Толпа малолетних нигилистов

      ***        I won't let nobody hurt you Won't let no one break your heart And even though you want to Please try to never grow up        Я никому не позволю ранить тебя, Не дам никому разбить тебе сердце, И даже если ты этого хочешь, Пожалуйста, попытайся никогда не повзрослеть       В ту ночь Асума отправился в постель со странным ощущением, будто забыл сделать что-то ужасно важное. Сон не шел к нему, и он постоянно возвращался к мыслям об Ино и о том, как сильно она изменилась с момента их знакомства. Странная всё же штука жизнь — когда-то он зарекался иметь семью, а теперь сна его лишает мысль о том, что с Ино могло или может случиться из-за какого-то парня. Он перевернул нагретую щекой подушку обратной стороной, но её прохлада помогла слабо. Асума не мог взять в толк, как Ино — та самая Ино, что когда-то болтала о нем часами напролет, не обронила о возвращении Шикамару ни единого слова.       Рано или поздно это должно было случиться — он знал семейство Нара достаточно, чтобы это осознавать. Такой человек как Шикаку не смог бы свыкнуться к жизни в чужой стране и неминуемо вернулся бы на родину вместе с сыном и чредой душевных потрясений, которые бы это возвращение ознаменовало для Ино. Так это и произошло, но ничем из этого Ино не посчитала нужным делиться с ним, а сам он, ещё хуже, ни черта не заметил.       Асума перелег на другой бок и подумал о веренице педагогов, через которых прошел в детстве: очерствевших лицемеров, без стеснения считающих себя умнее тех, кому призваны помогать. Настаивают на том, чтобы ты им открылся, и тем же временем поглядывают на часы. Неужели и Ино видит его таким же? В темноте Асума поднялся с кровати и сел, опустив ноги на холодный пол. Он и раньше замечал, что Ино от него отдаляется, но только сейчас осознал насколько. Сон окончательно покинул его. Было половина четвертого утра.       — Ты спишь? — спросил он, всё же проснувшись в её дверь. Утреннее солнце уже разлилось по комнате, и Ино лежала на своей кровати с головой укрывшись простыней, из которой торчали лишь ноги в её любимой пижаме с медвежатами. Асума жизнерадостно улыбался или по крайней мере очень пытался.       — Сплю, — донеслось из-под простыни, — Мне снится, что ты вломился в мою комнату и задаёшь дурацкие вопросы.       — Как голова?       — Была в порядке, пока ты не разбудил.       — Ну что за несправедливость: похмелье легче всего переносят те, кому пить вообще нельзя…       Ино стянула с лица простыню и подозрительно сощурилась.       — Тебе что-то от меня надо.       Будь проклят момент, когда я её этому научил, подумал Асума. Ино издала долгий зевок и потянулась на кровати. Он был бы готов поспорить на свою машину, что она уже обо всём догадалась.       — Никто ничего не употреблял, я выпила два коктейля, но мы танцевали и стало жарко, поэтому развезло как от трёх...       — Как давно Шикамару в Токио?       — С начала года.       По тому, как быстро она ответила, Асума догадался, что этого вопроса Ино ожидала, а значит, наверняка успела подготовиться. Стоит шагать аккуратнее, чтобы не напороться на мину. Он прочистил горло, размышляя.       — Признаюсь, я удивлен, что ты мне не сказала раньше.       Ино с плохо скрываемым раздражением подула на собственный лоб, чтоб убрать упавшую на глаза челку.       — Подумаешь, инфоповод.       — Мне кажется, нам надо об этом поговорить.       На мгновение повисла молчаливая пауза, прерываемая разве что злобым кряхтением Ино, пытавшаяся принять удобное положение на кровати, словно столетний гном, которого вдруг вытащили на свет божий из своей норы. Снова яростный “пшик” на челку, Асума подумал, что ещё парочка, и стоит готовиться к нервному срыву.       — Как насчет поговорить про то, как ты как последний предатель сошелся с моей училкой у меня за спиной?              Несколько долгих мгновений утекли в гробовом молчании, воцарившемся в комнате, в ходе которых Асума предпринял несколько безрезультатных попыток найти достойный ответ, которого не было. Его отношения с Ино были построены на его безукоризненном моральном авторитете, и сейчас его не смогла бы спасти даже самая дорогая химчистка. Если она знает про Куренай, то наверняка догадалась и про десяток другой мелких обманов, за вуалью которых она до сих пор скрывалась. Ино усмехнулась, довольная собой, но смешок вышел колким и злым. Асума понял, что им обоим одинаково гадко.       — У тебя, кажется, молоко с плиты убегает, — сказала она тихо, но развязно, таким “и-знать-тебя-больше-не-желаю” тоном — у нас на завтрак овсянка с малиной?       Асума тупо закивал, впервые за много лет пойманный врасплох. Одна маленькая оплошность, которую он где-то совершил, и всё летит в тартарары.       — Да, точно. Молоко и овсянка. С малиной.       Когда он торопливо скрылся за дверью, Ино свернулась на кровати колачиком и обняла колени руками. Солнце уже встало, легкомысленность и алкоголь выветрились из воздуха вместе с ушедшей ночью. В мире людей и её королевстве наступал новый день. Тело ломило, ужасно хотелось спать, но она потянулась к телефону, напомнив себе, что шоу должно продолжаться.              

      ***              — Какие еще занятия? Ты, кажется, чего-то не поняла, это легендарный похмельный бранч!       То, что Ино и её друзья без тени улыбки или иронии использовали выражения вроде «легендарный» или «мероприятие века», говоря о своих вечеринках, Сакуру забавляло уже давно.       Похмелье для неё всё ещё оставалось одним только словом, но то, как прошлая ночь легкой ломотой отдавалась в теле, Сакура находила приятным. Это всё было с ней. Было на самом деле. Она отхлебнула горький кофе, заваренный в чашке, чувствуя как по лицу расползается глупая улыбка. Она отослала СМС ученицам, сказав, что заболела, и стала прикидывать, сколько затея Ино будет стоить её месячному бюджету. Из трубки всё ещё лилось неестественно энергичное для субботнего утра лепетание Ино. Её послушать, даже в масонскую ложу было легче попасть, чем на этот — «легендарный»! — похмельный бранч.              ***              — «Похмельный бранч»? — Шикамару попытался одной интонацией показать своё отношение к этой идее, что избавило бы его от мороки придумывать предлог для отказа. Сидящий перед веб-камерой в одних трусах Наруто кивнул, из наушников доносилось его воодушевленное мычание. Он чистил зубы и как обычно не понимал ничего, кроме отказа в лоб.       — Мне кажется, у нас Сакурой что-то наклёвывается, — заверил Наруто. На минуту он исчез в дверях своей ванной комнаты, затем вернулся без пены изо рта и зубной щетки. Шикамару вспомнил, в каком бешенстве была Сакура накануне, но вслух ничего возражать не стал — догадывался, что бесполезно. В ванной Наруто нацепил под глаза золотистые гелевый патчи и теперь выглядел как аниматор на детском утреннике.       — Ты должен пойти со мной.       — Чего я? Возьми Саске.       — Не, — возразил Наруто, — он мой братан, но ты сам понимаешь. Саске и девочки…       Шикамару понимал. Даже Ино в средней школе провела за картинными воздыханиями по “Са-а-а-ске” год или два. Если бы не категоричное нет её отца, смазливая аватарка Учихи закончила бы фотообоями на стене её комнаты.       — ... Он, наверное, даже не появится. Всю неделю от меня шарахается. Пожалуйста-пожалуйста!        — Ладно, я пойду, — простонал Шикамару и бессильно потер веки. Не стоило брать трубку: от видео-вызова Узумаки с утра пораньше пахло чем угодно, кроме безмятежно-ленивой субботы, которую он он так долго предвкушал.       — Ты должен мне пообещать — серьёзно пообещать: если тебя понесет, — Шикамару не скрывал, что имеет в виду «когда», — я подам тебе знак, и ты от неё отвалишь. На какое-то время хотя бы.       На лице Наруто застыла такая борьба, будто он прямо сейчас переосмысливал всё, что когда-либо выучил о мире. Шикамару вскинул одну бровь и сделал мысленную заметку при случае поискать друзей с тормозами.       — Окей?              ***       Темари долго глядела на голосовое сообщение, прежде чем прослушать его. Даже СМС от Хинаты Хьюги имели на неё гипнотическое воздействие, а необходимость поднести к уху запись с её голосом пробуждали в ней почти суеверный ужас. Темари задержала дыхание и досчитала до трех, прежде чем отправить ответ.       “Окей”       На дальнейшие “зачем” или “какого ещё черта” её уже бы не хватило. Она тяжело вздохнула и размешала в молоке растворимый какао. Найдя на карте в телефоне ресторан, в котором должен был пройти “похмельный бранч”, её настроение испортилось окончательно. До встречи оставалось два часа: принять душ, одеться и доехать времени было достаточно, а продать почку, чтобы заплатить за кофе и яйцо пашот с кусочком рыбы — нет. Возможно, в Хьюге проснется совесть, и она возьмет на себя расходы за этот фестиваль излишества, но надеяться на это было бы опрометчиво. Темари отхлебнула какао, с горечью отметив, что даже сладкое не поднимает ей настроение, и пошла разбивать копилку, успокаивая себя лишь тем, что счет за бранч всё равно выйдет дешевле (самую малость) расходов на адвоката Гааре. Сестра года, черт её дери, подумала она открывая мусорный контейнер, содержимое которого ещё вчера должен был вынести Гаара. Она очень надеялась найти в нем повод оттаскать его за уши.              ***              Ехали в такой же давящей тишине как та, что выпроводила Асуму из комнаты Ино. Она сидела на своем обычном месте на заднем сидении и покачивала головой в такт мелодии из их совместного плейлиста для поездок на машине. Он не помнил, кто именно добавил эту песню. Возможно, это они сделали одновременно.       Асума сжал в ладонях руль, так что на его руках выступил узор вен, которые так украшают мужчин среднего возраста. Он вдруг показался себе ужасно старым и с трудом удержался от желания подсчитать разницу в возрасте между собой и её отцом.       — Ино, — начал он, выезжая на хайвей, — Я виноват. Я должен был быть с тобой честнее.       Молчание.       Асума видел, что её тянет сказать какую-нибудь колкость, но Ино уже выросла достаточно, чтобы понимать — это бесполезно. Они заперты в обществе друг друга, и никакие выпады и крики этого не изменят. Быть взрослым — жить последствиями собственных поступков. Этот урок она уже давно усвоила, поэтому понимала, что нечего кидать на Асуму все силы оставшейся конницы.       — И как тебе прикажешь доверять после этого, а?       Его глаза встретились с её, холодными.       — А ты мне в последнее время и не доверяешь.       — Как оказалось, совершенно незаслуженно!.. — наконец съязвила Ино, и он принял это за добрый знак.       — Я волнуюсь, что ты опять поранишься. Тем более, когда Шикамару снова в городе.       — Причем здесь ещё Шикамару?       — Ты знаешь причем, — сказал он строго.       — Чушь собачья.       Ино поверженно отвернулась к окну, подернула плечами и поджала губы. Она поняла его, и ответить ей больше нечего.       — Он был так удивлен, увидев меня вчера. Что ты ему скажешь, если он спросит?       Заиграла веселенькая песня про несчастную любовь из восьмидесятых, которая так нравилась Ино. Асума переключил её на следующую, не слишком понимая почему. Какое-то время она молча глядела в окно, где на соседней полосе обитатели вновь создавшейся пробки скорее всего опоздают на свои деловые обеды по крайней мере на полчаса. Хорошо, что им сегодня везёт, подумал Асума, потому что никакого объяснения у них тогда бы точно не вышло.       — Скажу правду.       — Да?       — Можно конечно, сказать, что ты держишь меня в заложниках. Но Шикамару не тупой.       Из стереосистемы прорвался припев песни, в которой Тейлор Свифт пела про анти-героя. Это я, привет, проблема это я. Асума знал, что эта песня нравилась Ино тоже, и догадывался почему.        Правильные решения зачастую те, что даются сложнее всего. Асума начал подпевать. It’s me, hi, I’m the problem it’s me.       Ино закатила глаза, а он улыбнулся ей той мальчишеской улыбкой, что в последнее время видела только Куренай и подал знак подпевать, но она лишь покачала головой, не сумев, впрочем, скрыть легкий смешок.       — Я горжусь тобой, — наконец сказал он, — Ты смелая.       Машина остановилась на светофоре, Асума посмотрел в зеркало заднего вида, прямо в лицо Ино. Она смутилась, своим обычным грациозным жестом завела прядь волос за ухо и вновь ничего не ответила. Удачи, сказал он про себя, представляя, что может ждать её за поворотом, она тебе пригодится.              ***              Зал ресторана заливал яркий солнечный свет, который бы наверняка убил бы человека с порядочным похмельем, но вместо горстки трупов за круглым столом с отглаженной белой скатертью, букетом свежих цветов и серебряными приборами Ино нашла своих друзей в добром здравии и явном недоумении от состава приглашенных.       Ино скользнула взглядом по их лицам. Собрать вместе людей с разной степенью открытости презирающих друг друга вдруг перестало казаться Ино удачной идеей, а то, что она вознамерилась сделать, и вовсе показалось на секунду ей чистым безумием. Была не была. Ино натянула самую лучезарную из своих улыбок.       Хината и Тен-Тен обсуждали наряды приглашенных на вчерашней вечеринки, развлекая друг друга завуалированными выпадами в адрес той или иной одноклассницы, и демонстративно игнорировали присутствие Сакуры. Сама она тем временем нервно ерзала на своем резном стуле и неумело делала вид, что чрезвычайно увлечена чем-то в своем телефоне. Наруто глядел на неё глазами собаки, надеющейся перехватить кусочек с хозяйского стола и, казалось, даже не моргал. Саске, не удивленный, но усталый, сидел рядом и держался со свойственным ему видом запущенного синдрома главного героя. Шикамару сидел облокотившись о стол, безразличный ко всему вокруг, и казалось, в любой момент мог заснуть. Единственным, кто ощущал повисшее за столом напряжение, был Киба — он без стеснения разглядывал присутствующих с усмешкой на губах, словно чего-то ожидая. Ино озарило осознание фатальности своего просчета. О том, что на бранче будет Сакура, Хинату она не предупредила.              Подошла официантка, друзья один за другим начали называть ей свои заказы. Хината сидела напротив Ино и выглядела так безупречно, словно её отфотошопили. Ино раздраженно подумала, что было вовсе не обязательно с таким рвением укладывать волосы с утра пораньше, но сладко улыбнулась, стоило только их взглядам пересечься, чтобы скрыть подступающую к лицу ощущение надвигающейся катастрофы.       Сакура подняла голову, посмотрела на внушительного вида хрустальную люстру и выдала, неуверенно посмеиваясь:       — Её как будто с вокзала стащили. Воцарилось брезгливое молчание, Ино обуял испанский стыд. Такую шутку мог выдать только человек, который и близко не подходил к подобным заведениям. Ино жадно отхлебнула Кровавой Мери из своего бокала, надеясь быстрее опьянеть и не видеть всего того, что вот-вот здесь начнётся. Водки в коктейль, казалось, не долили.       — Реально, — улыбнулся Шикамару, продрав глаза — прямо из речного порта Хамамацу приволокли.       Наруто вдруг расхохотался, натужно и льстиво, но его смех быстро поддержали остальные. Стадо, подумала Ино, какое вы все всё-таки стадо.                     Вопрос Тен Тен о предназначении свободного места был встречен Хинатой с загадочной улыбкой, не сулившей абсолютно ничего хорошего, но лишь когда у стола в компании хостесс выросла Сабаку-но Темари, Ино поняла насколько. Зуб за зуб, стало полагать, подумала Ино. Та неуверенно поздоровалась, но опустилась так за стол между Сакурой и Шикамару так буднично, словно это школьный кафетерий. От раздражения у Ино заныли зубы.       — Как здорово, что ты смогла прийти, — улыбнулась ей Хината. Черта с два, подумала Ино. Сидящий на другом конце стола Киба закатил глаза как от плохой шутки.              — Вечеринка просто безумие, Хината, — сказала Тен Тен, — Я рада, что живая вернулась оттуда.       Хината улыбнулась, смущенно опустив глаза. Нынче в образ она входила быстрее, чем Мерседес разгонялся до 100 километров в час.       — Счастлива, что тебе понравилось, Тени. Впрочем, я не ожидала, что Ино пригласит столько посторонних.       Можно подумать, что все остальные 150 человек — твои лучшие друзья, съязвил про себя Шикамару. Он принял последнее на свой счет и втайне от себя самого смутился. Прямодушный свет дня сделал ещё более очевидными фундаментальную несовместимость собравшихся, отчего он чувствовал себя инородным объектом чьем-то пищеварении. Занятно, какие разные ценности могут быть у людей, сидевших на соседних горшках в детском саду.              Ино поймала на себе его взгляд и улыбнулась, словно пытаясь сказать: Жуть, сама вижу. Но ничего, где наша не пропадала! В лице её читалась нервозность, причины которой Шикамару были неизвестны. Он не мог знать, что Хината Хьюга хоть и давно свыклась с регулярностью, с которой Наруто западает на ту или иную девчонку, не могла ожидать, что очередную соперницу приведет в их компанию её собственная подруга.       — Прошлая ночь войдет в учебники, — весело сказала она, словно не расслышав последнего замечания, — барные и истории! Вечер, достойный хозяйки вечера! О, за это надо выпить, кто-нибудь хочет шампанского?       — Брось, Ино, ничего особенного…       — Посмотрите, какая она милая когда смущается! — воскликнул Наруто, и Хината просияла, улыбнувшись ему, несколько успокоив Ино. Наконец-то на алтарь вознесли что-то, что по вкусу этому идолу.       — Серьёзно, — продолжал Наруто, — Это было просто мега-круто! Я не помню большей части того, что там происходило.       Сакура нахмурилась, глядя в свою чашку кофе.       — Как удобно.       — Что-то не так? — спросила Хината.       — Наруто не прошло в голову ничего лучше, как обманом затащить её на крышу, — объяснила Тен Тен. И откуда она только в курсе? — удивилась Ино, но затем вспомнила, что это Тен Тен.       Саске покачал головой.       — Братан, мы же уже сто раз об этом говорили…       Тревога уровень красный, пронеслось в голове Ино. Если сейчас все так глупо вскроется, на расположение Хинаты в ближайшее время можно не рассчитывать. Спокойно, сказала она себе. Ещё можно вырулить на твердую почву.       — Уверена, пранк вышел легендарный!       Темари и Сакура при последнем слове переглянулась и заговорщически хихикнули.       — Это не пранк! Я позвал на свидание девушку которая мне нравится, что в этом не так?       — Тормози, тормози, — взмолился Шикамару шепотом, но было уже поздно.       — Да, Сакура мне нравится, я хочу чтобы все об этом знали!       Саске хлопнул себя ладонью по лбу и зажмурился как от головной боли.       — Чувак, — простонал он, — может ты хотя бы узнаешь её получше прежде, чем орать об этом при всех?       До этого сидевший тихо Киба усмехнулся.        — Да, узнай, например, почему она так одета.       — Киба, дорогой, закрыл бы ты рот — мозги ведь продует, — поспешила одернуть его Ино, — Хочешь снова лечиться от менингита?        Киба нехотя повиновался, но лишь потому, что за этим столом только Ино и Тен Тен знали, от чего действительно лечился Киба. Сакура оглядела себя с головы до ног, не понимая, что не так с её футболкой и джинсовой юбкой.       — Нормальная одежда для завтрака…       — Это бранч! — возразил Киба, драматично прикрыв глаза ладонью. Наблюдавшая за ними Хината тихо усмехнулась, а Ино зажмурилась и потерла переносицу. К мигрени физиологической только что прибавилась социальная.       — Я должна была об этом подумать…       — Да. Ты должна была подумать, — повторила Хината.              — А что, ты имеешь что-то против Сакуры? — спросил Киба заботливо. Ино порадовалась, что эта заноза наконец выбрала другую задницу.       Выходить из характера на людях было не в правилах Хинаты, и по ухмылке Кибы можно было догадаться, что он намерен этим бессовестно пользоваться.       — Я? Конечно же нет… Просто я не понимаю, что происходит, Ино, — сказала она тонким голосом. Киба ухмыльнулся, словно мысленно вручая ей пару Оскаров.       — Ты пропадаешь где-то, игнорируешь мои сообщения по полдня, а потом оказывается что тебе видели с …, — Хината на секунду поколебалась будто пытаясь решить, что было бы хуже: назвать Сакура «эта» или показать, что это имя ей вообще известно.       — Ино, скажи, я тебя чем-то обидела?       Киба пересекся взглядами с Темари. Он уже открыл было рот, собираясь что-то сказать, но она его опередила.       — Дай угадаю: что я вообще здесь забыла? Не беспокойся, я себя о том же спрашиваю.              Ино ненавидела, когда Хината так делала: на смертоносную технику «я хорошая, а те, кто мне неудобны — плохие» ответа не находилось даже у неё.       — Когда ты не пригласила меня на открытие выставки Нихонга твоей семьи, я думала, ты сама не хочешь общаться!       — В гостях у меня ты всегда говоришь, что тебе плевать Нихонга...       — Дамы, — вклинился Киба, обведя взглядом Сакуру, Темари и Шикамару — может не стоит выяснять отношения перед ноу-неймами?       Темари приподняла одну бровь, нервно взяв свою чашку со стола, будто собираясь запустить ей в Кибу.       — Что это ещё за слово такое? — сказала она с гримасой отвращения.       — Ноу-нейм, “человек без имени” — ты что, английский прогуливаешь?       — Ты же знаешь знаешь наши имена, что с тобой не так?!       — Не вижу никаких противоречий.       Принесли заказ, Наруто и Киба с аппетитом набросились на содержимое своих тарелок. Ино посмотрела на свой ассаи-боул, пестрящий разноцветными кусочками фруктов и ягод. Этим утром она демонстративно отказалась от овсянки с малиной, которую наспех приготовил ей Асума, объявив, что едет на бранч. Сейчас тоскливо подумала, что предпочла бы сидеть на своей уютной кухне, а не вариться в хаосе под украденной из речного вокзала Хакамацу люстрой. Страшно дорогой и такой же безвкусной, кстати.       — Заканчивайте этот цирк, — наконец сказала Ино ровно, но строго. — Хината, я дорожу тобой, но я хочу, чтобы ты поняла: Сакура будет тусить с нами. Она моя подруга.       — Да, и моя будущая девушка!       — Наруто, помолчи, пожалуйста… — взмолился Шикамару.       Киба посмотрел на Тен Тен, в равной степени раздраженный и увлеченный происходящим.       — Эй, интеллектуальный резерв, может она хоть тебя послушает? Сейчас вот найдет себе новую золушку, и тогда кое-кого снова начнут травить в классе. И кто же тогда вступится за бедную Тен Тен?       — Я!       — Спасибо, Наруто.       Ино начинала терять терпение.       — К чему этот спектакль? Это Сакура Харуно, а не Усама бен Ладен.       Тен Тен, разрываясь между необходимостью поддержать Ино и желанием выразить разделяемое с остальными неудовольствие от присутствия Сакуры, напряженно прочистила горло.       — Я уверена, что Ино хотела как лучше.       Киба рассмеялся.       — Как лучше взбесить Хинату.       — Я не расстроена, Киба. Мне просто бы хотелось, чтобы о таком Ино предупреждала заранее. Понимаю, что это не легко, учитывая твой стиль жизни…       — Какой ещё стиль жизни?       — Ну… — замялась Хината, ожидая, что кто-нибудь другой избавит её от необходимости говорить в слух. Вдруг Наруто загорелся и воодушевился, словно вспомнив о чем-то, что накануне видел в новостях.       — Я слышал, ты лечилась от наркозависимости летом!       — Чего?!       Лицо Ино мгновенно побагровело, Шикамару напрягся. Стало понятно, что о передозе Ино никто ничего не знает — но, вполне возможно, кто-то уже о чем-то догадывается. Он вдруг задался вопросом, всю ли правду сказала ему Ино.       Киба весело цокнул языком.       — Что ж, это многое объясняет!..       — Я видел как ты вчера ворвалась на танцпол, — продолжал Наруто, — танцевала ты так, как…       — Как кто?!              Темари наклонилась ближе к Шикамару, хихикнув.       — Они и раньше были такими?       — Нет. Раньше они были ещё хуже.       — Кажется, я понимаю почему ты уехал в Канаду, — улыбнулась она, сразу поймав на себе ледяной взгляд Ино, которая тут же вернулась с диалогу со своей вхбунтовавшейся кликой.       — Ино, — удрученно вставила Тен Тен, — если у тебя какие-то проблемы, ты всегда можешь поделиться со мной…       — Да нет у меня никаких проблем! — вскипела она, — Всё замечательно! Это вы сходите с ума, потому что вам хочется быть закрытой кастой школьной элиты. Хватит! Пора взрослеть, черт возьми!       Хината тяжело вздохнула и заговорила голосом учительницы младших классов, успокаивающей особо буйного ребенка.       — Попробуй посмотреть на себя по стороны, пожалуйста. Сначала ты выпендриваешься на каждом шагу, что ты теперь модель. Потом приводишь постороннюю, никого не спросив, и сейчас осуждаешь нас за то, что нам это не нравится?       Присутствующие переглянулись, ожидая реакции Ино. Было заметно, как в глазах у неё потемнело из-за негодования, но титаническим усилием воли она приказала себе сохранять цивилизованный тон беседы.       — Хината, — сказала Тен Тен аккуратно, — Мне кажется, ты слишком строга к ней. Если честно, складывается такое ощущение, что ты просто завидуешь.       Ну давай, Тен Тен, подумала Ино. Лей масла в огонь, дразни медведя, этого же нам только не хватало…       От такой дерзости и без того белокожая Хьюга побелела ещё больше.       — Ну, знаешь, Тахакаши…        — Может, хватит уже разборок? — наконец подал голос Саске до этого уныло ковырявший вилкой свой омлет с лососем, — Неужели нам больше не о чем поговорить?       — Саске прав, — согласилась Тен Тен, — Как вам последний показ Jaquemus?       — С каких пор ты в этом разбираешься? — спросила Хината раздраженно.        — Да, с каких? — сказал Наруто без тени издевки, но Тен Тен покраснела и опустила глаза. Никто не сомневался в способности Узумаки сделать неловкую ситуацию ещё более неловкой.       — Хината, ты выглядишь особенно довольной сегодня. Хорошо спала прошлой ночью? — снова принялся за неё Киба, издеваясь.        — Достаточно, — сказала Ино, поднявшись с места и положив руку на плечо Саске, — Я собрала вас сегодня для того, потому что у нас с Саске для вас важная новость, — она почувствовала, как напряжение сковало его мышцы под её ладонью, и мысленно попросила его всё не испортить.       — Мы хотели сказать вам кое-что важное, прежде чем узнают все остальные.       Шикамару вопросительно взглянул на Сакуру, но та лишь растерянно покачала головой, чувствуя, как бледнеет, предвкушая слова, которые вот-вот сорвутся с губ Ино. Киба, Тен Тен и Хината переглянулись, не имея ни малейшего понятия о том, что она задумала на этот раз. — Мы теперь вместе. Официально. В сконфуженном молчании Наруто, необъяснимо довольный, захлопал в ладоши. Занавес, подумала Ино.