Лето

Прервав поцелуй, отстранился слегка, мёртвой хваткой стиснув растаявшую на подкошенных ножках, Леночку, пьяную от жара любви и изумрудами глаз, глядящую мне в самую душу: -…теперь уже можно, любимый… Ты ведь мой… Первый и последний… AC/DC — Squealer https://youtu.be/62OxFo4cZWI Ещё один жадный поцелуй спустя, сам уже изнемогая от предвкушения, подхватил свою единственную на всю оставшуюся жизнь, любимую на руки и понёс прочь из коморки, пинком открыв дверь. Вскочившая Женя, мигом нацепила очки и, переведя дух глянула на нас, спешно отвела взор и покраснела. Проделал я то же самое и с дверью в библиотеку, и понёс свою крошку по погружённому в рыжий закат, лагерю, к нашему домику, откуда мы вдвоём направимся в баню. Квинтэссенцией всех разов, когда мы занимались любовью, бурлил мозг и слаще всего отзывалась наша первая, жаль что не брачная, ночь… Ночь, когда она стала женщиной, а я — мужчиной… Как неопытные и искренние, мы проводили и проводим каждое мгновение вместе, разделяя трапезы, рассветы и закаты, как мы, два изгнанных из стаи, гадких утёнка, встретили друг-друга посреди мёртвой пустыни жизни и любовь наша, преданная и направленная только к совместной жизни до самой смерти, сладко-приятным, естественным удовольствием от процесса, манила к себе, давая понять:

Никогда уже мы не потеряем друг-друга, ибо стали единым целым

She said she'd never been Она дрожит в моих объятиях, пьяно желая и слегка боясь… Never been touched before Наш первый поцелуй, от которого она побагровела и мёртвой хваткой прижалась… Затем новый и новый поцелуй, сладкий в блаженстве, которое хочется продлить на целую вечность… She said she'd never been Её дрожащее тело, которое я спешно раздеваю, зацеловывая… This far before Поддалась, наконец лямка лифчика… She said she'd never liked Изумрудные глаза, вздёрнутые к потолку и белоснежная девичья ручка, стискивающая ротик… Mmm, to be excited -"П-п-прось-сьть-ти, ш-ш-что дрож-жу -Тебе хорошо, любимая? -Д-да-ах!» She said she always had «Нь-не м-могу усп-по-покоиться-ах!» Had to fight it Ну, а после того раза, нас было не оторвать друг от друга… (And she never won) She said she'd never been Совсем как сейчас — едва дверь домика закрывается, как мы уже сплетаемся в жадном поцелуе Never been balled before Прервав поцелуй, в одышке едва успеваю спросить: -А баня как же? -Ну её в баню! Иди ко мне… — произносит она, исподлобья маня изумрудами любящих глаз And I don't think Лишая друг-друга одежды, мы вскоре оказались на наших свдинутых кроватях и я, получив зелёный свет, уже жадно и неостановимо, сплёлся в тепле долгожданной моногамии с не менее долгожданной, молодой и непорочной, на всю оставшуюся жизнь, любимой… She'll ever ball no more (Fixed her good) Hey! (Squealer) when I held her hand (Squealer) I made her understand (Squealer) when I kissed her lips (Squealer) sucked her finger tips, hey (Squealer) ooh started getting hot (Squealer) ooh made it hard to stop (Squealer) got too much (Squealer) Дальше уже нас было не остановить — мы снова стали одним целым и любимая, как и всегда, визжащая при любом намёке на эротику при свете дня, невероятно громко стонала, причём сознавая это, часто закрывала собственный ротик ладошкой… Всё бурлило пьянящей и долгожданной любовью во мне и отзывалось чистотой осознание, что нет ничего невозможного — желая в горькой жизни, уюта семейного очага, я обрёл его в Совёнке и встретил таки, молодую-непорочную, с которой мы стали одним целым и вопреки стереотипам, вопреки прогнившему насквозь обществу, забарывая всё тленное и мимолётное, забарывая пестрящий калейдоскоп лицемерно считающихся нормальными, извращенств, мы старомодно и моногамно, любили друг-друга оставаясь преданными как псы, и направляли любовь на скрепление преданности, естественной тягой друг к другу, становясь одним целым раз и навсегда, сплетаясь израненными душами и фибрами их в порыве оргазма, залечивая долгожданным теплом удовольствия и непорочности, измученные души друг-друга, делая тем самым любую мысль о расставании — невозможной…