***
Календарь маячил Хэллоуином. Уён неторопливо шёл по улице, наслаждаясь неожиданно тёплой, для конца октября, погодой, пока не остановился у украшенной пугалами и тыквами кофейни, около которой он договорился встретиться с хёнами и Саном. Уён был в костюме чёрного лиса: ободок с ушками сливался с его локонами цвета вороного крыла, пушистый хвост с белым кончиком болтался у него за спиной, привлекая внимание резвящихся рядом детей, которые так и норовились за него дёрнуть, а шубка из декоративного меха укрывала от прохладного ночного ветра. Нюдовый макияж, на который он потратил почти час времени, идеально дополнял его образ. Отмахнувшись от очередного нахального ребёнка, судя по всему, главаря местной шайки-лейки, не перестававшего подначивать товарищей на баловство и выкрикивать наиглупейшую, по его мнению, загадку: «Между ног болтается, на «х» начинается», Уён наконец-то заметил приближающегося Сонхва. – Хён, я здесь! – крикнул он и побежал навстречу чужим крепким объятиям. Вдоволь наобнимавшись, Уён немного отстранился, но цепкие пальцы не убрал, продолжая впиваться накрашенными чёрным лаком ногтями в предплечья хёна, и начал рассматривать его образ. Выбор Сонхва пал на костюм вампира, который состоял из белой рубашки в викторианском стиле, классических чёрных брюк с высокой посадкой, подчёркивающей тонкую талию партупеи и обшитого красным бархатом концептуального плаща. «Существует ли вообще образ, который бы не был к лицу Пак Сонхва? – подумал про себя Уён. – Его даже в мешке из-под картошки можно хоть на подиум отправлять!» – Давно ждёшь? Не замёрз? – спросил Сонхва, мягко высвобождаясь из рук Уёна и рассматривая его костюм в ответ. – Отлично выглядишь, Ву. Использовал кисти для макияжа, которые я тебе подарил? Вышло очень красиво, у тебя определённо талант! – Спасибо, хён! Вот выучусь на визажиста, получу свою первую зарплату и как следует тебя отблагодарю. И ты тоже отлично выглядишь. Уверен, что Хонджун-хёну придётся по вкусу твой наряд. Готов поспорить, что он придёт в костюме пирата! Ты только не говори ему, что... – Кхм, – пронеслось над ухом Уёна, из-за чего он взвизгнул и отскочил за спину Сонхва в поисках защиты. – Не говори мне что? Перед растерявшимися парнями стоял Хонджун, который подкрался неслышно, словно хищник, выслеживающий жертву, и тут же поправил Уёна: – Я не пират, а капитал пиратского судна. Видишь треуголку? – он слегка наклонил голову, позволяя друзьям рассмотреть шляпу, в центре которой был изображён Весёлый Роджер. – Поэтому, на что бы вы там не спорили, ты проиграл. «Гроза семи морей» по-доброму усмехнулся, оставшись довольным тем, как ловко он отстоял свою честь, и тут же переключил внимание на Сонхва. – Ты… Я… – Только не говори, что я неотразим, – хихикнул Сонхва, ожидая услышать от возлюбленного вампирский каламбур. – Это избито. – Я, конечно, не фанат кровососов, но свою кровь я бы дал тебе… пососать, – слова слетели с губ раньше, чем Хонджун успел осознать смысл сказанного; кровь стремительным потоком прилила к щекам, окашивая их багряным румянцем, и он мысленно наградил себя звонкой затрещиной. – Фу-у-у! – скривился в лице Уён, изображая позывы тошноты. – И это ты ещё что-то про нас с Саном смеешь говорить? Хонджун, не желавший позволять Уёну шутить над собой, тут же атаковал в ответ: – Напомнить, кто на днях позвонил мне и спросил: «Хён, а может, ну… мне всё же выбрать костюм Красной Шапочки, чтобы порадовать Сана?» – процитировал слова друга Хонджун, подражая его голосу. – Хонджун-а, Уён-а, не ссорьтесь, – осторожно вмешался Сонхва и, подмигнув своему парню, продолжил. – Тебе очень подходит быть капитаном, и грим вышел таким реалистичным! – С-спасибо, – пролепетал смущенный «капитан». – Из тебя тоже вышел умопомрачительно красивый вампир. Обменивающихся комплиментами друзей прервал запыхавшийся Сан, который явно долго бежал. Он застыл, непроизвольно приоткрыв рот, а его взор остановился на Уёне. – Челюсть подними, а то потеряешь, – хмыкнул Хонджун, демонстративно закатив глаза. – Мало того, что опоздал, так ещё и не стесняешься пожирать Уёна взглядом прямо перед нами. – Ах, Уён-а… Тебе очень идёт! Я, если честно, до последнего не верил, что ты согласишься на парные костюмы. – Лис и волк? В каком месте это парные костюмы? Но Сан уже не слышал колкостей Хонджуна, всем его вниманием завладел Уён, в сторону которого он вздохнуть лишний раз боялся, будто он был самым ценным сокровищем, сделанным из хрусталя. Уён по-доброму усмехнулся на реакцию Сана и поманил его пальчиком, приглашая подойти ближе. Сан отмер и, словно заколдованный, подошёл к нему и обнял, положив свой подбородок на его макушку. От Уёна пахло булочками с корицей и приторно-сладкими духами, название которых Сан не знал, но аромат которых весьма подходил хрупкой внешности его парня. – Эй, волчонок, – промурлыкал Уён, крепко-крепко обнимая Сана и зарываясь пальцами в его накидку из серого меха. – Если будешь вести себя хорошо, то получишь награду. – Ой, ну начинается… – возмутился Хонджун, будто сам минутой ранее не флиртовал с Сонхва. – Пойдёмте лучше встанем в очередь за бесплатным глинтвейном, а то ничего не останется.***
Насладившись воздушным тыквенным пирогом и горячими пряными напитками, друзья разделились: хёны направились в тир, потому что Сонхва захотел попробовать себя в стрельбе, а Уён, невзирая на недовольство Сана, собрался пойти искать нашумевшую гадалку. – А я всё равно хочу! – по-детски надулся он и топнул ногой, когда Сан схватил его за запястье, удерживая, и в очередной раз попытался отговорить от задуманного. – Вот насочиняет эта ведьма гадостей, запугает, и ты с испорченным настроением прибежишь ко мне плакаться. – Не волнуйся, не прибегу! – фыркнул Уён и скрылся в толпе. Украшенный мерцающими созвездиями шатёр, который принадлежал местной гадалке, располагался в самом центре ярмарки и привлекал всеобщее внимание, однако далеко не каждый осмеливался зайти в обитель местной «колдуньи». Чон Уён был не из робких, и, лишь на миг задержавшись у входа, чтобы собраться с мыслями, шагнул внутрь. Гадалка оказалась молодой женщиной, а не похожей на ведьму старухой, как окрестили её болтливые суеверные жители. Она пригласила его к столу, занимавшему большую часть шатра, и, окинув изучающим взглядом, спросила: – Зачем ко мне пожаловал столь прекрасный юноша? – и тут же жестом прервала собирающегося ответить Уёна. – Вижу-вижу, пришёл ты о делах любовных у меня расспросить. Не стоит удивляться, по омутам твоим ониксовым, в которых любопытные огоньки мелькают, всё вижу. – На самом деле, у меня уже есть любимый человек, но я бы всё равно хотел, чтобы вы погадали мне на отношения. Хочу знать, как всё в будущем сложится, как мне следует с ним себя вести… Гадалка улыбнулась и приступила к делу. Карты зашелестели в её длинных изящных пальцах с замысловатыми перстнями, приятно лаская слух; через несколько минут расклад был готов, и она начала пояснения: – Отношения ваши разорвать никому не под силу, ведь возникли они не из-за походи и корысти, а из-за желания любить и быть любимыми; связь, подобно вашей, часто начинается с дружбы, а заканчивается свадебной церемонией. Со стороны избранника ты получишь глубокую привязанность, взаимопонимание и заботу, ты же в судьбе партнёра символизируешь появление чего-то нового и важного. Ты смел, тебе всё равно, что скажут о вашем союзе люди; ты разнообразишь жизнь возлюбленного, наполнив её новыми красками. Карты говорят, что вы самые настоящие родственные души, уверенные друг в друге на подсознательном уровне и связанные красной нитью судьбы. – Ах, неужели мы правда настолько сильно подходим друг другу? – шмыгнул носом растрогавшийся Уён, окончательно убедившись в правильности своего решения посетить гадалку. – И скажите, пожалуйста, сколько я должен за ваши услуги… – Нисколько, мой хороший. Впервые мне удалось лицезреть столь крепкую связь, созданную самими Небесами. Мне в удовольствие было делать расклад. Считай это небольшим подарком. – В-вы уверены?! Может, всё же… – Ступай, «лис». Твой любимый человек уже заждался тебя. В последний раз взглянув на таинственную женщину, Уён вышел из шатра, и какого было его удивление, когда он увидел стоящего напротив входа Сана. Он выглядел встревоженным и неловко топтался на месте, озираясь по сторонам; в руках он держал яблоко в карамели – лакомство, которое было популярно в их городе, и которое, как он знал, очень нравилось его парню. Уён радостно пискнул, тут же забыв об их недавней ссоре, повис на шее Сана и заговорил быстро-быстро: – Санни, Санни, представляешь! Гадалка сказала, что мы созданы друг для друга! – Я рад, Уён-а. Я ничуть в нас не сомневался. Прости, что отговаривал тебя, я просто не хотел, чтобы какое-то предсказание повлияло на твоё настроение, – он чуть отстранился, свободной рукой заправляя упавшие на лицо Уёна локоны, и протянул ему сладость. – Держи, это тебе. Купил в соседней палатке, пока ждал. – И ты прости меня, волчонок... Ты даже представить себе не можешь, насколько мне приятно осознавать тот факт, что ты был рядом всё это время, – промурлыкал Уён, принимая из рук Сана угощение, и звонко чмокнул его в губы. – Я же обещал награду, если ты будешь хорошо себя вести. Взявшись за руки, они направились в тир, где, предположительно, всё ещё должны были развлекаться их друзья.***
Хонджун стоял посреди оживлённой улицы, его лицо озаряла счастливая улыбка, а к груди он прижимал плюшевого кролика, которого преподнёс ему Сонхва, оказавшийся отменным стрелком; сам Сонхва сновал туда-сюда, пытаясь отыскать запропастившегося куда-то Сана. «Стоило на пару минут отвлечься, как он испарился, словно призрак, – причитал он про себя. – Мне влетит от Уёна, если Сан каким-то магическим образом не объявится к его возвращению.» Однако долго Сонхва и Хонджуну переживать не пришлось, вышеупомянутая парочка вынырнула из гудящей ряженой толпы и, заметив хёнов, пошла к ним навстречу. Уён аппетитно откусил кусочек от яблока в карамели, от чего его пухлые губы приобрели малиновый оттенок, а Сан, глядя на него, не мог перестать улыбаться, сверкая ямочками. Время было позднее, но никто из друзей даже не думал о том, чтобы возвращаться домой, поэтому они, обменявшись впечатлениями, решили посетить ярмарку, которая шумела, светилась тысячами огней, дразнила ароматами сахарной ваты и сладкой выпечки, зазывая. Они наслаждались обществом друг друга, шутили, носились, словно дети, между торговыми рядами, заглядывались на безделушки и чувствовали себя самыми счастливыми во вселенной. И тут Хонджуну пришла в голову безумная идея, которую он поспешил озвучить: – Пошли по домам княнчить сладости! – Что?! – в один голос воскликнули друзья, никак не ожидавшие подобного предложения от отличавшегося серьёзностью Ким Хонджуна, который совсем недавно высказывался против празднования Хэллоуина, считая этот праздник дурацким. – Почему бы и нет? – пожал плечами он. – Так сказать, проверить, не растеряли ли мы былой навык. Раньше мы с Уёном только ради этого и ждали Хэллоуин. – Тогда пошли скорее! – воодушевился Уён и, ни на секунду не выпуская руку Сана, повёл друзей в сторону ближайшего украшенного фонариками в виде тыкв дому.