Место под Солнцем

      Лето выдалось достаточно жарким. Высокое темное здание особняка притягивало все тепло к себе, вынуждая хозяина накладывать охлаждающие чары на те комнаты, в которых он сам находился. Раньше Снейп большую часть своего времени проводил в подземельях, где сырость земли, после обильного обогащения растительности водой, спасала от изнуряющего тепла. Поэтому теперь приходилось привыкать к жизни в собственном доме — год после войны Зельевар провел странствуя от больниц к санаториям, где климат был более терпимым. То самое левое крыло здания не было тронуто, туда не ходили домовые эльфы, туда не совались редкие гости Героя войны. — Северус, извини меня за мое любопытство, — неловко начал Филландр в один из вечеров. Мужчина регулярно навещал своего друга, чтобы продолжить работу над одним зельем. Не то, чтобы Снейп не мог справиться сам с работой, просто ему необходимы были знания в области маггловской медицины, а времени у него не было, — но почему ты не пользуешься левым крылом? Если бы мы могли занять ту территорию, работа пошла бы в разы быстрее, — действительно, несмотря на немаленькие размеры особняка, выделенная территория для лаборатории затрудняла работу двух взрослых мужчин, нуждающихся в личном пространстве. — Оставь это, Филлиандр. И давай к этому больше не возвращаться, — сухо бросил маг, не поднимая глаз от тома книги, попутно накручивая кистью круги в воздухе, помешивая отвар.       Прошло слишком мало времени для того, чтобы тема войны поднималась легко. Волшебнику было больно вспоминать все пытки, через которые пришлось пройти по приказам обоих «хозяев». Когда Волан-де-Морт почувствовал власть, овладев кровью и плотью, он решил поразвлечься. Пиршества устраивались по всей магической Британии, волшебники поднимали тосты за доброго и славного Тома, а он сам в это время устраивал приватные собеседования, по исходу которых молодые ведьмы и магглы отправлялись либо в лапы Пожирателей, либо… к Северусу домой. Существовало разделение: в Малфой мэноре располагался сам Темный Лорд, поэтому было целесообразней расположить там одобренных мучениц, а отверженные отправлялись в парк аттракционов к Снейпу в левое крыло особняка. Лорд нашел символичным выделить для них именно левое крыло: все-таки отличительный знак его слуг находился именно на левом предплечье. Планировалось для каждой отклоненной выделить отдельную комнату — никто не называл это камерой, хотя на комнату это помещение было похоже меньше всего: мизерное помещение, пропитанное холодом и сыростью, с мисками, стоящими на полу для подачи еды — кормили только тех, кто хорошо себя вел. Но на деле им приходилось ютиться по три — четыре человека в одной комнате — в определенный период Лорд стал более избирательным. Разумеется, на них ежедневно налетали с сексуальными пытками все те пожиратели, кому не достался лакомый кусочек в мэноре. Северусу ничего не оставалось, кроме как переехать окончательно в Хогвартс под предлогом углубленной слежки, так как слышать отчаянные крики несчастных девушек, даже девочек (бывало пленницам не было даже восемнадцати) — становилось невозможно. Частыми являлись пытки с расчленением и последующим насилием полуживого человека.       По возвращении домой, маг очень долго с опаской разгуливал по коридорам. Ему вечно казалось, что он слышит тихие крики, доносящиеся из левого крыла. Когда фантазия разыгрывалась не на шутку, мужчине казалось, что он тонет в крови тех ведьм. Кровь медленно распространялась по всему дому, заполняя собой все маленькие щели и скважинки, появившиеся из-за ярости его соратников. Становилось по настоящему жутко.       Задача с зельем стояла достаточно сложная: необходимо было добыть рог волшебного существа — дромарога, — достать который было непросто. Крупный зверь с горбом на спине и двумя длинными, острыми рогами обитал в горных районах Европы. По своей природе он обладал чрезвычайно агрессивным нравом; к тому же скрытие этого существа от магглов являлось сложной задачей для Министерства, его шкура непроницаема для большинства заклинаний, как следствие, его трудно было найти, а поставки в магазины были остановлены тем же Министерством из-за неудобств в содержании. Хотя у Северуса, разумеется, был вариант: рог можно было купить на черном рынке Венесуэлы, но цены там были просто баснословные. От блондина требовалась поставка атропина и налоксона в немаленьких количествах. Мужчинам приходилось экспериментировать для создания скелета отвара. Познания Снейпа в зельеварении много раз спасали их от самых опасных взрывов, и позволяли экономить сложно добытые рога дромарога. А помимо прочего, надо было спланировать свои дальнейшие действия в случае удачного завершения первой части работы. Зельевар уже на протяжении трех с половиной лет искал зелье, хоть отдаленно похожее на то, что ему надо, но годы поисков показали, что придется выполнять всю работу самому. А создание собственного зелья не являлось легкой задачей. — Аква Эрукто! — вовремя прокричал маг, обливая своего товарища огромной струёй воды. Филлиандр по невнимательности своей положил огненные семена прямо на сухую деревянную дощечку, а рядом располагался недавно успешно сваренный компонент.       Блондин шокировано замер, держа в руках щипцы с маленьким отростком щупальца, который все ещё продолжал двигаться, полностью облитый ледяным потоком воды. Когда отдышка стихла, тот задорно рассмеялся, вгоняя Северуса в ступор и вынуждая его лишь закатить глаза с тенью улыбки на губах. Любого другого бы маг точно прикончил на месте за такую раздражающую и в то же время банальную ошибку, но этот человек определенно запал в душу своей незлопамятностью.       Мария успешно продолжила ведение своего бизнеса. Отчасти, свой вклад внес Снейп, несмотря на все препирания и угрозы ведьмы: брюнет оказал удивительное воздействие на Поттера — независимо от занимаемой должности, тот до сих пор с опаской относился к Грозе Подземелий, — и также смог лицезреть изумительную картину, ласкающую душу: после озвученных недовольств у Мальчика-Который-Выжил возникло острое чувство дежавю, будто кто-то уже просил его о том же, а потом у парня отвисла челюсть. «Малфой же просила его о том же!..» — пронеслось у того в голове перед тем, как собеседник сделал ему замечание: «И подберите уже свою челюсть, мистер Поттер». — Спасибо тебе большое, — задыхаясь от смеха выдавила из себя девушка. После рассказанной истории, та чуть не выронила бокал с вином из рук. — Я всегда подозревал, что у Избранного проблемы с самоконтролем, — прошептал волшебник в темноту, борясь с огромным напряжением внизу.       Мария уже в который раз являлась желанным гостем в апартаментах, заставляя Снейпа шокировано задумываться: как я мог столько лет прожить без должной компании? Только пара редко когда обсуждала интересующие обоих темы, им на это просто не хватало времени из-за обостренного влечения брюнета. Пару раз тот даже не успевал поздороваться со своей гостьей, и просто закрывал ей рот поцелуем. А Мари и не была против таких встреч.       Северус отложил свой бокал в сторону и целенаправленно шагнул вперед, сбивая дыхание своей партнерши. Он остановился только в тот момент, когда женские бедра коснулись стола. Брюнет склонился к нежной шейке и оставил там сладкий укус. — Северус, — дрожащим голосом позвала та.       Мари одним глотком осушила стакан и, вместо того, чтобы поставить несчастную посудину, перенесла руку в бок, держа его двумя пальцами за ножку. Мужчина недоверчиво покосился на неё. Комнату заполнил женский смех, ей определённо нравилось как легко его можно было выбить из колеи. Вроде только что он ласкал её, а теперь выжидающе наблюдает. Раздался звук битого стекла. Но паре не было до этого никакого толка: они уже слились в поцелуе и слышали только громкие удары собственных сердец.       Северус уже давно избавил обоих от верхних слоев ненужной одежды, развернул Марию к себе спиной и теперь с упоением наслаждался женской грудью, плавно вылезающей их оков бюстгальтера. Проворные длинные пальцы обхватили мягкие полушария так, что заостренные соски оказались прямо по центру ладони, пока мужские бедра нетерпеливо вжимались в бархатную кожу женских, показывая какое воздействие она на него показывала. Болезненно сжав центральные пики, Снейп наслаждался громким стоном. Хищная улыбка застыла на его лице.       Мари определённо нравилась власть в сексе или в любом другом аспекте жизни. Лицезреть желание партнёра подчиняться твоим указаниям — высшее удовольствие? И, слава Мерлину, Мария была именно такой. Нуждающейся в подчинении. Но девушка не делала сдаваться без борьбы — настоящая Слизеринка, — разжигая тем самым ещё больший пожар в комнатах.       С грудным рычанием брюнет медленно надавил на плечи, вынуждая ту лечь на стол. А сам с жаждой впился фалангами в упругую попку, массируя её. Но волшебник не рассчитывал на быстрое завершение вечера. Ему нравилось наблюдать как его «жертва» извивается и умоляюще стонет под ним, прося о большем. Поэтому сейчас чуткие и умелые пальцы принялись массировать ягодицы, перебираясь от основания копчика к самому мягкому месту. Дразнящими движениями игнорируя то самое место, где сейчас без сомнения, создавалось огромное напряжение — об этом свидетельствовали покрасневшие и увеличенные половые губы. Когда девушка практически рыдала, неистово дёргая своими бёдрами, тот наконец уделил внимание её словам — Пожалуйста, Северус… — задыхалась она, дрожа, — я больше не выдержу.       Раздался звонкий хлопок. — Не недооценивай себя, Солнце, — пропел тот сладким баритоном прямо над её ушком, посылая рой мурашек по спине.       Член расположился прямо у входа. «Такой горячий и сильный», — подумала та отголосками сознания. Орган заскользил по промежности, отчего у неё от желания затряслась вся задняя часть тела. Тот покружил на клиторе, распространил всю смазку по периметру, и остановился в входа. Тогда уже Мари по настоящему зарыдала, бессвязно что-то бормоча себе под нос. Это возымело эффект: мужчина подался вперед на пару миллиметров и замер. — Сдаётся мне, ты этого не заслужила, — заключил он, и вышел из неё.       Если бы не мужские руки, она бы уже давно поцеловала своим подбородком огромный стол — ноги подкосились от всей несправедливости своего положения.       Северус склонился и оставил целомудренный поцелуй между лопаток. Будто это хоть как-то облегчало ситуацию. Потом он пропал, об этом свидетельствовал еле ощутимый поток прохладного воздуха. А потом он появился там! Влажный язык припал прямо к центру удовольствия и принялся вылизывать его, доводя до исступления. Он больше не дразнил, отточенными движениями поднимая до небес. — Северус, — прокричала она, содрогаясь.       Волшебница не заметила, что в он уже был в ней. Мужчина решил поиздеваться и над ней, и над собой. Когда сладкие судороги закончились, маг принялся двигаться. Подтянутые, казалось, до упора яйца с размаху били по промежности всякий раз, как тот вколачивался в неё. — Да, даа! Быстрее! — кричала та, между ударами.       В ушах шумел пульс, удары кожу о кожу и громкие хлюпающие звуки. Смазка уже давно стекала по бёдрам, оставляя там маленькие линии.       Этот волшебник определённо был лучшим её опытом. То, до чего он мог её довести, те эмоции, что он ей дарил, заставляли возвращаться волшебницу к нему. И речь идёт не только о сексе, их эмоциональная связь, ощущение настроения друг друга, сближало обоих. Хоть Северус иногда и был угрюмым, чаще всего это происходило при встречах после его работы, но Малфой понимала, что таким он был всегда. — Не сдерживай себя, милая, — выдохнул тот. — Мне нравится слышать тебя.       Маг подался вперёд и теперь помимо мощных толчков он ещё и быстро закружил пальцами прямо над центром удовольствия девушки. По мере приближения к новому оргазму Мари поднималась на цыпочки и все громче стонала.       Следующий визит был назначен через неделю. Мужчина предупредил о том, что он несколько занят работой над новым проектом, поэтому встречаться они смогут реже. Малфой никогда не страдала любопытством, скорее часто проявляла научный интерес, поэтому с своём письме она толстым шрифтом вывела: «Поделитесь впечатлениями от проекта?» — конечно под впечатлениями подразумевалось раскрыть все карты. Слизеринка потому то и сблизилась с Зельеваром — у неё был талант к зельям, который Профессор просто не мог не раскрыть.       «Любой класс превозносит значимость тех добродетелей, которые ему не нужны, мисс Малфой. Богатые рассуждают о выгоде экономики, бездельники о величии труда», — процитировал тот ей в ответ Оскара Уайльда.       Но девушка не могла оставить это безнаказанно. Цитируя того же автора написала та:       » Видеть свои недостатки в других — невыносимо, мистер Снейп», — она не стала назвать его Профессор, чтобы не напоминать не самые лучшие времена.       Мужчина с ухмылкой отложил письмо и уже собирался взмахнуть рукой, чтобы призвать чернильницу, но охранные чары дома уведомили, что кто то приближается к границе дома. Снейп напрягся. Шестое чувство с самого утра подсказывало ему, что что-то сегодня случится. Взмахом палочки все пуговицы оказались застегнуты. — Тэд, — хлопнул в ладоши владелец особняка.       Мгновенно появился домовой эльф, такой же хмурый, как и его хозяин, под огромным глазами виделись тёмные мешки, свидетельствовавшие о занимаемой должности — у Снейпа всего было около пяти домовых, над которыми стоял один главный — Тэд, на него возложили обязанность контролировать работу остальных. — Да, повелитель? — склонилось существо в поклоне. — Ты почувствовал сигнал? — после кивка, тот продолжил: — Проверьте кто это и живо доложите мне.       Эльф закрутился в вихре аппарации.       Снейп ничего не боялся, нет. Да и врагов у него вроде не осталось. Просто нечто, толкающее не покидать стены дома, вынуждало перестраховаться. Ещё во время войны мужчине приходилось полагаться только на свои ощущения. Интуиция подсказала ему когда Лорд был в благосклонном настроении для разговоров, в ходе которых Зельевару удавалось изменить ход мыслей змеемордого.       За секунду как Снейп решил уже проклясть мелкое животное, тот появился. — Господин Снейп, там… — Что?! — взревел маг. — Там девушка… — брюнет выдохнул. Слишком рано, конечно, для визита, но он говорил Мари, что ей всегда рады в этом доме. А эльф трусливо опустил маленькую головку, — в крови, — прошептал Тэд.       Глаза мужчины наполнились неестественной ему яростью, и только те, кто хорошо знал мага, мог разглядеть там страх. Мгновенно выбежав, тот стремя голову помчался ко входу. Помилуй Мерлин того, кто с ней это сделал. Давно волшебник не ощущал это чувство: адреналин подскакивает, дыхание учащается, и, кажется, что коридоры становятся бесконечными, им нет конца, хотя здравый смысл подсказывает, что разница между входной дверью и его кабинетом всего в один этаж. — Алахамора, — прокричал тот, добегая до двери.       С размаху отварив последнюю преграду, Снейп уставился на пол. От увиденного у самого безэмоционального участника войны подкосились колени — а может все дело в том, что эта волшебница была не безразлична ему? На массивных ступеньках лежало тельце, запутанное в собственных волосах и измазанное в крови. " Может, не её?» — понадеялся он.       В два мига оказавшись рядом, волшебник наложил на девушку диагностические чары, пока попутно убирал волосы с её лица. Мария. " А кто к тебе ещё мог прийти, придурок?»       На изумрудном платье отчётливо виднелись огромные пятна крови, тёмная полоса очнулась от рёбер до тазовой кости. Диагностирующие чары подсказали, что на неё было наложено неумелое Сектумсемпра и также присутствовали сильные ушибы внутренних органов, пульс стабилен, но слаб. Когда то он сам частенько прибывал в таком же состоянии, а то и похуже, и магу приходилось справляться со своими увечьями в одиночку, зализывать свои раны в холодных подземельях. И казалось, после двух пережитых войн Снейп уже привык видеть кровь и страдания, но не Мари. Сердце в буквальном смысле обливалось кровью от единственной мысли «Кто тот мог ей навредить». Аккуратно подхватив тельце на руки — ему было известно, когда человеку плохо — лучше не использовать чары левитации, от этого станет только хуже, — маг ускоренным шагом направился в столовую — ближайшая комната, где имелся нормальный стол. Дверь была раздраженно ударена ногой. — Принесите мне мою аптечку. ЖИВО! — рявкнул маг в пустоту, зная, что эльфы его услышат.       Множество маленьких чашечек с блюдцами, сервировочные тарелки и бокалы были разбиты одним движением руки. Пол украсила каша из битого стекла, она была везде: и под столом, и возле стульев, и на стульях, и под ногами у Зельевара, но сейчас все мысли были о другом. — Моя маленькая нимфа, — нервно прошептал тот, пока эльфы поочередно приносили аптечку, и склонялись на полу, убирая осколки стекла. — Пошли вон! Все вон!!! — прокричал он им точно сумасшедший — Снейп слабо дрожал над телом девушки, но разум его был собран как никогда. Брюнет не мог позволить себе позволить совершить ни малейшую оплошность.       Второпях вытащив волшебную палочку, маг начал практически напевать: — Вулнера санентур… Вулнера санентур… Вулнера санентур, — кровь медленными потоками занимала свое место в организме, но тот осознавал, что этого будет недостаточно.       Когда крови не осталось совсем, маг откинул голову ведьмы назад и раскрыл ей пальцами рот, заливая внутрь Рябиновый отвар, затем Укрепляющий раствор и Настойку бадьяна. Рефлекторно Мария проглатывала все, что в нее вливали. Потом опять наложил диагностические чары и внимательно наблюдал, как в организме усваиваются все его зелья. Осталось дело за малым. «Акцио! Бадьян!» Мужчина принялся равномерно покрывать линию пореза раствором, наблюдая как на глазах затягивается достаточно глубокий порез — ведьме шрамы ни к чему. Если бы только те кретины умели по достоинству использовать созданное им проклятье, то от Малфой уже бы давно осталась только сухая шкура.       По мере того, как раствор выполнял свою функцию, Снейп думал: кто это мог быть? Разумеется это был кто-то из Пожирателей, хотя их, по словам Министерства, уже всех посадили в Азкабан. Ибо никто не владел навыком Сектумсемпры, кроме как ПСи. Только кто? Люциус с того света продал кому-то информацию о проклятье? Северус болезненно усмехнулся. Гойл — старший давно гнил в тюрьме, а вся семья Лестрейндж давно отошла на тот свет. Никто кроме них и не видел как Снейп использует это заклинание… Только если кому-то не растрепали. — Ты Солнца яркий луч, что озарил мой мрак ночной, — сказано это было в пустоту.       Волшебник ссутулился и положил свою голову на мягкий живот волшебницы, зажмурившись.