Сocoa dust (горячий шоколад)

      Нил не знал, чего он ожидал от своей второй смены, было ли это ощущение волшебного умиления от чести наливать кофе. Честно говоря, это было скучно. Его любимой частью по-прежнему была уборка. Уборка — это то, что он мог делать. Задача с конечной точкой. Что-то, что приносило удовлетворение, потому что вы могли это сделать, потому что он мог видеть смысл. Меньше всего ему нравилось быть милым с незнакомцами. Поэтому, когда Эндрю вошел, Нил посмотрел на часы, снова обратил внимание на время — 11 — и не был уверен, было ли то, что он почувствовал, облегчением или предвкушением усталости. По крайней мере, это почему-то казалось знакомым. Улыбаться незнакомцам требовало усилий. Но придурков он понимал слишком хорошо. Эндрю неторопливо подошел к стойке, медленно и устало, как будто он упал с кровати и прикатился сюда. Что, возможно, так и было; его волосы немного растрепались на макушке, на нем были темные очки, как будто сейчас не середина октября. Нил вздохнул, подходя к стойке. — Привет. Эндрю сдвинул очки так, чтобы они сидели у него на макушке, и уставился на доску над головой Нила, как он делал раньше. Нил постучал пальцами по стойке. — Разве ты не собираешься просто снова заказать горячий шоколад? Эндрю посмотрел на него. — Откуда ты знаешь, что я не мой брат? Нил был удивлен вопросом, он уже полуобернулся, чтобы взять молоко. Он пожал плечами, глядя на Эндрю. — Я не знаю. Я догадался. Итак, горячий шоколад? Эндрю слегка прищурил глаза. — Я ношу солнцезащитные очки. — Да. Тяжелая ночь? Эндрю уставился на него. — Горячий шоколад. — Хорошо. — Нил начал готовить напиток, немного сбитый с толку разговором. Краем глаза он увидел, как Эндрю медленно снял солнцезащитные очки и повесил их поверх своей черной рубашки. Нил на мгновение поднял глаза и увидел несколько светлых волосков, торчащих из теперь видимой ключицы Эндрю. Нил снова отвел взгляд. — Какой ты хочешь вкус? — Карамель. — И фундук. — Не могу сказать. — А, — сказал Нил, включая пароварку и повышая голос, чтобы перекричать шум. — Нет вкуса к утонченности. Эндрю оперся локтями о стойку, чтобы снова наблюдать за процессом. — Нет вкуса тратить время впустую. Нил не был уверен, что на это ответить. — Эм, итак, — сказал он, поднимая взгляд, как только молоко было смешано с какао, руки снова зависли над сиропами. — Я полагаю, на этот раз ты хочешь больше сиропа? Эндрю пожал плечами и снова отвернулся, наблюдая за растениями, как и в прошлый раз. Нил задумался. Карамель, казалось, была победителем. Он также добавил много ванили и немного кофейного сиропа. Он как раз добавлял зефир и посыпал его какао, когда Эндрю сказал: — Не видел тебя здесь раньше. Нил был немного сбит с толку резкой сменой темы и тем, как Эндрю сформулировал то, что нормальные люди назвали бы вопросом. — Но ты видел меня раньше, — сказал он, просто чтобы прояснить факты. Он поставил кружку перед Эндрю, вытер руки о фартук. Когда Эндрю не ответил, Нил махнул рукой. — Мы ходим в один и тот же университет. Ты буквально приставил нож к моему бедру. Эндрю закрыл глаза, медленно и страдальчески, и фыркнул. Нил нахмурился. — Тут. В кофейне. — О. Да, я только начал на прошлой неделе. — Эндрю наблюдал за ним, нет, смотрел на него, как это делают люди во время разговора, хотя в его взгляде было что–то, что немного выбило Нила из колеи, поэтому Нил добавил: — До этого я работал в библиотеке. В основном засыпал на клавиатуре. Эндрю ухмыльнулся, и Нил во второй раз увидел, как его рот изогнулся в сторону. — Работник месяца. — Это я, — сказал Нил. Он взял деньги у Эндрю, протянул ему сдачу и сказал: — Скажи мне, нравится ли тебе это. — Это было не то, что он хотел сказать. Эндрю поднял бровь, взял кружку и пошел садиться за свой стол. Стол в задней части. Час спустя, после нескольких катастроф, включая то, что клиент не получил то, что он заказал, и стал высокомерным, когда Нил не дал должного ответа, и очень любезную лекцию от Мелиссы о том, что клиент на первом месте, Нил был готов попросить перерыв на обед пораньше, когда Эндрю снова появился у стойки. Нил рявкнул: — Чего ты хочешь. Эндрю сделал паузу, а затем поставил кружку перед собой. — Карамель, — сказал он, и Нил просто уставился на него в замешательстве, пока не вспомнил, что просил Эндрю сказать ему, что он думает. — О, — сказал он, вздыхая и потирая лоб. — Верно. Конечно. Да. Карамель. Очевидно. Эндрю постучал пальцами по стойке. — Ваниль. Кофе. Нил подождал продолжения, нахмурился и спросил: — Чего ты хочешь, приз? — Как насчет сделки, — сказал Эндрю, прежде чем снова надеть солнцезащитные очки и уйти. На той неделе Нил не искал Эндрю. Он бы все равно с ним не столкнулся, он не думал — уверен, что видел игроков Экси раньше, но обычно это было со стороны стадиона, или на афишах игр, или на одном матче, на который он пошел за 10 минут до того, как что-то скрутило его желудок, и ему пришлось уйти. Хотя это было странно. Нил был первокурсником и с тех пор, как начал учиться, умудрился ни с кем не обмолвиться больше чем одним словом. Он держался особняком, ходил на пробежку или в библиотеку заниматься или посмотреть Экси на компьютерах, если ему становилось скучно. Может быть, это была просто привычка, но так он чувствовал себя лучше. Славные парни из ФБР сказали, что теперь он может делать все, что захочет — в разумных пределах и в рамках закона, но чего он хотел, так это чтобы его никто не беспокоил, чтобы он научился не пугаться громких звуков, чтобы сам распоряжался теми жалкими сбережениями, которые ему позволили сохранить и лишней копейкой наличных, которую он получал от своей воскресной работы. Он не ожидал, что парень, который представился с ножом в руке, будет первым, кто спросит его имя. Нил устал. Снова и снова подносил руку к пароварке, нажимал кнопку приготовления эспрессо, кивал всякий раз, когда Мелисса говорила. Но он едва ли был там. Прошлой ночью он не мог уснуть, звуки музыки с вечеринки отдавались в его потолке. Его соседи по комнате ввалились в комнату в 3 часа ночи, натыкаясь на вещи и в конце концов упали в свои кровати. Широко раскрытые и пустые глаза Нила уставились на койку над ним. Он думал, что должен был бы заснуть. Был раздражен на себя в течение нескольких часов. Неужели он стал мягким? Он привык спать без одеял, на полу, в машинах. Привык не знать, когда у него будет следующий перерыв. Сейчас он чувствовал то же самое. Но это было странно. Ничего не произошло. Ничего, кроме пробуждения после трехчасового сна, чтобы подтолкнуть себя к смене в 7 утра. Налив кофе. Он зевнул. Даже его мысли казались замедленными. В 10:30, уже по привычке, Нил поменялся местами с Мелиссой и занял свое место у кассы, но не мог заставить себя встретиться с кем-либо взглядом. Он смотрел на плечи, набирал заказы в кассовом аппарате, и замирал, прижав кончики пальцев к стойке. В 11 утра знакомая фигура вошла в дверь, и Нил уставился на его ботинки. Эндрю, казалось, всегда носил почти одно и то же, когда бы он ни видел его поблизости: черное. Черные футболки, черные толстовки, черные узкие джинсы… и иногда большие ботинки, вроде тех, которыми, как вы представляете, он с удовольствием наступил бы вам на лицо. Но те несколько раз, когда он заходил в кафе, на нем были одни и те же белые кроссовки. Это было как-то неуместно, расслабленно, что-то такое, что Нил на самом деле не ассоциировал с Эндрю. — Мои глаза здесь, наверху. Эндрю стоял в футе от прилавка, и Нил перевел взгляд с его ботинок на плечо Эндрю. — Привет, — сказал он. А потом, через некоторое время: — Оу. Горячий шоколад. Он повернулся, решив, что может достать молоко, когда Эндрю один раз постучал по прилавку. Нил посмотрел на руку, белую и плотно прижатую к мраморной столешнице, а затем взглянул в глаза Эндрю. Эндрю приподнял бровь. — Меня зовут не горячий шоколад. Нил сделал паузу, а затем на его лице появилась ухмылка. Он покачал головой. — Верно. Эндрю, привет. Что с тобой не так? Эндрю ухмыльнулся. — Привет. Теперь. Горячий шоколад. — Какое волшебное слово? — На этот раз Нил все-таки повернулся, наклонился, чтобы достать молоко, и услышал, как Эндрю перегнулся через стойку. — Твое? — Хм? Мое, что? — Нил выпрямился, налил молока в кувшин. — Твое имя. Нил сунул кувшин под пароварку, нажал кнопку, подождал, пока она нагреется, выключил ее. Подняв взгляд, он увидел, что Эндрю отвернулся, все еще склонившись над руками, но повернул голову, чтобы оценить растительную жизнь, поэтому Нил выбрал сироп «печенье со сливками», который всегда вызывал у него недоумение. Его сердце абсолютно не колотилось сильно в груди. У него было имя. Он мог бы сказать его Эндрю. Ничего страшного. Он поставил кружку на стойку перед Эндрю, но Эндрю не взял ее. Нил посмотрел на ослепительно белые кроссовки Эндрю и сказал: — Эм. Нил. Меня зовут Нил. Эндрю что-то промычал, взял свою кружку и не ушел. — Нил, — сказал он, сверля глазами Нила, когда тот поднял голову. — Кстати, ты выглядишь мертвым. — И он ушел. Нил чувствовал себя не в своей тарелке в течение следующего часа, и когда дело дошло до полудня, он спросил Мелиссу, может ли он взять обеденный перерыв пораньше. Это был первый раз, когда он заговорил с ней за весь день, поэтому она кивнула, высоко подняв брови и с добрым выражением лица, которое Нил терпеть не мог. Он сорвал с себя фартук, сварил себе кофе и достал из буфета сумку с обедом. Он поел в комнате отдыха, выпил кофе с рекордной скоростью и схватил сигареты. Все, чего он хотел, это оказаться снаружи. На улице было холодно, но он все равно делал все возможное, чтобы наслаждаться этим. Плотнее закутался в куртку, использовал сигаретный дым, чтобы скрыть запах из близлежащих мусорных баков. Он был сзади и прислонился к кирпичу, прохладному и твердому рядом с ним, и обычно он никого здесь не видел, но он был менее удивлен, чем, по его мнению, должен был быть, когда появился Эндрю. — О, — сказал Нил, улыбаясь почти бездумно, посасывая сигарету и выдыхая ее. — Горячий шоколад. Приближаясь, Эндрю засунул руки в карманы. — Нил. Нилио. Нил, который курит. — Это мое полное имя, — сказал Нил, делая еще одну затяжку. — Хочешь одну? Эндрю поднял бровь и вытащил свою пачку. Он закурил одну, но не двигался, наблюдая за Нилом с расстояния в пару метров. Нил оглянулся. — Ты чего-то хотел? — Да, — сказал Эндрю, низко и лениво выдыхая. Он постучал рукой по бедру, наблюдая, как падает пепел. — У меня вопрос. — Еще один. — Когда Эндрю поднял на него глаза, Нил добавил: — Теперь ты знаешь мое имя. — Я знаю твое имя, Нил. Едва ли это самое захватывающее, что произошло сегодня. — Что самое захватывающее произошло сегодня? — Нил снова поднес сигарету к губам, вдохнул. — Я дам тебе знать когда произойдет. Могу я отсосать тебе? Нил поперхнулся. Горячий дым заполнил его легкие и обжег заднюю стенку горла, и он закашлялся. — Ты можешь что? Эндрю пожал плечами, выглядя менее смущенным, чем чувствовал себя Нил. Вся его верхняя половина была словно в огне. — Думаю, это «нет». — Он снова поднес сигарету к губам и двинулся к Нилу. Нил в тревоге выпрямился, но Эндрю просто прислонился к стене рядом с Нилом, беззаботно пуская дым в его сторону. Нил нахмурился, глядя на дым, и отвел взгляд. Они помолчали несколько минут, и Нил подумал, уйдет ли Эндрю. По крайней мере, теперь он понял. Он уставился на свои ноги и сказал: — Так ты обычно снимаешь парней? Эндрю выдохнул, подальше от него, низкий, хриплый звук сквозь зубы и сказал: — Так это как? — Спрашивать «это» у людей, которых ты едва знаешь? Нил поднял глаза и увидел, что Эндрю пристально смотрит на него. Он прямо ответил: — Да. Это проблема? Нил сделал последнюю затяжку, а затем бросил сигарету на землю. — Неа. — Он выпрямился и посмотрел на Эндрю. — Ну, тогда, я думаю, пока. Это было интересно. — И он вернулся внутрь, захлопнув за собой дверь.