Кинктябрь (завершён досрочно)

— Выпрямись, Тигнари. — тяжёлый, севший голос звучит по комнате, достигает чутких ушей и заставляет повиноваться. С тихим всхлипом тело юноши выпрямляется, не смея скрывать вид от алых глаз Сайно. Ластиться к шакалу вечером, в первый день, когда он вернулся из Пустыни, было действием опрометчивым. Но ведь Тигнари хотел лишь немного его подразнить, как все обернулось такой стороной? Просто оставлял поцелуи на его шее, просто вел ладонями по его крепкому торсу, всего лишь провел пальцем под краем его шорт и позволил взвалить себя на постель. Мимо своих чутких ушей он никак не мог упустить слова о том, что Сайно устал, что ему нужен хотя бы день отдыха, что на активность он сейчас не способен, и что ещё одно движение и Тигнари будет сам виноват в происходящем. Фенек совсем не надеялся и собрался уже оставить в покое уставшую пассию и заняться своим делом, как оказывается прижат к кровати и со спущенными до середины бедра штанами, прижатый телом к постели. Юноша оборачивается, сладко, победно смотрит в чужие глаза и пошло облизывается, протягивая склянку со смазкой. Он все ещё не надеется на секс, думает, что Сайно просто решил припугнуть, так и происходит. Фенек подаётся навстречу к одному пальцу, выпячивая зад, подставляет свои плечи его поцелуям и не обращает внимания на слова "Наслаждайся, пока можешь". От самого его голоса возбуждение ползет ниже, наливает член кровью, заставляет хвост на спине подрагивать, сжимать постель пальцами и подаваться на встречу уже второму пальцу, тихо скуля и выгибаясь. Член потирается о ткань штанов, из-за чего он закусывает губу. Новый стон, недовольный, когда всего после двух пальцев приходит опустошение и удаляющиеся шаги. В непонимании вскинув уши, он привстает на локтях и смотрит на шакала, взглядом вопрошая. Тот же опускается в кресле, закидывает ногу на ногу и подзывает фенека к себе. Подзывает так, что у Тигнари внутри все летит кубарем, он тяжело сглатывает, прижимает уши плотно к голове и встаёт с кровати на подрагивающих ногах. Сайно говорит строго с нарушителями, Сайно говорит спокойно с друзьями и близкими, голос Сайно не дрогнул и опустился на несколько тонов, когда он обратился к Тигнари. Властный, тяжёлый голос сразу меняет настроение в комнате с игривого в напряжённо возбужденную. На босых ногах он плавно подходит к шакалу, едва виляя бедрами, стараясь вернуть ту игривость, хочет сесть на его колени или же устроиться меж них, но ноги скрещены, это невозможно. Снова с недопониманием он глянул в глаза, его кадык дрогнул, когда такой же голос слышится снова. — Раздевайся. — и от чего-то пальцы дрожат, в глаза алые смотреть уже невозможно, с уст не срывается игривое урчание, Тигнари только мелко кивнул и принялся снимать одежду. Он не зависим, не боится, но против такого тона голоса от Сайно у него просто нет спасения. На пол спадает домашняя одежда фенека, он складывает руки в замок перед собой и осмеливается глянуть в чужие глаза, однако встречает там не восторженность телом,а холодное недовольство и тяжёлое молчание. Светлые глаза опускаются вниз, он смотрит на свое белье, на котором уже успело выступить влажное пятно на бугорке. Нервно сглотнув, он снимает и его. Тигнари не стесняется своего тела, но сейчас ему слишком неловко. Поджимает губы, не говорит ни слова и руками слегка прикрывает свое возбуждение. Секунды мучительной тишины и полного бездействия, будто Сайно снова чего-то ждёт. Тигнари поднимает глаза и тут же падает на пол со стоном, переходящим в скулеж. Руками опирается о пол и тяжело дышит, тело словно пробило током, внутри так и осталась лёгкая вибрация, но была она не где-то в груди, в внутри... Откуда совсем недавно вышли чужие пальцы. — Сайно, что... — не успевает договорить, как сгибается в спине, прижимаясь к согнутым коленям, тихо скуля. — Ты хотел секса и расслабления, Нари, — меж смуглых пальцев искрится электро энергия, при определенных движениях, что-то внутри снова начинает вибрировать слишком удачно прямо у простаты. Неужели Сайно оставил что-то внутри при растяжке. — Я даю тебе то, чего ты желал. Что-то не нравится? Ладони Тигнари сжимаются в кулаки на полу, он звучно скулит и выгибается, желая больше стимуляции, частое дыхание мешает ему ответить, но ответ и не нужен, он видит все сам. — Выпрямись, Тигнари. — тяжёлый, севший голос звучит по комнате, достигает чутких ушей и заставляет повиноваться. С тихим всхлипом тело юноши выпрямляется, не смея скрывать вид от алых глаз Сайно. Вид на вздымающуюся тяжело грудь, на дрожащие от такой странной стимуляции бедра и очаровательно текущий смазкой член. — Клади ладонь на основание, пальцами второй поработай внутри. То есть в такие игры Сайно собрался играть... Фенек возмущен и хочет было подорваться на ноги, как снова со скулежом оседает на полу. Он не может не выполнить, слишком возбужден и слишком желает скорее кончить, голос Сайно только мешает выбраться из пучины этого состояния. Тихо всхлипывая, он послушно кладет ладонь на член, судорожно вздыхая, вместе с этим вставая на коленях и разводя их пошире в стороны, чтобы опустить руку вниз и приставить пальцы к проходу. — Я не слышу ответа, Тигнари. — юноша через силу поднимает взгляд, задыхаясь в очередном стоне, когда вибрация внутри стала такой ощутимой. — Д-да, господин махаматра. Фенек давится стоном, когда пускает в себя два пальца. Смотрит в чужое лицо, ерзает и не смеет сделать что-то поперек. Ожидает разрешения. Сайно поднял ногу, носком подцепил его подбородок, поднимая выше, ощущая, как тяжело он сглотнул. — Хороший мальчик, можешь двигаться. Бедра и руки снова задрожали, дрогнуло и что-то внутри, от сладкой похвалы. Закатив, а потом плотно зажмурив глаза, стал двигать обеими руками. Пальцы внутри коснулись небольшого шарика, который сразу ударил выбросом энергии, которая растеклась по всему телу и больно щёлкнула на головке члена, из-за чего фенек снова скулит и выгибается. Его ладонь мерно, плавно скользит по члену, растирая оставшуюся смазку по нему, уделяя много времени головке. Надавливает, получая острые ощущения, сжимает, получая давящее, которое так ему нравится и сводит с ума, сжимает так сильно, имитируя тесноту и хлюпая жидкостями, заметно всем телом дрожа. Разряды внутри слишком сильные, Тигнари слишком возбужден, Сайно слишком властно и спокойно смотрит на Тигнари, который пачкает текущей смазкой деревянный пол. — Сожми у основания, не переставай двигать. — он видит, что его лис на грани и останавливает его удовольствие в самом конце. Останавливает надолго, откидывается в спинку и долго, пристально смотрит в его глаза, в которых читается такое большое желание. Пальцы внутри двигаются активнее, стараясь доставить больше удовольствия, растягивают в стороны сильнее. — Проси. Юноша давится воздухом, прижимает уши к голове. Как бы не было стыдно и унизительно, он не может терпеть так долго. — Сайно, молю, позволь кончить. Это так мучительно, — слова то и дело срываются на стоны, когда вибрация внутри усиливается снова, — Пожалуйста. Ещё несколько десятков секунд выжидания, наслаждения мольбами и скулежом, после которого следует команда как прирученному псу: — Можно.