Твой единственный минус

Я хватаю ее за локоть и пытаюсь притянуть ее к себе, но она неистово вырывает руку и обращает на меня взбешенный взгляд, который мгновенно смягчается при виде меня. - Иди сюда, - зову я ее. Юна проталкивается сквозь толпу и через пару секунд оказывается прямо передо мной. Наши глаза сталкиваются, и меня обдает волной жара, которая заставляет меня мгновенно потупить взгляд. Но это не помогает. Я чувствую, что ее игривый многозначительный взгляд все еще обращен на меня. Я клещами вытаскиваю из глубин своего сознания благоразумие и пытаюсь покрыть себя слоем напускного спокойствия. - А что ты здесь делаешь? – разумный, логичный вопрос помогает разогнать заржавевшие шестеренки мозга, погребенного под толщей смущения и нежелательных в данный момент мыслей, - Ну, в метро. - Это… хороший вопрос, - Юна щурится, словно действительно пытается найти подходящий ответ. - Решила посмотреть, как живут простые смертные? – язвлю я. - Ха, - Юна усмехается, - Нет, это мой путь монаха. И начинается он с лишений. Я обращаю на нее укоризненный взгляд, на который она отвечает самой милой на свете невинной улыбкой, моментально покорившей меня. - На самом деле я проиграла другу свою тачку в карты на один день, - я устремляю на нее проницательный взгляд, пытаясь понять, шутит она или нет, но вскоре понимаю, что она говорит совершенно серьезно, - А дела никуда не денешь. Мне пришлось ехать на такси. А вот обратно… Черт меня дернул спуститься в метро. Сто лет на нем не ездила, кажется. Решила посмотреть, что там и как. Ну знаешь, ничего особо не изменилось. Куча народу, толкучка, этот запах и… красивые девушки. Юна захватывает мой взгляд в плен своих распаляющихся глаз. На мои щеки тут же пробивается румянец, и это не ускользает от ее внимания. Ее чувственные губы расплываются в довольной улыбке. - Познакомилась хоть с одной? – я все же нахожу в себе силы парировать. - О. Точно. Я – Юна, - широко улыбнувшись, она протягивает мне руку. Я закатываю глаза, но все же беру ее руку и легонько сжимаю. Спустя пару секунд, когда я пытаюсь отнять свою руку, Юна вдруг сжимает ее лишь крепче и легким рывком притягивает меня к себе. Вторая ее рука мягко, но довольно уверенно ложится на мою поясницу, не давая мне шанса отстраниться. Меня обдает ее жаром, а каждый натянутый нерв вдруг взрывается маленьким ярким фейерверком. Я испуганно гляжу прямо на нее, пока она, слегка нахмурившись, серьезным взглядом скользит вниз к моим губам, из которых вырывается короткий, судорожный вздох. - Знаешь, - тихо произносит она, - Кажется, мне нравится метро. Я даже готова почаще спускаться сюда. - Почему же? – я несколько раз быстро хлопаю ресницами, чтобы сосредоточиться на ее голосе, а не на ее твердо держащей меня руке. - Тут довольно тесно, - произносит она. - Это разве хорошо? – я выгибаю одну бровь. - А разве плохо? – Юна подталкивает меня назад и прижимает к стене. Из моих уст вырывается едва различимый стон, слившийся с судорожным вздохом. Ее горячее дыхание обжигает мою шею, а непослушно спадающие на лоб волосы щекочут мою щеку. Она уверенным жестом обвивает мою талию обеими руками и прижимается ко мне. Она… обнимает меня? Я чувствую ее размеренное, слегка прерывающееся дыхание на своей коже. Но вместо прежних волн, несущих в себе всепоглощающий, даже немного развратный жар, я ощущаю нечто другое. Что-то глубокое, важное, теплое, словно вместо того, чтобы как раньше попытаться коснуться моего тела, она пытается тронуть мою душу. Я невольно аккуратно кладу руки на ее спину и обнимаю ее в ответ, ощущая, как ее губы расплываются в улыбке, легонько касаясь моей шеи. Я закрываю глаза, поддаюсь порыву и кладу голову на ее плечо. Границы реальности тут же стираются, непрерывный шум и гам метро затихает, отходит на второй план, а затем и вовсе перестает существовать, люди вокруг превращаются в смутные тени, затем стираются, словно их и не было, словно в этом вагоне метро, на всей скорости несущем нас по подземным путям, есть только мы вдвоем. Я ощущаю лишь ее дыхание на своей шее, мои тело касается лишь ее. Моя неспокойная, постоянно бушующая душа вдруг погружается в невероятное умиротворение, словно беглянка, спасающаяся от жутких преследователей, сбивающая ноги в кровь об острые камни, которыми выложен ее путь, с исцарапанным колючими ветками лицом, она достигает обрыва, с ужасом смотрит назад, обводит взглядом врагов, что с ожесточением выкрикивают хлесткие ругательства, затем делает уверенный шаг вперед и падает. Момент падения, такой долгий и такой короткий, сочетающий в себе все – и страх, от которого то замирает, то выпрыгивает из груди бешено колотящееся сердце, и отчаяние, и незнание того, что ждет ее там, внизу. Но вот израненная, уставшая, обессиленная, она достигает воды, прохладной, приятно обволакивающей ее воспаленную кожу. Буйные оттенки глубокого синего, лазурно-голубого и даже розовато-сиреневого стирают всю серость прошлой жизни, наполняя опустевший сосуд этой души новыми силами. Я слегка вздрагиваю от настолько отчетливо нарисовавшейся в мозгу картинки. Меня охватывает неподдельное удивление. Как от одного прикосновения мое воображение могло настолько сильно разыграться, что за пару мгновений оно изобрело целую историю. Я изумляюсь, но тут же с горечью осознаю, насколько точна эта картинка. Да, я совсем молода, и еще не знаю всех трудностей жизни, но сама не зная, почему, я всегда ощущала, что внутри я именно такая – серый, израненный, изможденный веками существования призрак, которого ничто не удивляет, не радует, не веселит, который просто проходит свой путь, неспособный уже даже плакать, но все же не оставляющий надежду на то, что это когда-нибудь закончится. Мне самой всегда становилось страшно от этих мыслей. Особенно, когда я понимала, что бреду по своему жизненному пути, но сама жизнь будто проходит мимо меня. Я никогда не понимала, что делаю не так. Я, такая рассудительная и логически мыслящая, никак не могла понять, чего именно мне не хватает, где тот живительный глоток жизни, который нужно сделать, чтобы начать видеть яркие краски мира. Я много раз думала, что это все из-за того, что я все стараюсь держать под контролем, что всегда думаю, прежде чем сделать, что я просто-напросто скучная, нудная. Но и это оказалось неправдой. Когда я познакомилась с Аленой и Катей, моя жизни изменилась. Эти две оторвы привнесли щедрую долю веселья в мою жизнь. Вместе мы гуляли, ходили на вечеринки, концерты и тусовки, и я веселилась, искренне проживая каждый момент, ловя каждую яркую эмоцию. Но этого всегда хватало лишь на вечер. Уже на следующий день я чувствовала себя лишь хуже, словно день прожит зря, будто он ничего мне и не принес. И так было всегда. До появления Юны. После каждой встречи с ней, внутри меня словно взрывается граната, озаряя мой внутренний мир целым спектром чувств и эмоций. Во мне восстает какое угодно чувство, начиная со злости и заканчивая восхищением, но никогда я не оставалась наедине с полуразваленным серым колодцем, со дна которого на меня пристально смотрят безысходность, отчаянье и душераздирающая пустота. - Конечная. Поезд дальше не идет. Просьба освободить вагон, - словно гром среди ясного неба звучит голос, объявляющий станции в метро. Мы разрываем объятья и, плавно отходя от неожиданно настигнувшей нас обеих неги, смотрим друг на друга затуманенным взором. Что это было, черт возьми? Как так получилось, что мы обе пропустили наши станции? До конечной было далеко, я это точно знаю. Минут сорок, а то и все пятьдесят. То есть… все это время… мы просто стояли так, сжимая друг друга в объятьях. Черт, как странно. Юна прерывает поток моих мыслей, аккуратно взяв меня за руку. - Идем, - мягко говорит она и ведет меня к выходу из вагона. Я послушно следую за ней, все еще цепляясь за последние мимолетные вспышки той яркой картинки. - И что теперь делать? – озираясь по сторонам, спрашивает Юна. - Ничего, - вздыхаю я, - Теперь придется ждать вагон, который отвезет нас обратно. Но он будет лишь завтра утром. Так что, наверное, придется заночевать здесь. Юна сверлит меня недоверчивым взглядом, и я, понимая, что она не купилась на мои слова, улыбаюсь и веду ее к противоположной платформе. - Хитрюга, - Юна слегка сжимает мою руку, - Я так и знала, что ты готова пойти на любую, даже самую глупую ложь, лишь бы провести со мной ночь. - Да, - тут же соглашаюсь я, тем самым снова приковав к себе ее недоверчивый взгляд, - Это могло бы выглядеть как правда, если бы не одно но. - Какое же? – пытливо спрашивает она. - Когда я делаю все, чтобы провести с тобой ночь, ты меня и пальцем не решаешься тронуть, - я игриво ухмыляюсь. - Ого, - выдает она, - Вот как? Одного ты не учла. В следующий раз, чтобы точно добиться успеха, попробуй оставаться трезвой. Хотя бы чуть-чуть. Мы смеемся. Уже в следующий момент подъезжает пустой поезд. Двери распахиваются, и мы спешим внутрь. Божественно. Обожаю пустые поезда в метро. Это всегда действует на мои нервы словно целительный бальзам. Да, надо признать, я немного асоциальна, и людей переношу не без труда. Мы усаживаемся, двери закрываются, и поезд срывается с места. Юна все еще твердо держит меня за руку, и я замечаю это только сейчас. Как только это доходит до меня, я мгновенно начинаю ощущать каждую линию ее ладони своей нежной кожей. Я чувствую и ту твердость, и уверенность, с которой она сжимает мою руку, что на удивление действует на меня успокаивающе, я ни на секунду не допускаю мысль о том, чтобы вырваться от нее. Так странно. Я продолжаю исподтишка глядеть на наши руки, которые, как мне кажется в этот момент, прекрасно дополняют друг друга – моя робкая ладонь, заключенная в оковы ее тягучей, привлекательной жесткости. Ведомая абсолютно непонятным для меня порывом я кладу голову на ее плечо, а Юна лишь крепче сжимает мою ладонь, и в этот момент внутри вспыхивают отголоски тех чувств, что завладели нами обеими в переполненном людьми вагоне. Тепло и свет поражают меня, тогда как все остальное, а особенно назойливые вопросы «что, зачем, почему», перестает меня волновать.

***

Забавно, но и на этот раз я чуть не пропустила свою остановку. Удивительно, что именно Юна среагировала быстро. Она вскочила и потащила меня к выходу, расталкивая на своем пути недовольно бурчащих пассажиров. - Отдых тебе просто необходим, Александра, - заключает она, когда мы встаем на эскалатор, ведущий наверх. - Да? - О, да. Ты спишь на ходу, - произносит она, внимательно глядя мне в глаза. - Правда? – я выражаю искреннее изумление, - А мне помнится, что прошлой ночью кое-кто настойчиво не давал мне спать. - Вот сволочь. Скажи, кто это был. Убью на месте, - хитро улыбается она. Мы выходим на улицу. Ласковый летний ветерок подхватывает шелковистые пряди моих волос, но затем бережно отпускает их. Я перевожу вопросительный взгляд на Юну, покорно идущую рядом со мной. - Это разве твоя станция? – спрашиваю я. - Нет. Твоя. Я провожу, - коротко говорит она. - Ладно, - глухо отзываюсь я и тут же спохватываюсь, - Если только не торопишься. - Я не спешу, - уверяет она меня. Мы медленно бредем по тротуару, погруженные в многозначительное молчание, которое кажется сейчас таким идеальным способом понять друг друга. Я мельком гляжу на нее и совершенно точно понимаю, что наши мысли сходятся. Мой взгляд то и дело блуждает по ее прекрасному лицу, заставляя меня удивляться тому, что я когда-то могла сравнивать ее с мужиком. У нее изумительное лицо, черты которого хоть и немного острые, но все же выглядят утонченными. Это потрясающий баланс. Острота в ее лице проявляется лишь в скулах и линии челюсти, что выглядит безумно красиво. Вечно живой взгляд ее темных глаз каждый раз заставляет меня томиться в догадках о том, что же именно она чувствует в данный момент. А эти губы, то и дело расплывающиеся в ее фирменной хитрой ухмылке. Мои глаза расширяются, и я спешу отвернуться, когда понимаю, что совершенно беззастенчиво пялюсь на нее. Удивительно быстро мы добираемся до моего двора. Слишком быстро. От метро до моего дома идти минут двадцать, а то и двадцать пять, но на этот раз мне показалось, что не прошло и пяти минут. Ладно. Я должна признать. Я не хочу с ней прощаться. Как и прошлой ночью, несмотря на то, что мои глаза почти закрывались, я не хотела отрываться от нашего диалога. Я поднимаю на нее робкий взгляд. - Погодка кайф, - произносит она, - Жди здесь. - Что? – я в изумлении смотрю вслед убегающей Юне. Что только что случилось? Она сказала ждать. Или что? Да, я уверена, она сказала подождать. Куда она несется? Черт. Я ничего не понимаю. Я решаю остаться на месте и подождать. Ведь если бы она решила вдруг сбежать, она бы не сказала мне, чтобы я ждала ее. Проходит несколько минут, прежде чем я вижу, как она выворачивает из-за угла моего дома. Довольная улыбка и что-то разноцветное, блестящее в руках. Юна быстро оказывается рядом со мной и протягивает мне эту самую вещь. Я чувствую слегка обжигающий холод и понимаю, что это мороженое. - Надеюсь, ты любишь мороженое? – она выжидающе смотрит на меня, - И даже не смей говорить, что ты на диете. - Нет, нет. Я люблю его. Да, - сбивчиво отвечаю я, разглядывая упаковку. - Тогда идем. Юна направляется вглубь двора, быстро находит скамейку, пару раз придирчиво протирает ее ладошкой и садится. Я присаживаюсь рядом с ней и, пока она расправляется с шуршащей упаковкой, не свожу с нее глаз. - Что? – бормочет она, разрывая упаковку зубами. - Ничего. Насколько я помню, в прошлый раз ты была явно не в восторге от моего двора, - напоминаю я ей о том дне, когда она помогла мне встретить родителей. Юна обводит испытующим взглядом утопающий в зелени двор, вздыхает, а затем устремляет на меня полный серьезности взгляд. - Верно. Но ради тебя готова хоть рядом с мусоркой сидеть. Погодите-ка, - Юна медленно разворачивается, вдруг вскидывает руку и указывает на стоящие поодаль мусорные баки, - Все. Вот теперь все. Я сделала ради тебя и возможное, и невозможное. Я не удерживаюсь, когда вижу ее живую мимику, и принимаюсь смеяться. - Ешь, растает, - она указывает на мороженое в моей руке. Я послушно раскрываю мороженое и делаю первый укус. Приятная сладкая прохлада заполняет мой рот, и я блаженно улыбаюсь. - Вкусно, - довольно говорю я. - Понятно, - Юна сосредоточенно смотрит на меня, и я отвечаю ей вопросительным взглядом, - Ты натуралка. Сто процентов. Вот именно сейчас я понимаю, что могу сдаться и отступить. - Что? – переспрашиваю я, не совсем понимая, с чего вдруг она решила сейчас об этом заговорить, все же ощущая легкую досаду от ее слов. - Я наблюдала за тобой. А ты его откусила, - Юна указывает на мороженое в моей руке. - Ты тоже, - спокойно отвечаю я. - Вообще ни капли, - Юна переводит взгляд на свое мороженое, явно укушенное пару раз, и медленно проводит по нему языком, - Видишь? Я вздыхаю и закатываю глаза. - Почему ты решила ехать в Сочи? – вдруг спрашиваю я. - Потому что хочу отдохнуть, - она пожимает плечами. - Со своей семьей? – я обращаю на нее полный недоверия взгляд. - С тобой, - непоколебимо отвечает она, своей прямотой лишая меня дара речи, - Изи. Следующий вопрос. Давай. Пока я добрая. - Нету у меня вопросов. - Да ладно? Серьезно. Очень странно. Каждая наша встреча непременно превращается в допрос с твоей стороны. Я, конечно, люблю пытки, но немного другие, - понизив голос, говорит она. - Это все потому, что мне интересно узнать, что ты за человек, - отвечаю я, - Мне не до конца удается понять тебя. - О-о-о, все ясно, - протягивает она. - Что же тебе ясно? - Ты проницательна. Ты считаешь, что видишь людей насквозь. Может, оно и так. И ты упиваешься тем, что тебе вовсе не составляет труда спокойно щелкать людей как орешки. Но тут появилась я и разрушила всю твою систему. И это мучает тебя, - со спокойной улыбкой говорит она. - Отчасти. Ты хорошо маскируешься. У каждого человека есть модель поведения. У кого-то легкая, у кого-то более сложная. Набор реакций и действий. И если мне удается достаточно хорошо изучить человека, я смогу успешно предугадать его реакцию или ответ. Но ты… Ты ведешь себя как взбалмошная малолетняя девица, у которой до сих пор ветер в голове. Ты делаешь то, что взбредет тебе в голову, совершенно не советуясь с голосом разума и не взирая ни на какие нормы морали и стандарты. - Фу, - Юна морщится, - Слова то какие мерзкие – нормы морали и стандарты. Я ожидала услышать что-то подобное в школе, универе или же в доме престарелых, но никак не от тебя, Александра. - Если бы их не было, общество превратилось бы в полнейший хаос. Не думаешь? - Зачем об этом думать? – ее вопрос, как и многие другие ее слова прежде, ставит меня в тупик, - Давай конкретнее тогда что ли. Что именно помогло бы тебе понять меня, если ты все еще считаешь, что не поняла меня, - с ощутимой ноткой недовольства добавляет она. - Что не так? – я тут же цепляюсь за эту досаду в ее словах. - Да я не знаю, как ты можешь не понимать меня, если ты единственная, кому я действительно стремлюсь показать хоть каплю настоящей себя, Саша, - я опешиваю от такой внезапной честности, - Я чувствую, как ты изучаешь меня при каждой удобной возможности, что ты сама изнываешь от желания испить меня до дна, и мне это нравится до жути. Твой пытливый взгляд, твои нетерпеливо брошенные вопросы, твои попытки испытать меня на прочность, твой испуг каждый раз, когда ты заходишь слишком далеко. Черт возьми, я просто кайфую. Но самое крутое заключается в том, что, изучая меня, ты изучаешь саму себя. Я вздрагиваю от такой простой, но такой резко глубокой мысли. - Что? Я права, да? – с легкой самодовольной улыбкой спрашивает она, - Я для тебя дикость. Я не похожа ни на кого из тех, кого ты когда-либо встречала в своей жизни. Я бросаю тебе вызов одним своим существованием. Но имей в виду, ты ходишь по тонкому льду. Чем глубже ты будешь проникать в мою душу, тем меньше шансов оставишь себе на то, чтобы вообще выбраться потом. Ты тонешь во мне. Все больше. И тебе это нравится. Ты все еще противишься и бунтуешь против таких мыслей, но когда-нибудь ты устанешь от постоянно разгорающегося внутреннего конфликта и сдашься. И вот тогда ты поймешь, как сильно я тебе нравлюсь. Что никто не нравился тебе сильнее, чем я. Что именно меня тебе и не хватало всю твою жизнь. - Что? – я почти бледнею, в то время как мое тело горит яростно бушующим огнем, - С чего ты взяла? - Да потому что я чувствую это. Чувствую то же самое. Я растворяюсь в тебе. Постоянно. Ты как другая вселенная. Ты делишь мир на две части. Одна, без тебя, пустая и серая, скучная и невыносимо скудная, другая, с тобой, поражает меня как пришельца с другой планеты. Я говорю это прямо. Потому что именно это я чувствую. Меня постоянно тянет к тебе, но я, как и ты, противлюсь, потому что ты… пугаешь меня. - Я? Пугаю? – я в изумлении смотрю на нее. - Да. Своей глубиной, своей нежностью, своим очарованием. Черт. Ты невыносимо привлекательна, - Юна стискивает зубы, словно иллюстрируя свои слова, - Я еще никогда не встречала такую, как ты. Честно. Я хочу казаться уверенной, самовлюбленной, эгоистичной, нахальной, дерзкой. Но это все, что у меня получается. Годы практики. На деле же я трепещу перед тобой все сильнее с каждым днем. Юна придвигается ко мне и аккуратно берет меня за подбородок. Наши глаза сталкиваются, и я вижу отголоски неистовой внутренней борьбы в ее взгляде. Меня начинает легонько потряхивать, когда каждое сказанное ею слово вновь и вновь ударяет по стенкам моего сознания, обретая с каждым ударом все более глубокий смысл. Она наклоняется ко мне все ближе и ближе, пока между нашими губами не остается всего пару сантиметров. - Стой, - выдыхаю я, - Подожди. Я не могу. Это все не так, - я отодвигаюсь и отворачиваюсь в сторону, прикладываю холодную из-за мороженого руку к разгоряченной щеке. - Не так? – переспрашивает она, тщетно пытаясь заглянуть в мои глаза, - Тогда как? Объясни мне. Я знаю, что ты чувствуешь. И ты никогда не убедишь меня в обратном. - Я люблю Андрея, - я резко разворачиваюсь к ней и бросаю ей эту фразу в лицо, - Он мой парень. Я люблю его. И буду любить. А ты… ты… ты девушка. Я не могу… - Скажи прямо. Ты не испытываешь ко мне симпатию? Ты не хочешь меня? Ты не провоцируешь меня на действия? Тебе не понравился тот поцелуй? Ты не разделась передо мной в пьяном угаре? Ты не обнимала меня сегодня? Ты не сжимала мою руку? Ты никогда не хотела большего?! Скажи! - Нет! Нет. Нет, - выкрикиваю я, вскакиваю с места и иду прочь. Бешенный ритм пульса заглушает водоворот непослушно спутавшихся мыслей, пока я лечу к подъезду. Сердце колотится настолько сильно, что почти вызывает приступ рыданий. - Саша, - кто-то мягко хватает меня за руку и удерживает на месте. Я вскидываю голову и тут же мысленно оседаю. - Андрей? – пищу я, - Что ты тут делаешь? - Жду тебя. Ты убежала. Но я же не мог допустить, чтобы все так закончилось. Я украдкой бросаю взгляд через плечо, но скамейка, на которой только что была Юна, пуста. - Давно ты здесь? – встревоженно спрашиваю я. - О, нет, - он заключает меня в объятья, воспользовавшись тем, что я выбита из колеи, - Совсем недавно, - добавляет он странным, совершенно необычно жестким для него тоном и сильнее обычного сжимает меня в каких-то холодных механических объятьях.