Твой единственный минус

Я должна ее избегать. Должна. Должна. Должна. После всего, что я сделала, я не смогу взглянуть ей в глаза без нервного срыва. Конечно, я не из тех девчонок, которые держат свою жизнь под железным контролем, у которых все мысли и чувства аккуратно сложены, завязаны голубой ленточкой самоконтроля и разложены по полочкам сознания. Я люблю спонтанность, люблю взрыв эмоций, люблю сорваться с места и помчаться туда, куда стремится в этот момент душа. В один момент я лежу дома на диване за просмотром фильма, а уже в следующий момент я отплясываю на шумной вечеринке. В этом вся я. Но ведь всему есть предел. В телефоне все еще висят десять непрочитанных сообщений от нее. От одного взгляда на них моя душа камнем падает в мной же вырытую яму стыда. Понятное дело, все, что произошло, было ожидаемо. Я напилась. Огромный вопрос, кто из нас с Сашкой напился сильнее. Та вообще позвонила сестре своего парня и попросила о том, чтобы она нас забрала, или что-то в этом роде. Но я с легкостью побила ее рекорд пьяного безрассудства. Я написала Диане. Вот и вся история. Юна привезла меня домой, и я, вместо того чтобы просто пойти спать, решила вооружиться телефоном и настрочить Диане целую поэму о своем разбитом сердце. Знаю, звучит не так страшно. Но я так не думала, когда утром, разлепив глаза, взглянула на отправленные сообщения. Ди, ты нужна мне. Очень. Я умираю без тебя. Все вокруг кажется таким поганым. Всегда казалось. Пока не появилась ты. Ты утолила все мои печали, хоть ты и не Натали. Мое солнышко ясное. Я такая тварь, что влюбилась в тебя по уши. Я знаю, ты любишь Алену. Знаю. Все знаю. Но это все равно не помогает мне забыть тебя. Я ненавижу вас обеих временами. И это неправильно. Алена моя подруга, как и ты. Я не имею права ненавидеть моих друзей. Тем более Алену. Она вообще ни в чем не виновата. Она даже не знает о моих чувствах к тебе. И что я за подруга после этого? Уж кого и надо ненавидеть, так это себя. Я должна ненавидеть себя. И ненавижу. А тебя бесконечно люблю. А теперь прибавьте к этому кучу ошибок, опечаток, несвязных мыслей, абсолютно не относящихся к теме, море многоточий и получите мое послание Диане. Со спокойной душой я ушла спать, чувствуя себя разбитой, но все же ощущая некий налет победы от того, что я такой бравый рыцарь, только что вывалила на человека всю ту помойку, что была в моей голове весь вечер. Я судорожно вздыхаю и зажмуриваюсь словно от хлесткого удара по лицу. Теперь я отчетливо понимаю, что такое в буквальном смысле «сгорать от стыда». Я прекрасно понимаю, что лучшим выходом было бы просто написать ей утром о том, что я перепила, да она и сама наверняка уже поняла это, и извиниться за свои нелепые сообщения, написанные посреди ночи. Это было бы правильно. Но я этого не сделала. Я предпочла игнорировать ее звонки и сообщения. Сама не знаю, почему. Честно. Я еще никогда никого в своей жизни не игнорировала. Будучи той самой девчонкой в компании, которая всегда скажет правду, какой бы она ни была, которая никогда не бежит и не прячется, которая практически ничего не боится, я просто не узнаю себя. Так продолжалось три дня. Три чертовых дня я мысленно уничтожала себя в хлам за ту пьяную ошибку. Всеми силами я боролась с непреодолимым желанием открыть ее сообщения, ведь раньше я бросала все дела, как только видела уведомление о пришедшем от нее сообщении. Но не теперь. Я все разрушила, ничего уже не будет как прежде. Я прицепляю поводок к ошейнику Маффин, моей мальтийской болонки, и неохотно веду ее на прогулку. Я бы с радостью провела весь день в постели с кучей вкусняшек, ноутбуком и сопливой мелодрамой в обнимку, но мочевой пузырь Маффин не ждет. - Идем, - мы заходим в лифт, я нажимаю кнопку с цифрой один, двери лифта закрываются, и я прислоняюсь к разрисованной маркерами стене и зажмуриваюсь, пытаясь прогнать из собственных мыслей навязчивые унизительные образы той ночи. Мы выходим из подъезда. Маффин, радостно взвизгнув, тут же тянет поводок в сторону пышущих жизнью кустов. Черт, ну и жара. Еще только начало лета, а солнце уже палит как сумасшедшее. Дожить бы до конца июля. Родители купили путевку на троих на Кипр. Жду не дождусь уже. Я это заслужила. Хоть мама так и не считает. Она, как и всегда, ждет от меня гораздо больших успехов. Даже если бы я вдруг сообщила ей о том, что я экстерном получила красный диплом, она бы все равно со скучающим видом произнесла «Могла бы и лучше». Я всегда чувствовала себя лишней в своей семье. Отец, который положил все усилия на долгий и нелегкий путь вверх по карьерной лестнице, мать, успешный семейный психолог, удостоившийся кучи разных премий и сертификатов, спасшая не одну семейную пару от развода, проводящая самые разные тренинги, на которых все восхищаются ей и ее подходом, с завистью говоря о том, что у нее наверняка идеальная семья. Как бы не так. Отец изменяет ей уже два года, а она ровным счетом ничего не замечает кроме своего огромного эго. А еще мой брат. Долгожданный любимый первенец, в которого вложили всю любовь и все средства. Его почти никогда не бывает дома, ведь он добился огромного успеха в спорте – хоккее, и в этом году его позвали в юношескую сборную. Аплодисменты и целая гора комплиментов от моей семьи и нарочитые попытки указать мне на то, какой же молодец мой брат, в отличие от меня, не знающей, чего хочу от жизни. Да пошли они. Я корчусь от нахлынувшего потока мрачных мыслей о семейной «идиллии». - Кать, - знакомый, наполненный горечью голос, пробуждает меня, заставляя буквально подпрыгнуть на месте от неожиданности. Я разворачиваюсь и от одного взгляда на до боли знакомое лицо, понимаю, что готова умереть на месте. Диана. - Ты меня игнорируешь. Я волновалась за тебя, - она осторожно подходит ко мне. Надо срочно выбрать тактику поведения. Срочно! Разрыдаться и молить о прощении? Нет, слишком жалко и никчемно. Наорать на нее за то, что она не видит никого кроме Алены? Нет, я что совсем сдурела?! Молча уйти домой? Глупо. Сделать безразличный вид и вести себя так, словно ничего страшного не случилось? Хм… Приемлемо - Что? Нет, все нормально, - так, получается, я молодец, - Просто была… занята. - Поэтому мои сообщения висят уже три дня? Нет, я, конечно, понимала, что вы с девчонками будете отмечать, но зная тебя и Алену… Вы вполне могли затусить до упада. В прямом смысле. - Все в норме, Ди, - уверяю я ее, - Видишь? Жива, здорова, - я выдаю нервную улыбку и устремляю потерянный взгляд на активно роющую клумбу Маффин. - Да, но…, - Ди кажется растерянной. Еще бы, - Ты могла бы хоть пару слов написать. Я звонила. Ты ни разу не ответила… - Говорю же, я была немного занята, Ди, только и всего. Мафф, давай уже, оставь фиалки Галины Петровны в покое! - я тяну за поводок и медленно шагаю в сторону двора. - Катя, - она хватает меня за предплечье и разворачивает к себе, - Я знаю, что происходит. Ты понаписала мне эту ахинею, - я мгновенно вспыхиваю, - Я понимаю, ты была пьяна. Если ты думаешь, что я злюсь на тебя или что-то в этом роде, то нет. Я все прекрасно понимаю. Бывает. Всякое бывает. Но ты… Прошу тебя, не оставляй меня так. Ты нужна мне, Кэт. Как острием ножа по сердцу. Ди, зачем ты так? Ее отчаянно ищущий тепла взгляд проникает в самые глубины моей души, пробуждая в ней неизменный порыв поскорее обнять ее. - Я…, - начинает она, но я не даю ей продолжить. Я заключаю ее в крепкие объятья, и она тут же отвечает мне тем же. Я, как и всегда утыкаюсь в ее плечо и закрываю глаза, позволяя себе представить, что эти объятья значат чуточку больше, чем просто дружеский жест. - Прости, - шепчу я, - Я знаю, что ты вряд ли хотела бы прочесть что-то подобное от пьяной идиотки. - Ха-ха, - Диана смеется, - На самом деле это было жутко смешно. Я ржала целый час. Я отталкиваю ее и бью по плечу, но не выдерживаю, и сама начинаю смеяться. - Это просто топ, - не унимается она, - Ты сама то читала потом? Ага. Еще как. Почти выучила наизусть, пока всеми силами укоряла себя за эту выходку. - Да, - отвечаю я, выдав неуклюжую улыбку, - Приятного мало, знаешь ли. - Прости, прости, - Ди догоняет меня и приобнимает за плечи, - Прости, я так и знала, что ты будешь заниматься самобичеванием. - Почему это? – я недоверчиво смотрю на нее. - Не знаю. Почувствовала. Ты обычно такая бесшабашная и беззаботная, но тут… Это немного другое. Кать, правда, прости, что не могу… - Эй, Ди, проехали уже. Ладно? – говорю я вкрадчиво, затем задумываюсь на пару минут под ее выжидающим взглядом, хватаю ее за руку и тащу к своему дому. - Эм… Ты же не хочешь, чтобы я действительно утолила твои печали? - Заткнись уже! У меня есть идея, тебе понравится. Давай, не тормози, - я толкаю ее в лифт и нажимаю на кнопку последнего этажа. - Ты живешь на другом, - неуверенно говорит она. - Умница, Шерлок, - язвлю я. Через пару мгновений дверцы лифта распахиваются, и мы оказываемся на последнем, пятнадцатом этаже. Но и это еще не предел. Я тащу ее и Маффин дальше, к лестнице, ведущей на крышу. - Ты чего? – возмущается она, когда я вскарабкиваюсь на металлическую лестницу, - Туда нельзя, вон замок! Я дарю ей хитрую улыбку и спокойно снимаю с люка замок, который уже давно сломан и красуется здесь только лишь для вида. - Давай уже. Боишься что ли, грозная Диана? – я подначиваю ее. Она оглядывается по сторонам, словно кто-то вот-вот выйдет из двери одной из квартир на этаже, нервно улыбается, но все же передает мне собаку, а затем сама карабкается наверх. Я закрываю за ней дверцу, а затем устремляюсь в самый конец чердака, где красуется дверь, ведущая прямиком на крышу дома. Пару мгновений, я распахиваю дверь и яркий, но мягкий свет вечернего предзакатного солнца ударяет по глазам. - Ого, - выдыхает Ди, - Крутяк. Частенько тут бываешь? - Бываю, - отзываюсь я, медленно прогуливаясь по гравию, застилающему крышу, - Когда приходится сбегать от суровой реальности. Взгляд Дианы, направленный прямиком на меня, вдруг на момент становится серьезным. Она мгновенно улавливает грустные нотки в моем голосе, но я спохватываюсь и дарю ей беззаботную улыбку. - Жизнь – дерьмо, - вдруг говорю я, подходя к самому краю. - Стой, стой, - она испуганно смотрит на меня, вытянув руки в моем направлении, - Слазь давай, упадешь. - И знаешь, - я продолжаю, словно не слыша ее, - С годами она становится только хуже, ты просто перестаешь обращать внимание на мелочи, взрослеешь, черствеешь, обрастаешь плотным панцирем безразличия. Тебя уже не так легко вывести из себя, еще сложнее довести до слез. Подушка, которая раньше была пропитана слезами, теперь разделяет с тобой тусклые, лишенные эмоций сны. Всем плевать. Друг на друга. На себя. И даже если ты замертво упадешь прямо посреди улицы, люди не остановятся, они перешагнут и пойдут дальше. Такова суть. Я раньше думала, что главное в жизни – добро. Но нихрена. Главное – это уметь забить болт. Так спокойнее и легче. Вот только психика вещь не железная. Она прогибается под каждой новой обидой и каждым новым разочарованием. Прогибается, пока не треснет, не лопнет и не разлетится на миллион кусочков. Я несгибаема. Ты верно сказала. Бесшабашная и беззаботная. Но всем плевать, что на самом деле я каждый чертов день борюсь с желанием сброситься с этой самой долбаной крыши. Крепкие руки Ди резким движением обхватывают меня и снимают с края. Мой затуманенный взор сталкивается с ее горящими непреодолимым страхом с примесью злости глазами. - Идиотка, - цедит она сквозь зубы, - Совсем больная? Я пару секунд изучаю ее неподдельный ужас, а затем разражаюсь диким смехом. Черт возьми. Да она права, я совсем больная. - Это не смешно, - выкрикивает она, - Хватит! – она, все еще крепко держа меня, встряхивает меня, но я не успокаиваюсь, - Хватит ржать! Один миг. Один быстрый миг, и ее напряженные горячие губы накрывают мои, полностью завладев ими. Я теряюсь, не в силах пропустить ни единую мысль в свою голову. Ее губы не двигаются, они просто сжимают мои, в тот время как ее руки буквально вдавливают меня в ее тело. Я немного прихожу в себя и пытаюсь робко ответить на ее поцелуй, но она резко разрывает его, выпускает меня из рук и отскакивает на пару метров. Я растерянно гляжу на нее, в то время как она, часто дыша, хватается за голову. - Что… - Я не знаю! – рявкает она и закрывает лицо руками, - Не знаю. Я медленно подхожу к ней. Черт, она в отчаянии. В жутком. Я должна что-то сделать, что-то сказать. Я успеваю лишь открыть рот, но не произношу и звука, как она обрушивает на меня целую тираду. - Ты думаешь, я не понимаю? Думаешь, не знаю? Не знала? Я все прекрасно знаю! Я все это время понимала, что сделала чертовски неправильный выбор. Ты была в том же самом клубе, но я черт возьми не заметила тебя. А заметила ее. Да ну и хер с ним. Если бы не одно но. Ты с каждым днем становилась для меня все дороже, все ближе. Каждая минута с тобой была в разы круче, чем секс с ней. Но ты друг. Друг! А у меня их так мало. Чертовски мало. Только ты, если быть точной. Я не могла потерять тебя. И все, что мне оставалось, это увлечься ей. Настолько сильно, что я действительно потеряла голову от нее. Я так… запуталась. Черт возьми. Долбанный случай. Не верю своим ушам. Что она только что сказала? Я стою на месте, не способная и пальцем пошевелить. - И ты все испортила, Кэт, - продолжает она, - Когда призналась мне. Нахрена ты это сделала? Мне было так просто дружить с тобой, пока ты не вывалила на меня свои чувства. Мать твою… - Дружба это ответственность, - произношу я. - Охренеть! – взрывается она, - То есть типа мне мало заморочек в жизни, поэтому пойду-ка найду друзей, чтобы было чем усложнить жизнь, да? Я не выдерживаю и прыскаю со смеху, но тут же закрываю рот рукой, когда вижу ее озлобленный взгляд. Мы смотрим друг на друга несколько минут. Молча, не говоря ни слова. - Какая сволочь выкопала мои фиалки?! – по всему двору раздается яростный женский визг. Крепость рушится, и уже в следующий миг мы обе чуть не валимся со смеху. - Я тебя поцеловала, - произносит Диана. - Знаю, - я пожимаю плечами. - Как тебе? - Ну… Как будто я это железный столб зимой, а ты тупой малолетка, который решил на спор его поцеловать. - Хм. Неплохо. Бывало и хуже, - смеется она, но затем серьезнеет, - Что нам теперь делать? - Жить, - спокойно отвечаю я, поглаживая залезшую ко мне на колени Маффин, в ошейнике которой застряла увядшая фиалка.