О семьях и о счастье

Её учили этому очень вскользь – тому, что делать, когда будет Муж. Мадам любила повторять "лучшее, что такая дрянная девка, как ты, может сделать, – это раздеть себя, раздвинуть ноги и лежать", от чего Отец басовито смеялся, соглашаясь. Иногда ей говорили "что захочет муж, то и делать будешь" или "будь смирной, не трогай ничего, пока не скажут". В украдкой выхваченных строках книг писали "и уложил он её на кровать, а она порочно застонала, когда они соединились". Из всех оговорок Элеонора только и смогла понять, что дело в том месте, откуда раз в месяц выходила кровь и которое ей строго-настрого запрещалось осязать. В остальном, она могла сделать вывод такой: нужно было не двигаться и слушаться. Это она умела хорошо. Когда Муж постучал, она встала с места и открыла дверь, впуская его в комнату и делая реверанс. Потом застенчиво подняла глаза, видя ухмылку, и последовала самому позднему полученному совету – развязала халат. Губы Мужа раздвинулись шире, а сухие костлявые руки провели по её плечам, сбрасывая ткань. – Что, жена моя, хорошенько тебя приготовили? – здесь Элеонора растерялась, не зная, что ответить, но её ответ и не потребовался. – Вижу, что хорошо. Ну да я и не сомневался – Дора свою работу выполнять умеет. Дальше генерал схватил её за косу, запрокидывая ей голову, а сам чуть наклонился, слюнявя её шею. Пока Элеонора не чувствовала ничего, кроме отвращения. "Так и должно быть", – подумала она, – “это просто правильно Отец говорил, видно, я сломанная". Она смотрела в потолок, слушая хлюпающие звуки. Старик сжал сквозь сорочку её грудь, отпуская руку от волос, а второй задрал подол, скользя по бедру. Элеонора застыдилась было, что на ней снизу совсем-совсем ничего не было, но тут Муж жадно застонал своим старческим дребезжащим голосом. Она решила, что раз ему нравится, то так и должно быть. Муж наконец оторвался, глядя на неё горящими глазами, и скомандовал: – Избавляйся от этих тряпок, душа моя, и пойдём же в постель! Не терпится распробовать тебя посильнее! Элеонора послушалась: стянула сорочку и легла, вспоминая советы Мадам, развигая ноги и кладя ладони на простыню. Генерал разделся тоже. Она мельком взглянула на его сморщившееся и дряблое стариковское тело, отмечая странный огрызок плоти между его ног, и вновь перевела глаза на потолок, натыкаясь в этот раз на коричневый полог и теперь уже примерно представляя, чего ожидать.