Никто ещё не спасся от моих страхов полночных Какая сила тока в моих скважинах замочных? Там горная болезнь, где растут эдельвейсы Хочешь туда залезть, ладно, только не убейся
как я…
— Присаживайся, — Джимми указывает на старое, выцветшее от времени кресло, с виду некогда обладавшее дорогой обивкой. Он приносит маленький чугунный заварник, рассыпной чай и две миниатюрные керамические чашки. Одна из них до невозможности пыльная, а на её дне, как в склепе, покоится маленький паучок. — М-да, — Джимми недовольно вздыхает, торопливо протирая чашку какой-то не слишком чистой тряпочкой. Невзначай Майя обращает внимание, что комната буквально завалена всяким хламом — от стопок книг, возвышающихся то тут, то там, как сталагмиты, до непонятных железных конструкций, напоминающих обрезы труб. — Держи, — Джимми присаживается напротив и протягивает горячую чашку. Майя с удовольствием вдыхает её приятно-травяной запах. — Я обязана спросить — начинает она, предварительно сделав большой глоток, который немного унимает тревогу, — Ханна жива? — Жива, — уверенно отвечает Джимми, — я не помню всех подробностей убийств, но всегда знаю, если оно произошло. На сердце у Майи становится на миг немного легче. — Хьюго сказал, — продолжает она, — что никто из тех, кто спасся, не сможет вспомнить, где находится отель. Это так? — В каком-то смысле, — уклончиво отвечает Джимми. Майя замечает, что на темах, которые ему неприятны он избегает зрительного контакта. — Но как это возможно? Не может же он стирать память? — Они не то чтобы не помнят, — голос Джимми становится печальным и тихим, но он тут же осекается, — Я не знаю, как именно это работает. Каким-то образом он воздействует на воспоминания. — Но та семейная пара, — удивляется Майя, подмечая, что ответ на предыдущий вопрос так и не получила, — что они вообще здесь делают? — Это сложно объяснить, — Джимми устало потирает переносицу, — существование отеля так или иначе должно приносить деньги. Иногда он позволяет присутствовать живым. Скажи мне, Майя, — вкрадчиво спрашивает Джимми, — есть кто-то, кроме подруг, кто знает, что ты отправилась сюда? — Нет, — сокрушенно отвечает девушка, — с я не поддерживаю связь с родственниками. Мы созваниваемся только по праздникам. В колледже сейчас каникулы. Майя решает перейти к более содержательной для неё части разговора, отставляя на небольшой столик недопитый чай. — Ты одержим Хьюго? Из-за него я не могу покинуть отель? Она надеется, что, несмотря на всю чертовщину, ситуация не настолько плачевная. — Да, вроде того, — с некоторой неохотой отвечает Джимми и добавляет, — Все началось до меня. Хьюго был учителем и театральным фокусником. Скопил денег, купил этот отель. Познакомился с Розой — она работала администратором. — И затем она стала его ассистенткой, — вставляет Майя. — Да, потом у них случился роман и они поженились. Дела шли неплохо — деньги приносили отель и шоу Хьюго, он был действительно хорош в этом. — Но что-то случилось, верно? — Майя вглядывается в задумчивое лицо Джимми. — Да, случилось, — Джимми делает глоток чая и замолкает, очевидно, собираясь с мыслями. — Конечно, его шоу имело успех, но ему хотелось большего, хотелось завладеть каким-нибудь особенным знанием, которое поможет ему обрести настоящую славу. Однажды, по рассказам мамы, он уехал по каким-то рабочим делам и вернулся через месяц, когда она уже подала в полицию заявление о пропаже. — И где же он был? — Он не рассказал. Но кое-что привез, — Джимми смотрит перед собой, не моргая, погруженный в воспоминания, — Книгу. Старую, с непонятными письменами и жуткими картинками. Он изучал её день и ночь. Сказал маме, что это древняя книга, обучающая искусству иллюзий, и что по ней учились все великие фокусники, — Джимми грустно усмехается, — на самом деле это была древняя книга о темной магии, написанная на санскрите. Мама говорила, что даже в самый жаркий день от неё веяло холодом. Книга съела его душу, и стала требовать большего. — Как понять «съела душу»? — Майе кажется, что хуже быть уже не может, но каким-то образом Джимми удивляет её раз за разом. — Он стал способен на ужасные вещи, и его сердце наполнилось ядом — такова была цена. Но дела у отеля действительно шли в гору. Пока Хьюго окончательно не сошел с ума, и тогда моя мать… — Джимми вдруг замолкает на полуслове. — Убила его, — заканчивает Майя и перед её глазами оживают видения, — я знаю. — Позволь и мне спросить, — Джимми смотрит заинтересованно, — откуда в тебе этот дар? — Я бы не назвала это даром, — Майя подбирает слова, — раньше это редко проявлялось, наверное, я и сама первый раз столкнулась с таким количеством потустороннего. Да и без устройства Эдисона и зеркала я вряд ли много увижу. — Это просто бутафория, я не могу ими пользоваться так, как ты, — перебивает её Джимми, — а, может, для того, чтобы они работали, нужна еще какая-то сила. Которая есть у тебя. В тоже время из-за неё ты, скорее всего, не можешь выйти. Ты слишком плотно вошла в контакт с этим миром. — Может быть. Майя не слишком верит в сказанное, но решает пока не спорить. — Так вот, никто так и не нашёл эту книгу. Думаю, Хьюго с ней как-то связан. И из-за неё он не горит в аду, а продолжает отравлять это место. Я не помню, как он проник в мой разум. Иногда мне кажется, что он специально мучал меня в детстве, чтобы потом было легче сломить. И, со временем, во мне оставалось всё меньше меня. — И как ощущается его присутствие? — Ты будто вдруг засыпаешь наяву и кажется, что все вокруг нереально. Ты ходишь где-то, что-то делаешь, происходят ужасные вещи, но ты ничего не можешь с этим сделать, просто смотришь, — Джимми глубоко, судорожно вздыхает и залпом допивает чай, будто в чашку налит крепкий алкоголь. — Но ты помог мне, это ведь был ты, — Майя наклоняется чуть ближе, переходя на шепот, будто её мог услышать кто-то посторонний, — значит, он не всегда с тобой, и тебе удается его контролировать? — Верно, — Джимми запрокидывает голову, задумчиво рассматривая потолок, — это, можно сказать, годы тренировок. Я научился возводить что-то вроде преграды между нами — кусочек моих мыслей, в потоке его сознания. — Ты знаешь, где эта книга? — спрашивает Майя без особой надежды. — Нет. Только Хьюго знает, где книга и, чтобы дальше её расшифровывать или читать, ему нужно покидать моё тело. Это первое, иначе я узнаю, где она и попытаюсь уничтожить. Второе — он всё же призрак, пусть и очень сильный. Чтобы восстанавливать свою энергию, ему периодически нужно покидать тело и бестелесно бродить здесь. После некоторого молчания, будто взвесив все «за» и «против» Джимми с трудом продолжает. — Недавно он мне кое-что предложил. Есть некий ритуал. Майю охватывает недоброе предчувствие. — Он позволяет вселиться в тело навсегда, «выгнав» законного владельца. — Разве такое возможно? — Майя чувствует, как в висках начинает пульсировать боль. — Да… И я не был против, — Джимми виновато опускает взгляд, — Родился, немножко потерпел и умер, — вдруг хихикает он. И добавляет уже серьёзнее, — Жить под его управлением и причинять боль другим каждый день, год за годом — это слишком тяжело. Легче просто уйти. По лицу Джимми пробегает тень, взгляд суровеет. Воцаряется гнетущая тишина. Майя отводит взгляд, не зная, что сказать. Может быть поэтому он не хочет помочь? Потому что сдался? — Что же мне делать? — удрученно спрашивает девушка, — Зачем ты рассказываешь всё это, если не хочешь помочь? Джимми снимает шляпу и аккуратно кладёт рядом, вздыхая, и Майе, глядя на его вдруг ставший измученным вид, становится стыдно за свои слова, хотя в них не было ничего оскорбительного. Трудно продолжать диалог, когда один человек молчит, а другой не знает, что спросить. Поэтому Майя медленно встаёт и проходится вдоль комнаты. Она обращает внимание на интерьер, если это можно так назвать: на стенах как минимум три вида обоев, то тут, то там висят выцветшие плакаты с женщинами, давно вставшие часы, прикреплены какие-то сертификаты, бумажки. Почти все шкафы и комоды, коих несколько, открыты — из них торчит одежда, которую, судя по её виду, уже давно никто не надевал. Толстый слой пыли почти на каждой вещи добавляет месту бесхозности. Майя останавливается около окна. Сквозь мутное стекло видно, как солнечное утреннее небо быстро застилают громоздкие тучи. Мелкий дождь робко начинает постукивать по стеклу. И без того тёмная комната совсем теряет краски, погружаясь в серость. Джимми сидит, сложив руки в замок и низко опустив голову — несчастный и сломленный. Трудно представить, что здесь ещё час назад болтали живые люди. И сейчас, в этой тишине, нарушаемой нарастающим гулом дождя и ветра, Майе кажется, что она уже была здесь — посреди этого огромного одиночества, запертая в пыльной, тусклой комнате. Эта до боли грустная мысль порождает в Майе импульс срочно что-то сделать, остановить наплыв тяжелых воспоминаний. Она быстро подходит к окну — деревянная ручка, кажется, присохла к раме, вместе с механизмом. Джимми, наблюдавший за ней украдкой, вскакивает, ожидая очередной попытки сбежать. Но, на его удивление, Майя, открыв окно, застывает, впившись пальцами в облупленную краску подоконника так, что та до боли загоняется под ногти. Дождь, усилившийся стократно, врывается в комнату вместе с порывом ветра с такой силой, что створка окна ударяется о стену, открывшись настежь. Занавески разлетаются в стороны и тут же опадают, словно птицы, пытающиеся улететь из клетки. Крупные капли падают на лицо Майи, и сердце её трепещет — так приятно вдыхать этот свежий, влажный воздух. Джимми и сам впервые за долгие годы чувствует, как комната наполняется свежим воздухом, и уходит скопившейся смрад. Раскат грома гремит так, что где-то вдали слышится хор сработавших сигнализаций. Молния перечёркивает мрачное небо яркой вспышкой, и Джимми, словно завороженный, смотрит, как красиво мимолётное зарево освещает расслабленное лицо Майи, как неспешно бегут по её волосам капли дождя, стекая на хрупкие плечи. Всё же сбрасывая оцепенение, он подходит, чтобы закрыть окно, подмечая, как приятна прохлада мокрого дерева. — Хьюго сейчас слаб, — решается начать он, — После моего вторжения в его планы он потерял много сил, чтобы вернуть контроль. Раньше я никогда не пытался вмешаться, даже не надеялся, что получится. Но тебе лучше поиграть по его правилам. Не трать силы на попытки выбраться, используй все свои преимущества, — Джимми облокачивается на стену, скрестив руки, — Попробуй связаться с призраками — может, они подскажут, где Ханна. Сейчас Майе становится неловко за свой жест, и она снова чувствует себя мышонком в клетке. Только теперь, к тому же, мокрым. — И с чего мне начать? — Сначала, — улыбается Джимми уголком рта, — сходи в номер и забери зеркальце с приёмником для призраков, пользуйся ими, но так, чтобы Хьюго этого не увидел. — Сколько у меня времени до его прихода? — Достаточно, чтобы разгадать его загадки. Когда я начну чувствовать его присутствие рядом, предупрежу тебя. И убери 213 номер, в котором хотели остановиться гости. Инвентарь есть в кладовой на этаже. Теперь иди. Майя поспешно выходит. Только закрыв дверь, она ощущает нахлынувшую усталость. Сейчас, доверившись Джимми, ей хочется по-настоящему вздремнуть хотя бы пару часов. Но выхода нет, и она идет в свой номер. Девушка переодевается в форму — простое черное платье, чуть ниже колена. Волосы приходится собрать в пучок наверх. Майя так ни разу и не расчесалась за все это время, и в хвосте они смотрелись слишком неопрятно. Ей всё ещё не верится, что она — приехавшая на музыкальный фестиваль с веселой компанией — фактически устроилась работать в призрачный отель. Номер гостей оказывается вполне прилично убран — Майя лишь смахивает пыль с мебели, открывает окно, чтобы проветрить, и меняет постельное бельё. Неожиданно уборка увлекает её, отвлекая от гнетущих мыслей. В ванной комнате Майя моет раковину и душевую кабину от непонятных разводов. Её внимание привлекает большое зеркало, почти во всю стену. Девушка вздыхает, глядя на себя и не узнавая, отражение грустно смотрит на неё в ответ. Спустя секунду Майя понимает, что отражение действительно выглядит чересчур печальным, да и лицо какое-то чужое. — Эми? — Майя вглядывается в размытый силуэт. На зеркало словно налетает дымка, и из неё проясняются знакомые черты. Девочка в отражении зловеще улыбается и дышит на стекло, так что оно запотевает. Она неспешно выводит на стекле буквы. «Лжец» Майя нервно сглатывает, отходя на шаг от зеркала. — Ты знаешь, где моя подруга? — девушка спрашивает чересчур громко, оглядываясь по сторонам. «Сцена» Слово медленно проявляется на стекле. Майя едва успевает прочитать его, когда свет на мгновение гаснем, а когда загорается снова — ни слов, ни Эми уже нет. Майя, недолго думая, направляется на третий этаж. Огромный зал с множеством пустых столиков и стульев почему-то навевает больше страха, чем извилистые зловещие коридоры. Майя доходит до сцены, останавливаясь у занавеса. Красная бахрома плотной стеной скрывает закулисье. Одним движением девушка раздвигает шторы. Слой пыли падает на неё сверху, как снег. Майя оглядывается по сторонам, но на глаза попадаются только подгнившие доски и поломанные стулья. — Это было бы слишком просто, — бормочет она, задергивая занавес обратно. Майя разворачивает лицом к залу, и яркий свет бьёт ей в глаза. — Эй! Девушка! Уйдите со сцены! Грубый мужской голос доносится откуда-то сверху. Майя щурится, понимая, что её освещает сразу несколько прожекторов. Шум толпы ударяет по барабанным перепонкам, привыкшим к тишине. Майя почти на ощупь спрыгивает со сцены. Открыв, наконец, ослепленные светом глаза, она видит десятки людей, снующих туда-сюда по залу, сидящих за столиками. Играет лёгкий джаз, суетятся официанты, слышится звон бокалов. В углу стоят несколько человек с громоздким съемочным оборудованием, о чём-то споря между собой. — Что происходит? — Майя ошарашено роняет вопрос в пустоту, окружённая толпой людей. И ей неожиданно приходит ответ. — Как, Вы не в курсе? — Милая блондинка с большими оленьими глазами открывает их так широко и удивленно, что они становятся почти круглыми, — Выступает великий фокусник! Хьюго Холл! Сегодня вечером! Мы с матерью летели с самого Колорадо чтобы посмотреть! — она взбудораженно жестикулирует, почти пища от восторга. Как в театре звучат два звонка, предвещающие начало представления. Блондинка растворяется в толпе, и Майя, не зная куда податься, отходит к стене. — Просто видения, это не по-настоящему, — повторяет Майя, от волнения отрывая пуговицу с манжеты платья. — Хэй, — сзади раздаётся знакомый женский голос. Майя быстро разворачивается, почти врезаясь в Розу. — Что ты здесь делаешь? — она выглядит испуганной, и её лицо быстро бледнеет, выделяя тревожно бегающие глаза. — Я не знаю, — Майе не нравится, с каким страхом смотрит на неё Роза, — Я ищу свою подругу — Ханну. Она должна быть где-то здесь. — Здесь никого нет! — Роза внезапно кричит, меняясь в лице, — Уходи! Сейчас же! — Как? — Майя смеется от абсурдности ситуации, — Вы видите здесь дверь? — Мне пора на сцену! — Роза грубо отталкивает плечом девушку и почти бегом направляется к сцене. Только сейчас Майя замечает в её руках микрофон. — Дамы и господа! Рады приветствовать Вас на нашем великолепном шоу! — Роза, едва заговорив, преображается — от паники не остается и следа. Гаснет свет, лишь несколько неярких софитов освещают сцену. Загадочный мужчина в черном вывозит на сцену ящик в человеческий рост, обернутый фольгой. Он открывает верхнюю часть ящика и Майя с ужасом видит, что внутри Ханна. Она в смятении озирается по сторонам, но не произносит ни слова. — Дорогие гости! — снова раздаётся голос Розы, — Обратите внимание, что наша ассистентка связана по рукам и ногам. Мужчина открывает среднюю и нижнюю дверцы — на запястьях и щиколотках Ханны стянут плотный жгут, пресекающий любые движения. Мужчина грубо дёргает за верёвки, демонстрируя их прочность — в ответ зрительный зал рассыпается перекатом аплодисментов. — Сейчас Вы станете свидетелями сенсационного представления, подготовленного специально для Вас великим фокусником — Хьюго Холлом! Майя, чувствуя неладное, подходит ближе к сцене, останавливаясь у её ступенек. Хьюго держится отстраненно, движения его несколько замедленны. Он достает из-за ящика несколько шпаг, зловеще сверкающих лезвиями. Майя поднимается на несколько ступеней выше, оставаясь в тени сцены. Хьюго закрывает ящики и задумчиво рассматривает шпаги, выбирая самую длинную. Майя успевает лишь вздрогнуть от неожиданности, когда он одним отточенным движением вонзает острие в ящик. Зрители замирают, охнув. Из ящика раздаётся сдавленный стон, и выходное отверстие окрашивается в алый цвет крови. Зрители громко аплодируют, одобрительно свистя. Хьюго берет оставшиеся шпаги и кидает их целой россыпью в дверцы. Майя в ужасе выбегает на сцену и замирает. Кровь омывает дерево, превращаясь в поток. Громкие ритмичные аплодисменты из темноты звучат как шаги, приближение чего-то неминуемого. Майя дергает изо всех сил дверцы, пачкая руки, но они словно заколочены. Яркая фольга осыпается на пол, обнажая ящик. — Это же…- Майя отшатывается, чуть не падая со сцены. Перед ней возвышается деревянный гроб. Смех раздается из-за спины — смеются, кажется, и женщины, и мужчины, громко, надрывисто. Майя обхватывает себя руками, закрывая голову. Чья-то рука опускается на её плечо, сжимая. — Майя? Хохол, гул и свист разом смолкают. Майя робко открывает глаза — перед ней стоит крайне обеспокоенный Джимми. Майя, сама от себя того не ожидая, порывисто обнимает его, облегченно вздыхая. — Ты так напугана, будто призрака увидела, — Джимми смеется, но быстро замолкает, когда Майя заключает его в объятия. Он застывает в неловкой позе, разведя руки в стороны. — Ханна, она где-то здесь, — Майя начинает тараторить, не обращая внимания на его замешательство, — и она, скорее всего, в опасности. Роза что-то об этом знает. И еще здесь был Хьюго и все эти люди. Я не понимаю, как попала туда, все было таким реальным. — Тебе нужно успокоиться, расскажи, как все было. Но сначала давай уйдём отсюда, — Джимми тянет Майю к выходу, озираясь по сторонам. — Но как же Ханна? — Майя сопротивляется, хотя не знает, как, исходя из увиденного, ей найти подругу. — Так просто её не найти. Здесь небезопасно, идем. По дороге на первый этаж Майя пересказывает произошедшее. — Почему Роза так отреагировала на меня? — Ты начала лучше чувствовать это место. Майя уверена, что Джимми чего-то недоговаривает, но не уточняет. — Мне надо подумать, — добавляет он, — Подожди здесь. Джимми уходит в свою комнату. Майя садится напротив выхода, прокручивая в голове раз за разом видение. Вдруг до неё доносится громкий рёв подъезжающей машины. Вдали видно приближающийся транспорт. Свет фар освещает парковку, выхлопная труба громко чихает, и автобус с гулким рычанием замолкает. — Джимми, а те люди приехали сюда на огромном автобусе? — Майя внимательно вглядывается в происходящее за окном. Автоматическая дверь медленно открывается, и на дорогу выходят сонные, взъерошенные люди, теснящиеся друг к другу маленькими группками. Майя в растерянности смотрит, как от кучки людей отделяется невысокий мужчина и направляется ко входу в отель.