Лето

RedMountain — Summertime | slowed and reverb https://youtu.be/WVeGSEukJXc Приятная усталость беготни за весь день, бальзамом расслабляющего океана спокойствия разливалась по всему нагому телу. Под одним одеялом, голые и счастливые, мы обнимали друг-друга. Я зарывался в распущенные фиолетовые волосы, вдыхая их аромат. Рыжий закат заливал сквозь задёрнутые занавески потолок. Я снова и снова, скользил губами по гладкой как шёлк, коже жены, отчего она краснела, хихикала и улыбалась довольно, засыпая меня поцелуями и прижимая к себе сильно-сильно… За домиком послышался шорох. Затем тихие шажки по лесенке. Тихий приглушённый голос: -Спят наверно… Мы с Леночкой переглянулись. Встали-оделись. Я открыл дверь. На улице, улыбаясь как-то по-Ленуськиному нежно, стояла Алиса. Она, страшно чем-то довольная, с румянцем да на слегка загорелых щёчках, смотрела на меня, улыбаясь шире. В пальчиках девушка мяла травинку, отщипывая от её кусочки. Я прервал молчание вопросом: -Ты что-то хотела? Видимо, услышав обращение к собеседнику женского пола, торопливыми шажками, засеменила ко мне Лена, встав за моим плечом и выглядывая строго. -Молодожёны… Там… — Алиса всё крутилась на месте, довольная-предовольная и, махнув рукой в конец тропинки, сказала: -…Там торт ваш… Вам… В честь вас, то есть… Если устали, мы принесём ваш кусочек, честно-честно! Мы с женой переглянулись недоумевая и вновь посмотрели на Алису. Лена спросила: -Какой-такой торт? -Свадебный, дура! Ну… То есть обычный… — Алиса перевела взор с сестры на меня, затем отвела его, покраснела и скрестила руки на груди, договорив: -В честь вашей свадьбы. Вы же сами бегали. А должен был быть сюрприз. Там в столовой ненадолго. Чаепитие десять минут. Танцы минут на двадцать. Потом — всё. Отбой. Ужин ведь уже был… Depeche Mode — Enjoy the Silence https://youtu.be/8DPAUVmJHss В сиреневых сумерках столовой с погасшим светом, я медленно и бережно вёл её, переплетя пальцы ладошки и бережно, но крепко держа вторую руку на талии. Тонул, пьянел искря счастьем в изумрудных океанах глаз — таких родных, ласковых и нежных, любящих как никто и никогда меня, за всю прожитую жизнь не любил. Взгляд ласковый и нежный, исцеляющий, утоляющий боль, жажду тепла, превращающий гнойные раны моей души в белоснежный шёлк, первый выпавший чистейший снег, приятно хрустящий. Изумрудные глаза, как океан успокаивающего, прохладного бальзама легли на мою полыхающую в надрыве агонии отчаяния боли и уныния, душу, приятно уравновешивая и возвращая мирное чистое голубое безоблачное небо внутрь меня. Самая важная, долгожданная, заботливая половинка меня, сейчас в моих руках, а мы — одно полноценное целое. И так приятно чувствовать себя завершённым, целым… …и всё это — говорят глазки, без единого слова, без языка тела и прочей дребедени. Всё это — в молчании зеркал наших душ, ставших одним целым. Взаимоподдерживающие половинки одного целого. Единый фронт. Плечо к плечу, спина к спине. И одновременно — жадное желание защитить её собою, обвиться змеёю как непробиваемая каменная стена, отгораживая хрупкий хрусталь фиолетового цветочка юности и непорочности, от огнедышащего, окружившего нашу крепость, смрада всего остального мира… Торт мы отдали Алёне. Славяна, убрав за всеми, сейчас сидела за столом, насупившись и вздёрнув мордашку в обиде. О чём-то весело болтали Алёна, Алиса и Уля. Женя и вовсе дремала уже на плече у счастливого, покрасневшего Электроника. Шурик всё поправлял очки и глядел на наручные часы. А Ольга Дмитриевна, как-то загадочно-счастливо сияла, воссоединив ладошки вместе, в чём была почти полностью поддержана Виолой, сидящей аналогично. Торт получился неплохой, я же справился по поводу внутрилагерных подработок (благо возраст позволяет) и с завтрашнего дня, решил всей столовой затачивать ножи. ~Еда-крыша над головою, это всё конечно есть и хорошо, что есть. Но вот… У нас с любимой нет колец — вот в чём беда. Муж и жена, всё необходимое сделали, в настоящем честном браке-супружестве состоим, а на кольца денег нету. Надо бы заработать… Очень хочу посмотреть как она им обрадуется…~ С улыбкой я глядел на уже засыпающую Леночку, мордашкой лёгшую мне на грудь. Всё ещё дотанцовывая медляк с невестой, я остановился и, только лишь хотел поцеловать дабы разбудить, да только вспомнив, что за диджейским пультом прям щас находится Микуся, которая своим верещанием одного-единственного слова уже пол лагеря на уши подняла, не желая вновь глохнуть от слова

ГОРЬКО! ГОООРЬКО!

Я лишь ухмыльнулся и, всё больше держа своими руками засыпающую на ходу, жену, зарылся той в волосы, тьмокнув макушку и шёпотом признаваясь с очагом радостного счастья в душе: -Я люблю тебя…