Тис и остролист

Гарри проснулся и лениво перекатился на другой бок. Вчера Драко, Блейз и Тео слёзно попрощались с Гарри — ладно, справедливости ради, так себя вел только Драко, Забини с Ноттом просто смеялись, глядя на излишнее беспокойство товарища, — и Гарри остался один. И это было потрясающе. Своя комната — это потрясающе. Своя комната, находящаяся в пригодных для жизни условиях — ещё лучше. Оказывается, Гарри сам не осознавал, насколько устал от общества, пока это самое общество его не покинуло. «Ты собираешься смотреть подарки?» — мимоходом поинтересовался Марволо, и Гарри завис на несколько секунд, пытаясь понять, о чем вообще он говорит. «Какие подарки?» — нахмурившись, всё же спросил он. «Рождественские. Ты действительно думаешь, что эти дети ничего тебе не подарили?» — Марволо явно веселился, чувствуя непривычную растерянность Гарри. Слова компаньона выбили из груди весь воздух. Гарри вообще забыл, что существует такое понятие, как подарки. Нет, ладно, Гарри купил почти всем однокурсникам небольшие презенты по настоянию Марволо, но как-то совершенно упустил из виду, что к нему это тоже относится. Что ему тоже будут что-то дарить. Мерлин, он же никогда раньше… «И… что сейчас нужно делать?» — спросил Гарри, проклиная себя за неуверенность. «Я полагаю, сначала тебе стоит привести себя в порядок», — мягко напомнил Марволо, и Гарри чертыхнулся. Да, он же только проснулся, нельзя, чтобы его заметили в таком виде. После того, как Гарри сходил в душ, вымыл и высушил голову и оделся, он спустился в общую гостиную. В Слизерине на каникулы помимо него остались буквально два человека: Джемма Фарли и Адриан Пьюси — третьекурсник и загонщик в слизеринской команде по квиддичу. Оба сейчас сидели в креслах перед камином и, кажется, играли в шахматы. Судя по отчаянно хмурившемуся Адриану, выигрывала пока Фарли. — О, Поттер. Доброе утро, — махнула рукой Фарли. Гарри улыбнулся и кивнул в ответ. — Для тебя тут подарки. Она указала на небольшую груду свертков у ёлки. Гарри сглотнул. — Да, Поттер, — весело усмехнулся Пьюси, — я, честно говоря, удивлен, что вся гостиная не завалена ими. Гарри выгнул бровь. — Да, благодарю за уточнение, — насмешливо ответил он и пошёл в сторону рождественского дерева. По мере приближения пульс учащался, но Гарри заставил себя не показывать даже намека на то, что что-то не так. Взяв все, что предназначалось ему, он быстро вернулся в свою комнату и смог выдохнуть. Находиться в одном помещении с рождественским деревом было, честно говоря, мучительно. Вдохнув носом воздух, Гарри смог расслабиться и принялся открывать подарки. От Драко ему досталась книга аж из малфоевской библиотеки. Она была посвящена таким магическим праздникам, как Йоль, Самайн, Имболк, Сумарсдаг, Лугнасад, Мабон, Лита и Бельтайн. Для каждого праздника были тщательно и подробно описаны необходимые ритуалы и действия, а также смысл каждой детали. Потрясающая книга. Гарри обязательно должен будет поблагодарить Драко за неё. Блейз прислал ему набор ядов — не совсем смертельных и не совсем законных, если честно — и целую коробку сахарных перьев. Гарри как-то проговорился, что из всех сладостей сахарные перья нравятся ему больше всего, так что это было очень… Уместно, что ли. Гарри не мог отрицать появившееся в груди чувство удовлетворения. Тео подарил блокнот. В записке рассказывалось, что этот блокнот не может открыть никто, кроме владельца, а также количество страниц в нём приближено к восьмистам тысяч благодаря чарам незримого расширения. К нему прилагались чернила разного цвета и качественные карандаши. Да, давненько Гарри не рисовал. В детстве он обожал это делать, в основном изображая Марволо или себя, но со временем увлечённость рисованием пропала, а зря. Это действительно всегда помогало Гарри расслабиться и избавиться от беспокойства. К тому же, рисовал он хорошо. Здорово, что Нотт решил подарить именно блокнот. Почему бы не вспомнить детство? Тем не менее, на этом подарки не закончились, что удивительно. Дафна прислала восхитительную книгу с косметическими чарами — в основном, для волос, конечно — и зачарованный гребешок, на который нужно было капнуть кровью, и после этого волосы расчёсывать становилось удовольствием. Полезное приобретение. От остальных слизеринцев его курса и постарше пришли, в основном, подарки из вежливости, вроде волшебных сладостей, красивых перьев или книг. Книги были полезными, на самом деле, и почти все — на грани закона, если честно, но не то чтобы Гарри не было плевать. Он действительно никогда не думал, что Рождество может не быть мучительным. После того, как Гарри разложил все подарки и рассортировал книги, он отправился на завтрак. Желудок нещадно болел, напоминая о том, что за вчера Гарри не съел ни крошки — неудивительно, учитывая то, что если бы и съел хоть что-нибудь, тут же выблевал бы. В Большом зале все сидели за одним столом, включая учителей. Дамблдор счастливо улыбался и хитро поглядывал на Гарри из-под очков-половинок, раздражая одним своим присутствием. Из гриффиндорцев здесь остался весь выводок Уизли, несколько старшекурсников и парочка детей. Из Когтеврана, как ни странно, осталось самое наибольшее количество людей, а из Хаффлпаффа — никого. Не то что бы это действительно было чем-то важным, но Гарри слишком привык подмечать детали. Зато он точно знал, что не было самых раздражающих его поклонников или поклонниц — вот это действительно радовало, серьёзно. Потому что шло время, а люди никак не успокаивались, всё ещё следя за каждым его движением, и это злило просто до безумия. Он чувствовал себя… Что ж, он чувствовал себя как минимум некомфортно. Он… Не привык. В раздражении дёрнув головой, Гарри быстро покончил с завтраком и вновь пошёл в свою комнату. Приземлившись на кровать, он начал ознакамливаться с подаренными ему книгами, когда обнаружил один свёрток, который сначала не заметил. Открыв его, Гарри осмотрел содержимое и нахмурился, когда Марволо в голове несдержанно выдохнул. Подарком оказалась мантия. Довольно странная, на самом деле — судя по всему, это была мантия-невидимка, но такие мантии были, если честно, практически бесполезными, так как чары выдыхались максимум через полгода после приобретения, плюс заметить человека в ней всё ещё оставалось лёгкой задачей. Но тогда почему Марволо так отреагировал? «Надень её», — хриплым голосом попросил компаньон, и Гарри, хмыкнув, выполнил просьбу. Что ж, ладно… Судя по всему, мантия была невероятно качественной, так как, насколько Гарри знал, обычно такого эффекта достигнуть было почти невозможно. «Гарри. Попробуй использовать на ней Акцио», — голос Марволо был каким-то вибрирующим, с оттенком неверия. «Зачем? Что заставило тебя так волноваться?» — Гарри ненавидел, когда он оставался в неведении. «Увидишь. Я тебе всё объясню, просто используй на ней Акцио». Гарри раздражённо поджал губы и махнул палочкой в привычном жесте, после чего пробормотал заклинание. Чары не сработали. Гарри нахмурился. Попробовал ещё раз. Снова не сработало. На мантию не действовало Акцио. И это действительно было странно. «Гарри, у этого подарка есть пояснение?» — было видно, что Марволо изо всех сил старается оставаться спокойным, но у него не получалось. Уж Гарри за столько лет научился различать его эмоции. Тем не менее, в свертке обнаружилась неприметная записка, написанная знакомым почерком с завитушками. «Незадолго до своей смерти твой отец оставил эту вещь мне. Пришло время вернуть её его сыну. Используй её с умом. Желаю тебе очень счастливого Рождества». Дамблдор. Проклятый Дамблдор. «Ты представить себе не можешь, что за реликвия попала тебе в руки», — в голосе Марволо впервые слышалось неподдельное благоговение. «Ну так объясни», — раздражённо сказал Гарри. Он так до сих пор и не понял, в чём вообще причина состояния мужчины. «Итак… Существует древняя сказка за авторством Барда Бидля, называется «Сказка о трёх братьях». Я не буду сейчас рассказывать тебе всё дословно, но суть заключается в том, что три брата хотели перейти реку и войти во владения Смерти, для чего наколдовали мост. Но Смерть оказалась недовольна этим, поэтому решила дать им три дара в обмен на то, что они больше не будут искать туда дорогу. Старший брат, Антиох, попросил самую могущественную палочку, и Смерть дала ему её, срезав ветку бузины, что росла неподалеку. Средний брат, Кадм, недавно потерял любимую женщину, поэтому попросил дар, который мог бы возвращать к жизни людей. И Смерть подняла камень с моста и превратила его в камень, дающий жизнь. И, наконец, младший брат, Игнотус, попросил мантию-невидимку, в которой он смог бы укрыться даже от самой Смерти. Смерть была недовольна, конечно, но дала ему свою мантию. Суть в том, что за бузинную палочку, которая скоро стала знаменитой, боролись абсолютно все, она оставила за собой кровавый след — так был убит Антиох. Второй брат, Кадм, понял, что, несмотря на то что он видел свою возлюбленную, она никогда больше не будет принадлежать миру живых, а потому покончил с собой, чтобы с ней воссоединиться. Но третий брат, Игнотус, всю жизнь скрывался от смерти, весьма успешно, кстати, и когда стал уже совсем стар, встретил Смерть, как старую подругу, и отдал мантию сыну. Таким образом, мантия передавалась из поколения в поколение потомкам Игнотуса, бузинную палочку всегда легко отследить — сейчас ей владеет Дамблдор, кстати, — а воскрешающий камень — это реликвия моей семьи. И теперь мантия-невидимка, что может обмануть смерть, принадлежит тебе. Теперь ты понимаешь?» О, Гарри понимал. Широко раскрыв глаза, он ещё раз провел рукой по мантии, ощупывая материал. Это было даже не похоже на ткань: что-то струящееся, лёгкое и совершенно не ощущавшееся как обычный предмет. Теперь, когда Гарри пригляделся, он смог заметить, как же от неё разило силой. Это было что-то древнее, невероятно древнее и такое мощное, что удивительно, как вообще можно было не обратить на это внимание. «Потому что она специально так зачарована», — любезно пояснил Марволо. Гарри сглотнул. Её обязательно нужно было проверить.

***

Уже ночью Гарри надел мантию и пошёл путешествовать по замку. Сначала, естественно, заглянул в запретную секцию в библиотеке, но быстро оттуда вышел: рано ему пока было этим интересоваться. Точнее, интересоваться-то не рано, но всю теоретическую часть ему уже объяснил Марволо, а вот для практики время как раз ещё не наступило. Нужно, чтобы ядро хотя бы немного стабилизировалось: база у Гарри уже есть, пусть и хлипенькая. Ну, получше, чем у многих третьекурсников, по крайней мере. Не то чтобы это было показателем, впрочем. «Погоди, я чувствую Волдеморта», — вдруг сказал Марволо. Гарри напрягся. «Где?» «Справа по коридору», — Гарри кивнул и пошел по указке Марволо. Он вовсе не хотел бороться с Волдемортом, жертвовать собой и влипать в неприятности. Однако если он не будет иметь хотя бы малейшего представления о том, что делает, то может попасть в беду намного большую, чем снятие баллов. Нужно контролировать ситуацию, хотя бы попытаться, а контроль — это, в первую очередь, информация. Ну, Гарри не был настолько самонадеянным, чтобы думать, что действительно смог бы что-то вызнать о планах Волдеморта, но… Хотя бы небольшие детали? Общее представление? Да хоть что-нибудь, что можно было бы использовать для самозащиты. Именно поэтому он очень тихо пошел к месту, где Марволо ощутил Волдеморта. Это, что неудивительно, был Квиррелл, зато вот второй человек был… Неожиданным. Северус Снейп. Вот это да. И он угрожал Квиреллу. Ладно, этого Гарри вообще не ожидал. Квиррел оказался крепким орешком, потому что после Снейповского «Вы же не враг себе, Квиринус, чтобы пытаться столкнуться с моим неудовольствием» сам Гарри уже бы точно или взвился и ответил бы агрессией, или… гм, на самом деле, единственным вариантом был именно что ответ агрессией. Гарри ненавидел давление и угрозы. В любом случае, из этого безумно познавательного с социальной точки зрения разговора выяснить ничего особо не удалось. Квиррел что-то собирался делать, очевидно, Снейп его подозревал и тоже пытался узнать, что именно. Поэтому, когда профессора разошлись, Гарри продолжил свой путь по замку и наткнулся на заброшенный класс, дверь которого была почему-то приоткрыта. Марволо напрягся. «Я чувствую там тёмный артефакт. Я не уверен, какая из сторон его установила здесь, поэтому лучше держись подальше от этого места, хорошо?» «Конечно». Несмотря на немного кольнувшее любопытство, Гарри согласился с тем, что лишние риски ему не нужны. Это могла быть ловушка; это могла быть та самая компрометирующая ситуация, в которую хотят загнать Гарри; да много чего, на самом деле. Но с другой стороны… Не лучше ли проверить это сейчас? В данный момент его жизни, скорее всего, ничего угрожать не будет, так как Дамблдору невыгодна его смерть, а Волдеморта они только что видели и он их точно не заметил. Значит, если сейчас разведать ситуацию, можно понять, чего вообще стоит ожидать от противоборствующих сторон. Гарри боялся, что, если он упустит эту возможность, то больше подходящего момента уже не будет. «Ты прав, дорогой, — вздохнул Марволо и нахмурился. — Ты действительно прав. Сейчас вероятность твоей смерти очень мала, а риск того стоит. Но уверен ли ты, что хочешь этого касаться?» «Ты же уже знаешь мой ответ», — усмехнулся Гарри. Марволо вздохнул. Поэтому Гарри повернулся в сторону класса и со всей возможной осторожностью вошёл. Там ничего не было, кроме пыли, сломанных стульев и… зеркала. «Есть идеи, что это может быть за зеркало?» «Гарри, дорогой, если бы ты знал, сколько в мире разных проклятых артефактов, связанных с зеркалами, у тебя бы взорвалась голова, — со смешком ответил Марволо, но тут же посерьёзнел. — Держись на расстоянии. Я пытаюсь просканировать твоё окружение, но это может потребовать магии. Я питаюсь твоими излишками, но для полноценного магического действия мне нужно больше энергии. Поэтому не удивляйся, если почувствуешь что-то такое, хорошо? Я делаю это ради твоей же безопасности». Гарри поджал губы, но коротко кивнул. Если это необходимо, он мог потерпеть. В любом случае, на кону его жизнь. Гарри действительно почувствовал небольшое головокружение и странное тянущее чувство в груди, но неудобство было настолько несущественным, что не обращать на него внимание было проще простого. Поэтому он совсем немного подошёл к зеркалу и заметил надпись на раме. Еиналеж еечярог еомас ешав он, оцил ешав ен юавызакоп я. Немного повертев надпись в голове так и эдак, Гарри чуть не хлопнул себя по лбу, поняв, что раз уж это зеркало, то и надпись тоже надо отзеркалить. Я показываю не ваше лицо, но ваше самое горячее желание. «Мерлинова борода! — зло шикнул Марволо, который, видимо, как раз к этому моменту закончил со сканированием. — Во-первых: какого мордреда в школе хранится это? Тут сотни детей, Дамблдор, старый ты маразматик! Как он вообще пронёс это сюда?! Во-вторых: это не смертельно, особенно для тебя, но для других — вполне возможно. Зеркало называлось «Еиналеж», желание, если ты ещё не понял. Показывает действительно самую искреннюю мечту, после чего паразитирует на смотрящем, и он продолжает приходить из раза в раз, после чего истощается и сходит с ума, иногда — умирает. Сам артефакт, конечно, потрясающий, не буду врать, но возмутительно, что этот выродок протащил его в школу! Школу! Дети — драгоценность, а он посмел… Убью». Гарри нервно дёрнул уголком губ, но согласился с разозлённым Марволо. «Как думаешь, мне можно посмотреть туда?» — спросил Поттер. «Ты меня вообще слушал? Это вызывает зависимость!» «Но в этом случае у меня есть ты, не так ли? Просто… признаюсь, мне правда интересно, что может показать зеркало. Может быть, так я определюсь, к чему конкретно лучше стремиться. Я, конечно, и так это понимаю, но…» Марволо мученически вздохнул. «Иными словами, тебе просто любопытно», — заключил он. Гарри дёрнулся в раздражении. «Ладно, пора уходить отсюда», — дёрнул плечом Гарри. «Послушай, любопытство — это замечательно, любопытство толкает нас к прогрессу, заставляет развиваться, это действительно прекрасная черта. Но не позволяй ей затмить твою рациональность, дорогой. Не позволяй какому-то артефакту определять твои цели. Ты — тот, кто ты есть, и ничто и никто, кроме тебя самого, не должно влиять на это. К тому же, я не уверен, смогу ли уберечь тебя от паразита». Гарри молчал. «Давай возвращаться назад», — тихо сказал он и вышел из класса. «Давай».