Неправильные чувства

УТРО Она вдыхала прохладный воздух, еще не согретый октябрьским солнцем. Было раннее пасмурное утро, когда Лена вышла из дома. Пахло утренней Москвой: ароматом кофе из соседних кофеен, осенней сыростью и женскими духами, которыми большинство представительниц прекрасного пола пользовались перед работой. Лена неспешно шла в противоположную от школы сторону. Перед уроками нужно было зайти в аптеку. Только не в ту, которая находилась рядом с домом — фармацевт еще в прошлый раз подозрительно на нее поглядывала, складывая в пакет очередные упаковки обезболивающих и гелей от ушибов. Последние недели Лена просыпалась по утрам и не понимала, какой это был день. Остались только тренировки и ринг. Не имело значения вторник это или пятница. В начале октября ей везло, как никогда — удалось избавиться от участия в спектакле, благодушно подарив свою роль Зеленовой. Лену не волновало, почему звезда школы вдруг захотела покривляться на сцене — главное, что она могла уделить больше времени тренировкам. Девчонки нехотя согласились отпустить ее с музыкальных репетиций. Дед, кажется, угомонился и поверил в историю про подработки. Виктор Михайлович после второго занятия перестал изводить допросами. Видимо, все-таки решил, что кто-то ей угрожает, и сдержал обещание. Не обращая внимания на ее шутливо-язвительное «вообще-то в соседнем доме Светлана Михайловна живет, не боитесь, что увидеть может?», он каждый день провожал ее из школы и каждое утро встречал у подъезда. Именно поэтому она сегодня вышла из дома раньше. Конечно, можно было соврать, что лекарства нужны деду, но она так устала врать всем вокруг. Временами хотелось рассказать учителю все — в такие моменты Лена с силой прикусывала щеку изнутри. Чем бы он помог? У них было еще несколько занятий, но два дня назад Виктор Михайлович предупредил, что из-за работы пока придется взять паузу. В тот момент с губ почти сорвались ненужные слова правды, но она вовремя себя остановила: просто подошла к нему ближе, вдыхая уже знакомый полюбившийся запах моря. Обнимая, как раньше, и выдыхая тихое «Спасибо, Виктор Михайлович» где-то в районе его груди. Потому что, ей казалось, скажи она всю правду — что он увидит? Беспомощного ребёнка, жалующегося на жизнь? Он легко ответил на объятия и пробормотал что-то похожее на «прости», «так получается». Вам не за что извиняться, — хотелось ответить, — я все понимаю. Конечно, она понимала. У него ведь, кроме нее, были работа, обязательства, личная жизнь, в конце концов. Она подошла к дверям аптеки. Выдохнула. Ничего. Осталось чуть меньше двух месяцев и шесть выходов на ринг. Дед вернулся к писательству, а в начале зимы вернутся и платежи за сдачу квартиры. Она выдержит.

***

Он не выдержит. Мозг разорвет от тысячи мыслей — жалящих, ядовитых, больных. Дед Кулеминой решил, что внучка попала в банду. Нападет на людей и отбирает у прохожих кошельки! Ха! Это же детский бред! Это просто чушь, хренова фантазия, выстроенная так, что кажется правдой. Все было до скрежета в зубах логично: у них дома проблемы с деньгами — она не может найти работу — ее единственный близкий человек нуждается в медицинской помощи. И? Дальше что? Она сталкивается с кем-то, кто предлагает хорошо подзаработать? Легкие деньги, которые могут решить все ее проблемы? Если это так, понятно, почему она молчит. Понятно, зачем ей тренировки, почему не сознается. Допустим. Допустим, Петр Никанорович, вы правы. И что, сука, дальше? Лена с какими-то отморозками ходит вечерами «на дело»? В голове не укладывалось. Он не мог представить ее, бьющую наотмашь по лицу случайному прохожему. А может, ты просто не хочешь это представлять? Может, только ты видишь ее лучше, чем есть на самом деле? А, Вить? Как это называется? Иди к черту, — послал он внутренний голос. Отлично. Так и надо решать все проблемы. Повернулся к прикроватной тумбочке. На часах 5:04. Сегодня День учителя и ему надо проконтролировать подготовку к празднику. Придется прийти в школу чуть раньше первого урока. Проводить Ленку не получится. Но она выступает на концерте, а значит, должна соизволить явиться. Если, конечно, не влипнет за несколько часов ещё во что-нибудь. ДЕНЬ. ДО КОНЦЕРТА Это был незапланированный бой. Какая-то девчонка не вышла по графику, а срывать шоу, по словам маклеров, нельзя. Ей пришлось примчаться в клуб вместо уроков. Они оплатили такси. Если Лена все правильно рассчитала, то она как раз успеет вернуться к началу школьного праздника. Для этого нужно разобраться с соперницей как можно быстрее. Организаторы не любят, когда она срывает представление быстрыми победами, но ничего, переживут.

***

Сука! Его кулак встречается с дверью в тренерскую. На деревянном полотне остается вмятина, но боли нет. Почему, стоит ему упустить ее всего один раз, как она исчезает! Где ты?

***

Твари! Конченные ублюдки! Они убить ее хотят? Это был бой за ту, которая не приехала. А теперь у тебя бой за себя. Готовься! Пот застилал глаза, стекая по лбу, щекам, губам, смешиваясь с кровью, тонкой струйкой стекающей из носа. Волосы прилипали к шее, тело сотрясала крупная дрожь. Ноги медленно наливались свинцовой тяжестью. Она потратила слишком много сил на первый бой, желая закончить его побыстрее. Пропустила всего один удар. Думала, что больше сюда не вернется — в ближайшие несколько дней точно. Дура! Теперь ей нужно было выйти на ринг еще раз. Через 10 минут. Она не сможет. Ты сильная. Глаза в глаза. Ты — боец. Такие голубые. Морю и не снилось. Здесь нет игрока лучше, чем ты. Его голос и взгляд, пусть и ненастоящие, были так нужны сейчас. В памяти всплывали их тренировки, перепалки, его руки на ее плечах, то, как поднимал и кружил ее над землей. Кулаки сжались сами собой. Она выйдет отсюда быстрее, чем эти придурки успеют собрать очередные ставки. ДЕНЬ. ВО ВРЕМЯ КОНЦЕРТА — Ой! Кулемина? Кулаки сжались сами собой. Он убьет тех, кто это делает с ней. Найдет. Еще не знает как, но обязательно найдет их. Легкие начинало жечь от нехватки кислорода. Кажется, от накатившего приступа злости он забыл, что нужно дышать. Вдох сквозь стиснутые зубы. Если это какая-то банда, то Лене там точно не сладко. А сейчас прекрати пялиться. Отвернись! — Виктор Михайлович! Ее голос, полный смущения. Быстрый взгляд из-за плеча. Позвонки, обтянутые нежной кожей. Такой, что до зуда в пальцах хотелось провести по ним вниз. Чуть левее, к лопатке. Туда, где огромный уродливый синяк. Совсем не свежий. Мерзкого желто-багрового цвета. Расползающийся почти до талии. Обвести его по контуру, почти не касаясь. Не причиняя боли. Лаская. Залечивая. Прижать ее к себе. Откуда это, Лен? Что это? Пожалуйста, скажи. Обещаю, во чтобы ты не влипла, я вытяну тебя. Ты не одна. Лена появилась на спектакле уже после его начала. Он видел, что она постоянно держалась за левый бок. Нос казался слегка припухшим. Щеки чуть бледнее обычного. Она не участвовала в постановке, а выступать Ранетки решили в костюмах от пьесы. Ей надо было переодеться в платье Полины после окончания спектакля. Спортзал был недалеко от актового зала. Никто не должен был прийти сюда в это время! Виктор Михайлович и Игорь Ильич должны были быстро расставить все инструменты, пока кулисы скрывали сцену, а юные актеры во главе с Копейкиной отвлекали зрителей и комиссию во главе с Борзовой. Кто и почему не принес в актовый зал леркину табуретку, разбираться было некогда. Играть на барабанах стоя Новикова точно не могла. Он побежал в спортзал. Залетел, не ожидая, что увидит там кого-то в этот момент. И совершенно точно не ожидая увидеть там ее. Почти снявшую с себя майку. Случайно демонстрируя то, что явно не предназначалось его взгляду. Цепочка гребаных случайностей. — Извини, — голос хрипит, в горле — пустыня. Смотрит на нее последний раз. Разворачивается и уходит, давая девушке возможность закончить с переодеванием. Через минуту она молча выходит из зала в платье. Такая смешная. Зеленый тебе идет. — Я просто, знаете… — вздыхает. Она не готова. Он видит, что сейчас Лена не скажет того, что он так хочет услышать. — Беги уже, Кулемина. На сцену опоздаешь. Мы обязательно поговорим. Просто позже. ВЕЧЕР Все закончилось, как в ебучей сказке. Добрая комиссия дала слово, что Ранетки продолжат свое существование. Леркин надзиратель-практикант, как фея-крестная, помог ему перетащить инструменты в подсобку после концерта. И за приятельской беседой пообещал Виктору раздобыть устройство для прослушки. Завтра их ждал поход в лес на пикник — Рассказов решил отметить победу в противостоянии с Борзовой. Завтра — важный день. Завтра он поговорит с ней.