С наилучшими пожеланиями, команда «Золотой чешуи»
P.S. Просьба приехать за заказом лично. P.P.S. В случае если вы не можете приехать представитель нашей компании приедет к вам.” Дрожащими пальцами Алтан перематывал письмо из начала в конец, наверное, раз десять. О драконьей крови была написана чистая правда, вот только ни с какой «Золотой чешуёй» он ранее не имел дела. Если по началу письма Алтану показалось, что это письмо ему прислали по ошибке, то под конец он сам улыбнулся своей наивности. Да кто? Кто мог прислать его по ошибке? Менеджер компании, о которой Алтан никогда в жизни не слышал? В этом письме за каждым словом была видна зубастая усмешка, которую Алтан слишком хорошо знал. Сорок два года. Мало того, что убить его не удалось, не получилось даже лишить его чувства юмора. Значит, он уже в Гонконге и хочет встретиться. Забавное письмо, вот только в конце оно содержало явную угрозу. Откуда он достал его новый адрес почты? Откуда знал про оранжерею? Алтану захотелось придушить Халиду. — Алтан. — Мунгэну пришлось тронуть его за руку и повторить вопрос, который Алтан проигнорировал. — Что насчёт Японии? Ты поедешь со мной? Мунгэн и Юма смотрели на него, и Алтан мгновенно совладал с собой, заблокировал телефон и сделал вид, что думает. Какая Япония? Мунгэн едет в командировку в Токио через два месяца. За это время Алтана успеют убить, и, честно говоря, Алтана эта мысль больше завораживала, чем пугала. Он пожал плечами: — Ты уже спрашивал. Я всё ещё думаю. Не думаю, что я хорошо перенесу перелёт, так что… Мунгэн погладил его по руке. — Бедный мой. — Он объяснил Юме: — Рождение Айнур тяжело по нему ударило. Алтан сладко улыбнулся, а про себя думал, как ответить на письмо и отвечать ли вообще. Он думал об этом весь оставшийся день. Юма насиделась с Айнур и змеёнышами и уехала, а Алтан постоянно перечитывал письмо. В итоге он ничего не стал писать в ответ и решил ждать. Если он нужен Дракону, тот даст о себе знать ещё неоднократно. *** За неделю у Серёжи было ещё несколько приступов. Не всегда в этом был виноват Олег: один раз это произошло на улице, когда Серёжа собирался ехать к врачу. В итоге Олег отвёз его. Серёжа сидел в салоне мрачнее тучи. Олег понимал, что это означало для него: если он не может даже сам съездить в больницу, что он вообще может? Осмотр, анализы и процедуры заняли часа полтора. Серёжа вышел из кабинета никакой. Он развёл руками: — Ну да. Как ты и сказал, это мерцание. Олег кивнул и подал ему плащ: на улице был дождь. — Это лечится. — Ага, — усмехнулся Серёжа, и они пошли к выходу. Олег следил за тем, чтобы идти на небольшом расстоянии от него. — Лечится психотерапией. Лекарства тоже выписали, но основной упор — психотерапия. Так что… я в полной заднице. Опять. Это были плохие новости, но Олег был к этому готов и прекрасно понимал Серёжу. Психотерапия не была вариантом для него: он боялся сказать что-то лишнее, выдать себя, боялся, что его вычислят, найдут и убьют. К тому же, опыт карательной психиатрии под надзором Рубинштейна не располагал к тому, чтобы доверять врачам. В России психотерапевт немного помог Серёже, когда травма была совсем свежей. Дальше он хотел справляться своими силами. Когда они вернулись домой, Серёжа лёг подремать, потому что рано встал, вымотался из-за приступа и поездки. Олег просмотрел бумаги, которые Серёжа принёс от врача: список выписанных препаратов и памятка с общими рекомендациями по его заболеванию: избегайте стрессов, соблюдайте диету, дышите свежим воздухом… Олег взял ноутбук и пошёл в свою спальню, чтобы подробно почитать о болезни, с которой они теперь имели дело. О мерцании было много статей, в том числе на Ликантропедии. Не самый надёжный источник информации по медицинским вопросам, но для начального ознакомления сойдёт. Олег начал читать.Мерцание Мерцание (англ. flickering, устар. метаморфопатия) — болезнь нервной системы, при которой у оборотня происходит самопроизвольная и крайне быстрая частичная смена человеческой и звериной форм. Оборотень «застревает» между человеческим и звериным обличием. Внешне это проявляется в том, что отдельные части тела оборотня (в человеческой форме) обращаются в звериную форму, при этом они становятся полупрозрачными и мерцают (отсюда название болезни). Как правило, приступы мерцания вызваны сильным испугом или стрессом. Ранее мерцание называлось метаморфопатией. В настоящее время термин “метаморфопатия” включает целый класс заболеваний, связанных с превращением оборотня. Помимо мерцания, к метаморфопатиям относятся: дисметаморфизм; неконтролируемое превращение; замыкание (иногда рассматривается как форма дисметаморфизма); метаморфалгия; инфантоморфизм (синдром внезапной детской смерти) и т.д. (см. полный список) По статистике, мерцанию больше подвержены омеги, в то время как у альф чаще встречается замыкание (полная неспособность оборотня обратиться в одну из форм).
Про замыкания Олег и так хорошо знал. У многих его сослуживцев они были, а после Венеции его самого «замкнуло» на два года: он не мог обращаться в волка и долго лечился. И ему повезло, что замкнуло его в человеческой форме. Он знал одного парня, которого замкнуло в звере. Его не смогли вылечить. Дальше был раздел о причинах мерцания.Соматические причины: • Слишком частые превращения (чаще 4 раз в сутки). • Долгое пребывание в "полуформе", т.е. таком состоянии, когда оборотень намеренно не завершает превращение и у него сохраняются отдельные черты двух форм (например, человек с бычьей головой, человек с лисьим хвостом). Достаточно провести в полуформе около шести недель, чтобы спровоцировать мерцание. 49% работников сферы сексуальных услуг страдают от мерцания, что связано с высоко распространённым фетишем на полуформу. • Долгое непрерывное пребывание в человеческой форме (дольше полугода). Врачи рекомендуют обращения в звериную форму как минимум один раз в месяц (такое обращение в быту называют "выгуливанием" зверя); эта же мера рекомендована для профилактики почти всех форм метаморфопатии. Психологические причины: • Длительный стресс, сильное потрясение, горе, масштабная психологическая травма. Мерцание обнаруживается у 30% пациентов с диагнозом ПТСР (данные сильно разнятся в зависимости от вида и пола оборотней). В зависимости от причин выделяют два типа мерцания: соматогенное и психогенное, однако некоторые учёные оспаривают эту классификацию и утверждают, что мерцание всегда вызвано комплексом соматических и психологических причин. Как правило, психогенное мерцание наступает сразу после пережитой травмы, но известны случаи, когда мерцание проявляется как отсроченное последствие травматизации, приступы начинаются тогда, когда травмирующий фактор уже отсутствует.
Видимо, это и происходило с Серёжей — отсроченное последствие. Причин для мерцания было достаточно. В плену Серёжу долго держали в полуформе, и горя и потрясений он хлебнул сполна.Механизм мерцания Наиболее ярко мерцание проявляется в приступах, схожих с паническими атаками. Как правило, триггером для приступа мерцания является сильный стресс. Стрессовая ситуация провоцирует у больного приступ мерцания по причине того, что психика ищет способы защиты и спасения, но не может выбрать оптимальную форму и посылает мозгу противоречивые сигналы. Из-за этого тело "разрывается" и не может принять ни ту, ни другую форму. Больной при этом испытывает боль в частях тела, которые затрагивает мерцание (то есть, если "мерцают" уши, пациент испытывает боль и в человеческих, и в звериных ушах). Это явление получило название помноженной мерцательной боли. Помимо физической боли, пациент может страдать от удушья, учащённого сердцебиения, головокружения, а также испытывать сильный страх, панику, ужас и душевные страдания, бессилие и отчаяние от неспособности справиться с приступом. Как правило, оборотень при приступе остаётся в сознании и понимает, что с ним происходит, способен двигаться, но не контролирует дрожь в теле и с трудом шевелит поражёнными конечностями. В тяжёлых случаях больного парализует. В среднем при приступах мерцания происходит около 70 незавершённых превращений в минуту, что ведёт к истощению, оборотень после приступа испытывает слабость в мышцах и головокружение. Как правило, приступ длится 10-20 минут, но существуют способы справиться с ним быстрее (см. статью Терапия мерцания). Распространённым триггером для приступа является запах. Запах, ассоциирующийся с травмирующим событием, с большой вероятностью вызовет у больного приступ.
Олег посмотрел в гостиную. Через приоткрытую дверь спальни было видно ту часть дивана, на которой лежали Серёжины ноги в носках. Он всё ещё дремал. Олегу каждый раз было неловко подходить к нему, они старались забиться каждый в свой уголок.Последствия и риски Мерцание само по себе не является смертельно опасным, но несёт урон здоровью оборотня и снижает качество жизни. При первом же приступе необходимо обратиться к врачу, так как без лечения мерцание ведёт к различным патологиям. В случаях, когда мерцание является реакцией на угрозу жизни, например, на нападение, больной может быть неспособен адекватно отреагировать и защитить себя. Хорошая подготовка и ментальные практики помогают оставаться в сознании и справляться со стрессовой ситуацией несмотря на мерцание. Социальная жизнь личности также страдает: больной может избегать любых социальных контактов, чтобы исключить возможность приступа. В некоторых традиционных культурах показывать свою полуформу на публике считается недопустимым (См. статьи Фликер-шейминг, Дискриминация мерцающих у бурятских и китайских нагов). Так как мерцание можно рассматривать как патологическую полуформу, публичный приступ мерцания в таких культурах считается позором, в некоторых странах карается поражением в правах или казнью.
Серёже никакие социальные последствия не грозили: в Штатах к приступам давно относятся без осуждения. Олег отыскал раздел «Мерцание у оборотней-псовых».Как и у большинства других видов, омеги в семействе псовых чаще страдают мерцаниями, чем альфы. (Альфы псовые чаще страдают от замыкания, см. статью Замыкание) Оборотни-лисы, несмотря на высокую психическую устойчивость, подвержены мерцанию больше, чем другие виды данного семейства. Последние генетические исследования подтверждают гипотезу о том, что этот факт связан с многовековыми традициями эксплуатации лисиц другими видами и рабством, которому оборотни-лисы подвергались со Средневековья до середины 20 века (См. статьи Лисье рабство, Траффикинг оборотней-псовых в Восточной Европе).
Серёжа заглянул в комнату, когда Олег читал статьи о терапии мерцания. — Что делаешь? — Серёжа не стал заходить, только привалился к косяку и потёр глаза. — Разбираюсь, как тебя лечить. — Мм. Будешь моим личным психологом и санитаром? — Этого не обещаю, просто попытаюсь помочь. Если ты не против, чтобы это делал именно я. — А кто? — Серёжа фыркнул и шагнул ближе. Олег машинально дёрнулся, чтобы отодвинуться, но Серёжа подсел к нему на край кровати. — Олеж, я не собираюсь постоянно тебя избегать, и ты не должен. Мы не будем так жить. Я должен привыкнуть. Я уже начал привыкать к запаху. Видишь, в истерике пока не бьюсь. — Подумав, он тихо добавил: — Не хочу, чтобы мы отдалились. Я боюсь этого. — Тебе нечего бояться. Серёжа покачал головой: — Ну не знаю. Люди часто расстаются после того как пережили что-то ужасное вместе. Люди разводятся, когда умирают их дети. Теперь я понимаю, из-за чего это. Они напоминают друг другу о том, что случилось. Ты напоминаешь мне про плен. Я напоминаю тебе про все те видео. Олег не стал это отрицать. Кадры из тех видео всплывали в памяти, хотя теперь уже редко. — Я пока не собираюсь с тобой разводиться, Серёж. А ты со мной? — Я нет. — Тогда давай лучше обсудим, как будем лечить тебя. Серёжа пожал плечами: — Я буду пить лекарства. Они должны снизить тревожность. И… хочу спать у тебя, тут. Приступы всё равно будут происходить, и мне нужно научиться с ними справляться. — Серёжа придвинулся ближе и заглянул в ноутбук Олега. — Расскажешь, что тут вычитал? *** Можно было подумать, что всё вернулось на свои места. Серёжа продолжал работать удалённо в какой-то крутой компании, пил свои таблетки, он стал чувствовать себя лучше, ему прекратили сниться сны, и плохие, и хорошие. Он спал в кровати Олега, иногда они засыпали в обнимку, пускай к утру Серёжа каждый раз оказывался на краю кровати. Поздно вечером, уставший сидеть за работой, Серёжа пришёл к Олегу. Тот хмурился, глядя в экран телефона. Серёжа спросил: — Что ты там опять читаешь? Переписываешься с кем-то? — С любовницей, — улыбнулся Олег. — Серёж, ты прекрасно знаешь, с кем я переписываюсь. — Угу. И как там всё? — Без изменений пока что. Серёжа лёг рядом и легонько боднул плечо Олега лбом. Олег отложил телефон и машинально погладил его по голове. Серёжа прикрыл глаза и заурчал, он всегда любил то, как Олег перебирал пальцами его пряди. Серёжа поймал его руку и поцеловал запястье. — Хочу, чтобы мы дошли хотя бы до той стадии, на которой мы голые и целуемся, — сказал Серёжа. — О том, чтобы ты наконец оттрахал меня, даже не мечтаю. Хотя нет. Мечтаю. — Попробуем? — Олег чуть задрал край Серёжиной футболки. Серёжа тут же снял её и прильнул к Олегу с поцелуями. Они заранее договорились, что Олег ничего не будет делать сам, пока Серёжа не попросит. Пока что Серёжу очень устраивало то, как Олег лежит под ним, прикрыв глаза, и глубоко вдыхает, потому что Серёжа выцеловывает его шею и одновременно поглаживает сквозь ткань штанов. Серёжа прижимался к нему практически всем телом, так что Олег чётко уловил ту секунду, когда Серёжа замер. Серёжу затрясло и откинуло на спину, он накрыл уши руками. Мерцающие чёрные лапы, мерцающие рыжие уши. — Серёж. Серёжа помнил, что нужно делать. Нужно принять происходящее и отнестись к пришедшей истерике с интересом. Проще сказать, чем сделать. — Серёж, что сейчас происходит? — У меня… у меня всего лишь приступ. Это не навсегда… это пройдёт… Это было бесполезно. Его утягивало в старый кошмар. — Я слышу их голоса, — проскулил Серёжа. — Что они говорят? Серёжа мотнул головой: — Не хочу… — Тсс. Хорошо. Ты помнишь, что я говорил тебе? — тихо спросил Олег. Серёжа ошалело посмотрел на него. Кивнул: — Я должен сосредоточиться. Понять, чего… чего я хочу. И чего хочет зверь. — Да. Твой организм в шоковом состоянии пытается выбрать, в каком обличии ему будет легче справиться с угрозой. Прислушайся. Кем тебе сейчас хочется быть? Серёжа замотал головой. Слова Олега ускользали от него, как волна, убегающая с берега, потом возвращались непонятным шумом. Ужас выламывал кости. Он тонул, барахтался, но не мог выбраться из темноты. Уютная постель Олега стала промятой койкой. Серёжа чувствовал руки, ломающие его хвост, горящие отпечатки зубов на своих щеках и лисьих ушах, чужие пальцы или гениталии, проникающие с намеренной резкостью. Пальцы стискивают его подбородок. «Ещё раз. Как меня зовут? Скажи, или я должен буду сделать тебе больно снова». Ореховый запах. Он и там, в подвале, и здесь, в их с Олегом квартире. Это никогда уже не закончится. — Серёж? — Я не знаю. Не могу… — Где ты сейчас? — Там. С Драконом. С теми пятью. С «Волчком». — Серёжа всхлипнул. — У меня ничего не получится. — Слушай себя. Кем тебе хочется быть? Человеком или зверем? Кто лучше справится с опасностью? Серёжа думал. Он вспомнил, как чувствовал себя в звериной форме. Зверь чувствовал себя более свободным и сильным. Лис помнил меньше, чем человек. — Зверь не так ранен, как я, — сказал Серёжа. — Тогда стань им. Может быть, зверь так хочет вырваться, потому что знает, что сильнее человека. — А если он ошибается? Если он тоже боится твоего запаха? — Я с ним разберусь. Давай, Серёж, ты всё сможешь. Олег встал с кровати, освобождая ему место на случай, если его будет сильно дёргать. Серёжа сел на пятки, запрокинул голову. Их учили это делать ещё в началке. Для того чтобы обратиться нужны лишь воля и сосредоточенность, остальное произойдёт само. Но каждый раз, обращаясь, Серёжа вспоминал тот день, когда его похитили. Он хотел обратиться и юрким лисом вырваться из рук, которые его схватили, но не смог, обратился лишь частично: проступили бесполезные уши и хвост, который всем очень понравился. Он выдохнул. Нельзя застревать в этой тьме. Просто раскинь руки и сосредоточься. Чёрная шерсть стала разрастаться с кистей рук дальше, на предплечья, на плечи, на всё тело. Уши медленно переставали мерцать. Несколько раз Серёжа резко дёрнул головой из стороны в сторону, пока черты его лица ломались, лицо удлинялось, превращаясь в лисью морду. Скоро все его кости и мышцы перестроились. В зверином обличии Серёжа выглядел как обычная лисица, только крупнее в два раза. Всё его тело покрывала шерсть: Серёжа был рыжим, с белой грудкой и чёрными лапами. Хвост тоже перестал мерцать и теперь дрожал, прижатый к кровати. Можно было заметить, что он чуть кривой ближе к кончику: не удалось выправить до конца. Олег смотрел в глаза зверю. За столько лет он привык к Серёже-лису и понимал его не хуже, чем человека. В глазах зверя была всё та же боль, он обнажил зубы, рыча и скалясь на Олега. Понадобилось несколько минут, чтобы зверь вспомнил, где он, вспомнил, что Олег — не враг. Лис устало лёг на скомканные простыни и заскулил. Его шерсть стояла дыбом. — Что, Серёж? Болит? Лис мотнул головой и повёл мордой, как бы говоря: иди сюда. Олег сел рядом, и лис робко ткнулся рыжим лбом в его бок, как до этого делал Серёжа-человек. Олег почесал зверя за ушами. Серёжа опустил голову ему на колени, и Олег погладил лоснящуюся спинку. Лис дрожал от ушей до кончика хвоста и часто дышал. — Ты в безопасности. — Олег не знал, нуждается ли лис в этих словах, но просто искренне хотел сказать ему это. — Ты у меня самый сильный лис на свете. Серёжа не мог ответить словами, но прекрасно понимал сказанное, и проскулил что-то в ответ. Звуки, которые он издавал, были чем-то средним между кошачьим мяуканьем и птичьим клёкотом. — Я знаю, Серёж. Лис уткнулся мордой в живот Олега, шумно выдохнул и закрыл глаза. Дрожь унималась. Олег почти невесомо поглаживал холку. Успокаивать зверя было проще, чем человека. Олег смотрел на него и почти не верил в то, что им пришлось пережить. То, что было до плена, ссоры, расставания, Венеция и Сибирь, склад и музей, казалось ещё более далёким и нереальным. Они всё пережили. Много боли причинили друг другу, но столько же друг другу простили. Лис почувствовал, как живот Олега вздрагивает, и поднял голову, тронул лапой его руку. «Что не так?» — Растрогался, — Олег шмыгнул носом и постарался улыбнуться. — Такой ты у меня хороший. Мне повезло с тобой. Никогда к этому не привыкну. Лис что-то проворчал и мягко прикусил его ладонь, как бы говоря: скажешь тоже, это мне с тобой повезло, это ты тут самый лучший. — Я до сих пор думаю о том, что должен был найти тебя раньше, — признался Олег. — Или вообще никуда не отпускать тебя одного в тот день, когда ты уехал, нужно было поехать с тобой… Серёжа рыкнул и ткнулся носом в его запястье. — Ты прав. Нечего топить себя в вине. Они долго сидели молча. Серёжа свернулся калачиком и закрыл глаза. Слышно было только тиканье часов и дыхание человека и зверя. Серёжа задремал. Олег шевельнулся, собираясь лечь и тоже постараться уснуть. Но лис вдруг встрепенулся, зевнул, с наслаждением потянулся и спрыгнул на пол. — Куда? Хочешь, съездим в лес? Лесом они называли парк в получасе езды от города. Серёже нравилось выгуливать зверя именно там. Но лис мотнул головой и щёлкнул пастью. — А, ты проголодался? — догадался Олег. Лис почти вприпрыжку понёсся на кухню. Олег пошёл за ним, включил свет и открыл холодильник. — Посмотрим… у меня, кажется, есть для тебя сырое мясо… Да, вот, есть индейка. И яйца. Будешь? Лис одобрительно тявкнул, перебирая передними лапами. Олег положил кусок мяса на тарелку, рядом разбил куриное яйцо. Серёжа всё съел и долго облизывался. Потом он снова завился вокруг Олега. — Что? Лис сел под лампой и тонко завыл на неё. Олег усмехнулся: Серёжа-лис был находчив, когда приходилось обходиться без человеческой речи. — Хочешь, чтобы я обратился в волка? Серёжа пригнул голову к полу и смотрел снизу вверх, упрашивая. — Хорошо. Олег выпил стакан воды, прежде чем начать обращение. Довольный лис сидел и наблюдал, как человек превращается в большого волка с тёмной, почти чёрной шерстью. Волк пошёл в спальню, и лис посеменил за ним, чуть цокая по полу когтями. В спальне был выключен свет, звери в нём и не нуждались. Волк лёг на ковре у кровати, и лис устроился у него под боком. Волк пару раз провёл языком по рыжей холке. Серёжа заурчал и дёрнул ухом. Сытый, умиротворённый зверь. Он уже не боялся запаха, который поначалу напоминал что-то плохое и кричал об опасности: лис видел, что ни Олег, ни волк не причинит ему вреда. Часы тикали, в комнате было тепло. Скоро два зверя уснули.