Ренджи честно пытался спокойно усидеть на месте, следуя примеру своего невозмутимого капитана, но когда шестой офицер Нийоми завел в кабинет всех участниц потасовки, он в бешенстве вскочил из-за стола и напряженно осмотрел этот бабский цирк.
Всего девушек было четверо, включая Хисаги. И все они выглядели, мягко говоря, не очень. Побитые лица, порванная форма, спутанные волосы и тот самый проклятый медведь, что больше напоминал распотрошенный кусок ваты. Они растерзали его на части, словно бешеные собаки тряпку. Говорят же, что с женщинами в драку лучше не лезть, они совсем без тормозов. Правду говорят.
Абараи провел ладонью по лицу, обдумывая свои следующие слова. « Объясните мне, милые дамы, как так вышло, что вы умудрились подраться из-за жалкого клочка ваты?» — звучал в его голове вопрос.
— Какого хрена, мать вашу?! — заорал лейтенант так, что все девушки разом вздрогнули. Капитан, сидящий за столом, поморщился, даже ему заложило уши.
— Я понимаю она, — Ренджи махнул на Саймей рукой, — но вы-то во что ввязались?! Не знали, что с ней одни неприятности?!
Хисаги возмущенно открыла рот, но быстро заткнулась, увидев предостерегающий взгляд капитана.
— Простите, лейтенант Абараи, — тихо проговорили девушки, склонив головы. Ренджи перевел взгляд на Саймей, но она высокомерно вскинула подбородок и отвернулась, совершенно не собираясь извиняться.
— Почему вы вообще связались с этой ненормальной? — спросил лейтенант, буравя их всех взглядом и скрестив руки на груди.
— Она первая начала! — возмущенно отозвалась высокая красивая брюнетка.
— Да! Она сама к нам подошла и попыталась отнять нашего медведя!
— Вашего?! — разъяренно спросила Саймей, поворачивая голову к той самой маньячине, что предлагала оторвать мишке лапу.
— Да, нашего! — подтвердила рыжая. — Мы нашли его выброшенным! Он валялся в луже, никому не нужный!
— Вообще-то его выбросил он, — Хисаги вытянула руку и ткнула пальцем в лейтенанта, опешившего от такой наглости. У девушек от удивления повытягивались лица.
— Тебе жить надоело?! — разъяренно прошипел лейтенант, отталкивая ее руку и нависая над Хисаги как небоскреб.
— А нечего выбрасывать мои вещи! — она ответила ему злым взглядом.
— Ты у меня до конца службы будешь туалеты драить!
— Что, на большее фантазии не хватает? — усмехнулась Саймей, скрестив руки на груди. — А как же стандартное перетаскивание кирпичей с одной стороны на другую? Или подметание леса?
— Могу организовать, — процедил Абараи.
— Не боитесь последствий? — иронично вскинула брови Саймей.
— И то правда, — согласился Ренджи, — проще тебя вообще выгнать, как это сделал тринадцатый отряд.
Хисаги замерла и незаметно сжала кулаки, переваривая обиду. Капитан перестал что-то писать и захлопнул папку.
— Вы трое, — он обратился к девушкам, — рапорт мне на стол, а вы, Хисаги, останьтесь.
Девушки глубоко поклонились капитану и поторопились выйти из кабинета. Лишь одна на прощание задержалась:
— На, подавись, — в Хисаги прилетела вторая половина медведя.
Саймей медленно подняла его с пола и попыталась соединить, но не хватало очень многих кусков. Красное сердце было разорвано пополам, не хватало одной лапы, а нижние болтались на нитках. К горлу подступили слезы, и она не смогла сдержать их. Все, что она смогла — лишь беззвучно глотать их, стараясь не всхлипывать слишком громко.
— Да возьми ты себя в руки! — лейтенант встряхнул ее за плечи, и девушка заплакала лишь еще сильнее, сжав медведя и уронив на него голову. Плюш и вата отлично впитывали слезы и заглушали значительную часть рыданий.
— Лейтенант, оставьте нас, — устало произнес Кучики, бросая папку в стопку к остальным документам.
Ренджи медленно отпустил плечи Саймей, смерил ее презрительным взглядом и, цыкнув, вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.
Кучики окинул плачущую девушку взглядом и недовольно поморщился. Один из минусов работы с женщинами — это такие вот моменты. Тут с какой стороны не подступи — все равно окажешься не прав. Сегодня она с хладнокровием убивает пустых, а завтра рыдает над порванной игрушкой. Черт их разберет, этих женщин. Что творится у них в голове?
Пытаясь как-то разрядить обстановку, капитан спросил:
— Зачем ты стала шинигами? — он внимательно посмотрел на нее, ожидая ответа.
Хисаги оторвалась от своего увлекательного занятия и кинула недоверчивый взгляд на капитана. Она, казалось, раздумывала, стоит ли говорить правду или нет. Что он хочет услышать? Этот жестокий высокомерный человек, считающий себя выше других… Что она всю жизнь мечтала защищать слабых и избавить мир от пустых? Ха. Смешно. Выросший в уюте и тепле, не знающий холода и голода, считающий себя эталоном благородства, для него только такой ответ будет приемлемым, чтобы заполучить уважение в его глазах. Но ей оно не нужно, все равно уже не получится ничего исправить. Она достаточно низко упала в его глазах, так что стелиться перед ним не собирается.
— Чтобы не сдохнуть от голода, — тихо произнесла она, шмыгнув носом и вытирая его мишкой. Капитан поморщился от очередного элегантного жеста с ее стороны и продолжил:
— Что ж, не самая благородная причина, конечно, — он усмехнулся, сверля ее внимательным взглядом темно-серых глаз. — Зато, по крайней мере, честно.
Капитан замолчал на мгновение, обдумывая свои следующие слова. А Хисаги и не торопилась помогать ему, просто стояла молча, уткнувшись в своего медведя.
Она обреченно смотрела на него и осторожно сжимала в пальцах.
Любопытство все же взяло верх над капитаном.
— Неужели это, — он кивнул на игрушку в ее руках, — действительно так важно для тебя? — его правая бровь изогнулась.
— Он — моя единственная радость, — ухмыльнулась девушка, расстроено глядя в черные глаза-бусинки. — Когда я его обнимаю, мне становится легче… — она ласково ткнула мишку в нос. — Вы кстати знаете, что человеку необходимо в день минимум 10 объятий, чтобы чувствовать себя лучше? Я вот обнимаю его и на душе сразу так хорошо! А еще, он единственный, кто говорит мне, что любит меня, — девушка осеклась на этих словах, поняв, вдруг, кому говорит такие вещи.
— Простите, я забылась, — Хисаги склонила голову.
Раздался сдавленный смешок. Саймей перевела взгляд на капитана, что сидел и откровенно веселился с нее.
— Что смешного? — хмуро спросила девушка.
Капитан молча покачал головой и встал из-за стола. С его губ не сходила сдержанная улыбка. Он взял несколько папок и прошел к стеллажу. Кучики прошел к двери и остановился возле нее:
— Пойдем, уже поздно.
Саймей поплелась к выходу и молча наблюдала, как капитан запирает дверь на замок.
Вытащив ключ, он спрятал его в рукав, и они вместе двинулись к выходу по длинному коридору, справа и слева от которого находились кабинеты других офицеров. Молчание затягивалось, но Хисаги было все равно. Сейчас она была слишком погружена в свои размышления, чтобы замечать что-то вокруг.
— Мне сказали, в лазарете тебе стало плохо от вида крови? — капитан свысока взглянул на нее. — Тебя из-за этого уволили из четвертого отряда?
— Чего? — хмуро отозвалась Саймей. — Вообще-то меня рекомендовали в боевой отряд! — грубо ответила девушка, внутренне начиная закипать.
— Ах, ну да, — тут же согласился капитан и, помолчав, добавил, — капитан Унохана, видимо, оценила по достоинству твои способности к разрушению всего вокруг. — Мне даже жаль капитана Укитаке, сколько седых волос у него появилось, — аристократ покачал головой.
— В смысле? — Саймей вскинула злые глаза на капитана Кучики.
— А ты не знала? До встречи с тобой он был брюнетом, — с непроницаемым лицом произнес капитан, искоса взглянув на Хисаги. Саймей чуть не задохнулась от злости.
— Он с рождения такой! — прошипела девушка, сжимая кулаки. — И вообще, если вы так мной недовольны, почему сразу не уволите? Вы от меня избавитесь, я вернусь в тринадцатый отряд и всем сразу станет лучше!
— Так вот чего ты добиваешься, - задумчиво произнес капитан шестого отряда, размеренно ступая по коридору. — Капитан Укитаке умолял меня не возвращать тебя к нему, - вновь с непроницаемым лицом произнес Кучики, но Саймей всем своим нутром чувствовала, что он забавляется над ней.
— Уверена, вам послышалось, - процедила девушка, еле сдерживая себя. — И ничего я не добиваюсь! Вы сами виноваты, в том, что здесь происходит! Ваш отряд проклят!
— Да неужели? — его бровь иронично изогнулась. — И в чем, позволь узнать, заключается конкретно моя вина?
Саймей на секунду задумалась, а потом махнула рукой:
— Ладно, во всем виноват ваш тупой лейтенант, - согласилась девушка.
Капитана кажется позабавил ее ответ.
— Интересно послушать причину, — он снисходительно позволил ей продолжить.
— Оскорбляет постоянно, — тут же начала загибать пальцы Хисаги, — орет как истеричка, на людей кидается, вам определенно стоит привить его от бешенства.
Капитан Кучики как-то странно посмотрел на нее:
— Ренджи будет в восторге.
Хисаги хмыкнула и самодовольно улыбнулась. Они вышли из здания и капитан направился в сторону своего дома.
— До завтра, — не поворачиваясь, он махнул ей рукой, а Саймей смотрела на его удаляющуюся спину, и не верила в услышанное. Он сказал: «До завтра?!». То есть… Она снова может приступить к своей работе?! Сердце счастливо заколотилось в груди, а на губах расцвела широкая улыбка.
Все же… Этот жестокий капитан умеет быть человечным, когда захочет. И как он преображается в этот момент! Похоже, не все так плохо в этом шестом отряде.
— Ну здравствуй, — раздался над ее ухом разъяренный шепот лейтенанта, что судя по всему слышал каждое ее слово, и Саймей поняла, что пора делать ноги.
— А ну стоять! — Абараи грубо схватил вырывающуюся Хисаги за плечи и уволок куда-то в темноту.
*****
Бьякуя не успел даже ступить на крыльцо своего дома, как к нему подбежал взволнованный управляющий и доложил, что все трое слуг, ответственных за приготовление пищи, были отравлены собственной же едой.
Глаза Кучики расширились от удивления. Это явно не та новость, которую хочется услышать только придя домой.
Аристократ быстро следовал за своим управляющим и задавал ему уточняющие вопросы. Когда они достигли кухни, взору главы клана предстала толпа плачущих слуг. Они расступились перед ним, и глава клана Кучики увидел двух молодых девушек и старую кухарку, которые откинулись на стульях, безжизненно глядя в потолок пустым блеклым взглядом. Их открытые рты были наполнены пеной, а глаза кровоточили. Перед женщинами на столе стояла большая кастрюля с рисом, которым они, вероятно, собирались поужинать. И что самое ужасное, этот же рис должны были подать ему.
Сердце тяжело застучало в груди. Бьякуя сглотнул, с неприятным чувством в груди осознавая, что кто-то открыл на него охоту. И первой мыслью было то, что нужно срочно связаться с Рукией и запретить ей возвращаться поместье до тех пор, пока все не уладится. Все же рядом с Куросаки сейчас будет безопасней. А пока нужно узнать, кому перешел дорогу глава самого влиятельного клана Сейрейтей.
*****
— Чего тебе? — грубо спросила Хисаги, вырывая свою руку из стального захвата лейтенанта.
— Это что сейчас было?! — Ренджи разъяренно выдыхал воздух через нос. — Возомнила себя самой умной?! — шипел он. — Давно в патруле не стояла? Соскучилась по нарядам?!
— Оставьте меня в покое, лейтенант, — холодно произнесла Саймей, высокомерно вскинув брови. — И вообще, подслушивать нехорошо! — девушка гордо направилась прочь, оставляя опешившего от такой наглости лейтенанта одного.
— Кто разрешил тебе уходить?! — Абараи скрестил руки на груди, пытаясь сохранять самообладание.
Саймей резко остановилась и повернулась к нему.
— Я сейчас отстранена от должности и не должна подчиняться вам, — дернув плечами, ответила Хисаги и продолжила свой путь.
Ренджи вскипел от злости и провел ладонью по лицу, стараясь успокоить свой гнев. А потом внезапно рассмеялся, заставляя шокированную девушку остановиться и подозрительно обернуться. Что-то странный сегодня какой-то день, всех на «ха-ха» пробивает в ее присутствии.
— Мне даже интересно, — лейтенант покачал головой, прикрыв глаза, — есть ли границы у твоей наглости?
Саймей возмущенно фыркнула, она свое поведение наглым не считала совершенно.
— Интересно, по какой такой причине знание устава делает меня наглой? — язвительно ответила ему Хисаги, также скрестив руки на груди.
Абараи долго сверлил ее напряженным взглядом, а потом вздохнул.
— А, забей, — парень махнул рукой и сполз по стене штаба, возле которого он сидел и ждал ее, пока она разговаривала в кабинете с капитаном, чтобы извиниться за выброшенного медведя. Парень запрокинул голову вверх, наблюдая за яркими звездами, его взгляд стал каким-то отрешенным.
Он всего лишь хотел объяснить ей, что на этом задании погибло слишком много людей, и что она просто попала ему под горячую руку. Но, услышав, что она говорила про него капитану, взбесился не на шутку. И вновь попытался наехать на нее. Какое глупое поведение. А что он ожидал услышать от нее, после того, насколько грубо обошелся?
Вдруг, ладонь обожгло каким-то теплом.
— Эй, ты чего? — Саймей взволнованно заглянула ему в глаза, положив свою теплую руку поверх его. — У тебя все в порядке?
Абараи усмехнулся и опустил голову. Его пальцы ухватились за травинку и сорвали ее.
— Я ждал тебя, — начал Ренджи, отрывая от травинки маленькие кусочки и бросая их на землю, — чтобы извиниться.
Хисаги усмехнулась, но промолчала, усаживаясь рядом и облокачиваясь спиной о стену штаба.
— Лина…умерла сегодня… знаешь почему? — он вскинул к ней блестящие карие глаза. — Она зацепилась своими бусами за нарост на лапе пустого… И он сожрал ее, хотя она вполне успевала убежать. Если бы только не эта ее девчачья прихоть… она была бы жива, — жестко закончил лейтенант, срывая новую травинку и так же нещадно растерзывая ее. — Поэтому я разозлился, увидев тебя с игрушкой.
Саймей сглотнула и устремила свой взгляд в ночное небо, сверкающее миллиардом бриллиантов.
— Значит ей суждено было уйти именно так, — холодно проговорила Хисаги, чувствуя плечом горячее тепло лейтенанта, которое передавалось ей и разливалось по ее телу.
— Я знаю, что ты переживаешь за всех нас… Но поверь, — Саймей усмехнулась. — Я совершенно точно не стану брать плюшевую игрушку на задание. Потом отстирывать еще.
— Кто тебя знает, — хмыкнул Абараи, искоса взглянув на нее.
Почти всю ночь они просидели так, плечом к плечу и разговаривали обо всем на свете, пока небо не начало светлеть.
Абараи проводил Саймей домой, и у нее осталось какое-то странное приятное чувство, согревающее мягким теплом в груди. Словно она, наконец-то, обрела друга.
