Мне нравится быть человеком

      Одно из качеств, за которые Азик ценил Нелли с момента их знакомства — это умение не надоедать разговорами. Конечно, еще за быструю отходчивость, которая в этот раз спасла обоих от общей раздражительности и взаимного недовольства, сделав поездку в будущую "Цирковь" приятной и непринуждённой. Один мощный звук сменяет другой, пока роскошная машина паркуется у неуклюжего серого здания, обвешанного такими же выцветшими постерами-афишами. С них Азику поддельно улыбаются клоуны с самым идиотским гримом и смотрят измученные животные. Азику это претит, он торопится выйти из машины, и, расходясь с ведьмой, спешит в фойе. Ему кажется, что единственное здесь яркое пятно — это он сам, со своей огненно красной шевелюрой. Мысль эта поднимает демону настроение до максимума, так что он расплывается в яркой улыбке и бодро шагает в полупустой зал. Занимая свое место, он быстро находит взглядом расположившуюся в центре кучки зрителей ведьму. Азик безучастно глядит на арену, подгадывая лучший момент, нервно постукивая пальцами о подлокотник кресла, пропуская вереницу номеров перед глазами, терпеливо дожидаясь фокуса с распилом ассистентки. Да... это вам не легендарный Сэлбит. Как раз около ста лет назад неравнодушный ко всяческим новым шоу Азик с удовольствием взирал на премьеру этого фокуса в лондонском театре Финсбери. Публика пребывала в шоке, да и сам демон, разумеется, сразу раскусивший хитрый трюк, был, тем не менее, впечатлён изобретательностью молодого иллюзиониста, чуть не позавидовав его успеху у зрителей. Этот же протухший, никому не интересный номер, не мог похвастаться ни красотой исполнения, ни зрелищностью. Азик выжидает, пока невзрачный иллюзионист в нелепо блестящем цилиндре с очередной неестественной улыбкой и дурацким спичем заканчивает "пилить" так же глупо оскалившуюся девушку, чтобы заполнить зал возмущённым возгласом: — Фуууу, обман, отстой, шляпа! Даже дети не поверили, что это ее ноги! Крайне высокомерным жестом, будто он царь эстрады, Азик иллюстрирует свои слова, указывая наманикюренным пальцем в сторону детей, сидящих чуть поодаль. — А ты, наверное, лучше можешь? Голос растерявшегося фокусника, которому никто не поспешил на помощь, звучит жалобно на фоне бравурно наглого тона оппонента. —Да, — Азик выдерживает сценическую паузу — пожалуйста. Высокомерно ухмыляясь, он с лёгким изяществом подхватывается с места, бодро спускаясь к манежу. В свете софитов, сопровождаемый приевшейся музыкальной заставкой и изумлёнными взглядами зрителей, стройный молодой человек проворно, по-кошачьи, забирается в ящик, демонстративно откинув в сторону перегородку. Жеманно сделав ручкой куда-то в сторону амфитеатра, под одобрительные крики Нелли: "Давай-давай!", демон ухмыляется прямо в лицо незадачливому фокуснику: "Пили!". — Ты издеваешься, что ли?, — с надеждой спрашивает тот, и получает краткое, но слишком уверенное: — Ага. — Это так не работает — на лбу несчастного фокусника уже выступила испарина. Как выйти из дурацкого положения, не потеряв лица, он вот так, сходу, придумать не в силах. Как и понять, почему не вмешивается охрана. "Ну конечно, это же происки директора! Давно от меня избавиться хочет, — приходит внезапное озарение, — Этот красноволосый — наверняка его любовничек, на моё место метит. Вот старый козёл! Не нашёл, к чему придраться, так, думает, опозорюсь, шоу-программу сорву, и уволит, как миленького. Нет, шалишь, я всё-таки профессионал!" — Пили, я сказал! — рычит Азик сквозь зубы. Тон демона не терпит возражений, такого не ослушаешься, потому иллюзионисту остается дрожащими руками лишь подхватить пилу. — По-настоящему? — Иронично спрашивает мужчина, похлопывая по явно бутафорскому инструменту — Пили-пили! — весело отзывается бес, меняя устрашающую гримасу на более восторженную. И так же громко, с присущим ему артистизмом, добавляет: — Это Шоу!!! Он весело смеется, в то время, как его тело и правда пилят напополам, заливая кровью пол и рубашку бледного, как полотно, иллюзиониста, всё ещё не осознающего масштабов происходящего, всё ещё пытающегося понять, в чём заключается этот ловкий трюк, судорожно ищущего и не находящего ответов. — Пили-пили, не бойся, мне не больно! — слышит он ликующий голос красноволосого красавчика, и, будто на автомате пилит и пилит податливое... тело?.. Отмечая, как легко, подозрительно легко вгрызаются в него картонные зубья, покрытые для блеска фольгой. Ну конечно, это какой-то пока непонятный ему фокус! И вся эта кровища, конечно, бутафорская! Азик заливается откровенным смехом, слыша возгласы толпы: кто-то в шоке, кто-то недоумевает, кто-то и вовсе восторженно аплодирует. Демон крайне доволен собой, особенно когда ассистентка иллюзиониста, чуть не падая в обморок, находит в себе силы бежать со сцены. На фокусника уже страшно смотреть. Отшвыривая пилу и открывая взглядам зрителей окровавленную рубашку, он с недоумением, переходящим в неподдельный ужас, ждёт дальнейших указаний. — А теперь открывай! — Весело отдает приказ довольный бес, уверенно кивая и невинно хлопая круглыми глазами. Нелли в толпе что то восторженно вещает, не отводя своих кошачьих глаз, пока Азик приветливо машет зрителям. Окончательно потерянный фокусник молча повинуется, раздвигая половинки ящика, из которого на опилки манежа с отвратительным чавканьем тут же падают кровавые ошмётки, в которых без труда угадываются кишки и другие человеческие внутренности. Под крики бегущих из зала и застывших в шоке зрителей демон продолжает вещать: - Уже скоро, со дня на день, на нашей арене совершенно новая программа, представление которое вы не забудете никогда, приглашаем всех а главное — бесплатно! Артистичность собственного тона приятно ласкает его слух, кажется, Азик наслаждается полным хаосом вокруг. Это как раз то, чего он пытался добиться, то, чего так хотел. Он ждет, пока зал опустеет, и позволяет Нелли помочь ему подняться, после уже самостоятельно приводя себя в привычно шикарный вид.                                                                         ***       В тесной кабинке школьного туалета мысли постепенно возвращаются в привычное русло. В голове гулко звучит приглушённый глумливый шёпот, догнавший её на пороге класса: "После уроков, за школой. Только попробуй сбежать. Отвечать будешь перед всеми." На смену гневу приходит страх. Страх и осознание того, что эти "обсосы" способны забить ее до смерти. Первым делом Варя судорожно нажимает на вызов брату и невесело усмехается, когда автомат отвечает: « Абонент недоступен». Впрочем, а когда-то было по-другому? Трясущимися руками девочка перебирает контакты в телефоне: маме звонить бесполезно, бабка давно в маразме... Варя возвращается к звонку брату, где голос автоответчика в который раз твердит одно и то же. Она уже впадает в панику, когда взгляд цепляется за номер, подписанный как "Азик". Недоумевая, откуда он взялся в телефонной книге, они же не обменивались номерами, Варя, помявшись и не найдя другого выхода, принимает решение.                                                                         *** "Ну и какой бляди занять себя нечем?!" — закатывает глаза уже порядком вымотанный Азик, пока достает телефон из кармана и на момент зависает, увидев надпись на экране, чуть скашивая взгляд на ведьму напротив и позволив мелодии почти заткнуться, перед тем, как все же ответить на звонок. В голове почему-то отдается тревога, подспудно Азик уже понимает, что девчонка просто так его бы звонками не терроризировала. Эта — точно нет. — Алло, А...Азик. Варя заикается с первых слов, и ловит себя на мысли, что звонок этот — идея плохая, очень плохая, но отступить она уже не может, только мечется по обшарпанной кабинке раненым зверьком, которого загнали в угол. — Чего тебе? Голос Азика, как всегда, звучит высокомерно и пафосно. Кажется, в нем слышатся искорки напускного веселья. Демон в этот момент подмигивает удивленной Нелли, что смотрит на него с огромным нескрываемым интересом. — Демьян трубку не берет, а мне нужно, чтобы меня кто-нибудь забрал, иначе они меня отпиздят! Цельное предложение Варя выдает на одном дыхании, непонятно откуда найдя в себе силы и смелость, прекрасно понимая, куда он ее сейчас отправит с таким подходом и, конечно, не промахивается. — Ага, вот прям сейчас все дела бросил и поехал школьную пиздиловку разгонять. Голос звучит слишком раздраженно, — «Нет, ну схуя ли?», — думает про себя демон, соглашаясь с тем, что и дела найдутся поважнее, и здесь еще не закончили. — Азик, они же меня убьют, ты это понимаешь?! Баженова совершенно не заботится о том, что выдает себя с головой, обнажая перед ним свой страх. — А ты че ссышь, что ли? — Озорно отвечает он. Прекрасно, конечно, осознавая, что девчонке страшно, но смешок сам по себе слетает с его губ. — Да, ссу — просто соглашается Варвара, совершенно не сопротивляясь правде, — Весь класс против меня. — А секрет в том, чтобы не показывать им, что ты ссышь, иначе всю жизнь будешь бегать, — Азик слышит приближающиеся к кабинету шаги и кидает на прощанье: — Ну все, мне пора, бывай! — Перед тем, как сбросить звонок и приготовиться к следующему акту поставленной ими с Нелли пьесы.       Варя, кажется, сходит с ума от страха, пытаясь донести свою мысль до телефонных гудков. Но делать нечего, остается только убрать телефон. Не обижаться на тиктокера у нее не выходит, хотя она прекрасно понимает, как это глупо, и что он ей ничем не обязан. Хотя и жалко как-то саму себя, он ведь и правда был ее последней надеждой на спасение.       Азик же, на пару с давней подругой, безупречно доигрывает свою роль, и уже в вечерних сумерках покидает кабинет директора цирка, весьма довольный собой. Забравшись в машину, он долго пытается игнорировать пристальный взгляд ведьмы, но та не сводит с него глаз. — Че? — лениво бросает он, прекрасно, конечно, понимая, в чём это "че" заключается. — Что, не поедешь синеволосую принцессу спасать? — с фальшивой незаинтересованностью задает Нелли вопрос, следя за реакцией Азика с хитрым прищуром. — Ага, разогнался прям, — беззаботно хмыкает Азик, — Я ей в няньки не нанимался, сама царапаться должна уметь. Азик кивает в подтверждение своим словам и мысленно выругивается в адрес Нелли. "Что-то заметила, ведьма, вон как смотрит. Поди ещё Сатане проболтается, что Карающая Рука Ада со школьницей возится, сопли ей вытирает. А может, дразнит просто". Встревоженный тон девчонки снова всплывает в голове. "Просить у ангела смерти помощи в школьных разборках, забавно" — усмехается Азик, но в голову внезапно приходит другая мысль: — "А, собственно, кого ещё ей просить? Братца этого малохольного, что ли? Да ему первому наваляют. Не герой он, нынешний Антихрист - за невесту отомстить кишка тонка, мать от продажи души не уберег, бабкину просьбу только ради себя и выполнил, до сестры ему и дела нет, даже на звонки не отвечает. Единственный, мать его, мужчина в доме. Друзей у девчонки тоже нет, не всем смертным нравится по лавкам и подъездам тусоваться, есть такие уникумы, которые виртуальное общение предпочитают. Толку-то ей теперь от сетевых единомышленников". Не потому ли сам он и вбил ей свой номер? Знал же обострённым демоническим своим чутьём, что понадобится, обязательно понадобится. И потом, имеет же он право на какую-то заинтересованность? На хобби, в конце-концов? Помощь эта ничего ему не стоит, а девчонка станет уверенней, почувствует, пусть на короткий миг, что не одна. Жизнь-то у смертных тоже короткая, как раз хватит. Забыв попрощаться с недоумевающей ведьмой, Азик на автомате бредёт по вестибюлю к своим апартаментам, то проходясь по лестнице, то ныряя в зеркала на лестничных клетках. Удовлетворив непреодолимое желание избавиться от выбранных для выступления тесных пафосных шмоток, Азик придирчиво двигает вешалки в гардеробной, остановив свой выбор на тёплой белой куртке, расписанной в стиле граффити и белых же штанах. "Поиграем в ангела-хранителя?"