Дочь охотника на демонов

— Итак, ты ничего не слышала от Джози? — спросила Хоуп, наклонив голову ближе к открытому окну, чтобы солнце и ветер играли с ее рыжими волосами. Лиззи старалась не отвлекаться от дороги, но ее спутница и ее красивые волосы отвлекали внимание. — Она игнорирует мои звонки с тех пор, как я бросила трубку на парковке. — О. — Хоуп положила голову на руку, задумавшись. Лиззи громко вздохнула. — Просто скажи это уже. Это моя вина, и я заслужила это после того, как бросила трубку. — Я не собиралась этого говорить. — Хоуп посмотрела на Лиззи. — Я тоже пыталась ей звонить. — И она тебе тоже не ответила? — Глаза Лиззи расширились. Возможно, это было нечто большее, чем Джози, которая злилась на нее. Хоуп покачала головой. — Значит, что-то не так. — Лиззи крепко вцепилась в руль, нервно приподнявшись на своем сиденье. — Джози, наверное, переживает что-то свое- — Ее собственная проблема, когда она никому не отвечает на звонки? — Хорошо. — Хоуп вздохнула, быстро моргая. — Тогда... мы можем заехать в Академию после того, как выведаем информацию у Джереми Гилберта. Это немного в стороне от нашего обратного пути, но тогда она сможет помочь нам со всем, что мы узнаем. — Если мы пройдем весь путь до Академии, нам придется снять номер в мотеле, — Лиззи начала напряженно обсуждать планы вслух. — Мы не взяли с собой сменную одежду, пижаму или зубные щетки- — Вещи, без которых мы можем прожить один день. — Говори за себя! — воскликнула Лиззи. — Не у всех из нас есть гардероб злодея из мультфильма или естественное приятное дыхание, Хоуп. Хоуп облегченно рассмеялась, расслабившись на своем сиденье. — Мы можем купить тебе зубную щетку. Они снова молчали, только тихо играло радио, пока дорога не стала длинной и прямой, и Лиззи не заскучала. — Ты помнишь, когда ты только переехала к нам? — спросила она, положив запястья на руль. Солнце заливало приборную панель, и ее пальцы почти доставали до его света. Хоуп выпустила порыв воздуха. — Не совсем. — Быстрый взгляд Лиззи сказал ей, что это был не тот ответ, которого она ожидала. Хоуп снова вздохнула и села ровнее. — Большая часть того года прошла как в тумане. — Глаза Хоуп прыгали туда-сюда по приборной панели, пока она вспоминала те события. Это было не то время, о котором она любила вспоминать, и, к ее больному удовольствию, с каждым годом детали становились все более размытыми. — Я не помню, кто сказал мне, что мой отец умер, но... Я помню, что твой папа был рядом со мной. Очень часто. И я помню, как Джози пыталась быть со мной как сестра с сестрой- Лиззи издала громкий, резкий смех, который застал врасплох даже ее саму. — Прости. Нет, извини. Я не смеюсь над тобой, клянусь. Просто... Джози пыталась вести себя с тобой не по-сестрински. Лицо Хоуп было встревоженным, ее брови сошлись вместе. Она затаила дыхание, ожидая развязки. — Что? — О, пожалуйста. Как будто ты не знала, что моя сестра влюбилась в тебя по уши. — Лиззи закатила глаза. — Я... Я не знала. — О. — Лиззи нахмурилась, глядя на руль. Она была уверена, что Хоуп все это время знала и использовала это в своих интересах, когда ей что-то было нужно. Хоуп украдкой взглянула на Лиззи, когда та не смотрела. — В любом случае, она не в моем вкусе. — Я так ей и сказала! Но когда я это говорю, я "веду себя как злая сестра". — Лиззи в недоумении покачала головой. Хоуп снова рассмеялась, а затем звук снова затих. Она прочистила горло. — Помнишь, как мы сидели возле заседаний совета, когда были совсем маленькими? — Да. — Лиззи постучала пальцами. — Это одни из моих лучших воспоминаний. — Хоуп мягко улыбнулась и отвернулась к окну, вспоминая, как они втроем хихикали, как ее маме пришлось выйти, чтобы приструнить их, пытаясь не засмеяться вместе с их веселыми выходками. — Правда? — Лиззи огляделась. Она не могла понять, как сидение на этой неудобной скамейке в течение нескольких часов, пока их родители говорили о страшных вещах за закрытыми дверями, может быть одним из лучших воспоминаний Хоуп. — Я мечтала однажды стать членом совета, участвовать в этих заседаниях, сражаться с монстрами и принимать важные решения. — Хоуп провела рукой по волосам, пытаясь вспомнить время, когда ей казалось, что она находится на самом быстром пути к достижению этой мечты, пока все не разрушилось, и этот путь не разбился вдребезги. — Сидя снаружи, я чувствовала себя особенной. Как будто я была ближе к этой цели, чем кто-либо другой. У других детей в Академии не было такой возможности. Только у нас, только у Майклсонов и Зальцманов. Лиззи не решалась открыть рот. Она знала, что самый быстрый способ разозлить Хоуп Майклсон - это заговорить о ее отце и его поступках. Она не хотела разрушать то хорошее, что у них было. Но она все равно сказала это, как можно мягче, мягко подталкивая к получению дополнительной информации. — До твоего отца? — До моего отца. — Хоуп сложила руки на коленях. — Он... Ну, иногда, я просто... Неважно. Лиззи пристально смотрела на нее, ее взгляд возвращался к пустой дороге. Хоуп пренебрежительно покачала головой, поймав ее взгляд. — Это история для другого раза. * — Это то самое место, — подтвердила Хоуп, когда Лиззи свернула на парковку. Они обе сморщили носы на выцветшую вывеску перед входом, когда машина медленно проехала мимо нее. Лиззи припарковалась подальше от входа, чтобы они могли выйти незамеченными. Внутри здание было голым и пахло дезинфицирующим средством. Было странно тихо. Единственный звук издавала женщина за стойкой регистрации, печатая на клавиатуре. Она подняла голову, когда они подошли. — Мы здесь, чтобы увидеть Джереми Гилберта, — сказала Хоуп, наклонив подбородок, чтобы посмотреть на нее сверху вниз. — Он вас ждет? — Женщина открыла ящик картотеки, листая папки с именами пациентов. Хоуп солгала, не пропуская ни одного удара: — Да. — Посещение мистера Гилберта ограничено только членами семьи. — Угу. Я его племянница. Глаза женщины переместились туда, где за спиной Хоуп молча стояла Лиззи, ее генетическая противоположность во всех отношениях. — Семья означает только то, что ваша подруга не может войти. — Сейчас двадцать первый век, леди. Это моя жена. — Хоуп резко выхватила руку Лиззи и помахала ею в воздухе. — Это делает ее семьей. — Извините. — Женщина протянула клипборд через стойку. — Не могли бы вы двое зарегистрироваться, пожалуйста. Хоуп записала фальшивые имена, приписав к ним для убедительности имя Гилберт, и быстро передала журнал обратно. — Он в комнате 1203. Это дальше по коридору и слева от вас. Часы посещения заканчиваются в пять. — Спасибо! — Хоуп улыбнулась и повела Лиззи по длинному коридору. Она осторожно постучала в открытую дверь Джереми. — Открыто! — сказал он. — Всегда, блять, открыто... Они вдвоем проскользнули внутрь, плотно закрыв за собой дверь. Телевизор был включен, играл тихо, но в комнате было как-то тише, чем в коридоре. — Джереми Гилберт? — Хоуп осторожно подошла к нему, где он сидел в кресле, уставившись на маленький экран. Он повернулся, чтобы посмотреть на них, полузаинтересованно, как будто не заметил, что у него гости. — Кто вы? — Меня зовут Хоуп Майклсон, и я- Джереми быстро отвернулся и сел обратно в кресло. — Я не разговариваю с Майклсонами. Лицо Хоуп опустилось, но прежде чем она смогла сказать что-то еще, Лиззи шагнула к ней, скрестив руки. — Как насчет Зальцманов? Это привлекло внимание Джереми. Он повернул шею, чтобы посмотреть на Лиззи. — Ты дочь Рика? — Одна из них. — Точно, точно. — Джереми рассеянно кивнул. — Близнецы. Хоуп и Лиззи обменялись взглядами, задавая один и тот же немой вопрос. — Не мог бы ты ответить на несколько моих вопросов? — спросила Лиззи, внезапно став намного мягче. Она села на журнальный столик напротив него, медленно двигаясь. Хоуп держалась в стороне, вне зоны его видимости, нахмурившись. — Вопросы о чем? — О миссии, на которую ты отправился с моим отцом. В сентябре 2025 года. — Нет. — Нет? — Лиззи откинулась назад и посмотрела на Хоуп в замешательстве, всего на мгновение. — Нет, ты не был на том задании? — Нет, я не хочу отвечать на вопросы о том дне. — В голосе Джереми зазвучал гнев, его рука обхватила ручку кресла. — Эм... это действительно важно. Ты... — Лиззи тщательно подбирала слова. — Ты слышал о том, что случилось с советом? — Что? — Они... — Лиззи уловила, как Хоуп качает головой через плечо Джереми. Она переключилась. — Им нужны ответы на вопросы о том, что произошло на том задании. — Твой отец знает все. — Мой отец... сейчас недоступен. Джереми повернулся на своем месте, чтобы посмотреть на Хоуп. — Твой отец должен знать. В тот день из-за него погибла половина нашего отряда. Брови Хоуп сошлись, она широко расставила руки и скрестила их. — Что значит "из-за моего отца погибла половина отряда"? — Это его вина, — огрызнулся Джереми, снова откидываясь в кресле. — Что ты имеешь в виду? — спросила Лиззи. — Что он сделал? — Он должен заплатить за то, что сделал. — Джереми разглагольствовал. — Ты не можешь сделать что-то подобное и остаться безнаказанным. Это гребаное дерьмо! Он будет гнить в аду- — Он мертв! И Джереми, и Лиззи замерли, уставившись на Хоуп. Лиззи подумала, что никогда еще крик не звучал так печально и тоненько. — Значит, он гниет в аду. — Джереми схватил пульт и переключил телевизор. — Если бы ты мог просто рассказать нам, что он сделал- — попыталась Лиззи. — Убирайтесь. — Джереми уставился прямо перед собой, палец на пульте все еще лежал, готовый прибавить громкость. — Пожалуйста- — Я сказал, убирайтесь! Лиззи отпрыгнула назад от силы его крика, и Хоуп шагнула вперед, чтобы положить руку ей на плечо. — Пойдем, — сказала она. — Давай просто уйдем. Лиззи встала, но покачала головой. — Но мы не получили никаких ответов... — Мы не получим от него никаких ответов. — Но... — Ты доверяешь мне? — Глаза Хоуп расширились и впились в глаза Лиззи. Лиззи неподвижно смотрела на нее, и Хоуп приняла это за ответ. — Тогда пойдем. * — Какого черта, Хоуп? — спросила Лиззи, когда они пронеслись через парковку. — Мы приехали сюда, чтобы получить ответы! Мы проделали весь этот путь- — Я сказала, что мы не собираемся получать от него ответы. — Хоуп остановилась, повернулась и уставилась на Лиззи, которая подняла брови и помотала головой, явно не понимая. Хоуп резко вздохнула и потянулась за спиной, чтобы вытащить что-то из кармана джинсов. Лиззи взяла у нее дневник и провела кончиком пальца по имени Джереми на переплете. — Его охотничий дневник. — Открой его. — Хоуп встала рядом с Лиззи, чтобы она тоже могла читать дневник. Лиззи листала страницы, борясь с ветром и задерживая дыхание. Май, июнь, июль, август, сентябрь... Вот оно. Сентябрь 2025 года - задание было выполнено, и это была самая последняя запись. Остальные страницы были исписаны каракулями, стрелками и вопросительными знаками, и все они, казалось, были связаны с этой последней страницей. Хоуп посмотрела на разительную разницу между первой половиной даты и второй. Первая половина была аккуратной, информативной, в ней была указана цель, члены отряда, местоположение, все, что им нужно было знать. Вторая половина была нацарапана темными, злыми росчерками, предложения обрывались на строчках, а слова накладывались друг на друга. Было удивительно видеть, как сильно все изменилось за такое короткое время. — Хоуп. — Лиззи указала на первую половину, на линию цели. — Смотри. Хоуп просунула голову между грудью Лиззи и дневником. — Что? Этого не может быть. — Это, до того, как он потерял рассудок, — настаивала Лиззи. Она передала дневник Хоуп слишком быстро, отчаянно пытаясь убежать от него, как будто только имя, написанное на бумаге, могло достать ее. Она распахнула дверь своей машины и запрыгнула внутрь. — Нет, Лиззи, дьявол не настоящий. — Хоуп скользнула на пассажирское сиденье, не отрывая взгляда от слов на странице. — Сказал охотник на демонов. Хоуп лихорадочно перелистывала страницы, слишком быстро, чтобы прочитать хоть что-то. — Это совершенно разные вещи! Это все равно, что сказать, что ангелы или боги существуют! Лиззи пожала плечами. — Кто знает? — Мы знаем! — Ладно, хорошо. Может, это псевдоним, да? Например, какой-то наглый демон высокого уровня думает, что может быстро обмануть охотников? Притвориться большим злодеем, когда это не так? — сказала Лиззи. — Да. — Хоуп опустилась на свое место, наконец-то расслабившись. — Может быть, ты права. — Она кивнула и прижала дневник к себе. — Эм, ты ведешь машину, а я буду читать? — Только если ты расскажешь мне все подробности. К тому времени, как они въехали на парковку мотеля, Хоуп успела прочитать почти все, что могла. Некоторые каракули были слишком беспорядочными, чтобы она могла разобрать их смысл, но она старалась изо всех сил, крутя и переворачивая дневник под светом автомобильного фонаря. Джереми, их отцы и еще трое отправились на это задание в одиночку, держа его в секрете от остальных членов совета и их семей. Джереми не слишком ясно представлял, что именно произошло, когда они оказались там, но там было много жутких рисунков трех мертвых охотников. Также была пара широко расставленных глаз, из мутных глубин которых вытекала темная жидкость. Если бы рисунки не были такими... ужасающими, Джереми был бы неплохим художником. Хоуп уставилась в эти глаза, думая, что в них есть что-то знакомое. Они не были глазами Клауса, не были глазами Аларика, но Хоуп все равно чувствовала, что откуда-то знает их - более того, она была уверена в этом. Она не стала говорить об этом Лиззи. Она была уверена, что придумывает после долгого, утомительного дня, который они провели, и рисунок все еще будет там утром. Гнев Джереми на ее отца был преобладающей темой всей второй половины дневника: гневные каракули, проклинающие его, рисунки, изображающие его смерть различными способами. Джереми также запечатлел в своих рисунках память о трех погибших охотниках, кажется, достаточно ясно, чтобы отвести каждому из них отдельную чистую страницу и разборчиво написать надгробную речь. Лиззи посмотрела на Хоуп, пытаясь придумать, что сказать, но она была слишком измучена всем происходящим, чтобы придумать остроумную реплику. Когда женщина за стойкой регистрации сообщила, что у них хватит денег только на односпальную кровать, Лиззи даже не стала спорить. Она просто позволила Хоуп сделать замечание о том, что все хорошо, лишь бы был душ, и отдала деньги. Зайдя в комнату, Хоуп бросила свою охотничью сумку рядом с дверью. Может, у них и не было одежды или туалетных принадлежностей, но любой посторонний мог подумать, что они хорошо подготовились, не зная, что на самом деле находится в их сумках. — Я займу пол, — сказала Хоуп, жестом указав в угол, где было больше пятен, чем ниток ковра. — О, пожалуйста. — Лиззи закатила глаза и застегнула цепочку на двери. — Ты моя жена. Хоуп издала усталый смешок. — Ну, как твоя жена, я требую принять душ первой. — Весь твой. Лиззи устроилась поудобнее на кровати, дневник в руке, арбалет на кровати рядом - на всякий случай. Она свернулась калачиком под одеялом, перелистывая тревожные рисунки. Когда Хоуп сказала, что они жуткие, Лиззи не подумала, что она имела в виду ужасающие. Но почему-то этих нечетких каракулей пера было достаточно, чтобы у нее свело живот. Пальцы Лиззи замерли на краю страницы, собираясь перевернуть ее, но что-то в нарисованных там черных глазах заставило ее остановиться. Они были знакомы - слишком знакомы. Лиззи поднесла страницу ближе к лицу, изучая их. — Ты смотришь на глаза? Лиззи вздрогнула, увидев Хоуп, стоящую в дверях ванной в полотенце. — Да, они... странные. — Странные? — Хоуп вышла в комнату мотеля, чтобы еще раз взглянуть на рисунок. — Или странно знакомые? — Да... вот оно. — Лиззи быстро моргнула, не отрывая глаз от дневника и пытаясь сделать вид, что не чувствует запаха шампуня в волосах Хоуп или мыла на ее коже. — Возможно, это просто какой-то охотник, которого мы обе видели в детстве и забыли о нем. — Нет, посмотри на них. — Хоуп придвинулась еще ближе, одной рукой указывая на дневник, а другой прижимая полотенце к груди. Лиззи отвернулась, уставившись на стену, ее щеки пылали. — Они слишком знакомы, чтобы быть просто кем-то, кого мы видели в прошлом, ты даже не смотришь. — Знаешь что, Хоуп? — огрызнулась Лиззи, с силой вдавливая дневник в руку другой девочки. — Может быть, я устала. Может быть, я устала делать невозможное и играть с тобой в хорошие игры весь этот чертов день и просто хочу поспать! — Ворчунья. — Хоуп слегка отпрянула, положила дневник на тумбочку и посмотрела на Лиззи, которая по-прежнему отказывалась встретиться с ней взглядом. Она повернулась и ушла обратно в ванную, закрыв за собой дверь и вытирая кончиками пальцев слезы из уголков глаз. Лиззи перевернулась, натянув на себя все одеяла толстым защитным слоем и не оставив ни одного для Хоуп, когда та вернется. Лиззи закрыла глаза, когда Хоуп легла рядом с ней в постель, притворяясь, что уже спит, и делая вид, что не думает о том, как пахнет Хоуп, когда она прильнула к ней.