my ugly frozen pain

Новогодние приторно-яркие огни улицы давно вызывали только тошноту в груди. Дилюк смотрел на то, как город мерцает из окна и поражался тому, как цифра в календаре может преображать мир вокруг себя. Но ему не нравился этот мир. Полный любви и счастья, он вызывал и Рагнвиндра лишь злость и отвращение. Может, это потому, что воспоминания о счастливых днях этого праздника до сих пор плавятся где то на подкорках сознания? Конечно. Дилюк никогда не выкинет из головы первый новый год, который они с Кэйей встретили вдвоём. Пили вино под бой курантов, любили друг друга до потери пульса.. Как это было давно. Время привыкло забирать у нас самое лучшее, так что счастье оно тоже рано или поздно забирает. Однако, несмотря ни на что, в их квартире каждый год появлялась ёлка. Её выбирал Дилюк. Это была часть их нерушимых традиций. Ёлку наряжали вдвоём. Молча, напряжённо. Кэйа иногда мог пошутить, но это выходило настолько вымученно, что даже усмехнуться сил не было. Выходило у них всегда очень красиво. Будто бы никогда не было никаких расставаний и ссор, и они по прежнему глупые влюблённые дети. Как же это далеко от настоящего... Дилюк задумчиво смотрит на время, которое устало показывали настенные часы в кухне. Половина двенадцатого ночи. Кэйи до сих пор нет. Ничего удивительного. Он всегда опаздывает даже на их ежегодные посиделки в новогоднюю ночь. Рагнвиндр со вздохом достаёт вино с полки шкафа, к нему прихватывая два бокала. Только в этот день он позволял себе выпить. Странно, наверное, зато символично. Для полной картины на столе должны красоваться куча салатов, первое, второе, компот, овощи, фрукты.. Но это всё бред. Им хватит и вина. Вкусного, немного терпкого, разливающегося по всему телу вплоть до сердца.. Дилюк хмыкает от своих беспорядочных мыслей и слышит, как в входной двери поворачивается ключ. Кэйа пришёл. Надо встретить. — Привет. — Привет.. Сухо, тихо... Им самим уже до жути тошно от этой пустоты, от этой бездонной пропасти между ними, но сделать они ничего не могут. Или не хотят? — Опаздываешь. — Как всегда, – Кэйа задумчиво хмыкает и скидывает с себя пальто, после вешая его на плечики. — Не изменяешь традициям, – хмыкает в ответ Дилюк. На душе у обоих камень. Они редко разговаривают. Даже живя в одной квартире. Забавные и перегоревшие. Не сговариваясь, идут на кухню. Кэйа слабо улыбается, замечая два бокала на столе. — Почему именно на новый год? – он многозначительно посмотрел на вино. — Есть повод, – уклончиво отвечал Дилюк. Кэйа не стал расспрашивать. Время медленно близилось к полуночи, съедая секунду за секундой. Альберих шёпотом отсчитывал секунды до следующего года. — Три, две, одна.. — С новым годом, – тихо поздравляет Дилюк и в прохладной беззвучной комнате слышится единичный звон бокала о бокал. И Кэйа и Дилюк в этот момент загадывают желание. Одно и тоже желание каждый год: снова научиться любить. И каждый год не сбывается. — Снова загадал то же самое? – Кэйа улыбается краешком губ. — Как и ты. Сидят какое то время в тишине. Только секундная стрелка на часах тикает, чувствуя приход уже нового года. За окном безжалостно гремят салюты, но это словно другой мир. Для них сейчас была только эта кухня и небольшие часы на стене. Большее не имело смысла. — Подарок под ёлкой. Они всё ещё дарили друг другу подарки. Символичности ради. Да и, в конце концов, у них остались только они сами. Не логично ли было радовать друг друга хотя бы по праздникам? Хотя бы чуть чуть.. — А твой будет чуть позже. — Опаздывает, прямо как ты? — Вроде того, – Кэйа опрокидывает в себя полностью бокал вина и встаёт из за стола, чтобы посмотреть на свой подарок. Довольно значимый для него. В этот раз.. — Рубашка, – Альберих на грани смеха. — Ходишь как чёрт пойми кто, – поясняет Дилюк, – Там ещё.. — Подвеска. Выпендриваешься так, будто мы не расстались, – ухмылка выходит грустной, – Спасибо. Рагнвиндр кивает и тяжело вздыхает. Когда же всё пошло не так..? — Я спать, ты как хочешь. — Приду чуть позже. Но Кэйа не пришёл. На грани сна Дилюк думал, что тот решил уйти куда-то. Может, подышать воздухом, может.. Да чёрт его знает, пусть идёт куда хочет. Наутро Кэйи тоже не было. Чувства были..непривычно пустыми. Будто кто то впихнул целую бездну в грудную клетку. С некой тревогой на сердце, Дилюк поднимается с кровати, попутно беря в руки телефон. Сообщений от Кэйи нет. Идиотизм какой то. Широкими шагами Рагнвиндр направляется на кухню — пусто. Ни намёка на спящего Кэйю. В зале тоже. Даже в прихожей пусто. И ключи Альбериха на месте. Не находя себе места, Дилюк распахивает двери в ванную и тут же телефон из рук летит на пол. Рагнвиндр стоит столбом, широко открыв глаза. Быть..быть не может. — Кэйа? – тихий истеричный шёпот. Тело Альбериха висит в петле на балке для полотенец. Кто придумал поместить её так высоко. — Кэйа! – полукрик. Отчаянный и неверящий, — Кэйа это не смешно. Но никто и не смеялся. Лишь на теле мёртвого была записка, в которой было написано четыре довольно банальных слова: С Новым Годом, Дилюк.