***
…как по заказу, только мы вышли, как зонт оказался не нужен — дождь стих. А аромат… Летний уютный вечер, свежесть после дождя, холодный электрический свет фонарей, вокруг лампы которого вьётся мошкара, бережно освещает мокрую, блестящую небольшими редкими лужами, дорогу. Пищащим зудом садятся на руки комары. Тепло и свежо, особенно когда подует в лицо ветер, будто всего обновляя и пронизывая энергией, смиренным спокойным и кротким счастьем просто быть живым в этот самый момент и в этом самом месте и хочется поблагодарить за всё, что было: и светлые и тёмные полосы жизненных обстоятельств… …Почти пустой трамвай, куда мы только ступили под покров электрического холодного белого света, как вновь прогремел гром и начался настоящий ливень — он заливал окна с шелестяще-громким стуком и в размытых каплями окнах, переливался желтоватый как солнышко свет, навевая уют детства и непорочности…***
…лишь в больнице, обители чистенького уюта, в регистратуре мы узнали, что «травма» была получена из-за ДТП, а деда Леночкин отец как оказалось, сильно пожалел, не рассказав полную историю. Мы дождались сестричек-невеличек: Алису и Алёну, чуть промокших, впрочем степень этого я оценить не мог, не желал при жене глядеть плотно ли рубашка ложится на мокрое девичье тело или же просто чуть намокли волосы, а одежде хоть бы хны, девчата успели укрыться… …Некогда такой жилистый, невероятно спортивный с острым взглядом полным презрительной ненависти, столько всего наговоривший о нас с любимой, столько горя и скорбей нам нанёсший — сейчас он лежал чуть не весь загипсованный и опухшей рожей едва мог говорить. Из того, что перепуганные поникшие и плачущие дочки могли услышать, пересказав мне, так как они втроём склонились над его лицом, выяснилось следующее: Попали в ДТП. Он был за рулём. Избранница его не пострадала. Она его бросила. После этого, некогда презиравший меня, такой жилистый и спортивный, за пояс заткнувший бы меня по всем нормативам… Плакал… Горько, жалобно беспомощно, краснея опухшим лицом, он едва слышно плакал и повторял только: -Простите… Простите меня… Простите… Мне вспомнилась недавно рассказанная Леночкой история. Про то, как бывает если сатанеешь. Это только обман, удушающий дурман иллюзорного всевластия и вседозволенности. Это только затем поднимает тебя вверх, чтобы потом сбросить разбив насмерть. ~Он причинил нам огромное количество несправедливого вреда. И ему воздалось по заслугам. Он покаялся во зле, как когда-то покаялся и я. Мы больше не враги друг-другу~ Дочки бережно обняли дорогого, беспомощного папу, рыдая и повторяя: -Папочка! Папа! Ты нь-не переживай, т-ты поправишься… Обязательно… Батяня повторял только лишь мольбу о прощении у тех, кого он обидел, наконец-таки, пусть и мучительно-кроваво, но примиряясь. Я вышел в коридор и, как после короткого разговора выяснилось, у палаты встретился с лечащим врачом. Узнав, чем можно помочь Леночкиному отцу, взял от врача бумажку с лекарствами и, проследовав до кабинета врача, что был недалеко, получил рецепт на обезбол. Только вместе с врачом и медсестрой зашёл в палату, как Леночка тут же влетела в меня, плача и улыбаясь, сияя изумрудными глазками. Взяв любимую жену на руки и, тиская её, выйдя в коридор услышал на ухо: -Спасибо… Милый, спасибо, что ты ему не мстил, миленький мой, ласковый мой, я знаю как тебе тяжело было, но… Чуть отстранившись и вынужденно поставив жену на ноги, показал список необходимого, пересказал ситуацию с врачом и, когда Леночка изумрудными глазками с восхищением глядела на меня, чуть приоткрыв ротик с манящими губками, я закончил пересказ фразой: -…он больше не враг нам, поэтому я хочу помочь… …едва я договорил, как милая ласковая любимая нежная и единственная самая красивая, Леночка моя, жадно и долго поцеловала меня, категорически отказываясь прекращать и поцелуй сменялся поцелуем, кажется целую вечность блаженства, пока за окном палаты, тихо прорычал глухой гром и снова стих в дождливой тёплой летней ночи…