…Лена
Девочка, багровея теперь ещё и от жара, улыбаясь нежно и пряча изумрудные довольные глазки, резко вздыхая нежно и томно, отпускает руки от полотенца, которое соскальзывает с едва слышным звуком, по излюбленной мною, шёлковой коже, и падает, пряча стопы Леночки, которая переминает ножки, абсолютно голая и счастливая. Девушка поднимает на меня заинтересованный и уже такой родной, взор изумрудных глаз. Мы синхронно делаем шаг, глядя друг-другу в души. Я, не сдерживаясь, рывком приближаюсь к моей крошке, жадно целуя, прижимая её тело, мёртвой хваткой обнимая-лапая и лобзая жадно… …Не помню сколько раз мы это сделали, но любимая всё робела и вспоминался мне завет Виолы, а также слова Леночки, в которых я не раз убеждался: она не сможет мне отказать. Пришлось взять перерыв. Пока любимая была вне обзора окошка (единственного в низкой для меня бане, а потому — закрытого нахер моими семейниками без возможности подглядывать), я сел на скамейку и выдохнул протяжно.Леночка
…Робкая, нежная, нагая податливая и покорная, стояла спиною ко мне, и взгляд мой скользил вдоль прекрасных ножек к замечательнейшей попе, на которой след моих ладоней. Изящная удивительно прямая для художницы, спинка… Робкие плечики… Шея, если убрать фиолетовые волосы, то можно увидеть насколько полна она синячков засосов… Ушки, за которые я так люблю покусывать крошку… Леночка обернулась ко мне лицом и ойкнула, виновато багровея, глядя мне ниже пояса — не могу же я успокоиться, пока рядом моя любимая на всю оставшуюся жизнь… Тем более, небольшой такой фактор… Маленькая деталь сыграла роль, незначительную конечно… Деталь эта: нагота любимой… ~Разве можно увести взор от этой груди, которую я не устану вкушать… Белоснежный стройный животик — зацеловывать, ну а минуя талию…~ Девочка встала предо мною и вывела из транса любви… Прохладной водой, которой полила меня с головы. Я вопросительно посмотрел на крошку. -Х-х-холодная? — виновато-виновато глядели изумрудные океаны. Отрицательно помотав головой, улыбнулся счастливо — целомудренная плюшевость умиления сменила то естественное, что не безобразно относительно одной-единственной на всю оставшуюся жизнь… Я тихо произнёс: -Иди ко мне… — и, за ручки притянул красавицу к себе, усадил на ноги и обняв, поцеловал в лоб, зарывшись в фиолетовые волосы и обнимая нагое скользкое желанное тело, говоря счастливо и тихо, от чистой души: -Я люблю тебя, Лена… -И я тебя люблю! Д-давай… Я ть-тебя… П-помою? -Чего? — спросил я недоумённо Ленусик же, опустив веки, (не ну атас полный) даже в запаренной бане, умудрилась покраснеть (ЕЩЁ СИЛЬНЕЕ!) и лишь бегала изумрудными глазками игривыми и радостными, после чего безмолвно посмотрела мне в самую душу умоляюще. Я тяжело вздохнул и ответил: -Ну ладно. Девочка хочет поиграть со мною… Играй, девочка… В общем, мгновения спустя, я сидел на скамье, седлав её, а сзади, жадно щекотя дыханием и тихими ахами-стонами, прижимаясь крепко-крепко и бережно, с ощутимой любовью губкой водя по моим плечам, лопаткам и всей спине (на которой столько барахла было ношено на солнцепёке в рюкзаке, что караул), девушка изредка привставала и, со сладким стоном над ухом, кусала мою мочку губами, подбородком упираясь на моё плечо и видя, что просто мучает меня возбуждённого, довольно хихикает, чмокая в щёку и продолжая мытьё. Во всех движениях Леночки, во всём была ощутимая нежность девичья и ласковая любовь… Вода расслабляла мышцы и нагретую, уже покрытую первым лёгким загаром, кожу… Приятней всего было после щипляшей исцарапанной спины, развернуться к ней лицом. Я лишь цокал и вздыхал, глядя с каким упоением и азартным любопытством, Леночка точно игривый котёночек, рассматривала меня всего. Руки её бережно скользили вниз моей шеи, затем перешли к торсу и снова вода, да движения ласковые девичьи, просто растапливали весь скопленный за