***
Кучики сидел в своем кабинете в поместье и пытался сосредоточиться на бумагах, предоставленных кланом Шихоин. Но его взгляд то и дело отвлекался на блестящую железную заколку, что лежала на краю стола. В тот раз он был так взбешен самовольным поведением Куросаки и своей сестры, которые явились в Общество Душ несмотря на его запрет, что совершенно позабыл об этой дешевке, принадлежащей Хисаги. Он думал вернуть ее сразу же, как только она придет, но за все эти дни она так и не появилась здесь. Бьякуя даже подумал, что она может быть занята свалившимися на нее обязанностями третьего офицера… Кучики приложил ладонь к лицу и рассмеялся. Эта лентяйка скорее свалит всю работу на других, чем сделает хоть что-то сама. Значит, причина в другом. Неужели она все-таки вняла его совету не лезть в его дела? Это даже слегка разочаровывало. Бьякуя выбросил из головы ненужные мысли об этой бездельнице и сосредоточился на чтении документов. « Оружие, что использовалось при нападении на Резиденцию Сорока Шести имеет структуру…» — Сейке! — Кучики кашлянул и сделал вид, что поглощен работой, как только фусума неслышно отъехали в сторону. — Сегодня никто не приходил? — Нет, господин, — старый слуга почтительно поклонился. — Вы отдали приказ никого не принимать сегодня. Мне отменить его? — В этом нет нужды, — безразлично отозвался Бьякуя, не отрываясь от пергамента. — Тогда я пойду, — беловолосый старик глубоко поклонился и задвинул за собой двери. «…и состоит из духовных частиц, направленных на поглощение… И где ее носит?!» — Сейке, — вновь позвал Кучики, откладывая документ на стол. — Да, господин? — фусума тихо отъехали в сторону. — Отмени приказ. — Уже отменил, господин, — старик глубоко поклонился. Бьякуя бросил гневный взгляд на слугу. На что этот старик намекает, поступая подобным образом?! — Я передумал, — холодно отозвался Кучики и, раздраженно тряхнув документами перед своим лицом, вновь углубился в их изучение. — Как вам будет угодно, — голубые глаза под толстыми стеклами очков хитро блеснули. На скулах Кучики заиграли желваки. — Я так понимаю, ты не собираешься этого делать, не так ли? — вскинул брови аристократ, сурово глядя на своего помощника, чье лицо оставалось непроницаемым. Бьякуя раздраженно прикрыл лицо ладонью, откидываясь на спинку дзабутона. Этот чертов старик всегда знает наперед его желания. — Доложи мне, как только она придет, — устало вздохнул аристократ и раздраженно махнул рукой, чтобы Нобутсуне оставил его в покое. — Непременно.***
— Кобель проклятый, — выдохнула Саймей, сжимая в пальцах глиняную чашечку из-под саке. Ее голова покоилась на барной стойке, а рука вяло свисала вниз. Девушка икнула, отчего все ее тело дернулось, и перевела плавающий взгляд на барменов, которых почему-то стало двое. Странно. Когда она пришла сюда, заказ у нее принимал один человек. — Это твой брат? — громко спросила Хисаги, тыкая пальцем в канистру с пивом. — Ты только не обижайся, но, по-моему, он симпатичнее, — хмыкнула девушка и громко рассмеялась. — Вроде близнецы, а такая разница, — покачала головой блондинка. — Кажется вам на сегодня хватит, — сурово произнес мужчина за барной стойкой, пытаясь вытащить чашечку из рук девушки. Саймей сжала пальцы сильнее и хмуро сдвинула брови. — Убью паразита! — Хисаги вскочила так резко, что бармен испуганно схватился за сердце и судорожно выдохнул. Саймей сделала шаг и ее колени подкосились. Девушка рухнула на пол, словно мешок с картошкой, и раскинула руки в стороны, отмечая, что здесь удивительно удобно лежать. Вдруг, послышался заливистый женский смех. — Ты слабак, Юмичика! — воскликнул радостный женский голос. — Я же говорила, тебе никогда в жизни не перепить меня! В ответ послышалось какое-то слабое мычание. Хисаги с трудом поднялась на ватных руках и медленно обвела блуждающим взглядом битком набитый бар. Шинигами пили и веселились, кто-то танцевал, а особо ушлые сидели за самым дальним столиком в углу, играли в карты и курили. Наконец, глаза Хисаги сфокусировались на рыжей, пышногрудой девушке, чье декольте настолько сильно притягивало к себе взгляд, что почти не оставляло простора для фантазии. Мацумото звонко смеялась, запрокидывая назад лебединую шею, и от этого ее длинные, волнистые волосы слегка подрагивали, переливаясь всеми оттенками рыжего. С кошачьей грацией она подносила пиалу с саке к своим губам и флиртовала с симпатичными парнями, что восторженно смотрели на нее, ловя каждый ее томный взгляд. Красивая, влекущая, очаровывающая всех и вся. Первая красавица Сейрейтея, сильная и смелая лейтенант десятого отряда — Мацумото Рангику, что никогда не обделена мужским вниманием. Идеальная. В каждом ее чарующем жесте, в каждом плавном повороте головы сквозила женственность, элегантность и утонченность, отчего Саймей с каждой секундой ощущала себя все более убогой, неуклюжей и забитой, серой мышью, недостойной даже называться женщиной. Хисаги отрешенно коснулась пальцами гладкой полоски шрама на своей щеке и взглянула на безупречное, словно вылепленное искусным мастером лицо Рангику. Если эта женщина-кошка только захочет — даже холодный и неприступный капитан Кучики будет у ее ног. Бесит. В груди тугим комом свернулась зависть. Она начала разъедать Хисаги изнутри, напоминая о том, что ей никогда не стать такой же изящной и утонченной как Рангику, или Хитоми. Наверняка та ойран тоже прекрасна. Да черт возьми, все кто попадаются ей на пути — лучше, чем она! Сглотнув, Саймей поднялась, и, не сводя пристального взгляда с хохочущей девушки, которую окружали лейтенанты и офицеры других отрядов, пошла прямиком к их столику. Ватные ноги совсем не держали и заплетались. Пару раз Хисаги чуть не упала, но вовремя схватилась за соседние столики, удерживая равновесие. Шинигами, чье пиво пролилось от ее столкновения с их столом, возмущенно цыкнули на нее, а Саймей, не обращая на них внимания, продолжила переть как танк, снося на своем пути стулья и других людей. Наконец, девушка остановилась напротив лейтенанта десятого отряда, что даже не заметила ее появления, увлеченная спаиванием отчаянно сопротивляющегося лейтенанта Изуру под одобрительный гул офицеров из одиннадцатого. — Ты! — громко воскликнула Хисаги, тыкая пальцем в сторону рыжей девушки и тем самым привлекая к себе внимание всех сидящих за столом. Разговоры смолкли. — Ты меня бесишь! — раздраженно прорычала Саймей, хлопая ладонью по столу. Рангику изумленно изогнула бровь и вдруг рассмеялась. — Эй, соплячка! — угрожающе низким тоном начала Мацумото. — Если ты пришла, потому что твой парень влюблен в меня, значит ты недостаточно хороша для него, вот и все, — хмыкнула лейтенант десятого отряда. — Ты не первая, кто приходит ко мне и пытается угрожать. Я не виновата в том, что моя красота безупречна, — Рангику изящно откинула назад копну огненно-рыжих волос. — Так что шла бы ты своей дорогой. Саймей, чье сознание расслаблено плавало на волнах алкоголя, фыркнула. — Твоя красота может и была безупречна. Лет сто назад, — насмешливо ответила Хисаги, сверкая хитрым взглядом. — Сколько тебе сейчас? Четыреста? Пятьсот лет? Ста-ру-ха, — пропела Саймей, прикладывая ладонь ко рту на манер рупора. — Нахалка! — Рангику разъяренно стукнула кулаком по столу. Ее голубые глаза опасно сузились. — Даже когда мне стукнет пятьсот лет, а это произойдет в далеком-далеком будущем, я буду в тысячу раз красивее, чем ты сейчас! Запомни это, мерзавка! — фыркнула Мацумото. — Корова! — раздраженно прошипела Хисаги. Глаз Рангику задергался. — Не забывайся, пигалица болотная, — голос лейтенанта десятого отряда опасно понизился. — Я размажу тебя об стенку, как жалкое насекомое. — Давай так! — Саймей стукнула ладонями по столу, ее глаза хитро прищурились. — Та, кто выпьет больше саке, будет считаться самой красивой в Обществе Душ! — пьяным, заплетающимся языком проговорила Хисаги. Длинные светлые волосы нависли на ее лицо. Где ее заколка?! Ах да, капитан-клептоман. Сволочь. Глаза Рангику зажглись азартом. — А та, что проиграет, — угрожающе низким тоном произнесла лейтенанта десятого отряда, не сводя своего пристального взгляда с блондинки. — Навеки будет заклеймена уродиной! — на пухловатых губах Мацумото расцвела дьявольская ухмылка. — И оплатит все счета. — Идет! — Саймей протянула вперед раскрытую ладонь. Уж она-то сегодня платить не собирается. Не сводя прищуренных взглядов друг с друга, девушки пожали руки под ошеломленные взгляды сидящих рядом парней. — Като! — крикнула Мацумото через весь зал обращаясь к бармену. — Неси саке! Да побольше! — Опасную игру ты затеяла, девчонка, — покачал головой третий офицер одиннадцатого отряда. — За все эти годы никто так и не смог перепить нашу «алкогиню» (прим. в сейрейтейской мифологии «богиня алкоголиков»). — Пф, — фыркнула Саймей, бросая на него высокомерный, чуть плавающий взгляд. Чего этот лысый вообще рот открыл? Ууу, противный. Еще и глаза красит, баба что ли? Хотя, судя по его дружбану в перьях, они точно встречаются. Интересно, а кто из них сверху? Пассив, актив… — Ээээ?! — взревел Иккаку, вскакивая из-за стола и гневно притягивая Саймей за ворот косоде. Кто-то подавился пивом, многие заржали. Увидев перед собой гневно раздувающиеся ноздри третьего офицера одиннадцатого отряда, Хисаги поняла, что сказала все это вслух. — Ты труп! — разъяренно прошипел Мадараме в лицо поморщившейся Саймей, что замахала рукой, разгоняя его перегар. — Яростное отрицание очевидного лишь еще больше подтверждает, что вы спите друг с другом! — пошатнувшись, Хисаги ткнула пальцем в безвольное тело Юмичики. Иккаку застыл, от шока даже отпустив ворот ее косоде. Лицо Мадараме начало медленно багроветь от злости. Казалось, что третий офицер вот-вот взорвется. — Я сделаю тебя в два счета, соплячка, — Рангику сурово взглянула на Саймей и затянула потуже свой пояс, готовясь к соревнованию. — Ха! Это мы еще посмотрим, мымра крашеная, — ехидно усмехнулась Хисаги, сжимая кулаки. — Я отниму у тебя звание самой красивой женщины, и всем придется признать это! — Саймей нависла над столом, едва удерживаясь на покачивающихся ногах. — Плебейка. — Курица. — Бабы, — покачал головой Юмичика и рухнул на плечо Шухея, что возмущенно начал сбрасывать его с себя. — Сделай ее, Мацумото! — взревел пришедший в себя Иккаку. Бар содрогнулся от его громогласного рыка. — Должны ли мы вмешаться, пока они не натворили глупостей? — едва слышно промямлил расплывшийся по диванчику Изуру, в чье бренное, тощее тело снова вернулась жизнь. — Не смей! — в хламину пьяный лейтенант девятого отряда так энергично махнул рукой, что чуть не завалился вслед за ней. — Я уже вижу этот заголовок в следующем выпуске Сейрейтейского вестника: « Битва века! Апельсинки против арбузов!», — Шухей ткнул пальцем в вырез косоде Саймей и Рангику, и замер, поняв, что взболтнул лишнего. — Какой-то фруктовый сад получился, — промямлил Изуру, еле ворочая языком. Лейтенант девятого отряда покраснел до кончиков ушей, чуть не задохнувшись от фонтана крови, брызнувшего из его носа. Несколько официантов вынесли на стол огромные токкури (кувшин для саке), размером в два раза превосходящие головы самих участниц, и поставили их перед сосредоточенными девушками, чьи лица были полны решимости. — Да начнется битва за звание самой прекрасной дамы Общества Душ! — весело воскликнул какой-то тщедушный паренек, подавая сигнал к началу соревнования. Смерив друг друга оценивающими взглядами, девушки взялись за пиалы и почти одновременно приникли к ним, жадно глотая алкоголь под ободряющий гул толпы. — А я все равно красивее, — икнул Юмичика и рухнул лицом в стол.***
По яркому синему небу медленно проплывали пушистые облачка, похожие на сладкие зефирки. Солнышко радостно озаряло зеленые верхушки деревьев, легкий ветерок ласково касался зеленой листвы, в которой нежились певчие птички, что тут же вспорхнули от яростного вопля, сотрясшего всю округу. — ХИСАГИ! — этот демонический, громогласный рев вырвал Саймей из сладких объятий морфея. Входная дверь вылетела под напором реацу лейтенанта шестого отряда. Хисаги резко распахнула глаза и, толком не проснувшись, на автомате дернула к выходу. Но путь ей преградил разъяренный как сто тысяч быков Ренджи. Девушка попыталась спрятаться в шкафу, но с бодуна она не вписалась в поворот и больно приложилась головой о дверцу. Что, блин, происходит?! Где она?! Скуля от боли и потирая ноющую после попойки голову, Саймей продумывала план отступления. К счастью, она оказалась в своей комнате, даже интересно как она умудрилась сюда добраться в таком убитом состоянии. Злобный вид Абараи говорил о том, что вчера случилось что-то явно нехорошее. Его темные глаза полыхали адским пламенем, клокочущая аура была пропитана жаждой убийства. Сквозь плотно сжатые зубы раздавался тихий рык. Он был похож на хищника, приготовившегося растерзать свою жертву на тысячи маленьких кусочков. Кажется, впервые в жизни она испытала настоящий страх перед лейтенантом шестого отряда. — Д-доброе утро, Ренджи, — хрипло произнесла девушка, прижимая руку к груди, в которой бешено колотилось сердце. Губы Абараи скривились в нервном оскале, а его глаза опасно потемнели. — Доброе?! — с рыком выдавил из себя лейтенант, не сводя пристального взгляда с Саймей. Его дыхание участилось, отчего широкая грудь начала высоко вздыматься. Хисаги испуганно сглотнула, ощущая, как пересохшее горло неприятно царапнуло. — Что… это?! — сквозь зубы процедил Абараи, поднимая свою руку на уровень ее лица. Саймей недоуменно взглянула его кулак, в котором был зажат измятый глянцевый журнал. Видимо его пытались разорвать на кусочки. Все еще чувствуя ноющую боль в висках, Хисаги с трудом сфокусировалась на цветном развороте свеженапечатанного Сейрейтейского вестника, и обомлела. На обложке красовались капитан Кучики и склоненный перед ним в почтительном поклоне Ренджи. Яркая красная надпись над их головами гласила: « Шок! Сенсация! Запретные любовные отношения, или почему капитан Кучики до сих пор не женился! Узнайте все из первых уст! Эксклюзивное интервью с третьим офицером шестого отряда Хисаги Саймей!». ТВОЮ МАТЬ! Что же она вчера такого натворила?! Девушка мгновенно протрезвела и, побледнев, сделала шаг назад от разъяренного лейтенанта, мысленно обещая себе больше никогда в жизни не пить, потому что НИ РАЗУ, ничем хорошим это не заканчивалось! Пить — это плохо, плохо, плохо! — Ты только успокойся, — дрожащим голосом произнесла Саймей, выставив руки вперед. — А я спокоен, — зло процедил Ренджи и начал медленно закатывать рукава, с яростью смотря на Саймей. — Что-то слабо верится, — сглотнула Хисаги, осторожно отступая все дальше и дальше, пока не уперлась спиной в шкаф. Лейтенант замер и Саймей поняла, что сейчас ее будут убивать. В прямом смысле! ЧТО ДЕЛАТЬ-ТО?! — Хакуфуку! — крикнула Саймей, резко бросая руку в сторону Абараи и испуганно наблюдая за его реакцией. Обычного рядового это запрещенное заклинание вырубило бы на двое суток. Но Ренджи, чья реацу ничуть не уступала капитанской, лишь осоловело моргнул глазами и слегка покачнулся. Но этой секунды хватило, чтобы Хисаги сбежала через окно. — А НУ СТОЯТЬ! — прорычал Абараи, кидаясь вслед за ней. Еще никогда в жизни Саймей не бегала так быстро. Да офицер Сузуки просто улитка по сравнению с ней! Увидев вдалеке знакомое здание, Саймей перемахнула через двухметровый забор и, на всей скорости влетела в женскую баню, захлопнув за собой дверь и обессилено сползая по ней вниз. Уж сюда-то Абараи точно не сунется, иначе женщины-шинигами растерзают его на клочки. Да, кажется за эти дни Сукимото нехило так натаскала ее в шунпо, раз она впервые в жизни смогла убежать от лейтенанта. Раньше он ловил ее спустя всего пару секунд. — А ну выходи, стерва! — Ренджи яростно колотился в дверь. Саймей зажмурилась, чувствуя мощные удары своей спиной. Сердце бешено колотилось в груди, а голова все еще не понимала, почему все это вообще происходит. И как только она об этом подумала, в голове сразу всплыл фрагмент вчерашнего вечера. — Кстати, а вы знали, что не так давно Ренджи признался капитану Кучики в своих чувствах? — злобно ухмыляясь, спросила Саймей, еле оторвав свою пьяную головушку от гладкой поверхности стола. Да, месть — это блюдо холодного приготовления. Все же алкоголь не смог приглушить ее обиду и Саймей лишь сильнее возненавидела капитана Кучики, решив поквитаться с ним таким низким способом. — Что за чушь? — поморщилась Рангику, с трудом открывая глаза. — Но это правда! — оскорблено возмутилась Саймей, хлопнув ладонью по столу. — Я нашла их любовную переписку в столе капитана-ик! Кучики, когда его отстранили от должности, и новый капитан приказал мне убрать все, что осталось после Кучики, — заплетающимся языком пробормотала девушка и вновь икнула, обводя застывших в шоке шинигами победным, чуть плавающим взглядом. — Да ну, — выдохнула Рангику, ее ошарашенные глаза вдруг зажглись ведьмовским огнем. — Докажи! — Это будет сенсация! — воодушевленно прошептал лейтенант девятого отряда, строча в свой блокнотик варианты заголовка. Кажется, после этого, она повела их в свою комнату и показала те самые любовные записки, которые от скуки рисовала вечерами, когда училась копировать почерк лейтенанта и капитана. Лейтенант Мацумото, кажется, даже воскликнула, что узнает почерк капитана Кучики. Тогда-то Саймей и испытала гордость за свои таланты. Хотя, они все были вусмерть пьяные, так что достоверность ее слов попадала под сомнение. Но все равно! Она же пошутила!!! Как они могли поверить в это?! — Я все равно тебя поймаю! — прорычал Абараи, бросаясь на дверь, словно разъяренный медведь. Саймей замотала головой. Нет, она не такая идиотка, чтобы высовываться отсюда в ближайшие сутки. Да и вообще она начала рассматривать вариант поселиться здесь навсегда. Вода есть, еда есть. А большего и не надо. Хисаги попыталась успокоить свое сбивающееся дыхание, как вдруг женщины-шинигами в бане завопили, тыкая в нее пальцем: — Это же Хисаги! — Смотрите, это она! — Хисаги! Саймей удивленно приподняла брови. С чего такая популярность?! У нее что, появились фанатки?! Девушка нервно улыбнулась своим сослуживцам и помахала им рукой. — Так вот, где она прячется! — разъяренно воскликнула одна из женщин, обмотанная в полотенце. — Ты поплатишься за свои слова! Уродина! Что происходит?! — ЛОВИ ЕЕ! — женщины завопили, и всей толпой кинулись на ошарашенную Саймей, что поспешно начала уносить ноги. Вызвав с помощью заклинания облако красного дыма, в котором все начали задыхаться, Хисаги выломала окно и со всех ног рванула в сторону леса. Почему эти женщины так обозлились на нее?! Дорогу вдруг перегородил взбешенный Абараи. Хисаги остановилась как вкопанная. — Вот ты и вышла, — хищно оскалился Ренджи. Саймей испуганно отступила назад и ударилась о чью-то грудь. Ей пиздец. — Наконец-то я нашел тебя, — раздался над ухом равнодушный голос Ооцуки, и Хисаги облегченно выдохнула, впервые в жизни обрадовавшись появлению Надзимы. — Почему твой счет за выпивку пришел на мое имя? — парень холодно взглянул на нее и Саймей застыла. Кажется, рано она обрадовалась. — А он сказал, что ты чмо! — крикнула девушка ошеломленному аристократу, ткнув пальцем в сторону поперхнувшегося Ренджи. — Покажи ему, кто тут главный! — Хисаги толкнула Ооцуки в объятия лейтенанта и поспешно скрылась в кустах, успокаивая себя мыслью, что Абараи все равно хотел стать сильнее, чтобы превзойти капитана Кучики. Вот и пускай потренируется с Надзима. Саймей бежала через лес, ловко прыгая по деревьям, и пыталась вспомнить, что же вчера было. Они с арбуз… то есть с Мацумото, кажется пили так долго и так много, что уже обе почти не стояли на ногах. Потом они почувствовали себя не очень хорошо и, пихая друг друга локтями, побежали в туалет, где их выворачивало наизнанку минут десять к ряду. А после, Саймей, обнимая унитаз, начала плакать и жаловаться на свою жизнь. Вспомнила! — Извини за все, что наговорила тебе, — промямлила Саймей, переводя дыхание после беседы с белым другом. — Я на самом деле не хотела… Я всегда знала, что ты очень хороший и добрый человек. — Хисаги тяжело вздохнула, ее глаза упорно закрывались. — Ты очень красивая. С тобой никто не сравнится. Я тебе завидую… И от этого я злюсь на себя еще сильнее. Потому что это значит, что я — ничтожество. — Человек, что способен открыто заявить о своих чувствах не может быть ничтожеством, — слабо усмехнулась Мацумото и вдруг замерла, ее лицо приобрело зеленоватый оттенок. Словно птичка-мать, кормящая своего белого птенчика, Рангику начала извергать содержимое своего желудка в недра унитаза. Саймей, что смотрела на эту прелестную картину с неким отвращением, спустя пару секунд тоже начало полоскать за компанию. После, отдышавшись, Хисаги обессилено уронила голову на плечо. И затряслась в беззвучных рыданиях. — А ведь ты права, — всхлипнула Саймей, Рангику тяжело дышала и пыталась подняться на ноги, но все время обессиленно сползала вниз. — Все это: мой срыв, мои слова, из-за одного высокомерного ублюдка! Как же он меня бесит! Скотина! — А я всегда права, — заплетающимся языком проговорила Мацумото, положив руку на внушительную грудь. — И если из-за него ты напиваешься до такого состояния, то ты должна высказать ему в лицо, какой он козел! — ДА! — Саймей решительно вскочила. Хисаги остановилась на какой-то улочке как вкопанная. Она же не пошла к капитану Кучики прошлой ночью?! Не пошла ведь?! Вдруг, перед ней, с грохотом проламывая плиты, приземлились двое шинигами. — Вот ты и попалась, — хищно произнес лысый из одиннадцатого отряда, сжимая в руках ножны с запечатанным занпакто. Его лысина так ярко блеснула на солнце, что Саймей чуть не ослепла. — Не понимаю, как Рангику могла принять твой вызов, — надменно отозвался Юмичика, презрительно пробегаясь глазами по лицу и фигуре Хисаги, — ты ей явно не соперница. — Время отвечать за свои слова, девчонка! — закричал Мадараме и кинулся в атаку. Саймей расширенными от ужаса глазами наблюдала, как на нее несется огромный накачанный мужик, и ее ноги словно приросли к земле. Ему-то она что сделала?! Ах да…кажется она вчера ляпнула, что он слабак и что она сделает его в два счета. Черт, неужели в Готей-13 никто не понимает шуток?! Хисаги развернулась было, чтобы бежать, как ее вдруг повалили на землю лицом вниз внезапно появившиеся бойцы омницукидо и, заломив руки за спиной, куда-то поволокли, под изумленные взгляды офицеров одиннадцатого отряда.***
Тихий ветерок ласково касался верхушек деревьев, отчего по всему саду струился шелест листьев. Птички звонко щебетали, заливаясь в непрерывной песне, их голоса плавно сменяли друг друга, будто соревнуясь между собой. Весело журчал ручеек, впадающий в небольшое декоративное озеро, окруженное белым песком и камнями. Капитан Кучики завтракал в глубоком одиночестве в трапезной перед раскрытыми фусума, наслаждаясь прекрасном видом, когда вдали послышались звуки борьбы и чье-то злобное шипение. Среди деревьев неожиданно вспыхнула яркая розовая дымка, и спустя пару секунд из глубин сада раздалось тихое хихикание и чей-то донельзя раздраженный голос. Висящий под карнизом стеклянный фурин вдруг сильно качнулся от резкого порыва ветра, несколько черных прядей у лица Бьякуи колыхнулись. — Здравствуйте, капитан, Кучики, как дела? — еле дыша прохрипела Саймей, останавливаясь рядом с капитаном и упираясь руками в колени. Ее грудь высоко вздымалась, она с трудом пыталась перевести дух после быстрого бега. Чашка чая замерла у губ аристократа, но он даже не посмотрел на девушку, хотя она буквально вломилась к нему в комнату. В дом влетели бойцы омницукидо и вдруг остановились как вкопанные. Хисаги тут же спряталась за спину капитана Кучики, и, прижавшись лбом к его твердой спине, крепко сжала пальцами его юкату, моля всех богов, чтобы капитан не дал ее арестовать. Провести несколько лет в тюрьме — так себе перспектива. — Офицер Саймей Хисаги доставлена, как вы и приказывали, — неуверенно произнес один из бойцов, глядя на спрятавшуюся девушку за спиной главы клана Кучики. Саймей удивленно вскинула брови. Капитан приказал ее привести? Зачем?! — Оставьте нас, — коротко приказал аристократ. Солдаты поклонились ему и покорно исчезли. Глаза девушки чуть на лоб не полезли. Что вообще происходит? Почему парни из отдела тайных операций подчиняются ему?! Разве капитан не под домашним арестом? Ах да, аристократам же закон не писан… Если у тебя власть ты никогда не будешь «по-настоящему» под арестом. — Интересно, — раздался тихий, спокойный голос капитана, Саймей вздрогнула и поспешно отпустила его юкату. Девушка тихо извинилась и отползла подальше. Кучики со стуком поставил чашку чая на поднос. — Как ты объяснишь мне ЭТО? — аристократ небрежно кинул перед ней на пол до боли знакомый глянцевый журнал с ярко-красными кричащими надписями. Саймей судорожно сглотнула. Ей точно пиздец. — Оу… Так вы знаете… — промямлила Хисаги и резко ушла в шунпо, но двери захлопнулись перед ее носом. Их крепко держала вытянутая рука капитана, не давая Саймей сбежать. Кажется, у нее дежавю. Девушка медленно развернулась и, увидев пылающие бешенством темно-серые глаза капитана, зажмурилась, приготовившись к тому, что ее будут убивать. Вот блин! Она-то думала спрятаться здесь от бешеного лейтенанта и тех истеричек, а в результате нарвалась на психа похлеще. Она почувствовала на своем лице горячее дыхание, но спустя пару секунд оно исчезло. Хисаги поняв, что капитан отстранился, поочередно открыла глаза. Убедившись, что никто ее бренное тельце не будет кромсать на тысячу маленьких кусочков, Саймей нервно улыбнулась. — Ты хоть понимаешь, что натворила? — серьезно произнес Кучики, стоя к ней спиной и не поворачивая головы. — Пф, — Саймей скривилась и скрестила руки на груди. — Так вам и надо! — Хисаги показала ему язык и тут же испуганно зажмурилась, когда в деревянную стену, в миллиметре от ее лица, ударился кулак капитана, оставляя после себя зияющую дыру размером с мяч. И сделал он это без использования реацу. Да он реально страшный человек! — Ты, — с яростным шепотом выдохнул он ей в лицо. Саймей опасливо покосилась на дыру возле своей головы. — Вам бы нервишки подлечить, а то… — Молчать! — рявкнул Кучики, находясь опасно близко от ее лица. Саймей испуганно вздрогнула и втянула голову в плечи, глядя на него снизу вверх. — Решила, что раз стала третьим офицером, то тебе все позволено? — начал говорить он, глядя не нее с таким холодом, что Саймей уже должна была покрыться метровым слоем льда. Он все говорил и говорил о том, какая она зазнавшаяся и бестолковая шинигами, перечисляя все ее недостатки, а она смотрела на его идеальное лицо и думала: «какой же он все-таки, гад, красивый!». Особенно когда злится. Эти сжатые челюсти, очерчивающие его красивые скулы, эти потемневшие глаза. Ух! Если бы он только не был таким бабником… Скотина. — Раз тебе плевать на собственную репутацию, постеснялась бы клеветать других, — зло процедил аристократ. Саймей очнулась от своих мыслей. И это ей говорит человек, что крутит шашни с ойран и одновременно с этим встречается с принцессой клана Шивон?! Лицемер! Хисаги вспыхнула и со всей силы наступила ему пяткой на ногу, надеясь сделать как можно больнее. Глаза Кучики потемнели, в них блеснула сталь. — Убери, — холодно приказал он. — Вы… — Саймей чуть не задохнулась от негодования, она хотела высказать ему, все что она о нем думает, но не смогла, потому что ее буквально распирало от гнева! — Кто бы говорил мне о репутации! — с нескрываемой яростью воскликнула она, глядя ему прямо в глаза. — Я сказал. Убери. Свою. Ногу. — Его голос перешел на яростный шепот. — И что же вы мне сделаете? — насмешливо вскинула брови Хисаги, сильнее надавливая на его ногу, и склонив голову набок. — Убьете? Покалечите? — ее глаза опасно сверкнули, она бесстрашно приблизила к нему свое лицо. — Вперед, — процедила Саймей, и в следующую секунду охнула, ощутив, как его рука резко сдавила ее горло, перекрывая доступ к кислороду. Светло-серые глаза испуганно расширились, сердце рухнуло куда-то в пропасть. Капитан хмыкнул, в его темных глазах зажглось демоническое пламя. — Я мог бы, — Кучики перевел свой взгляд с ее лица на тонкую, хрупкую шею, что сжимал своими длинными пальцами. — Сломать ее всего одним неосторожным движением… — капитан слегка надавил большим пальцем на часто пульсирующую голубую жилку на ее шее и медленно наклонился к Саймей, отчего девушка испуганно вжалась в двери, чувствуя, как сердце быстрее забилось в груди. Голова слабо закружилась от нехватки кислорода. Аристократ приблизился, ее губы обдало его горячим дыханием, и по всему телу прошли мурашки. Кровь прилила к лицу, щеки и кончики ушей вспыхнули. Сладкое томление закрутилось тугим комком где-то внизу живота. Хисаги перевела взгляд на полуоткрытые, такие манящие губы капитана и взмолилась всем богам, чтобы он прекратил над ней издеваться. Потому что вынести эту пытку она была не в силах. Хоть он бабник и мажор, она не могла противиться тем чувствам, что он вызывает в ней. Внутри все сжалось в тонкую натянутую струну, и сейчас она почти что ненавидела его за то, что ее сердце колотилось как безумное в его присутствии. Его щека, слегка шершавая от постоянного бритья, коснулась ее лица, и она почувствовала тонкий, приятный аромат его одеколона. От этого аромата, от осознания того, что капитан Кучики стоит так близко к ней, в животе похолодело, сердце рухнуло куда-то в пропасть, словно она спрыгнула с большой высоты. Его длинные пальцы вдруг легко скользнули с ее шеи вниз, между ключицами, и замерли в нескольких сантиметрах от ее высоко вздымающейся груди. У девушки перехватило дыхание. Кожа покрылась мурашками и начала гореть под его пальцами. Саймей вдруг судорожно глотнула ртом воздух, чувствуя, как его пальцы скользнули еще чуть ниже, в вырез ее формы и остановились прямо напротив бешено колотящегося сердца. — Ты такая… — закрывая глаза прошептал аристократ ей на ухо, ее дыхание замерло. -…дура, — самодовольно хмыкнул Кучики и с победным видом отстранился, прожигая ее хитрым, блестящим взглядом. Че?! Затуманенные глаза Саймей расширились, она недоуменно захлопала длинными ресницами. До нее наконец дошел смысл сказанного, в груди начала закипать ярость. Хисаги зарычала и с ненавистью набросилась на капитана. Он даже не сопротивлялся, смотря на нее с нескрываемым весельем. Бьякуя позволил девушке схватить себя за грудки и повалить на татами. Они перекатились по полу, Саймей оказалась придавленной капитаном, сердце колотилось как безумное от его близости, под его весом становилось все труднее дышать. Аристократ ухмыльнулся, и она взбесилась еще сильнее. Хисаги приложила все свои силы и, с трудом опрокинув его, победно уселась сверху, ощутив его твердое накаченное тело под собой. Кучики хитро прищурился, с его губ не сходила ехидная улыбочка, которую она мечтала стереть больше всего на свете. Девушка зло притянула его к себе, ее взгляд не обещал ничего хорошего. — Козли… — она не успела договорить, как он вдруг одной рукой притянул Саймей за ворот косоде и его губы нежно накрыли ее в сладком, мягком поцелуе. Сердце испуганно подскочило куда-то вверх и ухнуло в пропасть. Внутри поднялся целый вихрь эмоций: от страха и непонимания, до постыдного, жгучего желания утонуть в его объятиях. Он целовал ее так нежно и в то же время так уверенно, что ее тело буквально таяло в его руках, словно мороженное, оставленное на солнце в жаркий летний день. Под ней начало что-то твердеть, и ее тело тут же отозвалось ноющей болью внизу живота. От осознания того, что она все-таки нравится капитану, в душе поднялась волна ликования. Дыхания катастрофически не хватало, голова кружилась, но она так не хотела отрываться от его пленительных губ, что девушка лишь сильнее сжала пальцы на груди аристократа, сминая его форму, поддаваясь этой минутной слабости, этому безрассудству. Кучики легко отстранился, переводя дыхание и, не давая ей опомниться, снова поцеловал, сжав свою обжигающую ладонь на ее талии, прижимая к своему горячему телу еще ближе. Из груди Саймей невольно вырвался сдавленный стон. Вдруг, послышался щелчок затвора. Капитан усмехнулся и грубо отпихнул девушку от себя рукой. Хисаги, удивленная такой резкой сменой настроения, непонимающе взглянула в его хитрые, блестящие глаза, и перевела взгляд на спрятавшегося за дверью слугу, в руках которого находился фотоаппарат. Капитан Кучики легко приподнялся на локтях и приблизился к ее уху, касаясь кончиком носа ее волос. — Один один, — насмешливо прошептал ей на ухо аристократ и, щелкнув застывшую Саймей по носу, небрежно сбросил ее с себя на пол. Капитан легко поднялся и оправил свою темно-зеленую юкату. — Отправьте фотографии в девятый отряд, — приказал слуге Кучики и повернулся к ошеломленной девушке, что вздрогнула от этих слов. В ее светло-серых глазах вспыхнула ненависть. — Таким тупицам как ты, никогда не победить меня, — хмыкнул аристократ. — Готовься, сегодня вечером ты станешь еще популярнее, — произнес капитан и, развернувшись, ушел, оставляя Саймей задыхаться от гнева. Что?! В груди вскипела ярость. Скотина! Ублюдок! — Козел! — Хисаги схватила с подноса белый фарфоровый чайничек и с ненавистью запустила им в резко закрывшуюся дверь. Сервиз со звоном рассыпался на сотни осколков. Она еще покажет этому высокомерному ублюдку! Вытрясет из него всю душу, и заставит ползать перед ней на коленях! Вдруг, в саду послышались звуки борьбы. Саймей резко обернулась на шум: несколько ассасинов в темно-фиолетовой форме сражались с бойцами омницукидо. Что происходит?! Девушка замерла у дверей, смотря на разворачивающуюся в саду битву, и в следующую секунду ее отбросило мощной взрывной волной в противоположную стену, завалив досками. Земля задрожала, все вокруг затряслось. Послышался громкий хруст, крыша надломилась и просела. Саймей судорожно вздохнула, легкие словно сдавило в тисках. Все тело засаднило от полученных травм, будто ее хорошенько избили. Хисаги попыталась выбраться из-под завала, но не смогла сдвинуться с места — в животе пульсировала раскаленная боль. Израненные руки дрожали и не слушались. Саймей отбросила несколько досок в сторону и увидела, что одна из толстых палок, словно копье, проткнула ее живот насквозь, вонзившись в стену за ее спиной. Горячая кровь расплылась широким пятном на ее форме, сознание начало постепенно заволакивать туманом. Перед глазами все поплыло. Сквозь белую пелену Хисаги увидела едва различимый розовый дым и чью-то черную тень, что угрожающе двинулась к ней. Саймей попыталась позвать на помощь, но из горла раздался сдавленный хрип. Лицо, скрытое длинным черным капюшоном склонилось над ней, девушка увидела два красных, горящих безумием глаза, и ощутила леденящий душу страх. Хисаги протянула вперед дрожащую руку, чтобы использовать кидо, и в этот момент потолок окончательно треснул, обрушиваясь на их головы.