Злодей, который влюбился

*** Последние дни летних каникул пролетели слишком быстро, хоть Том и постарался выжать из них максимум. Правда, снова преступать черту дозволенного он не стал. Не хотелось подталкивать опекуна к принятию более жестких мер. И так пришлось угробить несколько дней на выполнение наказания. …И… Том все еще не смог смириться со знанием того, кем он должен был стать… Конечно, он никогда не думал о том, что вырастет хорошим человеком, особенно, пока жил в приюте, но… даже так это было слишком. Безносое, лысое безумное чудовище, охотящееся за ребенком? Сумасшедший убийца, которого до дрожи боятся даже собственные последователи? Псих, с искаженным восприятием и откровенно извращенными целями? Это… это точно не то, каким он представлял свое будущее… и себя. Но хуже всего - он считал - то, что жертвой его безумного «я» в конечном итоге стал Гарри. Пусть Том больше не впадал в истерику, стоило только его мыслям свернуть в эту сторону. И на самом деле, он даже попытался вытащить из Гарри как можно больше подробностей о его прошлой жизни, все же он хотел знать о своем опекуне как можно больше, даже если некоторые факты причиняли ему боль. Но совсем не думать о том, какую роль сыграл в крушении жизни любимого человека, было невозможно. Он все еще чувствовал себя ужасно из-за этого, его даже снова начали посещать кошмары. Только теперь, вместо полузабытого приюта Вула, ему снились Волдеморт - такой, каким он его себе представлял - и мертвый Гарри. Каждый раз, после таких снов, Том просыпался весь в холодном поту и слезах, заходясь в немом крике. Остекленевший мертвый взгляд и побелевшие обескровленные губы опекуна стоп-кадром застывали перед его глазами и вгоняли в животный ужас. Этот липкий страх не отступал вплоть до того, пока Том не пробирался под дверь комнаты Гарри и не заглядывал в узенькую щель тихо приоткрытой двери. Том уже давно заметил, что только на его присутствие опекун никак не реагирует. При появлении рядом любого другого существа, Гарри просыпался мгновенно, он не мог спать, стоило хоть кому-то оказаться в хотя бы относительной к нему близости. Только Том, казалось, его совсем не беспокоил. Юноше всегда это безумно нравилось. И иногда он этим пользовался… Прямо как в такие моменты. Каждый раз Том смотрел на спящего опекуна и успокаивался. Понимание того, что Гарри жив и все еще с ним, помогало ему. Но, не считая своих жутковатых кошмаров, Том полагал, что все в их жизнях медленно шло на лад. По правде сказать, после того откровенного разговора, они с Гарри, казалось, стали еще ближе. Будто тонкая - и до этого случая невидимая - стена между ними рухнула, позволяя окончательно понять друг друга. Да, теперь Том многое мог понять. Откуда взялись армейские рефлексы Гарри, его паранойя; почему тот с такой неохотой говорил о прошлом Моргана; почему не любил людей… И еще очень много «почему» и «откуда». И только ради этого Том был готов наплевать на любые кошмары. Это, в общем-то, была невысокая цена. И он решил просто не зацикливаться. Он знал, что эти сны были вызваны его страхом причинить Гарри боль и потерять его, но также Том четко осознавал, что никогда и ни за что не сделает ничего подобного. Никогда. А значит, со временем эти глупые кошмары пройдут, просто нужно дать эмоциям немного улечься. Они пройдут, как прошли и те, детские, его кошмары. Поэтому - все хорошо. Том был уверен в этом. Особенно сейчас, стоя на платформе девять и три четверти и прощаясь с опекуном. Том видел нежность и искреннюю привязанность в его глазах. Гарри не врал. Он не винил Тома, а значит, и самому Тому стоит просто принять все это и жить дальше. Желательно счастливой жизнью, вместе с Гарри. На своей последней мысли, Том не смог удержаться от хитрой улыбки, чем заслужил полный любопытства взгляд и приподнятую бровь опекуна. - Что-то случилось? - с интересом спросил Гарри, заметив внезапную перемену в настроении Тома. - Нет. Ничего, - помотал он головой, с еще более широкой улыбкой на лице. Почему-то сейчас очень хотелось именно улыбаться, а не страдать и винить себя. Наоборот, он должен быть благодарен, благодарен за тот шанс, что подарил ему Гарри. Ведь теперь Том все знает и не допустит тех же ошибок. «Предупрежден - значит вооружен» - так, кажется, говорят магглы? В этот раз Том будет лучше. Только неожиданный гудок поезда и оповещение о скорой отправке спустили его обратно с небес на землю. Точно! Залюбовавшись Гарри и углубившись в собственные мысли, он совсем забыл, где находится и для чего. Настроение мгновенно испортилось. Нет, Том совершенно не был против учебы и, в некотором смысле, даже любил Хогвартс, но необходимость каждый раз разлучаться с Гарри жутко бесила. Вздохнув, Том коротко приобнял опекуна и, тепло попрощавшись, направился в ближайший вагон, где занял первое попавшееся свободное купе. Он был уверен, что друзья сами вскоре найдут его, а значит, искать их смысла нет. *** Школа была все той же, что и до летних каникул. Хотя стоило ли ожидать чего-то другого? Хогвартс стоит уже почти тысячу лет, и что-то меняется здесь крайне редко. Относительно недавний уход с должности директора Диппета, который занимал свой пост более тридцати лет, уже можно было считать серьезным событием. Большего от школы ожидать не стоило… Хотя если вспомнить рассказы Гарри о его школьных годах… Нет, не стоит об этом думать. Тем более, что - пусть школа и не смогла преподнести ему ничего нового - то вот друзья смогли его удивить. Особенно Вальбурга. Том еще раньше, от Гарри, узнал о некоторых планах подруги, но итоговые масштабы сотворенного девушкой поразили даже его. Было четкое ощущение, что даже магия Блэк изменилась. Пусть и не до неузнаваемости, но она будто стала гуще, плотнее и намного свободнее. Теперь казалось, что раньше магию девушки ограничивали. Как мощного бойцовского пса сдерживают строгим ошейником и стальным намордником, но когда путы сброшены - сразу же обнажается ряд острых клыков. Да и сама Вальбурга, хоть и выглядела немного измученной и усталой, казалась абсолютно довольной. Слегка безумный восторженный блеск в глазах это только доказывал. А с каким чувством собственного превосходства она смотрела на своего недавнего жениха! Даже Тому приходилось сдерживать улыбку, глядя на это. В особенности, когда Орион, злобно посверкивая глазами, уже было собирался огрызнуться, но потом, как будто что-то вспоминая, бледнел и умолкал. Это выглядело забавно. Поэтому Том был совсем не против составить компанию Тони с Абраксасом, когда те, изнемогая от любопытства, в первый же учебный день, сразу после занятий, затащили не сопротивляющуюся Вальбургу в одну из заброшенных классных комнат. - Ну, и что ты натворила, Вал? - чуть ли не переминаясь с ноги на ногу от нетерпения, спросил Тони, при молчаливой поддержке Абраксаса. - С чего вы взяли, что я что-то натворила? - ехидно протянула Блэк, пакостно ухмыляясь. - Хмм… дай-ка подумать… - задумчиво протянул Малфой, постукивая указательным пальцем по нижней губе. - Может, с того, что твой кузен и по совместительству жених шарахается от тебя, как от дементора? - Или из-за той «бури», что охватила весь род Блэк этим летом? - А может, из-за того, что твоя магия теперь похожа на здоровенного оскалившегося гримма?.. Начали поочередно перечислять Малфой и Долохов. Том же просто хмыкнул на это представление, хотя он должен был признать, что ему и самому было бы крайне любопытно узнать обо всем этом от первоисточника, так сказать. По мере услышанного ухмылка Вальбурги становилась только шире. Она сама была крайне довольна тем, чего смогла достичь. Конечно, у всего есть цена, и ей тоже пришлось заплатить свою, но она была уверена, что сделала верный выбор. - Я… Ну если вкратце, то я, по сути, бросила вызов главе Рода. Я воззвала к самой сути магии Рода Блэк и потребовала независимости от Рода и Главы. Я все еще остаюсь частью Рода, я - Вальбурга Ирма Блэк, но никто - ни глава Рода, ни кто-либо старший из Рода - не имеет права указывать мне и принимать решения от моего лица. Соответственно, благодаря этому я также смогла разорвать помолвку с Орионом, поскольку та была заключена от имени главы Рода, моего отца, а не от моего, - объясняя все друзьям, девушка едва удерживалась от проявления слишком уж явного злорадства в голосе. Она до сих пор отчетливо помнила охреневшее выражение их лиц: как ее дорогого папочки, так и остальных членов Рода, что ратовали за ее помолвку с Орионом и за то, чтобы тот стал следующим главой Рода Блэк. Только вот этот мелкий гаденыш Главой уже никогда не станет! Потому что обязательным условием становления Ориона во главе Рода была женитьба на ней! Ох, как же она была зла, когда узнала об этом «крошечном нюансе», о котором никто не посчитал нужным ей рассказать. И как же она злорадствовала, когда все их планы пошли прахом. Она ни капли не жалела о том, что сотворила! Ведь теперь она свободна! У нее - полная независимость, но она все еще вольна пользоваться магией Рода и алтарем, ей открыт доступ во все дома Рода, а главное, во все библиотеки, даже в те сектора, куда доступ имеет только глава Рода. Она была вольна сама выбирать себе мужа или и вовсе никогда не вступать в брак, если таковым будет ее желание. Также, пусть и в меньшей мере, ее дети - если они у нее появятся - тоже будут иметь некоторый иммунитет от воли Главы, кто бы им ни стал в будущем. Вальбурга считала, все то, что она получила, стоило того, что ей пришлось принести в жертву. И даже злобный взгляд отца, пришедшего в бешенство, когда тот понял, что она натворила, ничуть не убедил ее в обратном. Наоборот, она почувствовала себя от этого еще лучше! Папенька всегда недооценивал ее, из-за того, что она девочка. Наверное поэтому, тот даже не заподозрил ничего неладного, когда она попросила доступ к ритуальному залу накануне приближающегося Лугнасада, чтобы «…провести парочку ритуалов для очищения и красоты». Она ведь девушка, естественно, что ее внешность - это все, что ее заботит. Тот даже особо не вслушивался в ее заранее тщательно подготовленную историю, чем заставлял Вальбургу яростно скрипеть зубами. Но для нее так было даже лучше. Не возникло никаких препятствий. А когда ритуал был начат, остановить ее уже никто бы не смог. Магия Рода запечатала возможность входа в ритуальный зал сразу же, как только Вальбурга произнесла первую строку «Обращения». Такие ритуалы считались слишком серьезными, их нельзя было прерывать, так что двери зала открывались только по их завершению. Либо для того, чтобы проводивший ритуал маг мог выйти, либо же для того, чтобы родственники могли вынести его тело, если бы Магия Рода посчитала того недостойным затребованного. Дуэт Антона с Абраксасом смотрел на девушку круглыми глазами, с трудом переваривая полученную информацию, в особенности Малфой. Для него - как для чистокровного мага в фиг знает каком колене - такое казалось просто немыслимым. - Это все, конечно, отлично звучит, - наконец подал голос Том. - Но вот «за просто так» ничего не дается. Магия всегда просит соответствующую плату. Чем тебе пришлось заплатить за все это, Вал? - спросил он, отчего атмосфера в классе резко потяжелела. - Много «чем», - хмыкнула девушка, принявшись закатывать рукава мантии. Начиная от середины предплечий и выше, по рукам Вальбурги вились темные линии десятков рунических символов, что, казалось, были буквально выжжены на тонкой девичей коже. - Во-первых, я обязалась никоим образом не вредить Роду. Поскольку контроль надо мной потерян, а доступ к Роду и его членам у меня остался, то без этого никак. Во-вторых, я теряю возможность когда-либо в будущем стать главой Рода. И это, пожалуй, могло бы быть немного обидно, но только если не брать в расчет то, что отец и так никогда бы подобного не допустил, даже останься все по-прежнему. В его видении мира, никакая женщина не может занимать это место. Так что - невелика потеря. Ну и в-третьих - и это, пожалуй, самое главное - я обязываюсь действовать от лица Магии Рода, когда она того потребует. Как оказалось, Магия тоже не в восторге от некоторых решений и поступков своих детей. Род Блэк позабыл много важного, позабыл истоки. Его члены и их потомки все больше скатываются в невежество и коснеют в слепой вере в собственную исключительность. Магия Рода хочет иметь возможность влиять на них. И она будет это делать через меня. Но в этом пункте все довольно сложно, и я не буду вдаваться во все детали и нюансы. Ну и кроме того, - здесь Вальбурга поморщилась, натягивая рукава обратно, а ее голос стал тише. - Меня также испытали, чтобы удостовериться, достойна ли я, и достаточно ли сильна моя воля… Было больно… В какой-то момент мне даже показалось, что я сойду с ума… Особенно когда начали появляться эти символы… Это свидетельство моей сделки с Магией Рода. А также подтверждение того, что я оказалась достойна… что бы она во мне ни увидела… Это значит, что я - Блэк. Блэк по своей сути, а не только по названию. Парни внимательно слушали не перебивая, то и дело вглядываясь в лицо подруги. Они слышали боль и страх в ее голосе, когда она говорила об испытании, но также видели и то, насколько та горда собой и счастлива, что справилась, что смогла вынести все и достичь поставленной цели. Так что любые слова жалости или сочувствия были бы лишними. Все, в чем сейчас действительно нуждалась Вальбурга, это… Долохов с Малфоем приблизились к ней и крепко обняли с двух сторон. Ошарашенная Вальбурга в шоке переводила глаза с одного на другого, не понимая, что это вдруг на них нашло, пока не остановилась взглядом на стоящем в нескольких шагах от нее Томе. Тот сдержанно, но искренне улыбнулся ей и сказал всего одно слово: - Молодец. Услышав это, прочно зажатая в дружеских объятиях гордая Блэк почувствовала, как что-то теплое поднимается со дна, казалось, уже давно замерзшего намертво сердца, а в глазах все становится расплывчатым. Она обняла в ответ этих двух так любимых ею идиотов, и - в то время, как по ее лицу стекали ручейки слез - она ярко улыбалась, пожалуй, впервые в жизни чувствуя себя настолько свободной и счастливой. Любимой просто за то, что она такая, какая есть. Без давления непонятных требований. Без навязанного будущего. *** - Хааа… - выдохнул Гарри, уронив голову на стол и прижавшись лбом к прохладной столешнице. Он всегда чувствовал себя «не очень» в это время года. Точнее, с того времени, когда Том пошел в Хогвартс. И хотя этим летом юноша доставил ему множество волнений и стал причиной серьёзных потрясений, пару раз чуть не доведя до инфаркта, Гарри все равно скучал. Но это же было и к лучшему. Ему нужно было время, чтобы подумать. Гарри уже давно беспокоило его состояние. Беспокоило странное отношение к Тому. Некоторые настораживающие сигналы начали проявляться еще с того самого момента, когда Том только признался ему в своих чувствах. Но количество этих «сигналов» увеличивалось с каждым днем как снежный ком, усугубляясь с возникновением каждой новой неоднозначной ситуации. И Гарри должен признать, что попросту боится понимать, что все это значит. Боится, потому что это неправильно. Потому что он взрослый. Потому что он не должен. Не имеет права. Еще раз тяжело вздохнув, Гарри опустил взгляд на блокнот, лежавший у него на коленях, который начал медленно нагреваться. Он улыбнулся. Том снова писал ему что-то.