***
— Значит, ты его не нашел? — спокойно и размеренно обронил Озпин. Директор Бикона ныне, как и большую часть времени, находился в своем кабинете на вершине башни межконтинентальной связи. Порою казалось, что он и вовсе отсюда не выходил, кроме как на принятие новичков в начале каждого учебного года, но то было лишь слухами. Все же, пусть он и был в каком-то смысле бессмертным, однако и ему нужно было менять порой обстановку, чтобы голова продолжала работать. Просто он предпочитал во время своих прогулок излишне не подчеркивать свою фигуру, отчего студенты зачастую даже не замечали, с кем сидят на лавочке в парке. — На первой точке не застал, — отвечал всё столь же небритый, запыленный и чуть подвыпивший Кроу. — Смог узнать, что человек с похожим снаряжением появлялся в другом месте, причем временной промежуток был достаточно небольшим для такого перехода. Как добрался туда, поговорил со сменой, те подтвердили, что да, был такой, но как был, так и пропал — на буллхеде не вылетал, пешком не выходил. Как и когда покинул поселение — неизвестно. Там след и теряется. — Хм-м, — только и выдохнул Озпин, поднося кружку ко рту. — Он мог знать, что ты прибываешь за ним? — Откуда бы? — вполне резонно фыркнул Бранвен. — Из-за моего Проявления мне пришлось добираться такими зарослями, что я сам не был уверен в том, что выйду куда надо. Разве что у него самого какое-то изуверское Проявление. Будущее там предсказывать или подступающую неудачу ощущать. Неужели он был так важен, Оз? — наблюдая задумчивое состояние Озпина, все же спросил Кроу. — Я думал, ты просто решил дать мне повод проветриться немного. — Не уверен, — отставив кружку в сторону, директор поставил локти на стол и переплел пальцы. — Изначально я и впрямь предполагал, что тебе стоит немного прийти в себя. Извини, Кроу, но ты был не в лучшем состоянии. — Да я и сам понимаю, — устало выдохнув, он зарылся пятерней в густую черную шевелюру на затылке. — Но вместе с тем меня несколько беспокоила странная ситуация на севере и я попросил других директоров поднять архивы, — меж тем продолжал Озпин. — Чувствую, Железный Джимми был не в восторге. — Я не просил передавать мне списки всех обучавшихся, если ты об этом, лишь найти определенного. И Джеймс поддержал мою идею. — Вы нашли его? — Нет, — директор поправил очки и отрицательно покачал головой. — Этот Охотник нигде не обучался. — Все же стоило поторопиться, — нахмурившись, хмыкнул Кроу. — И что теперь? — Ничего, — к удивлению своего подчиненного ответил Озпин. — Пока что внезапная орда Гримм и неизвестный Охотник — лишь странное стечение обстоятельств и некто, кто делает работу Охотника не проходя при этом обучения а Академии. Не самая частая ситуация, но встречается. — Может, стоит поискать концы в школах Охотников? — не особо уверенно спросил Бранвен. — Если он обучался у нас или на Солитасе, то возможно, но даже в Мистрале с этим будут проблемы, о Вакуо и говорить нечего. — М-да… — Впрочем, не будем пускать все на самотек, — неожиданно решил директор. — Слетай на Патч, а я узнаю насчет Атласа и Мистраля. — Оз, давай начистоту, а? — скривившись, попросил Кроу. — То ты говоришь, что это стечение обстоятельств, то «не будем пускать все на самотек». Если ты что-то знаешь и не хочешь говорить — так и скажи и я отправлюсь действовать согласно плану. — Нет, Кроу, информации у меня не больше, чем у тебя, — глубоко вздохнув и приложившись к кружке, ответил Озпин. — Назовем это предчувствием. — Ладно уж, — фыркнул Бранвен и, выхватив с крепления на ремне флягу, приложился к той. — Тогда я пойду? — Не задерживаю. Наблюдая за скрывающимся в лифте Охотником, Озпин уже в который раз пытался разобраться в самом себе. Он не соврал Бранвену, когда говорил о собственных странных ощущениях по поводу этого дела, но не уточнил, что это не просто какое-то там предчувствие, а настоящая тревога по поводу происходящего, что для древнего волшебника было совсем несвойственно. И ладно бы он понимал причину такого своего состояния, но тех не было вовсе. И это тревожило лишь сильнее.***
Обширный темный зал, имеющий круглую форму, плиты на полу образуют своеобразный рисунок, на специальных выемках в стенах расставлены зажженные свечи — место довольно мрачное, особенно учитывая вид на земли неназванного континента, открывающийся из окна дальше по коридору, но уже не первый и даже не десятый раз эти стены озаряет пламя. В центре комнаты стоит красивая девушка с белоснежной кожей и золотыми глазами, что так замечательно контрастируют с её ало-золотым платьем. Вот только состояние её оставляло желать лучшего. Тяжелая одышка, градины пота застилают ей глаза, а лицо, как и тело, буквально, пылают в огне. Ненастоящем, метафорическом — тело помнит принесенную ему боль, а разум до последней секунды ужас и ставшие настоящим надломом на психике сочащиеся яростью слова: «Вот что такое настоящее Пламя!». И стоит только этим словам вспыхнуть в сознании Синдер Фолл, как потоки пламени опадают и рассеиваются. Она никогда не считала себя сильнейшей или умнейшей, нет. То, что она превосходила в этом многих было непреложной для неё истиной, но стояла ли она на самой вершине? Нет, конечно же, нет. Но и у подножья не валялась, как большая часть омерзительной ей серой массы, годной лишь быть использованными сильными мира сего. И к последним она небезосновательно причисляла себя. В конце концов, она была одной из немногих приближенных не к кому-то, а к древнейшему мифу этого мира, к настоящей, в её понимании, вершине — бессмертной повелительнице Гримм — и даже получила благодаря ей в личное пользование иной миф имя которому «Сила Девы Сезона». Есть повод если не для гордыни, то для гордости точно. Вот только чем выше ты себя считаешь, тем больнее понимать, насколько ты мал на самом деле. Особенно когда это понимание в тебя даже не вбивают, а выжигают на самой сути. Очень тяжело после такого оправиться и еще тяжелее принять тот факт, что даже твоя Госпожа не смогла покарать наглеца, а лишь выкинула его из своих владений, о чём ей рассказал Уоттс, когда она окончательно пришла в себя. Выкинула потому, что не смогла убить, как тогда поняла слова ученого девушка, ведь тот «рыцарь» был таким же бессмертным, как сама Салем. Это едва ли не выбило последние остатки разума из изувеченной тогда Синдер, ведь единственное, что удерживало её сознание от того, чтобы оно разлетелось на осколки под гнетом животного страха, было желание отомстить тому, кто это сделал. Но как мстить бессмертному? Существу без привязанностей, вечно возрождающемуся монстру, чья сила едва ли уступает самой древней ведьме? На этот вопрос ей дала ответ сама Салем и был он до одури прост. Всего лишь нужно дождаться, пока у твоего противника появятся уязвимости. Друзья, близкие — их потеря ударит больнее всего. «Нужно лишь подождать и быть достаточно сильной, чтобы нанести удар» — такую простую мысль вкладывала в голову Синдер Королева Гримм, не упоминая за ненадобностью, что убийством близких она наживет себе страшнейшего врага. Синдер Фолл понимала это более чем ясно, но горящие углем глаза и объятая пламенем ладонь, стальной хваткой смыкающаяся на её лице, что являются ей каждый раз, как она засыпает, лишь укрепляли её выбор. Быть может, она и не обезумела окончательно, может, даже до уровня Тириана не добралась, но определенный идефикс прочно засел в её голове. — Я должна, — глаза загорелись лихорадочным огнем, а руки огнем вполне реальным. Лицо слегка перекосила гримаса боли, но огненные лоскуты стали распространяться по помещению. — Я должна! И как бы её не терзали фантомные боли, она станет сильнее. Огненные лоскуты стали настоящим огненным штормом. Смотрящая же за огненной феерией с балкона Салем стояла с совершенно непроницаемым лицом и лишь в нечеловеческих глазах отражались пламенные блики средь которых стояла одинокая фигура её подчиненной. Древняя ведьма более чем хорошо понимала, сколь опасные мысли закладывает в голову Синдер. Но не менее хорошо она понимала также и то, что иное сейчас девушка просто не воспримет. И, к её некоторому сожалению, заменять сейчас Синдер Фолл значило не только огромную прореху в её планах, но как бы и не их отмену. А ведь сейчас в мире сложилась столь удобная ситуация, которую просто грех было не использовать. Поэтому Фолл была жива. Помимо прочего, Королева Гримм в том числе понимала и иную сторону ситуации. Да, сейчас девушка буквально горит местью и желанием причинить боль тому, кто причинил оную ей, но что будет через несколько месяцев? Год? Кто, как не она, знала насколько дополняются и изменяются идеи с течением времени? Сегодня ты горишь желанием доставить боль убийством возможных близких, через год вместо первой идеи ты пожелаешь принудить его к услужению путем угрозы этим близким. Она сама прошла через все это, попробовала каждую грань подобных действий. Вопрос здесь стоял, во-первых, в самой возможности появления близких людей у «Избранного», но, казалось ей, рано или поздно это случится. Если принять на веру все им рассказанное, что Салем, с некоторым сомнением, все же сделала, то того, рано или поздно, потянет к другим людям. Просто не проходил он те уроки, которые проходила она, а там… сначала желание посмотреть мир, потом желание обзавестись семьей и желание эту семью защитить. Чьи-то близкие — прекрасный инструмент в правильных руках. Ну и, во-вторых, также стоял вопрос времени, ибо слишком раннюю их встречу было допускать нежелательно. Впрочем, пока удавалось относительно легко отслеживать путь еще одного бессмертного. Конечно, главное не допустить их встречи раньше времени, а если же не получится? Что же, ей не впервой менять фигуры. Одна пока еще полудева не стоит войны с неуязвимым со всех сторон и вечно возрождающимся человеком. Похожая ситуация выходила и в том случае, если её предположения касательно будущей семьи окажутся ложными. Наблюдать, строить планы, готовить ресурсы и ударить в самый тяжелый момент больнее всего — главная стратегия древней ведьмы, чьё время неограниченно людским сроком. — Неплохо, — холодный, хорошо поставленный голос заполонил помещение, стоило лишь последним огненным всполохам опасть. — Ты стала лучше себя контролировать и уже не напоминаешь побитую хозяином шавку, как внешне, так и внутренне. — Д-да, госпожа, — безжалостные слова заставили дрогнуть выдержку Синдер Фолл, но та быстро взяла себя в руки. — Я стараюсь. — И будешь стараться впредь, иначе исход твой будет печальным, — словно плеткой, хлестнула речью Салем. Синдер резко и глубоко вдохнула, однако только этим и выдала страх. — Впрочем, сейчас ты хорошо постаралась. И пусть тебе предстоит еще многое осознать, но наши планы не терпят более твоего отсутствия. Завтра ты отправляешься в Вейл. Задачу свою ты помнишь. Не вопрос, а утверждение, пусть задача та ставилась еще до судьбоносной встречи с «рыцарем». — Да, госпожа, — полностью совладав с собой, покорно опустила голову и взгляд Фолл. — Отлично, — развернувшись, Салем пошла на выход с балкона, однако, прежде чем уйти, бросила. — Помни мои уроки, девочка. Второго шанса на месть у тебя не будет. — Я помню… Госпожа.***
Это была самая настоящая глухомань на северо-востоке Сануса вдали от любых поселений. Непроходимые леса без единой тропинки, старые, даже древние Гримм среди которых попадаются не только привычные стаи Беовульфов, Урс и Борбатасков, но и более редкие Королевские Тайджитсу, Дезсталкеры и даже стаи Голиафов с иными, куда более редкими тварями. Впрочем, правильнее будет сказать «попадались». Ныне на ближайшие километры в округе едва ли бы кто-то смог найти хоть одного молодого Беовульфа, не говоря уже о иных Гримм. А причиной тому был одиноко стоящий посреди сожженной дотла поляны путник, над чьей находящейся на уровне груди ладонью плясал маленький, но столь яркий огонек. Казалось, все вокруг, от невесомого пепла до самого воздуха замерло при виде этой спокойной картины и лишь сам мужчина, да ныне умершие Гримм знали, насколько легко этот тихий огонек мог разрастись до настоящего ревущего шторма. — Получилось, — тихий шепот вырвался из его груди, а в следующий миг кулак сжался, гася частичку сияющего пламени. Памятный разговор с Гвином оставил немало вопросов, но также дал некоторые ответы. Он все еще не был уверен, что не совершает какую-нибудь вспыльчивую глупость под натиском вернувшихся чувств, но теперь старался смотреть на свои поступки трезвее. И итогом этого взгляда стало решение уйти в глушь, дабы решить вопрос с возможностью использовать самое излюбленное его оружие — Пиромантию. Ну и спокойно подумать, конечно же. Что касалось искусства духовного огня, то с ним было и просто, и сложно одновременно. Легко было понять источник проблемы, но нащупать путь решения оной уже куда сложнее. Даже понимая разницу между своим обычным состоянием, когда он привлекает Гримм не сильнее, чем обычный человек, и состоянием, когда он призывает огонь, сделать что-то с этим было непросто. Эти два его состояния были чем-то навроде безусловных рефлексов и он просто не задумывался над тем, как удерживает в себе всю духовную мощь, едва позволяя капле просочиться вовне, или каким образом отпускает ту, ведь в своё время легко смог пройти этот этап. Но спустя некоторые размышления он смог понять, в теории, что ему нужно сделать, чтобы ограничить распространение своей духовной энергии и тут оставалось дело лишь за малым — использовать Пиромантию и подтвердить свои догадки. Что он и сделал. Естественно, это сразу же вызвало поток окрестных Гримм, но, на его счастье, теория оказалась подтверждена практикой и пусть полностью убрать исход энергии из призываемого огня ему было не под силу, но превратить цунами, затопляющую чувства Гримм на несколько дней пути, в простую волну, которая собирает тех лишь с ближайших километров, ему удалось. И даже не пришлось слишком сдерживать себя, достаточно было следить за вкладываемой в пламя силой, а дальше лишь уничтожать прибывающих монстров. Касаемо же размышлений, то их время пришло сейчас. Он не собирался погружаться в свои воспоминания, ибо это было сейчас бессмысленно — во время последнего разговора с Гвином, который с тех пор так и не явился вновь, ему уже довелось убедиться, что он помнит отнюдь не все с ним происходящее, а ведь был так уверен в обратном. Опять же, обдумывать свои последующие цели не было особого смысла, ибо те не изменились — он собирался увидеть этот мир… разве что стоило подкорректировать некоторые моменты плана. К примеру, ему определенно были нужны документы, ибо пусть пока удавалось скосить под Охотника, но не сложно узнать ответ на вопрос: будут ли попадаться столь нерасторопные охранники постоянно? Нет, не будут. Нужно было легализовать себя в этом мире и лучше всего было это сделать, как Охотник. Вот только выдача сертификатов производится непосредственно академиями и там было даже не обязательно иметь сертификат об окончании школы Охотников, но проблема крылась в том, что даже так были нужны иные документы, удостоверяющие личность. А его личности не существовало, как таковой. И вот тут вставал вопрос о пути получения этих документов. Можно было бы пойти путем приснопамятного Жона Арка, которому он по указанию Гвина помог — что, кстати, ставило вопрос касаемо целей старца и путей достижения оных, — либо же можно было… просто сдаться властям. Разыграть определенную степень амнезии ему бы было не трудно, благо что, на его взгляд, каких-то опровержений этому он не показывал за время своих посещений иных поселений. Да, это наверняка более длительный путь, но более надежный, как на взгляд Избранного. Вот только был тут, как ему казалось, один немаловажный вопрос: будут ли ему проверять наличие этой самой Ауры? Потому как если да, то уже к нему начнутся вопросы, стоит лишь правоохранительным органам узнать о его участии в последнем нашествии и выполненном задании на убийство Гримм, а там… дальнейшее он уже предсказать не мог. — Как же было легко откладывать все вопросы на потом, — сокрушенно выдохнув, мужчина, хмурясь, потер переносицу. — Ладно, обдумаю это в дороге. И вторя своим же словам, он закинул на плечо меч и пошел ровно на юг. Туда, где его ждала столица этой страны.