Люмин отстранилась от губ Сяо и встала с кровати, с победой смотря на Гань Юй. Та начала краснеть от злости, казалось, она вот-вот лопнет.
— Ганечка, неужели я шлюха только потому, что заполучила парня, которого ты не смогла заполучить? Я же не виновата, что ты не такая, как я, — голос Люмин был полон надменности и высокомерия. Гань Юй ей до этого ничего плохого не делала, но она на стороне Кэ Цин, значит, враг, следовательно, нужно нападать, пока она не напала сама.
— Ты… Ты… — девушка даже не знала, что сказать.
— Люмин, что с тобой? Я тебя не узнаю, откуда у тебя столько злости? — ужаснулась Мона, прижимая к себе расстроенную Гань Юй.
— Я не злая, — Люмин вскинула брови и медленно подошла к Гань Юй ближе. — Я ж не виновата, что Гань Юй все время мне завидует…
— А ты все время завидуешь Кэ Цин, Тарталья же выбрал не тебя, — в ответ крикнула Гань Юй, по щекам которой начали литься слëзы.
— А ну прекратите! — прикрикнула на обеих сразу Розария, встав между девушками. — Как бабки на базаре! Вы портите День Рождения человеку, вам не стыдно?!
Гань Юй вырвалась из объятий Моны и пошла прочь, собираясь уходить, напоследок еще раз поздравив Сяо с Днем Рождения и сказав «Пока».
— Эй, Гань Юй, подожди! — Сяо выскочил в коридор, но девушки уже и след простыл. Ну вот, на одного гостя меньше. Парень повернулся к Люмин, что стояла позади него. — Зачем же ты так с ней?
— Она меня назвала шлюхой, пусть слова свои фильтрует, — уверенно взглянув Сяо в глаза, высказалась Люмин. — Нет, ну ты можешь побежать за ней, вернуть еë, только вот я уйду, ты же хочешь быть с ней, а не со мной?
После этих слов девушка резко потянулась к своей обуви, но Сяо перехватил еë оба запястья, заставляя выпрямиться и взглянуть ему в глаза. Янтарные и золотые глаза встретились, для Сяо этот момент был словно вечностью, он считал это очень романтичным.
— Нет, прости… — виновато сказал Сяо. — Я не хочу, чтобы ты уходила, хочу, чтобы ты осталась тут со мной.
— Правда? — Люмин заулыбалась и оставила свою обувь в покое и вдруг схватила Сяо за руку, потащив того на кухню.
Как только они оказались вдвоем на кухне, Люмин захлопнула дверь. Сяо выглядел удивленным и смущенным одновременно. Он понятия не имел, зачем Люмин закрыла дверь, отделяя их от остальных гостей.
— Сяо, наш поцелуй ведь что-то значил? — Люмин подошла к нему, запустив ладонь в его темные волосы, начала перебирать пряди.
Сяо замолчал на несколько секунд, то ли обдумывая свой ответ, то ли все еще пребывая в легком шоке от действий Люмин. Еë пальцы так нежно бегали по его волосам, задевая ноготочками кожу. Это было так приятно, что парень на какое-то время потерял связь с реальностью.
— Конечно, он много дня меня значит, Люмин. Я был счастлив в тот момент, спасибо. Однако я бы хотел прояснить: мы с тобой еще не встречаемся, — он серьезно взглянул на блондинку.
Люмин резко остановила свою ладонь, блуждающую в мягких волосах Сяо и убрала еë. Она выглядела растерянной.
«Что значит «не встречаемся?» Он что, совсем дурак? Я тут готова прямо сейчас стать его девушкой, должен прыгать от счастья», —Люмин негодовала, ведь считала, что Сяо уже в еë руках. Но тот почему-то решил заупрямиться и показать свой вредный характер.
— Ты не подумай, я действительно люблю тебя, Люмин, но пойми меня: ты пару дней назад рассталась с Чайльдом, а тут вдруг начала лезть ко мне. Ощущение, что ты решила мною воспользоваться, как запасным вариантом. Давай не будем торопить события, хорошо? Все же, если в наш поцелуй ты вложила искренние чувства, новая ступень в наших отношениях не заставит себя долго ждать.
Люмин нахмурилась. Уж от Сяо она такого точно не ожидала. Кто бы мог подумать, что с ним будет так трудно? Девушка была уверена, что этот парень настолько слепо влюблен в нее, что растает и упадет к ее ногам от одного поцелуя.
— Да, конечно, я всë понимаю, Сяо, если тебе нужно время, я готова тебе его дать, — она скрыла своë раздражение за улыбчивой маской.
Ребята решили вернуться в комнату. Мона и Скарамучча о чëм-то спорили, а Розария подружилась с бутылкой вина в углу дивана, кажется, у них был роман: бутылка была в еë объятьях, и она время от времени подносила еë к губам, чтобы отпить согревающего горло напитка.
Сяо был слегка подавлен и счастлив одновременно. Его радовало, что Люмин все же приняла его чувства и даже подарила ему свой поцелуй, прикосновение к еë губам были высшим блаженством для него. Однако парня тяготила мысль, что Гань Юй ушла из этого дома не с самым лучшим настроением. Она назвала его «придурком». Почему, он что-то сделал не так?
От мыслей его отвлекает Розария, что присаживается рядом. Сяо оглянулся вокруг: Люмин вместе с Моной и Скаром затеяли игру в карту и сейчас сидели в небольшом кругу, время от времени смеясь.
— Ты в порядке? — с проницательным взглядом спросила Розария. — Твоë настроение было лучше, когда мы только начали праздновать. Ты можешь со мной поделиться, если хочешь.
— Спасибо, что всегда готова меня поддержать, — уголки его губ чуть дëрнулись вверх, образуя подобие улыбки. — Я переживаю насчет того, что Гань Юй, кажется, обиделась на меня…
— Боже, ты серьезно сейчас сидишь и грустишь из-за этого? Перебесится твоя Гань Юй, лучше радуйся, что с Люмин помирился. Но даже если с ней ничего не выйдет, но помни: я тоже девушка, и я всегда рядом, — Розария подмигнула, укладывая руку на плечо Сяо.
Парень слегка засмущался, с удивлением смотря на подругу и не веря в то, что она сказала. Розария намекает на то, что в случае чего, она может быть его девушкой?
«Да нет, бред какой-то, я наверняка не так все понял, наверное, Роза имеет в виду то, что она всегда готова меня поддержать… » — в голове Сяо на непозволительной скорости проносились мысли, мозг не был готов к такому потрясению.
— Ой, расслабься, я просто шучу, — казалось, что Розария сейчас должна была рассмеяться привычным смехом, как всегда, когда она шутила, однако в этот раз она лишь слабо улыбнулась, но в еë глазах можно было прочесть нотку грусти, после чего отвернулась
— Эй, Роз, все хорошо? Ты какая-то грустная… — обеспокоенно спросил Сяо, хватая девушку за руку.
— Да, конечно, — когда Розария снова взглянула на него, на ее лице было только веселье, Сяо решил, что ему просто показалось, что он увидел грусть на еë лице.
Розария умело скрывала свои чувства за этой маской безразличности и веселья. Она давно близко общалась с Сяо и за это время успела понять, что относится к нему не просто как к другу. У неë зародилась симпатия.
Однако она прекрасно понимала, кого любит Сяо, и не собиралась его нагружать своими чувствами. Зачем, если это все равно невзаимно? Пусть он лучше будет счастлив с Люмин, а она запрячет свои чувства глубоко в душу. Розария знала, что действительно будет рада, если еë подруга с еë лучшим другом, каковым она считала Сяо, начнут встречаться.
Но из-за выпитого алкоголя она дала себе слабость и сморозила какую-то глупость, хорошо, что Сяо не воспринял это всерьез, а она вовремя отмахнулась шуткой. Ей нельзя позволять себе лишнего. Ведь если Розария сделает хотя бы шаг, назад она уже вернуться не сможет...
***
— Если тебе понадобится еще помощь, можешь смело ко мне обращаться, — подмигнул Тарталья очередной девушке, которой он только что, как настоящий рыцарь, помог донести тяжелую стопку бумаг в учительскую.
— Но я даже не знаю твоего имени, — захихикала девчонка, краснея от такого внимания, да не просто от парня, а от красивого парня.
— Вообще, меня зовут Чайльд, но ты можешь звать меня «мой рыцарь», — рыжеволосый подмигнул, чем вогнал девушку в краску, после чего подмигнул ей еще раз и пошел прочь.
Завернув за угол, он смог лицезреть злое лицо Кэ Цин, своей девушки. По крайней мере, она так считает, что она его девушка. Чайльд считал, что у него нет второй половинки. Все эти девчонки такие одинаковые, стоит подмигнуть, и они растаяли. Это внимание очень тешило его самолюбие и повышало самооценку до небес.
Так было в прошлой школе, так будет и здесь. История повторяется: он снова становится самым популярным парнем среди девчонок. Зачем он это делал? Тарталья сам не знал, просто это было весело и приятно. Приятно знать, что любая девушка в этой школе твоя, забавно наблюдать, как парни смотрят на тебя с презрением, как на соперника, весело наблюдать, как девчонки из-за тебя грызут горло друг другу.
«Особенно эти две курицы... Как их там... Люмин и Кэ Цин, слишком уж забавные», — хмыкнул в мыслях Чайльд, продолжая ловить на себе прожигающий взгляд Кэ Цин.
Как же эти недоподружки веселили Тарталью. Настолько лучшие подруги, что стали врагами только из-за одного его существования, а сейчас устроили непонятную войну за то, кто станет, в конце концов, его девушкой. Знали бы они, что ни одна из них его не интересует. Никакого азарта, когда девушки одна за другой так просто падают к нему в объятья.
— Чайльд! — наконец прошипела Кэ Цин. — Ты опять флиртовал с какой-то бабой!? «Можешь называть меня «мой рыцарь»!? Что это значит!?
«Какая противная... Мозг выносит побольше Люмин... Бошка болит от еë крика. Но это весело. Может, по новой, снова с Люмин?» — пронеслось в голове Тартальи.
— Кэ Цин! Прикинь! — закричала Гань Юй резко выскочившая из другого коридора, вход в который находился у Чайльда за спиной. — Эта Люмин приперлась к Сяо на день рождения, и они целовались! Наверняка они сейчас встречаются! Почему!? Ты же их рассорила!
— Гань Юй, потому что ты стеснительная и нерешительная! Надо действовать четко и прямо, а не искать обходные пути. Вот Люмин тебя и обогнала, потому что пошла прямой дорогой, — нахмурившись, сказала Кэ Цин, а затем снова перевела взгляд на Тарталью. — Ну что, Чайльд, не хочешь объясниться передо мной?
«Оу, Люмин встречается с Сяо? Наконец-то паренек добился того, что добивался так долго? Это уже интересно... Как жаль, что его счастье будет длиться недолго...» — зловеще подумал Тарталья.
В голове рыжеволосого снова созрел план, как посеять раздор и повеселиться. «Отобью Люмин у Сяо, начну с ней встречаться снова, а затем начну подкатывать к Розарии... Еще одни подружки рассорятся. А Розария... Такая неприступная и холодная, это будет поинтереснее, чем эта Кэ Цин».
— Кэ Цин, — наконец, подал голос Чайльд. — Знаешь, Люмин была права, когда говорила, что ты еще большая истеричка, чем она. Мы расстаемся, — он сказал это так просто, будто для него это ничего не значило.
Его совершенно не волновало, скольким девушкам он разбил сердце и заставил страдать. Он был эгоистом, который доставлял боль другим лишь для своего веселья.
«Самое время повеселиться по-крупному...» — думал Чайльд, направляясь в класс.
***
Люмин шла в класс по лестнице и вдруг наткнулась на Чайльда, что стоял около стены, скрестив руки на груди. Как только он еë увидел, тут же отстранился и встал напротив, преграждая путь.
— Эй, слышал, что ты начала встречаться с Сяо? Ты так быстро меня променяла на него? — он состроил обиженное выражение лица.
— Мы еще не встречаемся. А ты думал, я буду страдать из-за тебя!? Еще чего! А ты почему без Кэ Цин? Прости, мне пора идти, не хочу, чтобы твоя собака с сиреневой шерстью укусила меня, а то еще бешенством заражусь.
Чайльд преградил девушке путь, поставив одну выпрямленную руку на поверхность стены и серьезно глядя прямо в глаза Люмин.
— Мы с Кэ Цин расстались, ты была права, а я глупец, — виновато произнес Чайльд. — Может, зайдешь сегодня ко мне, хочу поговорить с тобой наедине о том, что произошло между нами...?
