***
Казалось, будто веки налились свинцом. Ооцуки с трудом открыл глаза, и хлынувший яркий свет больно резанул по ним, отзываясь страшной болью в висках. Голова тут же закружилась и капитана затошнило как после дикой пьянки. Парень поморщился и прохрипел что-то невразумительное. И к его удивлению, возле губ тут же оказался стакан чистой, прохладной воды. Надзима жадно выпил ее, стало немного легче. Ласковый голос какой-то женщины что-то спросил, но он не разобрал ее слов. Свет уже не резал глаза так больно, и теперь новоиспеченный капитан пытался понять, где он находится. Последнее, что он помнил, перед тем как вырубиться, как он пытался добить этого выскочку-лейтенанта, что уже неподвижно лежал в луже собственной крови, со сломанным мечом в руке. Звенья его гигантского банкая были воткнуты в разрушенные плиты вокруг и, медленно исчезали, легкой дымкой втягиваясь обратно в катану. Надзима занес свой меч над головой лейтенанта, как вдруг его таби примерзли к земле. Ооцуки опустил взгляд вниз и увидел, что стоит в идеально ровном круге сверкающего льда, который постепенно замораживал его ноги, пробираясь вверх по щиколоткам. В последний момент, почуяв опасность, он успел исчезнуть в шунпо. Как только Ооцуки остановился, он услышал решительный девичий голос. — Второй танец, Хакурен! — Послышался звон колокольчиков и Надзима еле успел увернуться от смертоносного ледяного потока, который задел его кисть и тут же застыл вокруг. — Пожирай, Мангэцу Нобору, — тьма расколола лед, освобождая его руку, и с бешеной скоростью устремилась к лейтенанту шестого отряда, но вдруг, на ее пути возник Ичиго Куросаки. Он легко взмахнул мечом, и синяя вспышка в мгновение ока разметала мглу в стороны, словно ее и не было, и ударила Надзиму в грудь, отбросив его далеко назад. Аристократ выгнулся на земле, кашляя кровью. Перед глазами плясали темные круги, и он чувствовал, что силы вот-вот покинут его. Сражаться с Куросаки Ичиго равносильно смерти. Это знают все, ведь он победил самого Айзена, а теперь в нем заключена вся реацу капитанского и лейтенантского состава Готей-13. Ооцуки сжал пальцами землю. Он не может так просто сдаться! Надзима воткнул меч в землю, с трудом поднимаясь на ноги. Его глаза пылали яростью. Он посмотрел на эту неизменную парочку, Куросаки и Кучики, что всегда были вместе, защищая друг друга и всех, кто им дорог. Пример настоящей дружбы, пронесенной сквозь года. Как же они раздражают. — Развейся, Мангэцу… — процедил Ооцуки, и из его меча вырвалась смертоносная тьма, устремляясь сразу к Рукии и Ичиго, что закрывали своими телами истекающего кровью лейтенанта шестого отряда. Младшая Кучики сурово сдвинула брови и, крепко сжав белоснежную катану, выставила ее перед собой. Ичиго занес меч над головой, намереваясь разрубить этот поток простым рубящим ударом. Но тьма вдруг втянулась в землю, подобно юркой змейке, а в следующую секунду, почувствовав за своей спиной какое-то движение, Ичиго схватил Рукию и исчез в шунпо, минуя смертельный удар. Друзья обернулись и увидели окровавленное тело Абараи, что зависло в воздухе и неестественно двигалось, подобно марионетке, которой руководит опытный кукловод. Ренджи механически занес руку с мечом над головой. Его глаза были черны как ночь, в них была пустота. — Реви, Заби… — на миг, глаза Ренджи словно ожили, лейтенант закрыл себе рот и упал на колени, тяжело дыша. Вдруг, Абараи истошно заорал и выгнулся на земле, корчась от боли. Его леденящий душу крик пробрал до самых костей. — Что ты с ним сделал, ублюдок?! — зло крикнул Куросаки, с ненавистью глядя на нового капитана шестого отряда, чьи глаза с равнодушием наблюдали за муками живого человека. Ренджи кричал так, будто его сжигали заживо. Его пальцы царапали по груди, оставляя глубокие кровавые борозды, словно он пытался добраться до самого сердца и вырвать его, чтобы больше не испытывать этой боли. — Ренджи, — испуганно прошептала Рукия, ее синие глаза в ужасе расширились. Девушка бросилась к парню и попыталась его успокоить, но он метался по земле, выгибаясь дугой, все его мышцы были напряжены. — Ренджи… — с отчаянием позвала она, ее голос был полон тревоги. Девушка легко коснулась рукой его мокрого горячего лба, реацу вспыхнула, опускаясь тяжелым давлением на плечи девушки. Глаза Абараи широко распахнулись, и в следующую секунду тьма покинула его тело, нависая огромным тяжелым облаком. Ооцуки испуганно сделал шаг назад. — Этого не может быть… — его глаза в ужасе следили за тем как это черное облако, этот сгусток тяжелой, давящей реацу на бешеной скорости устремился к нему. — Чего же ты хочешь, Мангэцу? — прохрипел Надзима, чувствуя разрывающую все внутренности, резкую боль. Дышать, смотреть, думать было больно. Словно все его тело, его разум плавился на раскаленных углях. Каждая новая атака Мангэцу причиняла боль, превосходящую предыдущую. И каждый раз, ему казалось, что он умрет, не выдержав этой пытки. Мангэцу не прощает проигрышей. Если твой враг победил, то ты заплатишь двойную цену, ты будешь страдать вдвое сильнее, тебе будет больнее, страшнее, чем было твоему врагу. Этот проклятый занпакто требует слишком многого, не давая практически ничего взамен, кроме бесконечных мук. — Может, вам принести чего-нибудь? — участливо спросила медсестра, робко улыбаясь ему и ласково сжав его ладонь. Надзима убрал свою руку подальше от нее. Мерзкая. От ее заботы тошнит. Она улыбается и это раздражает так сильно, что ему хочется снести ей голову, чтобы она перестала. Ооцуки поднял плавающий взгляд к белоснежному потолку больничной палаты и хрипло вздохнул, чувствуя, как тьма все еще продолжает разъедать его изнутри. Она немного поутихла, но это ненадолго. За все эти годы, Мангэцу проиграл лишь дважды. И оба раза шинигами с капитанской реацу, а значит, он все еще слишком слаб, чтобы противостоять своему врагу. Если в ближайшее время он не найдет способ освободиться от этой тьмы, она поглотит его полностью.***
— Просыпайтесь, третий офицер Хисаги! Сколько можно спать?! — кто-то нещадно тормошил ее за плечо. Девушка еле-еле разлепила глаза и хмуро посмотрела на брюнетку перед собой, пытаясь сфокусироваться на ней и понять, что вообще происходит. Брюнетка тем временем, резко сдернула с нее одеяло и потянула вверх, заставляя Саймей подняться. Девушка не успела даже возмутиться, как ее грубо впихнули в крошечную ванную комнату и, надавив на шею, сунули ее голову под напор ледяной воды. Хисаги истошно заорала, пытаясь вырваться, но захват был крепким. В голове на секунду промелькнула мысль, что ее хотят убить. Но, кран закрылся, и ей в лицо прилетело полотенце. Дрожащими руками Хисаги схватилась за него и перевела ошарашенный взгляд на брюнетку, что раздраженно скрестила руки на груди. Саймей узнала в ней пятого офицера Сукимото Сузуки, что нетерпеливо постукивала ногой по татами. — Проснулись? Даю вам на сборы ровно минуту! — с этими словами, девушка вышла из комнаты, хлопнув дверью. — Время пошло! — раздалось из-за двери. Все еще не понимая, что происходит, Саймей начала поспешно чистить зубы и вообще приводить себя в порядок. Неважно, что от нее хотят, пятого офицера лучше не злить. Саймей вышла из ванны даже раньше, и ей тут же в лицо прилетела форма. — Немедленно одевайтесь! Зажмурившись, Хисаги глубоко вздохнула, попытавшись успокоиться. « Веди себя прилично. Она — старшая по званию». Не успела Саймей как следует завязать белые оби, как Сузуки вдруг схватила ее за руку и на шунпо помчалась к офису шестого отряда. От этой сумасшедшей скорости дыхание перехватило, окружающий мир смазался перед глазами в одни веселые разноцветные полосы. Все же, Сукимото не просто так получила звание пятого офицера, по скорости с ней мог сравниться только лейтенант. Даже третий офицер Рикичи уступал ей в искусстве «мгновенной поступи». — Что происходит?! Куда мы так спешим?! — попыталась спросить Хисаги, но вместо ответа, брюнетка лишь крепче сжала ее кисть и увеличила скорость, отчего давление на грудную клетку стало невыносимо тяжелым, кислорода не хватало. Саймей начала задыхаться. Сузуки остановилась также резко, как и стартовала. Хисаги не удержала равновесие и, запутавшись в собственных ногах, упала на пятую точку. Перед глазами все кружилось настолько стремительно, что к горлу начала подкатывать тошнота. — Вставайте! — раздраженно прошипела брюнетка и, подхватив Саймей под подмышки, резко поставила ее на ноги. — Мне плохо, — проныла Хисаги, хватаясь за голову. — Я сейчас упаду, — Саймей зажмурилась. — А ну отставить! — сердито фыркнула Сукимото и зло подтолкнула девушку вперед. — Идемте! — Что происхо… — Саймей замерла как вкопанная, увидев огромную очередь шинигами, выстроившихся перед административным зданием шестого отряда. Кажется, здесь был весь отряд. Взгляды тут же устремились к изумленной Хисаги. — Явилась, не запылилась, — фыркнул кто-то из солдат. — Сколько можно ждать?! — Полнейшая безответственность! Хисаги испуганно схватила Сузуки за руку, вцепившись в нее как в последнюю надежду и спросила, какого черта тут происходит и почему на нее все так недобро смотрят. Сукимото раздраженно отцепила ее пальцы от себя и, оправив свою форму, ответила: — Капитан и лейтенант отсутствуют, а значит, сегодня руководство отрядом полностью лежит на вас. — Чего?! — завопила Саймей, шокировано глядя на брюнетку. — Где Рикичи?! Где этот подлый трус?! Почему вообще я?! — Если вы забыли, — раздраженным тоном начала девушка, — то теперь вы третий офицер. — Но я тринад… — попыталась возразить Саймей. — Право использовать печать отряда есть только у вас. Так что вперед, за работу! — Сукимото зло толкнула Хисаги в спину. — Я не хочу! — отчаянно воспротивилась девушка, замахав на начальницу руками. — Где Рикичи?! Если я третий офицер, то я снимаю с себя это звание и возлагаю ответственность на его мужественные плечи! Уверена, он лучше справится! — положив руку на грудь, сказала Саймей. Темно-карие глаза Сузуки недобро блеснули. — Рикичи Юки перевели в восьмой отряд, как только вы стали третьим офицером, — процедила брюнетка, сжимая кулаки. — Так давайте его вернем! — воодушевленно воскликнула Хисаги и тут же получила подзатыльник. Сукимото глубоко вздохнула и, вернув себе самообладание, выпрямилась. — Это невозможно, — спокойным тоном произнесла брюнетка. — Но что же тогда делать?! — заныла Саймей, потирая шею и повисая на рукаве пятого офицера. — Я не могу, не умею, я не справлюсь! — Что делать? — ласково переспросила Сукимото, Хисаги поспешно закивала, с надеждой смотря на нее. — БЕГОМ РАБОТАТЬ! — здания в округе содрогнулись от ее яростного вопля, кто-то упал в обморок, а Саймей и след простыл. Хисаги казалось, будто она в аду. Еще никогда в жизни она не подписывала столько бумаг, а шинигами со своими докладами и просьбами все никак не кончались. То израсходовались продовольственные запасы (ага, именно в этот день), то нужно распределить группы, отправляющиеся в мир живых, то подписать больничный, отпуск, кто-то вообще сыграл свадьбу и требовалось оформить бумаги о смене фамилии. Жалобы, отчеты, декларации, бухгалтерия, которая никак не сходится. Голова шла кругом от всего этого бюрократического ада! Хисаги сидела как на иголках, вся взмыленная и все еще не понимающая, что происходит. Спина затекла, кисть болела от напряжения, жутко хотелось есть, спать, да и вообще сбежать отсюда, но пятый офицер Сузуки бдительно следила за ней, не давая даже сбегать в туалет, и старательно подсовывала все новые и новые бумаги на подпись, сурово критикуя каждое ее назначение. То неправильно вписала цифры, там перепутала строчки. То ей почерк не понравился, и она заставила все переделать. Хисаги готова была взвыть от безысходности. Вот, кто настоящий демон в шестом отряде! Да капитан Кучики просто ангел по сравнению с ней! — Куда вы назначаете двадцатую группу?! — голос Сукимото был подобен грому. Саймей зажмурилась, ощущая себя крайне тупой. — Они же только вчера из академии пришли?! Да их же сожрут заживо! Дайте сюда! — Сузуки вырвала бумагу из-под рук Хисаги и раздраженно выбросила ее в мусорное ведро. — Заново! — брюнетка сунула ей под нос чистый лист бумаги, а Саймей смотрела на него и понимала, что с нее хватит. Не такой службы она хотела. — Вы собираетесь работать или вы думаете, что назначение нарисуется само собой?! — Да она же ни на что не способна, — хмыкнул кто-то из солдат, ожидающий своей очереди. — Ее назначили только потому, что она невеста капитана Надзима. — Я бы и то быстрее справился. Кисточка в руке Хисаги переломилась. — Хватит! — Саймей резко встала из-за стола, ударив ладонями по столешнице. Сузуки бросила на нее взгляд, не суливший ничего ничего хорошего. Хисаги обвела застывших в кабинете шинигами злым взглядом. — Собрание отряда. Сейчас же! — зло крикнула Саймей, сжимая кулаки. Спустя пять минут на полигоне шестого отряда выстроились все бойцы. Саймей почувствовала, как к горлу подступает тошнота от волнения, но, взяв себя в руки, девушка решительно встала перед отрядом, сжимая до боли кулаки. Выдержать на себе пытливые, тяжелые взгляды сотен людей было нелегко, ноги начали подкашиваться. Хотелось сбежать отсюда и спрятаться под одеяло. Хисаги зажмурилась и глубоко вздохнула. Сосчитала до десяти. Открыла глаза. Выдохнула. — Я знаю, что вы недовольны тем, что происходит сейчас в шестом отряде, — она старалась держаться спокойно и уверенно, но ее голос предательски дрогнул. — Поверьте, я тоже. Если вы помните, то я пыталась отказаться от этого звания, но мне просто не дали. Я такой же заложник этой тупой ситуации как и все вы! — воскликнула Саймей, обращаясь к своим коллегам, среди которых стоял возмущенный гул. — Я бы с радостью отдала это звание любому из вас, но на меня повесили эту ответственность, и я ничего не могу с этим поделать! Назначение капитана невозможно отменить. Только действующим генералом. Но и его тоже нет! Вспомните, его отстранили от должности! Готей -13 переживает сейчас не лучшие времена! Двенадцатого отряда больше нет, капитана Кучики отстранили, неужели вы не понимаете, что происходит?! — крикнула на них Саймей, постепенно голоса начали смолкать. — Совет сорока шести не просто пытается вмешаться в наши дела, он уже прочно запустил свои грязные ручонки в нашу организацию, и пытается подчинить себе здесь все! Но, это все неважно! Неважно, что происходит между Советом и Готей-13! Неужели вы забыли о своей истинной цели? О своей природе?! Пока мы с вами грызем друг другу глотки, выясняя кто достоин руководить отрядом, а кто нет, в мире живых, в руконгае гибнут души! — Хисаги всплеснула руками. Вокруг воцарилась тишина. Все слушали ее, и это было удивительное чувство. — И даже сейчас, когда я провожу это чертово собрание, кто-то отчаянно ждет нашей помощи и не может получить ее, потому что я пытаюсь вдолбить в ваши тупые головы, что несмотря ни на что, мы должны держаться вместе и изо всех сил защищать тех, кому требуется наша помощь! — Саймей обвела всех отчаянным взглядом и, собравшись с духом, продолжила. — Поэтому! Шестой офицер Нийоми! — ее неуверенный тон приобрел повелительные нотки, светловолосый парень в первом ряду вздрогнул. — Назначаю вас ответственным за распределение шинигами в Руконгай. Пятый офицер Сузуки! — брюнетка перевела на Саймей заинтересованный взгляд. — Теперь вы ответственны за сенкаймон шестого отряда и распределение групп в Мир Живых. Седьмой офицер Яшидо! Назначаю вас ответственным за проведение тренировок офицерского состава. Сами назначьте руководителя для рядовых и вновь прибывших. Остальные ко мне в кабинет! То есть… В кабинет капитана, — поспешно исправилась Саймей. Шинигами не шелохнулись с места, продолжая пораженно смотреть на нее. Хисаги начало накрывать отчаяние. Она больше не знала, что сказать. — Чего встали? — рявкнула Сузуки, ряды вздрогнули. — Слышали третьего офицера?! Бегом за работу! — шинигами поспешно кинулись выполнять новые поручения. Хисаги облегченно выдохнула и с благодарностью взглянула на Сукимото. Брюнетка фыркнула и отвернулась, но ее губы тронула едва уловимая ухмылка.***
Бьякуя сидел в библиотеке своего дома и просматривал старинные фолианты об истории императорской семьи, как вдруг весь дом содрогнулся, послышался грохот и оглушительный, жуткий рев. А следом за ним — истошные вопли людей. Аристократ замер, прислушиваясь к ощущениям жуткой, пробирающей до костей реацу и, оставив раскрытую книгу на столе, исчез в шунпо. Кучики появился на веранде своего дома и застыл в шоке. Увиденное поразило его до глубины души. В небе над всем шестым сектором Сейрейтея сияла огромная гарганта, из которой буквально вываливались пустые, подталкиваемые лезущими изо всех щелей монстрами. Стражи из отдела тайных операций, призванные следить за тем, чтобы подозреваемый не сбежал, сражались с монстрами, но их было так много, что они не успевали убивать всех. Все новые и новые твари сыпались с неба. Один гигантский пустой, похожий на расплющенное насекомое, распылил какую-то ядовитую, кислотно-зеленую жидкость и шинигами поспешно закашлялись. Один из стражников с истошным воплем пропал в пасти пустого, послышался хруст перемалываемых костей. Вопль мгновенно стих. Его товарищи не обратили на его смерть никакого внимания, продолжая наносить быстрые, ловкие удары со спины. Очередной оглушительный рев заставил содрогнуться землю. Бьякуя вскинул глаза вверх и увидел вдали гиллиана. Судя по его местонахождению, он только что ступил на территорию шестого отряда… Надзима и Абараи сейчас в лазарете, как ему доложили, а значит, командование сейчас полностью лежит на Саймей. На этой ленивой, безответственной, неорганизованной идиотке, у которой вечно все валится из рук. Кучики прикрыл глаза, пытаясь унять свое раздражение, как вдруг почувствовал опасность справа. Бьякуя исчез в шунпо, и пустой рассыпался на тысячи духовных частиц, так и не успев проломить крышу его дома. Менос, что виднелся вдали, вдруг пошатнулся и упал, постепенно растворяясь в воздухе. В небо взмыли несколько десятков шинигами шестого отряда и начали закрывать своей реацу гарганту, что неохотно начала стягиваться. Пустые истошно ревели и пытались вырваться в Сейрейтей, но солдаты заталкивали их обратно, и они злобно шипели, стискиваемые со всех сторон своими голодными товарищами, что также рвались наружу. Пустые продолжали атаковать его дом, и Кучики пришлось использовать разрушающее кидо, потому что одной его реацу уже не хватало на этих матерых убийц, а Сенбонзакура вот уже несколько дней покоилась в подземной камере второго отряда. Меч попросили сдать сразу же, как только он переступил порог зала Суда. Больше он его не видел. И это выводило из себя. За долгие годы, проведенные рядом, он ощущал себя неуютно без занпакто, словно его раздели и выставили на всеобщее обозрение. У аристократа было только одно утешение. Несмотря на огромное расстояние между ними, занпакто поддерживал связь с ним, и это придавало уверенности. Гарганта с грохотом захлопнулась, и следом послышался восторженный гул солдат. Бьякуя уничтожил последнего пустого четвертым уровнем кидо и окинул взглядом «немного помятый» сад. Несколько вишневых деревьев были выдраны с корнями, еще с десяток были поломаны. Выкорчеванные клумбы с цветами тоже не радовали глаз. А на истекающих кровью надзирателей из отдела тайных операций, что просили о помощи, он даже не обратил внимания. — Сейке, — старый слуга тут же появился перед господином и глубоко поклонился. — Позаботься обо всем, — Кучики прикрыл глаза и ушел в свою комнату, даже не пояснив свою просьбу. Но за многие годы, проведенные рядом, Нобутсуне не нуждался в пояснениях. Взглянув на полуразрушенный сад, старый слуга печально вздохнул и отправился заказывать новые деревья и цветы. К вечеру сад выглядел так, будто ничего не произошло. Господин Кучики до ужаса не любил беспорядок, какой бы стороны его жизни это не касалось.***
Саймей смотрела на свои дрожащие руки, что держали занпакто, и все никак не могла поверить, что они справились. Когда началась атака, она сидела в своем кабинете, точнее, в кабинете капитана Кучики и Ренджи. Послышался оглушительный рев и административное здание содрогнулось. Шинигами поспешно кинулись к сенкаймону шестого отряда и шокировано взглянули на огромную гарганту, открывшуюся в небе аккурат над ним. Сузуки, вместе с группой шинигами только-только собиралась пройти через врата миров, чтобы отправиться в Мир Живых, но увидев гарганту в Сейрейтее, что было просто неслыханной дичью, поспешно закрыла сенкаймон. По всему городу послышался сигнал тревоги. Значит, подобное произошло не только в шестом отряде. Саймей в ужасе смотрела, как из дыры посыпались пустые и застыла на месте, не в силах пошевелиться. Пустые в Сейрейтее? Самом защищенном месте в Обществе Душ? В голове не было ни единой мысли, она тупо наблюдала, как земля просела под тяжелыми тушами монстров, окутав их тела поднявшейся вверх пылью. Послышался оглушительный рев, от которого кровь застыла в жилах. — Что делать, — прошептала Аризу, прикладывая руки к губам, и с ужасом смотря на кишащую монстрами дыру. — Что нам делать?! — Третий офицер! — Сузуки посмотрела на бледную и дрожащую Саймей и ее глаза зло сузились. — Третий офицер Хисаги! — ноль реакции. — Да возьми ты себя в руки! — Сукимото залепила Хисаги звонкую затрещину и глаза Саймей мгновенно приобрели осмысленность. — Взяла ответственность за весь отряд, так выполняй свои обязанности! Хисаги сглотнула и неуверенно вытащила свой меч. В самом деле. Подумаешь — командовать группой из четырех человек или из сотни. Смысл один — слаженная работа и качественный результат. Значит, нужно действовать по старой доброй схеме. Окружить и уничтожить. — Так! Возьмем их в кольцо, не дадим вырваться в город! Первая и вторая группы заходите с севера! — мгновенно скомандовала Саймей. — Третья и четвертая — с восточной стороны. — Четвертая группа на задании в Руконгае, соберись, Хисаги! — тут же поправила ее Сузуки, сжимая в руках свою катану. — Прошу прощения! Третья и пятая группа, — послушно исправилась Саймей, Сукимото кивнула и исчезла вместе со своими подопечными. — Шестая и девятая группы с южной стороны! Остальные за мной! Вперед! Мы справимся! Бой завязался знатный. Рядовые, объединившись в группы, довольно быстро и ловко расправлялись с пустыми. Саймей практически не принимала участие в сражении, внимательно следя за ходом боя, раздавая указания и направляя руководителей групп. Работа практически ничем не отличалась от той, когда она командовала рядовыми в тринадцатом отряде. Разница была лишь в том, что теперь под ее руководством были офицеры, в попечение которых было несколько десятков людей. Ответственность за жизни стольких людей естественно пугала, и было страшно принимать такие важные, тяжелые решения, но Хисаги справедливо рассудила, что офицеры тоже не дураки. И если бы она сделала что-то не так, они бы просто сделали по-своему, и не слушали бы ее. Но раз все беспрекословно выполняли ее команды, значит она все делала правильно. Когда появился гиллиан, ноги Хисаги чуть не подкосились. Ведь справиться с ним под силу только капитану или лейтенанту, а у них не было ни того, ни другого. В этот момент Саймей была бы рада появлению даже Надзимы, но поспешно отогнала от себя эту крамольную мысль. Хисаги вскинула глаза к небу и почувствовала головокружение, как только представила, насколько высоким был этот Менос. Даже больше, чем небоскребы, которые она видела в Мире Живых. Саймей с ужасом смотрела на этого гигантского гиллиана, что заключал в себе сотню поглощенных им пустых, и чувствовала как в животе похолодело от страха. Нужно что-то решать. Причем срочно. Пятый, шестой и седьмой офицер в совокупности должны справиться. Наверное… Если это не так, она потеряет самых сильных бойцов отряда и тогда они точно обречены. — Сузуки, Нийоми, Яшидо! — крикнула Саймей. — Нужно что-то делать с этим пугалом, пока он не использовал серо! — Третья группа, за мной! — скомандовала Сузуки и взмыла в небо вместе со своими подчиненными. Шестой офицер Нийоми с командой заняли позицию у груди гиганта, аккурат возле огромной дыры, сквозь которую открывался вид на другие отряды, что были заняты уничтожением несметного количества пустых. В небе над Сейрейтеем сияло еще несколько гаргант, и это было очень и очень странно. Практически невозможно. Седьмой офицер занял позицию у ног гиллиана, и Саймей мгновенно подала сигнал к атаке. Менос начал было открывать рот, чтобы сформировать ярко-красное серо, но освободившийся шикай Сузуки заставил его маску треснуть. Длинные ноги, отделенные от тела шестой группой Яшидо, подкосились. Одновременно с этим, пятая группа распорола грудь пустого. Гиллиан начал заваливаться на спину, и Сукимото, собрав всю свою реацу нанесла решающий удар своей секирой в центр маски. Менос истошно взревел и рассыпался на части, так и не достигнув земли. Приказав остальным следовать за ней, Сузуки устремилась ввысь и, совместно с тремя офицерами и их подчиненными они принялись вливать свою реацу в гарганту, заставляя ее неохотно сужаться. Саймей изо всех сил сражалась с пустыми, защищая рядовых, и изредка использовала кидо, стараясь не задеть товарищей, как вдруг на ее плечи опустилось тяжелое давление. Голова тут же закружилась и Хисаги пошатнулась, увидев перед собой взметнувшиеся ярко-алые волосы. — Реви, Забимару! — Пожирай, Мангэцу. Хисаги медленно опустила свой меч, удивленно наблюдая за слаженной работой Ооцуки и Ренджи, что еще вчера ненавидели друг друга так сильно, что попали в лазарет из-за того, что пытались уничтожить друг друга. А сейчас, они легко и непринужденно рассекали тела пустых, словно они были сделаны из картона, и не прерывались даже на взаимные оскорбления. Оставив пустых на попечение Абараи, Надзима взмыл в небо и помог Сузуки окончательно закрыть гарганту. Когда все было кончено, Саймей неверяще посмотрела на свои руки, что дрожали так сильно, что меч с бряцаньем ходил ходуном в них. Вдруг ее пальцы накрыла теплая, крепкая ладонь лейтенанта, останавливая дрожь. Хисаги вскинула испуганные глаза на Ренджи и он тепло улыбнулся ей. — Ты молодец, — парень приободряюще похлопал ее по плечу, и Саймей судорожно выдохнула, чувствуя как с души свалился камень. — Доложить о раненных и погибших! — крикнул лейтенант в сторону. — Погибших нет, — тут же отозвался девятый офицер. — Раненных двадцать восемь человек. Тяжело раненных нет! — Отличная работа! — Абараи широко улыбнулся. — На самом деле, — раздался рядом голос Аризу, Саймей и Ренджи синхронно опустили глаза вниз. Девочка задумчиво смотрела в спину нового капитана, чьи длинные темные волосы, забранные в высокий конский хвост закрывали номер отряда на белоснежном хаори. — Если бы здесь была моя мама… Я бы постоянно отвлекалась на то, чтобы защитить ее. Папа сказал тоже самое. Если бы все уволенные капитаном Надзимой люди были здесь, они были бы в числе погибших, — ее голос дрогнул. — Он просто убрал слабые звенья до того, как случилось страшное. Поэтому мы справились… Мы не отвлекались на защиту слабых. — Как ты думаешь, он знал? — тихо спросила Хисаги, обращаясь к нахмурившемуся лейтенанту. — Не знаю… Но все это очень странно, — задумчиво произнес Ренджи. — Такие шинигами, как Хатори, мать Аризу, не отправлялись на задания, они выполняли всю хозяйственную работу здесь. Йошигава права. Они бы все погибли сегодня… Аргх! — Абараи раздраженно мотнул головой. — В то, что все было запланировано мне легче поверить, чем в то, что этот высокомерный кусок говна спас этих людей, уволив их из отряда. Я ему все равно не верю. — Я не понимаю этого человека, — покачала головой Хисаги, Абараи ответил ей молчанием, размышляя о чем-то своем. — Кстати, — раздался голос лейтенанта. — Как там капитан? — Саймей вздрогнула, а Ренджи усмехнулся. — Да брось, все знают. — Чего? — недоуменно захлопала ресницами девушка. — Несколько шинигами слышали ваш разговор с Ооцуки, как он был зол от того, что ты ходила к капитану. Интересно получается, — Ренджи ухмыльнулся, потирая свой подбородок. — Сначала Кейко, потом этот ублюдок Надзима… Они оба приревновали тебя к Кучики. Неужели между вами двумя и правда что-то есть? — Т-т-ты чего? — запинаясь, пробормотала Саймей, стремительно краснея. — Он же наш капитан! — Абараи приблизил к ней свой нос, и Хисаги вздрогнув, попятилась. — А чего тогда покраснела как маков цвет? — Ничего я не покраснела! — вспыхнула Саймей и поспешно сбежала от ржущего над ней лейтенанта, что от смеха аж запрокинул голову.***
Бьякуя проснулся с ощущением пустоты внутри, и привычной щемящей тоски. Подъем. Утренний душ. Завтрак. Дела. Все как обычно. И ноющая боль в сердце — тоже. В дверь постучали, и старый слуга доложил, что пришел «особенный гость». При этом Сейке так странно улыбнулся, что Кучики недовольно нахмурился. Если он называет так Саймей, то он не посмотрит на почтенный возраст Нобутсуне и уволит его. Не хватало еще, чтобы его слуги начали думать, будто эта дьяволица занимает особое место в его сердце, раз она появляется здесь так часто. Это просто работа, не более. — Кучики-сама, — раздался нежный, наполненный трепетом голос. На сердце приятно потеплело. Перед ним, в глубоком поклоне склонилась Хитоми. Взгляд Бьякуи смягчился. — Вы же знаете, что не можете приходить сюда, принцесса Шивон, — мягко произнес Кучики, бросая быстрый взгляд на двух охранников за ее спиной. Девушка подняла взволнованные темные глаза на аристократа и тут же смущенно потупила взгляд. Ее щеки зарделись. — Простите мою дерзость, — принцесса слегка поклонилась. Бьякуя едва заметно улыбнулся. Ему было приятно находиться рядом с этой женщиной. От нее исходила аура умиротворения и покоя, также было рядом с Хисаной. С ней всегда хотелось находиться рядом как можно дольше и никогда не расставаться. — Хорошо ли вы питаетесь? — учтиво спросила Хитоми, бросая на Кучики смущенный взгляд. — Безусловно, — коротко кивнул Бьякуя. — Я надеюсь, что это недоразумение как можно скорее разрешится, и вы вернете свое доброе имя. Я сделаю все возможное, чтобы помочь вам. Вы можете рассчитывать на мою поддержку. — Благодарю. Вы очень любезны. Хитоми взволнованно взглянула на него, в ее глазах читалось отчаяние и нестерпимое желание оказаться наедине, но стражи клана Шивон за ее спиной смущали ее. — Простите, — девушка обратилась к своим охранникам, — не могли бы вы проверить сад? Мне показалось, я слышала какой-то шум. Вы не против? Кучики молча кивнул и охранники выскользнули за дверь. Хитоми счастливо бросилась к аристократу и обняла его. От ее волос исходил такой нежный, тонкий аромат, что ему захотелось утонуть в нем. — Я так скучала по вам, — зажмурившись, произнесла девушка, сжимая тонкими пальцами его плечи. — Простите мое непозволительное поведение… — принцесса поспешно отстранилась, пряча свое покрасневшее лицо. Бьякуя мягко улыбнулся. Она так мило смущается. Ему было приятно находиться рядом с этой женщиной. Конечно он бы предпочел, чтобы на ее месте оказалась Хисана… Но… В сердце тоскливо защемило. Они с Хитоми даже чем-то похожи. Эта ее покорность, скромность, почтительность. Робкая, но в то же время решительная и непоколебимая. Не то, что вечно сомневающаяся Саймей, что сама не знает чего хочет. Хисана в отличие от нее, всегда уверенно шла к своей цели, несмотря ни на что. — Я приготовила для вас специальный защитный амулет, — Хитоми поспешно скользнула рукой в рукав и вытащила оттуда маленький шелковый мешочек, перевязанный алой лентой. На его расшитом символами боку красовались два иероглифа. Девушка почтительно протянула свой подарок аристократу. — Я сделала его для вас. Пожалуйста, примите его. Я надеюсь, что он поможет вам! — принцесса клана Шивон робко посмотрела на Кучики своими взволнованными темно-карими глазами и сосущая пустота в его сердце увеличилась. — Благодарю за столь ценный дар, — Бьякуя взял мешочек в свои руки и Хитоми счастливо улыбнулась. Девушка быстро оглянулась на приоткрытые фусума и, встав на носочки, робко поцеловала Кучики, что замер от неожиданности. Послышались приближающиеся шаги охранников. Принцесса поспешно отстранилась и отошла на пару шагов, нервно поправляя свои волосы, и чувствуя как сердце продолжает бешено колотиться в груди. — Мы ничего не нашли, госпожа, — доложили вошедшие стражники. — Да? Ну ничего, все равно нам уже пора, — немного дрогнувшим голосом отозвалась Хитоми и, почтительно поклонилась Бьякуе, стараясь не смотреть в его красивое лицо. — Всего доброго Кучики-сама. — Всего доброго, — кивнул Бьякуя, провожая девушку задумчивым взглядом. Аристократ сжал в руке амулет и опустил свой пытливый взгляд на иероглифы, заботливо выведенные на белоснежном квадратике, пришитом к шелковой ткани. — Сейке, — спокойно произнес Кучики. Межкомнатные фусума тихо отворились, и старый слуга почтительно поклонился. — Проверьте этот амулет. Нобутсуне кивнул и, забрав амулет, удалился выполнять поручение, бросив подозрительный взгляд на застывшего в дверях Ичиго, что никак не мог выбросить из головы увиденную минутой ранее картину. Смущенный до кончиков волос юноша даже забыл о том, что отправился искать Рукию, дабы вместе с ней навестить Абараи, которому, судя по слухам, стало лучше. Он был крайне удивлен тем, что вечно отстраненный и молчаливый Бьякуя вообще способен на чувства и на отношения с девушками. Тем более с такими эффектными, как эта аристократка. Пораженный внезапным откровением и незнакомой ему ранее стороне капитана «ледышки», Куросаки механически двинулся дальше по коридору, сомневаясь, что увиденное ему не привиделось. Поразмыслив над тем, стоит ли рассказать об этом Рукии и Ренджи, парень решил, что это невежливо и попытался выбросить глупые мысли из головы. Но разве такое забудешь?!***
Строительство разрушенных накануне зданий шло полным ходом. Абараи, урвав свободную минутку, пытался спокойно пообедать в общей столовой, пока Хисаги ныла ему на ухо о своей несчастной судьбе и умоляла парня вернуть Рикичи в шестой отряд, дабы снять с нее это тяжкое бремя третьего офицера. Она целый день преследовала лейтенанта, не отставая от него ни на шаг, и сейчас нагло уселась рядом, вновь заводя шарманку про свою ужасную участь. Ее глаза были так правдоподобно печальны, что если бы не тот факт, что она втихую тырила жареного окуня из его тарелки, то Ренджи непременно поверил бы ей. — Я не собираюсь ни о чем просить этот высокомерный кусок говна, сама иди к этому ублюдку Ооцуки и разговаривай с ним, — в очередной раз поворотил Ренджи и, не выдержав, больно шлепнул деревянными палочками по пальцам Саймей, которая пыталась стащить кусочек сашими. Девушка обиженно прижала руку к груди и скривилась, сверля лейтенанта хмурым взглядом. — Ты просто боишься его, признай это! Палочки так и замерли у открытого рта Ренджи. Кусочек жареной рыбы упал на хакама лейтенанта, но он кажется даже не заметил этого. — Ты, — прорычал Абараи, грубо хватая Саймей за ворот косоде и приближая ее лицо к своему. — Жить надоело?! Хисаги высокомерно отвернулась. — Слабак! — Страшила! Саймей на секунду застыла, а потом с воплем: «Да я просто космос!» вцепилась в длинные волосы лейтенанта, со всей силы потянув их в разные стороны. Под ошеломленные взгляды сослуживцев Абараи грубо опрокинул озверевшую девушку на стол, сметая поднос с тарелками, что со звоном упали на пол и разбились на осколки. Он начал душить Хисаги, пока она хрипела проклятия в его адрес и, пытаясь выцарапать ему глаза, обещала отомстить, натравив на него всех по-настоящему страшных женщин Сейрейтея, чтобы он понял, какая она на самом деле богиня, просто идеал красоты. Рё, находившийся здесь со своими товарищами, стыдливо прикрыл лицо ладонью, Аризу, так и не доев свой обед, поспешно сбежала, пробурчав, что она немедленно переводится в другую группу, подальше от этой ненормальной, а мальчик-акселерат заворожено наблюдал за тем, как под деревянным потолком столовой кружил случайно залетевший сюда стриж. Саймей все-таки удалось зарядить Ренджи пяткой в нос. Абараи был уже на грани того, чтобы лишить шестой отряд еще одного третьего офицера, как вдруг, рядом, словно из-под земли выросла донельзя разъяренная Сузуки и, схватив брыкающуюся Саймей за ухо, что слезно молила лейтенанта спасти ее, утащила Хисаги в бюрократическое рабство. Саймей решительно не понимала, почему ее заставляют так тяжело работать, ведь капитан и лейтенант вернулись! Так какого хрена?! Девушка подняла глаза от исписанных бумаг, и собиралась было высказать все это Сузуки, но взглянув на ее хмурое, суровое лицо, нервно улыбнулась и вернулась к заполнению декларации. И где носит Рикичи?! Зачем он перевелся в восьмой отряд, ну побыл бы здесь четвертым офицером, подумаешь! Это просто несправедливо, что она должна выполнять его работу! Ведь он создан для бумажной работы, а Хисаги нет! Ей больше по душе сериалы, мороженое и прогулки на свежем воздухе, а не вот это вот все! Нужно как можно скорее избавиться от Ооцуки, чтобы она могла вновь вернуться к своей спокойной, размеренной жизни. Никаких тебе отчетов, деклараций! Пара заданий в неделю, тренировки — и ты волен делать все что хочешь! А здесь постоянно нужно быть начеку. Ведь за любой косяк подчиненных будет отвечать лейтенант, который потом сполна отыграется на третьем офицере. За что ей все это?! Пока Саймей, хныча, заполняла бумаги, в открытое окно влетела адская бабочка и настойчиво закружилась возле Хисаги. Девушка удивилась и неуверенно протянула руку. Бабочка едва уловимо опустилась на ее указательный палец и начала передавать сообщение от рядового Ко, о котором она уже успела позабыть за эти два дня. Саймей уж было подумала, что он окончательно спился в красном квартале, добывая нужную ей информацию об ойран и капитане Кучики. Новая блестящая кисть с хрустом переломилась в пальцах Хисаги. Сузуки подняла голову от бумаг и изумленно наблюдала как меняется лицо Саймей по мере получения сообщения — от шока до праведного гнева. Светлые брови сошлись на переносице, в глазах появилось желание убивать, руки сжались в кулаки, а аура яростно вспыхнула адским пламенем, отчего даже вечно суровой Сукимото стало не по себе. Третий офицер смяла в руках первый попавшийся документ, ее руки тряслись от гнева. Вдруг, Саймей резко вскочила из-за стола, и с яростным воплем: « Кобель проклятый!» куда-то убежала.