Воин из другого мира: мир и кровь

Ореола вздыхала, ёрзая на ветвях. Тропическая ночь липла к крыльям, будто горячая паутина. Лунно-белёсые цветы лианы наполняли воздух причудливой смесью запахов, напоминавшей о мускусных крысах и лимонах. Приятного мало. – Тебе не обязательно оставаться, – прошептала Цунами. – Ещё чего. Я тебя слишком хорошо знаю. Увидишь кого-нибудь и тут же кинешься сгоряча, не подумав. – Ну уж, нет… хотя, вообще-то, могу. – Вот-вот, – усмехнулась в темноте Ореола. – А так хоть я рядом буду. Они сидели, скорчившись в переплетении толстых ветвей, и прислушивались к ночным звукам. Скрип, шорох, уханье и трескотня ночных птиц. С верхушки дерева доносился пронзительный стрёкот какого-то насекомого. Не будь сейчас такая темень, Ореола давно бы уже проглотила его, чтобы только заткнулся. Остаток прошлой ночи и день драконята провели в деревне у Радужных, отсыпаясь и отъедаясь после утомительного путешествия. Солнышко так и сияла. Она выжала сок из кактуса на рану Ласта и торжествующе объявила, что лекарство действует. Все, кроме Цунами, Ореолы и Оцелота, остались в деревне и в эту ночь. Вряд ли чудище могло появиться снова так быстро. Лучше пускай друзья отдохнут как следует. Мангра заставили твёрдо обещать, что он больше вмешиваться не будет, а Пушистика снова забрала Солнышко – про чудище уже было известно, что ленивцами оно не брезгует. – Как тебе показалась Пламень? – спросила шёпотом Цунами. – Стоит выбирать её королевой? – Не знаю… Мне она как-то не очень, а тебе? – Дался ей этот Небесный, – фыркнула Цунами. Ореола благодарно взглянула в темноту. – Вообще-то, она не такая жуткая, как Огонь и Ожог, – вздохнула она, – только вот править совершенно не способна. Зачем Песчаным такая королева? И потом, ну, объявим мы её, и что? Не выиграть ей войны, хоть сто раз объявляй. – И то верно, – согласилась Цунами. – В драку ей лучше не лезть, особенно со своими сестрицами. – Так или иначе, не моё это дело. Вы дракончики судьбы, вам и решать. А я никто. Цунами глухо зашипела. – Ты это кончай, а то получишь! – Свирепый блеск её глаз ощущался даже в темноте, и Ореола снова улыбнулась. – Ш-ш-ш! – Она толкнула подругу хвостом. – Слышала? Топ. Хлюп. Они замерли, чуть дыша. Радужная навострила уши. Топ. Топ. Хлюп. – Вот оно! – прошептала Ореола с колотящимся сердцем. Она вглядывалась как могла, но так ничего и не увидела. Между тем чавканье тяжёлых шагов продолжалось. К шороху и хрусту кустарника прибавилось хриплое сопение, как у объевшегося носорога. – Оно не из дыры, – сообщила Цунами. – Стоит вон там, на той стороне ручья, у другого дерева. Только я не совсем уверена… погоди… – Она вытянула вперёд голову, отодвигая листву. Со стороны места, где спрятался Оцелот стал доноситься тихий шелест, похожий на тот, что вызывает ветер. Внезапно в ночной тьме послышался другой звук. Он шёл будто издали, и похож был… на насвистывание! Да, точно! Ореола даже узнала мотив – та самая песня, что пели узники на скалах у королевы Пурпур: Дракончики, не спите, Давно вам в путь пора! На смертный бой, Чтоб стать судьбой – Дракончики, ура! Кто-то насвистывал их любимую песню! – А вот это уже из дыры, – удивлённо шепнула Цунами, кивая на валун. Возле выхода из туннеля смутно обозначился чёрный силуэт. В тот же самый миг с другой стороны пруда раздался топот и треск, будто неведомое чудище развернулось и бросилось прочь, не разбирая дороги. Ореола вскочила, хлестнув хвостом от досады. – Догоним? Однако Цунами уже соскочила с дерева и кинулась к огромному камню. Но Морскую опередил Оцелот. Он прижал дракона к земле, прижав к его шее теперь уже нож. И выглядел этот нож очень странно. Затейливая гравировка, необычная форма лезвия... Только подбежав к проходу, Ореола заметила, что на Оцелоте было одето что-то странное. Оно напоминало траву, только на теле дракона. Никто особо не удивился, когда ночным гостем оказался не кто иной, как Потрошитель. Лапы испачканы в песке, морда всё такая же насмешливая – насколько это можно было разглядеть в бледном лунном сиянии. Ореола покачала головой. – С каких это пор убийцы насвистывают, выслеживая жертву? – Прикончить его, и все дела! – хищно прошипела Цунами. – Ты наше чудище зачем спугнул? – продолжала радужная, тыкая пленника в нос. – Всю охоту испортил! – Не говоря уже о том, что собирался нас убить! – добавила Цунами. – Какое чудище? Удивление в глазах Потрошителя казалось чуточку наигранным. Подозрения Ореолы росли. Что ему известно? – Ты следил за нами или уже знал про туннель? – спросила она. – Как я мог знать? – Вот это мы и хотим выяснить. Цунами кивнула. – Заберём его в деревню и там допросим. – Это опасно, – покачала головой Ореола. – Для радужных опасно, и для наших тоже. Лучше держать его подальше от всех. Цунами сморщила лоб, раздумывая. – А ещё лучше прикончить прямо сейчас. – Мне кажется, ты этого хочешь не больше моего, – фыркнула Ореола. Морская помолчала. После приключений на арене у небесных Цунами тоже стала иначе относиться к убийствам. Одно дело самозащита, и совсем другое, когда противник лежит под тобой беспомощный. – Ну ладно, – сказала наконец морская, – ты права, мне тоже не хочется. Но перед ним этого говорить не стоило, он же не знал… – Ну, извини. Я не какая-нибудь ночная, чтобы читать твои мысли… Кстати, – глянула она в глаза пленнику, – ты сам не из тех ночных, которые это умеют? Ну, что я сейчас думаю? – Что такого умного, обаятельного и красивого дракона просто неприлично убивать, – ухмыльнулся ночной. Почти угадал. Ореола досадливо встопорщила гребень. – Ничего подобного! – Она снова ткнула его в нос. – Я думаю, что ты стал слишком надоедлив. Решил всё-таки меня убить? Ухмылка пленника растаяла. Он смотрел радужной в глаза, о чём-то серьёзно размышляя. – Что-то не нравится мне твоё молчание, – заметила она. — Говори, или к моему личному счёту прибавится один Ночной, — прорычал Оцелот. – Я думаю, есть ли другие варианты… Хотя это не моё дело, вообще-то. – А чьё? – хмыкнула Цунами. – Вашей королевы? Потрошитель глянул как-то странно. – Не могу сказать. – С какой стати Ночным вдруг понадобилось убивать меня? – возмутилась Ореола. – Для меня это тоже всё загадочнее, – ответил он. Это было похоже на комплимент. – Но ты всё же выполнишь задание? – Кто знает? Может быть. – Совсем нехорошо, – нахмурилась Ореола. – Я бы сказала, даже плохо. Потрошитель снова ухмыльнулся. Это очень отвлекало. Цунами нетерпеливо дёрнула крылом. – Так что будем с ним делать? Отпустить нельзя, забрать в деревню – тоже. – Свяжем и оставим здесь на усмотрение чудища. – Ореола пристально глянула пленнику в глаза, но не заметила ни капельки страха. – Того чудища, что ловит и поедает здесь драконов, – уточнила она. – Думаю, ему понравится, что ты связан. – О нет! – жалобно воскликнул Потрошитель. – Не отдавайте меня на съедение страшному чудищу! Ореола хотела рявкнуть на него, потом вдруг задумалась. Идея блеснула в голове ослепительной молнией, но тут требовалось как следует поразмыслить. – Да ты шутник, как я погляжу, – сказала она наконец. – Цунами, ты слышала? – Угу, – кивнула морская. – Похоже, не слишком он верит в чудищ. Кстати, я тоже, если что. Либо сам с ними в сговоре, подумала Ореола, либо, может, просто хорошо их знает. Говорить вслух она ничего не стала. Цунами могла снова затеять допрос, что только затянет время. Силой из Потрошителя ничего не вытрясешь. Лучше заняться подготовкой нового плана, а для этого первым делом надо удалить Цунами. Ореола обернулась к подруге. – Оттащим его подальше от туннеля и свяжем. Потом ты слетаешь к нашим, и будем дежурить здесь по очереди, пока он не расскажет, кто нас хочет убить и зачем. – И кого из нас, – добавила Цунами. – Он говорил, что убить собирался не всех. – Ну, и как этого избежать, само собой. – Долго вам придётся меня сторожить, – усмехнулся ночной. – Я не имею права ничего рассказывать. Не слушая больше пленника, Цунами с Ореолой нарвали с деревьев лиан и связали ему лапы и крылья, а потом покрепче привязали к дереву подальше от водопада. Оцелот занял место на дереве, вслушиваясь в дальние звуки леса, пока Ореола проводила взглядом Цунами. – Он все лианы прожжёт огнём, стоит только отвернуться, – скептически проронила Цунами. – Для того и дежурим, – пожала крыльями Ореола. – Ладно, лети к нашим, а я посижу здесь. Если что, у меня есть секретное смертельное оружие. – Какое, интересно? – ухмыльнулся Потрошитель. – Дай, догадаюсь… Твой остро отточенный ум? – Попробуй сбежать, узнаешь на своей шкуре, – прошипела она. Он прислонился к дереву с равнодушным видом, явно чувствуя себя в полной безопасности. Странный дракон, подумала Ореола. – Сразу посылай сюда Глина, – велела она Цунами, – пусть дежурит первым. – Ты бы слышала свой командирский тон, – фыркнула Морская принцесса. – Пока терплю, но имей в виду. – Ладно, ладно, лети давай! – отмахнулась Ореола. Шум крыльев затих, сменившись звуками ночного леса. На деревьях наперебой стрекотали и заливались скрипучими трелями целые оркестры тропических насекомых, шуршали ветви, кричали птицы, лягушки в пруду и на ветвях что-то глухо бормотали, словно недовольные слушатели. – Шумновато здесь, – заметил Потрошитель после долгого молчания. – Жизнь кипит. – В твоих родных местах иначе? – У ледяных и песчаных тише, – уклончиво ответил он. — Ага, а также у мёртвых, — как бы невзначай проронил Оцелот. Она уставилась во тьму, напряжённо размышляя. Когда появится Глин, можно будет исчезнуть, какое-то время никто не хватится. Охота на чудище – дело ответственное, лучше всё делать самой. – Не надо, – сказал вдруг Ночной дракон. – Нечего читать мои мысли! – прошипела она. – Да что тут читать, – усмехнулся он, – у тебя всё на морде написано. Явно задумала какую-то глупость. – Ничего не глупость, отличный план! По-другому чудище никак не поймать. – Оставила бы ты его в покое, а? Забудь. Лучше займись исполнением пророчества. В самом деле, подумала Ореола. Пророчество важнее всего, с войной надо покончить. А что такое несколько пропавших Радужных? Однако обещание есть обещание. – В этом дурацком пророчестве меня нет, – усмехнулась она. – Я знаю, но уверен, что ты могла бы сильно помочь делу. – Какому делу? Бессмыслица, да и только. А Радужные – моё родное племя, и им уж точно нужна моя помощь. – Она вдруг ощутила прилив уверенности. – Я одна со всем справлюсь. – Погоди… – в голосе ночного слышалась тревога. – Зачем одна? У тебя есть друзья, они помогут. Ореола покачала головой. – Чудище – или что там ещё – не подойдёт к толпе драконов. Оно нападает на Радужных, которые бродят в одиночку. – Значит, ты… Она улыбнулась. – Вот именно. Я сама стану приманкой. — Глупая идея, но я не стану отговаривать, — произнёс сверху дракон. — Сам первое время подобной ерундой страдал, поэтому знаю, что отговорить кого-либо в таком возрасте невозможно. Однако, если ты настолько дурная, что сама отправишься в лапы неизвестного чудища, а, может, и дракона, то будь хотя бы осторожна. — Разумеется, я буду осторожна! — Ты не поняла. Я имею ввиду — не помри там, — сурово сказал гибрид. — Ибо иначе тебя друзья из мёртвых достанут, а потом снова убьют. — Словно ты знаешь, чем я рискую, — оскалилась в темноту Радужная. — Уж поверь, я знаю, чем ты рискуешь. Однако этот риск — ничто, по сравнению с тем, который я пережил. И ты никогда не познаешь моей боли. Никогда, — голос Оцелота дрогнул. — И я надеюсь, что никто её не переживёт. Ореола удивилась словам дракона. Что же могло так сильно ударить по настолько сильному дракону, что оставило такой след? Это однозначно что-то очень серьёзное.

***

– Эй, ты! – Чей-то нос ткнулся в избитые рёбра, заставив её ойкнуть от боли. – Очнулась? – Крошечные коготки подняли ей веки, и перед глазами смутно замаячил чей-то взгляд. – М-м-м… – Ореола попыталась заговорить, но пасть что-то сдавливало, и получилось одно мычание. Хотела отмахнуться, но лапы едва слушались. – Ха-ха, даже не старайся! – захихикал тоненький голосок. – Мне всю жизнь приходится будить учителей, которым лень со мной заниматься, — детские лапки тряхнули её за воротник. – Ты кто? Первый раз тебя вижу. – М-м-м, – снова промычала Ореола. Голова так болела, что трудно было ею шевелить. Мир вокруг постепенно обретал чёткость. Перед глазами обозначилась драконья мордочка с широкими скулами, огромными тёмными глазами и яркой жёлто-оранжевой чешуёй. На вид совсем малышка – трёхлетка, не старше. Детская лапка вновь потеребила гребень узницы. – Не волнуйся, я знаю, что ты не можешь говорить. У меня одной тут пасть не завязана. Они решили, что яд у меня ещё слабый или не хватит сил плюнуть как следует. На самом деле, будь у меня хороший учитель, эти мерзкие тюремщики сильно пожалели бы, что так решили! Уж-жасно бы пожалели! – По крылышкам малютки пробежали алые полосы гнева. Ореола с трудом села на каменном полу и хотела осмотреться, но глаза пришлось снова закрыть, так болела голова. Когда пульсирующая боль чуть притупилась, оказалось, что муть перед глазами не совсем кажущаяся. В воздухе висела пелена дыма. Откуда-то волнами накатывал жар, хотя огня видно не было. Над головой нависали дикие изрезанные скалы, и казалось, жар исходит от них самих. Назад в пещеры, подумала она. Просто замечательно! Мешок исчез, но крылья были всё так же связаны, остались и повязки на лапах. Пасть стягивали уже не верёвки из лиан, а что-то тяжёлое. Ореола скосила глаза, стараясь разглядеть, что это. – Медный обруч, – подсказала малышка, сочувственно качая головой. – У меня на шее такой же. Он ещё и для того, чтобы мы не могли замаскироваться, металл видно издалека. – Она ткнула когтем в массивный блестящий ошейник. – Красиво, но надоедает… Прямо как я сама, ха-ха-ха! Кстати, моё имя Кинкажу, если тебе интересно. Так-так, одна из пропавших радужных. Где же остальные? В тесной пещерке больше никого не было. Полукруглый вход светился полумесяцем впереди, и Ореола попробовала подойти. Шаг, другой… Ничего. Никто не нападает, не подаёт сигнал тревоги – почему? Что за странная тюрьма? Кикажу семенила следом, не переставая тараторить. – Знаю, о чём ты думаешь! Я всегда знаю, а особенно теперь, потому что одна могу говорить и приходится самой представлять, что мне отвечают. А может, мысли читать научилась, не знаю… Ты думаешь, что можешь выйти из пещеры! Это не так, уж поверь мне – но ты, конечно, не веришь, никто не верит, все идут и смотрят сами, а меня не слушают, вот. Ореола доплелась до светлого полукруга и замерла, щурясь от нестерпимого жара. Кинкажу оказалась права. Выхода не было. Прямо за порогом пещеры лениво переливалась река раскалённой лавы, отбрасывая золотые и оранжевые отблески на унылые чёрные скалы вокруг. Со связанными крыльями нечего и думать о побеге. Изогнув длинную шею, Ореола попыталась разглядеть, откуда течёт огненный поток. В небо уходила гигантская гора, окутанная шапкой дыма. Весь склон был исчерчен светящимися ручейками лавы, которые вытекали из отверстий в скалах. Везде этот странный зловещий свет – непонятно, то ли ночь, то ли день, но без сознания она пролежала не меньше нескольких часов. Низкие тёмные тучи заволакивали небо, в воздухе стоял отвратительный запах тухлых яиц. – Жуть, правда? – Голосок Кинкажу прозвенел, казалось, прямо в ухе. Ореола невольно вздрогнула. – Не понимаю, кому могло прийти в голову тут поселиться. Здесь кто-то живёт? В самом деле, странно. Может быть, Когти мира прячутся в этих неприветливых краях? Внезапно Ореола поняла, что чёрные точки вдали движутся, и это не камни. Драконы. Чёрные, как ночь, драконы с блестящими серебристыми чешуйками на изнанке крыльев. Здесь их были сотни, на скалистых склонах, а если приглядеться, и в воздухе. Она резко втянула воздух и тут же об этом пожалела. Вонь горящей серы обжигала ноздри. Так вот какое оно, тайное убежище Ночных драконов! Она обернулась к малышке и ткнула завязанной лапой в медный обруч вокруг своей пасти. – Ого, как ты волнуешься! – протянула Кинкажу, разглядывая чешую новой узницы. – Интересно, о чём? А ещё тебе любопытно, ужасно любопытно – ну, это само собой. У тебя небось целая сотня вопросов. У меня уж точно было не меньше. Ой, а теперь… да ты расстроилась! Ужасно расстроилась! И сердишься! А что… Раздосадованная, Ореола отодвинула её в сторону и зашагала в глубь пещеры. – Ах да, понятно, – вздохнула Кинкажу, – ты сердишься на меня. Ну, к этому я привыкла. С другой стороны пещера заканчивалась крутым обрывом. Ореола опасливо заглянула в угольно-чёрную бездну. Не владея огнём и ничего не видя в темноте, соваться туда бессмысленно. Ни один Радужный не осмелился бы даже подойти близко к краю, а тем более со связанными крыльями. – Вот так я соседей и навещаю, – объяснила Кинкажу. – Все пещеры выходят сюда, и моя тоже. Ореола взглянула на малышку с невольным уважением. Крылышки свободны, но такие крошечные, что без отдыха долго не полетаешь. Между тем, как она могла знать, прыгая первый раз в темноту, на каком расстоянии находится ближайшая пещера. Для такого подвига нужна храбрость на грани безрассудства. Кинкажу прищурилась, наклонив голову. – А вот этот цвет мне вообще незнаком… Да ты какая-то совсем другая! – Она потрогала узлы на крыльях узницы, вздохнула. – Зато здесь то же самое, что у всех. Не смогу развязать, прости. – Ореола протянула ей лапы, обмотанные толстой тканью и обвязанные верёвкой. – И эти тоже. Видишь, какие тугие? Ужасно тугие! – Поймав взгляд, брошенный на свои коготки, вздохнула снова: – Разрезать тоже не получится, уже пробовала. Вот, видишь? – Коготь соскользнул с верёвки, не оставив даже царапины. Ореола в отчаянии хлестнула хвостом. Кинкажу печально кивнула. – Плохо, кто спорит. Эти ужасные ночные… Даже если мы решим убежать, прочитают наши мысли и остановят, так ведь? Рычать у Ореолы тоже получалось. Кинкажу оживилась. – Значит, хочешь всё-таки попробовать? – Радужный воротник малютки встал дыбом. – Три луны! Никто из наших не хочет, кроме меня… Ты ещё узнаешь, какая гадкая тут еда, просто ужасная! Они кидают нам мёртвых животных, которые умерли много дней назад. Смотреть нельзя без тошноты! Фруктов вообще никаких! Тапир вообще не мог есть, так и умер от голода… Остальные едят, но как можно меньше. Ореола скрипнула зубами. Как придумать план побега рядом с дракончиком, который ни на миг не умолкает? Главное, даже спросить ничего невозможно. А между тем, вопросов и впрямь немало. Зачем Ночным понадобились пленные Радужные? Что они с ними делают? Какую роль в этом играет Потрошитель, и почему он их вдруг остановил? Кинкажу снова присматривалась к чешуе. – Ага, теперь ты чего-то не понимаешь!.. А вот опять расстроилась! «Как жаль, что нет цвета, который означает «заткнись»», — подумала Ореола. За входом в пещеру послышалось хлопанье крыльев. Малышка обернулась туда, потом зажмурилась, болезненно скривившись. Ореола подошла и выглянула наружу. Трое Ночных перелетели лавовый поток и исчезли в одной из соседних пещер. Вскоре они вновь появились, таща за собой связанного Радужного с тоскливой тёмно-серой чешуёй оттенка дождевых туч. Такого цвета у драконов в лесу не попадалось. Радужный был в сознании, но висел безвольно, болтаясь в воздухе как тряпка. Ореола вспомнила яркие живые краски Джамбу и ощутила прилив гнева. Как смеют эти Ночные лишать других драконов родного дома! А сами Радужные? Как можно оставаться равнодушным, когда творят такое с твоими друзьями и родными? Чёрные драконы перенесли Радужного через лаву и потащили вдоль горного склона. Хвост пленника волочился сзади, подпрыгивая на камнях. С виду беспорядочная куча валунов вдали оказалась чем-то вроде крепости, где стражники и исчезли со своей ношей. – Бедный Гиббон, – пискнула в слезах Кинкажу. – То и дело его таскают. Какой-то особенный, видно, у него яд. Ореола с интересом обернулась к малышке. Та понимающе закивала. – Да-да, ты тоже имей в виду. Когда тебя заберут, постарайся притвориться, что твой яд плохо работает. Они нас заставляют плавить разные предметы. Так странно, зачем это им? Пока я им расплавила только апельсин и кучку листьев. Они хотели ещё железный коготь, но это же глупо! Все знают, что наш яд не действует на неживое. А потом заставили плюнуть в миску – не знаю уж, зачем. Ерунда какая-то. «Изучают нас, – поняла Ореола, – во всяком случае, наш яд». Она расхаживала по пещере, напряжённо размышляя. Зачем им яд? Надеются использовать его сами, как оружие? Но они ведь не воюют… Собираются вступить в войну? На чьей стороне? Поражённая внезапной догадкой, она хлопнула себя по голове хвостом. Ну конечно, на стороне Ожог! Потому и хотели, чтобы драконята судьбы её выбрали. Всё равно непонятно. Зачем ещё какие-то яды, когда у них самих целая куча особых способностей, о которых столько говорят? – Наверное, это и есть цвета важных мыслей, – кивнула малышка, внимательно за ней наблюдая. – Столько цветов у тебя сейчас – ужас, просто не сосчитать! Ни разу такого не видала. Как жаль, что ты не можешь ничего мне сказать! «А уж мне как жаль!» – Давай убежим вместе, и ты станешь меня учить! Честное слово, я совсем не такая непутёвая, как обо мне говорят. Только сначала надо перенести тебя через лаву, потом найти проход в лес, там пройти через патрули… а ещё снять с тебя верёвки – нет, это сначала, то есть… ну да, конечно, иначе ты не сможешь ни лететь, ни драться… только как всё это сделать, понятия не имею. Кинкажу замолкла, печально свесив крылышки. Интересно, почему она не пыталась бежать сама? Хотя одолеть стражников такой маленькой точно не по силам, схватят и свяжут, как остальных. – А может, поискать что-нибудь острое и попробовать разрезать верёвки? – снова оживилась она. – Например, обломок камня или… да нет, кроме камней тут ничего и не найдёшь… Идея! Можно поискать внутри той мертвечины, что дают на обед, какие-нибудь острые кости – хотя это ужасно противно, бр-р! Попробуешь? Или… Ореола в раздражении хлестнула хвостом по каменному полу. Показала на свою пасть, потом на живот, потом снова на пасть, затем постаралась придать чешуе оттенок любопытства. – Ты хочешь спросить! – просияла Кинкажу. – Погоди, сейчас догадаюсь, о чём… Э-э… ты голодная? Недовольно покачав головой, Ореола ткнула в медный обруч, кивнула на вход в пещеру, помахала лапами, будто крыльями, потом снова показала на живот и на свою пасть. Кинкажу нахмурилась, соображая. – Что-то про Ночных и кормёжку… А, поняла, поняла! Ты хочешь знать, как они снимают эту штуку, когда кормят… Верно? – Получив утвердительный кивок, обернулась к входу и испуганно ойкнула. – Сейчас сама узнаешь! Малышка бросилась к обрыву и порхнула в чёрную пропасть. Ореола поймала её горящий взгляд из трещины на противоположной стене. В пещеру один за другим ввалились четверо Ночных стражей. Ореола свирепо смотрела на них, не двигаясь с места. Хорошо хоть, Провидца пока не видно. Лучше быть никому не известной пленницей, чем одной из драконят судьбы, которую они уже не раз пытались убить. У последнего дракона был страшный шрам поперёк морды. Изуродованная плоть вздувалась пузырями, запечатывая одну ноздрю, и дышал он с трудом, громко сопя. Когда он заговорил, Ореола сразу узнала хриплый голос того, кто её оглушил. То самое сопящее «чудище» из ночного леса, сожравшее полумёртвого ленивца. – Вроде обычная, – пробурчал он. Дракониха рядом с ним скептически усмехнулась. – Ничего подобного. Как раз эта вызывает много вопросов. – А что с ней не так? – удивился третий дракон. – Ты глянь на чешую. У всех, кого мы видели, она сразу зеленеет – это цвет страха. А у неё – и красный, и оранжевый присутствуют, и даже чёрные пятна вот здесь… и здесь. – Дракониха достала тонкую палочку и указала на крылья Ореолы. – Она говорила ровно и бесстрастно, словно читала лекцию про каких-нибудь жуков. – Да просто маскируется, – хмыкнул третий. – Обычное дело у Радужных. Ореола злобно прищурилась, нарочно вспыхивая самыми яркими оттенками пурпура. – Вот видите? – наставительно произнесла Ночная дракониха. – Следует безотлагательно доставить этот экземпляр в лабораторию для самого тщательного изучения, а пока рекомендую не кормить и не снимать путы. – Ерунда, – проворчало сопящее «чудище». – Радужные все одинаковые – ленивые и бесполезные твари. – А кроме того, – добавил четвёртый, – королева Доминанта очень не любит, когда её распоряжения нарушаются. – Он шагнул вперёд с какой-то покрытой шерстью тухлятиной в лапах. – Сейчас время обеда, а насчёт дальнейшего можешь подать прошение её величеству. – Так я и сделаю, – ответила дракониха, отступая к выходу. – Своё мнение я высказала, а вы делайте, что хотите. – Взмахнув крыльями, она поднялась в воздух над потоком горящей лавы. Осталось только трое, с удовлетворением подумала Ореола. Возможно, тем, кто пока изучал только яд мирных и напуганных Радужных, предстоит сильно удивиться. Дракон со шрамом вытащил из ножен за спиной длинное копьё с трезубым наконечником. Отточенные острия зловеще сверкали в красноватых отблесках раскалённой лавы. Перехватив поудобнее древко, стражник злобно ухмыльнулся, поигрывая чёрным раздвоенным языком и словно приглашая узницу дать ему подходящий повод. «Ненавидит, — поняла Ореола. — Шрам, ну конечно. Интересно, у кого из Радужных хватило духу плюнуть ядом в своего мучителя? И тот выжил!» — она вздрогнула, осознав, что королева Пурпур могла выжить тоже. Вонючая меховая тушка упала на пол у её лап, и двое других Ночных в свою очередь потянули из-за спины трезубцы. Ореола глянула на предложенную еду. Кинкажу не преувеличивала: зверёк умер давно и уже вовсю разлагался. Трудно было даже определить, мускусная крыса это или кто-то ещё. Почерневшая рана в боку почти повторяла ту, что была у несчастного ленивца. Один из стражников потянулся к пленнице копьём, и она отскочила с глухим рыком. – Стой смирно, если хочешь жрать! – рявкнул тот, что со шрамом. – А не хочешь, так помирай с голоду, нам плевать. Тут, один из драконов упал на пол, а из его головы брызнула кровь. Затем ещё один, и ещё. Последний дракон со шрамом замер в ужасе, после чего побежал прочь из пещеры. Ореола вообще ничего не поняла. Что сейчас произошло? Когда в пещеру заглянула Кинкажу, её чешуя была бело-зелёной, что лучше всего говорило о том, что сейчас чувствует Радужная. — Что произошло? — дрожащим голосом спросила малышка. Внезапно, со стороны входа послышались шаги. Они очень сильно отличались от драконьих, что напрягло Ореолу ещё сильнее. Вскоре, в проходе, что был возле лавовой реки, появилась высокая фигура, что держала в лапах что-то знакомое Ореоле. При этом, фигура стояла только на задних лапах, что только нагоняло страха. Осмотревшись, фигура приблизилась к трупам и стала осматривать их. После чего развернулась к двум Радужным. И Ореола захотела буквально под землю провалиться, лишь бы перед ней не было никого. Грузными шагами подойдя к пленницам, фигура остановилась, после чего передние лапы протянулись прямо к морде Ореолы. Она отшатнулась, после чего услышала знакомый голос: — Ты что, не хочешь освободить свою пасть? Ореола просто не могла поверить — перед ней стоял Оцелот! Вот только он был совсем не похож на себя — броня теперь скрывает не только тело, лапы и шею, а ещё и полностью голову, на задних лапах одето что-то странное и массивное, а передние лапы были покрыты чем-то тканевым. — Тебя спасать, или я зря прикончил этих троих? — гибрид указал когтём себе за спину. Ореола протянула лапы вперёд. — Вот, теперь другое дело. Оцелот достал тот самый нож, который он прижимал к шее Потрошителя, и разрезал верёвки, связывающие лапы Радужной. После этого, он снял ещё и мешки, которые были одеты на когти Ореолы. — А теперь стой смирно, — дракон достал что-то из кармана на жилете, после чего стал возиться с замком на обруче, что сковывал пасть Радужной. — Ууу... Ну и фиговые у них тут замки... Да я такие в жизни не видел, настолько они плохи. Даже замки у Пурпур были лучше. Готово, — Ореола почувствовала, как обруч ослабил давление на пасть, после чего сняла его. — Что ты здесь делаешь? — прошипела Ореола. — Тебе вот прям щас это надо знать? — прорычал наёмник, освобождая крылья Радужной. — Может мы сбежим отсюда, а потом я буду отвечать на твои вопросы? — Рргх, ладно, — закатила глаза Ореола. Гибрид, тем временем, полностью закончил с оковами Ореолы и приблизился к Кинкажу. Та была очень напугана, поэтому стала пятиться от дракона. — Эй, не надо меня бояться, — неожиданно мягко произнёс Оцелот. — Я не причиню вреда. Я здесь чтобы помочь. — К-кто ты? — Меня зовут Оцелот. А тебя... — К-кинкажу... — Какое красивое имя... Слушай, давай я помогу тебе избавиться от этой штуки. Она, наверное, тяжёлая. — Л-ладно... Ореола с удивлением смотрела на то, что Кинкажу сама подошла к наёмнику, дав тому возможность освободить её. Неожиданно, до Ореолы донеслись хлопки крыльев. Оцелот тоже это услышал. — Прячьтесь, — сказал он, заняв место у прохода, практически слившись со стеной. Ореола стала принимать маскировочный окрас, как и Кинкажу, глядя на проход, откуда пришёл гибрид. Радужные, буквально за секунду до появления двух драконов в пещере, замаскировались. К ним зашёл Ночной и Земляной. Ореола узнала их. Это были Потрошитель и Глин. Она хотела было показаться им, но тут на них набросился Оцелот. Напрыгнув на спину Глину, дракон приставил нож к его шее, но Потрошитель ударил наёмника в бок. Тогда гибрид накинулся на Потрошителя. Сделав один удар хвостом, он сбил Ночного с лап, после чего навис над ним, держа нож в лапах. Тут вмешался уже Глин, повалив атакующего на каменный пол. Однако это не сильно помогло: Оцелот оттолкнул Глина задней лапой, из-за чего Земляной отлетел к другой стене Пещеры. Внезапно, по морде дракона попал металлический диск, который со звоном отскочил. Увидев это, Потрошитель был изумлён, но всё же накинулся на Оцелота. Приставив лезвие своего диска к шее дракона, Потрошитель явно успокоился, что было для него фатальной ошибкой. Воспользовавшись тем, что Ночной расслаблен, Оцелот резко выбил из его лапы диск, после чего вновь повалил на пол и приставил нож к шее дракона. — Стоп, хватит! — воскликнула Ореола, подбежав к двум драконам. — Ореола? — пробормотал Глин. — Хватит уже друг друга избивать! Оцелот, слезь с него. По всей видимости, гибрид узнал Ночного дракона, поэтому и слез с Потрошителя, по-прежнему злобно смотря на него. — Оцелот? Ты как вообще здесь оказался? — удивился Ночной, вставая на лапы. — А вот этого я не скажу, — прорычал гибрид, вставая на две лапы. — Но могу сказать то, что нам надо уходить отсюда. Иначе нам придётся пробиваться через толпы Ночных. Ореоле стало не по себе. Она уже увидела, что способен сделать Оцелот, но что может случиться, если на него нападут?.. — Как нам сбежать отсюда? — перешла к делу Радужная. — Вы двое похожи на Ночных. Я... Ну, я тоже вполне. Можно взять Глина и использовать его как частичное прикрытие, — пожал плечами гибрид. — А что, идея неплохая, — неожиданно согласился Потрошитель. — Ну, тогда вперёд... назад за лиловыми кроликами, — Оцелот усмехнулся. — Хотяяя... Тут наёмник достал что-то и поднёс это к носу Земляного. Тот почти сразу вскочил и закашлялся. — Что это? — прохрипел он. — Нашатырный спирт, — просто ответил Оцелот, после чего направился на выход из пещеры, забрав оружие. — Вы так и будете здесь Ночных ждать? Ореола встрепенулась, как и Глин с Кинкажу. Подойдя к выходу, она обернулась. В пещере ещё стоял Потрошитель. — Уходи. Не дай боже тебя увидят, — сказал гибрид, после чего Ночной улетел. — Ну что, пора возвращаться. Оцелот подошёл к выходу. Затем, он откуда-то достал верёвку, которую обвязал вокруг тела. — Что ты делаешь? — поинтересовалась Кинкажу у дракона. — Мне неудобно летать в такой экипировке. Поэтому я большую часть времени провожу на земле, — спокойно ответил он, снимая странные предметы со своих лап. — Ну, понеслась! Гибрид разбежался, после чего выпрыгнул из прохода. Ореола поспешила выглянуть наружу и увидела, как дракон забирается по отвесной скале. При этом, он действовал как-то необычно: постоянно осматривал то, куда он лезет и хватался за выступы, вместо того, чтобы когтями впиваться в камень. Совершенно неожиданно появились Ночные, которые явно заметили их. Тогда Оцелот крикнул: — Бегите! Я их задержу! — после чего достал что-то и направил в сторону Ночных. После фразы гибрида, Ореола, Кинкажу и Глин полетели прочь от этого места.

***

Раны болели нещадно. Особенно ожог на спине. Как же сильно он болел... Перед глазами маячило только одно — чёрный проход в скале. Сзади раздавались хлопки крыльев, перемешиваемые криками команд. Я даже не оглядывался — на это просто не хватало сил. Рваный бронежилет я мог сбросить без зазрения совести, ведь восстановить его мне бы попросту не удалось. Да и движения он сковывал очень сильно. Единственное, что мне мешало так поступить — вещи, которые находились в разгрузке. Прямо перед самим проходом, я выхватил гранату и выдернул чеку. «Лимонка» была и остаётся весьма действенной штукой. Отпустив скобу, я взвёл гранату. Стоило мне оказаться рядом с местом битвы Ночных и драконят судьбы, я сразу же выкинул предмет, бросившись на пол. Через секунду раздался мощный взрыв, что оглушил меня. Со звоном в ушах, я встал и посмотрел на то, что произошло. Часть потолка осыпалась каменной крошкой, а на полу появились следы от осколков гранаты. Чуть поодаль я заметил нескольких Ночных, что лежали мёртвыми, с оторванными конечностями. Были также и выжившие, но мне было на них плевать. Развернувшись, я на ватных лапах направился к выходу в Дождевой лес. Из пасти и ран текла кровь, в ушах стоял ужасный звон, я всё сильнее терял связь с реальностью. Из оружия у меня с собой были только нож, пистолет, да несколько гранат. И этим я не могу дать нормальный отпор Ночным, что возьмут меня числом. Когда до выхода оставалось всего несколько шагов, прямо передо мной появилась Цунами, что наставила на меня копьё. Она что-то прорычала, но я этого не услышал. Тогда она ткнула меня в живот копьём, из-за чего я ощутил сильнейшую боль и со стоном осел на землю. Перед глазами плыло, лапы меня не слушались, а сознание уверенно покидало моё тело. Только тогда появился Глин, который, увидев меня, сразу бросился ко мне. И тут у меня случился страшный приступ кашля. Мне казалось, что мои лёгкие вот-вот вылетят из моей пасти. Воздуха катастрофически не хватало, поэтому я снял с головы шлем. Меня сразу же ослепило, а я почувствовал свежий воздух. Зрение уже давно потеряло резкость, поэтому я видел исключительно пятна. Слух так и не вернулся, когда я, попытавшись встать, рухнул на землю, потеряв сознание.

***

– Ну, и где же твоя армия? – прищурился Звездокрыл. – Ну… собирается понемногу, – уклончиво ответила Ореола, глядя, как Солнышко поправляет Ласту повязку. – Кстати, я тут подумала и решила стать королевой радужных. От неожиданности Солнышко споткнулась и свалилась прямо на больного. Морской дракон охнул, но продолжал храпеть. Ночной дракончик смотрел недоверчиво. – Да ну? Ты же вроде не собиралась. – Откуда ты знаешь? – Ореола покосилась на целителей, которые делали вид, что заняты, но явно ловили каждое слово. – Просто Цунами так много болтала о своих королевских планах, что и слово вставить было некуда. А мне, так или иначе, придётся, чтобы вести в бой армию. – В бой? – с ужасом переспросил Ночной. Солнышко восхищённо приподняла золотые крылья. – Я уверена – ты станешь великой королевой! – Рррбл! – согласился ленивец, просыпаясь и обнимая Ореолу за шею. Звездокрыл, между тем, чуть не плакал. – Может, не стоит так торопиться? Попробуем сначала с ними поговорить! Я уверен, что смогу выяснить, зачем они похитили Радужных. – Которых надо спасти! – сурово напомнила Ореола. – Не исключено, что после переговоров их отпустят! Если я объясню… – Что держать драконов связанными в пещерах нехорошо? – усмехнулась она. – Ну конечно, ведь это им и в голову не приходило! Иначе пришли бы и вежливо попросили отдать им яд. – И не забывай про Земляных солдат, – добавила Солнышко. – Кто их убил? Зачем? Ореола и сама забыла про тех Земляных на болотах. Если и там отметились ночные, то что они затевают, во имя трёх лун? – Послушай, – сказала она Звездокрылу, – я хорошо понимаю, как тебе неохота встречаться со своими на поле битвы, да ещё на чужой стороне… но ты же сам знаешь – нельзя им доверять. Тебе просто опасно идти к ним. Вспомни о Потрошителе – а вдруг он и тебя собирался убить? – Меня-то за что? – возмутился Ночной дракончик. – Я для них свой! – Не очень-то, – хмыкнула Ореола. – Как бы то ни было, выяснять у них что-то я предпочитаю с армией ядовитых клыков за спиной. Звездокрыл задумался, перебирая когти. Она бросила взгляд в окно – пара драконов на соседней ветке поспешно перекрасилась в цвет окружающей листвы. Неподалёку тоже что-то подозрительно мерцало. Судя по всему, племя Радужных наконец-то заинтересовалось своей гостьей. – Погоди, – вдруг воскликнула Солнышко, трепеща крыльями, – тогда, значит, тебе придётся убить королеву Роскошь? – Да нет, они тут нашли мирный способ… Радужные есть Радужные. – Вот даже как? Замечательно! Хорошо бы и остальные брали с них пример. Когда остановим войну, надо всех научить! Ореола глянула с сомнением. С чего бы вдруг такая любовь к Радужным? Непохоже, чтобы кто-то ещё разделял подобные чувства. – Сразу не выйдет… – покачала она кончиком хвоста. – За многие сотни лет другие племена привыкли жить по-своему. Солнышко развела крыльями. – Времена меняются. – Если не убивать претенденток, – поморщился Звездокрыл, – они начнут лезть снова и снова, день за днём! А если кто-то победит, королева попытается вернуть себе трон. В результате вместо того чтобы спокойно править королевством, придётся только и думать, что о поединках. – Тогда придумаем новые правила! – не унималась Солнышко. – Например, чтобы бросать вызов можно было только раз в году, или чтобы одна претендентка могла пытаться стать королевой лишь дважды. Что-нибудь, да придумается. Мы же драконы, а не безмозглые ящерицы! Если захотим, всё изменим. – Вот именно, что драконы, – фыркнула Ореола. – Мы воинственные от природы. – А Радужные? – прищурилась Солнышко. – Они что, не драконы? – Но… Ореола нахмурилась. И в самом деле, с Радужными что-то не так. Но не говорить же это вслух, когда за окнами подслушивает целая стая! Судя по взгляду Звездокрыла, он тоже это понимал. – Может, Радужные просто самые развитые из драконов, – продолжала Солнышко. – А все остальные должны учиться у них, как жить счастливо. На первый взгляд хорошо… в плену у королевы Пурпур кое-кому тоже было хорошо валяться день-деньской на солнышке и объедаться ананасами – но как же друзья? Чего стоит твоё счастье, когда им угрожает смерть? – Просто быть счастливым мало, – задумчиво произнесла Ореола. – Нельзя быть равнодушным, надо думать о других, о тех, кому нужна помощь. И притом, надо быть всегда готовым драться, если кому-то менее «развитому» придёт в голову напасть. – И без свитков никакого счастья быть не может, – добавил Ночной дракончик. – Я вот много дней уже ничего не читал, и просто места себе не нахожу. – Бедный Звездокрыл, – вздохнула Солнышко с искренним сочувствием, погладив друга по крылу. – Ничего, когда Ореола станет королевой, она всё-всё исправит! Ты научишь всех Радужных читать, а Цунами – защищаться от врагов. – И организуем учёт всех яиц и всех драконов в племени, – кивнула Ореола, – чтобы в следующий раз знать, если кто-то пропадёт. – Она криво усмехнулась. – А ещё спасём похищенных Радужных, выберем королеву Песчаных и остановим войну – что может быть проще? Неделя-другая, и всё. Золотистая малышка просияла, не понимая её иронии. «Когда я стану королевой», – повторила про себя Ореола. Что ж, звучит приятно. Тут, в жилище влетела Цунами. Ореола очень удивилась, когда увидела её: вся запыхавшаяся, в глазах сильное волнение. Это было не похоже на Морскую. Очень. — Что случилось? — спросил Звездокрыл, которому передалась часть волнения драконихи. — Оцелот... — Морская вздохнула. — Долго объяснять, но, вкратце, ему нужна помощь. — Да что случилось? — не поняла Ореола. — Он вышел из прохода, а через минуту уже потерял сознание. Абсолютно весь в ранах, — объяснила Цунами. Ореола сразу вскочила и вылетела к проходу. Она спешила так, как никогда прежде. Всё-таки этот дракон спас ей жизнь.

***

Ещё на подлёте были заметны две фигуры на траве. Одна почти полностью чёрная, а другая буро-янтарная. Приземлившись, Ореола подбежала к Глину, что склонился над телом Оцелота. Тогда её взору предстала пугающая картина: броня была разорвана, всё тело дракона было покрыто ранами, а трава под ним уже окрасилась в тёмный цвет крови гибрида. Также, кровь шла и из пасти, стекая по боку головы на траву. — Что с ним? — спросила она у Земляного дракончика. — Серьёзные раны, а сердце почти не бьётся. По дыхание я вообще молчу. Тут, Ореола увидела, что раны, полученные Оцелотом во время первой схватки с Потрошителем, тоже кровоточили, причём обильно. — Что делать? — спросила она у Глина. Тот пожал плечами: — Я не знаю. В этот момент подоспел Звездокрыл. Осмотрев раненного, он сразу схватился за жилет. — Что ты делаешь? — удивлённо спросила Ореола. — То, что считаю нужным, — буркнул Ночной дракончик, снимая броню с тела дракона. Стоило ему так поступить, как Ореола испуганно ахнула. Всё тело дракона было усыпано кучей ран, которые истекали кровью. Также, она заметила, что у дракона был ожог, который начинался на боку. Отойдя от начального шока, Радужная обратила внимание на то, что Звездокрыл роется в карманах на броне Оцелота. Она не сразу поняла, что делает Ночной. Вскоре, Звездокрыл вытащил из карманов те самые кейсы, которые доставал тогда в тундре Оцелот. И только тогда Ореола поняла, что делал Ночной дракончик. Открыв зелёный кейс, Звездокрыл вытащил иглу, нитку и ту баночку. Увидев это, Радужная удивилась тому, что Ночной запомнил всё это и сумел сориентироваться. Дальше, Ночной дракончик принялся повторять действия Оцелота, только менее уверенно. Солнышко суетилась рядом, не зная, чем помочь. Ореола лишь стояла, как и Цунами. — Так , с этим я закончил, — наконец сказал Ночной, чуть отодвигаясь от тела гибрида. — Надо бы его перевернуть, чтобы осмотреть спину. Глин, помоги. Ночной с Земляным стали осторожно переворачивать раненного. И тогда драконята увидели огромный ожог, что расползался по почти всей спине дракона. Многие чешуйки сплавились, а часть даже просто исчезла. Однако он был старым. Поверх него был ожог поменьше, но всё равно большой. Ночной на мгновение задумался. — Так, Солнышко, будь добра, принеси мне несколько листьев. Желательно влажных. — Хорошо! — кивнула золотистая крошка и убежала вглубь леса. Звездокрыл же стал рыться в белом кейсе, постоянно вытаскивая различные упаковки, пластинки, да коробочки. Тут, он достал предмет, подобный которому Ореола никогда не видела. — Три луны, я ничего не понимаю. Здесь написано как-то странно. Никогда не видел таких символов, — пробурчал Звездокрыл. — А может спросим у Оцелота? — неожиданно сказал Глин. — Как? — спросила Цунами. — Он без сознания. Мы не можем... — Он меня таким образом привёл в чувства, — бросил Земляной, начав искать что-то в карманах брони. Вскоре он вытащил оттуда бутылёк, который открыл и понюхал. — Вот оно. Стоило Глину поднести предмет к носу дракона, как тот тут же закашлял и застонал. Слегка приоткрыв глаза, он сразу же зажмурился. — Дьявол... — прорычал он. Хотя, скорее, прохрипел. — Что вы попытались сделать? — Помочь тебе! — запричитала Цунами. — Не ори, — дракон зажмурился и сжал пасть. — И без тебя голова раскалывается. — Оцелот, что это? — Ночной практически ткнул под нос дракону тот предмет. — Я не могу разглядеть. Опиши. — Такой белёсый продолговатый предмет. Мягкий на ощупь... — На нём есть какие-то цвета, кроме белого. Красный, оранжевый, чёрный?.. — Нет, просто белый. — Это мазь для обработки ран. Ею можно намазать небольшие ссадины и порезы. Также, можно использовать вместе с бинтами, чтобы забинтовать большие раны, — с закрытыми глазами ответил гибрид. — А как выглядит мазь для обработки ожогов? Она должна у тебя быть! — Чуть больший тюбик. У хвостика зелёная пометка, — сказал дракон, после чего Звездокрыл стал рыться в белом кейсе. — После того, как ты её нанесёшь, надо забинтовать это место. Оцелот говорил медленно, зачастую практически мыча. Это выдавало состояние дракона. Он видимо это понимал сам. — Звездокрыл, — промычал он, — найди в белом кейсе большой продолговатый предмет с красным угловатым наконечником с одной стороны. У него прозрачная часть ещё есть. — Ага, нашёл, — Ночной дракончик вытащил и мазь и этот предмет. — Это шприц. Отсоедини красную часть. — Сделал. — Хорошо. Теперь прислони к моей шее другой конец шприца и со всей силы нажми на тот конец, где был красный колпачок. Звездокрыл так и поступил. Тогда Оцелот раскрыл глаза и глубоко вдохнул. Дальше, он попытался приподняться над землёй. И ему это удалось. — Дай мне то, что ты нашёл, — дракон, сев, протянул лапу, в которую Звездокрыл положил мазь. Повертев предмет в лапах, гибрид открутил часть предмета, после чего выдавил себе на лапу немного бирюзовой мази. Следом, дракон стал размазывать её по спине. — Дай бинт, — Звездокрыл сразу протянул названный предмет. Закончив с обработкой Ожога, Оцелот взял свою броню, после чего достал оттуда обезболивающее и выпил две штуки. — Как тебя так угораздило? — спросила Ореола, когда дракон уже закончил. — И как ты там оказался? — На первый вопрос ответ очевиден — вам надо было время, а я его... выиграл, — дракон вздохнул. — А со вторым всё тоже просто — я живу здесь почти всю жизнь. Сложно найти место, в котором меня тут не было. Разумеется я нашёл эти проходы и использовал их в своих целях. — То есть ты знал, что Ночные похищают Радужных? — хищно оскалилась Ореола. — Я предполагал. Дело в том, что я не очень хорошо знаю мотивы Ночных, ведь, да, они живут на вулкане, но зачем им Радужные там? Сам не знаю. — А как же работа на их королеву? — Я на них не работал. Они вообще не знали, что я использовал их остров так, как надо было мне. Они знали только то, что я существую, но кто я, где я они не знали. — Ага, то есть не со всеми королевами ты знаком! — Лично нет, но Доминанту знаю. Поверь, подслушивая разговоры, ты получишь море информации. Так, ладно, что произошло, пока я был в бессознанке?