*****
Два дня прошло с тех пор, как капитан Кучики отстранил ее от должности в шестом отряде. Снова. Но на этот раз окончательно. Впору было бы печалиться, но настроение у Саймей было великолепное. Ведь увольнение из этого злачного места означает, что у неё есть возможность вернуться в тринадцатый отряд! Она возвратится к своей привычной, размеренной жизни, что была у нее последние семь лет! Напевая веселую песенку и пританцовывая, Хисаги, в коротеньком, с длинными заячьими ушками розовом халатике, который она купила год назад в мире живых, кружилась по своей комнате. Девушка собирала вещи, аккуратно складывая их в большую черную сумку. Когда со сборами, наконец, было покончено, Хисаги решила немного отдохнуть. Вспомнив, что она все-таки девушка как-никак, Саймей, мурлыча себе под нос песенку, накрутила бигуди и сделала тонизирующую маску с измельченным шпинатом, имбирем, мятой и медом на лицо, отчего стала похожа на зеленого инопланетянина. Прихватив с собой из холодильника ведерко клубничного мороженого, девушка уселась смотреть сопливую романтическую мелодраму. Главный герой, стоя под проливным дождем, как раз признавался своей возлюбленной в глубоких романтических чувствах, когда в дверь Саймей постучали. Даже и не думая подниматься, Хисаги продолжала смотреть фильм, облизывая ложку. — Никого нет дома! — крикнула тринадцатый офицер, зачерпывая очередную порцию мороженного. Как же она была рада, что ей удалось купить его в свой последний визит в мир живых. Вообще, мир живых совершенен! Вокруг столько удивительных вещей, которые придумали люди, и если бы Общество Душ не застряло на сотни лет в средневековье, жизнь всех шинигами была бы куда веселее! Например, этот телевизор, на котором показывалось кино, и который она стащила из пустого дома. Это же потрясающее чудо техники! Хозяин того дома умер от сердечного приступа, и когда она уже собиралась совершить обряд консо, чтобы отправить душу плюс в «рай», как она ему наврала, ее внимание привлекло это говорящее и показывающее картинки устройство. Тогда-то этот старик и рассказал ей о телевизоре, компьютерах, телепередачах и дисках, на которых можно хранить и записывать понравившиеся фильмы. Саймей была так поражена, что решила прихватить монитор с собой. Правда, он почему-то не работал, и поэтому ей пришлось снова дожидаться задания в мире живых, чтобы проконсультироваться у одного торговца в полосатой шляпе. Этот плут содрал с нее тогда немало денег, зато теперь телевизор был подключен к странному устройству, работающему на духовных частицах, благодаря чему она могла смотреть кино дома. В такие моменты Саймей была по-настоящему счастлива. В дверь снова постучали, на этот раз более настойчиво. Недовольно скривившись, и все время оглядываясь на экран телевизора, Хисаги, с ложкой мороженного во рту, торопливо подошла к двери, и резко распахнула ее, собираясь в грубой форме выгнать непрошеных гостей. Но все слова застряли у нее в горле, и Саймей поперхнулась мороженым, когда увидела шокированное лицо капитана шестого отряда, что сперва даже в ужасе отшатнулся, увидев ее зеленое лицо, но стоически выдержал этот удар судьбы. Хисаги судорожно кашляла, пытаясь глотнуть хоть чуть-чуть воздуха. Но почему он всегда появляется именно в такие моменты?! Когда она ест! Он точно решил ее прикончить! Девушка резко захлопнула дверь перед носом изумленного аристократа, что от такой наглости на секунду растерялся, а затем разозлено толкнул дверь рукой, наглым образом врываясь в комнату тринадцатого офицера. Саймей хмуро посмотрела на него исподлобья, скрестив руки на груди. Хоть капитану Укитаке и удалось вчера убедить ее в том, что этому человеку можно доверять, она все равно была крайне настороженна по отношению к нему. — Чего вам? — грубо спросила девушка. — Вы вообще в курсе, что у меня выхо… — Помолчи, — поморщился капитан, протягивая ей какой-то свиток. Наверное, решил лично занести бумаги на увольнение, чтобы убедиться, что она точно свалит из его отряда. — Что это? — Хисаги усмехнулась и, сунув ложку в рот, взяла бумаги одной рукой. «Нет, Фумико! Я — тот, кто по-настоящему любит тебя, разве ты не видишь, что он лишь играет твоими чувствами?!» — трагично произнес мужской голос из телевизора. Саймей резко обернулась, увидев, что в фильме настал тот самый переломный момент. — Мне нужно, чтобы ты расшифровала это посла… — начал было Кучики, но Саймей вдруг замахала на него руками и зашипела. Взгляд аристократа опасно сузился, а Хисаги, не обращая на него внимания, кинулась к телевизору, небрежно кинула свиток на столик перед собой и плюхнулась на колени, с замиранием сердца глядя на экран. От волнения, Хисаги прижала ведерко с клубничным мороженым к груди, пристально наблюдая за главными героями мелодрамы. — Что ты делаешь? — несколько раздраженно спросил Кучики. — Т-с-с-с, — Хисаги замахала на него рукой, показывая, что ему стоит замолчать. Бьякуя приложил пальцы к виску, в надежде сдержать свои порывы и все же не убить её в этот раз. Он сделает это чуть позже. — Смотрите-смотрите, — тем временем счастливо шептала Саймей, впиваясь глазами в происходящее на экране. Бьякуя пристально посмотрел на застывшую в восхищении девушку, что была полностью поглощена дурацким сопливым фильмом для девочек, и раздумывал над тем, что подобную продукцию, что забивает мозг женщинам всякой ерундой, стоит запретить раз и навсегда. Кучики облокотился о стену спиной и скрестил руки на груди, скептически наблюдая, как один из главных героев льет слезы. Зачем женщины смотрят подобную чушь? Он однажды слышал, как капитан десятого отряда жаловался капитану Укитаке, что лейтенант Мацумото постоянно смотрит подобную чепуху, при этом уговаривая посмотреть с ней хотя бы один такой фильм, уверяя, что мальчику понравится. На что добродушный капитан тринадцатого отряда услужливо подсовывал маленькому гению конфетки и предлагал обсудить его проблемы за чашечкой чая. Аристократ уже сотню раз мысленно пожалел, что пришел сюда. Но как назло, никто, кроме этой раздражающей пустоголовой личности, в наивных глазах которой начали появляться слезы, не мог расшифровать это чертово сообщение. Как так вообще вышло, что человек, приносящий с собой одни неудачи, оказался единственным, кто может ему помочь? Конечно, был еще Надзима, но он его враг. А капитан Укитаке вчера ручался за Саймей, что она будет молчать и никогда не предаст его, но Бьякуя до сих пор сомневался, что ей можно доверять. В любом случае, другого выхода, кроме как обратится к ней, у него нет. Никто не должен знать, что Кучики владеет важной информацией. Хисаги выхватила ложку изо рта и активно замахала ею в сторону экрана: — Нет-нет-нет! — воскликнула девушка, обращаясь к главной героине, что сейчас выбирала из двух ухажеров. — Выбери Фудо! Он же так любит тебя! А-а-а! Нет! Не делай этого! — Саймей схватилась за голову, не веря, что кто-то мог совершить такую глупость. Бьякуя посмотрел в маленький экран с мира живых красноречивым взглядом и качнул головой, в надежде выкинуть из головы те две минуты, бессмысленно проведенные им. Он решил напомнить Саймей цель своего визита, но в этот момент Хисаги подскочила, отчаянно вскрикивая. Она так сильно распереживалась за героиню, что совершенно забыла о маске на лице, которая попала ей в глаза, когда она растирала лицо. — А-а-а! Мои глаза! — кричала девушка, зажмурившись и беспорядочно махая руками. — Воды! Воды! — она металась по комнате, видимо ища раковину с водой. Бьякуя самодовольно хмыкнул, признавая, что карма все-таки существует. Трагично взвыв, Саймей начала проклинать чертову стену, в которую случайно врезалась, и Кучики, решив, что эта бестолочь без него не справится, в несколько больших шагов преодолел расстояние до Хисаги, схватив ее за шкирку, протащил на крошечную кухню к раковине, грубо сунул ее голову под напор ледяной воды. Саймей истошно заорала и попыталась выцарапать глаза капитану Кучики, но тот ловко увернулся. Бьякуя закрыл кран и кинул ошеломленной, дрожащей девушке в лицо полотенце, которое висело рядом. Глаза по-прежнему горели так, словно их выжигали, лицо, казалось, вообще полыхало огнем. Хисаги вцепилась в полотенце, отчаянно вытирая им лицо и глаза, но делала только хуже. Тяжко вздохнув, Кучики забрал полотенце у девушки, что так лихорадочно терла свои глаза. Он искренне не понимал, зачем женщины идут на такие жертвы в погоне за красотой. Ни Хисана, ни Рукия никогда не страдали подобным. Интересно, делает ли то же самое с собой Хитоми? Бьякуя отчего-то был уверен, что его бывшей невесте не нужны были все эти женские хитрости, чтобы выглядеть великолепно. Ее красота была безупречна и естественна. — Зачем вы пришли? — проныла Саймей, потирая свои глаза кулачками, словно маленький ребенок. — Вы приносите с собой одни неудачи! До вашего появления у меня все было прекрасно! — обиженно буркнула девушка, надув губы. Колечко в ее нижней губе возмущенно сверкнуло. — Тоже самое могу сказать про тебя, — усмехнулся аристократ, окидывая крошечную кухню любопытным взглядом. Он приметил на столе небольшую плиту с одной, горящей синеватым огоньком, конфоркой. На ней стояла кастрюля, из которой шел пар. Капитан с интересом подошел к этому чуду техники, все раздумывая над тем, как оно работало. Он и раньше видел кухонные плиты, но такую маленькую — впервые. — Отключите её, — раздался слабый голос Саймей, что отправилась искать увлажняющий крем, чтобы притупить хотя бы жжение вокруг глаз, ничего другого у нее все равно нет. Слезы текли не переставая, и перед ее взором все расплывалось. Протянув руку, мужчина уверенно повернул переключатель, но вместо того чтобы погаснуть, огонь вспыхнул с удвоенной силой. Бьякуя нахмурился и решил, что огонь погаснет, если повернуть его в другую сторону. Старый переключатель хрипло щелкнул и отошел от плиты, оставшись в руке Кучики. От вспыхнувшего пламени, крышка кастрюли чуть ли не танцевала от вскипевшего под ней бульона. Спустя пару секунд, растирая крем вокруг глаз, Хисаги вернулась к капитану посмотреть, чем он там занимался так долго. Крем выпал из ее рук, когда она увидела яростно полыхающее пламя, что доставало чуть ли не до самой крышки трясущейся кастрюли. — Вы сломали мне плиту?! — воскликнула девушка, переводя взгляд ниже и видя торчащую железную палочку вместо переключателя. Саймей растерянно подбежала к плите, пытаясь покрутить эту палочку, чтобы уменьшить огонь, но ничего не вышло. — Эта техника устарела. Это был лишь вопрос времени, когда она сломается, — невозмутимо ответил Кучики, крутя в пальцах переключатель. Кастрюля с кипящим супом яростно затряслась, расплескивая этот самый суп во все стороны. Саймей попыталась переставить её, но лишь обожгла пальцы. — Как её теперь погасить?! — уворачиваясь от летящих в нее капель бульона, девушка попыталась выключить плиту, но техника словно взбесилась. Огонь вспыхнул еще сильнее и перекинулся на низко висящие деревянные лопатки. Саймей в панике смотрела, как огонь начинает пожирать ее кухню. — Позволь помочь, — снисходительно предложил аристократ, произнося короткое заклинание. С потолка, прямо на Хисаги и несчастную плиту обрушился поток ледяной воды. Капитан Кучики элегантно исчез в шунпо, минуя участи Саймей, что от шока лишь открыла рот и сильно дрожала, смотря на него донельзя злобным взглядом. С ее мокрого халата тонкими ручейками стекала вода, а бигуди повисли на размотанных волосах. Тринадцатый офицер свирепо втягивала носом воздух, ее глаз начал подергиваться. Она тяжело дышала, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Кажется, она только что пережила свой первый в жизни инфаркт. — Вы, — процедила Саймей, сжимая кулаки. — Не стоит благодарности, — хмыкнул капитан, окидывая ее веселым взглядом. Он явно находился в хорошем расположении духа. — Благодарности, — неосознанно повторила за ним Хисаги. — БЛАГОДАРНОСТИ?! — Ее голос перешёл на ультразвук и Кучики слегка поморщился. — Вы! Сломали плиту! МОЮ плиту! — кричала девушка, тыкая пальцем в испорченную технику, которая теперь была абсолютно бесполезна. — И устроили гребаный потоп! — Я лишь предотвратил пожар, — надменно отозвался капитан шестого отряда, направляясь из кухни, что размером была меньше его ванной комнаты, — ты совсем не умеешь быть благодарной. Саймей зажмурилась и схватилась за голову, сползая по стене вниз. Ее пятая точка опустилась в лужу воды, которой затопило всю кухню и часть комнаты. Еще чуть-чуть и она прикончит этого самонадеянного аристократа. И ее бренные останки найдут спустя сотни лет, закопанные глубоко-глубоко в лесу. — За пожар, который сами же и устроили?! — зло прошипела девушка, глядя на него исподлобья. Мокрые волосы повисли, и Хисаги принялась снимать с себя бигуди. Все равно они уже бесполезны. Кучики либо не услышал, либо просто проигнорировал ее выпад, с интересом осматривая комнату тринадцатого офицера. Стены здесь были нежного розового цвета с множеством розочек. Деревянный прямоугольный столик стоял напротив телевизора, что покоился на одной из низких тумбочек. Множество разноцветных подушек, разбросанных по полу, пустые книжные полки. И ни одного зеркала. Обычно, женщины выбирают себе большие зеркала. В комнате Такао было полно самых разных зеркал, даже в присутствии Бьякуи она частенько любовалась своим собственным отражением, принимая наиболее выгодные позы, выставляющие ее в лучшем свете. Но если в комнате ойран все было направлено на создание интимной обстановки, то здесь все было в каких-то нелепых, девчачьих тонах, даже небольшой коврик под столом был нежно-голубого цвета. Скорее всего Саймей убрала все зеркала после того как получила этот шрам. Наверное, ей больно видеть себя такой. Хотя, ведет она себя так же самоуверенно, как и прежде, внешне никак не проявляя своего беспокойства, в глубине души она переживает. Иначе, зачем бы она стала наносить себе на лицо эту странную жгучую жижу зеленого цвета? Наверняка пытается вернуть былую красоту, раз идет на такие жертвы. Кучики бросил быстрый взгляд в сторону девушки, что продолжала сидеть на затопленном полу, яростно разматывая свои длинные мокрые волосы, и злобно смотрела на него, видимо призывая на его голову тысячи страшных проклятий. Бьякуя хмыкнул, думая о том, что ей никогда не стать милой и робкой девушкой, на подобии Хитоми. Саймей слишком импульсивна и зачастую действует, находясь под властью эмоций. Вспомнить хотя бы ее недавнюю драку с Надзима. В тот момент ее совершенно не заботило то, что она может попасть в тюрьму за нападение на четвертого офицера. Или когда она подралась с девушками из-за плюшевого медведя. Кто вообще в здравом уме будет драться из-за дешевой игрушки?! Это глупо, нелогично, как-то по-детски и совершенно непозволительно для взрослого человека, тем более офицера. — Куда собралась? — спросил капитан, подбородком указывая на сумки с вещами, что стояли возле несобранного футона. Дверцы встроенного в стену шкафа были распахнуты настежь, демонстрируя пустые полки. Саймей медленно подняла на него хмурый взгляд. — Вы же сами меня уволили, — процедила девушка. Кучики пристально посмотрел на нее, отчего по коже Хисаги прошелся холодок. — Что-то не припомню такого, — холодно произнес он и Саймей выпала в осадок. Капитан наклонился к столику и взял с него свиток, который принес. Аристократ подошел к дрожащей, и все еще сидящей на полу, девушке и протянул пергамент. — Расшифруй это, — коротко приказал капитан, всовывая в руки изумленной Саймей послание. А сам с чинным видом, сложив руки на груди, уселся на мягкие подушки, за столик, видимо собираясь ждать прямо здесь. От возмущения, брови Саймей, кажется, доползли до затылка. Пришел сюда, устроил пожар, а теперь требует, чтобы она поработала бесплатно?! — А вот не буду, — надув губы, хмыкнула девушка, обиженно отворачиваясь. Капитан, явно ожидавший другого ответа, изогнул свою правую бровь. — И чего же ты хочешь? — холодно спросил он, пристально глядя на нее. Саймей фыркнула, показывая, что ей от него ничего не надо, а потом глубоко задумалась, приложив палец к губам. Наконец, светлая мысль озарила ее лицо, и девушка весело хлопнула в ладони. — Вы лишили меня обеда, поэтому с вас обед! — счастливо сообщила она, вскакивая с пола и, скрестив руки на груди, выжидающе глядя на капитана шестого отряда. Кучики долго смотрел на нее, но все же решил уточнить. — Сейчас? — его бровь снова изящно изогнулась. — Конечно сейчас! А когда еще! — возмутилась Саймей, хватая ошеломленного капитана за хаори. Она потянула его вверх, заставляя капитана подняться, и начала выталкивать аристократа из своей комнаты. — На голодный желудок, я думать не собираюсь! — девушка захлопнула за ним дверь и поспешно крикнула. — И без обеда даже не возвращайтесь! Кучики раздраженно смотрел на закрытую перед своим носом дверь, думая о том, что впервые в жизни его наглым образом отослали за едой, словно какого-то мальчика на побегушках. Словно не он ее капитан, а она еще и смеет приказывать ему. Да кем она себя возомнила?! Если бы не этот чертов шифр, ноги бы его здесь не было! Глаза аристократа опасно сузились. Эта девчонка вертит им как хочет, зная, что без ее помощи он не справится. Что ж, она заплатит сполна за свое непозволительное поведение. Бьякуя ухмыльнулся. В его голове созрел идеальный план. Предвкушая победу над этой наглой выскочкой, капитан отправился в одно из самых дорогих заведений Сейрейтея, собираясь заказать свою любимую острую еду. И заодно попросить сделать одно очень особенное пирожное. Оно точно ей понравится!*****
— Вас только за смертью посылать! — недовольно пробурчала Хисаги, отбирая у капитана пакеты с едой и относя их к столику. Глаз Бьякуи чуть было не задергался, но он ничего не ответил. Он успокаивал себя мыслью, что все самое интересное ждет его впереди, а потому, в приподнятом настроении, он, молча, проследовал за Саймей. За это время, она кое-как привела себя и комнату в порядок, и теперь сидела у столика в нежном, светло-голубом кимоно. Мурлыча себе под нос какую-то песенку, она увлеченно раскладывала тарелочки с едой на столе. По комнате тут же распространился волнующий аромат вкусной, горячей еды. Саймей, сидя к нему спиной, весело хлопала в ладоши, распаковывая коробочки и доставая оттуда угощения. Ее светлые, еще влажные волнистые волосы были распущены и спускались чуть ниже пояса. Глядя на нее сейчас, такую радостную, домашнюю и обыденную, он никогда бы не подумал, что под этим легким женским кимоно скрыт страшный глубокий шрам. В памяти тут же вспыхнул фрагмент той ночи, когда она разделась перед ним, оголяя свою хрупкую спину. — О, вы взяли пирожное! Чур — мое! — счастливо захлопала в ладоши Саймей и принялась было открывать коробочку, но капитан, очнувшись от своих мыслей, ловко отобрал у нее лакомство. — Это на десерт, — холодно произнес он, элегантно усаживаясь напротив, и беря в руки деревянные палочки. — О, я же еще салатик приготовила! — Хисаги подскочила со своего места и, метнувшись на кухню, с гордостью презентовала собственноручно сделанный салат из свежих овощей, поставив его на столик. — Не знал, что женщины-шинигами умеют готовить, — хмыкнул капитан, даже не собираясь пробовать это разноцветное «нечто» из набора покромсанных овощей, залитых каким-то странным ярко-красным соусом. — Вы будете удивлены, но когда-то, я всерьез собиралась замуж, — засмеялась Саймей, а Кучики скептически изогнул брови, раздумывая над тем, как сильно надо было тронуться умом, чтобы позвать замуж эту женщину, — мать моего жениха научила меня готовить. Слава богу, что свадьба так и не состоялась. Не представляю себя с утра до ночи стоящей на кухне, мне больше по душе сражения, — хмыкнула Хисаги, добавляя в свой суп чуть ли не целую банку сладких бобов под шокированный взгляд аристократа. Нет, он точно не будет пробовать ее салат. — Уверен, та семья вздохнула с облегчением, — усмехнулся капитан, смотря, с каким энтузиазмом Хисаги размешивает получившуюся жижу в своей тарелке. — Приятного аппетита! — счастливо воскликнула девушка, с нетерпением приступая к еде. Весь стол был заставлен множеством тарелочек с красивой и вкусной едой, Хисаги не терпелось попробовать все из этого. Все-таки хорошо, когда твой капитан богатый аристократ. — Как ты можешь есть столько сладкого?! — не выдержав, спросил Кучики, наблюдая за тем, как она с удовольствием ест острый суп, который должен был заставить ее выдыхать пламя и плакать горючими слезами, а теперь безнадежно был испорчен сладкими бобами. — А? — Саймей подняла к нему изумленный взгляд и невинно захлопала глазами. На серебряном колечке осталась капля красного соуса, которую она тут же слизнула языком. В голове Бьякуи на секунду промелькнула мысль о том, каково это — есть с таким неудобным украшением в губе? И есть ли у нее еще подобные украшения? Судя по небольшой татуировке на запястье, которую он до сих пор не мог четко разглядеть, она еще полна сюрпризов. Аристократ даже перестал жевать, полностью погрузившись в свои размышления. Есть ли у нее еще татуировки? На руках и спине их нет, как он мог видеть той ночью, может чуть ниже спины, или… — Очень вкусно! — воскликнула Саймей, отвлекая слегка покрасневшего Кучики от мыслей, которые свернули совершенно не в то русло. — Хотите попробовать? — девушка протянула ему тарелку, на что мужчина поморщился, словно она предлагала ему помои. — Оставлю это тебе, — низким, приятным голосом произнес капитан, возвращаясь к еде. Кучики с присущим ему изяществом, даже ел красиво, в отличие от Хисаги, что набивала полный рот еды, закатывая от удовольствия глаза и глупо хихикая. — Надо почаще вас отправлять за едой, очень вкусно! — прикрывая рукой, полный рот еды, промямлила Саймей. — Мечтать не вредно, — холодно отозвался Бьякуя, отправляя в рот острый рисовый шарик. — Вам не кажется, что это похоже на свидание? — промурлыкала Хисаги, склонив голову набок. Кучики тут же поперхнулся, а Саймей ехидно захихикала, наблюдая за злым лицом аристократа. Бьякуя промокнул рот салфеткой и, выпив немного воды, с глухим стуком поставил стакан на стол. — Свидания проходят в более подходящих для этого местах, — с присущей ему невозмутимостью ответил мужчина, обведя взглядом розовые стены и светло-коричневую мебель, усмехнулся, — а не в этой жалкой, дешевой лачужке с кошмарным вкусом. Кто вообще выбирал эти ужасные обои? Они совершенно не подходят к этому интерьеру. — Нормальные обои! — искренне оскорбилась Хисаги, раздраженно стукнув палочками о стол и вспоминая, что Кийоши сказал почти то же самое. — У вас просто нет вкуса, признайте это! — она ткнула в его сторону палочками. — И не подумаю, — в явно приподнятом настроении ответил капитан. Остаток обеда прошел в молчании, чему Бьякуя был особенно рад, пока Саймей то и дело сверлила его недовольным, хмурым взглядом. Она не любила острую еду. Все, что купил капитан было, безусловно вкусно, но ужасно остро, у него и правда кошмарный вкус, и поэтому она активно заедала все предложенное сладким салатом, который приготовила. Так было намного лучше. Капитан Кучики, однако, ее энтузиазма не разделил, даже ни разу не попробовав. Девушка отставила тарелку в сторону и сладко потянулась. — Я наелась! — весело сообщила Хисаги и приподняла брови, когда капитан подвинул к ней пирожное. — Это правда мне? — тут же повеселев, спросила Саймей и, получив утвердительный кивок, кинулась открывать красивую коробочку, но на полпути остановилась. — Что-то не так? — учтиво спросил Бьякуя, скрывая свое нетерпение. Она определенно должна его съесть, тогда его месть свершится. Хисаги вскинула к нему печальные глаза. — Я так наелась, что больше не хочу это пирожное, — трагично сообщила девушка, ее плечи поникли. — Я так хотела его попробовать, — печально сообщила она, подставив под щеки кулаки, отчего приобрела сходство с хомяком, и надула губы как уточка, гипнотизируя пирожное пристальным взглядом. Кучики подавил улыбку, стараясь не смотреть на ее смешное, обиженное лицо. — Оно такое вкусное… Вы не хотите? — предложила Саймей, сложив бровки домиком, но капитан вежливо отказался. — Я не люблю сладкое, — коротко ответил он. — Да как же можно не любить сладкое?! — возмущенно воскликнула девушка, хлопая рукой по столу. — Вы врете, потому что боитесь показаться неженкой, я права? — хихикнула Саймей, прикрывая рот голубым рукавом кимоно, но увидев стальной взгляд капитана, тут же прикусила язык. — Простите, — буркнула девушка, опустив голову. — Ладно! — тринадцатый офицер снова хлопнула ладонями по столу. — Я смогу! Вперед! — Саймей схватила маленькую ложечку и, облизнувшись, отрезала небольшой кусочек кремового пирожного с вишней. Отправила в рот, и блаженно закрыла глаза, наслаждаясь легким воздушным вкусом крема и сладостью вишни. Бьякуя выжидающе смотрел на нее, когда она наконец дойдет до его сюрприза, но Саймей, истолковав этот взгляд по-своему, нахмурилась и прижала тарелку с пирожным к себе: — Я вам не дам, вы сами отказались, — настороженно произнесла девушка, отламывая ложкой огромный кусок, чтобы капитану не досталось, и, отправляя пирожное в рот, начала поспешно его жевать. Внутри оказался шоколадный шарик. Она раскусила его, и во рту взорвался вкус просто ужасной горечи, как будто она попробовала десяток лимонных косточек. Хисаги попыталась выплюнуть эту гадость, но нечаянно раскусила еще один шоколадный шарик и чуть ли не выдохнула пламя — там была просто жуткая концентрация красного перца. Судорожно вздохнув, Саймей потянулась за стаканом с водой, все равно молока у нее дома нет, но в этот момент капитан притворно покашлял и ловко увел стакан буквально из-под ее пальцев. — Что-то горло першит, — сверля ее блестящим, хитрым взглядом усмехнулся капитан, делая большие глотки, и пристально наблюдая за ней. — Я убью вас, — сдавленно просипела Саймей, впиваясь в стол ногтями. Ее глаза пылали бешенством, а лицо было таким красным, словно вот-вот взорвется от злости. — Тебя посадят, — Бьякуя с удовольствием наблюдал за ее мучениями. Весь ужин окупился сполна этим представлением. Хисаги подползла к капитану и, сделав рывок вперед, попыталась вцепиться ему в волосы, но он, словно заранее зная о ее действиях, перехватил ее запястья, не давая вырваться, нагло ухмыляясь. Ему словно доставляла удовольствие эта странная игра. Он крепче сжал ее запястья и под возмущенный возглас Саймей, поднес ближе к глазам ее руку, с интересом рассматривая татуировку. На первый взгляд, это был довольно милый и непримечательный рисунок. Но если приглядеться внимательнее, можно было понять всю его трагичность и безысходность. Тонкие четкие линии и небрежная легкость лишь усиливали эффект мрачности и тяжелого ощущения. Это были две взмывающие в небо крошечные ласточки, которых пыталась поглотить огромная, мощная морская волна. Казалось, будто она вот-вот накроет их и птицы бесследно сгинут в морской пучине. Они отчаянно устремлялись ввысь, изо всех сил стараясь спастись, вырваться на свободу, но одна из них летела гораздо ниже другой, обреченная на верную гибель. Борьба, отчаяние, соперничество, безысходность и слабая надежда, призрачный шанс на спасение. Кучики заворожено провел большим пальцем по рисунку, отчего притихшая Хисаги невольно вздрогнула. Чем закончился этот сюжет? Они спаслись? Или их все же поглотила эта волна? Незавершенность, странное ощущение растерянности от неизвестности. Красиво, печально, трогательно… Бьякуя почему-то был уверен, что этот рисунок как-то связан с жизнью Саймей. — Что с ними стало? — тихо спросил Кучики, поднимая свои темно-серые глаза и встречаясь с печальным взглядом Хисаги, который она тут же отвела в сторону. — Не скажу, пока не отпустите, — буркнула девушка, делая попытки вырваться из его захвата. — Разве я тебя держу? — удивленно вскинул брови капитан, сильнее сжимая пальцы, на его губах вновь расплылась самодовольная ухмылка. — Вцепилась в меня, не отпускаешь. Саймей вспыхнула, но, подавив в себе желание съязвить, решила включить невинную овечку, принимаясь слезно молить капитана отпустить ее попить водички. Но он не спешил отпускать ее. — Что-то не так? — издеваясь, спросил Кучики, весело глядя в глаза девушки, красные от слез. — Мне сказали, это лучшее пирожное. Что тебе могло в нем не понравится? Саймей зло поджала губы, и собиралась было сказать уже какую-нибудь гадость, а капитан, словно именно этого и ждал, с каким-то озорством в темных глазах наблюдая за ней. Решив не дарить ему шанс веселиться и дальше, Саймей невинно сложила бровки домиком, в очередной раз умоляя отпустить ее. Весь рот, губы и даже горло жгло так, будто она выпила раскаленной лавы. — Пожалуйста! — трагично взвыла девушка, обессилено роняя свою голову на плечо капитана. Кучики обдало волной сладкого цветочного шампуня, которым пахли ее влажные волосы, и он на секунду прикрыл глаза, вдыхая этот приятный аромат. Бьякуя невольно склонил голову чуть ниже, и лишь когда девушка зашипела от боли в запястьях, резко разжал пальцы, отпуская ее. Хисаги тут же кинулась на кухню и очень долго запивала остроту водой, что лишь усилило эффект жжения. Сейчас она бы все отдала за литр молока. В мыслях, Саймей уже продумывала план отмщения этому демону во плоти. Кто вообще придумал это вранье про то, что капитан шестого отряда бесчувственная глыба льда?! Они, наверное, с ним совершенно не были знакомы! Он же настоящий изверг! Люди должны знать его истинное лицо! Ее губы расплылись в хищной ухмылке. О да, месть — это блюдо, которое подают холодным. А значит, сейчас нужно действовать так, будто ничего не произошло. Спустя несколько минут Саймей вошла в комнату с гордо поднятой головой. — Все в порядке? — даже не скрывая своего хорошего настроения, спросил Кучики. Да он же во всю тут развлекается! А она всего лишь клоун для него! Хисаги вспыхнула, но подавила в себе желание вымазать это идеальное личико острым пирожным. — Все в порядке, — приторно улыбаясь, ответила Саймей, — пирожное восхитительно, — процедила Хисаги, ее глаз задергался, — надеюсь, вы когда-нибудь тоже оцените весь его многогранный вкус. Кучики смерил ее хитрым взглядом: — Увы, — хмыкнул он, — как я и говорил ранее, я сладкое не люблю. — Ничего, — хищно произнесла Саймей, — полюбите, — в ее тоне появились какие-то опасные нотки. — Я выполнил свою часть договора, — Кучики прикрыл глаза, — теперь ты должна расшифровать послание. Хисаги лицемерно улыбнулась и пропела елейным голоском: — Конечно, — она смотрела прямо в его хитрые блестящие глаза, и желание окунуть его лицо в острый соус лишь усиливалось. Это война! Девушка «мило» улыбнулась ему, мысленно пожелав ему несварения и, как ни в чем не бывало, наклонилась, собирая со стола тарелки и относя их на кухню. Когда стол был полностью свободен, Саймей расстелила на нем длинный белоснежный пергамент, положила несколько кистей, и принялась чертить капитану подробную схему, по которой они с друзьями придумали этот выдуманный язык, что оказался на удивление легким и состоял в основном из измененного наречия, на котором разговаривали жители Руконгая. Кучики внимательно, с интересом слушал ее и, в момент, когда он задал уточняющий вопрос, Саймей «нечаянно» толкнула чернильницу, которая пролилась прямиком на штаны капитана шестого отряда. Его суровый взгляд потемнел, не суля ничего хорошего. — Ох, как же так?! — притворно округлила глаза девушка, на губах которой расплылась хищная улыбка. Хисаги кинула ему пару салфеток, на что он вопросительно изогнул бровь, стуча пальцами по гладкой, деревянной поверхности стола и как-то хитро глядя на нее. Саймей в свою очередь тоже изогнула брови, не понимая чего хочет от нее этот изверг. Между их напряженными взглядами шла невидимая борьба. — Это полностью твоя вина, — с неким намеком в голосе произнес капитан. Хисаги хмыкнула: — Что вы, это случайность. — Вот как? Повисла тишина. Капитан так и не притронулся к салфеткам, как-то странно глядя на нее и до Саймей кажется начало доходить, чего именно он от нее хотел. Ее лицо тут же залила краска, даже кончики ушей покраснели. Девушка смущенно опустила голову, а капитан впервые за все это время рассмеялся, откровенно веселясь с ее выражения лица. Саймей обиженно поджала пирсингованную губу и скрестила руки на груди, отворачиваясь от него. — Извращенец, — прошипела девушка в сторону. — Впервые слышу столь странные извинения, — ухмыльнулся Кучики. Хисаги замерла и со всей силы зажмурилась, чувствуя себя крайне тупой. Он ждал от нее извинений! А она подумала… О боже… Что он предлагает ей лично взять салфетки и промокнуть ими пятно. Так получается, это она тут единственная извращенка! Лицо тут же предательски вспыхнуло от стыда, и Саймей спрятала его в ладонях, ощущая, как в животе похолодело. Как она могла вообще подумать, что капитан может намекать на такие пошлости?! Он же капитан, в конце концов! Он никогда не станет предлагать ей такое. Дура, дура, дура! — Может уже приступим к работе? — раздался насмешливый голос. Хисаги молча кивнула и все оставшееся время вела себя непривычно тихо к великой радости Кучики. Кажется он нашел способ усмирять это истинное порождение ада. Кто бы мог подумать, что эта наглая выскочка, что вечно спорит с ним не желая выполнять приказы, так легко смущается и теряется, словно маленькая девочка, стоит ему сделать пару недвусмысленных намеков? Этот день определенно один из самых веселых в его жизни. Особенно за последнее время, когда проблемы навалились со всех сторон. Бьякуя взглянул на притихшую девушку, что молча рисовала иероглифы, запустив пальцы в пышные волосы и слегка поглаживая свою шею, и думал о том, что сегодня ему было невероятно легко с этой раздражающей личностью. Да, она бесила его своими выходками, неповиновением, вопиющей наглостью и глупостью, но она умудрилась заставить его забыть о проблемах, и даже весело провести время, чего он не мог себе позволить уже очень давно. Над кем еще он сможет так же беспрепятственно издеваться, не боясь выглядеть при этом дураком? Над Ренджи? Он его начальник и такие фамильярности недопустимы. Да и Абараи никогда не отомстит ему, в отличие от Саймей, что легко может наплевать на последствия, действуя так как желает ее душа. Над Рукией? Не может быть и речи. Только если над Ичиго. Но этому ублюдку крупно повезло, что он в мире живых. Как так вышло, что единственная женщина, которой он смог по-настоящему открыться, оказалась совершенно чокнутой, да еще и влюбленной в другого мужчину? И сейчас, веря лишь одному слову капитана Укитаке, помогает ему с его проблемами, хотя и не обязана. Дела благородных кланов не касаются шинигами, и он прекрасно понимал, что если бы не Саймей, его бы подставили и он оказался бы предателем. — А теперь разберем на примере, — Хисаги развернула свиток, что принес капитан и расстелила его на столе. — Вот здесь убираете верхнюю линию, а здесь… — взгляд ее вдруг стал испуганным, и девушка приложила руки ко рту. Бьякуя, заметив эту перемену в ней, смотрел, как ее глаза наполняются слезами. Кучики принялся расшифровывать послание по схеме, согласно записям Саймей. Его рука изящно и легко выводила страшные иероглифы, которые, в конце концов, сложились в полноценное предложение. «В зону поражения взрыва должно попасть как можно больше шинигами. Убедитесь, что глава клана Шивон и его дочь не выживут». Кацухиро готовят масштабный теракт, в котором должны погибнуть множество невинных людей. Но разве они не заодно с кланом Шивон?! Внутри Бьякуи все похолодело. Хитоми и сотни невинных людей погибнут, если он не предотвратит это. Кучики вскинул голову и встретился с перепуганными глазами Саймей. — Много людей… Фестиваль, — едва слышно прошептала Саймей, чувствуя головокружение и тошноту, — он же сегодня вечером! — девушка поднялась со своего места, сжав руки на животе. От одной только мысли о том, что из-за разборок благородных кланов погибнут сотни невинных людей, ей стало дурно. Кучики резко встал из-за стола, смяв свиток в своих руках. — Никто не должен знать об этом, — сурово приказал капитан и быстрым шагом направился прочь из комнаты. Саймей ошеломленно застыла от этих слов и, разозлившись, схватила аристократа за рукав: — Но как же люди?! — воскликнула она, останавливая его. — Я обо всем позабочусь. Сиди здесь и не вздумай туда соваться, — жестко закончил Бьякуя, резким движением вырывая свой рукав из ее пальцев, и исчез в шунпо, оставляя Хисаги наедине со своими тревогами и страхами. Вдруг, на сердце ее похолодело. Капитан Укитаке как раз собирался посетить театр Кабуки! Она обязана его предупредить!