Старая-старая сказка

      С самого утра малышка Лек уже хлопочет в спальне вокруг Ткхуна и Порша. Правда, последний уже вполне бодр, спина частично затянулась, так что он мало напоминает больного. Когда звонит Макао, Ткхун уже вполне резво ходит, но быстро устает – силы восполнять общением с природными стихиями получается медленнее. Пришлось даже пить какой-то мерзкий чай от бабки Пхонпан, в его состав лучше не вникать, есть опасение, что какое-нибудь крыло условной летучей мыши в нём окажется самым «вкусным» ингредиентом. Услышав новости от кузена, Ткхун зовет Пола и Арма и спрашивает испуганно, как Кинн. Выясняется, что тот встал рано с похмельем и в отвратительном настроении, наорал на своих телохранителей и укатил с отцом куда-то на встречу. Вернутся завтра. Новости о Кхун Кане им ещё не сообщали, но могут позвонить с минуты на минуту, и кто знает, чем тогда закончится этот день.       И это всё странно… Смерти дяде Ткхун не желал, он на такой сокрушительный эффект и не рассчитывал, но слишком уж по-разному прокатился откат от черной магии по Кхун Кану и брату… И тут Ткхун холодеет… Ведьма велела положить пепел под кровать брата, но Кинна ли она имела в виду? Может, она говорила о Кхун Корне, родном брате Кана, отце Кинна, Кима и Ткхуна? Надо бы ехать к ней и узнавать сразу по порядку, но лучше услышать сначала отчет семейного врача о причинах смерти дяди. Понятное дело, тот не скажет про магию, но вдруг там чертовщина какая-то будет видна и человеку несведущему?       Порш ожидаемо волнуется за Вегаса и Макао – ему понятны ощущения, каково это остаться сиротами, да и магическая связь, да ещё и на крови замешанная, во время обряда вчера не могла не аукнуться эмоционально - и рвётся повторить процедуру с мазью, тем более, что сейчас этим двоим психологическая поддержка нужнее, чем ему самому. В конце концов, Кинн хоть и пытался затащить Порша в постель, но успел не очень много, так что тот уже в порядке. С его мордашкой к приставаниям не привыкать, хоть и не столь агрессивным, да и шрамы ему не впервой.       Че решают не говорить про вчерашнее и его брата, зачем ему лишние треволнения, главное, тому уехать из дома, пока малыш не вернулся. Ткхун звонит Киму и рассказывает сокращенную версию по телефону, плюс просит присмотреть за Че – сегодня тот собирается после учебы заехать на день открытых дверей в университет Кима. Младший брат обещает сделать всё как надо, по голосу понятно, что он волнуется, как бы братья Киттисаваты не влипли больше, чем уже успели, особенно младший. Пока в доме не начались беготня и беспорядки из-за новостей, Порш уезжает с Полом в дом побочной семьи, обещает провести там побольше времени и помочь, чем сможет, помимо мази.       Вегас ещё не пришел в себя, но вроде как просто спит - выглядит лучше, просто как человек, который наконец дорвался до подушки после нескольких дней бессонницы. Вчерашняя порция мази поменяла цвет на тёмно-серый, Порш стирает её аккуратно полотенцем и решает от греха подальше полотенце тоже сжечь. Он отмечает, что «паук» заметно побледнел за ночь, но всё ещё заметен. Когда он заканчивает наносить варево старой ведьмы на «лапу» рядом с сердцем, Вегас открывает глаза. Ситуация складывается странная – с Поршем в бодрствующем состоянии он ещё не сталкивался, Макао вышел из спальни за стаканом воды и новым полотенцем для Порша, а изогнутая недоумённо бровь Вегаса и красноречивый вопросительный взгляд не предполагают ответа: «Погоди 5 минут, пока лежи и получай удовольствие». Порш мысленно представляет такую ситуацию и хмыкает. Бровь Вегаса задирается ещё выше, ситуацию спасает Макао: - Брат, ты наконец пришел в себя! - Пока я спал, у нас сменился штат врачей? Новенький мне, конечно, нравится гораздо больше старого толстого Кхуна Сомбуна, в моём вкусе, но хотелось бы о таких вещах знать заранее.       Порш сидит на краю кровати, вытирает руки от мази, молчит и только смотрит своими кошачьими глазами на Вегаса. Тот неожиданно целомудренным жестом запахивает рубашку на груди. «Божечки, неужели эта бука умеет смущаться? Да я там уже всё видел» ехидно думает Порш.       Макао излагает факты ёмко и быстро, придавливая рукой плечо брата, когда тот чуть не взвивается на постели от новости о смерти отца. На словесное изложение танцев с бубном вокруг следа от проклятья он просто хмыкает, но находит в себе воспитание поблагодарить Порша, берет его за руку и тянет на себя оценить затянувшийся шрам на ладошке. От этого у Порша натягивается кожа на спине, ещё и грубая ткань рубашки трётся особенно чувствительно, и он шипит от боли – шрамы ещё не успели затянуться. Приходится вкратце рассказать о событиях вечера, опустив подробности того, как, исхлестав спину ремнём, Кинн сдирал с него брюки и лез руками куда не следует – Макао такое знать не нужно, а Вегас, судя по понимающему взгляду, дополнил недосказанное знаниями об особенностях характера кузена. Вегас лезет рукой в тумбочку у изголовья кровати и достает тюбик с заживляющей мазью, Порш краем глаза замечает там набор лекарств начинающего гладиатора, не меньше – от ушибов, синяков, от порезов, от ожогов, бинты, пластыри и даже что-то похожее на швейный набор. И вряд ли Вегас по вечерам пуговицы укрепляет на одежде. Вообще Порш уверен, что та гадость, которой его мазали по рекомендации старой ведьмы, гораздо действеннее любого аптечного препарата, но забота приятна, так что он принимает с благодарностью мазь. Мелькает шальная мысль немного смутить Вегаса и вывести из равновесия, предложив в качестве платы за лечение намазать спину самому Поршу, - ему почему-то кажется, что в гневе и смущении Вегас ещё очаровательнее – но лучше не торопить события. С учётом произошедшего за последние пару дней, Поршу лучше всё равно задержаться в этом доме – и братьям поможет, и не будет мозолить лишний раз глаза Кинну, да и мазь ещё один раз надо наносить для закрепления эффекта.       Удивительно, что ни Макао, ни Вегас не собираются пускать слезу по почившему отцу, радости им эта новость не добавляет, но подступов истерики не наблюдается. Узнав, что Кхун Корна нет в городе до завтра, Вегас вызывает к себе телохранителей и строго настрого приказывает до завтрашнего утра новость о смене главы побочной семьи не разносить. Судя по понимающим лицам, Макао ещё утром озвучил ту же идею.       Далее Вегас набирает Ткхуна и благодарит. У того идет как раз общение с Пхонпан, поэтому разговор приходится временно свернуть. Порша при этом держат за руки уже оба брата, все забрались на кровать, и почему-то это вообще не вызывает ни вопросов, ни смущения у всех троих «заговорщиков», засевших в спальне, пока привычный мир вокруг них рушится.

****

      Ткхун выходит от старухи в смятении и застывает ненадолго, оперевшись спиной на ствол дерева янг. Малышка Лек молча обнимает его, чтобы придать не магических сил, а просто успокоить и заземлить как-то всё то, что сейчас происходит в его голове. - Надо ехать к мастеру Ляо, - принимает решение Ткхун, - поедешь со мной? У тебя же сегодня в лавке нет смены? - Нет, сегодня там моя помощница, она, если что, позвонит.       Пол и Арм открывают двери машины, по дороге Питу даются инструкции следить в оба и докладывать, если что произойдет в главном особняке.       Старый китаец одобрительно осматривает Лек и незаметно для неё показывает большой палец Ткхуну, тот смущается, но решает, что обсуждать свою личную жизнь сейчас не самое подходящее время. Разговор предстоит долгий, и ему нужны и мудрость мастера, и совет бога, смотрящего на мир его глазами.