We'll meet again...

Холодный январский месяц. За окном пышными хлопьями валит белый снежок, что походит на перья белой птицы, пролетающей над городом. Московская зима выдалась на редкость "белой". Эта холодная субстанция покрыла мегаполис с крыш высоток, и до машин, стоящих около них. Всë было белым-бело. Это радовало глаз, но увы, сегодня не день для любования русской природой. Сейчас Союзу предстоит разобрать полностью забитый вещами чердак. Оооо, как же с ним было много связано. А именно, с ним был связан человек, которого он всë никак не может простить. И забыть тоже. Но это в прошлом. «Прошлое - оно такое, всплывчивое....» - твердил себе Совет, поднимаясь по хлипкой лесенке наверх. Очень давно он здесь не был. И вот, наконец-то дошли руки разобрать этот весь хлам, как и просил его покойный отец. И вот, русскому уже далеко за 30, а он не может открыть дверку чердака, что бы не окунуться в тот сладко-манящий, но такой обманчивый омут воспоминаний и боли. Чей-то высокий голос зло позвал его — Сева, ну ты где, дебил блять! – паренек невысокого роста с худым телосложением и черными, словно смоль волосами взирал на него, с трухлявой лестницы, и долбился на чердак. — Свали с лестницы, упадешь небось, а мне тебя потом на руках до дома нести, ты тяжёлый, спешу напомнить, – русский недовольно тыкнул ему в пятую точку, которую фашист невольно выпятил, стараясь открыть злосчастную дверку. — Если ты слабак, который не может открыть сраную дверь, то тогда подвинься, и дай я это сделаю, как никак моя дача. — Ну раз уж ты тут такой герой и мачо, то чего ж ты первый не полез? И да, чем мы там вообще, займемся? Что интересного на чердаке? – нацист, полный гнева и недовольства всë же слез с лестницы. — во первых: ты первый залез, гений ты мелкий; во вторых: если ты сейчас не заткнешься, то в твоей сраке окажется лампочка, и тут я уже не шучу; а в третьих: много чего, найдем на крайняк лампочку, и я без сомнений воплочу то, что сказал секунду назад. — Тц, ой ой ой, грозный дядя Союз, не трогайте, мне всего лишь 8, ааааа!!!!! Помогите, насилуют!!!!!!!!!! – Рейх громко рассмеялся, а потом этот порыв смеха подхватил и Совет. Это была их последняя прогулка, перед тем, как Тройка не взял отцовский пистолет в кабинете, и не пустили пулю себе в лоб. Как минимум 4 дня в это не мог поверить "пятнадцатилетний лось". Так называл его отец, когда заставал плачущим на чердаке. Они повздорили с наци. Обычная ссора двух друзей, что через два дня забудется. Но буквальность - первое имя Рейха, а потом уже идет всë остальное. Невпопад брошенное "чтоб ты сдох" стало роковым в тот день. А всё началось с обычной шутки про лампочку.