***
Они высаживаются на Йокусе через несколько дней полёта, и всё это время экипаж пребывает в приятном предвкушении. Мысли их уже заняты не миссией, а планами, как они проведут следующие три дня вне работы. — Не забудь запустить спящий протокол, когда мы уйдём. Проверяй систему каждые три часа и… — Не води девчонок. Да-да, знаю, мам, — закатывает глаза Матвиенко. — Идите уже, гуляйте. Не мешайте честным людям работать. Несмотря на глумления инженера, капитан всё равно проводит инструктаж по правилам поведения во время отпуска и проверяет экипировку команды. — Без шлемов? — удивляется Антон. — Воздух приспособлен для органических существ, но следи за балансом водорода — на Йокусе с этим туго, — объясняет Катя, перетягивая потуже ремни на поясе. Всё-таки, воры — они и в космосе воры. — Идём без оружия, вы помните? — переспрашивает Арсений, получает кивок от Димы и переводит взгляд на помощника. — Не заговаривай ни с кем первым, не доставай деньги и держись от соджеров подальше. — Соджеры? — Гипнотизёры, — объясняет медик. — Неприятные типы, как-то ободрали Серёгу до нитки. А в прошлый раз он чуть не проиграл «Ультиму» в казино. В общем, ты понимаешь, почему мы его оставили? Шастун усмехается, потому что очень даже понимает. — Если вопросов нет, можно выдвигаться. Вы куда решили пойти? — интересуется капитан у Позовых. — Митмиа. Там, говорят, есть классная оранжерея, и играют умирающие субуты. Очень трогательное зрелище! Хотя я видела всего раз, но запомнила на всю жизнь. Так что присоединяйтесь, — приглашает Катя. — Спасибо, но, пожалуй, мы оставим вас наедине. Тем более у меня есть тут дела, — вежливо отказывается Арсений, и Позова переводит взгляд на Антона. По лицу Димы сразу читается, что если он только попробует заикнуться о том, что хочет пойти, Позов оставит его умирать вместе с этими субутами, поэтому отвечает: — Я тоже пас, побудьте вдвоём. Вы это заслужили. Паре два раза повторять не нужно, и они тут же ретируются наслаждаться отпуском. Парни тоже решают не терять время и покидают корабль вслед за Позовыми. Стоянка, к которой они пришвартовались, не отличается от сотен таких же на других планетах, но, стоит им пройти дальше, как серые, похожие на бетон, колонны сменяются открытым пространством, освещённым искусственным солнцем. Свет тянется к небу и растворяется во мраке космоса. Над головой плавают медузоподобные существа и что-то мурлыкают, но Шастун не особо улавливает смысл зазывающих фраз. Рядом возвышаются здания комплекса, в которых можно найти всё что угодно: от ночлега до хирургов, готовых ради красоты прибавить пару конечностей. А ещё сотни, если не тысячи, инопланетян, спешащих вкусить всё, что предлагает Йокус. Это разнообразие напоминает Антону парк, но он не уверен — то ли парк развлечений, то ли парк аттракционов. — Пойдём, здесь смотреть нечего, — вразрез мыслям произносит Попов. — Куда мы идём? — запоздало интересуется Антон, оглядываясь вокруг. — На рынок. — Но вы же говорили, что там опасно, — не понимает лейтенант. — Опасно для тебя одного, но ты со мной, — улыбается Арсений. Шастун не возражает. Дорога занимает совсем немного, по ощущениям, всего пару минут, и вскоре они оказываются в Меркату — как гласит неоновая вывеска, парящая над головой. Перед ними простираются бесконечные ряды палаток и прилавков, каждый из которых будто представляет свою маленькую вселенную. Одни сияют фантастическими огнями, другие окружены таинственным туманом, а третьи излучают невидимую угрозу. Вокруг снуют существа самых разных форм и размеров — от гуманоидов до сверхъестественных созданий, вышедших из старых фильмов ужасов. Они общаются на сотнях языков, обмениваясь товарами, знаниями и ценной информацией. На прилавках разложены невообразимые предметы — от высокотехнологичных устройств до магических артефактов, каждый торговец предлагает что-то уникальное, недоступное в других мирах. Повсюду слышны переливы музыки, смех, переговоры и звуки, которые невозможно сравнить ни с чем, что до этого слышал Шастун. Это место кипит жизнью, энергией и безграничными возможностями. Здесь можно найти всё, что только может представить разум, и даже больше. Это место, где границы между мирами стираются, а возможности безграничны. Именно так кажется Антону, у которого разбегаются глаза от разнообразия существ и вещей, но капитан его дёргает за руку. — Будь бдителен, — предупреждает он. — Тут легко потерять голову, а торговцы голов это могут обеспечить. — Здесь торгуют головами? — удивляется лейтенант. — Здесь торгуют всем, — отвечает Попов. — Идём, не хочу тут долго оставаться. Слова Попова немного отрезвляют, но Шастун всё равно невольно засматривается на драгоценные камни, голографические анимации, живую ткань, маленькие камни, источающие странный писк и многое другое, чего он отродясь не видел на своей планете. — А что вам вообще здесь нужно? — спустя минуту ходьбы задается вопросом лейтенант. — Раритет, — загадочно отвечает капитан и, прежде чем Антон спросит что-то ещё, ныряет вглубь рынка, который, по ощущениям, не заканчивается вообще. С продвижением дальше помощник чувствует перемены в лавках и рядах. Они, до этого казавшиеся безобидными и даже милыми, теперь становятся сомнительными и отталкивающими. Прикованные цепями к столбам существа молят о помощи каждого прохожего, но торговец только туже перетягивает цепи на их конечностях; маленьких милых зверьков, сидящих в клетках, демонстративно ошпаривают чем-то кислотным, и они с последними криками растворяются, как сахар в горячем кофе; потенциальным покупателям предлагают попробовать разбитые зеркала и выбрать, какие из них острее на вкус. — Что это…? — возмущается лейтенант, когда с лица беззащитного гуманоида снимают кожу. — Не обращай внимания, просто иди, — приказывает капитан, но Антон не слушает: он подходит к мучителю и его жертве, прежде чем командир его остановит. — Что тут происходит? Вам нужна помощь? — интересуется Шастун, обращаясь к гуманоиду. Торговец при виде незнакомца скалится и направляет свой нож в сторону Антона, желая выяснить отношения, но их прерывает капитан: — Простите моего помощника, он здесь впервые, не знает ещё правил. Мы уходим, не переживайте, — тараторит он, хватая Шастуна за руку. Антон резко вырывается, не замечая окружающих, которые в потоке случайно толкают его. Лейтенант, не ожидавший удара, не удерживается на ногах и таранит стоящий рядом прилавок с цветами. Парящие в воздухе полки ломаются под весом парня, и прозрачные колбы с горшками разбиваются о землю, выпуская аромат инопланетных растений. Арсений протягивает руку, помогая помощнику встать, и извиняется уже перед владельцем лавки. Тот долго возмущается и ругается на непонятном лейтенанту языке, пока Попов не протягивает 30 кредитов — достаточно много за пару разбитых горшков. — Возьми какой-нибудь цветок, — говорит капитан. — У них не принято давать деньги просто так. И Антон берёт. Первый попавшийся на земле, который он ещё не успел сломать своим весом, кладёт в поясной карман и быстро ретируется вслед за Арсением. — В героя захотел поиграть? — ругается Попов. — Я же тебе сказал держаться меня и никуда не соваться! — Но… — пытается перебить его лейтенант. — Ты ничего не знаешь о культуре и традициях этих существ. Для тебя это может выглядеть, как пытка, а для них — манна небесная, поэтому не создавай проблем ни нам, ни им. Шастун фыркает, но ничего не говорит против. Возможно, капитан прав: не нужно ему создавать лишних проблем. Они идут в тишине ещё пару минут, пока не доходят до огромной палатки с какими-то странными плоскими картонками с цветными картинками и надписями. — Мы ради этого шли так долго? — разочарованно произносит Антон. — Ты не понимаешь, это целая эпоха! — восхищённо восклицает Попов, начиная рассматривать и перебирать картонки. — Это музыкальные пластинки. Раньше на них записывали песни и воспроизводили на специальном проигрывателе. — Ужас какой, — морщится лейтенант. — Хорошо, что я родился в наше время. — Молодёжь!.. — со смехом сокрушается капитан и полностью погружается в контейнеры с его персональным сокровищем. Шастун скользит взглядом по пластинкам, небрежно уложенным в контейнеры, и не может понять энтузиазма капитана, который выглядит, как ребёнок, смотрящий на новую игрушку. Наверное, Антон никогда не видел его таким радостным, и это удивительно, насколько мало он знает Арсения, с которым провёл бок о бок уже несколько месяцев. Возможно, эти три дня помогут узнать что-то новое о Попове. Купив понравившийся товар, Арсений предлагает пообедать в местных заведениях. — Тебе обязательно нужно попробовать игнисовский суп, — рекомендует капитан. — Когда ты его ешь, ощущение, будто внутри тебя вулкан, но при смешивании с желудочным соком, температура резко опускается… Антон не слышит последней фразы Попова, потому что его резко останавливает женщина, ростом ниже лейтенанта. Она выглядит почти как человек, но точки созвездий на её теле выдают происхождение. Женщина хватает парня за руку и задумчиво потирает его ладонь. — Женщина, вы что…? — начинает Шастун, но та его перебивает. — Антон, верно? — спрашивает она, и лейтенант в замешательстве кивает. — Над вами висит огромная туча, но вы её не видите либо не хотите замечать. Помощник хмурится, вдумываясь в слова незнакомки, но тут вырастает фигура капитана. — Извините, но нам надо идти. Мы ничего не покупаем. — А я ничего не продаю, — улыбается она и заглядывает Арсению прямо в глаза. Её взгляд оставляет даже его без слов. — Откуда вы знаете моё имя? — шевелит непослушными губами Антон. — Это неважно. Женщина раскрывает чужую ладонь и внимательно изучает её так, будто это тексты древней цивилизации. Она долго молчит, но мужчины не смеют прерывать незнакомку. — Надвигается буря, — произносит она наконец, — страшная буря. Вам её не избежать, от неё нет спасения. Погибнет много хороших и плохих людей, и перед вами встанет самый сложный выбор из всех, что довелось сделать в жизни: остаться слепым или довериться своему сердцу. Шастун мельком смотрит на капитана, но тот только закатывает глаза. — Ладно, спасибо за сеанс бесплатного гадания, но нам действительно пора, — бросает Арсений и разворачивается, чтобы показать, что разговор окончен. Лейтенант неловко пытается выпутаться из хватки женщины, бубня какие-то слова извинения, но та хватает его за руку ещё крепче. — Антон, тебе достался от матери большой подарок. Но только ты решишь, дар это или проклятье. Сразу после этой фразы, женщина растворяется в толпе так быстро, будто это всё было всего лишь виденьем. — Я же тебе говорил. Сумасшедших гадалок тут пруд пруди, — комментирует ситуацию капитан, как только Шастун его нагоняет. — Нужно быть осторожным, они умеют промывать мозги. Лейтенант мог бы сказать, что она ничего не хотела взамен, но решает не продолжать эту тему. Внутри зреет неприятное предчувствие чего-то плохого, которое хочется заесть игнисовским супом.***
Несмотря на возмущения и недовольные мины, Серёжа, на самом деле, был рад остаться на корабле в одиночестве. Предоставленный сам себе, он делает, что хочет, ходит полуголый по коридорам, орёт любимые песни в полный голос и играет в теннис с автоматом в своё удовольствие. Правда, иногда нужно проверять состояние системы и камер, чтобы с кораблём ничего не случилось — а за годы их приключений случалось всякое — но Матвиенко всё равно чувствует, что находится в долгожданном, хоть и коротком, отпуске. Серёжа не спеша направляется на мостик, держа в руке кружку кофе. Он чувствует себя на десять баллов из десяти, когда садится в капитанское кресло. Арсений бы ему голову открутил, узнай он об этом, но Попова тут нет, а значит, Матвиенко может делать что хочет. Он начинает стандартную проверку, убеждается, что с «Ультимой» всё в порядке, и уже собирается уходить, но мельком бросает взгляд на экран наружных камер. Система, запрограммированная следить за всеми незваными гостями, не реагирует на случайных прохожих — мало ли, может это хозяева других кораблей — но фигура, застывшая на экране, заставляет Серёжу забыть об отпуске. — Птенец вызывает маму-утку. Повторяю: птенец вызывает маму-утку, — говорит инженер в коммуникатор. — Я вроде просил тебя не использовать свои дурацкие позывные, — устало отвечает Арсений. — Что случилось? — Тебе это надо видеть. Лучше вам вернуться. Попов сразу воспринимает тон друга правильно. — Скоро будем.***
Арсений, Серёжа и Антон внимательно пересматривают записи с внешних камер. Изображение смазанной фигуры, появившейся в объективе всего на несколько секунд, не вызвала у системы проблем только потому, что никаких нарушений зафиксировано не было. Его можно было воспринять, как простого прохожего, если бы не… — Шеврон. Ты тоже это видишь? — спрашивает Матвиенко у капитана. — Да, — серьёзно кивает тот. — Что с ним не так? — интересуется Шастун, приближая изображение. — Система «Ультимы» знает символы всех государств, но здесь не смогла идентифицировать шеврон, — объясняет ему инженер. — Она обновляется каждый день, так что это не может быть ошибкой. — Возможно, этого государства нет в нашем поясе. Вы же сами сказали, что это нейтральная зона, сюда съезжается вся галактика, — предполагает лейтенант. — Нет, это невозможно, — мотает головой Попов и трансформирует изображение шеврона в 4D объект. — Смотрите, если разложить отдельные части, то в них появляется смысл. Звезда Либеро — знак государства Элитон, сине-фиолетовый цвет неба — отсылка на пустошь Арканум, комета Серви — национальный символ племени Спес. Но цветок… не могу понять, что это. — Система не определяет? — Определяет, но похожих цветов слишком много по всей вселенной. Нужно копаться, — вздыхает Арсений. — Либо ждать Катю, — предлагает лейтенант. Все соглашаются, что без главного специалиста в команде им не справиться, и отправляют короткое сообщение Позовым о необходимости вернуться на корабль. — А что с остальными знаками? Как их интерпретировать? — спрашивает инженер. — Насколько я знаю, государства, которые вы перечислили, не были замечены в террористической деятельности. Или мы что-то упустили?.. Попов задумчиво потирает подбородок, не зная, как лучше всего поступить. Будучи капитаном уже несколько десятков лет, он не раз сталкивался с мошенниками, террористами, головорезами и убийцами. Он прекрасно знает, как себя вести, но сейчас нет никаких доказательств того, что эта организация причастна к чему-то подобному. — Мне надо позвонить, — наконец-то произносит капитан. Парням нет необходимости объяснять, с кем тот собирается связаться — они сразу же покидают мостик, оставляя Арсения одного. — «Ультима» вызывает «Станцию 7.8». Идентификационный код… — Здравствуй, Арсений, — здоровается с экрана Оля. Она выглядит испуганной, но прячет свои эмоции под маской вежливой улыбки. Попов решает не спрашивать об этом. — Мы засекли странную эмблему на камеры. Система её не распознаёт. Взгляни, — капитан пересылает изображение, и, увидев его, Парфенюк тут же начинает суетиться. — Вам нужно срочно покинуть Йокус. — Что? Почему? — не понимает Попов. — Это приказ, — строго отвечает Оля. — Я никуда не двинусь, пока ты мне не объяснишь, в чём дело, — ерепенится он в ответ. Девушка вздыхает. Они слишком хорошо знают друг друга. — Это новая террористическая организация, очень серьёзная. Ради безопасности своего экипажа тебе нужно улетать. — Но почему система её не распознает? — Они используют какие-то новые технологии и блокируют любые упоминания о себе. Так что не медли, и будет лучше, если вы запутаете им следы, — говорит Оля и отключается. Арсений со злости бьёт по подлокотнику. Классный выдался отпуск!