МЫ МУЖ И ЖЕНА!
Ольга Дмитриевна взревела, натягивая панамку максимально, пряча взор в её полях, а после, стала колотить медсестру со словами: -ТЫ ЖЕ ГОВОРИЛА! БЛЕФ! НЕ ХВАТИТ ДУХУ! НЕ ЛЮБЯТ ОНИ ДРУГ-ДРУГА! ТЫ ЖЕ ГОВОРИЛА… У Виолы упала челюсть. Из автобуса выбежали видимо проспавшие момент прибытия, рыжие и Алёна. Уля и младшая свояченица, стали бегать вокруг, приговаривая: -Тили-тили тесто! Жених и невеста! Мы с любимой поглядев друг-другу в глаза, улыбнулись. -Муж мой… -Жёнушка моя… Потеревшись носами, жадно поцеловались……
Во тьме домика, яро лишая друг-друга одежды, сладко предвкушая первую брачную ночь, мы то и дело в одышке признавались в любви и возбуждало всё куда больше, и мощнее, нежели отношения до брака… Искрилась счастьем самая душа, радуясь и ликуя, внетелесное высшее счастье, тёплое и нежное как молоко, заполонило меня целиком, хотя я также, как и все дни до брака, лобзал сейчас, гладкую как шёлк, кожу Леночки. Она, тихо постанывая, улыбалась багровея, сладко говоря: -Муж… Мой… Муж… Моя первая и последняя любовь… Я зарывался в волосы, вдыхая их аромат и тьмокая макушку, вереницей поцелуев, от губ, окружал щёки и шею. Уложив нагую Ленусю на кровать, склонившись над нею и зацеловывая её, вереницей поцелуев я хотел было, обласкав грудь жены, миновав стройный животик, спуститься ниже, но… …ручка любимой прижала меня за затылок и, в едва различимой тьме, я почувствовал сияющий счастьем, взгляд любимых изумрудных глазок, чья обладательница сообщила: -…Надо было с самого начала… Сначала жениться, а потом уже… Это… Ты теперь весь мой… Мой верный и любящий муж… -И ты вся моя, от и до… С макушки до пят… Моя верная и любящая жена… После чего, наши губы сплелись в жадном поцелуе, а тела — в самом сильном ласковом и нежном экстазе, какой до брака попросту невозможен, а наша тяга к воссоединению наших тел и душ, заложила надёжный фундамент для всей оставшейся жизни, где отныне есть только она, ставшая мне и лучшим другом, и надёжным тылом, и подающей патроны, и самой преданной женой, и я, счастливый от создания своей семьи, которую яро хочется отгородить от Содомской грязи того, реального мира, откуда меня выдернуло в это, блаженством спасающее, лето…