Злодей, который влюбился

*** Сидя в кабинете директора, четверка Слизеринцев угрюмо молчала. А что надо было говорить? Никому не было интересно их мнение о произошедшем. Директор и замдиректора одним своим видом давали понять, что считают их виновными. Слизнорт, декан «Слизерина», еще вроде пытался говорить что-то в их защиту, но без особого энтузиазма. А лорду Малфою (он был здесь также и вместо миссис Долоховой, поскольку той снова нездоровилось) и лорду Блэку было глубоко плевать, что натворили их дети, они недовольно морщились по одной простой причине, что «те попались». Подняв глаза на отца, Вальбурга поежилась и обиженно поджала губы. Девушка поняла, что отец считает, будто это она все устроила. Из-за того, о чем они говорили на днях, когда она ненадолго отлучалась из школы домой. И от его непробиваемой уверенности в собственной правоте ее только сильнее глодала обида. Позавчера ее уведомили о том, что для нее был выбран будущий супруг. И, главное, кто?! Орион! Орион, с которым они на дух друг друга не переносят еще с самого детства! И в скором времени должна будет состояться их помолвка… Нет, она знала, что рано или поздно это должно будет случиться, но все равно известие стало для нее шоком. Она думала, что ее мнением хотя бы поинтересуются! Даже если и просто «для галочки». Но ее… Ее лишь поставили перед фактом! Ничего не спросив! Ничего не объяснив! Нет! Просто вот: «После совершеннолетия ты станешь супругой Ориона.» И все! Никто не спросил, симпатичен ли он ей (она уже молчит о любви)! Не против ли она? Что она думает по поводу этого брака? Ничего! Просто… Мерлин! Да она была готова рвать и метать от обиды и горечи! Но ее лишь не слишком вежливо заткнули и сказали, что такова воля Главы Рода, и у нее нет выбора. А теперь еще и этот взгляд! Она скрипела зубами от злости, но выказать свое недовольство права не имела, да и ее оправдания вряд ли кто-нибудь станет слушать. Абраксас и Тони, потупив взгляды, не смели поднять глаз на лорда Малфоя, при этом злясь на откровенную несправедливость ситуации. Ведь это они тут жертвы! Им угрожала опасность в виде голодного акромантула! А на деле их, похоже, еще и накажут за самозащиту. А уж о том, какой мозговынос устроит им лорд Малфой на приближающихся зимних каникулах, даже думать не хотелось. Том же почти не обращал на происходящее внимания, ожидая прибытия Гарри. Их дом находился в довольно отдаленном закутке Англии, поэтому письмо должно было прийти к нему позже, чем ко всем остальным, и из-за этого опекун слегка опаздывал. *** Выйдя из камина, Гарри оказался в просторном кабинете директора Хогвартса. Внутри, к его огромному удивлению, его встретила довольно большая компания, состоявшая из: четверых детей, включая Тома; двух мужчин аристократов, в одном из которых Гарри с трудом узнал лорда Малфоя; директора Диппета и деканов «Слизерина» и «Гриффиндора». Первым делом он обратил внимание на Тома, и тот выглядел вроде бы неплохо, по крайней мере, без видимых повреждений - что успокаивало - но был немного мрачен. - Здравствуйте, мистер Гонт. Мы только Вас и ждали, - поприветствовал его директор Диппет. - Здравствуйте. И что же послужило причиной моего вызова в школу в столь поздний час? Мой подопечный что-то натворил? - вопросительно приподнял бровь Гарри. Он решил сразу перейти к сути, а не распыляться на бессмысленную болтовню, как это было принято. Дамблдор напускно-разочарованно покачал головой. - Можно сказать и так. Но начнем, пожалуй, с того, что он пронес в школу ядовитое пресмыкающееся, которое могло угрожать безопасности других учеников, - он повел рукой в сторону Тома, на коленях которого разместилась Нагайна, сверлящая окружающих не менее мрачным взглядом, чем у ее хозяина. Гарри никак на это заявление не отреагировал. Вероятность обнаружения Нагайны повышалась с каждым годом, потому что она, как и Широ, постоянно росла и развивалась, причем куда быстрее, чем должна была бы обычная змея. Таков был результат постепенного укрепления связи фамильяр/хозяин и жизни рядом с магическими источниками. Так что даже если раньше Нагайна и была обыкновенной, то теперь она - медленно, но верно впитывая в себя магию - менялась, становясь магическим животным, как и Широ. А это, соответственно, влекло за собой последствия в виде увеличения роста и существенного развития умственных способностей. Но вот на что Гарри обратил внимание, так это на глаза Альбуса. Он уже не помнил, как это было в его прошлой жизни, но сейчас профессор еще, видимо, не мог досконально прятать свои истинные чувства за маской, и многое проскальзывало на поверхность. С ним стоило вести себя внимательнее. Гарри четко видел явную, но беспричинную враждебность Дамблдора по отношению к нему. Что полностью совпадало с тем, как тот относился к Тому. И на данный момент Гарри знал причину подобной предвзятости. Все это время, начиная с той истории про «детей «Амортенции», он собирал информацию об Альбусе Дамблдоре, причем весьма подробную. Поскольку его не оставляло ощущение, что в конечном итоге профессор еще выкинет какой-нибудь номер, и Гарри не хотел, чтобы и в этот раз все так же легко сошло тому с рук. Поэтому, нужно было узнать, с кем имеешь дело, и каковы мотивы - а, главное, слабости - твоего противника. Так вот, еще в юности у Альбуса случился достаточно серьезный конфликт с Гонтами, чуть было не переросший в громкий скандал. Но у Дамблдора уже тогда имелись некоторые связи, а Гонты, наоборот, сильно потеряли во влиянии, так что все удалось замять, а причины конфликта остались неизвестны. Но Гарри полагал, что, скорее всего, дело было в кольце с Воскрешающим Камнем. У старого директора и в прошлой жизни Гарри была подозрительно сильная тяга к этому артефакту. Собственно, она его и погубила. В общем, похоже, что после произошедшего Дамблдор затаил злобу на Гонтов, причем на всех и сразу. Даже на Гарри и Тома, которые к той давней истории вообще никакого отношения не имели. Эту теорию подтверждала и череда некоторых действий Альбуса, что так или иначе имели негативные последствия для кого-либо из Рода Гонт. Мелкие и не особо значительные, но, как говорится: «Сделал гадость, на сердце радость»… Н-да, как же старик (Хотя и не старик еще, в два раза моложе, чем был тогда, когда Гарри сам учился в Хогвартсе.) убог… Столько лет прошло, а он все за свое, еще и на ребенке срывается. - Хмм, и что же это за «опасное ядовитое пресмыкающееся»? - спросил Гарри после того, как посмотрел в указанном профессором направлении. - К-хм, у Вас проблемы со зрением, мальчик мой? - Гарри перекосило от подобного к себе обращения. Кажется, у Дамблдора уже начала прорезаться эта дурная привычка. - Змея опасна, и ей не место в школе. - К Вашему сведению, если уж Вы не в курсе, фамильяры нападают на кого-либо только по приказу хозяина, или если этот «кто-либо» непосредственно угрожает жизни их хозяина или их собственной. Так что опасность змеи сильно преувеличена… - Но, мальчик мой… - И еще. Мальчиков ищите в борделе. Ко мне подобным образом попрошу не обращаться. Иначе я приму это за личное оскорбление и вызову Вас на дуэль, - холодно процедил Гарри, не собираясь и дальше терпеть такую фривольность. - Кхм, - поперхнулся Дамблдор, вытаращившись на него, но быстро взял себя в руки. И, теперь уже едва ли скрывая свою неприязнь, натянуто улыбнулся. - Как скажете, мистер Гонт. Но даже если эта змея является фамильяром и не представляет серьезной опасности, ей все равно не место в школе. Школьные правила не позволяют держать змей в качестве питомцев. - Да, мистер Гонт, к сожалению, это правда, змея не может оставаться в школе, - вмешался Диппет, поняв, что - обычно легко находящий общий язык с людьми - заместитель явно не справляется, и ситуация уже чуть не вылилась в серьезный конфликт. Угроза вызова на дуэль это вам не шутки! Конечно, хорошо, что Дамблдор сразу отступил, но по атмосфере в кабинете было ясно, что если разговор продолжится в подобном ключе, то все еще может плохо кончиться. Гарри на это ничего не ответил. Он и так знал, что Нагайне придется вернуться домой. Его просто взбесило поведение Дамблдора и его заявление, что Нагайна по сути является опасной тварью. - Эти людишшкхи такхие кхлупые. Можшет, лучшше от ниххх изссбавитссся? Чштобы они впредь не доссставляли проблем зсмеенышшшам, - зашипел Широ, привлекая к себе внимание, и пополз вверх по ноге Гарри. До этого момента ему удалось остаться незамеченным только за счет того, что, обвившись вокруг ноги хозяина, он слился цветом с его брюками. А сам Гарри даже толком и не обратил внимания, когда Широ забрался на него, решив составить компанию для визита в школу. Пока их «малыши» пропадали в Хогвартсе, змей проводил со своим хозяином много времени и постоянно ползал по нему, поэтому Гарри, постепенно, совсем перестал обращать на это внимание. Да и сейчас, обнаружив присутствие фамильяра, только хмыкнул, ничуть не обеспокоившись, чего нельзя было сказать об остальных. Всех явно взволновало появление еще одной - и даже большего размера - змеи. А уж взгляд Слизнорта, который явно узнал ее породу, был и вовсе неописуем. Там и испуг, и восторг, и исследовательский интерес, только вот чего было больше сказать сложно. - К сссожшалению, нельзсся, - зашипел Гарри в ответ на парселтанге, чем вызвал синхронное вздрагивание всех в комнате, за исключением Тома. Повернувшись, он подошел к Тому. - Кхакх я и говорил ещше перед твоим первым кхурсссом, посссколькху Нагайну обнаружшили, ей придетссся, вернутсся домой. Тот поднялся и, встретившись взглядом с опекуном, ответил, - Зснаю. Но я не хххотел отдавать ее в рукхи этому ссстарикху. Он мне не нравитсся, - Том протянул Нагайну Гарри, и та быстро обвилась вокруг его протянутой руки, одновременно с этим перешептываясь с Широ и жалуясь ему на идиотизм некоторых людишек. - Хорошо, с этим разобрались. А теперь я бы хотел узнать, что произошло. Ведь Нагайна имеет отношение только к моему подопечному, но здесь присутствуют еще трое студентов, - обратился Гарри к директору, указывая подбородком на разместившихся на диванчике молодых людей и девушку. - Да, мне тоже интересно, - поддержал его лорд Малфой, требовательно смотря на Диппета. Лорд Блэк же просто кивнул, соглашаясь. - Кхм, - кашлянул директор и скосил глаза в сторону Дамблдора, как бы намекая, чтобы тот объяснил ситуацию. Сам же директор особо и не вникал во всю эту историю. Он собирался в скором времени уйти на пенсию, и ему совсем не хотелось возиться с подобными вещами. Это слишком утомительно. Сделав шаг вперед, Дамблдор быстро (ну как «быстро», с кучей ненужных отступлений и причитаний по поводу излишней жестокости современной молодежи) изложил свое видение произошедшего, которое явно не сходилось с мнением учеников. Те сверлили его такими взглядами, что, кажется, еще чуть-чуть и профессор попросту загорится. Правда, не то чтобы у них не было причин злиться… Основной же была хотя бы та, что декан «Гриффиндора» даже вскользь не упомянул о том, что «несчастной зверушкой» был акромантул, напавший на них, а перед этим и на другую девушку. А на все попытки подростков прояснить ситуацию или перебивал, или так перекручивал их слова, что все становилось только хуже. Только Том молчал, продолжая смотреть в глаза опекуну. И этого было достаточно. Когда Дамблдор прервался в своих словоизлияниях, Гарри обратился к Тому. - А теперь я хотел бы услышать твою версию, - спокойно сказал Гарри и так же спокойно пресек попытку Дамблдора возразить. Суть он и так уже понял, но был уверен, что Альбус, определенно, что-то перекрутил, а о чем-то умолчал. Гарри же хотел знать, что произошло на самом деле. И Том, каким бы хитрым, изворотливым и острым на язык ни был, лгать ему не станет. Они уже давно пришли к такому положению вещей: Гарри не наказывает Тома без причины, всегда разбирается в ситуации, защищает и помогает, а, главное, верит ему. А Том, в свою очередь, всегда говорит опекуну правду. Даже если стыдно, даже если не хочется, даже если это чревато наказанием. - Начнем с того, что «зверушка», о которой говорил профессор Дамблдор, была акромантулом, - процедил Том. - Что?! - Как это понимать?! - загалдели лорды, до этого просто молча сверлившие своих чад недовольными взглядами. Гарри скрипнул зубами, пытаясь сдержать свой гнев и взглядом говоря Тому продолжать. - Я возвращался из библиотеки обратно в «Слизеринские» подземелья, по дороге ко мне присоединились Долохов и Малфой, а позже и мисс Блэк. Уже где-то на второй половине пути мы услышали девичий крик из прилегающего коридора, а после на нас оттуда выскочил акромантул. Он бросился на мисс Блэк, но Долохов спас ее, вовремя отдернув в сторону. Акромантул приземлился недалеко от меня, но его отвлекла вставшая на мою защиту Нагайна, благодаря чему я смог бросить в паука заклинание, пока он не напал на меня. Змея на последнем предложении гордо вскинула голову, чем вызвала в свой адрес парочку недоуменных взглядов и получила почесывание в качестве похвалы от Гарри. - После этого подоспели профессор Дамблдор и первокурсник «Гриффиндора» Рубеус Хагрид, который и оказался владельцем твари, и, увидев своего питомца в… неживом виде, забился в истерике. А потом нас отвели в кабинет директора Диппета, и начался весь этот… балаган. - Понятно. И, принимая все это к сведению, у меня есть несколько вопросов к достопочтенным господам: директору Диппету и декану факультета «Гриффиндор» профессору Дамблдору, - мило улыбнулся Гарри, поворачиваясь в сторону упомянутых особ, у которых почему-то внезапно пробежался мороз по коже. Даже лорды вдруг присмирели, хотя, еще, буквально, пару секунд назад, явно собирались закатить скандал. - Во-первых: почему никто не попытался разобраться толком в ситуации? Во-вторых: почему от нас с глубокоуважаемыми лордом Блэком и лордом Малфоем пытались скрыть информацию о том, что из себя представляла так называемая «бедная зверушка»? И в-третьих: почему это вдруг четверо студентов факультета «Слизерин», подвергшихся нападению опасной твари, оказались виноваты, а первокурсник факультета «Гриффиндор», обзаведшийся агрессивной «зверушкой» и тайно содержавший ее в стенах школы, что - как ранее Вами же, господин директор, было отмечено - запрещено правилами, здесь даже не присутствует? - все так же улыбаясь, спросил Гарри. - Вы преувеличиваете, мистер Гонт. Я уверен, что дети просто испугались, а маленький паучок совсем не собирался на них нападать. Хагрид хорошо за ним ухаживал, и тот, практически, ручной. Столь жестокое убийство животного было излишним, - начал заливать Дамблдор. Директор же просто отвел глаза и молчал. До него уже дошло, что в этот раз он, видимо, совершил огромную глупость, не став углубляться в инцидент, и теперь школе светили большие проблемы. Он всем своим нутром, всем своим трехвековым опытом чувствовал, что этот «мистер Гонт» опасен и на тормозах ситуацию не спустит. Один его взгляд чего стоит! Холодный… Да и магия уже начинала клубиться вокруг фигуры Гонта-старшего. Пока едва заметно, но старый опытный директор уже чувствовал, как она подбиралась к нему, колючая, ледяная, опасно скалящая свои острые клыки. Удивительно, что Альбус до сих пор ничего не заметил. - К тому же на третьем курсе еще не изучают столь опасные боевые заклинания как «Секо», - прищурив глаза, решил перейти в нападение профессор. - Это я научил его этому заклинанию. Как раз на подобный случай. И, как вижу, не зря. С безопасностью в школе совсем плохо, - припечатал Дамблдора тяжелым взглядом Гарри. - И к тому же, что это за двойные стандарты? Буквально десять минут назад Вы, господин заместитель директора, были, практически, в ужасе от обычной змеи, которая, смею отметить, ни на кого не нападала, а тут - такое добродушие по отношению к акромантулу. Не из-за того ли это, профессор Дамблдор, что владельцем паука является ученик Вашего факультета? По злобному взгляду, гневно раздувающимся ноздрям и сжавшимся кулакам профессора Гарри понял, что попал в точку. Но выслушивать возмущения или оправдания Дамблдора, которыми тот уже хотел было разразиться, не стал, только презрительно хмыкнул и продолжил - с убийственно-холодной безупречной вежливостью - задавать свои столь неудобные вопросы. - С вашего позволения, я отмечу еще кое-что, джентльмены и леди. В-четвертых: кроме отсутствия, как я понимаю, мистера Хагрида, меня также смущает отсутствие и даже упоминание в Вашем, мистер Дамблдор, рассказе - особы, чей крик слышали молодые люди и мисс Блэк. - Юная мисс была слишком испугана, поэтому я предположил, что ей лучше отдохнуть, и отпустил ее, - сквозь зубы процедил Дамблдор, из последних сил пытающийся вернуть на лицо маску добродушия. - Вот как. А мисс Блэк или Тому, подвергшимся нападению акромантула, отдых, значит, не нужен? - елейно протянул Гарри, явно еще больше выходя из себя. - А, и последнее, - он повернулся к подросткам. - Кто-нибудь может сказать мне, какой расцветки был акромантул? - попросил Гарри. После упоминания Хагрида, он даже не сомневался, что злосчастным акромантулом был Арагог, но он сам едва ли помнил, какого цвета пятна украшали панцирь этого здоровенного паука. При их не самой приятной встрече, это было чуть ли не самое последнее, что волновало юного Поттера, да и это мало что ему дало бы, на тот момент он абсолютно ничего не знал об этих тварях. - Серо-черный, с бурыми пятнами по бокам, - ответила Вальбурга. Она отлично запомнила расцветку акромантула, поскольку собиралась позже узнать, к какой разновидности он принадлежал. У Гарри дернулся глаз. А магия, до этого слабо клубившаяся, хлынула мощным потоком, придавливая всех присутствующих. Серо-черный, мать вашу, с бурыми пятнами! Этот вид акромантулов был ядовит! Да, еще не с самым сильным ядом, но тоже крайне опасным и со множеством непредсказуемых эффектов при малейших имеющихся проблемах со здоровьем у жертвы отравления! Гарри был зол. Очень зол! И его магия реагировала на это, проявляя себя во всей своей жуткой красе. Все же смерть сильно повлияла на его магию, более полно раскрывая его Певерелловские корни, и та теперь была способна вызвать инстинктивный ужас почти у любого живого существа. Но Гарри было плевать, что там сейчас чувствовали окружающие. Подавив первый порыв - убить идиотов, допустивших подобное, а именно: Дамблдора и Диппета - он сосредоточился на Томе, быстро выписывая палочкой над его головой вензеля диагностических заклинаний. Всех, каких только знал! Он был обязан убедиться, что Том в порядке, что в его организм не попало и капли этого дрянного яда. Спустя десяток минут тщательнейшей диагностики, Гарри облегченно выдохнул, вместе с чем ослаб и поток его устрашающей магии, давая присутствующим возможность снова нормально дышать. Пожалуй, только для Тома давление магии опекуна не было таким уж ужасным. Тот отлично знал, Гарри ни за что ему не навредит, даже в самом взбешенном состоянии. Да и, кроме того, регулярно проводимые ритуалы «Благодарения Вечной Невесты» дали ему некоторую устойчивость к эманациям смерти. Мягко приобняв Тома за плечи и поцеловав в макушку, Гарри немного успокоился. А после устремил злобный взгляд на Дамблдора. - "Маленький паучок", "абсолютно безобидный", да, мистер Дамблдор? - прошипел Гарри. Первый порыв убивать был сдержан, но ведь про «покалечить» или «хорошенько проклясть» никто не говорил, верно? - Так, джентльмены! Джентльмены… и леди, конечно, - выступил вперед директор, отдышавшись и решив хоть как-то попытаться урегулировать ситуацию, что начинала пахнуть все более дурно и грозила закончиться серьезным кровопролитием. - Я уже понял, что имело место недоразумение, и предлагаю получше разобраться в ситуации. И думаю, начать стоит с тех, кого здесь столь явно недостает, а вместе с тем и удостовериться в невредимости всех вовлеченных. Так что… Линки! Рикки! По зову Диппета в кабинете появилось двое домовиков, - Приведите сюда мистера Хагрида, он должен сейчас находиться в больничном крыле, и мисс… Эээ… Ту юную мисс, что сегодня пережила встречу с акромантулом. Если не ошибаюсь, она была из «Рейвенкло». - Линки слушается, господин директор! - Рикки понял, господин директор, - пропищали домовики и с хлопком исчезли. - Вы даже не спросили, как зовут ту девочку? - хмыкнул лорд Малфой, уже вернувший себе надменный вид. Вот чего он уж точно не ожидал, так это такого ужасающего давления магии, и от кого? От полукровки!.. Похоже, его сын хорошо умеет выбирать себе друзей. И он сам правильно поступил, не став ему мешать. С такими людьми лучше поддерживать дружеские отношения, видимо, Род Гонт снова, впервые за многие десятилетия, стал набирать силу. - Да, видимо, дела в школе, и правда, обстоят крайне плачевно, - мрачно проговорил лорд Блэк. Ему факт того, что его дочь в лучшем случае чуть не покусал ядовитый акромантул, совсем не понравился. (Он, может быть, даже присоединился бы к мистеру Гонту, в потрошении декана «Гриффиндора», а после и директора, если бы перед этим его знатно не охладило волной магии еще более жуткой, чем даже их Родовая.) Да, дочь повела себя недостойно в последнюю их встречу, но она все еще оставалась его дочерью, а, главное, она - Блэк. Блэки такого отношения к ним не спускают никому! - Простите, джентльмены… и леди, конечно, я приношу свои извинения. И я очень надеюсь, что сейчас мы сможем все исправить, - еще раз заверил их директор, утирая выступившую на лбу нервную испарину. И во что Дамблдор его вообще втянул?! О чем он думал, переходя дорогу таким людям?!