Затмение Божье

      Холодное белое покрывало хрустело под ногами, солнце почти безуспешно пыталось достать своими лучами до земли, чтобы хоть немного прогреть её и разбавить морозный ветер.       Эклипс насвистывала старую мелодию себе под нос, шагая по лесу уверенно, без всякого страха. Деревья казались одинаковыми, однако девушка помнила кое-какую дорогу, пусть и немного смутно.       Затмение остановилась на границе между лесом и поляной, засыпанной чёрным пеплом. Всё здесь будто вымерло, большой пень в середине пострадал больше всего, от него остались лишь обожжённые щепки.       Эклипс прошла мимо, выцепив взглядом лежащее на снегу тело мужчины, кожа которого посинела, застыв в позе скрюченного клубка, словно пытаясь защититься от чего-то. Девушка приложила ладонь к его губам, пытаясь почувствовать дыхание, но его не было.       — Да уж... — тихо сказала Затмение, замечая открытый перелом правой руки и торчащее из-под окровавленной одежды ребро. — Неплохо я тебя потрепала...       Эклипс виновато прикрыла глаза и осела рядом с трупом на колени, складывая ладони вместе на уровне своей груди и шепотом произнося молитву об упокоении.       Закончив, Затмение поднялась на ноги и выставила руки перед собой так, будто она держит натянутую на тетиву стрелу. В её ладонях вспыхнуло пламя, заплясало и сформировало нечёткий силуэт огненного лука, который так и норовил испариться и исчезнуть.       Девушка глубоко вдохнула и прицелилась, отпуская стрелу в труп Михаила. Его тело охватило пламя, за несколько секунд полностью сжигая его и оставляя только серый пепел, который сразу же подхватил ледяной ветер, унося прочь.       — Спи спокойно, маленький волчонок, — с лёгкой горечью в голосе сказала Эклипс и развернулась, направляясь обратно в сторону лагеря.       Однако не успела Затмение снова зайти в лес, как противное чувство опасности заставило её остановиться на месте, медленно оглядываясь по сторонам. В нос забился металлический запах крови и девушка крупно вздрогнула, боясь обернуться.       — Когда же ты от меня отстанешь... — пытаясь сделать голос более ровным, сказала в пустоту Эклипс.       — Ты становишься слишком опасной, раз смогла залезть в мою голову, — грубый голос проникал в сознание, заставляя виски пульсировать, а крест на лбу болеть.       — Я сделала это не специально, — нахмурилась Затмение, сжав кулаки и пытаясь побороть страх перед ним.       — Сам факт того, что это случилось, не вызывает у меня никакой радости. Ты узнала то, чего знать не должна.       До ушей Рыцаря донёсся лязг металла и девушка резко отпрыгнула в сторону, крутанувшись в воздухе и осев на снег одной ногой.       Эклипс вскинула голову, встречаясь взглядом с кроваво-красными глазами Бога Крови. Оба не двигались, просто смотря друг на друга и пытаясь разглядеть в чужом взгляде что-то такое, что заставило бы усомниться в собственном мнении.       — Что с тобой сделали? — тихо и немного пугливо спросила Затмение, медленно выпрямляясь.       — Это не имеет значения, — Бог Крови прикрыл глаза, и девушка заметила странный блеск в них.       — Я знаю, что ты не хочешь всем этим заниматься, тогда почему ты им помогаешь?       Эклипс сама удивилась своей смелости. Наверно, она заметила каплю человечности в его взгляде, голосе и поэтому решилась на какой никакой разговор.       Александр рыкнул как-то по животному, пропал из поля зрения на мгновение и оказался слишком близко к Затмению. Бог Крови схватил девушку за горло, приподнял её над снегом так, чтобы их лица оказались на одном уровне.       — Не лезь не в своё дело, — мужчина оскалился, показывая острые клыки. Пространство вокруг них потемнело, тысячи голосов раздались прямо в голове Эклипс, заставляя её буквально задыхаться от недостатка кислорода и боли.       Затмение скосила взгляд, задержав его на ладони Бога Крови, которой он крепко держал её. На ней, исполосованной другими, более свежими шрамами, выделялся один, довольно старый.       Крест. Принадлежащий им, Крестоносцам.       Александр проследил за глазами девушки и резко откинул её от себя, заставляя тело Эклипс столкнуться со стволом толстой сосны. Затмение рухнула в снег, откашливаясь и пытаясь привести дыхание в норму.       — Что с тобой не так? — Бог Крови приставил к горлу девушки конец меча, приподняв её голову так, чтобы она смотрела ему в глаза. — Почему ты не бежишь от меня?       — Вот не поверишь, я столетие люблю одного человека, не получаю никакой взаимности и снова и снова наступаю на одни и те же грабли. Тут похожая ситуация, — хмыкнула Затмение.       Несколько секунд стояла гробовая тишина, даже ветра не было слышно.       Меч был убран, а Александр развернулся спиной к девушке и махнул рукой. Из под земли вырвались кровавые ленты, которые оплели тело Эклипс и подняли её на небольшое расстояние в воздух. Затмение почувствовала снег под ногами, и ленты её отпустили, вновь скрываясь.       Девушка проводила их удивлённым взглядом и перевела его на спину застывшего на месте Бога Крови.       — Больше не смей лезть в это. Даже если это происходит случайно, ты не должна слушать и видеть. Есть то, чего не положено знать никому.       — Стой!       Мужчина слегка повернул голову в сторону Эклипс.       — Послушай, мы могли бы объединиться. Ты недоволен действиями церкви, мы ими недовольны. Ты что-то должен им, но и мы, по сути, тоже, но не собираемся прогибаться. У нас много точек соприкосновения...       — Довольно пылкая речь для фанатика, — хмыкнул Александр. — Ты слишком сильно заблуждаешься в своих выводах.       Бог Крови сделал шаг вперёд и растворился в воздухе неясным кроваво-красным пятном, оставив девушку наедине со своими мыслями.

***

      В лагерь Эклипс вернулась только под вечер, соврав слишком любопытному Зегелю, что тренировалась управлять огнём. Съев немного похлёбки, приготовленной отрядом Бертиссы, и поговорив с сестрой и её последователями на разные темы, Затмение отправилась в свою собственную палатку.       Браня наконец-то отпустил её, удостоверившись, что раны более-менее зажили и не представляют опасности. За Ларгоном он всё также наблюдал, но говорил, что его состояние заметно улучшилось.       Приоткрыв занавес, девушка вошла в холодное помещение, сразу же направляясь к камину и разжигая его, чтобы совсем не замёрзнуть. Эклипс села на пол, застеленный тёплыми шкурами, и смотрела на танцующее пламя, плавно погружаясь то ли в дрёму, то ли в свои мысли, которые, как мухи, не давали спокойно жить.       Затмение вздрогнула от залетевшего в палатку холодного ветра и повернула голову на импровизированную дверь. Та была плотно закрыта, а других путей для попадания сюда просто не было.       Девушка напряглась, медленно вытащила небольшой нож из ремня на бедре и сжала его рукоятку в ладони, пряча руку под теплую накидку.       Почувствовав движение, Эклипс вскинула ладонь, и нож вонзился в тонкий деревянный столб, держащий ткань палатки, в нескольких сантиметрах от головы Ларгона.       — Ларгон, блять! — воскликнула Затмение, вскочив на ноги. — Какого хуя?!       Воин Божий только хмыкнул, сделав шаг к сестре.       — Ты почему не в... А, ясно, иллюзия, — девушка взъерошила свои волосы, пытаясь справится с напряжением.       — Ты с кем-то говорила в лесу? — спросил мужчина, сложив руки на груди.       — Какая разница? — развела руками Эклипс, принявшись ходить из стороны в сторону.       — Большая, ты ведёшь себя так, когда нервничаешь, — Ларгон спокойным взглядом следил за перемещениями сестры. — Кто это был?       — Ни с кем я не говорила, — чуть ли не выплюнула Затмение довольно грубым тоном. — Сожгла труп Михаила в лесу, да и всё.       — Врёшь.       — Нет.       — Врёшь.       — Нахуй пошёл.       Воцарившаяся тишина была слишком гнетущей, напряжение можно было ощутить на кончиках пальцев.       — Эклипс... — тяжело выдохнул Воин Божий, причем с таким разочарованием, что Затмение взорвалась.       Девушка быстро подошла к иллюзии мужчины.       — Слушай сюда, я не маленькая девочка, за каждым шагом которой надо следить! — Эклипс в порыве ткнула пальцем в грудь Ларгона, ожидая, что иллюзия просто рассеется, но этого не произошло. Рука упёрлась в вполне живое и твердое тело Воина Божьего. Затмение выгнула бровь и резко развернулась к выходу из палатки. — Пойду скажу Бране, чтобы он тебе пиздюлей вставил.       Запястье девушки резко схватили, вскинули и дёрнули тело Эклипс назад. Затмение уткнулась носом в грудь брата, крепко обнявшего её.       — Скажу Айвану, — пригрозил Ларгон. — Ты знаешь, от него ничего не утаишь.       Девушка раздражённо рыкнула, сдерживаясь от того, чтобы не ударить Воина Божьего.       — Меня нашел Бог Крови, — тихо начала Эклипс, сдавшись и легко обняв брата в ответ, пытаясь найти в нём хоть каплю поддержки. — Мы... Смогли поговорить. Нового я ничего не узнала, осмелилась предложить ему союз...       Воин Божий молчал, еле заметно поглаживая сестру по волосам.       — Но он ушел, не дав мне ответ, — закончила Затмение и тяжело выдохнула.       — Да уж... А ты смелая, ничего не скажешь, — хмыкнул мужчина.       — Иди ты, — фыркнула девушка, сжимая ткань на плаще Ларгона, боясь, что вся эта близость окажется простым наваждением.       — А вот не пойду, — усмехнулся Воин Божий, на что получил лёгкий толчок в плечо.       Оба Рыцаря замолкли, просто наслаждаясь спокойствием и теплом друг друга. В условиях холодного сезона заморозков тепло было очень важной, неотъемлемой частью жизни.       Эклипс положила голову на плечо мужчины, задумчиво глядя куда-то перед собой и размышляя о чём-то своём.       — Лар, я... — начала было Затмение, но осеклась, укорила себя в невежестве, оскорблении чувств и тому подобное. Тысяча мыслей пронеслась в голове, только ухудшая положение.       — М? — послышался голос над головой девушки и та совсем сжалась. Было невероятно страшно. Зачем она вообще рот открыла?..       — Нет, ничего... — Эклипс прикрыла глаза, молясь Высшему, чтобы Ларгон не начал её расспрашивать. Одновременно она пыталась придумать какую-нибудь вескую отговорку, чтобы устранить неловкое молчание. — Эм... Не хочешь сыграть в карты?       Воин Божий хмыкнул и немного ослабил объятия.       — Что-то мне подсказывает, что ты не это хотела сказать, — слабо улыбнулся мужчина, заметив, как сестра отвела взгляд. — Но, ладно, давай. Давно мы с тобой не сражались в таком ключе.       Затмение заметно приободрилась и отступила от Ларгона, сразу же начав копаться в собственных вещах. У нее точно была колода...       Девушка победоносно подняла над головой старую, уже потрепанный бумажный конверт с картами. Эклипс села около камина на пол, за ней последовал и Воин Божий.

***

      — Да ты издеваешься?!       — Просто кто-то так и не научился играть.       — Иди лесом! Ты жулишь!       — Как бы я это делала, если мастер иллюзий у нас ты?       Хитрая улыбка Эклипс только взбешивала Ларгона, который проиграл уже в четвертый раз. Это была шестая партия.       — Да пошло всё! — Воин Божий вскинул руками и карты в его руках рассыпались по полу.       Затмение громко рассмеялась, чуть ли не катаясь по полу и задыхаясь от недостатка воздуха.       — Смейся, смейся, вот когда...       — Ты играть научишься? — девушка стёрла слезинку с уголка глаза. — Я доживу до этого момента?       Ларгон нахмурился и напрягся, рывком вскакивая на сестру и прижимая её к полу. Воин Божий начал щекотать Эклипс за бока, на что та стала смеяться только громче и истеричнее, изредка ударяя брата локтями или коленями в приступе истерики.       Затмение абсолютно случайно ударила мужчину кулаком в грудь, на что тот остановился и болезненно зашипел. Девушка почти сразу же пришла в себя и села, осматривая тело Ларгона. Вроде крови нет...       — Прости, я не...       — Да ладно, сам виноват, — улыбнулся Воин Божий, а вина, засевшая в сердце Эклипс, червяком извернулась, причиняя боль.       Затмение протянула руки к брату и обняла его, сжав ткань его плаща и мелко трясясь.       — Эй, ты чего? — взволнованно спросил Ларгон, кладя руку на спину Эклипс.       — Прости... — надрывно, совсем сипло, произнесла девушка.       Мужчина прикрыл глаза и немного отстранил от себя сестру, мягко прикасаясь губами к кресту на её лбу.       — Ну всё, заканчивай, я в порядке, — снова улыбнулся Воин Божий, внушая Затмению спокойствие.       — Но я...       — Не сделала ничего такого, что могло бы серьезно мне навредить. К тому же, рана зажила, просто неприятные ощущения остались.       — Это из-за меня...       — Ой блять, — закатил глаза Ларгон, ладонью сжимая щеки Затмения, чтобы она подняла на него голову. — Успокойся, ладно? Айван вон вообще умудрился убить меня, так что это — просто царапина, не достойная внимания.       Воин Божий говорил настолько уверенно, что девушка расслабилась, кивнув. Когда мужчина отпустил лицо сестры, та хрустнула челюстью и немного неуверенно взглянула в глубокие синие глаза.       — Ещё партию? — спросила Эклипс.       — Если ты не будешь жулишь.       — Посмотрим, кто из нас ещё жулит...