Vivamus atque amenus / Будем жить и любить

— Что за глупые игры, Пат? Это что, твоя миссия — постоянно меня бесить? — Цедит Пран сквозь зубы, безуспешно пытаясь взять себя в руки и не реагировать на очередные подколки своего личного врага. — Разве я выгляжу глупо? Я же демон, мне всё можно, — Пат совершенно нахально подмигивает ему. — Это меня просто бесит уже твоя белая рубашечка с воротничком. И ямочки твои меня раздражают, и волосы твои прилизанные. Не удивлюсь, если ты и крылышки причëсываешь. Пран задыхается от возмущения. — Какой же ты... Вредный, раздражающий, прилипчивый и вообще отстой. И ты, видимо, не знаешь про пуговицы, вечно рубашка нараспашку, блевать тянет. И в чёрном всегда, как будто других цветов нет. И лохматый вдобавок. Да ещё воняешь серной кислотой, — Пран демонстративно морщится и зажимает нос. — Зато от тебя очень вкусно пахнет, ангелочек, — Пат так же демонстративно окидывает его оценивающим взглядом. Пран иронично вскидывает бровь. — Наслаждайся. Но его самообладания хватает ненадолго. На школьном стадионе ученики стоят кругом, ограждая собой небольшое поле боя, и подбадривают сцепившихся парней выкриками. Нашли, блять, развлечение, — зло думает Пран, стараясь незаметно перевести дыхание. Всё вокруг усыпано перьями, белыми и чёрными. Мелкий пух кружится в воздухе. Атмосфера накалëнная, наэлектризованная, потрескивает искрами , того и гляди, гроза начнётся. После стремительного обмена ударами противники замирают в напряжëнных агрессивных позах, замахнувшись друг на друга. Но наставники уже торопливо приближаются, чтобы остановить драку, и им приходится неохотно опустить кулаки. — Пойди умойся и приведи себя в порядок, ты похож на ощипанную курицу, Пат. Уважающий себя демон не может так погано и жалко выглядеть, — скороговоркой выдыхает Пран. Пат злобно зыркает горящим чёрным глазом в сторону своего такого же потрëпанного противника. — Это ещё не конец, ангелочек. Я тебя сделаю! — Шипит он сквозь стиснутые зубы. Разворачивается на пятках, взмахнув крыльями, и уходит, демонстративно не заметив, что Пран показал ему язык. Но что-то было не так. Пран злится на самого себя. Ангел вообще не должен испытывать такие чувства! Ему, ангелу! Хотелось ударить противного наглеца по роже! Отхлестать его же собственной рубашкой! Повыдëргивать ещё больше перьев из чёрных крыльев! Исцарапать всё тело! Да вообще покусать!.. Так, стоп. Куда это его понесло. Как он, ангел, мог наговорить столько гадостей?! Пусть даже Пату. Тем более, что на самом деле он соврал — его тянет вовсе не блевать при виде голой груди Пата, мелькающей в расстëгнутой рубашке, а дотронуться, погладить накачанные мышцы... — Пран даже стонет от бессилия, зависти и глупой ревности. Пат злится на Прана. Как этот, простигосподи, ангел может быть таким безумно привлекательным? Таким милым с этими очаровательными ямочками на щеках, аж бесит! Зачем он вообще его встретил?! Как будто красивых демонов мало. Вот ещё, обращать внимание на этого говнюка, даром, что ангел. Но этого вредного недотрогу-ангелочка так весело задирать. Пат может быть ближе к нему, не выдавая своего желания погладить его белоснежные крылья, обнять до хруста и целоваться до звёздочек в глазах... Он добровольно идëт к директору и берёт на себя ответственность за драку. Что весьма странно для демона, конечно. Их всё-таки не наказывают. Но нравоучительной лекции избежать не удаётся и вся школа покорно слушает. — Учиться вам осталось всего ничего, — вещает директор. — Потерпи́те. Потом вам всем, и ангелам, и демонам, придётся жить среди людей, и уже не будет крыльев, по которым понятно, кто перед вами. Придётся находить своих, узнавать, догадываться по поступкам, словам и косвенным признакам. Эта борьба тьмы и света, добра и зла, никогда не прекратится, потому что одно не может существовать без другого. Как и вы, ангелы и демоны... * Когда стемнело, Пат приземляется на любимую крышу многоэтажки. Отсюда так здорово наблюдать за звёздами... ... Но сегодня явно не будет приятного вечера. Пран уже ждёт его, скрестив руки на груди, и смотрит с вызовом. — Зачем ты за меня заступился? Прекрати так со мной поступать, мы даже не друзья! Мы вообще не можем быть друзьями! — Верно. Как мы можем быть друзьями, когда ты ангел, а я демон? Как мы можем быть друзьями, когда мы постоянно должны враждовать? — Пат устал уже от всего этого. — А что, ты хочешь, чтобы мы были друзьями? Это ангел и демон-то? — Пран намерен выяснить наконец отношения. — Нет, — Пат качает головой. — Я тебя так сильно ненавижу, — задыхается он, — что схожу с ума! И рывком прижимает Прана к себе, яростно целует, кусает, терзает его губы, стремясь причинить боль... Белоснежные крылья ангела от шока трепещут за его спиной, по щекам текут слëзы. Но его руки... Обнимают Пата, его вечного противника-демона, гладят по напряжëнной спине, берут его щёки в ладони, а плотно сжатые губы раскрываются, поддаваясь напору, и пускают внутрь горячий язык... Пат резко отстраняется, в таком же шоке смотрит на Прана, тяжело дыша. — Что, зассал? А ещё демон! — Пран насмешливо смотрит ему прямо в глаза. И тут его взгляд смягчается — при виде такого непривычного ошеломления на красивом лице Пата. — Не можем мы быть друзьями, — печально вздыхает он. — А чтобы ты лучше понял разницу между нами... Пран очень нежно, ласково прижимается своими истëрзанными губами к его губам, бережно целует, едва дотрагиваясь, касаясь щëк кончиками пальцев. Пата пробирает крупной дрожью. Ещё никто так к нему не прикасался. Ещё никто так не целовал. Ещё никто не вызывал настолько сильных чувств. Почему ты такой? Как ты можешь быть так ласков со мной? Ну да, ты же ангел, блять. Я от тебя с ума схожу... Ангел отступает на шаг и взмахивает крыльями. Миг — и от него остаётся только лëгкий сладкий запах в потоке воздуха и фантомный поцелуй на губах...