Пытка для четверых

В один прекрасный день Серёже не принесли еду. Ни утром, ни днём, ни вечером. Серёжа забеспокоился. До этого его кормили пять раз в день и довольно вкусно. Сначала можно было утешать себя тем, что, наверное, просто забыли, но на самом деле он догадывался, что это означает. Вечером пришли охранники и потащили его в туалет — как обычно, молча, потому что им было запрещено с ним разговаривать. Его поставили раком в ванне, крепко держа его за ноги и ошейник. Задрали длинную футболку, подняли хвост и прижали к пояснице. Серёжа почувствовал прикосновение чего-то твёрдого к анусу и дёрнулся, но его удержали. Один из охранников сказал: — Это просто клизма, не рыпайся. В него проник тонкий смазанный наконечник. Серёжа захныкал, замотал головой, получил шлепок по пояснице. В него влили, по ощущениям, несколько литров жидкости, живот наполнился и округлился. Серёжа тихо стонал, на глазах проступили слёзы от неприятной, чрезмерной заполненности. Его заткнули пробкой и заставили стоять так с четверть часа. — Слышь, а зачем ему клизма? — спросил кто-то из охранников. — У них разве не само там всё очищается? — А я ебу? — ответил второй. Серёжа всхлипывал и не слышал их. Третий вмешался: — Вы чё, Дракона не знаете? После него этот тузик будет сутки валяться с порванной жопой. Нам же лучше, если его заранее прочистить. Меньше убирать потом. Его потащили обратно, и боковым зрением Серёжа заметил, что они установили камеру в углу комнаты. Его бросили на кровать, на живот, укоротили цепь, так, чтобы он едва мог двигаться, и привязали ноги к столбикам кровати. Дверь открылась, кто-то вошёл. Либо это Дракон, либо мстительный мальчишка. В любом случае ничего хорошего. Тонко запахло какими-то цветами. Раздался голос: — Как себя чувствуешь? Алтан не боялся стоять совсем близко: Серёжа ничего не мог ему сделать. Как кобра, Дагбаев торжествующе стоял над своей жертвой. Его лицо было непроницаемым, но Серёжа догадывался, что Алтан, должно быть, просто счастлив в эту секунду. Столько лет охоты, столько месяцев подготовки и наконец самый ненавистный Алтану человек распластался под ним, связанный и бессильный. — Ты всё-таки будешь меня пытать собственноручно? — вместо ответа спросил Серёжа. — Я заинтригован. Алтан поморщился: — Мне было бы противно прикасаться к тебе. — В этот момент вошёл Вадим, Алтан бросил на него взгляд и коротко кивнул ему. — Для этого есть специальные люди. Всё будет банальнее, чем ты надеешься. — Твой холуй выебет меня? Действительно банально. Лицо Алтана на мгновение будто исказила судорога. Пленник слишком дерзкий. Пленник ни капли не раскаивается. — Ничего, — прошелестел Алтан, отходя в сторону. — Это ты сейчас такой весёлый. Это ненадолго. Алтан устроился в кресле в углу. Вадим включил камеру. Она была установлена так, что Серёжа был повёрнут к ней лицом, и вся кровать была видна. Серёжа не хотел смотреть в камеру, но Дракон схватил его голову, потрепал по щекам и сжал за подбородок, заставляя посмотреть в объектив. — Сейчас будем снимать интересное кино для Олега. — Вадим почесал Серёжу за ухом, будто желая приободрить. — Давай, лисичка, поздоровайся с мужем. Серёжа попытался взбрыкнуть, но Дракон не разжал хватку на его лице и шлёпнул по спине, напоминая, что за непослушание наказывают. Серёжа выдохнул и сказал: — Здравствуй, Олег. — Расскажи Олегу, как у тебя дела, — потребовал Дракон, одновременно медленно задирая его футболку. — И без рассказов о том, какой у тебя вид из окна и где ты, предположительно, находишься. Это лишнее. Серёжу затрясло от отвращения, когда Вадим начал прощупывать и мять его ягодицы, но он смог криво улыбнуться и сказать: — Всё было нормально. До этого дня. Меня хорошо кормили. Меня здесь почти не бьют. Дракон удовлетворённо кивнул и погладил у основания хвоста. — Твоя лисичка храбрится, Олеж, — сказал он, глянув в камеру. — Великий Сергей Разумовский на протяжении своего заточения пытается делать вид, что ему ни капельки не страшно. — Дракон нащупал под хвостом кольцо мышц и надавил. Серёжа сжал зубы. — Серёж, а расскажи Олегу, что сейчас будет происходить. — По-моему, и так понятно, — процедил Серёжа. — Хочу услышать от тебя чёткую формулировку. Серёжу передёрнуло от настойчивых кружений пальца вокруг дырочки. Он сказал: — Эта ящерица будет насиловать меня, чтобы я забеременел. Дракон засмеялся. — Кто тебе такое сказал? Нет, не сегодня. Беременность — не сегодня. Зачинать деток мы будем потом, когда у тебя будет течка. А сегодня — просто секс и никаких обязательств. И говорю сразу: будешь дёргаться — мне будет только веселее. Серёжа уронил голову на подушку. Ладно, значит, по крайней мере, не будет узла, значит, можно будет стерпеть. Дракон подпихнул подушку ему под живот, щёлкнул крышкой тюбика, убрал мешающий хвост в сторону и приставил к кольцу мышц смазанные пальцы. — Что ты знаешь об оборотнях-драконах? — спросил он, проталкивая один палец. Серёжа сжал веки и проговорил: — Психика… устойчивая психика. Сниженная эмпатия. Часто связывают жизнь с силовыми структурами. Многие из них хорошо чувствуют себя в… — Дракон добавил второй палец слишком быстро, Серёжа дёрнулся всем телом. — Х… хорошо чувствуют себя в мясорубках. В горячих точках. Считаются… вымирающим видом. Говорить было тяжело, от быстрых движений пальцев в заднице саднило. — Ага, всё так, — подтвердил Вадим. — И почему же мы вымираем? — Потому что суётесь, блядь, в военные конфликты. — А ещё? — А ещё потому что… драконам трудно размножаться. Из-за… анатомических особенностей они размножаются только между собой и ни с кем не скрещиваются. — Ну что за формулировка из учебника по анатомии за восьмой класс? Поконкретнее. Серёжа сдержал всхлип. Жгло, раньше никогда так не жгло от растягивания. — Огромные члены. И слишком тяжёлое протекание беременности. Другие виды н-не приспособлены для этого. — Правильно, всё так. Пятёрка по биологии была? Пальцы исчезли. Сквозь шум крови в ушах Серёжа слышал, как Дракон снимает куртку и майку, расстёгивает ремень, приспускает джинсы. — Я мог бы не тратить время на пальцевание, — Дракон приставил головку члена к анусу и слегка толкнулся. — Больно будет в любом случае. Просто не хотел отказывать себе в удовольствии, такой ты гладкий изнутри, горячий, чистенький. Следующие несколько минут длились очень долго. Дракон продвигался сантиметр за сантиметром, и это казалось бесконечным. Стенки ануса растянулись до предела, а Дракон всё ещё двигался, пропихивая огромный член дальше. — Не ожидал, что ты будешь таким тугим. Обхватываешь меня… не как девственник, конечно, видно, что поёбанный… но с моими размерами это никогда не принципиально. Серёжа не мог нормально дышать и уткнулся лбом в матрас. — Не прячь личико. — Вадим дёрнул его за волосы, чтобы красное от напряжения лицо снова было обращено к камере. — Олег всё ещё смотрит. Серёжа прорычал: — Он не… он не станет это смотреть. — Не беспокойся, я сделаю так, чтобы он смотрел все эти видео от начала до конца. — Дракон наклонился к уху Серёжи и прошептал: — В тебе очень узко и горячо. Очень хорошо. Тебе ведь тоже нравится? Нравится чувствовать меня в себе? Покажи Олегу, как тебе хорошо. Серёжа вскрикнул: Дракон резко толкнулся до упора. Перевести дыхание он не дал, начал вбиваться в недостаточно растянутое отверстие, сразу быстро и размашисто. Серёжа кричал. Одной рукой Дракон стискивал его бок, другой продолжал держать за волосы. Серёжа уже не мог сдерживать слёзы. Это было хуже, чем он ожидал. Сквозь слёзы он видел Алтана, который всё это время молча смотрел на него с неизменным спокойным выражением на лице. Да, Серёжа, чего ты ожидал? За убитую мать и раздробленные ноги? Пятиразовое питание, тёплое койко-место в полуподвале и больше ничего? Алтан заготовил для него много пыток, и это было только начало. Серёжа знал, что виноват, но был готов ответить за свои поступки иначе. Не вот так, не в этой комнате с драконом, врывающимся в его зад, с камерой, которая записывает эту пытку для Олега. — Пожалуйста, хватит! — взвыл Серёжа. Безнадёжно, здесь никто не будет прислушиваться к его просьбам. — Не хватит, — прохрипел Дракон. Он замедлился на пару секунд, посмотрел, как его член входит в растраханное отверстие и усмехнулся: — Кровь только-только проступила. Потерпишь ещё. — Я не могу-у… — Ты не представляешь, сколько всего ты можешь. Ты будешь удовлетворять меня каждый день. А потом у тебя начнётся течка, и всё станет ещё приятнее для нас обоих. — Больно, мне больно, хватит… — Ты же в первый раз со мной. В первый раз так и должно быть. Серёжа думал, что выдержит, но это длилось слишком долго, Дракон двигался под разными углами, растрахивал и разрывал, вдалбливался быстро и резко, заставлял сильно прогнуться в пояснице, тянул за волосы, звонко шлёпал, не забывал и про хвост: хватал за него, поглаживал. В дырке влажно хлюпало от смазки и крови. Постоянно раздавались шлепки кожи о кожу. И Вадим не затыкался, напоминал Серёже, что теперь он шлюха в его распоряжении, что всё это увидит Олег. Запах Дракона теперь бил в ноздри, тяжёлый и дурманящий, к нему нельзя было привыкнуть, от этого запаха костра и гретого вина уже тянуло блевать. Как Дракон кончил, Серёжа уже не почувствовал, и не увидел, как Алтан тихо выдохнул через рот и сдержанно улыбнулся. Просто в какой-то момент движения прекратились, член выскользнул из растраханной дырки. Осталась пустота, боль и тяжёлое дыхание Дракона где-то у шеи. В мыслях пронеслось: только не метка, хоть бы он не трогал метку. Она была частично видна, выглядывала из-за ошейника. Но Дракон только легко прикусил Серёжу за загривок. Вадим отпустил его волосы, и Серёжа мог снова уткнуться лицом в простыню. Хотелось так вжаться в матрас, чтобы задохнуться насмерть. Вадим тем временем отвязал его лодыжки, и Серёжа на автомате поджал под себя ноги и хвост. — Могу идти? — спросил Дракон у Алтана, когда оделся и выключил камеру. — Свободен. — Алтан и не посмотрел на него. Он наблюдал, как Серёжа трясётся на кровати. Дракон ушёл. Прошло несколько минут, Серёжа не хотел шевелиться и не мог понять, один он в комнате или ещё нет. Дырка не закрывалась до конца, на простыню текла розоватая сперма, хвост тоже испачкался. Уши дрожали. — Самое жалкое, что я видел в жизни, — произнёс Алтан, он снова стоял совсем рядом. Серёжа не мог посмотреть на него, и Алтан помог ему, подняв его голову за ошейник. — Такой же жалкий, каким был я по твоей вине. Три месяца в больнице. Полгода восстановления. Разрушенная жизнь. Я верну тебе всю боль, которой ты меня наградил. И даже больше. Тебе будет ещё хуже, чем мне. А потом ты просто сдохнешь. Алтан подождал, ответит ли Серёжа что-нибудь. Серёжа не ответил, только сипел, не человеческим, звериным голосом. — У меня для тебя кое-что есть. — Алтан приложил что-то мягкое к его груди, и Серёжа в бреду прижал это к себе. — Чтобы тебе не было одиноко, пока ты будешь ждать нового визита. Серёжа еле сфокусировал зрение и застонал, когда понял, что ему вручили маленького плюшевого лисёнка. *** Дракон приходил каждый день. Связывал Серёже руки и ноги, ставил на колени рядом с кроватью и заставлял отсасывать. Серёжа давился, от огромного члена, проникающего глубоко в горло, тяжело было дышать, Серёжа смотрел вверх заплаканными глазами, пытался бить Вадима по бёдрам руками в наручниках, но тот только наслаждался его слезами и хрипами и продолжал пропихивать член в глотку. У Серёжи постоянно ныла челюсть, болели колени и надорванные уголки губ. До безумия хотелось откусить Вадиму член, но при первой же попытке это сделать Вадим принёс какие-то страшные ржавые инструменты и напугал Серёжу до истерики, а вечером ему сточили острые клыки. Насчёт живучести оборотней-лисиц Дракон был прав. От мази, которой Серёже смазывали повреждённые стенки ануса, всё быстро зажило, Дракон вскоре забыл про его рот и снова укладывал Серёжу на живот, небрежно растягивал, наваливался и трахал. Он не всегда двигался быстро и резко, иногда Серёже даже удавалось почти не кричать и не плакать под ним. Но иногда приходил Алтан, и в таких случаях Дракон старался особенно усердно, драл Серёжу до воплей и хрипоты. Позже Серёжа узнал, что и на операции Алтан присутствовал, и видео, которые они отправляли Олегу, иногда смотрел. Алтану было и приятно, и мерзко смотреть, как его наёмник натягивает на себя измученного, поверженного и заплаканного Разумовского. Алтан ненавидел его, презирал до тошноты, все эти видео не возбуждали его (по крайней мере, Дракону он в этом не признавался), только грели невероятным, адским теплом. Месть была сладкой, и всё же с оттенком горечи. Иногда, глядя, как Дракон трахает Разумовского, Алтан не мог не представлять себя на месте Серёжи. *** Новое сообщение пришло в восемь утра. Уже от другого пользователя. Видимо, они взламывали чьи-то страницы и с них присылали видео Олегу. «Ты ничего не написал про прошлое видео. Что, не понравилось? Ну, я согласен, твоя лисичка бывает слишком громкой и слишком много ноет. Может, сегодняшнее тебе понравится больше. Серёжа хорошо проводит время здесь. Может, он уже и не захочет возвращаться к тебе? У него началась течка, ему постоянно хочется крепкого члена и я, знаешь, справляюсь и без тебя. Сегодня течная сучка даже кончила на моих пальцах, можешь в этом сам убедиться. Надеюсь, ты смотришь всё, что я присылаю, от начала до конца. Если нет, ты кое-что упускаешь. В этих видосах зашифровано сообщение для тебя. Поймёшь шифр — поймёшь, где искать своего Серёженьку. Только нужно ли оно тебе? Если ты и умудришься его найти, к тому моменту он окончательно потеряет товарный вид. Советую идти по жизни дальше и, к примеру, обратить внимание на того резвого птенчика, которого вы наняли в качестве нового ЧД. Приятного просмотра.» Олег на минуту закрыл глаза ладонью, переваривая прочитанное. Да, конечно, они зашифровали что-то в этих видео, ага. С вероятностью 99 процентов это просто попытка заставить его смотреть, как Серёжу насилуют. И тем не менее, попытка удачная, потому что остаётся один процент вероятности, что Олег действительно сможет заметить на видеозаписях что-то, что поможет отыскать Серёжу. Так что Олег смотрел, и прошлое видео смотрел, после чего, кажется, постарел разом лет на двадцать, и это, новое, будет вынужден смотреть, и будет вынужден читать эти шедевры эпистолярного жанра от Вадима, глотать его издёвки и напоминать себе, что правды и смысла в его словах примерно ноль. Игрок дал Олегу контакты хакера, который якобы был способен определить, кто и откуда взламывает пользователей и присылает сообщения. Кроме того, Олег пытался вычислить, в каких клиниках области можно сделать аборт без согласия пациента. Он нашёл две клиники, в которых ему пообещали «полную конфиденциальность» в таком «деликатном вопросе» и в завуалированных формулировках объяснили, что за достаточно большую сумму сделают аборт похищенному человеку. Надежда была. Главное — успеть прежде, чем станет поздно. Олег же слышал, какие у них планы на Серёжу: они хотят, чтобы он забеременел от Вадима, а Олег прекрасно знал, чем грозит беременность от монстра. *** Серёжа заранее почувствовал скорое наступление течки: голова кружилась, и от любой еды тошнило сильнее, чем обычно. Когда течка началась, скрыть это от Дракона или Алтана не было никакого шанса: за ночь запах заполнил всю комнату, потекла смазка, на простыне и пододеяльнике появились влажные пятна, потому что ему по-прежнему отказывались выдать бельё. Утром Серёжа проснулся как в лихорадке. В заднице ныло, но уже не от боли. Его опять весь день не кормили, только двое охранников пришли, чтобы поменять простыни. Рожи у обоих перекосило от сладкого запаха, один не удержался и потянулся рукой к Серёжиному хвосту, но второй рыкнул: «Не сейчас. Дракон башку оторвёт». Дракон пришёл вечером. Он опять принёс с собой камеру и штатив. — Ну что? Будешь Олегу привет передавать? — спросил Вадим, когда установил и включил камеру. Серёжа мотнул головой. Дракон схватил его за волосы, вынуждая сползти на пол. — Ладно. Вставай на колени. Животом на кровать. Серёжа подчинился. Он ждал обычной пытки долбёжкой, только на этот раз с узлом, что сделает ситуацию в десять раз хуже. Но Дракон не торопился. Его пальцы сначала помассировали у основания хвоста, в месте, которое становилось особенно чувствительным во время течки. Серёжа невольно заурчал. Это было бы приятно, если бы это делал любимый человек. — Нравится? — Вадим заметил, как хвост Серёжи против его воли подрагивает. — А так? Он проник одним пальцем во влажную дырочку, всего на одну фалангу. Вместо того чтобы грубо протолкнуть сразу три пальца, продолжил осторожно поглаживать стенки изнутри. Смазка стала выделяться обильнее, захлюпала от движений пальца. — Приятно? — На хуй иди, — огрызнулся Серёжа, пряча от Вадима горящее лицо. Приятно было, но только телу. Тело желало прикосновений, проникновения и трения, и от того, что творил Вадим, было приятно, несмотря на то, что было как всегда мерзко, отвратно до вскипающей истерики. Дракон добавил второй палец и невозмутимо продолжал разрабатывать и без того растянутое отверстие, иногда чуть сгибая пальцы, пока Серёжа матерился себе под нос, быстро дышал и сопел. Хотелось вырваться, залезть под одеяло, отбрыкиваться ногами, но такое Серёжа уже пробовал и знал, что сопротивление бесполезно и дорого обходится. Он ничего не мог сделать и понимал, к чему всё идёт. Дракон так нежно, аккуратно и издевательски ведёт его к оргазму, чтобы в очередной раз продемонстрировать Олегу: смотри, какая твоя лисичка шлюха. — Пахнешь обалденно, за дверью слышно, — сообщил Дракон. — У меня встал мгновенно. Мои ребята тебя не облапали? Я бы на их месте не выдержал, облапал и ещё отлизал бы. Такой ты выёбистый, а пахнешь, как деревенщина, яблоками да шиповником. Но мне очень нравится. Сегодня буду любить тебя очень нежно и закончу с узлом, ты же помнишь наш договор? Тихо-тихо, — Вадим заметил, как Серёжа всхлипнул. — Про это пока не думай. Расслабься и получай удовольствие. Чувствуешь, ты уже начинаешь сжиматься на моих пальцах. — Дракон вставил третий палец, он почти без сопротивления вошёл в растраханное за последние недели лоно. — Хочешь ты того или нет, но тебе очень хорошо от того, что я делаю с тобой. Серёжа замотал головой и сдавленно завыл. Вадим свободной рукой нащупал его член и удовлетворённо хмыкнул. Серёже хотелось провалиться: член стоял и подрагивал. — А если я ускорюсь? — Движения пальцев стали резче, и одновременно Дракон стал надрачивать Серёже. Серёжа вцепился в простыни пальцами. Стыдно-стыдно-стыдно. И мерзко. Нет, Олегу будет всё равно, Олег же прекрасно понимает, что это лишь реакция тела, и Серёжа никого постороннего к себе бы не подпустил, если бы у него был выбор, даже если без члена в заднице выкручивало бы до звёзд из глаз, всё равно не согласился бы подставиться кому-то, кто не Олег. Олег всё поймёт. И всё равно было стыдно, особенно когда Серёжа понял, что стонет в голос, сжимается на пальцах Дракона, дрожит и изливается в его ладонь. — Умничка. — Дракон демонстративно слизал его соки с ладони. — Если бы я знал, что ты так сладко стонешь от удовольствия, я бы почаще был с тобой обходительным. А куда это ты собрался? Серёжа пытался забраться обратно на кровать, прибиться к стене. Он прижал хвост, закрывая дырочку, что всё ещё пульсировала после оргазма. — Я ненавижу тебя, — Серёжа без сил выдохнул, когда Дракон притянул его обратно. — Вас всех… Он ждал неизбежного. Дракон, как всегда, не разделся полностью, только спустил джинсы и бельё. Но на этот раз он не заставил Серёжу встать раком, а опрокинул на спину, уложил поперёк кровати, приковал его руки и ноги к кровати так, чтобы Серёжа не мог его оттолкнуть, и чтобы был полностью открыт. — Сегодня хочу видеть твоё милое лицо. — Дракон устроился между его ног и развёл бёдра пошире, смял ягодицы ладонями. Из дырочки не прекращала течь прозрачная смазка. — Как же ты течёшь. Такой здоровый организм, по тебе и не скажешь, что тебя недавно выскоблили и попутно разъебали гормональную систему. — Вадим не упустил возможность напомнить Серёже о потерянных щенках. — Совсем-совсем здоровая лисичка, готовая принять мой член и носить моих детей под сердцем… хотя бы пару месяцев. — Он направил свой член и толкнулся в подготовленную дырку с влажным хлюпаньем. — Хотя кто знает, может, ты будешь из тех выносливых, кто доживает до родов? Серёжа закрыл глаза и отвернулся, не в силах терпеть драконью морду, склонившуюся над ним. Дракон обхватил его руками и вжимал его тело в своё, наращивал темп. Серёжа больше не чувствовал возбуждения, хотя боли тоже не было. Дракон вбивался так глубоко, что член растягивал шейку матки, и приговаривал: — Посажу тебя на узел и заполню до краёв. Буду кончать в тебя, пока сперма из дырки ручьём не потечёт. Заткну пробкой и оставлю привязанным до утра, чтобы ты не мог шелохнуться. А завтра — всё заново. Чтобы ты точно залетел… и так до конца течки. Ты знал, что лисы могут беременеть от драконов только в течку? Серёжа отрицательно мотнул головой. — Теперь знаешь. Я бы… я бы взял тебя в драконьей форме. Это бы было прекрасно, но… очень недолго… ты бы слишком быстро помер… По хаотичным толчкам и по рычанию Дракона Серёжа понял, что тот близок к разрядке. Вадим замедлился, и Серёжа почувствовал, как его распирает изнутри ещё сильнее. Узел медленно набухал. Серёжа заметался, задёргал прикованной рукой, так хотелось сжать зубы на своём запястье, чтобы переждать этот кошмар. Дракон застонал, и поток спермы хлынул в матку. Серёжа завыл от злости и боли. Казалось, его разорвёт уже сейчас, без каких-либо беременностей. Узел давил где-то глубоко, и сжавшиеся мышцы не позволили бы его достать. Дракон положил руку на живот Серёжи и отчётливо ощутил очертания своего члена. — Ну-ну, не реви, — Дракон смахнул пальцем Серёжины слёзы и прислонился лбом к его лбу, тяжело дыша. Одной рукой рассеянно гладил его по животу и груди. — Так хорошо в тебе, ты бы знал. Даже несмотря на то, какой ты стал костлявый… хороший мой… скоро будешь жрать за двоих и ходить с округлым пузом, мне кажется, тебе пойдёт… Глаза его странно блестели. Вадим болтал будто на автопилоте, а в его взгляде было что-то уже не человеческое, безумное. Серёжа вскрикнул: Дракон чуть двинулся, и каждое его движение отзывалось болью там, где узел распирал стенки. — Сука, не шевелись, ты меня убьёшь, — прошипел Серёжа. Вадим не послушал его, двинулся ещё, и Серёжа почувствовал, что он изливается снова. Вязка длилась примерно час. Серёжа успел нарыдаться, изгрызть губы и проклясть всё на свете (Алтана проклял мысленно, зная, что получит по лицу от Вадима за любой выпад в сторону «золотца»). Наконец-то боль стихала. Узел спадал. Спермы было так много, что она начала вытекать, не успел Дракон вынуть член. Вадим сделал всё, как и сказал. Когда смог выйти из Серёжи, заткнул его пробкой, перевернул на живот и снова закрепил его руки и ноги, положил под бёдра подушку. На следующий день всё повторилось: долбёжка лицом к лицу, узел, час мучений. Дракон встал и спросил: — Сколько дней у тебя обычно идёт течка? Серёжа моргнул, вспоминая. — С-семь. — Хорошо. Значит, как минимум семь сцепок у нас с тобой будет. И ты залетишь. И никакой Олег тебе уже не поможет. Рассказать тебе, что он натворил вчера? Серёжа хотел отключиться, но слова Вадима заставили его встрепенуться. — Расскажи. — Он искал тебя. Но нашёл совсем не то, что хотел, да ещё и на другом конце города, и кучу людей попутно угробил зря. Ну, это у вас семейное. В груди медленно разливалась боль. Олег искал его. Иначе и быть не могло. Но волчье везение рано или поздно должно было кончиться, и интуиция подвела. И, похоже, Олег действительно не сможет его спасти. — Не думаю, что Поварёшкин будет ещё пытаться, — задумчиво произнёс Вадим. — Ваша девчонка-лекарка продолжает наведываться в вашу квартиру. Я вот всё никак не пойму, зачем? Она же уже не должна выполнять задания от тебя. Он наконец ушёл, и Серёжа закрыл глаза. После каждой вязки наступал этот кошмар. Это были чудовищные, бесконечные часы, когда он лежал связанным, с затёкшими руками и ногами, без возможности хотя бы вытереть мокрое лицо. И как бы он ни извивался, он не мог избавиться от пробки. Он постоянно думал об Олеге, но надежда быстро выцвела в отчаяние. И тогда Серёжа не мог перестать думать о том, как драконье семя затекает глубоко в него, и рано или поздно оно оплодотворит его и убьёт. Он слабо задёргался, по вискам потекли слёзы. Мысль «лучше убить себя» впервые прозвучала в его голове так чётко. Он снова чувствовал себя таким же несчастным и безутешным, как в палате психушки, но если тогда он почти не понимал, кто он и где находится, то теперь всё прекрасно осознавал. И проклятый лисёнок в углу кровати не помогал. Серёжа швырял его в дальний угол, но Дракон каждый раз упорно возвращал его обратно, чтобы игрушка напоминала о разрушенной жизни и скорой смерти. Да, лучше просто убить себя, потому что Олег не сможет его спасти, а если и сможет, то после пережитого ни о какой нормальной жизни речи не будет. Лучше убить себя, не дожидаясь, пока в его теле поселятся драконьи паразиты, которые в итоге и убьют его. Нужно только найти способ, так? От своей руки в любом случае будет не так больно умирать. *** «Твоя лисичка вчера пригорюнилась. Ты так плохо её ищешь. Ей стало очень грустно и она чуть ли не порезала себе вены. Будем надеяться, Серёже станет получше. Беременность — это такой важный этап в жизни молодого папы, нужно наслаждаться каждым моментом…» Олег скользил взглядом по буквам. Очередное километровое сочинение Вадима на тему «Твоя лисичка…». Важным в этом сообщении было только одно: Серёжа в отчаянии и близок к суициду. Олегу казалось, что они в шаге от цели: нашли дом за городом, из которого Олегу однажды ночью кто-то позвонил, сразу сбросил звонок и написал смс с адресом. Олег подумал, что Серёже удалось украсть у кого-то телефон, он ведь уже проворачивал такой трюк однажды. Олег приехал туда с Лерой и наёмниками. Оказалось, их просто пустили по ложному следу. Серёжи там не было. Олег и его люди прочёсывали все посёлки области, все подозрительные заброшенные дома, хоть и не было гарантии, что Серёжу не увезли куда-то далеко. Было время, когда от отчаяния Олегу хотелось ломиться во все двери подряд. Может, Серёжу держат не где-то в глуши, а прямо здесь, на одной из улиц Питера, в доме через дорогу?.. Удалось найти клинику, в которой Серёже делали аборт. И это тоже ничего не дало. Никто из врачей не знал, куда Серёжу увезли после операции. Не сознались под пытками, значит, действительно ничего не знали. Раздалось неловкое покашливание. Олег вздрогнул. Он забыл, что Лера всё ещё здесь. Пока он отсматривал очередное видео, в гостиной совсем стемнело. — Ты уверен, что есть смысл их смотреть? — спросила Лера. — То есть… ты ведь нанял людей, которые делают это за тебя, ты так с ума себя сведёшь. Олег нетерпеливо мотнул головой. — Там может быть что-то, что способен понять только я. Я знаю, что смысла мало, но я не могу не смотреть их, если есть хотя бы малейшая надежда за что-то зацепиться. Понимаешь? Не надо за меня беспокоиться. Я в порядке. Конечно, в порядке. Лера сдержалась и не закатила глаза. Взъерошенные волосы, многодневная щетина, комната провоняла сигаретным дымом, в холодильнике полно испортившихся продуктов, непонятно, чем он питается и питается ли вообще — полный набор человека «в порядке». Олег так и не ответил на вопрос, который Лера задала полчаса назад. Она повторила его: — Я получу свободу действий, если помогу тебе? Олег опять обернулся на неё и долго вдумывался в сказанное. — Да. Да, будем считать, что твой долг перед нами погашен, если поможешь освободить его. Ты сможешь сама выбирать себе кейсы, решать, что делать и с кем. Я не думаю, что Серёжа… захочет и сможет… в общем, ты поняла. Лера кивнула и тяжело вздохнула. Она бы с радостью освободила кого угодно, проблема была только в том, чтобы найти пленника, и Лера не верила, что это возможно. Она смотрела в спину Олегу и впервые испытывала к нему жалость, противную жалость, как к обречённому. И Разумовского ей было жаль, хоть и чуть меньше. Она видела некоторые видеозаписи. И теперь через плечо Олега она видела, как на экране ноутбука Разумовский в позе наездника подпрыгивает на Драконе, связанный верёвками по всему телу. Явно со знанием дела вязали. Лера колебалась. Если спасти Разумовского, неизвестно, сдержит ли Олег слово. Может, Сергей воспротивится и откажется дать ей обещанную свободу. Может, вопреки опасениям Олега, Серёжа всё же захочет продолжать свой проект с ЧД и контролировать каждый её шаг. А вот если Разумовский умрёт в плену… вот это точно гарантирует Лере свободу, пусть даже и без костюма. — Извини, но ты едва соображаешь, — сказала Лера. — Не хочу быть твоей воспитательницей, но кому ты поможешь в таком состоянии? Когда ты последний раз спал? — Он пытался убить себя, Валер, — ответил Олег. — Времени нет. Я найду его. Я найду своего мужа, а не труп. — Хорошо. Но можно я хотя бы сделаю тебе тосты и кофе? И себе тоже, я весь день была на парах. — Да, я… — Олег вспомнил, что весь день ничего не ел. — Да, спасибо. *** Вадим снова обнаружил лисёнка на полу в углу комнаты. На полу была и подушка, и одеяло. — Кто-то опять разбушевался. «Хаос правит всем», такой сегодня девиз? Серёжа перевёл на него пустой взгляд. Примерно час назад его наконец развязали, позволили сходить в душ. Вадим в своём сообщении преувеличил: Серёжа не резал вены, до этого не дошло, только безуспешно пытался разбить стенку душевой, а когда не вышло, вцепился зубами в запястья. Охранники вмешались, Серёжу, впавшего в истерику, приковали к кровати наручниками и вкололи успокоительное. — Всё ещё скучаешь по своим лисятам? — Вадим положил лисёнка на кровать. Серёжа выдохнул: — Тебе не понять. — Ошибаешься. Это Алтан, может быть, не до конца понимает, что натворил. Молодой ещё. А я знаю, что ты чувствуешь. Приблизительно. — Если бы тебе хоть что-то было дорого, кроме себя самого, и ты это потерял бы, может, тогда бы ты понимал. — А с чего ты взял, что мне ничто не дорого? И что я ничего не терял? — Дракон заулыбался. — Вижу, Олег тебе про меня ничего не рассказывал, да? Ничто человеческое мне не чуждо, ни жестокость, ни способность любить, просто первое сбивает людей с толку. Сядь на край кровати. Серёжа сел, и Дракон сел рядом, погладил Серёжу по бедру. Серёжа отвернулся. Вадим расстегнул наручники, взял его руку и положил его ладонь себе на ширинку. Серёжа скривился. Хотелось сжать ладонь в кулак и раздавить драконье достоинство, но за такие фокусы его бы избили. — Посмотри правде в глаза, — негромко сказал Дракон. — Если бы ты реально выносил детей от Олега, кто у вас бы родился? Ты, как сам говорил, «аватар бога», тебя неизвестно какими веществами обкололи в психушке. Олег — калека, который даже говорит с трудом. И вы оба психи. Больше чем уверен, что у вас родились бы уродцы. Серёжа оскалился: — А от тебя кто родится, богатыри, что ли? Дракон хмыкнул: — Знаешь, сколько в мире осталось таких, как я? — Сколько? — Около двух сотен. — Соболезную. — Из них десятеро — мои близкие родственники. И даже среди себе подобных я маргинал. Чудовище среди чудовищ. У меня, мягко говоря, не лучшая репутация. Так что вероятность того, что я продолжу свой род, вообще невелика. Да и, кроме того, не думаю, что найду кого-то по душе из себе подобных. Серёжа равнодушно кивнул. Понятно. Возможно, Вадиму не хотелось брака с драконихой, потому что они в большинстве своём такие же грубые и хладнокровные, как он сам. Он желал чего-то более экзотичного, чувственного, тонко устроенного. Если догадки Серёжи были верны, Вадиму страшно не повезло: монстр влюбился в изящного нага. Серёжа успел заметить, как эти двое относятся друг к другу. Алтан с напускным холодом смотрел на наёмника, держал на расстоянии и использовал в своих целях. Вадим же стелился перед ним, делал всё, чтобы угодить «Золотейшеству». Возлечь с боссом было его неисполнимой мечтой. Серёжа сомневался, что он действительно любит Алтана, скорее это была сильнейшая страсть к деньгам и свойственная драконам тяга к власти. — Я сегодня добрый, — сказал Вадим. — Сегодня лютовать не буду. Растяни себя сам, и мы начнём. После стольких вязок мышцы и так были достаточно растянуты, но Серёжа не стал пренебрегать «добротой» Дракона, лёг на живот, развёл ягодицы рукой, проник двумя пальцами. Текло меньше, чем в первый день, но всё ещё обильно. — Расскажи мне, как вы делали это с Олегом, — попросил Вадим. — Всегда максимально ванильно? Или ты наоборот любил погрубее? Серёжа зашипел сквозь зубы. Дракон любил иногда упомянуть Олега, вколачиваясь в Серёжу, и Серёжа ненавидел эту привычку. — По-разному, — прорычал он. — Нам обоим нравилось быть осторожными друг с другом. Иногда он связывал меня, завязывал глаза, мог отшлёпать, но в целом… он всегда… был очень нежен. — Да? Вот уж не думал. В мою глотку он хер пропихивал не особо нежно… Серёжу почти передёрнуло. Он прекрасно знал, что в годы службы Олег был в отношениях с Драконом. Трудно было поверить, что кто-то добровольно стал бы соваться в драконью пасть, и ещё труднее поверить, что Дракон почему-то запал на другого альфу и встал перед ним на колени, а пару раз даже просил Олега выебать его, что Олег и делал. Это были больные отношения, спустя годы Олег сам плохо понимал, зачем согласился на них. «Нам обоим тогда снесло крышу». Вадим разделся. Серёжа вздрогнул, когда его накрыло чужое тело, горячее как печка, и на этот раз полностью голое — Дракон разделся полностью. — Привязывать тебя не буду, — Дракон крепко стиснул Серёжины запястья. — Без глупостей, хорошо? Я буду осторожен. А начнёшь распускать руки — опять задницу порву. Серёжа не верил своему счастью. С чего вдруг такая щедрость? Наверняка ловушка или очередное издевательство. Вадим медленно ввёл головку и остановился. Серёжа смог выдохнуть и немного расслабиться. Член вошёл наполовину почти без сопротивления. — Молодец, — сказал Вадим и погладил по бедру. — Давай, расслабься для меня. Он отклонился, вышел почти до конца, ввёл член снова, уже до упора. С удовлетворением заметил, как подрагивает Серёжин хвост, и, медленно толкаясь в его нутро, стал прощупывать края натянутой на член дырочки. — Не молчи. Я же знаю, как ты умеешь стонать. Тогда я не буду ускоряться, пока не попросишь. — С чего такая доброта сегодня? — спросил Серёжа, но приказ выполнил и стал постанывать при каждом толчке. — Знаешь, как долго у меня не было секса по обоюдному согласию? Давай хотя бы сымитируем. Разум подсказывал Серёже: нужно сопротивляться. Он нежно выебет тебя, ты, может, даже кончишь, а потом опять будешь выть от боли на узле? Это нужно прекратить, найти способ убить Дракона. Но не было сил. Серёжа думал: нужно извернуться, у меня ведь свободны руки, нужно просто найти момент и извернуться, выцарапать ему глаза, лягнуть его ногой в пах… Но на это не было сил, и отвращение к чужому телу уже притупилось, апатия выжгла ненависть к Дракону, и оставшейся боли и брезгливости не хватало, чтобы пытаться сопротивляться. Зачем? Даже если бы он сумел убить Дракона, Серёжину шкуру уже ничто не спасёт. — Ты всхлипываешь, — заметил Дракон. — Что такое? Я опять больно сделал? Серёжа мотнул головой. Больно не было, Дракон двигался глубоко, но медленно, прижимал к себе, гладил, и Серёжа с отвращением понял, что возбуждается. — А что тогда? По Олегу скучаешь? — Дракон осторожно повернул его лицо за подбородок, чтобы Серёжа посмотрел на него через плечо. — Да. — Представь, что я это он. — Не могу, — Серёжа покачал головой. — Почему? — Издеваешься? Как минимум, он пах по-другому. И… он бы никогда не стал делать со мной что-то, чего я не хочу. — Никогда? — Никогда. Он не стал бы причинять мне боль. На это Дракон ничего не ответил. Серёжа вздрогнул, почувствовав прикосновения его сухих губ. Поцелуи на лопатках, позвонках, в затылок, в шею… ошейник немного мешал. Серёжа задрожал от ушей до кончика хвоста, телу хотелось ещё поцелуев, новая волна возбуждения заставила член дёрнуться. — У меня… мне ошейник всю кожу стёр, — пожаловался Серёжа. Дракон нашёл красное пятно на коже и поцеловал рядом. — Вот здесь? Я скажу ребятам, чтобы они и тут тебе мазью помазали. Серёжа привык к ритму и стал подмахивать бёдрами, чтобы это быстрее кончилось. От члена, двигающегося глубоко по естественной смазке, приятно распирало. Серёжа злился. Лучше бы Дракон как всегда отымел грубо, чтобы не было шанса почувствовать ничего приятного. Сердце в груди рвалось. Хотелось кончить, а ещё хотелось опять вцепиться в своё запястье зубами и разодрать. — Я очень скучаю, — всхлипнул Серёжа. — Иногда мне снится… как он приходит и увозит меня отсюда… это самое худшее. Я никогда и нигде не чувствовал так… безопасно и хорошо… как с ним. Дракон оскалился в улыбке: — Почему ты говоришь со мной об этом? Серёжа засмеялся сквозь слёзы. — Потому что больше не с кем. — Он замолк, Дракон нащупал его член и обхватил ладонью. — Если я правда сдохну здесь, пожалуйста, напиши Олегу, что я… что я… напишешь?.. что мне очень жаль… Я хочу к нему… Мне не нужно ничего, ни мести, ни детей… просто хочу обратно в то, что было до… — Успокойся. Напишу. И кстати… Мы убьём его раньше, чем ты подохнешь. Серёжа кончил почти с рыданиями. Дракон продолжал двигаться в пульсирующей дырке. От сокращения мышц вокруг члена он застонал, сделал ещё несколько резких толчков и навалился, кончая. Узел был чуть менее болезненным, чем в первый раз, Серёжа стиснул зубы и терпел, пока его опять заполняло горячее драконье семя. Дракон подмял Серёжу под себя, начал целовать в плечо и шептал что-то про веснушки, круглый животик и драконят, Серёжа старался не слушать. Они лежали так долго. Серёжа с трудом дышал под весом Дракона и боялся, что тот так и уснёт на нём. Наконец, узел спал, Дракон отпустил Серёжины руки. Потирая затёкшие запястья, Серёжа вдруг почувствовал, как Дракон отодвигает ошейник, чтобы он не мешал рассмотреть метку. — Ты что… зачем… не надо! Я прошу тебя… — Надо-надо. — Дракон крепче прижал Серёжу к матрасу и схватил за волосы. — Я давно собирался… ты скоро будешь вынашивать детей от меня, ты мне принадлежишь, понял? Зубы сомкнулись на Серёжиной шее, он взвизгнул — даже не от боли, от ужаса, что теперь последнее, что оставалось от их жизни с Олегом, уничтожено. Дракон перекрыл метку Олега. Укус был слишком сильным, жадным, по плечу полилась кровь, Дракон стал зализывать рану. Он отпустил Серёжины волосы. Его лицо было так близко, и руки у Серёжи были свободны. Вадим «давно собирался», что ж, Серёжа давно ждал возможности отплатить тюремщику той же монетой. Он вывернулся, впился зубами в драконью морду, схватил руками его голову и постарался впиться ногтями в затылок. Не понимая, что делает, Серёжа кусал и рвал зубами плоть. Дракон смог вырваться, вскочил с кровати, Серёжа рванулся за ним, но тот уже стоял вне досягаемости, звякнула укороченная цепь, Серёжу придушил ошейник. Дракон держался за щёку. Сквозь пальцы сочилась кровь — Серёжа ухитрился откусить небольшой кусочек плоти. Нос был исцарапан. Серёжа мысленно проклял себя: нужно было целиться в глаза, было бы больше толка. Зачем он вообще это сделал? Сорвался из-за метки. Шансов всё равно не было. Он только зря разозлил человека, который на следующий же день придёт трахать его жёстче прежнего. Дракон убрал руку от лица, посмотрел на окровавленную ладонь, посмотрел на Серёжу, который рассеянно облизывался. Вадим прошипел: — Зубастая блядь… зубы мне заговорила своим ёбаным Олегом… Я идиот, признаю. Нарушил свою же инструкцию, не связал тебя. Я ж тебе хотел как лучше… Сука… Ну всё, послабления закончились. Цепь укорочу так, что с кровати даже встать не сможешь. Руки круглосуточно в наручниках. Ссать будешь только тогда, когда разрешат. Ещё одна — я повторяю, одна — твоя выходка, которая мне не понравится, и ты у меня без зубов и в наморднике будешь тут валяться, а снимать его будут только для того, чтобы ты отсосать мог. Всё понял? — Вадим повысил голос: — Кивни хоть, псина! Сука, говорить теперь больно… Хотя бы это радовало: может, теперь, с порванным лицом, Вадим станет менее болтливым. Он пошёл в туалет промыть рану перекисью, которая была в аптечке. Рана была не пустяковая, но Серёжа помнил, что у драконов и болевой порог крайне высокий — потерпит. Про пробку Дракон не забыл, грубо заткнул дырку, из которой уже подтекало на простыни, посмотрел на Серёжу и замахнулся рукой. Серёжа закрыл глаза и прижал уши. Удара не последовало, Дракон ушёл. Вместо него скоро пришли наёмники и выполнили его приказ: цепь, наручники, верёвки. *** «Серёженька перестал по тебе тосковать. Он мне так и сказал: напиши, говорит, Олегу, что мне тут хорошо, домой я не хочу, по Олегу не скучаю. Кстати, метку твою я перекрыл. Фото прилагается. Видосов сегодня нет. Я подумал, чего тебе их слать, всё равно они все более-менее одинаковые. Но ты жди, может, скоро кое-что новенькое покажем.»