В бегах с собой

      Пятый год обучения в Хогвартсе по-настоящему выдался сложным, но прежде, чем поезд отвез нас туда, мы начали год с Томом, как и все. Посетили Косой Переулок. Мне не терпелось заглянуть в лавку «Флориш и Блоттс». Я не оставил затею с обращением в анимага, но школьные учебники совсем не помогали мне в этом. К тому же, я не особо желал быть зарегистрированным анимагом. Как научили меня улицы: меньше знают, крепче спится нам. Мои руки было полезли в карманы, чтобы посчитать то небольшое количество монет, которое мне удалось собрать, когда я понял, что прошагал без Тома около пары метров. Обернувшись, я увидел его, стоящего у входа в Лютный переулок. Что-то неприятно сжалось у меня под ложечкой. — Эй, — я встал рядом, постаравшись придать лицу беззаботность. — Пошли отсюда, я вроде уже говорил тебе, что… — Да, помню, — Том медленно, но решительно последовал во мрак.       Сжав монеты и оглядевшись по сторонам, я последовал за ним. В этот раз я чувствовал себя гораздо увереннее. Дело было в палочке? Или потому, что меня больше нельзя было назвать сопляком? Мимо меня, шаркая, прошел мужчина в капюшоне, и я попробовал заглянуть под него, но вместо лица увидел только темноту. — Луи, — голос Тома прозвучал рядом, и я обернулся на него.       Мы оказались рядом с лавкой «Горбин и Бэркес». За пыльными окнами виднелось зелёное свечение ламп. Вывеска такого же цвета, на которой позолоченными буквами были выведены фамилии владельцев, висела над входом. — Том, — я нащупал палочку в кармане мантии. — Не думаю, что это место подходит для посещения. — Неужели, Луи, тебе не интересно? — глаза Тома, казалось, светились в полумраке переулка, опасным, алчным сиянием. Но было еще что-то… более глубокое, более личное.       Он не дождался моего ответа, и колокольчик тихо звякнул, оповестив магазин о посетителях. Оглядевшись, я быстро шагнул следом. В лавке было душно, не было привычного волшебного ощущения, которое возникало даже в том же магазине мантий. Банки с засушенными пальцами, рука на подушке, кукла с треснутой головой… Брр… — Молодым людям еще рано приходить в мой магазин, — раздался скрипучий голос, и точно мумия за прилавком показалась фигура старика. — Я ищу одну вещь, — голос Тома прозвучал отстранённо, словно он погрузился в себя. — Её вам продали примерно пятнадцать лет назад. — И что же это за вещь? — старик наклонился вперёд всем корпусом, точно кукла. — Медальон Слизерина… — я, засмотревшийся на засушенную руку на подушке, резко повернулся в их сторону.       Сухой, похожий на треск веток смех разнёсся по лавке. Я подошёл ближе и встал позади Тома. — Помню, помню… Ну, что же, не думаю, что у вас будут на него деньги. Да и были бы, вещица продана в прошлом году. Пекло! Говорил же я ему, что можно было из неё вытрясти побольше! — старик стал хрустеть пальцами. — Можно… можно… — Не сочтите за грубость, но кто продал вам этот медальон? — Продал? Девчонка на сносях. Я выманил его за 10… — речь его резко оборвалась, и тёмные, маленькие глазки под обвисшими веками уставились на нас. — А на кой это вам? — Домашнее задание, — мягко улыбнулся Том и склонил голову. — Благодарю за вашу помощь. Идём, Луи. — Эй, что за домашнее задание такое?       Том быстро вышел из лавки, и колокольчик позади нас вновь звякнул. Я ещё слышал оклики старика, следуя за Томом. Медальон Слизерина… Я был прав, идея о том, что Том является его наследником, проникла в него тогда точно яд. Смотря на его спину, мною ощущалось невиданное раньше чувство страха к нему. Казалось, странная сила исходила от него, сила гнева и понимания.       Стены переулка будто сжимались, делались всё уже. Всё чего я желал, это быстрее убраться отсюда. Обратно к свету. Быстрее. Прочь от узких, вонючих переулков, служивших мне домом… Тень скользнула мимо нас, а затем она сбила Тома с ног. Его ударило о стену, и палочка выпала из его рук, укатившись в сторону. Том рухнул прямо в лужу, и, медленно подняв лицо, я увидел, как гнев исказил его красивые черты.       Тенью оказался мужчина в вонючей, потрёпанной мантии, наставивший на него палочку. У своего горла я уже ощущал другую, уткнувшуюся концом прямо в кожу. — Только дёрнись за палочкой, — раздалось над ухом. — И твоё горло заполнится водой.       Я облизнул губы и посмотрел на Тома, который смотрел снизу вверх на колдуна. — Ай-яй-яй! — хохотнул державший «под прицелом» Тома. — Не слишком-то осторожно ходить в такое время по таким местам, мальчики. Считайте это уроком. А теперь выкладывайте всё, что при вас есть. — Да пошли вы! — крикнул я и резко отвел голову назад, ударив затылком в нос державшего меня. Раздался крик, и хватка тут же ослабла. Мне удалось вывернуться, увидев краем глаза красные искры, чуть не опалившие мою мантию. — Мелкий ублюдок! Иммобулюс! — взмахи палочки были нечёткими, но я всё равно успел лечь на землю. — Иммобулюс! — Я превращу тебя в червяка! — закричал маг, отворачиваясь от Тома. — Том! — я схватил его палочку и бросил ему.       Парень на лету поймал её и, резко развернувшись, ударил оглушающим заклинанием по магу. С ослепительной вспышкой его отбросило о каменную стену, и, издав гортанный вздох, мужчина обмяк. Я выхватил свою палочку и, увернувшись уже от просто пытавшегося кинуться на меня (признаться, он был щуплый как крыса, не удивительно, что он легко выбыл из игры от одного удара) мужчины, прицелился. — Инкарцеро, — веревки, точно змеи, вылетели с треском и связали нападавшего.       Округлив глаза, он рухнул на землю, разбив подбородок и выронив палочку, которую я тут же забрал себе. Вскинув её, я поцеловал дерево, точно свой трофей. Я ведь делал так раньше, когда находил что-то стоящее на улицах, или, когда делал удачную кражу, разве нет? Палочку я сунул в мантию. — Не знал, что ты собираешь трофеи, Луи. — Не знал, что ты любишь ходить по таким местам.              Том взмахнул палочкой и грязь исчезла с его лица. — Что будем с ними делать? — То, что они хотели сделать с нами. — Ограбим? — Нужно преподать им урок, — холодно ответил он и поднял палочку. — Вермикулюс, — с тихим хлопком, обезоруживший Тома превратился в червя. Нога юноши поднялась и опустилась резко вниз. — О, Боже! — выдохнул я, сделав шаг назад. — Твоя очередь, — Том даже не повернулся ко мне, смотря на свою ногу, по-прежнему стоявшую на останках червяка. — Нет! Прошу! — закричал крысоподобный мужчина. — Помогите! — Луи, — Том повернул лицо в профиль. — Сейчас сюда сбегутся, нам не нужны свидетели.       Я крепче сжал палочку и посмотрел на того, кто ещё недавно грозился заполнить мою глотку водой. Когда мне было лет семь, подобный ему избил Алиса и забрал те крохи, что смог напопрошайничать мальчик. Этот переулок, эти люди были моими призраками. Но я не могу убить. Не могу… Моя рука медленно поднялась… Я не должен… Мои губы произнесли заклинание и тёплая волна прошла от руки, через палочку… Я не прощу себе этого… Хлопок, и червяк стал извиваться у моих ботинок… — Молодец, — раздался голос Тома у моего уха, а его рука крепко сжала моё плечо. — А теперь идём.       Я не сразу понял, что моя нога была опущена на червяка, и когда больше рука Тома, нежели я сам, повела меня прочь, всё, что мне оставалось, это просто перестать об этом думать. Иначе никак. Иначе… иначе… Дневной свет ударил мне в лицо, и я ощутил лёгкое головокружение, прислонился к стене, одного из магазинов, которые теперь мне казались слишком яркими после Лютного переулка. Том терпеливо подождал, пока я отдышусь, а затем доброжелательно улыбнулся и даже хлопнул меня по плечу. — Идём, ты хотел посмотреть книги.       Да, точно, я же хотел стать анимагом. Будь я им, мне бы не пришлось выпрашивать место для ночлега, я бы пробирался в самые тёплые уголки, выкрадывал еду, я бы… Но мне же больше не надо было этого делать. Не надо. Я посмотрел на небо, судя по всему прошло не больше часа. А казалось, что целая жизнь. Выпрямившись, моё тело, ибо разум ушёл глубоко внутрь меня, последовало к магазину, вполуха слушая рассуждения Тома о предстоящих экзаменах и последних новостях из внешнего мира. Кажется прозвучала фамилия Грин-де-Вальд. Да, экзамены, нужно многому научиться. Я еще раз посмотрел на свой ботинок, который недавно раздавил человека. Я стал забывать каково это, жить среди холодного камня и мусора, как легко стать такими, как эти ублюдки, напавшие на нас. Тёплая постель, вкусная еда и школа, ставшая подобием дома, размягчили меня. Они и правда получили урок. Глубоко вздохнув, я крепче сжал трофейную палочку.