"Я - кто?! Сенсей?": Боги, у которых лапки (Книга 3)

Удостоверившись, что Ирука спит, Анко выскользнула из постели и спустилась вниз, ступая словно невесомая тень, в чайную комнатку, прихватив с собой кимоно из гардеробной. Ей нужно было очистить голову, и проведённая по всем правилам чайная церемония должна была в этом помочь. Будто готовя чай для невидимых гостей, Анко поставила на столик две чашечки из любимого набора, но, подумав, заменила их на одноразовые глиняные стаканчики, положив рядышком листочек с печатью хранения. Благодаря Наруто она могла пить чай собственного приготовления когда угодно и где угодно. Улыбнувшись возникшему в голове образу светловолосого мальчишки, Анко аккуратно придержала рукав. Пусть она и не его мать, но Анко гордилась успехами Наруто и пару раз себя ловила на том, что говорит о Узумаки так, словно он её собственный ребёнок. — Не удивительно, — по-доброму фыркнула Анко, — если вспомнить как к Наруто относится Ирука. Наполнив чашки и запечатав их, Анко поставила на их место две новых, поклонившись, будто невидимый гость попросил ещё. — Не заблуждайся, — напомнила она себе, — ты ведь ему даже не опекун. А у нас с Ирукой нет… и не будет своих детей. Горько улыбнувшись, Анко погрустнела и почувствовала, как в носу пощипывает от подступающих слёз. Эту странную убеждённость, что её брак обречён на провал, Анко никак не могла побороть. Слишком часто обжигалась, слишком сильно доверяла… Впервые услышав о миссии для следователя в Страну Морей, Анко боялась даже свою кандидатуру предложить. Пусть больше нет тех, кто в открытую осуждал бы её, но всего лишь год назад всё было иначе… Кто-то бы точно припомнил ей историю из далёкого прошлого, из-за которой она и стала изгоем. Про Орочимару и маленькую испуганную истощённую девочку случайно (а случайно ли?) найденную на пляже АНБУ. Затем были допросы и безуспешные попытки прочесть её воспоминания. Благо не пытки… Только милостью Третьего ей не вскипятили мозги и не превратили в овощ. Тогда она почувствовала небывалое облегчение. Смерти она, как оказалась, ещё боялась. Тогда боялась. Иногда в кошмарах ей являлась зала, где она сама оказывалась в центре печати, а не вела допрос. Большая круглая комната и изумрудно-зелёный пол, испещрённый вязью сложнейших печатей, покрытый глянцевым лаком. Рядом люди: Сарутоби Хирузен, Сенджу Цунаде и какой-то измождённый ирьенин с впалыми щеками, чьё имя она даже не может вспомнить. Запах чернил, соли и едва ощутимый вкус железа с полынью. Нет, её саму не истязали, но сейчас ей очень хорошо знакомо это сочетание… Так пахнет пыточная после уборки за особо несговорчивыми. Но иногда Анко посещала отвратительная мысль «Лучше бы меня не щадили, и узнали всё, что нужно». Да только помогло бы это исправить репутацию ученицы учёного-маньяка? Сейчас Анко понимала, что Третий получил её безоговорочную верность, пожалев наивную дурочку, которую так долго водил за нос Орочимару. Больше десяти лет назад у Орочимару была лаборатория в тех местах, которую так и не нашли, а может быть — плохо искали. Анко всегда казалась эта история слишком мутной, нелогичной, но, чтобы не раздражать людей, она не пыталась ничего выяснять сверх того, что попадало в её руки по работе случайно. Точнее, старалась копать так аккуратно и незаметно, чтобы не привлекать внимания. Долгое время Анко даже не брала миссий без команды в те места, чтобы точно ни у кого не возникло лишних вопросов. — Но помогало это, как мёртвому припарка, как говорит Ирука, — пробормотала с грустной усмешкой Анко фразочку супруга. — Нет, говорил Игунато… — с трудом, произнесла имя мужа Анко — Похоже на натто*. Он раньше их любил, и пил кофе… А теперь пьёт красный чай* и обожает тонкие лепёшки с креветками… Отбросив прочь мысли о том, что её супруг может быть совсем не реинкарнацией, вспомнившей прошлую жизнь, а просто другим человеком, Анко снова задумалась о задании. Получив задание от Морино, Анко подумала, что ей улыбнулась удача. Официальный повод отправиться одной в Страну Морей на неограниченный срок! Разобраться в прошлом, в себе и своих чувствах к самым важным людям в её жизни! Другой возможности выяснить лично то, что так боялась спросить, может и не быть! Анко даже не смущало, что миссия выглядит чрезмерно рискованной для одного шиноби, пусть и специального джонина. В конце концов, у неё имелись два призыва, которые с радостью составят ей компанию в бою. А затем, громом среди ясного неба новость — Ирука идёт с ней. И не один, а берёт генинов и двух незнакомцев. У Анко словно землю из-под ног вышибли. Как в такой обстановке можно будет улизнуть ради поисков Истины и себя? — Одну он меня не отпустит, а если уйду ничего не говоря, всю страну на уши поднимет… Такое беспокойство о ней подкупало Анко, но в то же время раздражало чрезмерной опекой. Порой Ирука перебарщивал с заботой, словно она хрупкая девушка-мурьёку, неспособная за себя постоять. Прикусив внутреннюю сторону нижней губы, Анко чуть не положила чай мимо чашки. Она понимала, что Ирука заботится о ней и не бросит, но только умом. Анко боялась отпугнуть супруга правдой. Оказаться на месте Хоноки, которую Ирука за глаза с пренебрежением называет «вивисектор». Анко казалось, что она умрёт, если Ирука откажется от неё, узнав о ней всё. Теперь это чувство стало лишь сильнее, когда Анко осознала, что значит быть любимой, ведь раньше её чувства были безответны. Прежде Анко чувствовала, что не безразлична Ируке, но любовью назвать их отношения было бы слишком оптимистично. Ирука скрывал истинные эмоции за жестокостью и безразличием, так, словно боялся своих чувств. Анко было жаль этого потерянного и сломанного, как она сама, человека. С самого начала она знала, что улыбчивый и обаятельный парень был одним из тех, лишённых всего человечного, детей Подземелий Данзо. Такой же эксперимент, как она сама. Хотя об истинных масштабах слома в душе Умино Ируки она и не догадывалась, решив обогреть и окружить теплом куклу с нарисованным лицом. Однажды расколов его маску, Анко оказалась не готова к тому, что увидела, но разорвать узы уже не смогла. Ей казалось, что они с Ирукой похожи — две души, покалеченных руками тех, кому они больше всех доверяли. И в этом тандеме Анко всегда ощущала себя ведущей, обязанной вытащить Ируку за собой из того ада, что тянется за ними из детства и не оставляет в покое. Но её собственному исцелению мешала амнезия. Анко не помнила почти ничего из своей юности в Стране Морей, а ведь она провела там несколько лет. Иногда воспоминания о тех временах приходили ей в путанных кошмарах, которые оставляли после себя лишь эмоции, но не давали никакой информации. Анко боялась и в то же время хотела узнать причину, по которой Учитель её бросил. У неё был ясный план — попытаться использовать ментальную технику, чтобы вернуть себе утраченные воспоминания. Но осуществить задуманное она должна была одна, без зрителей, что могли бы взволновать её сердце. Анко боялась, что Ирука от неё отвернётся. Эта мысль приводила её в смятение, заставляя задыхаться и обмирать от ужаса. Чёрные мысли тут же подкинули идею, как избавиться от сопровождения при помощи сильнодействующего снотворного, напомнив рассказ Ируки о том, как Цунаде вырубила Джирайю. — Как утаить грязные мерзкие тайны Учителя от его глаз? А может, и мои собственные? Одним богам известно, что я забыла… До боли закусив губу, Анко помотала головой. Сама мысль бросить любимого в чужой стране, без шанса себя защитить, возмутила Анко до глубины души. Она так никогда не поступит! И всё же ей было необходимо попасть в старую лабораторию Орочимару одной. Иначе в её душе никогда не будет покоя. Ровную поверхность чая всколыхнули капли, беззвучно скатывающиеся с лица Анко. Всхлипнув, Анко взяла себя в руки, не аристократично утёрла слёзы подкладкой кимоно, и, прежде чем разболится голова, выпила обезболивающий отвар, запечатав нетронутые чашки. — Решу, как быть, на месте.