В тяжёлых волнах, в теченьях морских от берега вдалеке,
Где пьёт океан из колодцев чужих, а соль отдаёт реке,
Где ветви расправил белый коралл, а тени луны длинней,
Где день на закате в воду упал, там живёт хозяин морей.
(Канцлер Ги — The Olokun)
Ревущие сороковые, как всегда, встречали «Баронессу» высокими волнами и сшибающим с ног ледяным юго-восточным ветром. Словно океан хотел прижать её к берегу или вовсе исторгнуть из себя, выкинув на скалы Патагонии. Команда утеплилась, как могла, девушки спрятали юбки подальше, кто-то вытащил из сундуков меха, а кто-то нагрузил себя третьим или четвёртым кимоно. Кто-то, но не капитан Бланко. Альваро лишь накинул длинный капитанский мундир, даже не удосужившись застегнуть его. Если жара убивала, то холод ревущих сороковых буквально вдыхал в него новую жизнь. Он снял шляпу, позволяя ветру играть с волосами. Новая дырка в ухе тут же начала саднить. Альваро провёл рукой по ряду простых начищенных колец на левом ухе и слегка толкнул последнюю и самую большую серьгу. Золотой руль на цепи почти поцеловался с ракушкой на шее. Может, стоило начать прокалывать правое?.. — Капитан? — рядом возник Теннет, закутанный в вязаный шарф. — Разрешите обратиться? — Разрешаю, — Альваро вернул шляпу на законное место. — Что случилось, Джон? — Да ничего особенного, — он отвёл глаза, и, проследив его взгляд, капитан заметил цветастый цыганский платок. — Я хотел спросить… Об Эйш, капитан. — Что насчёт неё? — Альваро приподнял брови. — Как она оказалась на вашем корабле? — он не отводил взгляд от девушки, которая, не зная, что за ней наблюдают, старательно сбивала иней с канатов. — Почему бы тебе не спросить у неё? — Я спрашивал, но Эйш только посмеивалась, — Теннет опустил голову. — А когда я последний раз разозлился, что она водит меня за нос, Эйш сказала, что не может рассказывать подобное тем, кто плохо знает капитана… Поэтому я и пришёл с этим к вам. — Вот же глупая девчонка, — Альваро вздохнул и вернулся к созерцанию беспокойного океана. — Для чего делать из меня святого, если я не такой… Видишь ли, — произнёс он, прежде, чем Теннет успел возмутиться. — Я украл её из родного табора. Тогда у меня ещё не было корабля. — Подождите, — бывший капитан помотал головой. — Что значит украл?.. — Дело было в Испании, я скрывался от своей семьи, — Альваро достал сигару, чтобы закурить, но сильный ветер заставил его передумать. — Цыгане приютили меня. Их моё белое лицо не смущало. Такой народ… Их мало что смущает. Воровство, как нормальный способ заработка, страсть, как смысл жизни. Женитьба в двенадцать лет их тоже смущала мало. — О Боже… — Я нашёл её в дальнем шатре, — капитан не слушал его — перед глазами стояла картина десятилетней давности. — С кровью на свадебной платье и опухшим лицом. Она так и не призналась, но я знаю… Жених ударил её. — Ублюдок, — Теннет хрустнул пальцами и сжал кулаки. — Скажите мне, что он сдох… Я не поверю, что эта тварь всё ещё топчет землю. — Если хочешь, я могу поднять его из мёртвых, чтобы ты мог удовлетворить свою злость, — Альваро ухмыльнулся. — Не надо, — он помотал головой. — Нет… Капитан кинул на него взгляд и ободряюще похлопал его по плечу. Джон дёрнулся всем телом, будто от удара. — Эйш для меня, как дочь, — именно это он хотел услышать, верно? — Поэтому, если ты её обидишь, пощады не жди. Жених её лишился всех пальцев прежде, чем я позволил ему умереть. Смекаешь? Теннет нервно икнул, но ничего не ответил. Он бы и дальше молчал, как в воду опущенный, но на укрытые шарфом плечи легли тонкие смуглые пальцы. — Джонни, что случилось? — Эйш выглянула из-за его плеча. — На тебе лица нет. — Я рассказывал, что с ним будет, если тебя обидит, — он смахнул иней с её кудрей. — Альваро! — Что? Эйш щёлкнула его по носу и прижалась к Теннету сбоку. — Валите к чёрту, голубки, — Альваро рассмеялся. — Займитесь чем-нибудь полезным. Ревущие сороковые не терпят безделия. Когда они ушли, обнимаясь, капитан повернулся к горизонту. На границе между почти чёрным морем и серыми облаками виднелись мачты, а рядом что-то, похожее на остров. Но откуда? — Корабль прямо по курсу! — раздалось сверху. — И скалистый остров! — Да какой к чёрту остров?! — Альваро достал подзорную трубу. — Что за… Память не обманывала опытного капитана. Никакого острова там быть не могло. Но то, что было… Тоже не принадлежало этому месту. — Курс на остров! — гаркнул он. — Пушки к бою!***
Спрыгнув на спину гигантского краба, Альваро, не думая ни секунды, вонзил катану поглубже. Существо издало недовольный рёв и попыталось его сбросить, но наученный горьким опытом капитан не собирался в холодную воду, а потому крепко держался за свой клинок, нанося крабу ещё больше страданий. — А ты ещё кто? — когда краб устал вертеться, Альваро заметил девушку, которая так же, как и он, висела буквально на одном клинке. — У нас нет времени, — махнув на неё рукой, он провернул катану в ране, и краб взвыл от боли. — Какого чёрта ты здесь забыл, Таматоа? — Ты знаешь его? — удивилась девушка. — Белый капитан… — видимо, услышав знакомый голос, Таматоа наконец перестал вертеться. — Ты не ответил на вопрос. Коснувшись двумя пальцами основания клинка, он пустил внутрь раны струю огня, и король крабов задрыгал всеми конечностями, дрожа от боли. Девушка закрыла рот руками и смотрела на Альваро в ужасе. Тот только фыркнул. Неужели она жалела это чудовище? — Я не знаю, — почти плачущим голосом проревел Таматоа. — Я спокойно проводил свои дни у любимой впадины, ну знаешь… Куда чуть ни уволок тебя. — Можешь не напоминать, — фыркнул Альваро. — Что было дальше? — А в один день я нырнул, как обычно, но не мог найти никакой впадины, — он трагично вздохнул. — Дно было вообще не знакомое. А потом я вынырнул… И оказался здесь. — Морской дьявол вырывается из своей темницы, — девушку эта история совсем не удивила. — Где ты раньше встречал этих крабов, белый капитан? — У берегов Японии, — он пожал плечами. — Там их родина… — Мир совсем сошёл с ума, — она покачала головой. — Чего ты хотел от… — Альваро посмотрел на девушку, надеясь, что она догадается, чего он от неё хочет. — Аделаида, — подсказала она шепотом. — От Аделаиды, — он чуть нажал на катану, и Таматоа недовольно дёрнул клешнёй. — Я почуял в ней сильную магию, — вздохнул краб обречённо. — Подумал… Если съем её, магия перетечёт ко мне. — Так я же могу просто поделиться магией, — Аделаида убрала клинок и посмотрела на него, и тут Альваро наконец понял, что имел ввиду Таматоа — глаза её светились от силы. — Зачем сразу нападать? Тем более, что… Во мне и правда слишком много магии. — Будь осторожен, — ракушка на шее ударила его током, а в голове зазвучал голос русалки. — Эта энергия опасна. — Ты всегда такая щедрая с теми, кто пытается тебя убить? — съязвил он. — А ты всегда такой жестокий? — она покосилась на рану, которую он расковырял. — Этот кусок камня убил моего предыдущего рулевого, — Таматоа нервно пощёлкал клешнями, ему явно не нравилась тема разговора. — Но, если ты планируешь бороться с самим морским дьяволом, вероятно, и такие союзники пригодятся. Делай, что хочешь, — подойдя к краю, он спрыгнул на воду. Когда король крабов погрузился обратно на дно, а Аделаида всплыла, Альваро наконец смог рассмотреть её. Черноволосая, загорелая, со всеми признаками карибского происхождения… И горящим взглядом, естественно. — Что ты на меня так смотришь? — спросил он, глядя, как она еле держится на плаву. — Он тебя настолько высосал, что уже по воде не бегается? — Кончай издеваться, — её едва не накрыло волной. — Белый капитан, — несмотря на ситуацию, она показала ему язык. — Альваро, — он дёрнул её за руку и подхватил за талию. — Пойдём, щедрая. На палубе громадного галеона его встретил любимец волны, Себастьян де Альдана собственной персоной. Увидев его, Альваро немедленно опустил девушку на ноги, и она кинулась ему в объятия. — С такой всё в порядке, Адель? — спросил Себастьян первым делом. — Да, — один поцелуй в щёку и суровое обычно лицо расплылось в улыбке. — А это… — Мы знакомы, — Альваро протянул ему руку. — Все, кто ходит под чёрным флагом, знают любимца волны. Себастьян пожал протянутую руку, не отпуская девушку. Его ладонь была сухой и холодной, как и год назад, когда два капитана виделись последний раз. — Альваро, — его голос звучал растерянно. — Я не ждал тебя так скоро. Хотя и надеялся. — Я знал, что ты не можешь меня жить, — белый капитан оглянулся вокруг и увидел небольшую флотилию, которая собралась вокруг. — Знакомые всё флаги… Вы привели с собой всю Тортугу? — Ты не далёк от истины, мой друг, — Себастьян смотрел на юг, в те негостеприимные широты, которые Альваро и «Баронесса» только что преодолели. — Но знаешь… Морской дьявол сам себя не одолеет.***
— Рождество, хах, — поглаживая африканские узоры на запястьях, произнёс Альваро, чувствуя, как мерно покачивается бушприт под его спиной. — Ты веришь в Бога, красавица? — Меня зовут «Сирена», — если бы фигура на борту галеона умела хмуриться, это бы и произошло. — Запомни, наконец! — Так веришь или нет? — он прикрыл глаза, слушая музыку волн. — Падре постоянно рассказывал мне о Нём, — «Сирена» мечтательно вздохнула. — Если честно, мне было не очень важно, что именно он говорит… Мне просто нравилось его слушать. Так что извини, я не знаю, во что верить… — Разумно, — Альваро хотел ещё что-то сказал, но услышал шаги и открыл глаза. — Кай? — Ты с кем тут говорить? — потомок викингов навис над ним и говорил ещё более невнятно, чем обычно, видимо, от количества выпитого. — С человеками в голове? — Жизнь колдуна так и выглядит, — от его внимания не укрылся плотоядный взгляд Китобоя, блуждающий по его шее и лицу. — Голоса в голове, споры о божественном… Почему ты спрашиваешь? — самый глупый вопрос, который можно было задать нависающему над тобой человеку. Кай скривился, словно разговор доставлял ему невыносимую боль, а потому он наклонился и впился губами в его губы. Альваро дёрнулся, но скорее не от неожиданности, а от жара, которым наполнил его пьяный горячий пират. Он положил ладонь на оголённую шею и медленно запустил холодные пальцы под его толстую рубашку, гуляя по традиционным скандинавским татуировкам. — Почему ты вдруг решил прийти ко мне? — спросил Альваро, когда Кай прервался, чтобы отдышаться. — Неужели Аделаида не дала? — Я тебя побить, Бланко, — пригрозил Кай, но колдун, улучив момент, исчез, появившись у него за спиной. — Куда?! — Ты не ответил на вопрос, — несколько летящих шагов — и он уже был на палубе. Китобой, разумеется, погнался за ним. Именно этого он и добивался. Любимым делом самого северного из капитанов Тортуги была охота, так что… Какую ещё игру он мог ему предложить? — Иди сюда! — Кай рванулся за ним. Они описали три круга по палубе «Сирены», а затем, ухватившись за канат, Альваро спустился по её высокому борту на свою любимую «Баронессу». Кай спрыгнул за ним, даже не заморачиваясь такими глупыми предостороженностями. Пьяному викингу никакая высота не помеха, верно? — Я сказать, иди сюда! Развернув свою будущую жертву к себе лицом, Китобой схватил его за шею и прижал к грот-мачте. Альваро мысленно поблагодарил всех богов, что его команда праздновала на «Сирене», потому что иначе от Кая ничего бы не осталось. — Кхе, — Альваро хотел повторить вопрос, но смог выдавить из себя только невнятный хрип. — Ты угадать, — Китобой прислонился к нему всем телом. — Она иметь любимый мужчина. Но я прийти к тебе не поэтому, — он слегка ослабил хватку, чтобы не совсем убить свою жертву. — Хотеть знать, почему? — Спрашиваешь, — прохрипел Альваро, чувствуя, как горячий язык обводит каждую серьгу в его ухе. — Почему же? — Потому что я тебя знать, — он прикусил его за шею. — Я знать, как ты любишь, чтобы тебя отодрать, как последняя шлюха. Альваро зажмурился, даже не пытаясь сдержать жар, наполняющий тело. Хорошо, что никто из команды не видит. И не знает, что Кай прав… Им об этом знать вообще не обязательно. — Пошли в каюту, — он растрепал светлые волосы любовника. — Иначе… — Не хотеть, чтобы команда… — ехидно начал Китобой. — Хочешь лишиться волос? Видимо, почувствовав жар от его пальцев, Кай отстранился и отпустил многострадальную шею. Выскользнув из объятий, Альваро поманил его за собой и скрылся в уютной безопасной темноте. Там, где его ждал любимый портсигар и горячие фантазии. Когда Китобой наконец соизволил явиться, каюта уже наполнилась дымом, а сигара прогорела наполовину. Дым замедлял время или на непобедимого викинга напал страх? Спрашивать Альваро не собирался. Кай и в трезвом состоянии был не слишком разговорчив, а уж пьяный… — Альваро-о, — протянул он, одной рукой обхватывая его за талию, а другой — отбирая сигару. — Вздумать меня пугать? — Судя по всему, — Альваро запрокинул голову и слегка коснулся губами его щеки. — Это сработало. Кай и не думал отвечать, вместо этого всё ещё горящий конец сигары прижался к ямке между ключицами. Привыкшее к подобному обращению тело тут же отозвалось волной возбуждения. Сигара тем временем поползла вверх по шее, до подбородка, осыпая пеплом до этого вполне белую рубашку. — Ах, — Альваро прижался к нему спиной, замечая, что он не единственный, кто получает удовольствие, и зажмурился. Выкинув уже затушенную сигару, Кай одной рукой слегка сжал шею любовника, а другой спустил штаны с них обоих. Пальцы его были жёсткими и не слишком тонкими, тело отчаянно сопротивлялось грубому проникновению, но им обоим было не до того — один получал неимоверное удовольствие от того, что ломал другого, а другой — от того, что его ломали. На момент открыв глаза, Альваро увидел насмешливую улыбку барона Субботы. В нос ударил резкий аромат ямайского рома. Он моргнул несколько раз и видение исчезло — на его месте было жёсткое лицо Кая Китобоя, будто высеченное из белого камня. Оглядевшись, он обнаружил себя лежащим на кровати, полностью обнажённым. Как и когда это произошло? Неужели он настолько увлёкся фантазией о бароне? И была ли это фантазия вообще? — Опять голоса в голове? — Кай дал ему пощёчину, возвращая в реальность. — Так не идти! Альваро не успел ответить, потому что в него вошли, резко и без предупреждения. Глаза закатились сами, а из горла вырвался крик боли. Кай согнул его ноги почти до предела, а сам лежал на своей жертве, бьющейся в агонии и экстазе одновременно. Альваро вцепился в его плечо одной рукой, а другой сжал простынь в кулаке. Больно, как же больно. Казалось, что внутри него была шипастая булава, а не… — Тише, милый, — голос мамы Бриджит звучал в его голове сладко и эфемерно, как чёртов дым, что обволакивал комнату своей пеленой. — Потерпи. Мама всё поправит. Стало чуть легче. Теперь сквозь боль он чувствовал сладкое блаженство, которое наполняло его вместе с Каем. Альваро запустил руки в его волосы и сжал, прижимая к себе. — Кай, — хрипло прошептал он. — Кай… — Кхгм… Китобой не мог ответить ничего вразумительного. Он вздрагивал всем телом, но, несмотря на это, продолжал вбивать его в кровать самым бесцеремонным образом, рыча, как самый настоящий зверь. Он и был зверем. Диким, порывистым. И от того таким жестоким. Кай обессиленно упал рядом в тот момент, когда они оба достигли пика, и почти сразу уснул. Видимо, с чувством выполненного долга, подумалось Альваро. Глядя на любовника, внаглую занявшего половину кровати, он достал сигару и закурил. В том месте, где он сжимал простынь, краснело кровавое пятно. Из дыма на него смотрел барон Суббота. И смеялся.