***
— Нет. — Что значит «нет»? — Нет, я не пойду с тобой на свидание, — невозмутимо ответила Утахиме на предложение Годжо и взгромоздила тяжёлую коробку документов на свой рабочий стол. Сильнейший недоумевал. — Хорошо, тогда, если ты так хочешь, мы можем пропустить этот этап, — он медленно потянулся к её руке, намереваясь прикоснуться, — и перейдём сразу к… Иори увернулась от юркого поползновения и схватила случайный листок, попавшийся под руки. — Ты не понял, Годжо. Не будет никаких этапов, — она собрала кипу документов и постучала об стол, выравнивая бумажную стопку. — Я не планирую развивать с тобой какие-либо романтические отношения. Брови Сатору удивлённо поползли вверх. Он вальяжно откинулся на спинку стула, сложив руки на груди, и закинул ногу на ногу. — Вот как? И почему же? — его коварная улыбка говорила сама за себя. — Мне показалось, что вчера ты была совсем не против. От упоминания событий прошлого вечера по спине Утахиме пробежали мурашки и резко захотелось промочить горло, но она приложила все усилия, чтобы скрыть своё волнение от раздражающей техники Шести Глаз. — Подумай сам: из этого явно не выйдет ничего хорошего, — рассудительно начала шаманка. — Живём в разных городах, характерами слишком отличаемся, да ещё и разница в возрасте, — последний аргумент дался ей особенно тяжело. — Я умею телепортироваться, мы будем дополнять друг друга, как инь и ян, а ещё мне нравятся девушки постарше, — Годжо поочерёдно отогнул три пальца. — Как ни посмотри, а твои доводы слабоваты. Маг сгущал пространство вокруг Иори в ожидании ответа. Не выдержав этого психологического давления, она поднялась из-за стола и направилась к огромному стеллажу, заваленному бесчисленным количеством папок. — Мне пора на занятия. Тебе, если не ошибаюсь, тоже, — безучастно промолвила Утахиме, рыская глазами по полкам. Нужная ей папка стояла на самом верху, и чтобы до неё дотянуться, шаманке пришлось встать на цыпочки. Она уже почти подцепила край заветного пластика, как вдруг уловила знакомую подавляющую ауру прямо у себя за спиной. Тяжёлая ладонь Годжо накрыла руку Утахиме и выхватила папку вперёд неё. Иори почувствовала, как Сильнейший аккуратно захватил прядь её волос и перекинул за спину, обнажая ухо шаманки. — Значит, я пойду другим путём, — его горячий шёпот раздался в опасной близости к девушке. — Ты не должна была давать мне зелёный свет, Утахиме. Он игриво дунул ей за ушко и кинул нужную папку на стол. Когда Иори развернулась, Сатору уже не было в кабинете.***
Дверной звонок непрестанно издавал мерзкий протяжный звук. — Кого там принесло на ночь глядя? — заворчала Утахиме, которую оторвали от её любимого кумихимо. Шаманка отложила в сторону почти законченный шнурок, который Мива выпрашивала у неё целый месяц, и торопливо набросила на себя юката. По мере приближения к двери варианты, кем мог быть тот ночной гость, отпадали один за другим. В момент, когда Иори коснулась ручки, она уже мысленно смирилась с тем, что предстанет перед её глазами через пару секунд. — Та-дам! Утахиме, я принёс вкусняшки, — Годжо со счастливой улыбкой поднял фирменный крафтовый пакет. — Принимай гостей! — Не помню, чтобы раздавала приглашения на званый ужин, — скептически ответила Иори, когда маг как ни в чём не бывало прошмыгнул мимо неё и начал разуваться. — Ну же, Утахиме, где твоё гостеприимство? — раздался голос Годжо уже откуда-то из кухни. — Мою квартирку ты уже оценила, теперь моя очередь! Не то чтобы Утахиме не предполагала такое развитие событий - она прекрасно понимала, что вчерашнее сумасшествие не пройдёт бесследно. И всё же наслаждаться трапезой с Сильнейшим не входило в её планы на вечер. — Что это? — подозрительно спросила шаманка, когда тот выложил на стол несколько плиток тёмного шоколада. — Сегодня на десерт шоколадное фондю! — радостно заявил Годжо и полез хозяйничать по полкам кухонного гарнитура в поисках посуды и фартука. — Ты же знаешь, что я не люблю сладкое. — Да, а ещё мне известно, ради чего ты готова душу продать, — он расплылся в загадочной улыбке, потянулся к пакету и вытащил оттуда свой гостинец. Утахиме искоса глянула на покрытую тайной картонную коробочку, которую украшала белая лента. Годжо ловко потянул за край банта и приподнял крышку. Яркий аромат спелой, аппетитной клубники заполнил комнату и заставил Утахиме жадно сглотнуть. Это была одна из немногих её гастрономических слабостей, о которой мало кто знал. — Откуда такие сведения? — она с подозрением взглянула на напевающего Сатору. — Если расскажу, позволишь мне остаться на ужин? — не растерялся маг и принялся увлечённо разламывать плитку шоколада. — Получается, если откажусь, то ты точно свалишь? Годжо обиженно надул губы. — Утахиме-сэмпай добивается того, чтобы с ней не поделились. Он поставил сотейник на медленный огонь и аккуратно помешал шоколадную смесь. Иори решила дать магу полную свободу действий. Она уселась за кухонный стол позади него и с интересом начала наблюдать за процессом. Годжо воодушевлённо смешивал различные ингредиенты и периодически пробовал на вкус своё кулинарное творение. Тонкие лямки фартука жалобно растягивались по жилистой спине в ответ на каждое его умелое движение. Длинные изящные пальцы очень эстетично выкладывали клубнику на тарелку, и от этой картины Иори почему-то не могла оторвать взгляд. Она подошла к Годжо со спины и озорно выглянула из-за его плеча, похитив одну клубничку с блюда. — И всё-таки как ты узнал? — спросила шаманка, с наслаждением вкусив ягодную сладость. — Ты сама мне рассказала, глупышка. Уже забыла? — маг обмакнул большой палец в подтаявшее фондю и по-ребячески мазнул тёплым шоколадом по нижней губе Утахиме. Шаманка поморщилась и рефлекторно облизнулась. «Такой же приторно сладкий, как Годжо», — пронеслось в голове Утахиме, и она нашла эту мысль весьма забавной. Сильнейший тем временем усердно слизывал остатки шоколада со своего пальца, который только что касался губ Иори. От этой сцены у неё заныло где-то внизу живота. Сатору заметил похотливые искорки в её глазах и усмехнулся. — Ты же говорила, что не любишь сладкое, — он плутовски прищурился, — но меня буквально пожираешь взглядом. Утахиме осознала, что выдала себя с потрохами, и судорожно постаралась перевести тему. — Не помню, чтобы рассказывала тебе о своём пристрастии к клубнике. — Если вспомнишь, позволю тебе съесть её всю в одиночку, — он обмакнул одну из ягод в густое фондю и аппетитно откусил. — Гляди, как быстро меняются правила нашей игры. Сильнейший, сам того не подозревая, неожиданно привёл Утахиме в чувство. «Игра - вот что между нами происходит», — с некой горечью подумала шаманка и разочарованно уставилась на клубнику. — Зачем ты здесь, Годжо? — Чтобы поужинать с тобой. — Зачем ты здесь на самом деле? Он не сразу ответил на вопрос. Молчание, повисшее в воздухе, тяготило Иори всё сильнее и сильнее. Раздался щелчок выключенной плиты. — Я ведь уже сказал тебе, что не отступлю, — спокойно ответил Сатору, стягивая с себя фартук. — А я сказала, что между нами ничего не будет. — Почему? — без раздумий спросил маг. — Потому что ты боишься? Годжо Сатору задал тот самый вопрос, который Утахиме опасалась услышать. Вопрос, который обличал все её глубоко закопанные страхи и лежащие на поверхности предрассудки. Она замялась. — Я… — Иори начала нервно теребить оби, — мне тяжело это признавать, но я тебе не ровня. Ты рос в обожании и почитании, а прозвище “Сильнейший” на тебя не с Луны свалилось. Великий Годжо Сатору, элита магического общества! Пойми, мы разного поля ягоды. Там, где я выберу тихую и спокойную жизнь, ты по своей воле ввяжешься в опасную авантюру. Если и можно найти в этом мире человека, полностью тебе противоположного, то это буду я! — Эй, Утахиме, — Годжо осторожно приблизился к девушке, — ты разве не в курсе, что разноимённые полюса магнитов притягиваются? — Если бы отношения подчинялись законам физики, — она со вздохом развернулась и направилась в гостиную. Он догнал и остановил её, мягко обхватив двумя руками за хрупкие плечи. — Но они определённо подчиняются законам химии.*Years & Years - Hypnotised
Годжо повернул Утахиме к себе и усадил на просторную софу, а сам опустился к её ногам. Шаманка благодарила небеса за то, что его глаза скрывает повязка, ведь встреча с пытливым взглядом исподлобья не привёла бы ни к чему хорошему. — С твоей любовью к метафорам ты можешь покорить любую девушку, Годжо, — она бессильно уронила голову и уставилась на собственные колени. — Любая мне не нужна, — маг нежно взял её руку, поднёс к своим губам и оставил почти невесомый поцелуй на ладони. — Мне нужна ты. Уверенность Утахиме пошатнулась с такой силой, будто Годжо попытался снести её своей техникой обратного вращения. Иори неумолимо плавилась изнутри и пыталась бороться с желанием упасть в его объятия. Она ясно слышала стук своего заходящегося сердца, которое будто пыталось обогнать само себя. Когда зародились эти чувства? Не путает ли она искреннюю симпатию с низменными желаниями? В какой момент её жизни она начала испытывать к Сатору что-то кроме неприязни? Или же она с самого начала взращала это глубокое трепетное чувство, пряча его за тенью раздражения и презрения? — Что ты думаешь обо мне, Утахиме? — он не выпускал руку шаманки и легонько поглаживал её ладонь, вырисовывая на ней бесконечные спирали. — Я думаю, что ты болван, — буркнула шаманка. — А ещё? — Что много болтаешь. — Это всё? — Нет. Ещё я думаю, что ты хитёр как лис, — сквозь нотки её досады послышалась лёгкая усмешка. Годжо молча поднялся с пола и сел рядом с Иори. — Моей хитрости достаточно, чтобы заставить тебя колебаться? — По крайней мере её хватило, чтобы остаться у меня на ужин. — А если я скажу, что хочу провести с тобой не только вечер, но и ночь? — он поднёс её руку к своей щеке и провёл костяшками по коже, ластясь, словно кот. — Если скажу, что хочу целовать твою обнажённую кожу, чувствовать под собой твоё содрогающееся тело, слышать твои шумные вздохи? Иори внезапно перестало хватать воздуха в этой тесной комнате. — Не слишком ли прямолинейно? — она аккуратно высвободила свою руку и попыталась спрятать проступивший румянец. — Ты хотела услышать от меня правду, и вот она. Сатору поймал непослушную прядку её волос и игриво прокрутил вокруг пальца. — Подобные заявления не добавляют очков в твою пользу, — растерянно пролепетала Утахиме, интуиция которой кричала, что Сильнейший не врёт. — Почему же? — он вопросительно наклонил голову. — Думаешь, я из тех, кто способен на физическую близость без чувств? Просто потому, что «могу покорить любую»? Утахиме так не думала. Точно не после речи, которую Годжо произнёс на пороге своей квартиры. Проблема была совсем не в нём: всё упиралось в собственные переживания и сомнения Утахиме. — Я… не совсем разобралась в чувствах, которые к тебе испытываю, — робко промолвила шаманка, не осмелившись взглянуть на Сатору. — Понимаю. Именно поэтому я всеми силами стараюсь тебе помочь. Он стянул свою повязку и попытался поймать её ускользающий взгляд. — Так нечестно, Годжо, — заявила Утахиме, пытаясь не поддаться запретным чарам Сильнейшего, — от твоих глаз почти невозможно скрыться. Он улыбнулся и большой тёплой ладонью прикоснулся к её шее, запуская длинные пальцы в волосы на затылке. Волна мурашек прокатилась по спине шаманки, отчего всё её тело бросило в жар. — Тебе неприятно? — спросил Сатору, приостановив свою сапфировую пытку. Утахиме промолчала, но по её реакции было ясно, что это не так. Годжо бережно очертил тыльной стороной ладони контур её лица и соскользнул на подбородок, аккуратно приподняв его. Он всматривался в трещинки на её губах, изучал едва заметные родинки на веках, прятавшиеся за длинными ресницами. Он старался не упустить из виду ни одной мельчайшей детали, о которых другие бы даже не задумались. Взгляд его задержался на лоснящемся рубце, что перечёркивал правую щёку шаманки. Сатору приблизился и нежно поцеловал саднящий шрам, таивший в себе множество бессонных ночей Иори. — А так? Ком подступил к горлу Утахиме, ведь ни один человек с такой нежностью не прикасался к ней за всю её жизнь. Она закрыла глаза, чтобы скрыть проступившие слёзы, и покачала головой. Годжо улыбнулся и легонько соприкоснулся с ней лбом. Кончик его носа дразняще задел её щёку и ласково прорисовал витиеватую дорожку к уголку зажмурившегося глаза. Мягко обхватив её лицо руками, он направил губы Утахиме навстречу нетерпеливому поцелую. Все её сомнения испарились в мгновение ока, и она сладостно растворилась в необъятном океане заботы, которым Годжо Сатору её окружил.***
Той ночью Годжо был очень нежен, стараясь не напугать Утахиме своей необузданной страстью, которая так и порывалась вырваться наружу. «У нас ещё много времени», — думал он про себя, с упоением растягивая минуты блаженного удовольствия. Он не оставил без внимания ни единый сантиметр нежной кожи, пробуя её на ощупь и вкус. Утахиме извивалась под его разгорячённым телом и со стоном входила в резонанс с его чувственным напором. Она пыталась не упустить ни одной беглой ласки, которыми Сатору её щедро одаривал. Он позволял ей играться с его серебристыми прядками, а в это время зацеловывал шрам на её щеке. Он шептал ей на ухо, как она прекрасна, и доводил её до пика наслаждения снова и снова, сам неоднократно срываясь на рык. Утахиме была готова расплакаться от переизбытка чувств, которыми Годжо наполнил её до краёв в ту ночь. Они потеряли счёт времени, но это их совсем не волновало. Им хотелось лишь утонуть, раствориться друг в друге и обрести ту сокровенную близость, которая надолго свяжет их жизни красной нитью судьбы.***
— Годжо. — Да? — Ты подумал, что я люблю клубнику, потому что на третьем году твоего обучения я как-то поспорила с тобой на упаковку клубничного молока? Утахиме без тени сомнения заглянула в голубые глаза напротив. — Ага, — бесхитростно выдал Сильнейший. — Вот дурак. — И всё же я попал в яблочко. Иори потянулась к взмокшему лбу Годжо и аккуратно убрала светлую прядку, упавшую на его глаза. — Годжо, почему ты сменил повязку? Он перехватил её руку и прижал к своим горячим губам. — А ты как думаешь? — Мне казалось, что я задела тебя за живое своей неосторожной фразой в больнице, — призналась Иори. — Подумала, что таким образом ты решил избавиться от ниточки, которая связывала нас с юных лет. Он тихонько рассмеялся, притянул её к себе и поцеловал в лоб. — Я сменил её, чтобы не вызывать у тебя неприятные воспоминания о той больничной палате. Утахиме уткнулась в его грудь и с благодарностью обняла в ответ. — Теперь всё изменится? — О чём ты? — Ну… между нами. — Утахиме, проживи мы хоть тридцать лет вместе, я не перестану с тобой флиртовать, — заявил Годжо, нежно поглаживая её по обнажённой спине, — ты ведь так мило на это реагируешь. Утахиме не ожидала услышать о таких долгих перспективах на их совместное будущее. Она внезапно поняла, что теперь ей предстоит многое переосмыслить. И в первую очередь придётся свыкнуться с тем фактом, что она связала свою жизнь ни с кем иным, как с Годжо Сатору. — Хотя одно должно измениться точно, — добавил маг после недолгих раздумий. — И что же? Годжо просиял и нетерпеливо выдал: — Зови меня по имени! — Легче сказать, чем сделать, — фыркнула Утахиме где-то под одеялом. — Я всю жизнь зову тебя по имени! — он игриво пощекотал её по рёбрам, за что получил лёгкую взбучку. — Потому что ты нахал! — взвизгнула Утахиме и придавила Годжо подушкой. Приглушённый смех пробился сквозь перьевой кляп, и Сильнейший заключил шаманку в ловушку из своих рук. — Потренируемся вместе? Ну же, — проклянчил Годжо, откидывая подушку в сторону, — повторяй за мной: Са-то-ру. Утахиме легонько ущипнула его за бедро и, вернув свою свободу, показательно отвернулась. По её груди разливалось неизвестное до этой минуты согревающее чувство, и она безмятежно прикрыла глаза, позволив этому приятному теплу наполнить её изнутри. — Спокойной ночи… Сатору.