Последний выстрел

Весь следующий день Лиза не знала куда ей деться. Хотелось одновременно и сидеть, заперевшись в своей комнате, и пытаться во все это вникнуть. Одно с другим было несовместимо, поэтому уже после завтрака пришлось решать. Девушка выбрала второй вариант, к тому же хозяйка была настроена на общение, в отличие от Лизы, которой нужно было ходить, всё рассматривать и иногда задавать вопросы, на которые кто-нибудь сразу же отвечал бы. Именно это являлось в её понимании "разбираться", но явно не попадало под определение общения у Анастасии, поэтому такой возможности у неё не было. Приходилось сидеть с женщиной в гостиной и говорить на отвлечённые темы. Сначала она предлагала выйти на улицу, но после завтрака начал накрапывать мелкий дождик, поэтому от этой идеи пришлось отказаться. Теперь они сидели в уютной гостиной, заставленной безделушками, альбомами и картинами, за которые большинство коллекционеров отрубили бы руку, и лицезрели типичную для Петербурга погоду. Беседа же, во время которой Лиза изо всех сил старалась напомнить себе, что сейчас другое время, нужно соблюдать кучу правил приличия, половину из которых она даже и не знала, нельзя употреблять разговорные слова двадцать первого века, начала откровенно утомлять. К тому же Анастасия периодически переходила на французский, и Лизе стоило больших усилий скрыть от нее своё незнание языка. Одним словом, девушка чувствовала себя так же неуютно, как на нелюбимом уроке с невыполненным домашним заданием. Во время обеда Лиза снова поняла, что скоро придётся уходить, а новых неожиданных знакомств не предвещалось. Медленно возвращалась паника, опять появилось желание сначала горестно завыть, схватиться за голову, а потом бегать кругами по комнате, размахивая руками и громко вопя. Нужно было что-то решать, а девушка этого не хотела, как и думать в общем. Главной в их компании из двух человек была Аня, она же всё решала и была инициатором всех идей. От Лизы зависело только, будет она добровольно в них участвовать или её заставят, и теперь, когда она оказалась одна в весьма... затруднительном положении, она совершенно растерялась и понятия не имела, что дальше делать. В голове роилась куча разных мыслей абсолютного разного характера, но действительно дельной не была ни одна. Хотя можно было рассказать Анастасии, что Лиза всё знает, и если бы она поверила, то у девушки появился бы шанс остаться здесь на более долгое время, но риск был слишком велик. Наконец она почувствовала, что скоро начнутся намёки на то, что как бы ей ни были тут рады, нужно знать меру и скоро уходить. И Лиза решила начать разговор, не спеша подвести к нужной теме, а потом внезапно поразить Анастасию своими познаниями. - Скажи, - как можно беспечнее начала Лиза, - а откуда ты родом? Странно, но об этом они ещё не говорили. Возможно, потому, что это было выгодно самой Анориэль. - Я? - По лицу женщины нельзя было сказать, что вопрос удивил её или привёл в замешательство, но девушка заметила, как та нервно расправила платье на коленях. - Я из Твери. "А Тверь у нас теперь в Средиземье", - скептично подумала Лиза. - А почему переехала в Петербург? - надеясь, что это не похоже на допрос, продолжала спрашивать девушка. - Так получилось, - уклончиво ответила Анастасия. - Одна поистине нелепая случайность заставила приехать сюда. "Знаем мы ваши случайности", - мысленно прокомментировала Лиза. - Я здесь тоже волей случая, - поделилась девушка. - Тоже нелепого. Собеседница внимательно посмотрела на неё, но ничего не ответила и сделала глоток чая. Разговор зашёл в тупик, и медленно подвести женщину к нужной теме не получалось. Она уже расслабилась, а Лиза, наоборот, с каждой секундой нервничала всё больше. Попытки успокоиться ни к чему не приводили. Она теребила рукав платья, до боли закусила губу и глубоко вдохнула. Либо вечером она окажется на улице, либо сейчас заставит женщину поверить, что она из будущего, и будет решать проблемы вместе с ней. Хотя не исключено, что на улицу её всё равно выбросят, но Лиза попыталась об этом не думать, успокаивая себя, как и раньше, тем, что эльфы добрые. Девушка чувствовала себя как на экзамене: ладони вспотели, сердце бешено колотилось, в голове - ни одной умной мысли, но молчать дольше было нельзя. И Лиза, не думая ни секунды более, выпалила, по привычке переходя на "вы": - Я знаю, что вы не из этого мира! Услышав такое, Анориэль поперхнулась чаем, забрызгав им скатерть. - Прости, что? - спросила женщина, откашлявшись и удивлённо глядя на Лизу. Девушка вжалась в стул и жалобно посмотрела на собеседницу. - Я знаю, что вы эльф и родом из Средиземья, - проговорила Лиза как можно твёрже. Улыбка, даже непонимающая, с лица Анориэль уже исчезла вместе со всей теплотой во взгляде. Теперь на девушка смотрел словно другой человек, и Лизе совсем не нравился этот холодный подозрительный взгляд. - Что за вздор? - негромко спросила женщина. Голос не выражал никаких эмоций, и это пугало больше её первоначальной реакции. Девушка уже была на грани истерики. Она изо всех сил сдерживалась, чтобы не заплакать, чувствуя, как холодно ей от страха. Такая Юлия Владимировна ей не нравилась никогда, и сейчас она едва держалась, что не убежать далеко-далеко, где никто не найдёт. Она уже понимала, что зря затеяла этот разговор, однако отступать было поздно, а решимость так и не пришла. Но от неё ждали ответа. - Я знаю, что вы из Средиземья, - понимая, что одно неверное слово - и всё закончится весьма печально, начала тихо, но быстро рассказывать Лиза, боясь, что её перебьют. - Ваше настоящее имя - Анориэль. Вы были знакомы с Окдалоном, братом Сарумана, а потом прочитали случайно одно заклинание и попали в этот мир. Повисла тревожная тишина, Лиза часто дышала, испуганно глядя на размытый из-за выступивших на глазах слёз силуэт женщины, и готовилась к худшему. Она до боли сжала подлокотники кресла и вжалась в спинку ещё сильнее. Спина Анастасии была неестественно прямой, она не отрываясь смотрела Лизе в глаза, а у той не хватало сил отвести взгляд. Вдруг женщина встала. - Не знаю, кто рассказал тебе все это, но я не хочу больше слышать об этом, - голос её был негромким, но твёрдым, как камень. - Но это правда, - прошептала Лиза. - Вон. Не знаю, чего ты хотела добиться этим, но просто выйди вон. - Анастасия рукой указала на дверь, а девушке показалось, что где-то что-то разбилось. Отчаяние схватило за горло липкими пальцами, тело Лизе больше не подчинялось. Девушка медленно встала, женщина терпеливо наблюдала за ней. Лиза, опустив голову и сжав кулаки, побрела к двери, но вдруг резко развернулась. По щекам её текли слёзы, в голове стучало, но она ясно понимала, чего хочет добиться. - Вы сами мне это всё рассказали! - закричала она так, что женщина даже сделала шаг назад. - Не сейчас, потом! Потому что я из будущего! У меня была учительница русского, точь-в-точь на вас похожая, и она была эльфом! Всё, что она рассказала мне, я рассказала вам только что! Или хотите сказать, что заострённые уши - это нормально для обычных людей?! Всё звучит безумно, знаю, но это чёртова правда, и я не понимаю, почему вы не хотите понять этого! - внезапно Лиза остановилась, перевела дыхание, а потом совсем тихо и умоляюще добавила: - Пожалуйста, поверьте мне... На этот раз тишине не дала повиснуть вбежавшая испуганная служанка, говорившая, что слышала крики, и спрашивавшая, не нужна ли помощь. Анастасия быстро выпроводила её за дверь, а потом медленно опустилась в кресло и надавила на виски. Лиза внимательно смотрела на неё, ожидая ответа. - Даже не знаю, что сказать на это, - начала наконец женщина. Лицо её приняло выражение крайней задумчивости, брови нахмурились, а слова звучали твёрдо, но не жёстко. - Ты права, звучит безумно, только ты правда и в том, что я из другого мира. Но никто не знал об этом, и я не думала, что когда-нибудь узнает. Но если ты, как ты говоришь, из будущего, то как ты здесь оказалась? - Я не знаю. - Девушка покачала головой. - Что ж, - после некоторого молчания продолжила женщина, - давай подождём до завтра. Пока можешь оставаться здесь, а потом посмотрим. Лиза, стыдящаяся за свой срыв, едва заметно кивнула и быстро убежала к себе. То, что творилось в душе у девушки, не передать словами. Стыд, страх и слабая надежда, что ещё не всё потеряно. Она не спускалась к ужину, потому что как бы она ни любила кушать, видеться с хозяйкой раньше завтрашнего дня она боялась. Да и завтра, которое наступило неожиданно быстро, тоже боялась, но пришлось. Анастасия выглядела как всегда спокойно, но подозрительно серьёзно. Лиза присела на стул напротив неё и в упор посмотрела на женщину. Та вздохнула и сказала своё решение: она верит Лизе, но той придётся понятно объяснить, что произошло и как она тут очутилась, тогда они попытаются отправить её назад. Девушка вспомнила всё, что смогла - про фестиваль, про поручение, падение, странную штуку, где она что-то подкрутила, и первое, что она увидела, упав непонятно где. И попыталась как можно точнее описать тот предмет. - Возможно, эта вещь, которая перенесла тебя, ещё там, - задумчиво проговорила женщина. - Мы можем найти её и вернуть тебя назад. Лиза согласно кивнула и не решилась пока спрашивать, что будет, если этой штуки там не окажется. Это была невероятная удача, что Лизе вообще поверили, глупые панические вопросы можно отложить на потом. Сегодня на улице уже было солнечно, но заметно похолодало со вчерашнего дня, и хоть девушке и дали тёплую накидку, она всё равно мёрзла. Поехали к Пушкину. Такой визит для него стал неожиданностью, но поэт был рад гостьям, которые сразу же отправились осматривать местность на улице. Александр Сергеевич попытался выяснить, зачем им это нужно, но потом махнул рукой и только шел рядом с Анастасией. Несколько часов ходили они согнувшись в три погибели, поскальзываясь на гололёде, ломая каблуками снежный наст, раскапывая заледеневшими руками снег и рассматривая землю. Сначала пытались разговаривать, Пушкин даже пробормотал что-то о том, что любит такую погоду, но потом разговоры стихли, им хотелось просто скорее найти эту вещь и вернуться. Лиза два раза упала, несколько раз подумала, что всё потеряно, и успела запаниковать, и столько же раз - успокоиться. Но поиски были тщетны. Домой возвращались вечером. Вроде ничего особенного они не делали, но устали всё равно жутко, разговаривать не было сил, но по приезде домой, переодевшись и немного отдохнув, Лизе всё же пришлось заговорить о том, чего она боялась. Усталость позволила некоторое время не думать о случившемся, но теперь не вспоминать о том, что она, возможно, больше никогда не вернётся назад, было всё сложнее. Лиза чувствовала и знала, что безнадёжность этой ночью накроет её с головой, а пока её мучили только плохие предчувствия и неведомый страх. - Что мне теперь делать? - тихо спросила Лиза в конце ужина, опустив голову. - Не буду обнадёживать, - вздохнула женщина. Лиза не могла винить её за эти слова, но ей безумно хотелось, чтобы она сказала что-нибудь другое. - Я никогда не думала, что можно путешествовать во времени, поэтому понятия не имею, что теперь делать. Нет смысла гадать, куда исчезла та вещь, её мы теперь вряд ли найдём. И, боюсь, если в ближайшее время не случится что-нибудь неожиданное и поистине чудесное, то ты останешься здесь навсегда. Последнее слово было произнесено едва слышным голосом, но Лизе, так не хотевшей его слышать, оно показалось самым громким. Навсегда. Это слово резало слух и въедалось в мозг, прокручиваясь в голове, как бесконечная аудиозапись. - Если так, - продолжила женщина, - я расскажу тебе, что делать, когда я уйду. - Куда уйдёте? - От неожиданности девушка резко подняла голову и огромными глазами посмотрела на собеседницу. Та вздохнула. - Каждый раз, когда мне как бы исполняется сорок лет, я подстраиваю собственную смерть. Пока мои немногочисленные знакомые изображают великую скорбь, я убегаю в другую страну. Сейчас все думают, что мне двадцать девять. И тут Лиза поняла, что у неё нет вечности на поиск способа вернуться. У неё только одиннадцать лет.