После дождя

Я был не готов к тому, что произойдёт в этот вечер. Максимум, на что я рассчитывал и на что надеялся, это получить признание и разделить эту радость вместе с Омом. Но... Судьба распорядилась по-своему, приготовив мне полный спектр эмоций, от ощущения безграничного счастья до предательского страха и тревоги. Все чувства поочерёдно накатывали на меня, как волны на берег, меняясь и вытесняя друг друга. Когда мы идём по красной дорожке в окружении коллег и поклонников, Ом, как всегда, приветствует всех, улыбается, не показывая усталости, и старается не отходить от меня ни на шаг. Из-за ковидных ограничений приходится быть в маске, что доставляет определённый дискомфорт, как и разделяющее нас расстояние в полметра между креслами в зале. Это меня немного напрягает, потому что мне не хватает нашей обычной тактильности. Меня тянет к нему, как магнитом, но я одёргиваю себя, напоминая, что в наших отношениях роль прилипчивого пса отведена Ому, я же кот, гуляющий сам по себе и иногда, по настроению, позволяющий себе проявлять привязанность. Ждать номинации и сдерживать волнение не просто. Никто, кроме организаторов, до последнего не знает имя победителя. Поэтому, когда наш лакорн объявляют сериалом года, поначалу наступает секундное замешательство, а после мы соскакиваем с мест, чтобы вместе с Пи'Аофом подняться на сцену. Мы проделали хорошую работу и доказательством этому служит статуэтка, которую мы держим в руках. Я вижу сияющие глаза Ома и счастлив, стоя на одной сцене с ним, разделяя на двоих эти минуты славы. Мы покидаем зал, чтобы дать интервью, и после у нас остаётся какое-то время, чтобы передохнуть и, наконец, хотя бы ненадолго избавиться от этого вынужденного белого аксессуара на наших лицах. Мы заходим в одну из комнат, выделенных для стаффа, из которой тут же суетно выходят несколько человек, оставляя нас наедине. – Куда это они все разбежались? – я поворачиваю голову в сторону Ома и вижу только довольную ухмылку на его лице. – Просто они думают, что мы парочка и хотим уединиться. Вот доказательство! – он торжествующе поднимает наши переплетённые руки, на которых красуются два парных кольца, и широко улыбается. – Придурок! Можешь хотя бы иногда быть серьёзным? – я стараюсь сделать сердитое лицо, но получается неубедительно. Ему нравится дразнить меня и, видя мою растерянность, на его лице появляется довольная улыбка. Он притягивает меня к себе и, наконец, заключает в крепкие объятия. В груди разливается приятное тепло, и я сжимаю его в ответ, счастливый и смущённый этой долгожданной наградой. – Твои уши покраснели, – произносит он негромко, слегка касаясь своими пальцами моего уха. Наши взгляды встречаются, и я теряюсь в собственном отражении и той нежности, которую я вижу в его глазах. Он проводит руками по моей спине, фиксируя их на талии, опускает голову на моё плечо, устало выдыхает, упираясь лицом мне в шею, и я чувствую его горячее дыхание на своей коже, растворяясь в мятном аромате шампуня, исходящем от его волос. Провожу по ним рукой, немного взъерошив, чтобы он взбодрился. – Ещё! Я сдерживался несколько часов от желания обнять тебя. У меня нехватка НанонЭнергии. – Чего? Что ты там ещё придумал? – смеюсь в ответ, не признаваясь, что мне его тоже не хватало. Я чмокаю его чуть ниже роста волос, над линией рубашки, обнажающей шею. – Теперь доволен? – я тоже хочу компенсировать себе время, которое мы просидели порознь. – А ещё мне нужно увидеть твои ямочки. Тогда заряда мне хватит как минимум на пару часов, – Ом отстраняется, смотря на меня щенячьими глазками. – Всего на пару? – растягиваю слова, выдавая то, что он хотел, и вижу в ответ довольную счастливую улыбку. Он, словно пёс, трётся о мой нос своим, от восторга крепче сжимая меня в своих руках, и я растворяюсь в этом обожании настолько, что забываю обо всём, будто больше ничего не существует; есть только я и он, смотрящий на меня с щемящей душу радостью. Во мне вспыхивает искра, которая, разгораясь внутри, сшибает напрочь все мои установки желанием прикоснуться к нему. Я поднимаю руку, очерчивая пальцами линию его скул, чувствуя его удивление и трепет от неожиданной ласки. Мы оба в замешательстве. Всё веселье разом куда-то исчезает, уступая место томительному желанию, разгорающемуся во всём теле. Его лицо так близко, что я теряю контроль, чувствуя наше дыхание и почти соприкоснувшиеся губы. В этот момент в комнату врывается девушка, которая, видя нас, начинает краснеть и извиняться. Мы тут же отстраняемся друг от друга на безопасное расстояние, разжимая объятия. Она берёт со стола у входа свои забытые вещи и, снова извиняясь и кланяясь, удаляется за дверь. Все мои обнажившиеся чувства вытесняет стыд, будто ледяной острый нож, ударивший в самую скрытую часть моего тела, старательно скрывающую нежную, не окрепшую любовь. А за стыдом накрывает паника от того, что могло произойти, если бы девушка вошла чуть позже. Случившееся моментально возвращает меня в реальность. Я поддался своим желаниям и почти пересёк границу. Я отвожу взгляд от пристальных тёмных глаз, ища путь к отступлению и желая сбежать. Резко разворачиваюсь и уже у двери оказываюсь пойманным в охапку крепкими руками, лишаясь возможности вырваться. – Нон, не убегай, – его голос такой тихий и умоляющий, что я чувствую, как сжимается каждая клеточка моего тела. – Пусти. Сюда в любую минуту могут войти и не так нас понять, – как мне передать, насколько я сейчас напуган, осознавая, что не только я потерял контроль. Нам обоим снесло голову. – Нет. Не отпущу, пока мы не поговорим. – О чём? – О нас. – Не понимаю, о чём ты, – моё сердце колотится, как бешеное, ладони вспотели. – Давай прекратим себе лгать. Нон, посмотри, – Ом разворачивает меня к зеркалу, в котором отражаются два парня в парных смокингах. – Даже наше окружение не может игнорировать те чувства, которые мы пытаемся спрятать друг от друга. Иначе к чему весь этот маскарад? Я ищу, что ответить, перебирая в голове разные варианты. Ом – парень. И он – мой друг. – Если хочешь, я скажу это первым. Если я поддамся своим желаниям, всё станет по-настоящему. А если мои чувства – это всего лишь чувства Прана? Эти мысли всегда всплывают в моей голове, оправдывая мою трусость. Если чувства пройдут, когда у нас появятся новые проекты или новые партнёры? – Ты мне нравишься. Эти слова, сказанные мягким, обволакивающим голосом, так часто будоражили мои мечты, что сейчас, слыша их наяву, я отказываюсь поверить в то, что это правда. Я пытаюсь трусливо сбежать. Я должен оставить всё, как есть, потому что потерять то, что я ещё не приобрёл, легче, чем потерять нашу многолетнюю дружбу. – Ом… ты мой друг, – пытаюсь в панике найти путь к отступлению. – Только друг? Просто друзья не желали бы сделать то, на чём нас прервали. После всех этих взглядов и объятий, ты, правда, думаешь, что мы просто друзья? Он смотрит на меня, ожидая ответа. – Ом, мы оба поддались эмоциям. Ты воспринимаешь это всё слишком серьёзно. Он молчит, пытаясь уловить ложь в моих словах. Но я хороший актёр. – Мы просто много времени проводим вместе. Поэтому тебе кажется, что между нами что-то большее. Это просто работа, – пытаюсь говорить так, чтобы мой голос не дрожал, хлопая его по плечу. – Хмм… работа… Вижу, как он до побелевших костяшек сжимает руки в кулаки, пытаясь сдержать эмоции, разворачивается и со словами: «Давай забудем об этом разговоре» – выходит за дверь. Меня потряхивает. Во всём теле появляется слабость, как реакция на дикое напряжение, которому я его подверг. Губы дрожат, и я опираюсь на край стола, чтобы не потерять равновесие.