Еще один наследник

Нико устал. Нико чертовски устал. После пятого захода, пот, стекающий со лба, щипал его карие глаза, а руки тряслись, будто мышцы превратились в желе. Он не чувствовал своих пальцев, сжимавших рукоять Стигийского меча. Осталось всего немного до Элизиума, они уже дважды добирались до местных Чемпионов и быстро возвращались во Дворец Аида. Нико чувствовал, что не протянет дольше двух схваток. Он уже начал промахиваться, делая выпады в никуда. Загрей чувствовал себя не лучше, хоть за его спиной насчитывалось сотни, если не тысячу таких боев. Он усердно пытался сражаться как за себя, так и за Нико. Разрубив последнего в этом зале монстра, Загрей медленно опустил копье и оперся о нее, как об трость. Он вытер стекающую из ноздри кровь и посмотрел на Нико, вымученно улыбнувшись. — Ты как, братишка? Нико, убрав меч в ножны, сидел на подогретом камне, смотря на булькающий, извергающий временами пламя Флегетон, и повернулся к Загрею. — Нормально. — он пожал плечами, которые тут же болезненно заныли. — Должен быть способ выбраться отсюда… Быстрее. Так… зачем ты хочешь выбраться на поверхность? Тебя там кто-то ждет, да? Загрей сел рядом с Нико, прижав колено к своему лицу. Он смотрел пустым взглядом на бурлящую реку. Пламя освещало его лицо, придавая юношеским чертам взрослые. Нико на мгновение задумался насчет возраста парня. А ведь ему могло быть и несколько сотен лет, а он даже этого и не знал. Он жил затворником в четырех стенах Подземного Дворца, не подозревая о жизни наверху. Ди Анджело фыркнул, вспомнив свое детство, проведенное в казино Лотосе, в месте, где время останавливалось. Как же они были похожи с Загреем. Но Нико повезло, что с ним была Бьянка, его родная сестра, а позже появились и друзья, а рядом с Подземным Принцем не было никого. Он был единственный ребенок Аида, который даже не был рад ему, он рос в компании хтонических богов, не имея возможности встретить своих ровесников или живых людей в принципе. Теперь Ди Анджело начинал понимать, почему Заг так к нему тянулся, как утопающий к спасательному кругу. — Моя мама вовсе не Никта. — неожиданно сказал Загрей спустя несколько минут молчания. Нико кивнул, выжидающе смотря на парня. — Моя настоящая… биологическая мама это Персефона. И… — Загрей пожевал нижнюю губу, подбирая слова. — Она ждет меня на поверхности. Она сбежала из дворца, когда я родился, потому что думала, что я… мертв. Она не знала, что я жив. А я не знал, что она моя мать. Это все подстроил отец, но мне только предстоит выяснить почему он так поступил. Единственное, что я знаю точно, это то, что я родился мертвым, а Никта каким-то образом смогла уговорить Мойр переписать мою судьбу. К слову, она же меня и воспитывала, а Ахиллес учил драться и прочим наукам мужей. Ну… теперь ты все знаешь. Поэтому я и пытаюсь добраться до своей матери, чтобы узнать ответы, которые от меня скрывает отец. — Ясно. — кивнул Нико, пытаясь сложить всю информацию в голове, в которую за этот забег пару раз прилетали кулаки. Загрей перевел взгляд на Нико и фыркнул от смеха. С его лица мгновенно пропал след озадаченности и грусти, едва на губах появилась улыбка. — И это все? Я думал… ты как-то удивишься… Скажешь: «Ого, этого не может быть!» — Ну… я видел всякое в своей жизни. Поверь мне, твоя история впечатляющая, но не настолько… — ответил Нико и, улыбнувшись, слегка толкнул плечом парня. — Думаю, теперь мой черед поведать тебе мою историю, так? — Люблю впечатляющие истории. — широко улыбнулся Загрей. И Нико рассказал ему о своих приключениях, позабывшись обо всем, на время вернувшись в детство. Он рассказал ему все с самого начала — с клятвы Большой тройки не иметь детей, с переезда в интернат, о том, как он с сестрой попал в злосчастное казино Лотос, и как в школе он встретился с Перси Джексоном и компанией, о мантикоре… Нико рассказал о смерти сестры, уже не чувствуя ничего, кроме светлой грусти. Загрей, затаив дыхание, ловил каждое слово, и искренне удивлялся, слушая про Лагерь полукровок и восстание против богов. Он сидел на камне рядом с Нико, но его воображение уносило его в красочный неизведанный мир, рисовало сражение с Кроносом — отцом богов и повелителем времени. Загрей на мгновение прикрыл глаза, пытаясь прочувствовать дуновение ветра на палубе летающего корабля Арго 2. Он положил ладонь на прогретый серый камень, представляя себе пробудившуюся Гею, которая желала отомстить всем полукровкам. Нико закончил рассказ на победе над Геей и возвращением Аполлона на Олимп. Он шумно выдохнул, переводя дух после содержательного рассказа. — Вау. У меня… нет слов. — Загрей покачал головой и не хотя признался. — Ты… да, думаю, ты действительно многое видел. — Ты можешь присоединиться к нам. — Нико неожиданно для самого себя положил ладонь на плечо парня. — В лагере будут тебе рады. В обоих лагерях. — Спасибо, Нико. — кивнул Загрей, в его голосе невозможно было не услышать нотки грусти. Он поднялся на ноги и потянулся. — Достаточно отдохнули. Нико кивнул и последовал за ним к деревянному плоту, который нес их через горящие поля Асфоделей. Он чувствовал, что Загрей чем-то огорчен и что-то скрывает, но не стал давить на него.

***

Они продолжили недолгий бой, после чего Нико вновь оказался в кровавой купальне Дома Аида. Как же ему надоела эта лужа, в которой он постоянно оказывался после смерти. Он раздраженно ударил ладонью по воде и пошел по коридору, не дожидаясь колких замечаний Гипноса, который каждый раз в открытую подтрунивал над братьями. Нико чувствовал, как начинал злиться. Он шумно выдохнул сквозь зубы, проходя мимо фурии Мег. В ожидании Загрея, Нико прошел в оружейный зал и начал пробовать щит Эгиду, чтобы как-то выпустить пар. Он наносил удары Скелли снова и снова, пока тот не рассыпался прахом. И по кругу. — Ты закончил? — голос Загрея заставил Нико вздрогнуть и выронить щит. Эгида упала с оглушительным лязгом на мраморный пол. — И как давно ты тут стоишь? — Нико обернулся, тяжело дыша. Загрей стоял в тени возле стены, скрестив руки на груди, и пожал плечами. — Достаточно. — Еще один раз. — Нико вернул Эгиду на место и, взяв уже привычный Стигий, подбежал к окну и спрыгнул вниз. Злость кипела внутри сына Аида. Нико раздражало, что какие-то никчемные монстры могли так легко уложить его на лопатки. Его, прошедшего две крупнейшие войны за последнее столетие. Он участвовал в войне против Кроноса, сыграл не последнюю роль в победе над Геей, но этого было мало. Подземный мир насмехался над ним, кидая все новые и новые испытания. Нико дрался как демон, был ураганом, сеющим смерть, но этого было недостаточно. Вражеские снаряды, когти, клыки временами все же достигали сына Аида. Нико, скрепя зубами, добивал противников, чувствуя как в нем вибрирует ярость. Если бы он мог увидеть себя со стороны, то увидел бы на своем лице оскал, почти дикий, звериный оскал, а глаза были распахнуты так широко, что казалось вот-вот выпадут из орбит. Загрей же в свою очередь убивал непрошенных монстров со спокойным будничным выражением лица, иногда даже успевая выдавать шутки. Он не терял чувства юмора, даже когда в него попадали ядом, впивались острыми клыками в лодыжки, кидали в его сторону огненные булыжники. Он относился к этому совершенно спокойно, в отличие от Нико, который с безжалостной яростью расправлялся с противниками. Но ярость также была бесполезной — Нико снова отправился в плавание в купальне Дома Аида. А в следующей попытке Загрей попал в ловушку с шипами и Нико, не задумываясь, прыгнул следом. Нико глубоко вдохнул, подняв голову из воды. — Неловко вышло. — Загрей уже вышел из купальни и стряхивал из ушей воду. — Я бы даже сказал неуклюже. Нико ополоснул лицо и поднялся на ноги. Он взглянул на коридор и сжал зубы. Ему так сильно не хотелось проходить через эти бесконечные комнаты с врагами ради… Ради чего? Еще одной глупой смерти? Нико уже начал понимать, что из Подземного Царства им не выбраться, хоть признавать это не хотелось. — Слушай, Нико… — Загрей взял его за локоть и повел в комнату отдыха, которую Нико старательно избегал, потому что торопился быть приконченным как можно скорее. — Что? — Расслабься. — кивнул парень и сел за один из столиков в кафетерии комнаты отдыха. — Посиди, подумай. Ты распыляешься. Нико недовольно хмыкнул, но сел. В комнате отдыха постоянными посетителями являлись духи, иногда здесь сыновья Аида встречали Мег. Но в этот раз ее не было. — Нельзя просто идти напролом. Поверь мне, я знаю о чем говорю. — Загрей заглянул в темные глаза Нико. Совершенно безбоязненно, не стесняясь. Нико никак не мог привыкнуть к тому, что его тут никто не боялся и все уважали (ну, кроме монстров, конечно) — Предлагаешь заказать тут какой-нибудь хипстерский кофе и сидеть, теряя время? — Нико скрестил руки на груди. Загрей откинулся на спинку стула и пожал плечами. — Можно и так, хоть я и не понял некоторых твоих слов. Нико, поверь мне, выход отсюда есть, просто ты выбрал неправильную стратегию. Брови Нико взлетели вверх. — Неправильную стратегию? Я тебе, что Аннабет? — Кстати. Вот. — Загрей, резко выпрямившись, пощелкал пальцами. — Точно! — В чем дело? — спросил Нико. — Ты пытаешься всех накромсать и сбежать быстрее. Но у тебя нет цели. — с деловым видом начал Загрей, которому явно не терпелось поделиться своим нажитым опытом. — Тебе нужно иметь конкретную цель. Например, твои друзья. — Ты думаешь, я от нечего делать… — Да. Тебе нужно именно представлять своих друзей. Ты ведь хочешь поскорее с ними встретиться. Вот это должно быть твоим ориентиром. — А твой ориентир это твоя мать, как я понимаю? — Чш. — напрягся Загрей и огляделся. — Не так громко и не в этом месте. Духи любят слухи. В общем, когда ты сражаешься, ты должен иметь ориентир за что сражаешься. Иначе это превращается в пустую мясорубку, из которой ты не выйдешь победителем. — Ясно. — Опять твое ясно. — фыркнул от смеха Загрей. Нико отвел взгляд на каменный пол, рисуя в голове образ Рейны, Хейзел, Джейсона, Перси и остальных ребят из обоих лагерей, с кем он общался. Он с нежностью вспомнил ясные голубые глаза Уилла, его жизнерадостный, стойкий характер. Он был человеком, из которого била жизнь. Нико всковырнул мозоль на большом пальце, вспоминая тепло, исходящее от рук сына Аполлона. Он на мгновенье прикрыл глаза, предаваясь воспоминаниям о тёплых летних вечерах на калифорнийском берегу, где жила мать Уилла, Наоми. Нико почувствовал как сильно ему не хватает морского воздуха и слепящего солнца и Уилла, бредущего босиком по влажному песку. На лице сына Аида возникла тень улыбки. Ему невыносимо захотелось уткнуться носом в копну светлых волос Уилла. Почувствовав на себе внимательный взгляд Загрея, Нико прокашлялся и скрестил руки на груди. — Ладно, я тебя понял.