лиз лиз лизааа
помоги пжпжжп
мне надо будет ваню со школы забрать, не хочу одна ехать
потом к нам зайдёшь, мамы дома не будет
пожалуйста..
Быть одной — это всегда мучение. А выходить на улицу, ехать в метро — тем более. И Нугуманова всегда спасает бедную Сашу из таких ситуаций. Они — лучшие подруги и готовы убить друг за друга. Ну, или отложить все дела ради друг друга. о боже господи хорошо хорошо ты же знаешь, я всегда за любой движ во сколько?в три
Саша бежит в ванную. Старательно обходит зеркало, лишь бы не смотреть в него. Умывается холодной водой, чтобы стать хоть чуть пободрее. Смывает лёгкий «школьный» макияж, а на глаза её подступают горячие слёзы. Не может она остановить поток бесконечных мыслей в своей голове. Зачем она вообще испортила так свою жизнь? В кого она превратилась?***
— Лиз, поговори со мной, пожалуйста, — жалобно просит она, теребя свои волосы. — Ну мы же увидимся скоро, Саш, — девушка явно не рада тому, что Трусова предложила видеозвонок прямо сейчас. — Ладно, о чём с тобой поговорить? — та убирает от себя тетради и учебники, показывая, что готова слушать. — Да не знаю я. Говори ты. Лиза чуть задумывается, смотрит в потолок, а потом, словно её осенило выпаливает: — То-о-чно, ты же сегодня с каким-то парнем разговаривала, — интригующе тянет она. — Кто же это? — Ой, Лиза. Вот кто о чём, а вшивый о бане. Кто о чём, а ты, как всегда о мальчиках, — закатывает глаза та. — Это просто наш новый одноклассник. Он расписание спрашивал. — Хороший, что-ли? Вы подружились? — Ну такой, нормальный. Картавит немного, — Саша почему-то начинает смеяться. А на второй вопрос не отвечает. Они не сказать, что подружились, но Трусова очень хочет. У неё, как и у любой девушки, в этом возрасте тоже играют гормоны. — Но он в твоём вкусе, даже не отрицай, — глупо улыбается шатенка в экран. — Я и не отрицаю, — Саша показывает той язык и поднимается с кровати. — Вот встретимся и поговорим о нём. А сейчас я одеваться, а то выходить скоро. Давай, Лиз, до встречи. С Нугой невозможно нормально о чём-то поговорить. В том смысле, что ей интересны мальчики, дорогие подарки её родителей и иногда учёба. Хотя Саша всё равно знает, что с Лизой можно обсудить всё, что угодно, нужно просто тему задать. Она может болтать, пока язык не отвалится, и попробуй останови. «Всё равно Лизок — лучший человек, который есть в моей жизни», — думает Трусова, «по крайней мере, она не достаёт меня с расспросами про еду». Вся жизнь Саши последние несколько лет упиралась только в одну тему. Питание. Девушка пыталась сделать всё, для того, чтобы еды стало меньше, но, почему-то, всё стало наоборот, мысли только ей и заполнились. Как однажды пятнадцатилетняя девочка написала в своих заметках — «было тяжело привыкнуть, но есть больше не хочется :)) 0)». Изменения в её теле замечали многие, но Саша запрещала говорить об этом. Саша не хочет есть. И у неё всегда всё нормально. Она прятала бледную, почти прозрачную кожу под слоями одежды, тонкие запястья за длинными рукавами объёмных свитеров, торчащие бедра под широкими штанами, замазывала синяки тональным кремом. Это всё создавало иллюзию того, что переживать за рыжую не стоит. Ты не веришь, что Саша ест? Хорошо, она при тебе запихнет в себя кило еды, улыбнётся и через пару минут окажется на коленях перед унитазом. А ты так ничего не узнаешь.Никто никогда не узнает,
что у Саши творится внутри.
Она забирает ключи с тумбы, зачем-то перед выходом смотрит на себя в зеркало и чуть пугается своего же отражения. «Бедный Ваня. Наверное, ему стыдно, что его сестра так выглядит». Странная, но вполне адекватная для головы Саши мысль. Рыжая покидает дом, направляясь в сторону метро. Там её уже ждёт Нугуманова. За разговорами о новой песне Егора Крида они доезжают до нужной станции. Трусова на ходу печатает сообщение брату о том, чтобы он уже выходил из школы. А Лиза продолжает говорить о своём новом краше, как она сама выражалась. — Ты сама полгода назад утверждала мне, что он гей, — усмехнулась Саша, развеевая поток Лизных мыслей о Владе. — Да ну тебя! — чуть толкнула плечом. — Я была не права. Может я ошиблась.. или может он просто бишечка, Саш. Да, я видела его с Кириллом, но я его и с Кирой из девятого вместе наблюдала. — Всё равно я буду считать, что Влад гей, а идеальный вариант для тебя — Егор Крид, — девушка сразу сделала пару шагов в сторону, чтобы не получить люлей за свои шутки, и рассмеялась. — А что мы всё обо мне? Кто-то мне обещал, что при встрече, ты расскажешь мне про вашего новенького. — О, а вот и Ваня идёт, — хитро заулыбалась Трусова, расставляя руки для объятий с братом. Вот о Марке точно не сейчас. Саша слишком плохо его знает, чтобы разговаривать о нём. Точнее, она совсем его не знает. — Приве-е-т, мой хороший! — Лиза потрепала мальчика по светлой голове...
***
Саша просит подругу пойти разогреть Ване еду. Та всё понимает, и не сказав ни слова, отправляется на кухню. Рыжей по-прежнему страшно туда заходить. Последний раз ела она дня три назад, и это был очередной срыв, после которого Саша долго ненавидела себя, истязала всё тело, много плакала и кричала. Соседи, кстати, слышат этот крик довольно часто, но всегда надеятся, что в последний раз. И с каждым новым днём в этой квартире погибает душа такой раннее светлой и искренней Саши.А быть раздавленной вновь — это больно; это страшно. Раздавленной самой собой.
Они ещё какое-то время сидят на кровати, опираясь плечами друг на друга и о чём-то непринуждённо разговаривают, сжигая время до прихода Сашиных родителей. Нет, они, конечно, не против того, чтобы Лиза у них гостила, но, как казалось рыжей, маме было бы очень неприятно от того, что она сидит с подружкой, вместо того, чтобы заняться чем-нибудь полезным. Сделать уроки, например. Трусовой родители претензии никогда не предъявляли насчёт этого, но Саша была уверена — так оно и есть. — Камила так и не вышла? — неожиданно спросила Саша. Валиева — та самая ученица, которая приходит в школу раз в четверть и то, не на все уроки, потому что вечно болеет. В прошлом году её снова положили в больницу и всё лето девушка пролежала там. Она была одной из немногих, с кем Саша поддерживала хоть какую-то связь, кроме Лизы. Камила весёлая и немного легкомысленная. В прочем, такая же как лучшая подружка Трусовой. — Она писала, что ей в больнице ещё две недели лежать, — выдохнула Нугуманова. — Бедная девочка.. Саше легче, когда Лиза рядом. Это отвлекает от собственных мыслей. Плакать не хочется. С ней как-то очень легко и всё сразу становится неважно. Нуга знает, о всех подробностях РПП Саши. Обычно Трусова сама аккуратно говорит об этом. Но шатенка почти никогда на подобное не отвечает. Знает — лучше вообще не поднимать эту тему. Нужно просто быть рядом с Сашей и показывать ей, что мир, может, и не милый совсем, но не достоин того, чтобы девушка убивала себя ради него. Иногда рыжей самой хочется поговорить об этом, поплакать подруге в плечо, и Лиза никогда не против. Тогда она твердит ей, что они обязательно справятся с этим, и Саша будет счастлива. А Трусова думает, что, наверное, Лиза права. Лиза ей никогда не врёт. Лиза — ослепляющий луч солнца в тёмной холодной жизни.За это Саша её и любит.