Я сорву тебя.

— Вы слышали последние новости? Рут Сильва была поймана Охотниками над Чёрным морем, представляете?       Вивиан, восседавшая в кресле и покачивающая закинутой на подлокотник ногой в чёрном гольфе, с бесстрастным лицом грызла семечки, смотря в потолок. — Нашли только её крыло, — тоном, которым рассказывают о прошедших каникулах, продолжала она. — И кулон. Обе находки были в крови. Кстати, крыло изуродовано: кончик отрезан. Кажется, Охотники сначала над ней издевались, прежде чем лишить способности летать и осквернить. — Хватит, — Руби, всё это время делавшая вид, что увлечённо читает журнал, поморщилась. — Все Невинные только об этом и говорят. Тошно уже.       И она, скривившись, вновь уткнулась в журнал, даже не пытаясь вникнуть в смысл написанного. — Ну так я Невинная, поэтому тоже об этом говорю, — Вивиан сплюнула шелуху на пол. — А что? Это ведь могло случиться с каждым. И может… — Третья Невинная за неделю, — Рейчел устало вздохнула и убрала за ухо белоснежную короткую прядь волос. — Охотники совсем страх потеряли. — Они-то? — Вивиан насмешливо сверкнула зелёными глазами. — У них его и не было. Это Невинные что-то расхрабрились. Летать вот так над морем среди бела дня… — Да хватит, блин! — Руби не сдержалась и швырнула в Вивиан журнал. Та пригнула голову, увернувшись. — Говорю же, тошно! Охотники мерзкие и ужасные! И то, что они делают — просто отвратительно, так что перестань говорить об этом с таким невозмутимым видом! На месте Рут запросто могла оказаться ты или кто-то из нас!       Вивиан стыдливо притихла, щёлкая семечки. Они втроём сидели в маленькой комнате отдыха, так как был перерыв. И Руби, и Рейчел, и Вивиан подрабатывали в маленьком кафе в центре города. Рейчел (Рей-Рей, как ласково любила называть её Руби) была официанткой, Вивиан (она же Виви для подруг) — бариста, а Руби просто не стала заморачиваться и выбрала должность уборщицы. А что? Убирай себе за клиентами да полы мой перед открытием и закрытием… Зато не нужно было так активно контактировать с людьми, как Рейчел и Вивиан. Денег, зарабатываемых девушками, вполне хватало, чтобы обеспечивать им спокойную жизнь. До определённого времени. — Зато Отряд Справедливости на этой неделе прихлопнул шайку Охотников, — вдруг оживлённо сказала Рейчел. — Из пяти человек, — чуть сконфуженно добавила она. — Угу, — Вивиан лениво качнула ногой. — А из Отряда Справедливости прихлопнули троих… Та же шайка, из пяти человек, — она бросила насмешливый взгляд на Рейчел. Та обиженно засопела, но ничего не сказала.       Руби устало прислонилась к стене. В мыслях был неимоверный хаос, голова даже начинала болеть. Девушка медленно помассировала виски. Как же всё сложно, боже, ну почему всё так сложно?..       Охотники уже не первое столетие гоняются за Невинными. Пытаются их истребить, чтобы мир погряз в похоти, мраке и прочей гадости, чтобы люди жили в своих грязных желаниях, в злобе, чтобы между ними царила ненависть и чтобы ими двигал разврат. В таком мире Охотникам одним и было бы в радость жить. Им и таким же, как они. Но именно Невинные не дают их желаниями осуществиться. Летая над городом, над людьми, они собирают на свои крылья всю эту мерзость, всё плохое и смывают в Лунную Воду. Лунная Вода очищает и приносит успокоение. И это успокоение Невинные рассыпают над всеми и вся, это успокоение — песок с берегов Лунной Воды, — будто яд для Охотников и противоядие для людей от зла. Отряды Справлеливости защищают Невинных от нападок Охотников, только их силами и продолжают жить, летать и осуществлять свою миссию «дети ромашек».       Руби усмехнулась. «Дети ромашек»… Ну да, ромашки считаются символом чистоты и невинности, да, Невинные появляются при цветении ромашек на Поле, в рассветный час, но почему «дети»? У Невинных нет родителей, если, конечно, ты не захочешь считать мамой маленький белолепестковый цветок с жёлтой серединой. «А мне кого мамкой считать? — с горечью подумала Руби. — Кувшинку в Лунной Воде? Я ведь из неё появилась… Неправильная я Невинная какая-то».       Девушка неоднократно ловила на себе любопытные взгляды других Невинных. Ещё бы — Невинная, рождённая из кувшинки! У такой защита не в солнце, а в луне, и это гораздо неудобнее, потому что лунные ночи бывают так редко, да и этот цвет волос… «Сколько банок зелёнки ты выливаешь себе на голову, Вайль?» — так часто шутили одноклассники, когда видели Руби. Ну а как им можно было объяснить, что эти неимоверно длинные волосы цвета свежей травы — её натуральные? Никак, поэтому на подобные вопросы Руби отвечала: «Канистр восемь», — и уходила по своим делам, которые образовывались у неё в ту же секунду. «А я ограничиваюсь банкой побелки», — так обычно в эти диалоги встревала Рейчел, демонстрируя любопытным свои белоснежные волосы. Хотя иногда она просто говорила, что рано поседела.       Рейчел Фокс — голубоглазая, с короткими волосами цвета снега, — лучшая подруга Руби и полная её противоположность. Наверно, лучшим подругам так и полагается — быть непохожими друг на друга и всё время этому удивляться. Руби перестала удивляться давно, Рейчел же иногда это делает. Совсем редко. Она как-то даже составила график, по которому ей следовало удивляться их с Руби непохожести, но почти сразу забила на него и перестала следовать. Руби тогда вздохнула с облегчением. Ей этот график ну совсем не нравился.       Вивиан Фáбер — чёрные вьющиеся волосы до лопаток, зелёные озорные глаза, — была чем-то средним между Рейчел и Руби, наверное, с бóльшим уклоном в Фокс. Неряшливая и своеобразная, своими выходками она часто действовала Руби на нервы, и именно в её случае Вайль хотела, чтобы был определённый график нервотрёпства. Но Вивиан всё же не Рейчел, поэтому этот график Руби только снится. Хотя отчасти она была благодарна Фабер, ведь если та треплет Руби нервы, значит, они ещё есть. — Я так устала, — из задумчивости Руби вывел скулёж Вивиан. — Конечно, — ехидно протянула Рейчел. — Грызть семечки ведь так тяжело…       И она закатила глаза, изображая вселенскую усталость. — А то! — подхватила Руби. — Сначала нужно достать семечку. Потом поднести её ко рту. Затем разгрызть шелуху и извлечь зубами уже очищенное семя… Это так выматывает. Нам не понять, Рей-Рей. — Да ну вас, — Вивиан дёрнула ногой. — Ничего вы не понимаете. Я от работы этой устала. Мы, случайно, переезжать не собираемся?       Рейчел покосилась на Руби. Та покосилась на Вивиан. Вивиан, дабы завершить круг, покосилась на Фокс. Всё это было в абсолютной тишине.       За последние три месяца троица переезжала четыре раза, даже из других стран. Этот город — единственное место, где они задержались дольше — полтора месяца вместо недели. Причиной переезда были Охотники. Оставаться на прежних местах жительства при обнаружении было рискованно, поэтому при первом же сигнале опасности девушки незамедлительно переезжали. Лететь своим ходом, конечно, можно, но кому захочется оказаться на месте, скажем, той же Рут Сильва? Никому. Визы и паспорта не были для Невинных проблемами — об этом заботился специальный отдел Отрядов Справедливости, так что и переезды особого геморроя не вызывали, только если не нужно было менять часовой пояс. Человеческое тело сильно выматывается из-за этого. — Зачем нам переезжать? — удивилась Рейчел. — Пока всё гладко. Работа есть, деньги тоже. Охотников не наблюдается. — Легко говорить официантке, — фыркнула Вивиан. — Чего-о?! — Рейчел аж подскочила. Диванчик, на котором она восседала, скрипнул, будто недоумевал, зачем девушке понадобилось покинуть пригретое место. — Да ты побегай с моё между столов с этими подносами — я посмотрю, что ты потом скажешь! — Скажу, что работа официантки — одна из легчайших. — Да у тебя ноги в первый же день отвалятся! — Ну ты же с ногами до сих пор… Или ты на руках бегаешь? — Иди в задницу! — Это что, тоже задача официантки?       Рейчел зарычала и запустила в Вивиан диванную подушку. Она угодила прямо в кулёк с семечками. Те рассыпались по полу, перемешавшись с шелухой. — Ты испортила мой обед! — возмущённая Вивиан вскочила с кресла. — Семечки — это не полноценная еда! — Зато они сытные! И вкусные! — Можешь подобрать с пола и сожрать прямо с шелухой. Думаю, так будет сытнее.       Руби невольно рассмеялась. Удивительно, что обычная бытовуха способна улучшить настроение. И как эти двое всё время вместе уживались?..       Тут дверь приоткрылась, пропуская в комнату неповоротливого полненького Яна. Ян работал на кухне, и как ему при, казалось бы, врождённой неуклюжести удавалось не разнести всё к чертям, было той ещё загадкой. — Тут это… — смущённо начал он, шмыгая носом и пряча одну руку за спиной. — Коробочка какая-то. Не подписана. Нарисовано три цветочка. Ну, вас тоже всегда три, и я подумал… В общем, вот.       И он извлёк из-за спины маленький коробок, завёрнутый в подарочную бумагу и перевязанный алой лентой. Из-под ленты торчал клочок бумаги. Девушки недоумённо переглянулись. — У меня нет поклонников! — тут же выпалила Вивиан и, плюхнувшись в кресло, отгородилась от Яна журналом, который в неё запускала Руби. — У меня тоже… — задумчиво протянула Рейчел, уже изучавшая странный подарок, но не спешившая принимать его из руки Яна. Тот уставился на Руби. — А я чего? Я ничего, — поспешно пискнула та и с преувеличенным интересом уставилась на свои ногти. — Ну нате, сами разберитесь, — Ян всучил коробочку Рейчел. — Меня администраторша попросила передать. Ещё она сказала, что перерыв окончен, и что если на полу опять будет шелуха от семечек, то она заставит того, кто это сделал, вылизывать полы языком. Кстати, Фабер — ты журнал неправильно держишь.       Ухо Вивиан, торчящее из-за перевёрнутого журнала, заалело. Ян хмыкнул и, довольный выполненной миссией, скрылся за дверью, умудрившись наступить на некстати развязавшиеся шнурки. Когда его шаги за дверью стихли, Руби и Вивиан почти синхронно вскочили и оказались рядом с Рейчел. — Интересно, что внутри? — та легонько встряхнула коробочку, но ничего не услышала. — Интересно, кто принёс… — Руби осторожно ткнула в коробочку пальцем и тут же его одёрнула. — Дома узнаем, — Вивиан выхватила подарок и засунула в карман кардигана. — Перерыв-то окончен. Эх, знали бы вы, как мне лень работать… — Не ожидала услышать от тебя ничего другого, — фыркнула Рейчл. — Я бы больше удивилась, если бы ты полетела за стойку с радостными визгами.       Вивиан тряхнула головой: — Фу, какая пошлость! — Это моя самая извращённая фантазия, — с наслаждением протянула Рейчел, — представлять тебя, Виви, кайфующей от работы. — Какой кошмар, — фыркнула Руби, — какая похабщина. — Вот и я о том же! — поддакнула Вивиан. — Рейчел — извращенка! — Ой, замолкни, а? Пошли уже. Время работать!       И Рейчел, гордо вскинув голову, будто по красной дорожке шла, покинула комнату. Горестно переглянувшись, Руби и Вивиан двинулись за ней, каждая на своё место.

***

      Руби, пыхтя, выливала ведро с грязной водой в унитаз. Её целью было не запачкать седушку, которую она поленилась поднять, и чем больше воды выливалось из ведра, тем яснее девушка понимала, что цель не достигнута. Расправившись с водой и протерев ободок унитаза, она, сняв перчатки и вымыв руки, вышла из уборной, окрещённой как «Служебное помещение». Рейчел и Вивиан ждали её у выхода. — Опять посетитель на свидание позвал, — как бы между прочим поделилась Вивиан. — Написал на салфетке свой номер и попросил перезвонить. Я в эту салфетку высморкалась. — А мне опять сказали, что у меня потрясная задница, — кисло сообщила Рейчел. Вивиан дружески хлопнула её по плечу. — Тебе нужно брать плату с тех, кто вот так просто смотрит на твою попень, амиго! — весело сказала она. — Или приклеивать на зад записку: «Кто посмотрел, тот гей», — предложила подошедшая Руби. — Разве геи смотрят на женские попы? — Вивиан недоумённо вскинула бровь. — По-моему, у них немного другие предпочтения. — Может, у меня задница как у мужика, — ещё более кисло предположила Рейчел. — О, нет! — Вивиан снова хлопнула её по плечу. — У тебя чудесный округлый элегантный попец… — Как у стриптизёра, — тихо добавила Руби, и девушки рассмеялись.       Шутя и местами переругиваясь, троица дошла до дома, в котором снимала комнату. Это было старенькое пятиэтажное общежитие. Там жили студенты, пенсионеры и семейные пары. В принципе, соседство неплохое, хотя соседи девушек волновали меньше всего. Если это, конечно, не Охотники.       Подъезд, холл, лестница, уже привычная дверь с полустёртой цифрой «14», два поворота ключа — после первого ключ, как обычно, заклинило, — щелчок выключателя — и вот они уже в своей комнате. Раскладной диван, кресло, маленький шкаф, стол, две табуретки, кресло и сломанный телевизор на тумбочке в углу — это была вся мебель. Кухня, ванна, туалет — общие, в коридоре. Рейчел закрыла дверь, Руби стаскивала с ноги кроссовку, Вивиан, не разуваясь, протопала к дивану и плюхнулась на него лицом вниз. — Померла, — констатировала Рейчел, скинув кеды. — Помянем. — Вам хорошо, — пробубнила Вивиан, — вы в одну смену работате и в одно время отдыхаете. А у меня завтра рабочий день… — Соболезную, — искренне сказала Руби, сев на табуретку с опаской. В прошлый раз Рейчел знатно с неё навернулась, пришлось чинить. Не Рейчел, конечно. Табурет. Но даже после починки это седалище не вызывало доверие.       Табуретка задумчиво качнулась под Руби, но выдержала. Девушка облегчённо выдохнула. — Может, закажем пиццу? — вновь подала голос Вивиан. — Или суши. Или что-нибудь… Умираю с голода. — Там, в кафе, на полу, наверняка ещё семечки остались, — съязвила Рейчел. — Сгнояй, догрызи. — Я тебе горло сейчас перегрызу. — На, — Руби взяла со стола яблоко и кинула в Вивиан. Фрукт попал девушке в затылок. Фабер ойкнула. — Не благодари. — Это яблоко у нас там уже который день валяется, — пожаловалась Вивиан, изучая «подкидыша». — Главное, что выглядит съедобным, — Руби нравоучительно воздела палец к потолку. — А если там червяк, то не переживай. Червяки — это белки. Полезные.       Вивиан скривилась и отшвырнула яблоко в стену. — Наелась? — хохотнула Рейчел, усаживаясь в кресло. — Досыта, — буркнула Вивиан, но тут же, оживившись, вскочила и, запустив руку в карман, извлекла оттуда ту самую коробочку, принесённую Яном. Руби уже успела о ней позабыть. — Откроем? — жадно спросила Вивиан и, не дожидаясь согласия подруг, дёрнула за кончик алого бантика. Ленточка невесомой змейкой сползла на пол, за ней следом упал маленький листочек с тремя нарисованными цветами, а Вивиан уже сорвала крышку, алчно заглядывая внутрь.       Сдавленный хрип, вырвавшейся из её груди, заставил сердце Руби забиться чаще, а стремительно побледневшая Рейчел, тут же оказавшаяся рядом с Фабер, отбила всякое любопытство глазеть на подарочек, но девушка, пересилив себя, на ставших какими-то ватными ногах подошла к подругам и заглянула Вивиан через плечо. Увиденное заставило её отшатнуться и судорожно приложить ладонь ко рту, дабы сдержать рвущийся наружу визг. Все трое, окаменев, смотрели на дно коробочки, и хоть каждая хотела отвернуться, ни одна из них не могла отвести взгляда.       На чёрном бархате, в бурых пятнах засохшей крови лежал грязно-белый кончик крыла.