[воскресенье, 2 ноября, 1975 год]
Сириус обычно вставал слишком поздно. Предпочитал до последнего валяться в кровати, растягивая время до официального начала дня в свою маленькую бесконечность. В воскресенье, тем более, «поспать до полудня» виделось чем-то обязательным, почти священным, хотя верующим юноша не был от слова «совсем», как и любой другой чистокровный маг. Вот только сегодня, по-видимому, был день-исключение — иначе попросту не скажешь. Проснулся Сириус раньше всех, даже раньше Люпина, известного жаворонка в их компании. Почему? Сегодняшний день обещал быть насыщенным — нужно было все успеть. Блэк практически сразу направился в душевую, на ходу проклиная Розье и внезапную зацикленность на нем Джеймса. Заняв одну из кабинок, включил воду, повернув кран до упора. Обжигающие своим холодом струи тут же окутали его с ног до головы. По телу пробежала череда хаотичных мурашек. Он поморщился и закрыл глаза, откинув голову назад. Какая-никакая, но вода приносила облегчение. Он мог сделать воду погорячее, чтобы повалил пар, согреться и почувствовать себя немного уютнее, но почему-то не стал этого делать. Сейчас нужно было именно взбодриться, а холодная вода для этого подходила лучше всего. Немного приободрившись, вылез из полупрозрачной душевой кабины. Быстро отряхнулся, как это делают собаки — все же Джеймс был прав, говоря, что своими частыми превращениям в свою анимагическую форму, Сириус перенимал некоторые повадки… благо, пока это было не столь критично. Взяв полотенце, он вытерся насухо, одновременно немного разогревая свою кожу мягкой тканью. Только после этого оделся и… направился прямиком в Совятню. Начать следовало оттуда…***
Большой Зал был переполнен людьми: кто-то кричал, кто-то смеялся, кто-то спорил, кто-то с пеной у рта доказывал свою правоту, кто-то воодушевленно что-то рассказывал. Выходной день только вступал в свои права, начинаясь вкусным и сытным завтраком — о занятиях, что будут уже в понедельник, сейчас не думалось вовсе. И если на завтраке в будние дни многие сонно клевали овсянку, а другие, нервничая, посматривали на часы, чтобы — не дай бог! — не опоздать на занятия, то сейчас было именно что расслабление и даже предвкушение. Никто никуда не опаздывал, ждало лишь свободное время, которым каждый был волен распоряжаться, как вздумается. — Сегодня после обеда в Хогсмид, как обычно? — спросил Питер, нетерпеливо ерзая на стуле. Они частенько по воскресеньям ходили в Хогсмид. Почти ритуал. Но не сегодня. Это воскресенье намеревалось стать для Сириуса исключением по многим пунктам. — Надо будет заглянуть в «Магазин перьев Писарро», — сказал Люпин, с педантичной аккуратностью разрезая свой омлет на равные кусочки. Они продолжили рассуждать о том, что еще собирались сделать и куда именно сходить. Даже Джеймс присоединился к разговору, напоминая про новую поставку в Зонко. Но Сириус по глазам видел, что конкретно сейчас магазинчик волшебных приколов интересовал того не слишком, скорее, дань их «воскресной традиции», почти как мышечная память. И ведь Блэк знал, что таким Джеймс будет еще долго, по крайней мере, до тех пор, пока загадка, засевшая в его мозгу, не будет разгадана. Он слишком хорошо его знал. — В этот раз без меня, — небрежно бросил Сириус, делая несколько глотков тыквенного сока. Честно? Не любил тыкву и этот сок по утрам. Больше по душе было кофе. Но в Хогвартсе можно было выбирать между соками и чаем — так что, выбирал меньшее из зол. Кофе можно будет выпить потом, благо, возможность представится, причем, довольно скоро. К слову, после слов Блэка три пары глаз уставились на него с немым, но легко читаемым вопросом. — Что-то случилось? — спросил с налетом искреннего беспокойства Джеймс. — У меня сегодня свидание в чайной Розы Ли, — Сириус не стал ходить вокруг да около. — С Беатрис. Джеймс даже замер на пару мгновений, чуть закатив глаза, видимо, силясь вспомнить, о какой именно Беатрис шла речь. Блэк ему не мешал, прекрасно зная, что другу понадобится не больше пары минут, чтобы понять, с кем тот собрался на свидание — большой тайны во всем этом все равно не было, ни к чему. — Подожди… это та самая Беатрис? Как Сириус и предполагал, Джеймс догадался довольно быстро. Хотя, если так подумать, в этой Беатрис не было ничего особенного. Хотя, да… чистокровная, красивая, типичная слизеринка. Первое и третье Блэку совсем не по вкусу. Но второго пункта ему вполне хватило на четвёртом курсе, чтобы привлечь его внимание — они даже повстречались, правда, всего неделю, может, даже чуть меньше. Из-за чего расстались? По той причине, по которой и не стоило вообще связываться с чистокровными слизеринками. Беатрис хватило нескольких дней отношений, чтобы начать рассматривать старшего из братьев Блэк, в качестве кандидатуры для замужества… надо сказать, не только ей, но и ее семье. Собственно, поэтому и расстались. Сириус пока не был готов для брака, да и не думал, что когда-нибудь будет — по крайней мере, точно не в четырнадцать. Учитывая все это, приглашать Беатрис на свидание, спустя почти год, снова было не самой лучшей идеей. Так Блэк и для себя старался, а для общего дела, так сказать. — Та самая, — кивнул Сириус. — Но ты ведь… — а это уже Питер, который, судя по всему, тоже помнил историю годичной давности. — А вы вспомните, чья Беатрис сестра… — Блэк подхватил со своей тарелки тост с джемом, впиваясь в него зубами. Повисла молчаливая пауза, во время которой каждый пытался припомнить этот малоприметный факт родословной одной конкретной слизеринки, на который их друг указал явно не случайно. Тот же просто ждал коллективного озарения, наслаждаясь тостом — в той чайной, к сожалению, сытного ничего не предвидится. — Треверса, — первым ожил, как ни странно, Люпин. — Она сестра Треверса. — А кто у нас Треверс? — задал следующий наводящий вопрос Сириус, обхватывая губами запачканный в джеме палец. — Семикурсник, это его последний год… слизеринец… — задумчиво перечислил Ремус, не совсем понимая, к чему все это. Блэк махнул Люпину рукой, чтобы тот продолжал. Но продолжения не последовало. Друг замолчал, явно не зная, что ещё мог сказать. — Капитан слизеринской команды, — вступил в разговор Джеймс. — В яблочко! — воскликнул Сириус. — Так ты из-за… — Цени мою жертвенность, Джейми. Считай, кладу на алтарь свою бесценную шкурку. А все ради чего? Ради общего дела! — перебил его на полуслове Блэк. — Учитывая, что она признанная красавица Слизерина, пусть и не первая, то ты переигрываешь с ролью жертвы, да и на невинного ягнёнка ты тоже не тянешь, уж извини, — не смог сдержать усмешка Поттер. — Это уже детали, — Сириус отмахнулся. — Главное то, что она может что-то знать, — поднял указательный палец вверх. На самом деле, это не было продуманным планом, просчитанной до последней детали схемой или еще чем-то подобным. Совсем нет. Скорее уж, озарением или чем-то подобным. После того разговора у озера Сириус просто прикинул, у кого можно было бы узнать хоть что-то. Лицо Беатрис всплыло само. И это стало сродни самому настоящему озарению. Блэк даже на какой-то миг почувствовал себя каким-то там Ньютоном, о котором несколько раз слышал от магглорожденных. Нет, серьезно. Озарение было столь сильным и внезапным, что казалось практически физически ощутимым. А дальше уже все как-то само собой сложилось в подобие плана, больше похожего на импровизацию чистой воды. — Так ты из-за этого сегодня встал такую рань? — теперь все кусочки пазла в голове Ремуса сошлись в цельную картинку. — Конечно! Надо ж было успеть пригласить…***
Чайная, выбранная для свидания, была довольно неплохим местом. Освещение здесь, правда, сильнее, чем нужно, по мнению Сириуса. Но по глазам не резало, что уже радовало. Посуда и интерьер не вульгарный и вычурный, однако все это явно влетело хозяйке в «копеечку». Планировка зала была просчитана до последнего уголка. Мягкая и беззубая фоновая музыка, наигрываемая заколдованными музыкальными инструментами, больше именно что для фона и атмосферы никак не мешала вести разговор — по крайней мере, она не давила, и перекрикивать ее, чтобы собеседник услышал, не приходилось. Вышколенные, буквально-таки выдрессированные, официанты со своим: «Добро пожаловать!». В общем, место неплохое. Сириус уже бывал здесь пару раз в прошлом году… как раз с Беатрис. «Чайный пакетик Розы Ли»… Сириусу больше нравилось сидеть в пабе «Три Метлы», ну, или в «Кабаньей Голове». Вот только ни туда, ни туда слизеринка на свидание не пойдет, как и в «кафе Мадам Паддифут» — там для них слишком просто и дёшево. Чайная же подходила подавляющему числу чистокровных учеников Хогвартса почти по всем параметрам, собственно, слизеринцы там были завсегдатаями. Вот сейчас Сириус сидел напротив Беатрис и невольно сравнивал это свидание с теми, что были в прошлом году. И… поймал себя на одном внезапном желании — чтобы она взяла и ушла, оставив его одного. Больше не было того восторга или хоть какого-то восхищения. Беатрис… Какая она? Не коротышка, но и не чересчур высокая. Тонкая, точно статуэтка. Хрупкая. Грудь, правда, на взгляд Блэка маловата. Хотя двоечка у нее точно была — такая в ладонь идеально ложилась. Но больше всего привлекали внимание ее ноги: красивые, длинные, а ещё, несмотря на видимую хрупкость, крепкие, ведь девушка занималась танцами — одни ее бёдра чего стоили! Точно орех… так и просились приложиться ладонью звонким, сочным шлепком или и вовсе впиться зубами в нежную кожу. Всем этим можно и нужно восхищаться. Только вот… Сириус испытывал лишь скуку, скуку, а еще на кончике языка слишком явственно осело горчащее разочарование. Он уже ее больше не хотел. Да, она была красива, роскошна, шикарна, даже волшебна… Но это лишь только тело. Начинка же разочаровала. А какой смысл в конфете, если ты не можешь толком насладиться ее вкусом? Нет… Вкус у нее был. Абсолютно пресный — такое обычно вызывало лишь именно что разочарование и глухое раздражение. Сириус мог бы это предсказать. В конце концов, от того и не задерживался в отношениях со своими «пассиями» дольше недели. Нет, он, конечно, оправдывал все тем, что просто не готов ещё к серьезным отношениям и прочей чепухе. Но если копнуть глубже, то все было именно из-за того, что Блэку слишком быстро становилось скучно. Вот и все. Учитывая все это, можно было запросто предсказать возможные «сложности» этого свидания, а значит, следовало бы продумать разговор и дальнейший его ход, чтобы незаметно и ненавязчиво перейти к тем вопросам, ради которых все и затевалось. Вот только никакой подготовки не было, о чем Сириус уже успел пожалеть — молчаливая и натянутая пауза в самом начале продержалась слишком долго. Благо, все обошлось и разрешилось само собой. Беатрис сама вывела их разговор в нужное русло, расхвалив то, как Блэк здорово держался на метле во время прошедшего матча, а дальше все пошло гораздо легче, но… без результата. Да, некоторые слизеринцы и правда отсутствовали на матче, но девушка даже примерно не представляла хотя бы точное число, а о именах спрашивать — значит, вызвать лишние подозрения. И да… если она и знала что-то о подмене ловца на правах сестры капитана команды, то не дала этого понять ни словом, ни взглядом, ни хоть каким-то захудалым намеком. — Значит, ты ещё пока не думал, что будешь делать после школы? — вопрос Беатрис отвлёк Сириуса от размышлений о том, что ему делать дальше и каким ещё способом он мог бы узнать, кто именно не смотрел прошедший матч со зрительских трибун. Юноша отхлебнул кофе, не разбавленный ни сливками, ни сахаром. А ее вопрос оригинальностью не блистал — все чаще звучал то тут, то там из-за того, что в этом году пятикурсники сдавали С.О.В. Впрочем, Блэк и Поттер давно определились со своим будущим. Они планировали стать мракоборцами. Правда, родители того же Сириуса пока даже и не подозревали о планах их собственного сына. О его дальнейших планах на жизнь вообще не знал никто, кроме Джеймса, Рема и Пита — пока что менять это и расширять тем самым круг посвящённых он не планировал. Поэтому… — Говорил же вроде, что пока не решил… — Ты это говорил на четвёртом курсе, — напомнила ему Беатрис. — Ну, с тех пор ничего и не изменилось, — пожал плечами. — Сама-то чем хочешь заниматься? Ну, после Хогвартса… Не интересно. Ему это было не интересно. Он и спросил-то это для галочки, лишь бы о себе не рассказывать. А так… и вовсе бы закончил это совершенно скучное и бессмысленное свидание. Однако стоило этому вопросу «для галочки» прозвучать, как девушка напротив тонко улыбнулась, а глаза ее будто бы загорелись. Казалось, она вовсе не замечала незаинтересованности Блэка в разговоре и во всем происходящем. — Я думаю о возвышении рода, конечно. Удачный брак, создание семьи… — на этих словах она лукаво стрельнула глазами из-под полуопущенных ресниц в сторону Блэка. — Знаешь, родители возлагают на меня большие надежды. Хотелось бы оправдать их ожидания… У Сириуса невольно возникла мысль о том, что девушка говорила не то, что хотела, а будто бы читала заготовленную речь с листа. Подобное юноша в своё время часто слышал от Цисси. Так что, это не было чем-то новым или неожиданным. Многие девушки отдали бы все, чтобы родиться в богатой, знатной и чистокровной семье, совершенно не подозревая, что за этим кроется. Сириус не понаслышке знал, как все обстояло на самом деле. Те же кузины были скованы по рукам и ногам. Они должны были быть идеальными сёстрами, должны слушаться родителей, должны держать лицо, должны быть нежными и желательно глупыми, но с идеальными табелями успеваемости, должны заниматься домом и общаться с равными по положению людьми, должны делать все на благо своего рода. Весь этот «долг» сваливали на их хрупкие плечи, а мысль об удачном замужестве ради возвышения рода внедряли в их головы с самого детства. Беатрис и правда не сказала ничего для него нового, ничем не удивила, лишь вызвала раздражение, которое царапало кривыми когтями нутро, заставляя невольно передернуться. Поэтому Блэк обычно не связывался со слизеринками, несмотря на довольно юный возраст, они ощущались престарелыми и чопорными матронами, что думали лишь о выгоде для собственных семей и больше ни о чем. Сириус сжал чашку чуть сильнее, чем нужно, на мгновение прикрывая глаза и едва слышно выдыхая, силясь призвать себя хотя бы к видимости спокойствия. Только после этого сделал ещё один глоток. Негромко звякнул колокольчик, давая знать о новом посетителе. И Блэк бы на это даже внимание не обратил, если бы не… — О! Смотри! Это Адель, — воскликнула Беатрис, которая как раз и обернулась на тихий звон. — И Уолден. Слышала, их родители ведут переговоры о помолвке… — А? Что? — Сириус не сразу понял, о чем речь. Но Беатрис его, кажется, не слышала, окликнув слизеринку, которая и вошла в чайную в компании своего молодого человека и будущего жениха, судя по всему. Та обернулась. На ее лице ясно читалась удивление — видимо, не ожидала, что ее кто-то окликнет. А после, закусив нижнюю губу, замерла в какой-то странной нерешительности, словно не хотела подходить или не была уверена, что это вообще необходимо. Сириус буквально слышал, как в собственной голове прозвучало «о-о-о». И это «о» внутри внезапно взбудораженного мозга своевольно и упрямо превратилось в прописную, разрослось, завершаясь жирным и ярким восклицательным знаком. Узнал девушку Сириус практически сразу. Перед ним была Аделаида Лестрейндж собственной персоной. Утонченные и тонкие черты, как и прямые, светлее белого золота, почти снежные, достающие своими концами до лопаток, волосы. Широкие точеные скулы, чуть раскосые светло-серые, цвета зимнего неба глаза в обрамлении густых ресниц, маленький, немного вздернутый аккуратный носик, не слишком пухлые, но, вместе с тем, не слишком узкие губы, две безукоризненно четкие тонкие линии бровей и по-аристократически бледная кожа. Высокая и хрупкая, точно, статуэтка. И если Беатрис была одной из красавиц, то Аделаида Лестрейндж считалась первой красавицей своего факультета. Но, как ни странно, несмотря на ее внешность, Сириус никогда не думал о том, чтобы «погулять» с ней. И дело даже не в ее братьях, один из которых планировал «породниться» с Блэками. Сама Адель раздражала. И вроде для этого раздражения не было объективных причин. Но с другой стороны… эта слизеринка такая заносчивая и холодная — настоящая «снежная королева»! — по сравнению с ней, даже змея-Беатрис была как-то приятнее. — Трис, — кивнула Лестрейндж девушке вместо приветствия. А потом ее взгляд застыл на Сириусе. Глаза сузились. Губы сжались в тонкую линию — Лестрейндж явно была не рада встретить в воскресенье в чайной своего будущего, благодаря стараниям одного из своих братьев, родственника. Честно? На короткий миг Блэку даже показалось, что ему в лицо сейчас прилетит какое-нибудь совершенно не светлое, пакостное проклятие, настолько говорящими и яркими были эти светло-серые глаза напротив. Возник порыв сжать палочку — так, на всякий случай. Но… — Блэк, — ещё один кивок вместо приветствия, после которого слизеринка вместе со своим спутником заняла свободное место за столом рядом с Беатрис. …ничего не произошло. Сириус кивнул в ответ, мысленно прикидывая, можно ли считать свидание окончательно испорченным или все же нет? Раз девушка пригласила за стол кого-то ещё, то ей было настолько же скучно, как и самому Блэку — хоть какая-то взаимность. Впрочем… какая, к мордреду, разница? Он вообще особо не стремился встречаться с Беатрис и, тем более, производить на неё хорошее впечатление. Ему нужна была лишь информация, которой, к сожалению, его спутница не располагала. А значит… все зря. Надо сказать, что понимание этого настроение никак не улучшало. — На днях слышала, что Лестрейнджи и Макнейры ведут переговоры о вашей помолвке, — тем временем ворковала Беатрис. — Это же так здорово! Поздравляю! Сириусу не было до этого дела, это его не касалось. И будь его воля, то и вовсе бы не стал присутствовать при этом разговоре. Однако он все ещё сидел за одним с ними столом, наблюдая за довольной мордой Макнейра, и не мог не заметить того, как Лестрейндж напряглась всем своим тощим телом от одного лишь упоминания собственного грядущего обручения. Но стоило отметить и то, что взяла себя в руки слизеринка довольно быстро. На ее губах появилась холодная и вежливая улыбка — не живая, будто бы нарисованная, напрочь искусственная и от того раздражающая. — Благодарю, — наконец, ответил она. — Надеюсь, это принесёт процветание нашим семьям. Заученные слова. Нет, может, конечно, Лестрейндж всегда так говорила. В конце концов, Сириус не так уж хорошо ее знал, точнее, знал всего несколько фактов. Но все равно ее слова казались заученными. И прозвучали так, словно та их против желания выдавила из себя, просто потому, что так нужно. Разговор все продолжался. И Сириус как-то незаметно для себя оказался в стороне, в роли простого зрителя — это его вполне устраивало. К тому же, перестал он их слушать уже через минут пять, может, чуть больше. Просто наблюдал. Причём, как ни странно, смотрел не на Беатрис. Она его вовсе не интересовала. Взгляд сам собой остановился на Лестрейндж. И не то, чтобы та его хоть сколько-нибудь интересовала. Просто выбор направления взгляда изначально был невелик: окно находилось далековато, а в зоне видимости лишь собственная чашка, цветок в вазе, снующие поблизости официанты, другие посетители, Макнейр, Беатрис и, собственно, Лестрейндж. Как-то так вышло, что во всем этом перечне слизеринка стала той, на ком взгляд остановился — хотя бы не так скучно. Так что, Блэк просто смотрел на нее без всякой задней мысли, невольно отмечая, как во взгляде мелькают искры интереса, стоит только поднять тему учебы, как губы образовывали собою тонкую нить, если затронутая тема была ей по каким-то причинам неприятна. И вроде ничего особенного. Эта Лестрейндж была не интереснее той же чашки с кофе, что стояла на столе. Неизвестно, сколько прошло времени. Лично Сириус не засекал. Очнулся лишь тогда, когда Беатрис помахала перед его лицом рукой, заставляя проморгаться и вернуться в невероятно скучную и нудную реальность, хотел ли того Блэк или нет. — Ты ещё с нами? — спросила Беатрис. — Куда ж я денусь? — фыркнул Сириус, откидываясь на спинку стула. Забавно, ведь прямо сейчас он готов был деться, куда угодно, лишь бы подальше отсюда. — Ты прости, — и надо же в голосе Беатрис слышалось почти искреннее сожаление. — Просто Адель так сложно поймать. Все время в учебе… Ты же не возражаешь? — Нисколько. Видимо, эта Лестрейндж, помимо своей холодности, была ещё и из умников. Прямо как Лунатик или тот же Регулус. Но… разве это вообще важно? Сириус вообще был уверен, что как только выйдет из этой чайной, то забудет и про существование Лестрейндж, и про Беатрис — от одной это мысли даже дышалось как-то легче. — Я тут подумала… — продолжает тем временем Беатрис. А Сириус не может не заметить, что ее взгляд пуст. Юноша не отрицал, что девушка хорошо училась, а значит, была не глупа, не отрицал ее красоту или горделиво вздернутый подбородок. Но взгляд все равно пустой. В голове невольно всплывает ассоциация с куклами — у Цисси их был в своё время добрый десяток. Все, как на подбор, красивые, элегантные с пугающей пустотой в искусственных глазах. Здесь глаза были живыми, но… — …может, прогуляемся вчетвером, а? Получится двойное свидание! Ей точно не стоило думать. Видимо, ей подобное противопоказано. С чего такой вывод? Ну, просто было видно, что ни Блэк, ни, тем более, Лестрейндж в паре с Макнейром не горели желанием прогуливаться ни в ее компании, ни в компании друг друга. Но Беатрис словно этого не замечала, живя в каком-то своём предопределённом мире, который плохо совпадал с реальностью. На короткий миг разморенный и скучающий взгляд пересекся с взглядом Лестрейндж. И снова это странное ощущение. Глаза слизеринки, в отличии от той же Беатрис, не были пустыми, хотя должны были быть. Наоборот. Сириусу казалось, что под этим взглядом он должен был либо воспламениться, либо упасть замертво — от этого тело будто бы пробирало внутренней дрожью напряжения, а рука так и тянулась к палочке в готовности защититься от сглаза или проклятья. Юноша даже попытался припомнить не становилась ли эта «снежная королева» жертвой какого-нибудь его розыгрыша, но… нет, не было такого. Однако злость в ее глазах читалась четко, как и… «Если согласишься — пожалеешь!». Но Лестрейндж не стоило волноваться на этот счёт. Сириус и не собирался соглашаться. Он ещё надеялся пересечься с друзьями и заглянуть в Зонко с надеждой сбросить этот гнусный и склизкий налёт скуки, который, казалось, покрыл уже Блэка с ног до головы, лишая живительного воздуха, свободы мыслей и действий, к чему успел привыкнуть, учась на Гриффиндоре. — Простите, но я пас, — поднял руки вверх Сириус. — Дальше как-нибудь без меня. И хотел было встать и уйти — благо, все уже оплатил. Но именно этот самый момент выбрала одна из официанток, чтобы подойти к их столику. — Простите за беспокойство… — вежливо начала девушка. — Вы же учитесь на одном факультете с мистером Розье? — Да. Все верно, — кивнула Беатрис. — А что-то случилось? — Нет, что вы… — поспешила заверить она. — Просто мистер Розье был у нас в пятницу на прошлой неделе и забыл свой ежедневник, не могли бы вы… Дальше Сириус не слушал, остервенело стягивая свою кожаную куртку со спинки стула. Опять это чертов Розье… Везде он. Нет, серьезно. Блэку уже осточертело слышать имя того, с кем даже не общался ни разу. Сначала Джеймс на нем помешался, потом пропесочил этим слизеринским ловцом мозги Пита, Рема и Сириуса, причём настолько, что теперь все они были вынуждены так или иначе думать о нем. А теперь ещё тут… Подумаешь, Розье был тут в пятницу… и что с того? Видит Мерлин, с него уже достаточно слизеринцев на сегодня! Блэк уже почти натянул на себя куртку, как вдруг замер. Буквально оцепенел, словно в него запустили «Петрификусом» или чем-то похожим. Пятница. И это короткое слово внутри внезапно взбудораженного разума будто взорвалось, осыпая его слепящими искрами. Пятница. Именно в пятницу был тот матч по квиддичу, который уже сидел у него в печенках. Сам толком не сознавая, пренебрегая всеми правилами приличия, которые ему ещё в детстве пытались вбить в его бедовую голову, Сириус ухватил уже собиравшуюся уходить официантку за локоть, немного не рассчитав силы. Правда, уже через пару секунд смягчил хватку, ослабил ее. — Извини, ты сказала в пятницу, а… во сколько? Девушка явно не ожидала ни такого с собой обращения, ни вопроса, что прозвучал. Растерянно, даже с некоторой долей испуга, хлопала глазами, прямо как рыба, до этого спокойно бороздившая морские глубины и вдруг непонятно как оказалась выброшена на берег. — Блэк, отстань уже от девушки. Или со своими гриффиндорцами уже совсем забыл, как следует вести себя с людьми? — режущий своей холодной резкостью, голос Лестрейндж заставил поморщится. Вот честно… не до неё было сейчас. Совершенно не до неё. Взгляд юноши небрежно скользнул по слизеринке, невольно отмечая сжатую в кулак до побелевших костяшек руку, лежащую на столе. Губы были сжаты. Скулы свело то ли злобой, то ли раздражением. Но взгляд… ее взгляд бегал, перескакивал будто бы с фрагмента на фрагмент, что выбивалось из общей картины. Но Блэк отмахнулся. Это не важно. Сейчас было кое-что гораздо важнее, чем слизеринский ботаник и его странности. Вновь повернулся к официантке, которую так и не отпустил. — Так, во сколько? — Он… Он… Кажется, в два часа дня… наверное, — запинаясь, проговорила девушка. Блэк с шумом выдохнул, вдруг внезапно понимая, что умудрился даже на пару мгновений задержать дыхание. Прошлая неделя. Пятница. Два часа дня. Именно в это время был матч между Гриффиндором и Слизерином. Джеймс был прав. На поле был не Розье. И стоило только этой мысли угнездиться в его голове, пустить корни, как Блэк буквально сорвался с места, намереваясь поскорее найти друзей, чтобы рассказать им то, что узнал — все-таки это самое провальное и скучное свидание в его жизни оказалось не таким уж и бессмысленным, каким казалось ещё несколько минут назад. Кажется, Беатрис что-то крикнула ему вслед. Что-то далекое от приятного. Плевать. Сейчас ему надо было к Джеймсу. Со всем остальным разберется позже. Наверное. Дальше лишь хлопок двери, за которой скрылся Блэк, уйдя по-английски, не прощаясь. А уже минут через двадцать Сириус остановился напротив Джеймса в магазине «Зонко», уперевшись ладонями в свои в полусогнутые колени. Дыхание напрочь сбито, но это нисколько его не волновало. — Ты… ты… — сглотнул, прикрывая глаза, в попытке хоть как-то выровнять дыхание. — Ты был… прав. Розье… его не было на матче. Джеймс вернул обратно на полку коробку с волшебными фейерверками. — Выкладывай.***
Только оказавшись в факультетской спальне, надежно скрывшись ото всех плотным и непроницаемым бордовым пологом, Сириус осознал, насколько устал. Пожалуй, если даже почувствует запах гари и осознает, что Хогвартс объят пламенем, не сможет банально сойти с этой кровати. Давно пора было уже отключиться, особенно учитывая всю ту усталость, что буквально придавливала его к кровати. Но сон не шел. На переферии маячила мысль о том, что уже в понедельник у него день рождения, но отмахнулся от этого — тем более, уже договорились с друзьями о том, что закатят вечеринку в пятницу по этому случаю. Так что, и подарки с поздравлениями будут именно тогда, но это и неважно сейчас… Казалось, одержимость Джеймса тем матчем и слизеринским ловцом передавалась по воздуху, как какая-нибудь особо въедливая зараза. Вот и Сириус теперь лежал и не мог не думать, прокручивая сегодняшнее свидание с Беатрис снова и снова, снова и снова. Вот подходит официантка. Слова про забытый ежедневник. Розье был в чайной в пятницу. Еще эти странные взгляды Лестрейндж, особенно последний, будто бы панический, почти испуганный… Сириус в жесте отчаянного бессилия взъерошил свою гриву смоляных волос, издав приглушенный стон. Голова никак не хотела работать, собирая из имеющихся кусочков пазла хоть какую-то картину. Уставший разум лишь твердил о своеобразной ошибке в системе, ведь данных критически не хватало. Он что-то упускал…