Гонки

      - Ингвар, здравствуйте! – услышал юноша, уже сворачивая с Екатерининского проспекта на площадь.        На крыльце писчебумажной лавочки стояла Зиночка Шабельская и приветливо махала ему рукой.       - Добрый день, Зинаида Родионовна, - скованно произнёс он, не понимая, как себя вести. Нет, они не ссорились, но… Но на всякий случай Ингвар выудил из памяти подходящее поведение из Митькиного арсенала – «ледяная вежливость». Это как бы вроде ты вежлив по обязанности, и даёшь это понять. Ну, или что-то вроде того.       - Ингвар, прошу вас простить меня, - сказала Зиночка, заставив его удивлённо вскинуть глаза, - у меня до сих пор не было возможности лично поблагодарить вас за паро-кота. Вы отлично его починили, я так вам признательна!       Это было приятно, и Ингвар с трудом удержался, чтобы не расплыться в глупой улыбке.       - Не стоит благодарности, - он вскинул руку к фуражке и слегка поклонился, намереваясь двинуться дальше, но Зиночка была настроена продолжить разговор.       - А… вы… из училища идёте?       - Ну да, - недоуменно посмотрел на неё Ингвар. Откуда же ещё он может идти в это время с ранцем за плечами.       - А я тоже из гимназии, вот решила зайти, купить тетради. Не составите ли мне компанию?       Ингвар смотрел на неё, стараясь не очень выдать своей озадаченности. Лишь недавно он стал догадываться, что «купить тетради» на девичьем языке могло означать что-то совсем другое. Например, «передайте, пожалуйста, эту записку Дмитрию», а то и вовсе «Мой паро-кот снова сломался».       Вообще-то он торопился домой: сегодня из поместья должен приехать брат, вечером ожидался прощальный ужин – князья Белозерские отбывали обратно в Петербург. Так что задерживаться совсем не хотелось, но он представил, как повёл бы в такой ситуации Митя… учтиво кивнул и распахнул перед барышней дверь лавки.       - Доброго дня, господин реалист, - поприветствовал его знакомый приказчик. Лавочка торговала не только писчебумажными принадлежностями, но и подержанными книгами, и на прошлой неделе Ингвар, отчаянно стесняясь, приобрёл у него такую - уже в очень плохом состоянии, хоть и недавно вышедшую «Жизнь дома, в свете и при дворе». С тех пор он заходил сюда всего раз, но этот немолодой приказчик явно стал выделять его среди других покупателей.       А с книгой, честно говоря, Ингвар намучился: не собираясь давать повода Митиным насмешкам, он решил прочесть её тайно, что было очень непросто – из-за присутствия высокопоставленных родственников обитателям особняка пришлось потесниться, и Ингвар с Митей временно делили одну спальню на двоих, так что книгу пока пришлось спрятать под матрас. Носить с собой был не выход – инспектор или классный наставник могли потребовать ранец на проверку.       - Здравствуйте, - ответил на приветствие Ингвар, - барышня желает выбрать тетради.       - Пожалуйста, - засуетился приказчик, выкладывая перед ними образцы. – Вот простые ученические, а вот тут, извольте видеть, бумага высшего качества, хоть и не разлинованная. К ним можно подобрать обложки на свой вкус, обратите внимание, вот эти коленкоровые с лентой-закладкой и даже с петелькой под карандаш, очень удобно.       Зиночка выглядела раздосадованной этой суетой, и Ингвар сперва мысленно похвалил себя за то, что догадался, что это был лишь предлог, а потом мысленно же обругал – какой прок в этой догадке, если непонятно, в чём был истинный замысел.       Наконец, Зиночка приобрела несколько тетрадей, в том числе и ту, высшего качества, разом с рекомендованной обложкой, как пояснила она, в подарок сестре. Появились другие покупатели, они с Ингваром отошли в сторону к столику, где она принялась убирать покупки в свою ученическую сумку, и оживлённо щебетать:       - Вчера в газете видела объявление: назначена дата автоматонных гонок. Взнос за участие – пятьдесят рублей, а приз, даже и за второе место, в десять раз больше – пятьсот. А за первое – восемьсот. Вот бы поучаствовать! Как вы думаете, Ингвар, я бы смогла выиграть?       Он замешкался лишь на секунду, прежде чем вежливо и обстоятельно ответить:       - Я уверен, Зинаида, что вы прекрасно управляетесь с автоматоном, и имеете достаточно практики, чтобы пройти пусть и самые сложные участки.       Она просияла.       - Спасибо вам, Ингвар, за столь лестную оценку моих способностей. В таком случае, могу я попросить вас об услуге?       «В каком «таком» случае?» – мелькнуло у него в голове, но разумеется, он заверил:       - Всё, что в моих силах!       - Пожалуйста, раздобудьте для меня положение о гонках, или устав, или правила участия, что там у них есть, - мило улыбаясь, попросила Зиночка.       - Эээ… То есть? Как это – для вас? – захлопал ресницами ошеломлённый юноша. – Вы же не собираетесь…       Зиночка склонила голову к плечу, не убирая улыбки, но серые глаза смотрели очень пристально и серьёзно. Ингвар поражённо таращился на неё.       - Но как же – ведь вы барышня, да и потом, в гимназическом уставе есть явный запрет…       - Вот поэтому я и хочу изучить правила, чтобы узнать, смогу ли я участвовать инкогнито.       Она не шутит, - понял Ингвар, - она действительно…       - Инкогнито – это значит анонимно, не раскрывая свою личность, - сочла нужным пояснить Зинаида, видя, что он молчит.       - Благодарю, я знаю значение слова «инкогнито»!       - Пожалуйста, Ингвар, - тронула она его за рукав маленькой ладошкой, - я очень хочу принять участие. Даже если не сумею занять места, это будет… ну… ну… Просто раздобудьте мне эти правила, и всё! Я больше ничего не прошу!       Ингвар стиснул зубы. Всё равно он согласится, к чему ломаться. Во-первых, это так глупо, что даже интересно, что может выйти, а во-вторых, может, он бы и сам…       - Ладно! Я разузнаю, - и вскинул руку, прерывая благодарности. – Но вы подумайте о том, что даже если вы наденете маску, или что вы там придумали, вас узнают по автоматону. Да и по фигуре будет понятно, что вы барышня. И вообще…       - Ничего, это преодолимо, - Зиночка вдруг увидела, что в лавочке они остались одни, и приказчик пытается прислушаться к их разговору. – Идёмте. А провожать меня не надо, ещё светло.