Этот огонь ничего не сжигал — он согревал…
Он и не знал, что огонь может быть таким.
451 градус по Фаренгейту
— Не хочу терять такого человека, как ты. Твой пытливый разум сводит меня с ума, а то, как ты себя несешь в этот мир, Мари, будоражит мое воображение, — нежный баритон этого человека точно умел задевать нужные струны души. Девушка прикрыла глаза от мурашек, которые он ей подарил. Она определенно точно знала, насколько тяжело ему дались эти слова и знала, что сказаны они были от чистого сердца. — Так покажите мне свою заинтересованность. Как возможно разглядеть в Вас это желание, когда Вы всем своим видом излучаете надменность? — Не говори мне ничего про надменность, — мужская рука застыла на тонкой шее и слегка сдавила ту, давая понять серьезность сказанных слов. — От тебя даже на расстоянии веет самолюбием, и, не стану скрывать, это… восхитительно дополняет твой образ. Слова Северуса возымели должный эффект на волшебницу: они, точно змеи искусители, манили, принуждали отключить свой мозг и поддаться на искушение этого хитреца. Сознание плавилось от этих жарких и столь однобоких прикосновений. Хотелось большего. Волшебник с непроницаемым взглядом окинул девушку на своих коленях. Долго это продолжаться не может: если эта дамочка будет юлозить своим восхитительным задом чуть откровеннее, то она определенно в какой-то момент обнаружит там «сюрприз» в виде стояка. Возможно, необдуманное решение усадить эту персону к себе на колени уже и не казалось таким оптимистичным. Его дружок и так дергался каждый раз, когда Мария тянулась за чашкой чая на ужине, открывая тем самым вид на соблазнительное декольте, а теперь к этому же декольте добавилось ещё и обжигающее дыхание, сбить которое не составляло труда. Высокочувствительные подушечки пальцев Зельевара с трепетом проделали маршрут от шеи до восхитительных ланит и проскользили ниже к выпирающим ключицам. Нежная кожа волшебницы была изумительно гладкой и упругой, однако невозможно было скрыть от внимательных глаз и худобу, которая только добавляла бледности эпидермису. Мария закусила нижнюю губу в раздумьях. Казалось, мужчина рассматривал её точно микроба под микроскопом. Становилось жутко. Его завсегда нахмуренные брови отчего-то стали ещё серьезнее, а холод в глазах пробирал до костей. Снейп редко когда излучал доброжелательность к окружающим, только такие жесты к ней практически никогда не относились. Он сомневался? Наверное это можно было так описать. Как человек расчетливый, тот должен был предусмотреть все возможные варианты исхода событий. " — Жаль, я не могу прочитать его мысли…» — Ты слишком громко думаешь, — с ухмылкой прошептал маг, подцепив своими тонкими пальцами то самое ожерелье. Волшебник оставил этот маленький подарок в день перед финальной битвой. Северус долго думал как его подарить, ведь письмо, что было вложено вместе с ожерельем, было посмертным. Слава Мерлину, в тот раз мужчине не пришлось испытывать какое-либо чувство неловкости за свой подарок: он решил просто спрятать его в карман брюк Мари, когда избавил её от одежды. Письмо гласило: Марии Малфой Уважаемая Мария. Война — это всегда много боли и крови, смерти и страха. Придется пережить все утраты и с гордо поднятой головой и идти дальше в жизнь. Прошу Вас несмотря ни на что, оставаться такой же яркой и амбициозной, как мне приходилось знать при жизни. Также приношу свои искренние извинения за то время, когда мы с Вами ещё были обручены обрядом. Если бы только все можно было сделать по-другому, я уверяю Вас, Вы бы никогда не встретились с той бездушной частью меня в постели. Я также благодарен Вам за то, что Вы скрасили мои годы Службы своей компанией. Примите от меня этот маленький подарок в знак уважения нашего с Вами знакомства. Я рад был знать такую выдающуюся ведьму со Слизерина, как Вы, Мария. Живите счастливо и ни в коем случае ни о чем не сожалейте. Северус Снейп И мужчина знал, что девушка обязательно останется в живых и прочтет это письмо — если все пройдет по плану. Да, даже здесь Снейп успел что-то придумать: Он взял обязательство сохранение жизни Марии Малфой с Сириуса Блэка. Этот анимаг был обязан отдать долг за спасение собственной шкуры из Азкабана, ведь именно Северус раздобыл ему информацию о «расписании» полетов дементоров над определенными участками тюрьмы и позже слил эту информацию. Сириус отдал свою жизнь за молодую ведьму — со спины в того кинула Аваду бесцеремонная Беллатриса, ненавидя своего двоюродного брата за то, какую сторону он выбрал. — Северус? — пылко прошептала та, одернув мага от своих мыслей. Кулон с глухим стуком ударился о грудную клетку волшебницы, когда тот выпустил его из своих рук. Брюнет прожигающе заглянул той в глаза. — Скажи это ещё раз, — боль в голосе было трудно скрыть. — Северус… — повторила Малфой, не зная, какой это произведет эффект. Волшебник подхватил ту подмышки и усадил теперь к себе лицом так, что после очередного вскрика промежность ведьмы слегка придавила очевидное желание мужчины. Сведя брови маг провел в миллиметрах от кожи очертания предплечий волшебницы, зная, что если коснется их, то уже не сможет отпустить. — Никаких больше «Вы», я хочу слышать как ты произносишь моё имя, — тот прикрыл глаза. — Если я начну, ведьма… Если я начну показывать свою заинтересованность, боюсь ты не выберешься отсюда ещё долго, — Северус заглянул девушке в глаза, стараясь найти там сомнения или неуверенность, но в ярких глазах он обнаружил лишь свое отражение. Звуки комнаты наполняли два участившихся дыхания и природа за распахнутым окном. На этом огромном кресле разгорался маленький пожар эмоций и чувств одного волшебника к другому. Мария дала своё согласие: она поерзала немного на месте, а потом подалась тазом вперед, прижимая тем самым мужское естество. Северус обжег ту горячим взглядом и нежно заправил за ушко выбившуюся прядь. Глубоко вдохнув женский парфюм, мужчина подался вперед, накрывая одной рукой тонкую талию, а другой обхватывая щеку, и коснулся кончиком своего орлиного носа маленького вздернутого напротив. Перед глазами была несравненная картина: ярко карие глаза со страстью и любовью всматривались в его, вороньего крыла, стараясь понять, прочитать мысли мага — Снейп почувствовал эту умелую попытку протиснуться в его раскрытый разум, но годы службы делали свою работу. Эти шоколадные глаза, необычно освещаемые лучами свечей, изменились за четыре годы разлуки: раньше они были по-детски любопытны и задорны, азартны к новому, а теперь они были по-кошачьи соблазнительны, искушающими. Мария с вызовом вскинула бровь, пародируя сейчас мимику волшебника напротив. Казалось, навсегда в её жизни останется загадка под названием Северус Тобиас Снейп. Он был слишком разным: то он с пренебрежением смотрит на неё, то он дарит ей незабываемые воспоминания, как это было на том озере или в саду в его доме на тех огромных качелях, когда ей в слух читали Гамлета, то он ласков, как сейчас, то он гневно смотрит на неё, ничего не говоря. Но иногда тишина громче всяких слов. Мари почувствовала на своих губах сначала теплое, еле ощутимое дыхание, а потом и влажные губы мужчины, невесомо коснувшиеся её мягких и слегка дрожащих. Снейп громко выдохнул. Девушка почувствовала как её лицо обхватили мужские ладони и маг вновь поцеловал её, только в этот раз более настойчиво. Волшебники пробовали, вновь знакомились друг с другом, лаская один одного. Малфой, промычав, запустила пальчики в длинные пряди и оттянула немного назад, открывая себе больший простор в действиях. Она переключалась: сначала верхняя, потом нижняя мужская губа. Они были такие настойчивые, такие жаркие и призывающие, бросающие вызов. Когда волшебница осмелилась легонько лизнуть их, высунув самый краешек своего проворного языка, то получила в ответ мужское рычание. — Такая сладкая, — пророкотал тот, обхватывая хрупкий стан своими длинными руками и надавливая на неё своим весом так, что теперь Мари от падения держали только его руки, — такая томная, — возобновил он напор, сминая её податливые губы своими, — такая ласковая, — кисти рук сжали кожу на лопатках, возможно это и было немного грубо, но не в этих обстоятельствах, — такая такая горячая, — он отодвинулся на пару сантиметров от волшебницы и мимолетно глянул той в глаза, а после напал на неё с новой страстью, раскрывая теперь её губы своим юрким языком, поднимая обоих на новый уровень наслаждений. И у него мурашки ходили по всей спине, издавай та хоть толику сладких стонов. Это подстегивало его действовать решительнее, давало ему возможность показать всю свою страсть, — такая желанная, — заключил он и замер. В какой-то момент Северусу показалось, что он зашел слишком далеко в своих размышлениях вслух. Он не успел продумать все то, что собирался сказать и пошел на поводу у своих чувств и ощущений. Захотелось получить хоть какое-то подтверждение своим словам, хотелось, чтобы кто-то одобрил его напор. А девушка, казалось, забыла как дышать, она просто замерла. — Северус, — начала та, когда маг уже успел сровнять себя с землёй и возненавидеть всю свою натуру, — я хочу тебя. — Что ты со мной делаешь, женщина? — простонал он отчаянно. Это был столь необходимый глоток воздуха под огромной толщей неуверенности. Когда ты уже практически задохнулся под водой и сдался, смирился с собственной смертью, тебя одаривают кислородом. В груди разливалось тепло, а к головному мозгу с новой силой хлынула кровь, заставляя колесики крутиться. Снейп бережно убрал все ниспадающие каштановые волосы на одну сторону и склонился к лебединой шейке, покрывать поцелуями которую хотелось вечно. Кожа была столь нежна и тонка, что после каждого «чересчур» долгого поцелуя оставался маленький синячок, идеально подчеркивающий выбранное платье. По мере того как он все ближе подбирался к сонной артерии Мари все отчетливей извивалась на коленях, иногда попадая прямо по его ненасытному дружку, и мычала. " — Подожди, солнце, это ещё не все" Как только язык мужчина языком нашел часто бьющуюся артерию, то сразу же прикусил это место, зная как ей это понравится. Ведьма выгнулась в его руках, теперь уже не стесняясь прямого контакта своей промежности с его, и протяжно застонала. О, как ему нравилось кусать её. Эмоции переполняют тебя настолько, что единственное, что ты можешь сделать — укусить другого человека. И, слава Мерлину, этой девушке это нравилось. А больше всего ей нравилось, когда играли с её грудью — это брюнет узнал ещё в первые их интимные встречи, когда необходимо было найти рычаг воздействия для их вечеров. И Снейп планировал как можно быстрее перейти к этой части тела. Но волшебница перехитрила его: когда он убрал свои руки от её спины и потянулся к пуговицам на платье, она подождала, пока он расстегнет всего парочку — вид создавался изумительный: раскрасневшиеся от поцелуев губы, раскрасневшаяся и покрытая маленькими синяками и укусами кожа шеи и нетронутая бледная грудина. Из разреза можно было увидеть лишь очертания упругой груди. — Спасибо, стало жарковато, — усмехнулась она и надавила своим телом на мага, откидывая того на спинку кресла. На лице брюнета отразилось замешательство. " — Я говорила, что умею удивлять", — она знала, что эти мысли будут без проблем прочитаны умелым легиллиментом. Мария начала покрывать поцелуями лицо волшебника, начиная с линии хмурых бровей, орлиного носа, горящих глаз и заканчивая линией подбородка, впалых щёк и губ. На губах пришлось задержаться дольше обычного: такими умелыми и мягкими они были. Руки Северуса потянулись к раскрытой части тела брюнетки и уже практически обхватили упругие полушария, но волшебница успела прикусить язык мага и расплыться в похотливой улыбке. Ему определенно понравился этот жест. Мужчина убрал свои руки, отступая, и отодвинулся со вскинутой бровью в ожидании её дальнейших действий. Но Малфой долго думать не пришлось: нахмурив поначалу брови от этой манипуляции, та сообразила что он предоставил ей возможность действовать. Дрожащие пальчики потянулись к многочисленным мелким пуговицам на белоснежной рубашке. Разумеется эту нелепую проблему можно было преодолеть при помощи магии, но палочка была оставлена на тумбе, а экспериментировать с невербальной магией не хотелось. Заглянув на секунду в изучающие глаза мужчины, Мари начала собственноручно решать эту головоломку. С каждой расстегнутой пуговицей все больше и больше раскрывался вид на мраморную кожу, хотелось как можно быстрее прикоснуться к ней. Но на в какой-то момент девушка, неспособная вытащить пуговицу из петли, застряла и нервно закусила губу. В этот раз маг смиловался и одним движением к чертям разорвал ткань напополам, отправляя пуговицы в полет. Грудь волшебника часто вздымалась от томящего ожидания. Он знал, что эта женщина необыкновенна, но редко где можно было найти ведьму, которая в постели не желает только своего удовольствия. Влажные губки принялись исследовать территорию и маг позволил ей это сделать. Придерживая склонившуюся над ним головку, Снейп прикрыл глаза в наслаждении. Мария поражалась мускулистости этого человека. Казалось, такой худой с виду волшебник должен быть жилистым под всеми слоями своей брони. В Хогвартсе гуляли слухи, что он просто стыдится своего тела, предпочитая броню подчеркивающим все достоинства одежду. Только оказалось, что у Снейпа достаточно накачанная грудь и мышцы пресса — Слава Мерлину, он не был перекачанным бодибилдером. И не то чтобы Мари не обращала внимания на тело волшебника, с коим была соединена магией обряда в течение долгих месяцев, просто никогда ещё дело не доходило до ласки конкретно этого участка тела. Когда ласки сумели затуманить разум брюнета настолько, что он сумел не заметить как расстегнули его штаны, тот остановил девушку. — Не здесь, — только и прошептал он, поднимая маленькую голову на свой уровень. Помимо расстегнутых штанов мужчину конечно мучило нестерпимое напряжение в паховой области и тот боялся, что, если её игры будут продолжаться, в скором времени маг станет неспособен закончить намеченное представление. Северус подхватил девушку под ягодицы, исследуя попутно и эту часть тела, и встал с кресла, пока та обхватывала своими прекрасными ножками его талию. Её аппетитная попка всегда привлекала его внимание, и если раньше мага немного мучали остатки совести — она все-таки была его ученицей, а тот мог засмотреться на её зад прямо на уроке, когда магию обряда было просто невозможно сдержать, — то сейчас он мог без в не стесняясь показывать ей свою увлеченность. Пока пара проделывала долгий путь — долгим он был только потому, что и приходилось то и дело останавливаться, чтобы насытиться друг другом, — брюнет кончиками своих пальцев заставлял ведьму практически подскакивать на его руках, когда фаланги проходили от межъягодичной зоны до нежных складочек, скрытых под одеждой. Небрежным движением ноги была открыта дверь в покои. Это была не та комната, где они были вместе в прошлый раз. Эта была в разы просторнее и уютнее, будто вся жизнь с этого поместья собралась именно здесь. Здесь не было так жарко, как в гостиной — хотя это можно ещё было исправить. Волшебник аккуратно поставил девушку на ноги и заглянул ей в глаза: — У тебя ещё есть время сбежать. Но Мари лишь покачала головой и положила свою ладошку на крупную мужскую грудь прямо на сердце. Тогда маг без принуждения развернул её к себе спиной и принялся покрывать поцелуями шею, попутно ловко расстегивая пуговицы вечернего платья. Когда дело было сделано, тот с шумным выдохом прикоснулся к ребрам и, не удержавшись, обвил хрупкий стан длинными руками. Со стороны это выглядело просто волшебно: статный мужчина с нежностью обнимает девушку в собственной спальне. Возможно Снейп после этой ночи не сможет отпустить эту особу из своего дома. Темные пряди ниспадали на женские плечи, все ещё облаченные в ткань платья, а Малфой развернула голову и обхватила соей ладною мужскую щеку. Она понимала, что это просто нужно ему. Пара простояла так некоторое время, пока волшебница не развернулась к партнеру и не поцеловала его в губы. Нежно, аккуратно. Волшебник наступал на девушку, попутно целуя её и снимая с неё остатки одежды. Постель прогнулась под весом женского тела. Мария уже нагая оказалась уложена на постель, а Северус встал как изваяние перед ней, все ещё облаченный в ткани. Не отрывая от девушки взгляда брюнет принялся раздеваться. Ему никогда не нравилась идея, чтобы его раздевали как маленького. Звон бляшки от ремня, а вместе с тем и девичий несдержанный вздох наполни помещение. " — Нетерпеливая», — покачал головой тот. Неторопливыми движениями маг избавился от штанов и обуви, оставшись в одних боксерах с отчетливо выпирающим достоинством. А Мария лежала на постели такая несдержанная в своих желаниях и помыслах, такая горячая. Весь её образ источал желание, но это не было детской похотью, это было нечто интригующие, подталкивающее Снейпа к ней. И мужчина поддался на эту провокацию. Мужское тело накрыло женское, а обнаженное желание мага коснулось бедра девушки. Подвинувшись на середину кровати, пара вновь возобновила свои ласки. Северус безпалочковой магией обездвижил верхние конечности ведьмы при помощи невидимых пут так, что теперь она лежала перед ним как на ладони. Маг не смог удержаться перед выставленной напоказ грудью и припал с поцелуями к ней. Оставляя множество маленьких засосов по всему периметру обоих сестричек, тот доводил истомы Марию и медленно подвигался к заостренным соскам, явно требующим к себе внимания. Женский вскрик сменил постанывания, когда тот неожиданно укусил один из сосков и самым кончиком пальцев прикоснулся к центру удовольствия одновременно, еле ощутимо заласкав причиненную боль. Сознание Малфой в прямом смысле плавилось, казалось мозг вскоре вскипит. Невозможно было определить где конкретно сейчас мужчина, он был везде: и на раскрасневшейся груди, и на плоском животе, и на её бутоне. Умелые пальцы ласкали кожу половых губ, растирая соки по всей промежности, задерживаясь на маленьком бугорке, пока его зубы все ещё доводили свою работу до идеала. В какой-то момент девушка задохнулась и, содрогаясь, ощутила как два пальца незаметно проникли в её влагалище, продлевая сладкие судороги. — Прекрасно, — пробормотал Северус, окидывая взглядом брюнетку вознесенную им на верх блаженства. Его пальцы сейчас приятно поглаживали внутренние стенки влагалища, как бы успокаивая перед предстоящим. — Как давно ты занималась сексом? Мужской голос прозвучал точно под водой, а зрению все ещё было необходимо время для восстановления. Потом послышался мужской смех, было настолько необычно слышать его спустя долгое время, что это вынудило её раскрыть глаза. — Когда был последний раз? — повторил тот вопрос, и получил в ответ лишь мотание головой. Значит давно… Облизнув свои губы, брюнет взмахнул рукой и освободил ту от пут. Порядком затекшие руки все равно сразу же метнулись к нему, обнимая его и таща на себя. Но Снейп не был бы Снейпом, если бы даже сейчас не поступил как хотел. Хотя предложение отплатить той же монетой было заманчивым. Но он отставил это на потом. Сейчас все мысли были заняты одним: как опять довести девушку до пика? Склонившись, чтобы лизнуть ложбинку между грудью, тот двинулся ниже, покрывая мокрыми поцелуями каждую частичку предоставленного тела. А Мария, казалось уже неспособная ни на какие действия, вновь стала извиваться и протяжно постанывать. Звуки, издаваемые ей, были настолько прекрасные и неповторимые — магу было с чем сравнивать: когда они с Люциусом ходили в бары, где обязательно прилагались легкие дамы, он успел наслушаться разного, но ненастоящего. Да, этим девушкам нравилось, что он с ними делал, а статус Пожирателя заставлял их течь ещё сильнее, но всё было каким-то преувеличенным и наигранным. Не может же девушка даже находясь в полусознании продолжать отчаянно стонать? — и настоящие. Северус взял член в руки и с силой его сжал, пока сам приближался все ближе к сокровенному местечку. " — Потерпи» Женский лобок был встречен целомудренным поцелуем. Пробежавшись пальцами по внутренней части бедра, брюнет прошептал: — Вот таак, — и с этим раздвинул слегка напряженные ноги в разные стороны. Смазки было предостаточно, чтобы утонуть здесь. «Было бы прекрасно», — подумал тот. Острым кончиком языка Снейп провел по складкам и закружил вокруг клитора, выгибая от удовольствия своими движениями девушку. Мокрые и весьма непристойные звуки наполнили комнату, и волшебница бы была смущена — брюнет был в этом уверен на все сто, — но все её мысли занимал сейчас искусный язык, который помимо острых слов мог дарить ещё и такое блаженное удовольствие. Мария готова была разорваться от огромного комка возбуждения, которое её подарил этот волшебник. Единственное на что она была способна, это обхватить дрожащими руками голову Северуса меж своих ног и слегка потянуть за черные волосы, поощряя его действия. Она чувствовала как он поместил в неё сначала один, а потом и другой палец, явно растягивая её, подготавливая для дальнейших игр. Когда таз уже начал дрожать, тогда мужчина решил остановиться на клиторе и всосал его, попутно щекоча определенное местечко внутри неё, и она выгнулась под неестественным углом, с криком отпуская все напряжение. Волшебник не без удовольствия наблюдал за её оргазмом, отмечая в голове, что таким надо заниматься почаще. Так ему нравилось смотреть на закатившиеся глаза и на раскрасневшееся лицо. Дав той вернуться на землю, он прилег сбоку. — Мне кажется, я тебе кое-что задолжала, — слабым голосом пошутила Мария, поднимаясь с кровати на одном локте и кивая головой в сторону дыбом стоящего дружка. — Нет, ведьма, в другой раз. Северус навалился на ведьму вновь, раскидав объёмную шевелюру по подушкам, и припал к ней с новым поцелуем. Рукой обхватив основание члена, тот поднес его к жаркой женской промежности и размазал смазку по головке. Оттянув нижнюю губу, мужчина подался вперед на пару миллиметров войдя внутрь и замер в ожидании. Хотелось с размаху погрузиться в узкое влагалище и насытиться им, но он ждал пока она привыкнет к размерам. Малфой обхватила своими руками мужские плечи и провела по ним своими коготками, подталкивая. Тогда волшебник поудобнее расположил обе руки между её головой и медленно подался вперед. Когда головка члена коснулась матки волшебник простонал. Самое тяжелое позади. Мария бережно обвила мужскую талию своими нежными ножками, захватывая его в плен. После этого жеста волшебник не смог сдержаться и подался назад. Внимательно следя за мимикой лица своей партнерши брюнет постепенно набирал обороты. Ему нравилось как она реагировала на его более жесткие толчки, ему нравилось какой отзывчивой она была. Но в планах не было быстрого или жесткого секса. Северус хотел показать любовь и нежность. Поэтому толчки средней скорости сменялись длинными и медленными. Волшебник наклонился к девушке и медленно принялся целовать ту, выражая всю нежность, что он к ней испытывал. От умелых ласк у девушки начали скапливаться слезы в уголках глаз. Он был таким нежным с ней, такой чуткий и заботливый. Мария успела изучить его шрамированную спину однажды, но она до сих пор не могла в полной мере осознать все то, что пережил этот сильный мужчина. Хотелось обнять его, пожалеть, только она знала, что он в этом не нуждался. Снейп уже давно пережил все свои душевные раны, и сейчас нуждался в своеобразном виде любви. Малфой сморгнула набежавшие слезы. — Тебе больно? — нахмурившись, озабоченно остановился маг. Снейп несмотря на все свои "заслуги" на службе терпеть не мог доставлять прекрасному полу боль. И если сейчас он сделал больно ей... — Нет, — нервная улыбка расползлась по лицу, — нет, Северус. Мне очень хорошо с тобой. — Люди не плачут, когда им хорошо, — пробормотал он, смахивая большим пальцев скатившуюся слезинку. Разумеется, он ей не поверил. Мария хорошо умела врать, это он понят ещё в момент её обучения в Хогвартсе, но не ему. Ответа не последовало. Мари лишь потянулась за поцелуем и нетерпеливо поёрзала тазом, вызывая ухмылку у брюнета. Позже пара соединилась не только физически, но и ментально - Снейп ласково проник в женское сознание, даря ласки ещё и там, и попутно узнал причину её слез. И причина не оставляла того ещё очень долго.