Зависимый

      Уши заложило, словно Инк находился под водой, лицо обжигало горячей от его дыхания тканью, а давление ударило в голову, вызывая холодный пот, стекающий по вискам. Было душно, жарко, а вскоре и вовсе стало нечем дышать.       — Мм! — он старался отозваться, позвать, но выходило только бессвязное мычание.       Его лицо зажали подушкой, давя по сторонам головы и тем самым оглушая. Вдохнуть было практически невозможно, кислорода было катастрофически мало, что только дразнило и вызывало приступ тошноты. С каждым тяжелым вздохом ткань подушки становилась горячее, а кислорода всё меньше.       Взмахнув руками, Инк ухватился за чужие, находя их первыми, и крепко сжал. Но душитель не поддавался, а только сильнее надавил, сдавливая колени сильнее по бокам его груди. Инк старался заговорить черед подушку, но тот слышал только мычание, которое не помогло. Ткань от дыхания становилась влажной, раздражая ещё сильнее. Возможно, он некоторое время уже лежал под подушкой, пока кислород медленно заканчивался и пока Инк от этого не проснулся.       Времени думать практически не было, от удушения глаза были готовы лопнуть, а горло разрывало. Согнув ноги в коленях, Инк резко ударил ими по спине душителя, который от неожиданности дернулся вперед, ослабляя хватку. Откинув того толчком в грудь, он отполз к стене, вдыхая воздух полной грудью, давясь им же.       Всего лишь в метре от него на коленях сидел Эррор, опираясь на руки и постепенно сгибаясь к полу. Тот весь дрожал, зрачки метались из стороны в сторону, а дыхание сбилось, вызывая у него то тихое рычание, то хриплый кашель. По виду Эррора можно было сказать, что он был даже больше напуган, чем Инк. Эррор смотрел куда-то под собой, полностью опускаясь к полу и закрывая голову руками.       Инк, осмотрев подергивающееся тело, тихо пододвинулся к нему ближе на коленях, а тот даже не замечал ничего. Слышалось быстрое бормотание: «замолчите», «закройте рот», «вы всё испортили» и так далее. Было похоже, что он медленно сходил с ума, что напрягало Инка. Трогать Эррора он даже не думал, всё ещё помня о гаптофобии – сделает только хуже, хотя что ещё может быть хуже.       Инк не видел смысла что-либо говорить, этим он может только подлить масла в огонь, да и не похоже, что Эррор мог что-либо услышать – сейчас он полностью в своих мыслях и чертях. Сейчас он действовал интуитивно, подбирал множество решений проблемы, но каждая вела хоть к минимальному, но прикосновению. Не повезло, что Инк достаточно тактильный человек.              — Знаю, ты не любишь это, но, — Эррор сразу откликнулся на зов, поднимая красные глаза к нему. Инк присел перед ним на колени, максимально стараясь натянуть спокойную улыбку, которая получалась через раз и подрагивала из-за того, что он не знал, в каком положении её оставить, — если хочешь-       — Нет, — прохрипел Эррор и пулей выбежал из комнаты, оставив дверь открытой нараспашку.       — Что же, — Инк выдохнул, вставая с колен и осматривая кровать. Ту словно звери потрепали: постельное белье было скомкано и стекало на пол, а спинку кровати и вовсе расцарапали. Если это – последствия такого же приступа, что был вчера, то он сделал правильный выбор, оставшись на улице и дожидаясь окончания его истерики.       Инк откинул голову назад, поглаживая заднюю часть шеи. Такое пробуждение нехило дало по нервам, оставив после себя вялость и колющую боль в висках. Удивительно, но тело не болело, ничего не было сломано, только неудачная попытка удушения слегка выбила из колеи. Стоило бы хотя бы умыться, тем более, если ему так по-джентельменски распахнули дверь.       Медленно встав, он тихо вышел из комнаты, осматривая коридор. Весь интерьер был довольно уютным и практичным, но в то же время добротным и солидным. Обои были коричневыми, с темно-зеленной полоской снизу, настенные лампы светились оранжевым, словно согревая этот узкий коридор. Такое сочетание цветов, бесспорно, радовало глаз. Довольно старомодно, но чертовски привлекательно своим домашним и ухоженным видом.       На стенах висели картины лесных пейзажей, которые Инк не смог узнать, возможно, те были нарисованы на заказ, что согревало, ведь ценителей живописных картин становилось всё меньше. Пройдя чуть дальше, он смог разглядеть несколько семейных фотографий в рамке. Они были довольно старыми, но смотреть на Фреша-подростка, который в каждой из немногочисленных фоток корчил рожу или натягивал очки с видом «крутого парня» было довольно уморительно. Эррор же выглядел на лет пятнадцать, тот, видимо, тогда переживал период эмо. Черная челка на глазу, несколько заколок и обязательно красная (хоть это и отличалось от стиля эмо) прядка. Будь сейчас Инк в состоянии чувствовать, обсмеял бы вид Эррора. На фотографиях были только они вдвоём. Ни Блу, ни отца с матерью, ни кого-либо ещё.       Проведя по пыльной раме снимка пальцем, он обернулся к дверям, которые стояли близко друг к другу и были абсолютно одинаковыми. Гадать, какая из них ванная, Инк не собирался. Зайдя в первую попавшую дверь, он открыл её, не включая свет.       Это явно была комната Фреша, та выглядела по шкале засратости где-то на пятёрочку: множество кружек и банок из-под энергетиков под кроватью, на бледных стенах были повешены яркие плакаты и расписанные пластинки, а у закрытого жалюзи окна стоял синтезатор, с которого, видимо, пылинки сдувают – тот блестел как новый. Вокруг были разбросаны кучи одежды, валялось много коробок и довольно странных вещей, например, мягкая игрушка какого-то невиданного животного или детское радио у синтезатора. На стенах висели одноцветные гирлянды, на некоторых из которых болтались фотографии. Также, помимо синтезатора, в углу была чуть ли не площадка для выступления. Наверное, Фреш видит в музыке как минимум своё любимое хобби.       Прикрыв дверь, Инк сразу открыл следующую, снова ошибаясь с выбором. Комната была просторной, у стены стояла двухместная кровать, заправленная с иголочки, всё убрано, словно вылизано, цвета однотонные, спокойные, уходящие в тёмно-коричневый с молочным. Довольно грустно, потому что обычно по комнате Инк мог определить характер владельца. Здесь же – практически ничего. Пустые стены, на которых висела одна картина городского пейзажа, темные шторы. Спальня чисто для одного – спать.       Если последняя комната – не ванная, то Инк был готов позвать Эррора и попросить закончить его мучения. Открыв её, он включил свет и резко поморщился от яркой белой плитки, которая ударяла по глазам. Всё было буквально белым: стены, пол, ванна, тумбочки и даже полотенца, будто в больницу вернулся.       — Инк? — Привыкая к свету, Инк заторможено повернулся на звук. У лестницы на нижнем этаже стоял Фреш, как вкопанный, из-за чего уронил большой рюкзак. — Что ты тут забыл? — у того начала проскакивать паника, он осторожно подошел к Инку, постоянно осматриваясь.       — Меня Эррор пригласил переночевать, — Инк лишь пожал плечами, потирая уголки глаз пальцами. Фреш был весь напряжен, под глазами у него виднелись круги, проскакивала дрожь по телу – это было особенно заметно на руках.       Инк опустил голову, собираясь заходить в ванную, но его резко отдернули, хватая за плечи. Фреш слегка нагнулся, становясь наравне с ним и осматривал его буквально всего. Инка даже кольнул какой-то слабый стыд, что он стоит перед ним в таком состоянии. Только-только протрезвевший ото сна (и удушья), растрёпанный и грязный. Наверное, Фреш даже не сразу понял, что это он, и уже был готов вызвать полицию.       — Ты воняешь, — выдохнул Фреш, выпрямляясь и похлопывая по его плечу. — Кисло, я имею в виду. — Инк слегка удивился, что за ночь наркотик не выветрился, так что и перед друзьями теперь стоило быть аккуратней. — Вы сколько знакомы: день, два? А он тебя уже в собственную обитель заграбастал, — со стороны Фреша послышался смешок. — Йо-о, — тот отошел от Инка в сторону, вскидывая руки перед собой и опираясь о дверной косяк спиной, — да ты Блу переплюнул, бро.       — Достижение, — выплюнул Инк, после чего зашел в комнату и подошел к раковине, включая воду.       Фреш же и не думал уходить, только удобнее встал у проёма, скрестив ноги и руки. В зеркале Инк видел, как тот пожирал его взглядом, но далеко не добрым. В нём не виделось ни капли доверия. Фреш хоть и устало улыбался, но был сильно напряжен, постоянно стукал себя по предплечьям пальцами, а его горло то и дело содрогалось.       — Ты бы знал, как я переживал, пока мыл эти треклятые бокалы и выслушивал очередную грустную историю. — Фреш улыбался, стараясь скрыть свои искренние чувства за маской. Это было очень заметно. — И ни одного ответного сообщения или звонка от тебя. Честно, я уже был готов свалить с работы и поехать отрывать тебе голову, если бы не конченое начальство.       — Почему ты не писал Эррору? — Инк говорил резко и открыто в своей привычной манере.       — Бро, не круто. — Фреш приблизился к нему, беспардонно хватая сзади за шею и нагибая вниз к раковине. — Не стоит грубить в чужом доме. — Тот наклонился к Инку, сверля его затылок взглядом. — Отвечай: почему не брал трубку?       — Мы разговаривали, — Фреш сильнее надавил, заставляя его ближе опуститься к холодному бортику раковины, — и…       — Ты всё-таки посмел с ним остаться? — На шею приложили ещё больше сил, практически полностью перекрывая воздух. — Я же вроде говорил, чтобы ты закончил и сваливал обратно к себе, — голос был холоден, Инк буквально чувствовал, как у Фреша дрожали пальцы, как они старались порвать кожу, что у него могло бы и получиться.       Но Инк, как бы ни хотел, не мог ответить, воздуха с каждым вздохом становилось катастрофически мало, а бортик раковины обжигал холодом разгоряченную шею. Он постучал по раковине в призыве остыть, иначе всё могло бы плохо кончиться, но Фреш и не думал отпускать. Он ждал, принимая молчание за грубость.       Вены под пальцами пульсировали, кадык застрял за бортиком раковины, что вызывало ноющую боль, спину свело. Инк прокашлялся, выплевывая слюну. Фреш цокнул, отводя взгляд, и, напоследок придавливая максимально сильно, резко отпустил. Из горла вырвались глухие хрипы вперемешку с судорожными вдохами.       — Я тебя позвал только потому, что ты знал о его зависимости, а не для того, чтобы ты к нему в друзья затесался, но, — Фреш усмехнулся, вскидывая руки к груди, будто сдаваясь, — за одну ночь ты уже спишь с ним в одной комнате, чёрт. — Тот измученно выдохнул, откинулся о стену и вознес лицо к потолку, брезгливо скривился. — А я ведь лестно о тебе отозвался ему, и это – вся благодарность?       Инк сглотнул, оборачиваясь к нему. Всё тело потряхивало после нагрузки, лицо вместе с шеей раскраснелось, уши заложило. Фреш стек по стене к полу, присаживаясь и выпрямляя ноги. Напряженная тишина даже заставляла Инка поддаться нервному настроению. В этом доме невозможно передохнуть.       — Подойди, — Фреш выставил руку, поманивая его. Инк смотрел в пол, словно опустошенный, не выдавал ни единой эмоции, — не бойся, не укушу, — и он подошел, опускаясь перед ним на колени. Выпрямленные ноги Фреша сами создавали дистанцию между ними. — Я уже успел забыть, когда в последний раз видел его таким, — Фреш придвинул одну ногу к себе, опираясь о колено одной рукой, — истощенным. — Он выдохнул, то поднимая голову вверх, то возвращая внимание к Инку. — Вспоминая те дни, хочется выть, честно. Мы с папой переживали, что он, — Фреш замялся, смотря на безэмоционального Инка, который стоял, как статуя, лишь изредка позволял себе моргать, — может повеситься на ручке двери, поэтому вытащили их, как в психушке, — Фреш усмехнулся, опуская голову к колену и говоря почти шепотом. — Надеюсь, тебе никогда не придется сидеть под дверью близкого человека, трястись от каждого шороха, слышать его вопли, и понимать, что ты ничего не можешь поделать – для него ты чужой. — Инк внимательно слушал, иногда прочищая измученное горло, но не пропуская ни единого слова. — Завидую я тебе. Тебе понадобилось всего ничего, чтобы добиться его расположения, а мне приходилось буквально на коленях перед ним ходить, чтобы хоть мало-мальски наладить контакт, хах. — Фреш поднял на него взгляд, выдавливая из себя улыбку.       — Разве? — Инк приподнял бровь, но в остальном совершенно не двигался. — Он сам сказал, что просто был уставшим, а ночевка — своего рода благодарность за помощь.       — Знаешь, кого он так благодарил? — Фреш оскалился, сжимая кулак, но ответа или вопроса так и не последовало. — Блу. А потом он довел Эррора до припадков, думаешь, я хочу, чтобы это повторилось? — Инк моргнул, опуская взгляд к полу, выглядя так, словно провинился в чём-то. Но Фреш резким рывком придвинулся ближе и дернул его подбородок наверх, чтобы Инк смотрел на него. — Он с детства медленно сходил с ума, постоянно намеревался ударить себя ножом, — тот повел плечами, оборачиваясь назад, — или же меня, а папа сам напарывался на него, стараясь успокоить. — Фреш замялся, старясь подбирать слова и не говорить лишнего. — А потом из ниоткуда появился Блу. Без понятия, чем он заслужил поощрения Эррора, но ему удавалось его успокоить — это факт.       — Ты боишься, что я займу место Блу? — Фреша будто током ударило, он дернулся всем телом, поворачивая взгляд на Инка. — Я туда не мечусь.       — А тебя никто и не спросит. — Фреш наклонился всем телом вперед. — Он подпустит тебя слишком близко, сам того не понимая. — Он пилил Инка взглядом, отчего второй даже сжался. — Если у меня с ним напряженные отношения, это не значит, что я не знаю его как облупленного, он врать вообще не умеет. — Фреш резко схватил его за подбородок, сильно сжимая пальцами челюсть, настолько, что Инк даже приоткрыл рот. — Ты же понимаешь, что я не постесняюсь тебе лицо набить, если ты его расстроишь? — Но Инк продолжал театр одного актёра, не меняясь в лице, чем только сильнее бесил другого. — Чего ты от него хочешь? Мести? Денег? Наркоты?       — Мне абсолютно ничего не нужно, успокойся, Фреш. — Инк убрал его руку, смотря в ответ точно в глаза. — То, что я здесь, еще ни о чем не говорит.       — Может, это для тебя, а для Эррора? — Фреш говорил хрипло, горло того сжималось от подступавшей злости. — Ты о нём хоть подумал?       — Наверное да, раз он цел и здоро... — Инка бесцеремонно прервали, закрывая рот ладонью и сильно сжимая пальцами щеки.       Фреш был на грани — он тяжело дышал через нос, раскрывая ноздри, оскаливался. Его выводило буквально всё — малознакомый человек в его доме, непробиваемость панциря этого же человека, который ещё и имел совесть грубить и не соглашаться с его мнением, сама ситуация.       — На тебя мне лично насрать, Инк. В баре ты даже вызвал у меня жалость, признаю. — Фреш сжал его челюсть до побеления костяшек. — Но ты влияешь на Эррора, а значит, можешь его довести до любого состояния, а ещё один такой период папа не выдержит, а я вместе с ним с ума сойду, — Инк опирался руками о пол, но в лице не поменялся, только выслушивал упрёки. Фреш пыхтел, старался вывести его на хоть какую-то эмоцию, но Инк ни в какую не хотел их показывать, что буквально выводило того из себя. — Чем ты ему вообще приглянулся? Ты же обычный, невзрачный парень, который за языком не следит, — Фреш начал поворачивать его лицо, рассматривая, — но я догадываюсь, — тот усмехнулся, рывком поворачивая голову Инка к себе. — Если хоть одну жалобу Эррора о тебе услышу — зарежу. — Фреш угрожающе зыркнул, откидывая Инка от себя. — Собирайся, я вас отвезу в академию. Только быстро, я сейчас сдохнуть готов после ночной.       Он вышел, оставляя лежащего Инка на полу. Ему было тяжело дышать, мысли не шли. Вроде ничего глобального или страшного, Фреш просто беспокоился, ведь Инк действительно нарушил обещание, но он будто разгрузил несколько фур за раз. Ему снова захотело прилечь, измотанность не давала даже встать.       Инк смог выдохнуть спокойно, как только дверь комнаты Фреша захлопнулась. Он не в первый раз проходит через такое отношение. Нельзя добиться доверия за один день, но это каждый раз напряженно: один шаг в неправильную сторону — всё заново, а то и вообще шанса на исправление не дадут. И Инк мог отлично балансировать и не поддаваться давлению, но он наоборот всех этим откровенно раздражал. Особенно в те моменты, когда собеседника переполняли эмоции, а Инк забывал сделать то же самое. У многих полностью пропадало желание биться за такого человека.       Встать получилось не сразу, Инк даже забыл, что он тут вообще делает. Подойдя к раковине и включая воду, он взглянул на себя в зеркало. Лицо сохраняло нездоровое покраснение, а синяки под глазами утром всегда виднелись отчетливей. Инк себя редко узнавал в отражении, как видел всё издалека, так и продолжал видеть.       — Давай живее. — Инк незаметно вздрогнул, оборачиваясь назад. Эррор стоял, облокотившись о дверной косяк с полотенцем на плече. Он резко кивнул, быстрыми движениями умывая лицо и отряхивая мокрые руки.       — Ты в норме? — Инк медленно подошел к Эррору, становясь поодаль от него и вытирая капли с лица.       — Это у тебя нужно спросить, — тот говорил грубо. — Что с лицом? — Эррор схватил Инка за волосы, слегка притягивая к себе. Он хотел поднять руки наверх к чужим, но быстро опомнился, опуская их обратно, чем вызвал едкую усмешку из уст Эррора.       — Не преувеличивай, — Инк отрицательно замотал головой. — Просто я твоему старшему брату не понравился, — он выдавил из себя улыбку, опуская глаза вниз.       — Ему никто не нравится, если они не удобны, — сплюнул Эррор, отпуская русые волосы и проходя вперед. Тот был вспотевшим, а жар от него ощущался физически. Инк же, опустив взгляд, развернулся, собираясь уходить. — Ты помнишь что-нибудь со вчерашнего?       Он остановился, оборачивая голову к Эррору, который стоял к нему спиной, держась за края раковины. Инк сглотнул и переступил с ноги на ногу, словно ощутив предстоящее накаливание. Но Эррор молчал, сгорбился к раковине, глубоко дыша и ожидая ответа.       — Много. — Эррор кивнул и указал пальцем на Инка, а после на ванну, приказав присесть. — Ты хочешь поговорить об этом? — Но ответа не последовало, что заставило Инка глубоко выдохнуть и, прикрыв за собой дверь, сесть на край ванны.       — Ты пиздец невовремя там оказался, — Эррор не двигался, говорил глухо, будто сам с собой.       — А по-моему вовремя.       — Во-первых, не перебивай, — Эррор поднял голову, вглядываясь в отражение, а после переводя взгляд на него, — во-вторых, я не про вчерашнее, — Инк наклонил голову вбок, сделав свой вид будто серьёзней, всмотрелся в чужие глаза. — Я про самое начало. В той курилке тебя не должно было быть, и сейчас, блядь, я не должен разговаривать с тобой в своём доме, — тот провел ладонью по волосам, откидывая их назад. — У нас обоих будут проблемы, если ты будешь трепаться о нас своим дружкам.       — У меня, может, и есть проблемы, но точно не с головой, Глючи, — Инк хмыкнул. — Никто не узнает, если они, конечно, не читают мысли.       — Я могу только надеяться на это. — Эррор включил воду, дожидаясь тёплой. — И не маячь пачкой сигарет. — Инк пододвинулся к краю ванны ближе к Эррору и уселся поудобней, поднимая ноги к бортику. — Мало кто подумает, что это не просто сигареты, но у некоторых есть точно такие же, а там разные личности.       — Оу, ты беспокоишься обо мне? — Инк прижал ладони к щекам, помогая натянуть улыбку. — Это так мило.       — Скорее о них. — Эррор умыл лицо, щурясь. — Читая твой дневник, мне уже плохо, что говорить о других. — Он посмотрел на Инка, который полностью осел на край ванны, закидывая ногу на ногу. — Какой дебил решит откопать труп кота, пытаясь его оживить? — Эррор достал с полки над раковиной пачку линз, поворачивая их в руке. — Я уже за своего переживаю.       — Тогда я просто хотел помочь Дриму, но он был безутешен. — Инк повернулся к закрытой двери, притягивая колени к себе. — С того момента его будто подменили. Совсем другой человек. — Он вздохнул, закрыл глаза и зажмурился. — Скучаю по старому нему.       — Не помню, чтобы ты о нем писал плохо. — Эррор открыл коробочку линз, аккуратно надевая их перед зеркалом.       — Он и не плохой, — на самом деле Инк мог говорить о Дриме часами, вспоминая их детство. Мысли о нём его согревали, и Инк действительно дорожил каждым мгновением, проведенным с ним. Ну почти, — просто устал, повзрослел довольно рано. Да и видение мира у нас различное, даже с Найтом у меня больше общего. — Он обернулся к Эррору, который уже заканчивал с процедурами. — А ты не думал о лазерной коррекции?       — Мне её делали, — Эррор хмыкнул, прибирая коробку на место и поворачиваясь к Инку всем телом, — но прошла не совсем успешно, от того и цвет глаза изменился, так что моя гетерохрония — не врождённая.— Он пожал плечами, опираясь о заднюю стену и сгибая одну ногу в колене, сразу стал серьёзней и враждебней. — Почему ты всё ещё здесь? — и сразу первоначальный доброжелательный тон выветрился.       — А-а ты же вроде меня пару минут назад сам подозвал, нет?       — Блядь, — тот ударился затылком о стену, поднимая лицо к потолку и измученно щурясь, — тебе всё равно, что я тебя задушить пытался?       Инк затормозил, опуская взгляд к полу. Он старался придать этому хоть какое-то значение, все-таки он действительно мог сейчас умереть долгой смертью от подушки, но он к этому относился… никак. Будто это и не с ним случилось. Даже если бы Инк принял наркотик, он не мог сейчас предугадать свою реакцию после его действия.       — Все ошибаются. — Он пожал плечами, когда из Эррора будто весь воздух выбили. — Ну пытался задушить и пытался, меня вот мать оставляла умирать голодной смертью. — Инк не сразу понял, что ляпнул, смотря на то, как второй удивленно моргнул. — Ой, пример не очень.       — Ты о ней не писал. — Эррор дернул плечами, скрестив руки. Тот будто действительно хотел узнать больше, даже угрозы от него никакой не чувствовалось.       — О, я про неё никогда не забуду. — Инка даже без наркотиков смешила мысль о матери, вызывая невольную улыбку. — Мне слишком часто про неё говорит отец, видимо, у него сильная обида на неё. — Он взглянул на Эррора, который молча ждал подробностей, отчего Инк запнулся. — Ничего особенного, просто подсела на шприц после моего рождения. — Инк округлил глаза, вздрогнул от резкого осознания, но после криво улыбнулся. — Видимо, это семейное, а? — Даже Эррор слегка усмехнулся. Самому Инку не было приятно говорить о семье, и хоть он и не показывал этого, видимо, другой понял.       — На самом деле паразиту никто из моих не нравится, так что не бери на свой счёт. — Резкая смены темы ввела его в ступор. Видимо, Инк действительно влиял на Эррора, раз тот уже перенял одну из его привычек. — Когда вы только познакомились и ты растрепал ему об инциденте, то ты ему уже тогда не очень понравился. При этом он меня отругал, попросил больше тебя не накачивать, и сказал, что ты слишком наивен, — тот оскалился, переводя взгляд к двери. Неожиданное раскрытие души Эррора невольно, но напрягало, — и что с тобой проблем будет до жопы, и, похоже, не ошибся.       — Под паразитом ты имеешь в виду Фреша? — Эррор кивнул, возвращая внимание к Инку. — Даже боюсь представить, чем он заслужил такую кличку, — он улыбнулся, выпрямляясь.       — Считай, что это его второе имя. С ним разговаривать невозможно, сразу чувствуется опустошение внутри. — Инк хмыкнул, вспоминая свои ощущения после их разговора — то же самое. — Сначала он может показаться неплохим человеком, но только останься с ним наедине, только узнай о нём немного больше, и ты его возненавидишь примерно в той же степени, что и я. — Эррор отпрянул от стены, присаживаясь на бортик ванны, но держась от Инка на расстоянии вытянутой руки.       — Неужели его все ненавидят? — Инк поклонился корпусом вперед, держась за края ванны, взглянул в лицо «друга», который старался наоборот спрятаться за челкой.       — Конечно, у него есть своя компашка, но те точно такие же, — Эррор также наклонился, опираясь локтями о колени, — те ещё выродки. Что друзья, что бумажный мудак. — Тот выдохнул, постоянно перебирая пальцами, не давая себе расслабиться. Только сейчас Инк обратил на них внимание. Те были разбинтованы и в плачевном состоянии. Совсем немного лучше, чем вчера. Всё ещё были видны свежие ранки, синяки, только некоторые ранения покрылись рыхлой коркой.       — Бумажный мудак? — Инк совсем слегка придвинулся ближе. — Я вижу, что ты не любитель имён. — Эррор повернул голову к нему, на секунду задумавшись и опуская взгляд.       — ПейперДжем — его парень, та ещё тварь, — ему физически было больно говорить о нём, у Эррора постоянно метался взгляд и он сжимал руки. — Познакомились в каком-то поганом лагере, где Фреш решил поработать вожатым, а эта маленькая скотина влюбилась в него. — Эррор усмехнулся, перекатывая пальцы и задерживаясь на ранах, царапая их сильнее. — Ему ещё и двенадцати не было, как он присосался к нему, а Фреш и не был против, педофил ебаный. — Инк наблюдал за Эррором, не предпринимая никаких телодвижений, когда второй напрягся, но старался не показывать этого, держа голос так ровно, как мог. — Теперь каждое лето ездит туда работать, чтобы ебать это недоразумение. Когда это вскроется, его сразу выпрут, а после и срок дадут. — Он даже засмеялся, прикрывая рот рукой.       — Оу, — Инк зашипел, вскидывая плечи вверх и опуская голову, — любовь — странная вещь, никогда её не понимал, — он задержался на словах, не зная, что можно было ещё сказать, а Эррор же казался все больше смятенным. Такая вещь как «любовь» для Инка всегда была чем-то потусторонним. Ему это не свойственно, и он не бросался такими выражениям, даже родителям, зная, что это значит для других. — А сколько ему сейчас лет?       — …Лет шестнадцать. — Он отвернулся, прикрывая глаза. — Как только разговор заходит о нём, Фреш голову теряет, сразу же расписывает их совместную жизнь, какая у них она будет пиздатая, какой ПиДжи замечательный, чуткий, самый лучший и как он невъебически берет за щеку, блядь, тошнит уже, — Эррор плевался словами, словно ядом, постоянно морщась. — А если не он, то друзья его, которые всегда готовы его поддержать, провести время, блядь. — Он сжал собственные кулаки, оскалившись на собственные слова. — Всегда у него всё прекрасно. — Эррор сгорбился, стараясь унять раздражение.       Инк не знал, как того успокоить. Снова Эррор терял контроль и не мог самостоятельно с этим справиться. В голове пронеслось множество мыслей — от устной поддержки до разрешения придушить его снова, раз это помогало ему расслабиться. Но в голове резко всплыл образ кота, который явно не просто так у него. У них точно есть связь. Инк начал вспоминать, как успокаивают коты — жмутся, мурлычут, ласкаются — очень много тактильности. Не совсем тот вариант. Или же…       — Вся его блядская жизнь прекрасна, ни одной, сука, проблемы у него нет. — Инк снова придвинулся ближе, слегка нагибаясь, чтобы увидеть его лицо. Эррор жмурился, краснел и тяжело дышал через рот. — Бесит, блядь, даже его яркая одежда и проклятые фотографии в соцсетях, шикарная машина, каждый день — ебучий праздник! — Эррор прислонился лбом к ладоням, выдыхая через стиснутый рот. — Только и вижу, как у него всё замечательно! — Инк направил к нему ладонь, но там же и остановил, моргая и ожидая словно намёка свыше, что он сейчас делал всё правильно. Эррор дрожал и потел, то говоря шепотом, то срываясь на крик. — Вот только это всё фальшь гребаная. — Ему стало не по себе от осознания того, как легко Эррора вывести на эмоции, но в то же время эта мысль манила. Кому-то чувства даются так легко, а для Инка — практически невозможно, но он даже не думал обвинять в этом кого-то. Ему наоборот это нравилось, каждое настроение Эррора словно отражалось в нём. Пусть придушит, пусть покричит, но это так хорошо. — Ставят постоянно его в пример! Пф, лучше уж сдохнуть!       На небольшом перерыве, когда Эррор глубоко и рвано вдыхал воздух, Инк издал звук, похожий на тихий писк, привлекая внимания. Тот раздраженно посмотрел на него, опуская руки к коленям и, похоже, не замечая, как Инк сейчас подсел ещё ближе, смотря на него снизу вверх. Инк же, метнув мимолетный взгляд на сжатые губы Эррора, совсем немного приблизился к нему, следя за реакцией. Второй в ответ дернулся от него, смотря с брезгливостью, на что Инк отодвинулся, выпрямляясь и смотря себе под ноги.       Эррор продолжал дышать рвано, будто после пробежки, но слегка расслабился, как только Инк отодвинулся от него. Сейчас им обоим было действительно неуютно, Инк хотел уйти от напряженной и в каком-то роде интимной обстановки. В комнате же застыл жар, вызывая редкий пот. Оба молчали и громко вздыхали, не решаясь прервать тишину.       Затишье стало уже невыносимым, оставляя после себя звон в ушах. Ни единого шороха, звука — только пустая тишь, которую так хотелось нарушить. Инк мялся, боясь сделать первый шаг, ведь не знал, как отреагирует Эррор. Тот же сидел, сгорбленный и уже полностью расслабленный. Те сидели будто в бане, настолько стало душно и тесно. Стены так и давили, а неловкая пауза изрядно затянулась.       — Хах, — глухой смешок не сразу донеся до Инка, он заторможенно повернул голову на звук, — согласен. Без моей гаптофобии всё было бы намного проще. — Эррор выпрямился, кладя ладони по обе стороны от себя и поворачивая голову к нему. — И я помню твой совет. — Инк окончательно запутался, не понимая, намёк ли это или простое содрогание воздуха. — Я выговорился, хоть и немного, но, по-моему, это и так дохрена, — тот прищурился, приподнимая голову слегка наверх, — но поддержки не получил, — Инка словно током пробило. Он не смог справиться с его приступом, даже если Эррор сейчас спокоен, это далеко не его заслуга. Инк облажался. — Можешь идти, — тот говорил хрипло и разочаровано, оно и понятно. Инк сам напросился и подвёл его.       — Извини, я просто не знал-       — Всё ты знал, — перебил его Эррор, усмехаясь и отворачиваясь от него, — но правильно сделал, что передумал, это только бы усугубило всё, — он вздохнул, сдвигая брови. — Уйди, — Инк замешкался, переводя взгляд то на дверь, то на Эррора, но не сдвигаясь с места. — Всё хорошо, просто уйди.       Он махнул рукой в сторону двери, не обращая внимания на Инка, который и не знал, как лучше поступить. Эррор глухо выдохнул, сгибаясь к коленям и прикладывая ладони ко лбу, массируя кожу головы.       Инк медленно встал, рвано подходя к двери, ожидая, что его окликнут и попросят вернуться, но этого не случилось. Напоследок он кинул взгляд на Эррора, который даже и не думал двигаться, мелкая дрожь предательски показывала его состояние. После того как он закрыл дверь с обратной стороны вместе с отвратительным скрипом, сразу же послышался глухой стук, который также резко и прекратился.       Резко в голову пулей стрельнуло желание закурить, вызывая сухость во рту и легкий озноб. Инк вытер липкий пот со лба, выдыхая накопившееся напряжение. На душе накапливался ком досады, а к горлу подкатывалась тошнота, призывая судороги по всему телу и хриплый кашель. Разум просился вернуться, все исправить и помочь до ползанья на стенку, но это лишнее.       Его отвлекло звонкое мяуканье, которое раздавалось под его ногами. Посмотрев вниз, он увидел Мурто, ходящего восьмёрками вокруг него. Инк застыл, осматривая кота. Тот был молочного цвета, с несколькими круглыми бежевыми пятнами — не породистый. На шее красовался черный ошейник с вышитым на нём именем. Инк даже сначала и не разглядел, какие у него красивые зеленые глаза.       Опустившись на корточки, он провел ладонью по гладкой спине кота, который с удовольствием поддавался ласкам и мурлыкал. Инк взял его на руки под передние лапы, вглядываясь в малоэмоциональную мордочку. Он себе отметил, что чем-то они похожи. По крайней мере на первый взгляд. Животные же показывали свои чувства через звуки, телодвижения, ведь не могли улыбаться, хмурить брови или что-то в таком ключе. Странное сравнение, но оно имело место быть.       Со стороны ванной было тихо, но Мурто постоянно поворачивал в ту сторону уши, а после и голову. Всё же правду говорят — коты очень чувствительны к чужим эмоциям. Инк опустил его, и тот сел у двери, стараясь прокопать под нею, издавая еле слышимые звуки. Мурто чувствовал, что его хозяину плохо и ему нужна срочная помощь.       Инк резко выдохнул, присаживая также перед дверью на колени и, почесав Мурто за ухом, совсем тихо открыл дверь, подталкивая его зайти внутрь. После того, как кот зашел, он сразу закрыл дверь, даже не смотря на Эррора или самого Мурто. Инк просто надеялся, что хоть его друг ему поможет, раз он не в состоянии.       Медленно встав, Инк пошел в комнату Эррора, решив оставить того наедине с собой и Мурто. Собирая постельное бельё, на котором он спал, обратно в сумку, он ненароком осматривался. На полках шкафа сидели несколько вязаных кукол. Взяв одну из них, Инк поворачивал её и рассматривал. Если сравнивать с его знакомыми, то больше всех она была похожа на Реда. Каштановые волосы из пряжи, красные глаза-пуговки, практически точная копия его черного костюма, даже пирсинг был имитирован серебряными стразами. Точно Ред. Но игрушка была совсем не мягкая, наполнитель больше напоминал песок, что делало игрушку тяжелой. Инк даже не искал повода делать мягкую игрушку в образе конкретного человека. Может, Ред был его другом, ведь такие вещи не делаются просто так. Инк в душе понадеялся, что когда-нибудь получит и свою мини-копию. Всё же, они очаровательны.       Множество книг также стояли на полках. Авторы были ему не известны. В основном было фэнтези, когда Инк предпочитал психологию. Еще там стояли ароматизированные свечи различных запахов — преобладала корица, плакаты неизвестных ему людей и гитара за спинкой кровати. Инк обратил особое внимание на неё. Та была совсем новой и, похоже, нетронутой. Может, стоило попросить Эррора сыграть ему пару песен.       У окна на столе стоял компьютер с широким экраном, на котором виднелся небольшой слой пыли. Инк провёл пальцем по корпусу сзади, след виднелся отчетливо. Недолго думая, он нарисовал мордочку кота, подписывая рядом «Мурто». Нарисовал бы он себя, Эррор бы вряд ли обрадовался.       В ящиках стола лежала небольшая стопка черного горького шоколада, электронные сигареты, сложенные в кулек, письменные принадлежности и тетради. Довольно непривычно было видеть такой набор, особенно сбивал с толку тот факт, что Эррор курил не только наркоту. Откуда у него были (да и есть) деньги — вопрос хороший. А шоколад — отдельная тема, он то тут, то там мелькал в комнате.       — Время вышло! Живо во двор! — Фреш закричал на весь коридор, громко спускаясь по лестнице, как будто специально прыгая на каждую ступеньку. Отряхнув одежду, которая была помятая и не очень чистая, Инк быстрее вышел из комнаты, пока Эррор не вернулся из ванной и спустился вниз.

***

      — О нет, — Эррор застыл перед красной машиной, в которую на переднее сиденье уже успел сесть Инк, — я пешком лучше пройдусь.       Инк лишь моргнул, свесив одну ногу на улицу. Сам он не был настроен на какие-либо диалоги, эти двое его измотали. Голова всё ещё болела, а закурить ему не давал Фреш, который уже пару раз ударил его по рукам, как только Инк тянулся к сигаретам. Влечение получить желанную эйфорию все больше накатывало, порождая собой легкую судорогу в руках и сухость во рту.       — Ты с ним уже ездил, если боишься заразиться СПИДом, то уже поздно, — Фреш, кривя губы в улыбке, решил слегка развеять обстановку, хотя у него самого глаза слезились от сонливости, а синяки под глазами виднелись слишком отчетливо даже под солнцезащитными очками.       — Это нихуя не смеш!.. — Фреш стукнул по капоту машины кулаком, не заботясь о будущих вмятинах, уставив на того угрожающий взгляд.       Инк был между двух огней и чувствовал себя лишним. В голове так и металось сравнение их с близнецами из Анфанга. Возможно, он так и проживёт жизнь, видя во всех людях тех двоих. В разборках братьев Дрим всегда просил не вмешиваться, а то и грозил в этом, в то время как Найт даже не смотрел в его сторону, предпочитая решать свои проблемы самостоятельно (насколько мог). Инк вышел из машины, обходя Эррора, который провожал его раздраженным взглядом, и встал у открытых гаражных ворот.       Эррор будто вспомнил рамки приличия и закусил губу, громко рыкнув и взмахнув руками в немом возмущении. Вокруг них словно воздух застыл, не давая никому из троих расслабиться. Лёгкий ветер холодил уши и руки, птицы гаркали, даже не думая успокоить своей мелодией, последние желтые листья осыпались, приземляясь то на машину, то у ног Инка. Было довольно пасмурно, стоял достаточно густой туман, закрывая собой соседние дома.       — И почему с тобой так сложно? — Фреш оперся на руку, которой до того ударил о капот и скрестил ноги. — Давай поговорим нормально, хотя бы при госте, которого привёз ТЫ. — Эррор словно воздухом подавился от возмущения, взглянув на Инка, чем вызвал едкую усмешку своего брата. — Ты вообще сейчас готов ехать? Я бы на твоём месте дома бы посидел, ну, почитал бы твои новеллы, похожие все на одну.       — Да пошёл ты, — Эррор плевался оскорблениями, как ядом, приподнимая голову, стараясь этим показаться выше, — я в норме, мне от тебя нихера не нужно. Ни от кого! — он не повышал особо голос, но гнул свою планку и старался говорить как можно четче и тверже.       — И снова: пустые оскорбления, крики, — Фреш поднял голову к небу, свободной рукой закидывая волосы назад, — неподчинение, — Инк не услышал в этом ничего такого, но по реакции Эррора понял, что это слово ударило его под дых. — Я за тебя волнуюсь, а ты и не видишь этого.       — Очень миленько. — Эррор опустил руки, слегка ударяя себя по бокам, оскалился.       Инк прислонился к забору спиной и стек по нему к холодной траве, резкая смена температуры обжигала, но давала немного отрезветь. Он словно ворона — рассматривал каждую реакцию обоих, вслушивался в каждое слово и старался проанализировать их взаимоотношения поподробней.              Он с детства увлекался психологией по понятным причинам. Он мог бы стать хорошим психологом, но это не совсем то, чего он хотел. Читал и изучал он много, запомнил довольно много. И, если говорить откровенно, курение ему действительно помогло с памятью — так Инк сам думал. Если раньше он запинался на середине предложения, забывая тему разговора, сейчас же мог сформулировать свою мысль, всё реже замечая за собой провалы в памяти.       — И в кого ты такой? — Фреш опустил голову, косо смотря на Эррора из-под очков. — Ты уже взрослый мальчик, должен понимать, что ведёшь себя ты, мягко говоря, безответственно. — Второй держался как мог, видимо, у него у самого не было особо сил перечить. — Я тебя максимально редко отчитываю, Эррор, — Фреш заговорил хрипло и старался звучать как можно тише. — Всё же, какой авторитет имеет человек, который в свои двадцать шесть живёт с отцом, правда? — тот кисло усмехнулся. — Но ты пообещал кое-что отцу. — Эррор нахмурился, но промолчал и продолжил пожирать брата взглядом. — И-инк, — Инк не сразу понял, что обращались к нему, слегка затормозив с реакцией, — сходи в дом и принеси, там, — Фреш раздраженно выдохнул, пожимая плечами, — что-нибудь.       Инк понял, что намечается серьёзный братский разговор, которому лишняя пара ушей не нужна. Он кивнул, поднимаясь рывком с прохладного места и направляясь к входной двери. Обернувшись, Инк взглянул на них. Те молча стояли и смотрели друг на друга: один раздраженно, другой с ухмылкой. Он сжался, отворачиваясь и открывая входную дверь.       Зайдя за порог, Инк медленно разулся, проходя в гостиную и осматриваясь. Соблазн подслушать личный разговор рос с каждой секундой, но сделать это казалось маловозможным. Обведя рукой полированную барную стойку, которая стояла чуть ли не у входа, он прошел дальше в гостиную. Инк остановился, разглядывая картины и интерьер. Теплые тона, простор, некоторые устаревшие предметы — все создавало небольшое впечатление об хозяине дома. Строгий, старомодный, но в то же время изысканный и уютный.       Пройдя в соседнюю комнату, кухню, Инк взглянул в крупные окна, через которые была видна задняя часть машины, но не братья. Звуков никаких не было слышно, значит, либо у них пока что всё спокойно, либо стены дома ни в какую не хотели пропускать личный разговор. Цокнув языком, он взобрался коленями на кухонную тумбу, отодвигая ими же пачки с кофе и закрытые банки. Стараясь максимально не издавать ни звука, Инк повернул ручку окна вверх, дергая на себя и моментально пропуская в дом прохладный воздух и еле разборчивые голоса, которые слышались обрывками. Ему приходилось максимально напрягать слух.              — …Я от тебя ничего не жду. — Слишком много времени Инку нужно было, чтобы сложить все слова в одно предложение, из-за чего терялась часть смысла. — Ты можешь меня ненавидеть… но папа-              — Не смей его, блядь, так называть! — эти крики слышались слишком отчетливо, как и последующий глухой удар. Инку только оставалось догадываться, кто кого ударил.              — Братишка, ты же знаешь мою нелюбовь к матам. — Эррор притих, от него вообще мало что было слышно. — Если раньше ты мог швырять меня… — дальше Инк плохо разбирал слова, но отчетливо слышал редкие, но громкие удары о капот. Пока из окна не доносилось ничего, кроме звука ветра, он оглядывал взглядом кухню, быстро находя на столешнице возле холодильника одинокую плитку шоколада, причем всё той же марки. Это уже было похоже на одержимость. — …я не желаю тебе зла.              — Убери руки! — это было больше похоже на визг, чем рык или даже крик, у Эррора поднималась паника. — Убери, — голос содрогался, а после вообще заглох.              — Ты возвращаешься… — Инк прислонился к щели открытого окна щекой, сразу обжигаясь от мороза. — …я об Инке. — Тут стало интересней. — Он слишком близко.              — И? Это моя проблема, не лезь не в своё дело! — Инк старался вообще не дышать, лишь бы не создавать лишних звуков. — Ты сам мне его подкинул, доверив ему мою жизнь, забыл? — голоса слышались всё отчётливее, даже ближе.              — Он тебе помог, да, но тащить его к нам домой — зашквар, брат! — Инк отпрянул от рамы, всматриваясь в окно. Оба вышли на середину двора прямо перед фасадом дома, но держались друг от друга на расстоянии.              — Зашквар — это твой дебильный жаргон! — с каждым предложением Эррор отступал спиной на шаг к дому. Фреш, подняв руки на уровне груди, резко их опустил и отвернулся, неразборчиво проговаривая ответ. — Мне твоя псевдозабота уже здесь! — Тот делал широкие шаги назад, когда Фреш не двигался с места. Инк постепенно отдалялся от рамы.              — Я лишь лучшего для тебя хочу. — Фреш расслабил плечи, наклонив голову вбок. — Папа на тебя надеется, — ему приходилось повышать голос только из-за того, что Эррор отходил всё дальше и дальше от него. — Почему ты постоянно вейтишь от моей помощи? — Эррор даже развел руками, смотря на него с немым вопросом. Инк осел на кухонную тумбу, чтобы не показаться в окне, но закрывать его не стал.              — Что? — небольшая пауза, а голос становился всё ближе. — Пф, ты всё решаешь за меня, всё, блядь, ты знаешь лучше! Я уже далеко не ребенок, паразит!              — Эй, Эррор! — Дальше тишина, и Инк понял, что их разговор окончен. Он слез со столешницы, бегло закрывая окно. Движения получались рваными и резкими, если бы не его врожденное спокойствие при критических ситуациях, он бы уже раз двадцать что-то уронил или разбил.              — Пошли, мудак! — Эррор сильно толкнул входную дверь, что та громко встретилась со стеной. — Я этого кретина больше не выдержу!              От резкого грохота Инк подскочил на месте, бессознательно хватая упаковку с шоколадом. Голова была забита совсем другим. Он мог понять их обоих, зная, конечно, их взаимоотношения немного лучше. Инк просто хотел поподробней проанализировать их и понять природу чувств братьев.              — Чернильный! — Инк не сразу очнулся, погрузившись в свои раздумья. Он широкими шагами подошел к выходу. Даже слегка нагло вручив вещь в руки Эррора, он опустился вниз, обувая кроссовки. — Шоколад? — Тот отступил от порога, выходя на ступени. — Самое лучше, что ты мог найти, признаю. — Эррор пожал плечами, сразу открывая упаковку и откусывая.

***

      Поездка была тихой, оно и к лучшему. Фреш включил музыку, которая была будто из девяностых, просто чтобы не засыпать по дороге. Подъехав к академии, тот заглушил машину и сразу опустился на руль как на подушку. Инк обернулся к заднему сиденью, где Эррор полулежа закуривал сигарету, на что Фреш истошно промычал и открыл окно.       — Вылазь первым, — тот отвлекся от процесса, переводя на Инка взгляд, — не хочу, чтобы нас вместе видели.       — О, так тут можно курить? — Если бы Инк мог, он бы взлетел от счастья. Зуд уже просачивался выше рук, переходя то на шею, то на щеки. Желание ощутить горечь во рту и блаженную эйфорию после росло с каждым часом, а то и минутой.       — Эй, блядь, только мне! — Эррор пихнул спинку переднего сиденья, от чего Инк выронил пачку сигарет под ноги, тяжело вздыхая. — Иди в свою излюбленную курилку и не мозоль мне глаза.       — Ладно-ладно, — он наклонился за пачкой, стараясь как можно больше вдохнуть горького запаха, облизывая обветренные губы, — но только ответь на один вопрос, — Инк повернулся к нему и облокотился о нижний бардачок.       — Опять? А если не отвечу? — Эррор издевательски хмыкнул, специально выдыхая густой дым в его лицо. — Не устроит?       — Читаешь мысли. — Инк подмигнул, направляя на того жест пистолета и ухмыляясь, но Эррор не подхватил его настроения, шарахаясь от него, как от огня. — Меня приглашают участвовать в организации вечеринки, мм, для студентов? Не помню уже, что о ней говорил мне Кросс. — Он кивнул в сторону академии, слегка прогибаясь в спине. — И решить не могу, надо ли оно мне, как считаешь?       Эррор подавился дымом, благо не сильно, но он всё же потирал шею и глухо сопел. Инк попал точно в мишень. Если Фреш не давал ему свободы, решая всё за него (по его словам, конечно), то тот спрашивал и будет спрашивать мнение Эррора, даже если Инк особо его не будет слушать и воспринимать.       — Что, блядь, за вопросы? — Со стороны Фреша раздался громкий удар кулаком о панель приборов, на что Эррор тихо зашипел. — Я откуда могу знать, надо ли оно тебе? — Инк повел плечами, будто сам не знал, для чего спросил.       Эррор замялся, не зная, что и ответить, а Инк уходить и не собирался, пока не услышит ответ. Тот сильнее обычного сжал сигарету, смотрел вокруг себя, но на Инка боялся даже метнуть взгляд. Инк же наблюдал за его реакцией исподлобья, вдыхая дым особенно глубоко.       — Там сто процентов главенствует Блу и, скорее всего, другие твои вшивые друзья там будут. Кросс твой, например. — Такое определение как «твой» к Кроссу подтолкнуло Инка на мысль, что Эррор тот ещё ревнивец. Причем ко всему и всем: коту, своим сигаретам, а теперь и к нему. — Почему бы и не повеселиться со своей стаей?       — Так трогательно, — он в своей привычной манере дразнил, старался вывести на эмоции, хоть и понимал, что из Эррора буквально выдавили уже всё, что только можно.       — Трогательны твои татуировки. —Тут пришла очередь Инка давиться, хоть и дымом.       Он мгновенной выпрямился, полностью осматривая себя: руки, плечи, живот, бедра, но ни один элемент одежды не оголял его татуировок. Мир на секунду опустел, вызывая сильное сердцебиение в висках и холодный пот. Инк даже и слова не мог сказать, прочищая вставший в горле ком. Но взглянув на Эррора, который тихо смеялся, закрывая рот ладонью, его накрыло резкое расслабление, до боли в ногах. Его просто вывели на чистую воду.       — Я так понимаю, они не только на бедрах, да? — Инк усмехнулся, вытирая подступивший пот со лба.       — Они на своём месте, — выдохнул Инк и быстро вышел из машины, оставляя Эррора в легком недоумении.       Инк захлопнул дверь, задерживаясь на месте и поворачивая голову назад на тонированные окна, но Эррор, похоже, и не думал идти за ним, как и говорил. Он вдохнул свежего воздуха, уже не видя его столь привлекательным, как тот самый дым.       Пройдя вперед, Инк осмотрелся вокруг, машинально идя в сторону курильни. Раннее утро, настолько, что даже не пришло время для пар, а некоторые студенты уже сидели на скамьях, читали книги или просто беседовали друг с другом. И прямиком в центре двора академии стояла Андайн, которая была явно чем-то недовольна, постоянно наматывая огненно-рыжие локоны на палец и поглядывая по сторонам. Что ж, курить явно сейчас не получится.       — Инк, — Андайн позвала его, сама подходя к нему.       — Доброе утро, — Инк кивнул, поднимая глаза на высокую крупную девушку. — Я арестован? — он улыбнулся, потирая собственные пальцы от нетерпения закурить. Та микроскопическая доза, которую он смог вдохнуть в машине, просто раздразнила его.       — Сегодня нет, но я тебя каждый день вижу в курилке, господин, — грустно ухмыльнулась та, кладя ладонь на его макушку, похлопывая по ней. — Я насчет Блу.       — М? — Откровенно говоря, Инк не заметил за Блу странных действий или слов, возможно, потому что относительно давно его не видел. — А что с ним?       — Вчера он был довольно нервным и, — Андайн запнулась, стараясь подобрать слова, — агрессивным? Это совсем на него не похоже.       Инк лишь нахмурил брови. Это действительно был не тот Блу, который видел в каждом только положительные качества (хотя тут можно засесть и хорошенько об этом поспорить). Он не видел его с момента того маленького инцидента, когда его накачали. Кто знает, что могло с ним за это время случиться.       — Мы не пересекались. — Инк махнул головой, на что Андайн устало выдохнула, прикладывая ладонь ко рту. — Я и не знал, что ты о нём так беспокоишься. — Та грустно ухмыльнулась.       — Он мне как младший брат, Инк, — Андайн сложила руки по бокам, выпрямилась, но беспокойство в ней всё ещё чувствовалось. — Он многое пережил, но даже тогда старался не показывать свою боль, а вчера его будто подменили. — Инк наклонил голову и всмотрелся в единственный желтоватый глаз, который начал блестеть. Второй был заменен полностью черным протезом, а на веках и брови рядом с ним красовался ножевой шрам. — На нашей тренировке огрызался, рычал, ни одно упражнение не выполнил без упрёков. — Андайн взглянула на него, но Инк продолжал смотреть, словно статуя, дожидаясь удобного момента для ответа. — Подумала, может, ты знаешь, что с ним?       — Тренировке? — Она даже приоткрыла рот от неуместной заинтересованности не о состоянии Блу, а том, чем они занимались.       — Блу — ветреный парень, — Андайн оглянулась назад, нахмурившись. — Недавно заявил, что хочет пойти по моим стопам, хах, — та смущенно взглянула на него, улыбаясь. — Он был на грани бросить академию, я потратила немало сил, доказывая, что это место ему нужнее, но он хочет стать полицейским. Я провожу с ним тренировки по его просьбам, но, похоже, академия сама не хочет его отпускать, давая столь ответственные поручения наподобие организации мероприятия. — Андайн перевела серьёзный взгляд на Инка, приподнимая козырек фуражки. — Он очень легкомысленный, я еле как держу его в узде.       — Не думаю, что случилось что-то страшное, но я с ним поговорю. — Андайн была явно рада этому заявлению, пока Инк старался не забыть собственное обещание.       — Я надеюсь на тебя, — кивнула Андайн. — О, кстати, мне нужен взгляд ценителя искусства. — Та вытащила из кармана маленькую коробочку для ювелирных украшений, раскрывая её. Перед Инком предстало золотое кольцо с маленьким рубином (или стеклом, кто знает) и серебряной окантовкой вокруг в виде маленьких завитков. — Я стала замечать, что Аль… Кхм, Доктор Альфис стала реже его носить, думаю, может, оно ей наскучило или вообще неудобное. — Инк приподнял бровь. Насколько надо быть доверчивой и любить свою жену, чтобы не видеть очевидную причину такого поведения Д. Альфис?Ситуация неприятная, но он вряд ли скажет ей об этом. — Как думаешь, ей подойдёт?       — Довольно изыскано, ничего лишнего, ничего ненужного, а рубин — это символ страсти и высокой любви. — Инк скривил губы в улыбке. — Отличный выбор.       — Так и знала! — Андайн радостно возвысила кулак в небо, счастливо оскаливаясь, но после, саму себя ударив, спрятала кольцо. — Ладно, иди, постарайся не курить столько и помойся. — Она кивнула и сама подтолкнула его в сторону кампуса, призывая идти на пары.       Инк лишь повторил её жест, почесывая локти через слой ткани. Почти вся кожа покрылась мурашками, а в ногах пульсировали мелкие судороги. Он шел к кампусу, постоянно ускоряя шаг. Нужно срочно найти место, чтобы закурить.

***

      Когда он зашел в коридор мужского общежития в уши ударило множество криков, голосов и громкого топота. Все стояли на ушах. Кто-то перешептывался, кто-то не мог сдержать эмоций и визжал на весь коридор, другие бегали из комнаты в комнату.       Инк решил даже не узнавать причину столь бурной реакции на неизвестно что. Если это напрямую не относилось к нему — уже хорошо. Задержав дыхание от нервозности окружающих, он быстрым шагом направился к своей комнате. Дверь на удивление не была раскрыта нараспашку, а аккуратно закрыта.       Зайдя внутрь, Инк смог вдохнуть полной грудью. Непонятный сыр-бор не укладывался в голове. Вроде никто ничего не говорил, до сессии ещё есть время, до праздников далеко. За дверью все ещё слышались глухие отголоски различных звуков. Некоторые были в опасной близости. Инк начал судорожно просматривать расписание, повешенное на стены шкафа, заметки, беседы в социальных сетях, но везде было ноль информации.       Шум постепенно стал стихать, а студенты выбегали из коридора. Начались занятия. Глубоко вздохнув, Инк открыл шкаф, изнывая от отсутствия чистой одежды. Весь гардероб у него был в основном в коричневых цветах — его любимый цвет. Недолго выдумывая себе образ, Инк переоделся в длинные, но при этом широкие штаны и белую блузку. Он решил завязать на пояс голубую толстовку, чтобы ему больше никто не предлагал приодеться потеплее.       Он закинул на плечо изрядно испачканную в масле сумку. Если раньше это придавало ей какой-то уникальности и «цветастости», то сейчас это выглядело небрежно и испорченно. Он задумывался попросить у Блу ее кастомизировать, в этом он был профи, но Инку казалось, что теперь уже и на это времени он никогда не найдёт.       В коридоре было пусто, осталась только едкая тишина, прерывающаяся криками студентов уже с улицы. Прикрывая дверь, Инк пошел в сторону лестничной площадки. Невольно он прислушивался к каждому шороху и звуку. В комнате Реда было тихо, но открыть и проверить ее Инк не решился. В остальных всё было так же. Но в комнате Кросса, которая была у лестничной площадки, дверь была приоткрыта, хотя в самой комнате было достаточно тихо. Инк буквально подкрадывался к ней, и чем ближе, тем отчетливее он смог различить еле слышный голос Кросса. Хриплый, дрожащий и измученный.       — Да, я, — Кросс говорил тихо, постоянно запинаясь и отвлекаясь на что-либо, — я знаю, что это было очень давно, но не могу его отпустить. — Инк буквально слышал, как тот дрожал и глубоко дышал через рот. — Конечно нет, я не хочу этого, но и поделать я с этим ничего не могу. — Он спустился к полу, сгибая ноги в коленях и откидывая голову к стене. — Это мало что решит. Если бы можно было повернуть время вспять, я бы помешал самому себе. — Кросс то сухо всхлипывал, то глухо выдыхал. — Я сам в этом виноват и, честно, я уже не вижу выхода из этого ада, — тот иногда замолкал на несколько секунд, слушая собеседника, но Инк абсолютно ничего не мог разобрать. — Я не знаю… Я не понимаю, что мне нужно делать. Его глаза практически везде, я иногда слышу его голос. Я… я не хотел всего этого, я был не в себе, а следствие всё ещё идёт, спустя столько лет, блядь, они до сих пор преследуют меня. — Инк напрягся, придвигая колени к себе и совсем немного заглядывая в комнату. Кросс сидел у спинки кровати, утыкаясь лицом в свои колени и держа телефон у уха. — Как у тебя всё просто. Ты будто наслаждаешься моей болью, — тот перешел на редкие смешки, подрагивая плечами. — Высосал из меня всё, что мог, и сваливаешь? Какой ты ублюдок. — Кросс кинул телефон вперед себя, прячась в коленях сильнее.       Дальше стояла тишина. Не было ни всхлипов, ни криков, ни простых разговоров с самим собой. Инк не был уверен, как стоило поступить, он даже не понимал, что сейчас чувствует Кросс. Дрим всегда жаждал поддержки, Найт никогда её не принимал, а Кросс… никогда не говорил о своих проблемах.              Поддерживать он мог так себе. Инк уже это понял. Выучил парочку ласковых фразочек Найта, которые, к слову, вообще никого не способны успокоить. Фразы «не плачь», «это ерунда», «все будет хорошо» только обесценивали горе человека, какое бы оно ни было. Но Инк другого не умел, поэтому Дрим обращался к нему за поддержкой, которую мог дать только он.       Глубоко вдохнув и зажмурившись, Инк медленно встал с прогретого пола, обтряхивая свои широкие штаны. Что же, не попробуешь — не узнаешь. Он постучал и так в приоткрытую дверь. Ответа не последовало, и он не сразу решился заглянуть внутрь. Кросс сидел сгорбившись, опирался о колени локтями и был явно недоволен его приходом.              — Давно ты здесь? — тот было настроился агрессивно, но сразу одернул себя, закрывая глаза и отворачиваясь к стене.       — Не то чтобы долго. — Инк пожал плечами, заходя в комнату и закрывая дверь. — Не помешал? — Кросс отрицательно замахал головой, переведя взгляд на него.       Инк встал у двери, держась одной рукой за лямку сумки. Осмотрев комнату, он присел на застеленную кровать, опуская сумку к ногам. Инк повернул голову к Кроссу, который всё ещё молчал, прижавшись к стене, будто старался слиться с ней. Такая реакция могла быть объяснима только при одной варианте — он услышал то, что Кросс не хотел говорить.       — Почему я узнаю о тебе только при условии подслушивания? — Инк придвинулся к стене сзади, скрещивая ноги и осматривая чужую комнату.       Она была будто меньше его собственной. Если у него был легкий творческий беспорядок, а погром только во время работы, то у Кросса на полу лежало минное поле из одежды, красок, бумаги и просто мусора, одежда висела на спинке стула и дверях шкафа, на столе и других поверхностях не было свободного места: всё было заставлено канцелярией, салфетками и различными лекарствами. Даже запах стоял странный. Будто высушили одежду в грязном помещении, оставляя влажный и тошнотворный смрад.       — Ты же помнишь слова Хоррора? — холодным и властным голосом отозвался Кросс. — «Если я раскрою его правду, то ты себя будешь проклинать за то, что связался с ним», — слишком четко и уверенно Кросс процитировал данные слова, будто они были его собственными.       — Эй, я между прочим отстаивал твою честь. — Инк потянулся к карману на штанах за сигаретами специально медленно, чтобы Кросс не обращал на это внимание. — Хоть бы спасибо сказал. — Он показушно отвернулся к двери, доставая наркотик.       Плечи Кросса напряглись с новой силой, заставляя того сгорбиться к коленям, напряженно втягивая воздух. Кросс был с самого начала одиночкой. Ни к кому не проявлял внимания, а заговорить с кем-то для него было тем ещё испытанием. Если бы не Блу, то Кросс бы до сих пор сливался с тенью на стенах академии. Видимо, Блу действительно волшебник.       — Ты же сам говорил, что ты ко мне открыт, верно? — Инк обратился к нему, слегка наклоняясь вперед. — Хоть сделай вид, что не хочешь меня выгнать, — он усмехнулся, сжимая сигарету в губах и поджигая её. — Я немного, — тем самым будто прося разрешения прошептал Инк, вдыхая столь желанные клубы дыма. Щеки сразу обожгло легким румянцем от столь приятных чувств, а в груди будто что-то ёкнуло.       — Я тебе всегда рад, ты же знаешь, — Кросс пожал плечами, словно говоря о банальных вещах, которые знали буквально все. — Но мои некоторые связи могут тебя забрать прямиков в ад, а тебя я там видеть не хочу, — строгий голос переходил к более нежному тону, отчего Инк слегка призадорился (или же это из-за наркоты), вдыхая новую дозу.       — Даже в гости не позовёшь? — Инк прыснул в кулак с сигаретой, искренне улыбаясь новым тёплым чувствам.       Кросс подлавливать его веселое настроение не хотел, только сильнее нахмурился, делая глубокие вдохи, будто желая забрать немного наркотика себе. Инк даже призадумался, а не слишком ли он невовремя? Возможно, Кросс не готов или просто не хочет говорить о себе, о Хорроре, и теперь уже о ком-то ещё.       — Кросс. — Тот отозвался на тихий зов, вскидывая на того удивленный взгляд, даже слегка отодвигаясь назад, на сколько это возможно. — Ты хочешь скрываться только чтобы я в беду не попал? — Инк прекрасно слышал частое и оглушающе громкое сердцебиение Кросса, а уже привычные фиолетовые глаза стали подрагивать, не зная, за какой элемент зацепиться. — Или есть что-то посерьёзнее? — Это же просто Кросс. Он постоянно смущается от его дерзких высказываний и ещё долго не догоняет до каких-либо вещей. С ним стоило идти аккуратно и хитро.       — Инк, — жалобно прошипел Кросс, закидывая голову назад и стукаясь ею о стену, — я же не просто так скрываю всё.              — Так и я не просто так интересуюсь, — ответил Инк, его голос сменился с обычного на более томный и тихий. — Расскажешь, что у тебя с Хоррором случилось?              Кросс резко выдохнул, наконец расслабившись, и резко опустил плечи. Он был очень целеустремленным, даже если цель требовала жертв: «Они неизбежны». За столь короткое время он стал действительно частью жизни Инка. Кросс был незаменим в совместных работах, беседах о новых фильмах или просто глупых шутках (некоторые Инк специально запомнил).              Но в их троице не было самого главного — доверия, уважения чужого мнения и банальной честности. И это проглядывалось в мелочах, которые упорно не замечал никто из них. Например, они всегда с удовольствием перекидывают и перекинут вновь вину друг на друга за малейшую оплошность и будут гнуть свою палку, пока правда не выйдет наружу. Самое страшное, что Инк не считал такое поведение плохим, для него это не было предательством. Никто не хотел получить по шее. Но только сейчас он понимал, что о Кроссе он знает только его имя, хобби и возраст…              — Мне тяжело это вспоминать, Инк, — выдохнул Кросс, пока перебирал пальцами и постукивал ими о собственные колени. — Это случилось очень давно, когда я был ещё ребенком. — Инк лишь понимающе кивнул, но решил пододвинуться ближе, присаживаясь на колени. — Тебе действительно нужно это знать? — больше умоляюще спросил Кросс, замирая в ожидании.       — Пары уже минут тридцать идут, — Инк покачал головой, а следом повернулся к тому всем телом, приглашая прилечь на колени, — но разве это имеет значение?       Он сам никогда не интересовался чьей-либо жизнью. История родителей была покрыта густой пеленой, жизнь близнецов шла вместе с ним, поэтому он и не старался узнать что-либо у других, но сейчас что-то неведомое требовало остаться, постараться помочь и выслушать. Наверное, это те самые добрые чувства, о которых без умолку говорил Дрим.       Кросс лишь впал в смятение, отворачивая взгляд и сжимая кулаки. Тот перебарывал сам себя и не мог определиться — открыться ли Инку или же оставить всё внутри себя. Инк ждал. Он сам по своей натуре был довольно сдержанным и терпеливым. Мало что могло вывести его из себя. Но, благо, в раздумьях Кросс прибывал недолго.       Ругнувшись себе под нос, тот резко развернулся к Инку спиной, падая к нему на колени головой как при тесте на доверие. И они его благополучно прошли. Слегка приподнимая плечи к коленям Инка, Кросс поднял на него раздраженный взгляд, будто всё ещё не приняв решение, на слишком спокойного друга, который одаривал его спокойной улыбкой, а в одной из рук держал сигарету.       — Это было паршиво, — начал свой рассказ Кросс, протянул руку к сигарете Инка и, перехватывая ее, преподнёс к своим губам. — У меня было всё: дом, старший брат, друг, и что там ещё для счастья нужно? — Сделав затяжку, Кросс подавился, удивляясь новому вкусу и чувствам, но Инк быстро забрал наркотик, следом опуская свободную ладонь ему на макушку в попытке отвлечь. — Брат всегда был добр ко мне, и я не помню, плакал ли он когда-нибудь. Эвент был мои другом, и, пожалуй, единственным. — Тот изредка прочищал горло от вновь начинающихся судорог, в то время как Инк медленно, но верно выкуривал сигарету, которой казалось слишком мало. — Сначала было всё хорошо: я жил с Папирусом, который взял меня под опеку, когда родителей не стало. И он действительно прекрасно справлялся, я многим ему обязан. С Эвентом мы банально познакомились в школе и получилось так, что мгновенно сдружись, — Кросс усмехнулся, снова поднимая руку наверх в немой просьбе о сигарете.       — Как мы? — Инк до последнего не хотел делиться наркотиком, просто не хотел безмолвно одаривать Кросса препаратами, не свойственными ему, но мысленно доверился словам Эррора о том, что это легкий наркотик и от одного раза тот ничего не почувствует.       — Примерно, — Кросс словно завис, сжимая сигарету крепче и смотря на потолок. Инк провел ладонью по его щеке вниз, но тот никак не отреагировал, лишь продолжил лежать не шевелясь. Он даже запереживал, а не из-за наркотика ли это?       — Кросс? — возможно, Инк позвал его даже слишком тихо, но этого хватило, чтобы Кросс проморгался и обратил внимание на него.       — Насчёт Хоррора. — Тот медленно прислонил ладонь ко рту, вдыхая глубокую затяжку. — Скажем так, я был не в себе и «слегка» его поранил, — Кросс запнулся, жмурясь и дыша через нос. Он переступал через себя и свои убеждения, старался хоть немного, но открыться Инку. Хоть чуть-чуть. — Ему неслабо досталось, да? Я ведь на тот момент ещё ребенком был. — Тот хмуро ухмыльнулся — несмотря на напряженность обстановки, он не хотел показывать, что до сих пор переживал по этому поводу. — Я ему чуть ли не весь череп проткнул ножом, потом в глаз, в висок… — Кросса передёрнуло от воспоминаний, он чувствовал холод на коже. — Честно, Хоррор такого не заслужил, но у него точно поехала кукуха. Поэтому я с ним предпочитаю не спорить, он долбанутый.       — Поэтому ты так меня от него огораживал? — Инк забрал сигарету, стараясь скурить её полностью, лишь бы тот не почувствовал ту незнакомую, но блаженную эйфорию.       — Если ты имеешь в виду, что хреново, то да, — огрызнулся Кросс, отворачивая голову к стене, с висков которой уже стекали капли пота. — Уже после меня его подозревали в каннибализме. Не знаю точностей истории, это был только слух, который многих пугал и, видимо, слишком осторожные особы затрубили тревогу, но всё же, даже если я в это не верю, не связывайся с ним, Инк, он на всякое дерьмо способен.       Инк чувствовал, что его предостережения возникли не на пустом месте. Кросс действительно переживал за него, но также вел себя максимально аккуратно с Хоррором, даже терпя некоторые унижения, хотя первый, Инк был уверен, сдерживал кулаки и стискивал зубы, жалея, что не добил его в тот момент. Кросс на самом деле в драках был хорош, его пару раз самолично Андайн отцепляла от некоторых слишком приставучих студентов, которые выводили его из терпения. Он мог одним выпадом ввести человека в нокаут. Но когда стоит сдерживать свою силу, а когда можно и поразвлечься, Кросс сам не понимал.       — Брат очень долго с ним беседовал в больнице, и не знаю как, но Хоррор согласился не подавать в полицию в обмен на оплату операции и большой суммы денег за «моральный ущерб». Столько денег, — Кросс снова повернулся к потолку, чувствуя пальцы на коже головы, что успокаивали и давали собраться с мыслями, — я буду вечность выплачивать. — Он закрыл глаза предплечьем, слегка поднимаясь выше.       — А я думал, что здесь будет спокойно, но, похоже, ошибался, — усмехнулся Инк и ввел всю пятерню в загривок Кросса, отчего второго передернуло. — Здесь не соскучишься. Не то чтобы в Анфанге было скучно, я сам себя развлекал, но тут будто все беды мира сошлись в одном здании.       — Пф, — Кросс скривил губы в улыбке, пока чужие пальцы хозяйничали в его волосах, слегка массируя, — только не говори, что жалеешь о своём решении поступить сюда.       — Вовсе нет, — Инк совсем немного согнулся вперед, разминая уже затёкшую шею и плечи, — это моя мечта с детства — стать незаменимым для мира, и академия мне с этим поможет.       — Я бы на твоём месте не был так уверен. — Тот отобрал теперь изношенную сигарету и уже докуривал её. — Ничего, что мы сейчас косвенно целовались? Не грань ли это? — издевательски процедил Кросс, подпирая под голову свободную руку.       — Нет, не грань. — Если Кросс хотел развить эту тему, то Инку этого совершенно не хотелось, и, похоже, первый это заметил, поэтому лишь кивнул, поднимая глаза чуть выше. — Я даже в комнате твоей в первый раз нахожусь. — Хозяин комнаты прыснул, поворачиваясь к комнате лицом, словно вместе с ним видя её в первый раз. — Тут довольно… творческая атмосфера.       — Нет, здесь свинарник и погром, — Кроссу будто стало стыдно за такое гостеприимство. — Пропустим пару? — тот медленно поднялся, следом поправляя свои взъерошенные от чужих рук волосы. — Чай? После твоих сигарет такой сушняк.       — Да, пробую новую марку, — подхватил Инк, двигаясь к краю кровати.       Пока Кросс стоял у стола и заваривал чай в личном электрическом чайнике, он решил осмотреться получше, всё-таки любопытство его никогда не оставит. На прикроватной тумбе царил такой же беспредел, но среди него можно было заметить слегка грязную кружку, в которой всё ещё была обычная вода. Видимо, ночью ему необходимо немного охладиться. Возможно, есть другие причины держать воду ближе к себе.       Открыв первый ящик тумбы, Инк приостановился в ожидании реакции Кросса. Тот слегка повернулся к нему и кивнул, выискивая на телефоне музыку и включая её на фон. Слушал он довольно энергичные песни, которые так и просили махать головой в бит, это было что-то похожее на рок. В ящике было мало вещей, но, похоже, они были довольно важны: стопка тетрадей — самая первая лежала раскрытой, в ней были написаны числа, некоторые — зачеркнутыми крестами, но далеко не все, зачеркнуты они были через раз. А в свободном месте стояло несколько банок с таблетками.       — Это мой календарь, — выдохнул Кросс, ставя чайник. В комнате стало ещё более шумно, нежели от одной музыки. — Принимаю таблетки.       — Карбамазепин, — подытожил Инк, крутя маленькую баночку в своей руке. — Я, конечно, не врач, но, — протянул он, возвращая лекарство на место. Инк много своего времени потратил на изучение психологии, и не только реакций, но также и болезней. Как бы у него ни было плохо с памятью, такие вещи сами по себе застревали в голове, — у тебя эпилепсия?       — Типа того, — хмуро ответил Кросс и предпочёл вернуться к чайнику, смотря на него, будто загипнотизированный. — Лимон будешь?       — Да. — Инк всеми фибрами тела чувствовал, как тому некомфортно. Кросс жался, говорил резко и мало, постоянно чесался или перебирал пальцами, но сдерживался и ни слова не говорил против. Инку оставалось только догадываться о причине такого поведения.       Стены были почти голые: пара плакатов с его любимыми музыкальными группами, но ни одного фото, и пара стикеров с напоминаниями, которые были приклеены на стенки шкафа, что выглядело довольно пусто и скучно по сравнению со всем богатством на полу.       Инк встал и подошел к шкафу, всё ещё поглядывая на Кросса, который будто специально не двигался, чтобы он как можно дотошней осмотрелся. Шкаф был завален монохромной одеждой. Тот всегда ходил в черно-белых вещах, но Инк и не думал, что других оттенков одежды у Кросса попросту не было. Он опустился к нижней полке, где пальцами перебирал гардероб и осматривал обувь.       — Чувствую себя некомфортно в других цветах, будто мне это противоестественно, — ответил Кросс на его немой вопрос, также стоя к нему спиной.       — У тебя глаза на затылке? — Тот лишь хмыкнул на догадку Инка, разливая вскипевший чай по кружкам, которые, видимо, Кросс чуть ли не коллекционировал. Хотел создать иллюзию, будто в комнате не он один? По крайне мере это первое, что бросилось Инку в голову.       Он подошел и остановился сбоку от Кросса, присоединяясь к незатейливой идее — наблюдать за чаем. Потеряв интерес к рассматриванию комнаты, Инк захотел закурить, причем с новой силой. Половина сигареты дала только немного расслабиться, но не более. Хотелось большего.       Инк провел взглядом по поверхности стола, цепляясь им за каждую вещь, но все говорило лишь о том, что здесь живет грязнуля-художник. Грязные тряпки, испачканные в масле, кисти, баночки. Просто так на видном месте лежал паспорт, шампуни и краска для волос. Инк инстинктивно перевел взгляд на Кросса, который запоздало, но ответил тем же. Тот никогда не говорил, что красил волосы, хоть это и было очевидно, седым к таким годам тяжело стать, хотя теперь, когда Инк узнал капельку больше о нем, он мог бы и усомниться в этом.       — Ты же никогда не снимаешь свою подвеску. — Кросс вопросительно поднял бровь и опустил взгляд к груди. После резко прислонил ладонь к пустому месту, оглядываясь на комнату. — Не пугайся так, Кросс, — Инк сразу подметил безделушку буквально возле его на столе, которая была открыта. В ней была еле различимая фотография Кросса с каким-то мальчиком. Решив вылить его забывчивость в некую шутку, взял её в руки, маяча ею перед носом Кросса. — А я думал, что у меня с па-       — Не трожь! — выкрикнул Кросс, хватая ту и прислоняя к себе.       Инк даже и не думал, что та могла быть ему по-особенному дорога, а стоило бы. Не каждый постоянно носит у сердца фотографию чужого человека. Он сжал оставшуюся в воздухе руку, возвращая её к себе и виновато смотря на Кросса. Тот отвернулся к двери и глубоко дышал.       — Извини, не подумал, что это не просто подвеска, — Инк мог бы сказать, что действительно раскаивался и хотел бы забыть об этом и вернуться к прозрачному диалогу ни о чем. — Это брат и ты? — Но он нетактичный идиот, который любит совать нос куда не нужно, и очень редко были моменты, когда он понимал, что стоило бы остановиться и не давить.       — Друг, Эвент. — Кросс резким движением надел подвеску с золотым сердцем на шею, поворачиваясь к двум кружкам, отчего Инк снова растерялся. — Все хорошо, взгляни лучше сюда, — тот буквально вдавил ему в грудь небольшую папку и присел за стол.       Инк молча принял папку и открыл её. Титульный лист гласил: «планы на супер-вечеринку для студентов!», что сразу вызывало некую сконфуженность. Следующие листы были полностью из текста: какие-то написаны от руки, какие-то напечатаны. Каждый лист подписан сверху большими буквами: «Сценарий вар.1», «Сценарий вар. 2», «Программа», «Список музыки» и так далее. Дальше пошли уже наброски то сцены, то отдельными листами цветовые решения.       — Это всё для обычной вечеринки на одну ночь? — Никогда и никто так дотошно не готовился к любым праздникам, тем более в учебных заведениях. — Это же просто вечер танцев или типа того, зачем сценарий?       — На первые пару часов придет директор, поэтому это будет для вида, что мы пришли просто хорошо провести вечер, а не набухаться, — оскалился в усмешке Кросс, попивая всё ещё горячий чай. — Это же его идея — устроить незапланируемую вечеринку, которая будет уже скоро. — Инк удивлённо вскинул брови, смотря на второго. Он только вчера слышал о вечеринке от самого же Кросса, неужто им дали так мало времени для оформления всего этого? — В честь нескольких побед в выставках и конкурсах этим летом, а также крупного соревновании спортсменов, ох, он мне с Блу все мозги проел, пересчитывая каждого студента и его достижение. Просто мини-мероприятие, которое мы уже самолично решили переделать в наш вечер.       — И это вся причина? Пф, бред, — выругался Инк, перелистывая лист за листом. — Этот галдёж утром из-за этого?       — Не каждый день можно отдохнуть от этих давящих стен, я бы на твоём месте любую причину принял. — Кросс рывком допил напиток, дергая Инка за папку к себе и перелистывая её до страницы с эскизами, указал на них пальцем. — Я же не просто так тебе это всё показываю. Пока что активистом выступил Блу и несколько других людей. Меня заставили, теперь я хочу, чтобы ты присоединился, я же говорил вчера, что помощь нам не помешает.       — Да, я помню. — Инк не думал, что всё серьёзно, даже если эта серьёзность продлится от силы полтора часа, пока директор будет в зоне видимости.       Хоть он и был интровертом (как самого себя считал), но был не против совместных посиделок, вечеринок и простых прогулок. В Анфанге он постоянно намеревался с кем-либо познакомиться, но мало у кого вызывал интерес. Впрочем, не так это и важно. Он знал весь свой город, знал последние сплетни, а город знал его, но Инк будто жил не среди них, а где-то в своём отдельном мире. Даже если кто-то и вспоминал о нём, то это обходилось в пару слов.       — Я как раз думал об этом сегодня, и я согласен, — усмехнулся Инк, вспоминая слова Эррора о его компании. — Что от меня требуется?       — Ты показал своими работами, кто здесь настоящий художник, поэтому просто просмотри эскизы, покритикуй и исправь всё, что посчитаешь нужным, — Кросс кивнул на кружку, отходя к шкафу и открывая его, — потом это нужно будет отнести Гастеру. — Тот схватился за голову, жмурясь. Наркотик начинал приносить дискомфорт.       Инк присел за неприбранный стол, еле как находя место для папки и прислоняясь губами к кружке. Эскизов было немного, всего пару штук, но проработаны они были достаточно. Как бы ему ни было приятно получать похвалу и в голове аплодировать самому себе, но в оформлении вечеринок он никогда не учавствовал и даже не знал, с чего начать.       — А какие условия? — Он вытащил листы из файлов, находя на полу карандаш, и начал делать быстрые линейные наброски с обратной стороны, одновременно осматривая варианты цветовых палитр. — Это же празднование заслуг студентов, тогда всё должно выглядеть официально и благородно?       — Ого, куда ты загнул, я даже об этом не думал, — ответил со спины Кросс, переодеваясь за дверцей шкафа. — Да, всё должно выглядеть стильно, гордо и презентабельно, помимо директора будут другие учителя и люди выше, поэтому всё должно быть с иголочки. А потом мы это всё разнесем, — к Кроссу вернулось его задорное настроение, ему не терпелось посетить данное мероприятие. — К нам даже приедет один парень для помощи, Гастер сказал, что он довольно хороший и дешевый, хах, что же, посмотрим. — Тот вышел из своей своеобразной ширмы, зачёсывая пальцами волосы назад.       — Понятно, тогда все цветовые палитры — полная хрень, — усмехнулся он, поворачивая голову к Кроссу, который по-детски надул губы. — Не обижайся, я говорю правду.       — Да кому ты нужен, — захохотал тот, встряхивая волосы Инку и тем самым совершая месть. — Лучше удели этому немного времени сейчас, если и так решили сделать себе небольшой выходной.       Дверь резко распахнулась, оглушая двоих глухим стуком. В комнату вбежал запыхавшийся Блу, который старался как можно быстрее унять сбившееся дыхание. Двое переглянулись, не понимая, что, собственно, происходит, а Инк допивал чай.       — Вы чего не на паре? — Блу выпрямился, обходя мусор на полу, и встал у стола. — О, Инк, ты всё-таки согласился помочь?       — Проспали, — оправдался Кросс. У того только сейчас спало напряжение во всем теле, заставляя его упасть в кровать лицом, разводя руками.       Плюс ещё одна ложь. Совсем маленькая, но довольно важная, по крайне мере так считал сам Инк. Врать вообще было не в его натуре. Он был открытой книгой для всех, что старался предотвратить Дрим, но не смог его перевоспитать. Возможно, Инк и не придавал таким мелочам значения, думая, что это в порядке вещей, но ставил себе отметку, что враньё в их компании — обыденная вещь.       — Попробую, — кивнул Инк, возвращаясь к бумагам, — немного исправлю мелочи и… а что с ними вообще делать?       — Кросс не сказал? — Блу обернулся к другу, который делал вид, что мертв, полностью залезая на кровать. — Их нужно будет показать директору на одобрение, он сам так сказал. — На плечи Инка легли бледные ладони в перчатках, а ухо ошпарило горячее дыхание. — Как честь прийти к директору, правда? — тот проговорил это томно, словно змей искуситель, который заманивал жертву в ловушку.       — А почему я? Ты же из всех нас с ним больше контактируешь. — Инк не отвлекался от рисунков, даже не обратил особого внимание на контакт.       — У меня не всё готово, — стыдливо признался Блу, выпрямляясь и кладя свой подбородок на голову Инка. — Это очень сложно, поэтому мне нужно больше времени на подготовку, я позже к нему лично подойду, хорошо? — Тот похлопал Инка по плечам, отстраняясь и переводя своё внимание на лежащего Кросса, дергая его за руки.       Инк не обращал внимания на их мини-разборки. Они происходили каждый день. Постоянно кто-то чем-то был недоволен, они высказывали это, и в основном только Кросс старался всё унять, когда Инк принимал всё равнодушно, а Блу уж слишком эмоционально. Это довольно сильно выматывало в течение дня, что сигарета сама просилась в руки. Кстати о сигаретах…       — Давайте выйдем на улицу? Тут ужас как душно. — Блу одёрнул край свободной футболки, которая буквально весела на нём, как штора. Почему-то именно свободные вещи его привлекали, несмотря на то, что он довольно низкого роста, а одежда делает его объёмным.       — Эм, а нам выговор не сделают за прогул? — засомневался Инк, параллельно дорисовывая первый эскиз и уже придумывая идеи для второго. Хоть ему больше нравилось вдохновлять других людей на любое творчество, о себе он не забывал, а рисование занимало особое место в его душе.       — Мистер Гастер официально освободил меня от пар, чтобы я успел организовать вечер, — Блу подлетел к Инку, опираясь ладонями о стол. У того словно звезды в глазах появились, — поэтому и вас тоже официально отпустили, — тот захихикал, вскидывая плечи. — Я бы добавил аэродизайн, — проговорил с улыбкой Блу над плечом Инка приказным тоном, словно указал на огромную ошибку.       — Пхах, — Инк засмеялся, откидываясь назад на спинку стула, отчего второй слегка отпрыгнул от него, — ты издеваешься? Это не детский утренник. — Он прыснул, отворачиваясь обратно к листу, на котором уже прорисовывался второй эскиз. — Как сказал Кросс, это довольно официальное мероприятие, хоть и не рассчитано на долгое время. Здесь подойдёт минимализм, строгость и утонченность. Например, всё, не только одежда сцены, должно быть в одной приятной цветовой гамме, а не во всех цветах радуги, как тут было. — Инк пнул ногой лежащие палитры, которые успели растеряться в мусоре. Блу лишь обошел его, становясь сбоку и наблюдая за работой. Тот выглядел равнодушно, но скрещенные руки выдавали сжатость. — Здесь было всё загружено, декорации не должны отвлекать зрителей от выступающих, они наоборот должны дополнять их, согласен? — Инк откинул руку в сторону, делая финальный штрих.       — А ты довольно опытен в таких вещах. — Блу облокотился спиной к стене, слегка щурясь.       — О, совсем нет, это мой первый раз, просто следую логике, но и знания всё же имею. — Ину подмигнул, вытаскивая маркеры из круглой подставки для канцелярии, в которой опилки уже сыпались через края.       — Вот как, — тот прохрипел, возвращаясь к Кроссу, но ничего не сказав.       Инк мог бы подумать, что тот обиделся на его замечания, и он бы даже извинился, но теперь оба будут делать вид, что всё нормально и данные замечания ничего не значат ни для одного, ни для другого. Он даже не знал, кто сделал данные неграмотные наброски, но, судя по реакции Блу, возможно и он.       — Ладно, Инк знает своё дело, пусть рисует, что хочет, — прохрипел устало Кросс и встал с кровати. — Давайте, на воздухе думается лучше. — Блу кивнул, забирая крупный белый шоппер, с которым и примчался к ним. — Инк, идёшь?       Инк большим глотком допил остывший чай и, встав из-за стола, быстро накинул свою сумку на плечо, во второй держа папку и стакан с маркерами. Он не был готов к тому, что сегодня его нагрузят работой, но его словно вдохновение накрыло, заставляя выдумывать различные варианты оформления сцены.

***

      — По-хорошему, мы сегодня — максимум завтра — должны закончить сцену, — равнодушно рассказывал Блу план организации вечера, проводя пальцами по новым эскизам, число которых выросло ещё на пару листов. — Нам выделили целый день.       — А такие мероприятия не всегда оформляются за несколько дней до? — всё настроение Инка буквально выветрилось, а противный запах на одежде всё ещё присутствовал. Если друзья просто к нему привыкли, то директор точно это почувствует, что вызывало некое беспокойство.       — Я поздновато взялся за него, — честно признался тот, присаживаясь на прогретую траву и доставая из шоппера ноутбук, — но у нас хорошая команда, правда? Мы справимся, только нужно поднажать. — Блу старался прибавить уверенности в голосе, блеска в глазах, но подрагивающие руки выдавили его с головой.       — Мы сделаем всё, что сможем, — кивнул Кросс, который тоже будто встал не с той ноги. Виноват ли в этом его с Инком личный разговор или просто плохое настроение — он не догадывался. — Держи, — тот передал ему жвачку, улыбаясь, — перед директором нельзя ходить с перегаром.       — Спасибо. — Как обычно, Кросс будто его мысли читает — они с самого начала понимали друг друга, по крайне мере по таким мелочам.       Инк принял «подарок», закидывая его в рот. Приятный мятный вкус обжег своей прохладой. Он лег на живот, маркерами рисуя новые цветовые схемы. Погода наладилась за это долгое время, на небе были пушистые облака и согревающее солнце. Или же это из-за того, что Инк отдалился от района, в котором жил Эррора. Он находился далековато от академии.       Болтая ногами, Инк попутно выслушивал от друзей некоторые незатейливые мысли о вечеринке и указаниях от Мистера Гастера. Если сначала беседа была непринужденной, то с каждым словом напряжение росло, вызывая зуд по телу и желание закурить. Снова. Той полсигареты слишком мало.       — Блу, успокойся, ты преувеличиваешь. — Тошнота в горле начала раздражать, а нервные беспокойства Блу о провале давили на нервы сильнее. — Я приду к директору, поулыбаюсь, он всё одобрит, и всё будет отлично, — Инк с Кроссом всеми силами старались успокоить распереживавшегося друга, который действительно был не в себе: грыз ногти, дергал глазом и головой, говорил с запинками. — Кстати, — он заканчивал одну цветовую схему за другой, быстро придумывая всё новые сочетания то с серебром, то с темно-зеленым и по накатанной, — Андайн беспокоится за тебя. — Блу будто пощечину дали, он уставился на Инка. — Что случилось?       — Это немного личное, Инк. — На такое заявление даже Кросс нахмурился, видимо строя параллель с собой. — Давайте лучше направим всё своё внимание на этот вечер, чёрт, — выругался Блу, откидывая экран ноутбука назад.       — Блу, всё точно в порядке? Мы же не хотим зла тебе, — тихо спросил Кросс, но быстро стушевался, чувствуя дергающие движения на рукавах клетчатой рубашки — Инк того просил не спрашивать лишнего. Хоть Блу он знал плохо, но по его настрою можно было понять, что если начать давить, тот их просто пошлёт. — Хорошо, — выдохнул Кросс, чуть двигаясь в сторону Инка, решив не трогать нервного друга. — Думаешь, с чем стоит сочетать золото? — Инк действительно застрял на этом цвете, долго сомневаясь, стоит ли вообще его брать. — Если честно, не думаю, что у них будет подобный цвет, — усмехнулся Кросс, кидая взгляд на академию.       — А у них ещё и ресурсы ограничены? Блядь. — Инк ударил себя по лбу, забыв, что не мог воплотить ВСЁ, что он захочет. А матерные слова так и лезли.       — К сожалению, — поднял уголки губ Кросс, укладывая локоть на согнутое колено. В данный момент только он ничем не занимался, выполняя роль гейши. — Мне кажется, что шестнадцать благодарностей за вечер многовато, не думаешь, Блу? — тот сделал замечание игриво, хмыкнув после.       — Без тебя знаю, не мешай, — грубо выплюнул Блу, даже не оборачиваясь на друзей. Тут даже Инк опешил.       Обычно Блу очень энергичный и болтливый, всегда за любой кипиш. Сейчас же он нервный и грубый. Инк точно что-то упустил из виду — не может человек так поменяться по щелчку пальцев. По словам Андайн, он был таким со вчерашнего дня, значит, что-то тогда произошло. Инк может быть и знал, что именно, если бы не решил побыть спасателем и помочь обеспокоенному Фрешу найти своего пропавшего брата.       — Что-то точно произошло, — шепнул Кросс ему на ухо, закрывая рот ладонью, на что Инк молча кивнул.       Звонок у всех троих вызвал непроизвольную дрожь от испуга. Двор верно наполнялся студентами, которые были рады вдохнуть свежего воздуха после тонны химикатов что от химиков, что от художников. Гул голосов и резкое сокращение личного пространства у всех троих вызывало раздражение.       — Так, схожу к директору и в курилку. — Инк выдохнул, замечая резкое изменение в лице Блу.       — Серьёзно? — Тот удивлённо раскрыл глаза, которые растерянно и раздраженно бегали по сторонам. Блу никогда не любил слушать об этом, а уж застукивать Инка во время курения — вдвойне. — Тот раз тебя ничему не научил?       — Мм, — он осел на колени, собирая бумаги в небольшую стопку, задумчиво закатывая глаза, — нет.       — Блу, — тут вмешался Кросс — главный защитник, — я тоже беспокоюсь, но с ним сейчас всё хорошо, зачем это вспоминать? — тот махнул рукой Инку наверх, подгоняя уйти, чтобы не начался новый конфликт.       — Прости, Инк, — сквозь зубы процедил Блу, отворачиваясь от него, но после двигая губой вверх, — не буду тебе препятствовать в порче своего здоровья и мозга, а когда буду проходить мимо наркологического диспансера — навещу, — презрительно бросил в ответ тот и, словно ничего не произошло, продолжил печатать текст на ноутбуке на своих коленях.       — Это ты сейчас сравниваешь меня с Эррором? — Инк наклонился вперед, опираясь на одну руку, в то время как самого Блу будто жизни лишили. Тот распахнул глаза, застывая, как статуя. Инк никогда не мог держать язык за зубами, что и сам прекрасно понимал и сейчас шел по тонкому льду. Но Инк хотел поставить Блу на место, закрыть тему и навсегда забыть имя Эррора в их компании.       — Откуда ты… — Блу зашипел, оглядываясь то назад, то на Кросса, но тот был удивлён не меньше. — Только не говори, что ты с ним виделся.       — Нет, — пожал плечами Инк, выпрямляясь, — Но ты довольно «лестно» о нём отзывался, даже слишком. Просто предположил, что у вас есть связь. Или я неправ? — он сам старался говорить как можно тише.       Блу молчал, складывая брови вместе. Не говорил ни слова, даже особо не двигался, лишь его взгляд перескакивал между друзей. Инк быстро понял, что таким образом ничего от Блу не узнает, поэтому, выдохнув, он взял в охапку бумаги и направился в академию, оставляя парочку наедине. Те вряд ли продолжат развивать данную тему.

***

      Всё тело ломило, раздражение накатывало, а ноги начали болеть будто после изнуряющей тренировки. Кабинет директора был совсем недалеко от входа в академию, но Инк до него добирался медленно, заветная дверь казалась недосягаемой. Громкие голоса оглушали, а особо энергичные студенты так и норовили столкнуться с ним плечами, попутно извиняясь.       Благо эта пытка не продлилась долго, и Инк уже стоял у блестящей двери к секретарю — всеми ненавистному Мистеру Джерри. Пока он ещё не прочувствовал всю агонию, которая исходила от этого планктона, сидящего вечно на одном месте и пускавшего здесь корни.       Несколько рваных и несдержанных стуков по двери, и Инк без приглашения заглянул внутрь. В кабинете даже воздух стоял более тугой, его было довольно тяжело вдыхать, он чувствовал каждую пылинку. А Мистер Джерри словно не замечал его, продолжая играть в какую-то игру на телефоне, закрыв глаза в очках сальной челкой.       — Извините, — Инк не сдержал громкого кашля, привлекая к себе внимание, — Мистер Гастер свободен? — Он подошёл к столу, морщась от столь угнетающего вида секретаря.       — А? — Тот даже не поднял на Инка взгляд и, помедлив с минуту, продолжил беспорядочно нажимать на экран. — Да, наверное, — неуверенно промямлил Мистер Джерри, сильнее вжимаясь головой в плечи. — Вай-фай тут отстойный.       Инк ничего не говорил, оставив последний комментарий без внимания, — лишь смотрел в сторону двери. Всё нутро трубило, что этот разговор кончится плохо, хотя причин для этого не было никаких. Жалоб на него никогда не было (по крайней мере, он не слышал), а за недолгое время он получал только наивысшие оценки, но эта дверь будто вела прямиков в ад.       Выдохнув застоявшийся воздух, Инк постучал, слыша за дверь глухое: «проходите». Сморгнув, он провернул ручку и вошел в темное помещение, которое еле как освещало утреннее солнце. Запах резко сменился на крепкий кофе.       И первое, что он увидел — макушку и широкие плечи директора, тот уложил лоб на ладони, не делая ни одного движения, только глубоко дыша. Инк почувствовал себя в клетке с диким зверем. Максимально странные ощущения, природу которых он не мог понять, предпочитая всё скинуть на недостаток наркотика в организме.       — Здравствуйте, — прохрипел Инк, закрывая за собой дверь. Мистер Гастер продолжал прятать лицо в ладонях и хрипло вдыхать через нос, словно от боли, — я Инк, пришел показать эскизы оформления сцены. — Инк встал у двери, ожидая хоть какого-то ответа.       — Заходи, — прошептал директор, с огромным усилием откидываясь на спинку стула и надевая очки, — Инк, — тот хрипел, не проявляя ни единого интереса к его персоне, даже не смотря на него.       Властный голос заставлял Инка почувствовать себя осквернённым, он мгновенно ощутил чувство стыда, которое ему было раньше чуждо. Когда он сел на мягкое кресло перед М. Гастером, которого освещало только тусклое солнце и тёплый свет настольной лампы, его руки сами машинально прижались к карманам, нащупывая упаковку сигарет.       Стол был захламлён — бумаги, канцелярия, бескрайнее количество больших папок и кружка с остывшем кофе, но всё было будто нетронутым. Оглянувшись, Инк осмотрел стены и мебель, но ничего особенного не нашел. Всё выполнено в строгом, может, немного староватом стиле, но с благородными цветами, такими как темно-зеленый, бежевый и серо-жемчужный. Слегка напоминало интерьер дома Эррора.       — Итак, Инк, — М. Гастер не дал до конца разглядеть пространство, зовя его глухим голосом. Инк обернулся и увидел, как резко директор изменился в лице, будто призрака увидев. Шрамы на глазах будто вытянулись. — Инк, — повторил тот и только было потянулся к бумагам, но, помедлив, вернул руки к себе. Инк лишь молча кивнул, усаживаясь на кресле поудобней. поудобней, рассматривая руки директора, на тыльной стороне которых красовались округлые шрамы. — Я стараюсь запоминать каждого студента, — начал было издалека М. Гастер и вышел из-за стола, подходя к стеклянному шкафу и открывая дверцу, — и тебя я помню. — Тот улыбнулся, проводя ладонью по корешкам папки, на что Инк лишь нахмурился. — А твоё заявление… интересное, — довел директор, вытаскивая пухлую черную папку и возвращаясь на место. — Ты родом из небольшого городка, верно? — М. Гастер стал перебирать файлы, а Инк не знал, что и думать.       — Да, из Анфанга. Совсем непримечательный город, который не может чем-либо похвалиться, — протянул он, как бы не стараясь выглядеть серьёзным, но зуд, словно под кожей бегали тараканы, добавлял раздражения, — он находится довольно далеко отсюда, около двух дней на поезде.       — Почему именно наша академия? «Я хотел сделать этот мир лучше, но был один в своих желаниях», — цитирование собственных слов из уст директора звучало как насмешка, хоть тот проговаривал их ровным, твёрдым тоном. — «Сложно найти людей, которые бы поощряли моё виденье, а академия таких уважает и даёт прекрасный шанс воплотить свои цели». — Тот усмехнулся, переводя взгляд на Инка, который с невозмутимым лицом смотрел на расслабленного директора, хотя у него было желание свернуть уши в трубочку. — «Я хочу вдохновлять людей, хочу создавать что-то новое, хочу, чтобы меня не забывали», — закончил М. Гастер, слегка отодвигая от себя папку и переводя внимание на Инка.       — Да, всё верно, — растерянно признал Инк, пока чужой взгляд старался прогрызть в нём дыру. — Моя цель — приносить пользу миру.       — Довольно серьёзные слова, которые нужно оправдать прикладыванием огромных усилий, чтобы стать образцовым учеником и примером, — подметил тот, складывая ладони в замок перед собой, — не так ли? — М. Гастер восседал над Инком, который чувствовал, что земля уходит у него из-под ног.       — Я буду работать столько, сколько потребуется, — подтвердил Инк, сидя ровно, словно по струнке. — Я готов на многое ради этого, — и эти слова были далеко не пустым звуком. В беземоциональности есть некий плюс — можешь без зазрения совести идти по головам.       — Я верю тебе, — хрипло согласился директор, убирая папку в сторону и наконец берясь за эскизы.       Инк сидел как на иголках, но виду не подавал, выдерживая спокойное лицо. В голове вертелось множество вопросов. Зачем такой допрос? Чего он хотел добиться? Но, похоже, М. Гастер был удовлетворен ответом, что показывала легкая улыбка, хоть глаза и выдавали его усталость своими покраснениями и темными кругами.       — Как давно ты знаком с моим сыном? — будто между прочим спросил директор, перелистывая набросок за наброском. Инк не понял, кого тот имел в виду, а семейных фотографий в кабинете не было, чтобы сделать хоть малейшую догадку.       — Прошу прощения, я не понимаю, о ком вы, — было неловко такое говорить, но и вставлять любое имя тоже перспектива такая себе.       — Вот как, — голос был грустным, Инк бы сказал, разочарованным. — Я про Эррора, — «Сын директора — наркоман». Он вздрогнул, вспоминая эту надпись. — Вчера Фреш сообщил мне, что Эррор вернётся поздно, но ничего не говорил о тебе. — М. Гастер похолодел, а в комнате стало наоборот, душно. — Не объяснишь, что ты делал в моём доме без моего приглашения?       — Простите, — Инк склонил голову, смотря на свои ноги, — вчера я опоздал на закрытие кампуса, и Эррор предложил переночевать у него, было слишком поздно предупреждать Вас. — Тот лишь нахмурился.       — Значит, Эррор пригласил. — Ему нужно было это проговорить, чтобы удостовериться в правильности слов, при этом он простил горло. — И как давно вы дружите?       — Дружим? — вопрос вырвался сам собой, Инк даже не успел обдумать свои слова, а М. Гастер лишь приподнял бровь. — Совсем недолго, — директор как-то недоверчиво зыркнул глазами, щурясь, но говорить и слова против не стал, — но сразу нашли общий язык, — улыбнулся Инк, слегка поддергивая губой, на что директор удивлённо хлопнул глазами, кивая после.       — Хм, — тот поправил очки, расслабленно откидываясь на спинку кресла, — ты ведь знаком с Блу? От него я слышал твоё имя… — Инк пропускал некоторые слова, а то и предложения мимо ушей, заостряя своё внимание на одной точке, а в голове крутилась лишь одна мысль — доза. — Он говорил об Эрроре?       — …Достаточно, — заторможено ответил Инк и опустил глаза в пол, так же, как и директор, откидываясь на мягкую спинку стула, — но я вполне способен выстроить своё мнение о человеке, не опираясь на чужое. — В кабинете становилось всё душнее, будто кто-то постепенно добавлял градус каждую минуту.       — Мне нравится твой склад ума, Инк, — усмехнулся М. Гастер, будто давая добро, одновременно с этим делая голос громче и дружелюбней. — После всего того, что пережил Эррор, рад видеть, что он нашел себе нового друга, который, — тот провёл по Инку оценивающим взглядом с ног до головы, — довольно порядочный и целеустремлённый, — М. Гастер сложил листы в стопку, стуча ими по столу. — Надеюсь, ты на него повлияешь в лучшую сторону. — Он придвинул листы на край стола в сторону Инка, тяжело вздыхая.       — Я, скорее всего, никогда не смогу понять, через что вы прошли, — Инк встал, прижимая стопку к груди, — но просто хочу сказать — у вас замечательный сын, — у М. Гастера даже слегка покраснели щеки от такого заявления, а Инк просто хотел быстрее уйти.       — Я счастлив слышать такое мнение об Эрроре. — Директор также встал, тем самым прося Инка не уходить, на что художник лишь раздраженно зажмурил глаза. — Не знаю, что произошло между мальчиками, но, думаю, что-то серьёзное, раз ни один, ни второй не соглашаются рассказывать об этом. — М. Гастер выпрямился и провел ладонью по темным волосам, в которых виднелась ранняя седина.       — Знаю, похоже, Блу на него зол. — Инк было хотел сделать шаг назад, но забыл, что там стул, случайно пихая его в сторону.       — Он собственник во всех вещах, поэтому ему нужно кое-где уступать, — виновато процедил директор, словно не желая заводить этот разговор. — Ему нужно научиться жить дальше, не вспоминать плохого о Блу, о детском доме, но принять всё это. Как сделал я после смерти жены, — тот запнулся, прочищая горло. — Прости, это лишнее. — М. Гастер упал обратно на кресло, кладя голову на ладони.       Инк застыл, видя перед собой уже не грозного директора, считавшегося вышкой этой академии, а усталого и измученного отца-одиночку, который всё ещё скучал по мертвой жене, хоть и отрицал это. Он томно выдохнул, приподнимая края рукавов и начиная царапать нежную кожу, уже не ощущая нужной боли в пальцах.       — Я сожалею.       — Не стоит, правда, — М. Гастер махнул рукой, отворачиваясь и щурясь. — Как я тебя увидел рядом с Эррором, то подумал, что у меня уже старческий маразм, и до сих пор верил в это, — тот выпрямился, перевел взгляд на напряженного Инка и улыбнулся, — но ты действительно особенный. Даже меня заставил рассказать больше, чем надо, — тот тихо засмеялся, слегка прокручиваясь на стуле в сторону.       — Я… не хотел? — От зуда по всей коже Инк был готов начать на стенку ползти, но держался, как только мог, выдавая своё положение только холодным потом на лбу.       — Не думай об этом. — М. Гастер наклонился к столу, укладывая на него руки по локти. — Но помни, — голос стал твёрже, — будь аккуратней с Эррором.       — Я постараюсь, — слова вышли достаточно резко от недостатка терпения, что М. Гастер заметил, нахмурившись.       — Постарайся. — Инк кивнул, собираясь уходить, но перед дверью его окликнули. — Могу я пригласить тебя на сегодняшний ужин? — Из него словно выбили весь воздух. Столь неожиданное предложение заставило забыть даже о жгучей боли по всему телу.       — Д-да, конечно, — быстро протараторил Инк, даже не думая над ответом — это было слишком неожиданное заявление, которое принудило его дать моментальный отклик.       — Тогда жду тебя в шесть. — Тот кивнул, отпуская уже трясущегося от ломки Инка.

***

      Инк стоял в мужском туалете, дрожащими руками умывая лицо и громко выдыхая. Руки тряслись, пока он не имел возможности взять гребаную сигарету. В памяти всплыли отрывки его первого пробуждения после наркотика. Примерно такое же чувство, но он не понимал, почему пошла такая реакция, если прошлые разы всё было хорошо.       Эскизы были разбросаны по полу и забрызганы водой. Зеркало запотело от горячей воды и жаркого дыхания, которое судорожно вырывалось из груди. Голова кружилась, не давая Инку даже здраво обдумать план действий по собственному спасению. Зажмурив глаза до боли, он нагнулся к раковине, буквально укладываясь на нее лбом.       — Сука. — Из его носа шла кровь, в затылок словно стреляли, а ноги становились ватными и постоянно подкашивались.       Сердце жгло, пульс стучал в ушах, горячая вода обжигала лицо до покраснения. Инк серьёзно думал, что сейчас упадёт в обморок или умрёт. Это состояние пугало, он даже не мог его описать. Первая ломка и такая бурная, но при этом организм отторгал наркотик как мог. Тошнота, а после рвота, кровь из носа, жгучие слезы и пот. Наркотик выходил всеми способами, но мозг просил и требовал его, убеждая в том, что он поможет это прекратить.       Руки блуждали по карманам, не с первого раза заходя в них и хватая помятую упаковку. Мир словно застыл, а в ушах стоял раздражающий звон. Поднося коробку к себе, на него накатила тошнота. Сгибаясь, из него могла выходить только желчь, снова смешенная с черным цветом. Сигареты звали, просились в рот, но дрожащие руки мешали ухватить хоть одну.       — …нет, я буду занят, — где-то далеко позвучал отрывок предложения. — Мне нужно проведать Колора, ты же знаешь, — голос звучал однотонно, будто разговор по радио, и постепенно приближался, отдавая эхом. — Чёрт, — Инк слегка пришел в реальность, после того как его буквально сбили с ног, падая на твердую плитку, — чел, смотри куда я иду, — парень, возвышая над ним, отошел на шаг, осматривая Инка, а после и окрашенную черноватой рвотой раковину. — Ломка что ли? — брезгливо сплюнул незнакомец, присаживаясь на корточки перед ним и заправляя блондинистые волосы за ухо. — Давай свою отраву, я помогу, — тот протянул к нему руки, говоря достаточно спокойно и уверенно.       — Ненавижу твой день добродетеля. — Второй незнакомец скривился, откидывая серый капюшон толстовки. Тот был явно не рад находке, максимально показывая это скривлённым выражением лица. — У тебя точно не месячные?       — Даст, не говори ерунды, ты прекрасно знаешь, какой сегодня день. — Тот раздраженно повернул голову к своему другу, уже без спроса наклоняясь к Инку и залезая в его карманы. Те были пусты. — У тебя кончились? — Инк еле как мог переваривать слова, те звучали всё ещё отдалённо, и мозг никак не мог воспринимать то, что сейчас ему вообще-то хотят помочь, хоть и добавлением наркотика в его организм. — А-а-а, — протянул тот, расплываясь в широкой улыбке, — кого я вижу? — В руку Инка вцепилась чужая, сжимая пачку сигарет. Парень наклонился к нему сильнее, оставляя между ними расстояния в миллиметр, дрожь только сильнее начала пробирать тело. — Новый член команды! — Тот буквально прыгнул к Инку на шею, сжимая её и заливаясь смехом, который варьировал от радостного до устрашающего, словно путаясь в ощущениях.       — Серьёзно? — недоверчиво буркнул, по всей видимости, Даст, также присаживаясь на корточки перед Инком. Художник уже и не знал, как себя вести. — А, я тебя помню. — Тот улыбнулся, но явно недоброжелательно. — Вот же Эррор хитрый пёс, — хмыкнув своей фразе, тот откинул черные волосы со своего лица. — Я Даст, ты меня видел на стадионе, — представившийся преподнёс ладонь для рукопожатия. Инк замер, сглатывая очередной приступ тошноты, но руку протянул.       — Че, правда? Ничего со вчерашнего не помню. — Второй отпрянул от него, держа за плечи. — Я Киллер. — Тот без предложений и стеснений пожал руку Инка своими обоими, которые были одеты в черные перчатки без пальцев. — Как давно ты в нашем кругу? Или у вас с Эррором он слишком УЗКИЙ? — Киллер выплеснул смех, сгибаясь чуть ли не пополам. Даст подхватил его настроение, кладя предплечье ему на плечо.       Всё это время Инк находился в состоянии аффекта. Он молча выполнял их некие просьбы, выслушивал и не смел сказать что-либо против. Но тараканы под кожей всё ещё ползали, заставляя его дергаться от этих ощущений, слова не шли. От этих парней веяло опасностью. Несмотря на то, что они сейчас с Инком добры, те могли в любую секунду поменять своё доброжелательное настроение.       — П-приятно, — выдавил из себя он, отворачиваясь к раковинам и еще больше сжимаясь. Киллер сполз с Инка, вставая возле него, что повторил и второй. Имена знакомые, можно сказать, легендарные, но внешность тех Инк не запоминал, сколько бы не проходил мимо фотографий на стенде.       Те чего-то ждали, постепенно и медленно сменяясь в лице на более досадное, от чего Инк глухо выдохнул через нос, даже не зная, что от него требовалось. Вообще, ему хотели только что помочь, а теперь он будто совершил непростительную ошибку.       — Как грубо. — Даст наклонил голову вперёд, подходя ближе. Воздух застыл, не давая себя вдохнуть, а звуки резко прекратились. — Мы к тебе со всей душой, а ты даже не удосужился имя своё назвать, — от угрожающего голоса Инк прижался к стене. Он не боялся, нет, просто хотел быстрее уйти и нормально покурить. — Мусор. — Даст, замахиваясь ногой, ударил его по виску, на что Киллер не отреагировал, лишь отвернулся к двери.       Инк даже не успел пискнуть, немного отскакивая от Даста и хватаясь за ушибленное место. Болело адски, а голоса на фоне перестали говорить внятно, оставляя за собой только звон. Он зажмурился, выдавая больные стоны, которые сам не слышал, но чувствовал, как дерет горло. Инка схватили за волосы и рывком приподняли, приказывая встать, что Инк и сделал с огромным трудом. Даст стоял перед ним, продолжая держать за хвост на затылке, в то время как Килл поднял коробку, прокручивая ее в руке. Он даже хотел крикнуть «отдай», боясь, что её заберут, но голос будто пропал.       — Имя. — Даст дернул Инка за затылок вперед, тот подался ближе, тяжело дыша и хватаясь за чужие руки. Говорить стало физически невозможно. Так невовремя всё. Он хотел бы, чтобы его сейчас спасли, но, как и в прошлый раз с Эррором, вряд ли кто-либо к нему придет. Досадно.       — Просто скажи своё имя, — вмешался Киллер, издевательски ведя сигаретой перед его носом, отчего Инк чуть не подавился собственными больными стонами.       — Инк, — он резко распахнул глаза, копируя выражения лица Даста, отвечая точно таким же осуждающем взглядом. Возможно, он перестарался, так как второй даже отдернулся подальше от него, но, тут же усмехаясь, отпустил волосы, из-за чего Инк еле удержался на ногах.       — Вот, разве сложно? — Даст глумился, осматривая разбросанные листы, а Инк был готов снова упасть. — Так ты причастен к веселому вечерку?       — О, ничего себе! — воскликнул Киллер, закусывая чужую сигарету и опускаясь к полу. Тот осматривал каждый лист, вертел, мычал. — А ты хороший художник, так ещё и важная шишка. — Даст рыкнул на такой комплимент, отходя к последней кабинке и открывая дверь. — Но ладно, раз тебе нужно расслабиться, мы составим тебе компанию, — широко улыбнулся Килл, даже больше коварно, чем радостно. Схватив Инка под руку, он его запихал в кабинку, вытаскивая сигарету. — Это же марихуана, да? — Инк кивнул, осматриваясь по сторонам и отступая назад, ближе к унитазу. — Хочешь героин? У меня есть.       — Он такой только раз в месяц, так что не привыкай, — рявкнул Даст, закуривая свою сигарету.       Инк перевел взгляд на второго и кивнул. Возможно, его сигареты ему не подходят или стоило выкурить больше, но раз предлагали что посильнее, то грех было отказывать. Он задержал дыхание, как увидел точно такую же упаковку сигарет в руках Килла, а тот снова прикусил чужую. Инк чесал руки от предвкушения такой заветной и приятной эйфории. Их напор заставил отступить приступу, давая простор желанию закинуться новой дозой.       — Держи, приятного аппетита, — хихикнул Килл, давая в руки, на первый взгляд, обычную сигарету.       — Спасибо, — на всякий случай он поблагодарил его, чтобы те не начали снова свои методы выкачивания информации.       — И как ты это куришь, — Киллер сморщился, выкидывая сигарету в унитаз. — Сорняк же так мало даёт, — Инк стоял с одинокой сигаретой в руках, не зная, что и ответить. — Зажигалку забыл? — Он кивнул, сразу принимая чужую.       В кабинке сразу пошел отвратительный запах наркотиков и горечи. Как бы они не помогали Инку почувствовать эмоции, но запах и вкус оставляли желать лучшего. Запах так тем более, казалось, будто курицу палят, одновременно вспарывая чьё-то гнилое брюхо. Но с каждой тягой этот запах казался все привлекательнее.       — Итак, что тебя привело к нам? — мурлыкнул Киллер, давя на плечи Инка, приказывая сесть на унитаз, предварительно закрыв крышку.       — Честно, не по своей воле. — Инк морщился от знакомой горечи во рту, но делал всё новые вдохи, улыбаясь. — Эррор накачал, а мне понравилось.       — Воу, так ты ему дорогу перешел? — подал голос Даст, издевательски ухмыляясь.       — Просто узнал, что он употребляет наркотики, — Инк пожал плечами, улыбаясь приятным ощущениям. — А у меня некие проблемы с эмоциями, и наркотик помогает их ощутить в полной мере.       — Получается, Эррор для тебя что-то типа Бога, — заикнулся Килл. — Нет его — нет наркоты.       Инк коротко кивнул, ведь тот был абсолютно прав, тут даже лишний слов не нужно. Поэтому ему стоило держаться Эррора и, если уж нужно, его компании. Не так это и сложно, может, они найдут общие темы и смогут принять его в свою компанию. Как он и говорил ранее: «Ради цели я на многое готов».       — А… вы? — робко поинтересовался Инк, вдыхая новую дозу наркотика и чувствуя, как такой приятный яд разливается по всему телу, пульсируя в крови. — Я ещё заметил, что у вас одинаковые серьги, это некий символ?       — А ты догадливый и глазастый, а значит — полезный, — изумился Киллер, присаживаясь на корточки возле Инка. — Серьги — да, это символ нашей троицы, ещё один такую носит. — В голове всплыл образ Хоррора, у которого была точно такая же серьга. А вот у Эррора ее не было. — Лично у меня несколько причин. — Тот оперся руками о ноги Инка. — Во-первых, нечего делать, а во-вторых — нечего делать, — Килл улыбнулся, хихикая. Повисла неловкая пауза, на что Инк неловко засмеялся. — Ну а что, не всем же иметь плаксивую историю для этого, верно?       — Верно, — хмыкнул Инк, затягиваясь уже наполовину выкуренной сигаретой. Всё же, эта сразу заставляла расслабиться, — ты можешь не говорить правду. — Оба встрепенулись, переглядываясь.       — Тебе кто-то рассказал? — угрожающе прохрипел Даст, уже было готовый набить лицо новому «другу».       — Нет, просто я хорошо вижу людей, и ты врешь. — Инк тыкнул ему чуть ли не в лицо остатком сигареты. Надо было видеть лица обоих. Смесь восторга, шока и ужаса. — Когда человек врёт, он, как ни крути, нервничает, а физически это отлично видно. — Он сделал последний вдох «спасительного» дыма, туша бычок о плитку на стене. — Например, ты потирал веки во время разговора об этом, в то время как ты себя вообще не трогал, как только сюда зашел. Я, конечно, тебя не знаю, — Инк пожал плечами, механически доставая свою пачку. Хоть желание удовлетворилось, но у него была чуйка, что в ближайшее время ему не удастся ещё покурить, — поэтому это была просто догадка, и она оказалась истиной. — Небольшое затишье не сразу решились нарушить.       — Ты хорош, — Килл вскинул плечи, усмехаясь и поворачиваясь к Дасту, — даже слишком, психолог сраный. — Он снова поднёс зажигалку прямиком перед носом Инка — Убедил, расскажу, но там ничего особенного или интересного.       Инк, словно маленький ребенок, поёрзал на унитазе, усаживаясь поудобней, и был готов слушать рассказ как сказку перед сном. Воздух уже приелся и даже не было ощущения, что здесь пахнет жжённой гнилью. Правда, если бы сюда зашел посторонний, то обязательно бы это учуял, что напрягало, ведь Инк не знал, есть ли камеры у дверей туалета. Он мог нажить себе больших проблем.       Даст же был весь взвинчен и явно недоволен появлением в их компании новобранца, хоть Инк ещё не успел что-либо сделать, по его же мнению. Но тот предпочел стоять в стороне, медленно выкуривая сигарету и изредка смотря на них. Даст так же часто теребил ворот тонкой толстовки, проветривая своё тело.       — Что же, — Киллер выпрямился, укладывая руки на чужие ноги, как будто отличник садился за парту, — насилует как-то отчим своего сына. — Инк даже не понял, начал ли тот свой рассказал или же какой-то анекдот. — Сейчас, тяжко вспоминать. — Килл зажмурился, но улыбался, даже не показывая, что ему действительно тяжело, просто скрывал всё за улыбкой. — А у сынка была подруга, которая не из хрупкого десятка. И она просто предложила заколоть его, как свинью, — Даст не отводил взгляда от того, когда Инк даже не знал, как реагировать на грустную историю, рассказанную в стиле дешевого анекдота. — Пацан отнекивался, но она так долго его уговаривала, что он плюнул и согласился после очередного изнасилования или избиения. Она даже помогла, чудо, а не ребенок, правда? Но! — Килл вознёс палец в воздух, подразумевая важный момент. — Папашка-то был силён, отбивался от двух детей с ножом, смертельно задевая девчонку. Но пацан всё же смог его добить. — Тот залился смехом, смахивая подступившие слезы. — После его подобрали, как брошенного щенка, и он обрёл семью и брата. Конец!       Инк первым делом, пока у Килла не прошла истерика, метнул взгляд на второго человека. Даст в лице совершенно не изменился. Тот так же продолжал смотреть, слегка гладя край майки. Что бы тот ни думал, Инк видел, как Даст словно переживал с ним эти моменты, держа в первую очередь себя, нежели его. А Килл скрывал всю боль за маской клоуна, не желая показывать хоть одну свою истинную эмоцию.       — Я тебя понимаю. Надеюсь, — Инк в смятении кивнул, — он плавится в аду.       — Шаришь! — хохотнул Килл, обращая внимание на Даста, которого аж передернуло.       — Нет, это добровольная часть нашей шабашки, я ему ничего не расскажу, — рявкнул тот, отворачиваясь к дверце кабинки и накидывая капюшон на черную макушку.       — На самом деле это правда, мы открываемся чисто по своему желанию, а значит, — Килл тыкнул пальцем Инку в грудь, — мы тебе доверились. Не смей это доверие разрушить.       Резкий стук двери о стену заставил всех троих замолчать. Некто так же шумно, как и открыл, закрыл дверь, глубоко вздыхая и выпуская невольный глухой звук. У всех практически сердце остановилось, каждый ждал, что сейчас произойдёт что-то страшное.       — Как вы хуево скрываетесь, ребят, — хрипловатый голос пронесся сквозь кабинки, оповещая всех, что пришел не кто иной, как Эррор. — Хоть освежители воздуха носите с собой.       — Друг! — Из кабинки первым вылетел Киллер, за собой хватая за руку Инка. — Мы нового брата нашли, глянь! — тот выставил Инка вперед, точно так же, как до него делал Хоррор. Что же, они определенно как братья повторяли друг за другом.       — Ты, блядь, серьёзно? — Эррор ударил себя по лбу и закатил глаза. — Ты от меня вообще отцепишься?       — В одной академии учимся. — Инк, пожав плечами, высвободился из хватки Килла, отходя в сторону ближе к Дасту, который уже расслабился и встал у раковин. — Я поговорил с твоим отцом, после этого так закурить захотелось. — Эррор усмехнулся, но после сразу отвернулся, прокашлявшись. — Я же спрашивал тебя, соглашаться ли мне на участие в вечере, — Инк увидел, что до сих пор листы беспорядочно лежали на полу, некоторые из них промокли от капель воды с раковин, — и я согласился по твоему совету, но кто ж знал, что мне придётся к директору идти.       — Начинаю жалеть об этом, — процедил Эррор, запуская руки в карманы длинной толстовки, которая была больше похожа на плащ.       — Эррор, ты буквально клад прятал! — воскликнул Килл, помогая Инку собирать эскизы. Остальные двое решили придерживаться молчания на этот счет. Даст даже отошел ближе к Эррору, обходя остальных вокруг.       — Хорошо, было приятно познакомиться. — Инк улыбнулся даже больше жалобно, просто потому что наконец мог это сделать искренне. — Мне нужно идти к друзьям, сегодня у нас много работы.       — Готовься, на вечеринке мы тебя украдём, — ухмыльнулся Килл, напоследок приобняв его за плечо.       Инк кивнул, решив принять это за шутку. Всё же, даже при всём желании он не смог бы бросить своих друзей, ну, может, если только они бы подгадали хороший момент, когда у него закончился бы наркотик. Инк помахал Киллеру и остальным рукой, проходя мимо Эррора, но сразу был остановлен дерганьем за ворот блузки назад.       — Подожди, — приказал Эррор, мигом убирая руку, которая была наскоро одета в перчатку, — ты курил их сигареты?       — А? — Инк застыл, прижимая стопку плотнее. Как тот мог такое вообще предположить, для него было загадкой. Каждый наркотик пахнет более-менее одинаково отвратительно, а других признаков, по которым Эррор мог бы вычислить это, Инк не знал. — Да, одну, — он постарался улыбнуться, чувствуя себя провинившимся ребёнком, в то время как второй был не слишком доволен.       — Вы серьёзно? — Эррор обратился к друзьям, которые, будто не понимая, о чем идёт речь, свистели в потолок. — Блядь.       — А что не так?       — У них намного сильнее наркотик, там далеко не только героин. — Тот был раздражен, а злобный блеск в глазах становился ярче. — Советую не высовываться, через время тебе совсем херово будет.       — О-о-у, ты волнуешься! — Инк обнял себя настолько, насколько позволяли бумаги. — Волнуешься за меня!       — Это так мило! — подал голос Киллер, который прижался к руке Даста, извиваясь как змея и жмурясь с улыбкой.       — Запомни, ублюдок, — Эррор наплевал на свою гаптофобию, хватая того одной рукой за грудки и притаскивая ближе к себе, — я волнуюсь только за себя. Увидят, что с тобой что-то не так — рано или поздно вычислят нас всех. — У того покраснело лицо от раздражения, а ноздри с каждым вдохом раскрывались шире.       — А как же наша совместная ночь? — Инк обиженно надул губы, слушая со спины Эррора удивлённые возгласы. — Разве она ничего не значит?       — Чернильный, ты просто бухой, иди воды попей. — Тот толкнул его в грудь, отчего Инк отскочил назад и, вскинув рукой, будто отдавал честь, мигом скрылся за дверью туалета, оставляя их одних решать всё сказанное Инком. Сделал ли он это специально? Безусловно. Шалости и выведение людей на эмоции — слабость Инка ещё с детства.

***

      С каждой секундой чувство легкости расплывалось по телу, вызывая блаженную улыбку. Организм словно благодарил Инка за принятый наркотик, тем самым давая всё больше чувств удовлетворённости и легкую эйфорию. Он мог поклясться, что если бы ему снова приспичило выпрыгнуть с окна, то он мог бы взлететь.       Но в голове также витало предупреждение Эррора. Инк перебрал и мог сегодняшний день напрочь забыть. Но раз это было неизбежно, то стоило провести последующие часы с пользой.       — Ребята! — крикнул Инк с порога, видя, что те продолжали сидеть на своих местах, но совсем поникшие, будто чужие друг другу. — Наше утро началось не с того, и у меня идея! — Он скинул мешающую стопку к ногам Блу, становясь в величественную позу. — Мы прогуляемся, освежим головы и узнаем ку-учу нового друг о друге! — Кросс закашлял, пока Блу в недоумении вскинул брови.       — Тебе так разговор с директором вдохновил? — неуверенно пролепетал тот, сгибая колени к себе.       — О, спасибо, что напомнил. — Инк мигом подбежал к своей сумке, вытаскивая новый дневник и записывая напоминание о сегодняшнем ужине. — Так, — он захлопнул ежедневник, закидывая почтальонскую сумку себе на плечо, — ни для кого не секрет, что наши цыпочки тусуются на свалке, предлагаю сходить туда, вдруг тоже что-нибудь найдём?       — Инк, ты пьяный? — заволновался Блу, перекидывая взгляд на Кросса, который смотрел с долькой заинтересованности. — С чего вдруг тебе приспичило выбраться? Да и у нас много работы.       — Блу-у, — Инк откинулся назад, измученно рыча, — работа не убежит, времени хватит, а такая погода, — он повернулся к академии спиной, раскидывая руки в стороны, словно показывая всю прелесть мира, — не каждый день.       — Сегодня дождь обещали, — вмешался Кросс, но без укора, просто прибавляя это для контраста со словами Инка.       — Значит, мы сможет засесть в какой-нибудь пещере и пожарить сосисок, — захихикал он, уже делая шаг назад. — Надо купить сосисок. — Инк прислонил палец ко рту, прикидывая, где находится ближайший магазин.       Друзья даже не знали, что и ответить, лишь переглядывались друг с другом. И если Блу был в замешательстве, а с контрастом недавней мини-перепалки ещё и раздражен, то Кросс усмехался, почесывая руки. Тот сам постоянно говорил, что им стоило бы выбраться и на день забыть о бесконечных конспектах и вонючих маслах, а тут такое предложение.       — Твою мать, я в деле, — кивнул Кросс, поднимаясь с травы и отряхиваясь. — Честно, Блу, я уже задолбался думать только о вечере, хоть он и обещает быть хорошим, но и до него можно расслабиться.       Небо стояло ясное, даже и не скажешь, что будет дождь. Возможно, набрехали, кто знает. На улице уже никого не было, за исключением некоторых прогульщиков, которые не стеснялись показываться у академии, ведь прекрасно знали, что Андайн на них наплевать. С каждым днём становилось все холоднее, по ночам даже ударял легкий мороз, поэтому стоило ловить момент, верно?       — Инк, это максимально странно. — Блу прикрыл ноутбук, параллельно вставая перед друзьями. — Сначала инцидент с Эррором, потом тебя, — тот запнулся, закусывая губу и метая взгляд из стороны в сторону, — тянет на непонятные авантюры. Скажи честно, что случилось. — Блу опустил ноутбук на собственную сумку и подошел к Инку, кладя руку ему на плечо.       — Не, Блу, твои трюки на меня не действуют, — отмахнулся Инк.       — Я говорил и повторю: ты слишком много на себя берёшь. — Кросс отошел от двоих приставочным шагом, закидывая одну ногу на высокий бордюр. — Пока ты ещё можешь, давай просто веселиться?       У Инка звезды в глазах загорелись, он подбежал к Кроссу и повторил его движения, представляя себя будущим путешественником. Те горизонты так манили. Под наркотиками они выглядели так ярко и притягательно, будто достаточно протянуть руку, и ты уже там, нежишься в высокой траве, покуривая очередной косяк.       — Ты всегда поддерживал подобное, — издевательски заметил Кросс, махая Блу рукой в пригласительном жесте. — Ты же любишь помогать людям? Помоги нам найти эту мусорку.       — Инк? — Блу замешкался, стараясь как можно внимательнее смотреть на него. Тот подошел к ним на шаг, щурясь, на что Инк лишь улыбнулся, протягивая руку. Блу встал, переведя взгляд на руку, а потом уже на вторую Кросса. Инк откровенно плевал на то, кто с ним будет, сейчас он делал то, что хотел, и чувствовал себя от этого на седьмом небе. — Я пожалею об этом, — процедил Блу, бегом возвращаясь к дереву за сумкой и ноутбуком, а после поворачиваясь к новоиспеченной парочке, которая ждала его в новое приключение.       — Давай валить отсюда. — Инк повернулся к горизонту в сторону длинной реки, совмещенной с водопадом. Учительницы говорили прозрачно о свалке, словно не хотели, чтобы её кто-то нашел. Инк лишь помнил, что там мокро, так как девушки постоянно надевали высокие резиновые сапоги. А ещё, по их словам, там живёт огромный аллигатор с пумой, которые съедят каждого, кроме них. И только под наркотиком Инк был готов в это поверить, а такие препятствия только добавляли интереса.

***

      — С чего ты взял, что свалка у водопада? — Блу отставал, всё ещё стараясь переубедить своих двух друзей идти черти знает куда.       Они шли по совсем не знакомой Инку дороге, она была в противоположной стороне от бара, в котором работал Фреш. Дома были вытянутыми, расположены были то близко, то дальше друг от друга, но здания выдерживали какой-никакой стиль. Практически каждый имел второй, а то и третий этаж, но сама площадь была не больше трех комнат. Каждый дом имел свой цвет, но спокойный и приятный, а растительность, покрывающая внешние стены, разрасталась красивыми узорами.       — Да они делали тысячу намёков на это, — возразил Инк, постоянно осматриваясь вокруг, пока в уголке сознания крутилась навязчивая мысль, что скорее всего он это всё забудет. — Мы сможем там построить своё логово или просто найти кучу вещей, только нужно будет их помыть.       Пока Инк болтал с Блу, отвлекаясь на пейзажи, Кросс следил за картой на телефоне, вымеряя маршрут, но так же яро поддерживал беседу ни о чем. Людей вокруг встречалось не так много, всё же, многие были на работе, но Инк любовался другими обитателями: лягушками и белыми бабочками, похожими на капустниц. Возможно, это была просто моль. Странные жители для такой местности.       — Нам осталось идти примерно часа три, — невпопад радостно воскликнул Кросс, — если будем бежать.       — Это займёт весь день, — разражено заметил Блу, останавливаясь у небольшой одинокой остановки. — Может, мы просто поедем на автобусе?       — Что за банальщина? — скривился Инк, но тоже остановился, осматриваясь вокруг. — Кто-нибудь водить умеет? — Те пожали плечами в отрицательном жесте. — Тогда всё ещё проще. — Он прошел между парнями, хватая тех за плечи и смотря вперед. — Как здесь вовремя припарковался пикап, м? — Инк расплылся в улыбке до ушей, указывая взглядом на крупную машину в противоположной стороне дороги.       — Только не говори, что ты хочешь его угнать. — Блу, нагнувшись, вышел из непроизвольных объятий. Тот всё ещё с недоверием относился к этой затее, но Инк себе поклялся (только что), что уломает его на веселье, даже если для этого потребуется наркотик — Кроссу же помогло.       — Какого ты плохо мнения обо мне. Мы просто попросим нас подвезти, — он засиял и утащил Кросса за руку к машине, оборачиваясь назад на середине дороге к Блу и махая рукой. Тому лишь оставалось следовать за ними.       — Не нервничай, когда мы сможет так оттянуться? — стараясь слегка взбодрить Блу, Кросс потрепал того по плечу, смеясь.       — Кросс, только скажи честно, тебе не кажется, что Инк-       — Накурен? Возможно, — на удивление спокойно отозвался Кросс, провожая взглядом Инка, который бегал вокруг машины и выискивал владельца. — Он же может по семь сигарет в день умять, если постарается, только тогда он немного спокойней. — Художник отошел от друзей, заходя в столовую напротив и оставляя их полностью в одиночестве. — Может, стал курить что покрепче.              Столовая выделялась своими размерами и видом от окрестных домов. Она была вытянутая, окрашенная в фиолетовый неяркий цвет. Большие окна открывали вид на голодных посетителей, которых было немного. Там бегала всего лишь одна запыхавшаяся официантка, она улыбалась каждому, поправляя растрепанные черные волосы. Так же без труда был виден Инк, подсаживающийся к сомнительным людям.       — Тебе вообще всё равно? — крикнул Блу, вставая перед тем и разведя руками.       — Мне как раз нет, — перебил Кросс, и его голос вдруг стал более низким и хриплым, даже поведением своим он кардинально отличался, — но поверь, Инк мне дал понять, что сам со всем справится, — тот замялся, обходя Блу. — Я просто хочу, чтобы у нас было всё хорошо.       — Но всё не хорошо, Кросс! — продолжал тот, пока второй пытался уйти от разговора. Буквально.       — Отличные новости! — Из столовой выбежал Инк с бутылкой воды, попутно отпивая из неё крупными глотками. Кросс сразу надел на себя улыбку, приближаясь к другу, Блу же протяжно выдохнул. — Владелец пикапа — приятный мужчина, любит цветы, довольно спокойный и робкий семьянин и-и, — он снова выпил воды, переводя дух, — он согласился нас довезти до железной дороги, — Инк засиял, искренне гордый за свою проделанную работу. — Сейчас Азгор оплатит заказ и выйдет.       — Ты столько узнал за пять минут? — заинтересовался Кросс. В ответ последовало несколько резких кивков. Блу застопорился и опустил взгляд к земле, задумавшись.       — Итак, Инк, — следом вышел крупный блондинистый мужчина, который сначала заставил остальных невольно поёжиться, — и вы, ребята, — Азгор указал на них пальцем, тем самым прося представиться.       — Кросс, — довольно неуверенно и замкнуто ответил тот. Всё же, незнакомцы для него были всегда опасны, сейчас ситуацию спасал Инк, который самолично их в данный момент знакомил.       — Блуберри, — тот вышел вперед, протягивая скромно руку. — Андайн о Вас много говорила.       — Правда? Хах, давно её не видел, даже не знаю, как живёт, — смущенно ответил он, отворачивая взгляд. — Что же, Инк сказал, что вам нужно к вокзалу встретить друга, — Инк сзади мужчины многократно закивал, прося подтвердить его слова. Не то чтобы их вылазка — большой секрет, но мало кто согласится трех подростков отвезти черт-те куда, а сопливая история о приезде друга, с которым они не виделись больше семи лет, была довольно трогательна и убедительна (или Инку просто повезло с человеком, который прогнулся под очевидную ложь).       — Д-да, — не сразу, но подхватил идею Кросс, — с временем ошиблись и слегка опаздываем, — Блу же стоял рядом и сжимался — как бы он сейчас хотел провалиться сквозь землю.       — Тогда прошу на борт, с удовольствием помогу детишкам встретиться, — Дримурр улыбнулся, поправляя заправленную розовую рубашку и подходя к лиловому пикапу, в кузове которого было несколько цветочных горшков, семян и самих цветов. — Тут немного тесно, но зато красиво, — застенчиво проговорил тот и открыл дверцу машины.       — Вау! — Первый взобрался Инк. — Какие красивые. — Он стал беглым взглядом осматривать каждые, вдыхать их аромат, восхищаться их красотой.       — Любимые цветы моей бывшей жены, — с ноткой грусти подметил Азгор, заводя машину, пока остальные более аккуратно старались взобраться в открытый багажник. — Не могу перестать разводить их.       — А почему вы развелись? — Инк наклонился через кузов, чтобы увидеть мужчину.       — Инк, — шикнул Блу, притягивая того за блузку к себе, — это не самая лучшая тема для разговора.       — Всё в порядке, Блу, — они тронулись, — это было давно, я уже давно это отпустил, — несмотря на его слова, голос подрагивал, хоть Дримурр и пытался это максимально скрыть, делая голос твёрже. — Может, вы знаете, я — бывший директор академии, — Инк как быстро проявил интерес к супружеской истории, так быстро его и потерял, вертя головой вокруг, осматривая каждый дом и человека. — Некоторые диктатуры у меня, признаюсь, были жестокими, требовательными, но на них академия и держалась, каждый студент добивался заслуженных успехов, но Тори это не нравилось, слишком уж она мягкая, — Кросс также присоединился к нему, указывая пальцем на особенно красивые здания или деревья, Блу же полностью отдался рассказу. — И в итоге она сама написала на меня жалобу, и меня отстранили, — Азгор тух с каждым словом, — и также подала на развод, забрав сына, — Инк слушал вполуха, но всё же обратил внимание на откровение мужчины.       — Но ведь сейчас всё хорошо? — Блу включил свой режим поддержки, который, откровенно говоря, был не для каждого. — Вы же видитесь с сыном? Да и о жене вы тепло отзываетесь, нужно посмотреть на всё с хорошей стороны! — Дримурр словно специально вел машину медленнее среднего, чтобы звук ветра не перекрикивал голоса сзади.       — Да… — выдохнул тот, ставя тем жирную точку в этом разговоре. Всё же он наврал, он никого и ничего не отпустил, продолжая жить в надеждах о счастливой семье. — Сейчас я открыл небольшой цветочный магазин, остепенился, так сказать.       Кросса же это обстановка напрягала, хоть мужчина и казался безвредным, но всё же от него веяло ложью и желчью. Тот всегда распознавал чужие грехи, видел людей насквозь, оттого и сторонился и шарахался каждого.       — Если жалобу одобрили, значит, там была не только грубость, — проговорил себе под нос Кросс, обращаясь к Инку, который смутился, но кивнул, соглашаясь. — Я мало знаю о нём, как о бывшем директоре, даже не слышал о нём, но не нравится он мне.       На небольшой паузе Инк предпочёл продолжать осматривать каждый район, прижав несильно уши ладонями, согревая их от холодного ветра. Растительности было крайне мало, была только голая земля, камни, асфальт и редкая трава. Наверное поэтому жители стали усаживать деревья — которые, к слову, было видно, что не уживались в почве, прогибаясь вниз — украшали стены домов домашними растениями, и только золотистые цветы с мелкими травинками облагораживали данную картину.       Хотелось включить спокойную музыку, которая так подходила под такую комфортную атмосферу. Видеть каждый дом, считать деревья и махать рукой случайному прохожему — незабываемые ощущения. Вид просто чудесный. Инк постоянно наклонялся чуть вперед через кузов, отчего Кросс ловил микроинсульт каждый раз, затаскивая того обратно в машину, Блу же явно поднялся духом, общаясь с Дримурром. Тот будто поймал одинаковый «дзен» с Инком, включая радио, где звучало как раз то, что нужно. Мелодия была мелодичной, убаюкивающей.       Инк окончательно расслабился, да и не отказался бы и вздремнуть под столь умиротворенный шелест деревьев и тихое звучание музыки. Он осел на пол кузова, складывая руки на ограждении открытого багажника и укладывая на них голову. Со стороны слышался тихий диалог Блу с Азгором, который был будто секретный, но Инк и не старался что-либо услышать.       — Музыка отпад, — приоткрыл глаза Инк, и отчего-то глупо улыбался.       — Ну, у старика есть вкус, — признался Кросс, ухмыляясь. — Знаешь, я рад, что мы выбрались, но всё же, — тот обернулся к Инку, но он не подавал даже признаков жизни, — почему так внезапно? — Хоть Кросс твердил себе, что сейчас не происходит ничего сверхъестественного: решили выбраться из академии, автостопом прокатиться к водопаду, все же подростки так делают? Но в чём-то всё же Блу был прав.       — То, что у меня больше врагов, чем друзей, не значит, что я не могу захотеть повеселиться, — объяснил Инк, нехотя поворачивая голову к Кроссу. — Такие заскоки для меня норма, — он пожал плечами, уже смутно понимая, где он врал, а где говорил правду. — Может, если вы познакомитесь с Дримом, то побольше узнаете, намного, — Инк смутился, хмурясь, но после прикрыл глаза и расслабился, стараясь убрать навязчивые мысли. — Мне просто захотелось побыть в нашей скромной компании.       — И это вся причина? — Кросс придвинулся ближе, повторяя позу Инка.       — Да, — он приподнял голову, оглядывая Блу, который уже был веселее, откровенничая с Дримурром, — Дриму всегда нравилось пускаться со мной во всякие приключения, — Инк опустил взгляд, поворачиваясь к стенке спиной и откидывая голову назад, — до поры до времени.       — Ты говорил о нём только хорошее, но сейчас, — Кросс нахмурил брови, — ты постоянно добавляешь то «раньше», то твоё «до поры до времени», — Инк удивлённо поднял брови. Он действительно не замечал, как со временем стал вспоминать о Дриме всё больше худших моментов их жизни, забывая те, которыми он искренне (насколько мог) дорожил.       К ним придвинулся Блу, смотря на двоих друзей, но не решаясь что-либо сказать, оттого они некоторое время сидели с неловкой паузой. Инк всё ещё считал, что тот не против их авантюры, даже за, раз пошел и до сих пор находился с ними, упорно не думая ни о чем, в то время как Кросс испытывал небольшое напряжение рядом с ним.       — О чем говорили? — спросил Кросс холодно, пока старался разместиться поудобнее среди горшков.       — О многом, но больше об Андайн, он хотел узнать, как она, — заверил Блу, будто извиняясь. — Азгор даже не знал, что она замуж вышла. — Тот приподнял уголок губ, стараясь влиться в их компанию, но оба только кивнули, промолчав в ответ. — Нам ещё некоторое время ехать, давайте сыграем? — Если Кросс не отреагировал, то Инк воодушевлённо захлопал в ладоши. — Как раз скоротаем время.       — Отлично! Какие идеи? — Все сели ровнее, образуя кривой треугольник.       — Как насчет «Найди меня»? — Блу поставил свою небольшую сумку у ног. — Правила просты: Каждый пишет на листике что-то из своей жизни, мыслей или желаний. — Тот стал доставать пенал с тетрадкой, отрывая листы. — После мы кладем листы в центр и каждый должен предположить, кто где, объясняя свою точку зрения. — Блу улыбнулся, пока двое обдумывали своё решение.       — Это как игры на сплочения в лагерях? — Кросс подсел ближе, принимая протянутый лист и ручку.       — Типа того. — Такой же набор был передан и Инку, после чего все трое погрузились в себя. — Давайте для интереса по два факта. — Оба молча согласились.       Инку особо долго думать не пришлось. Хоть он и был как открытая книга, но знал, что о себе рассказать, с сочетанием плохой памяти смутно помнил, о чем он уже говорил, а где промолчал, поэтому решил просто надеяться на удачу. Прижав колени к себе, закрывая тем самым лист, который предварительно разорвал на две части, написал: «Я - амбидекстр» и «Я сбегал из дома». Инк не знал, насколько нужны жесткие факты, поэтому выбрал из крайности в крайность.       Когда все были готовы, листы с двумя фактами о каждом были помещены в пустой пенал, чтобы те не разлетелись от ветра, ставя его посередине своего треугольника. Они договорились, что каждый будет вытягивать по одному факту и определять, кому это; в случае, если попадётся собственный, то вернуть обратно.       Первым вызвался Инк, доставая довольно резкое предложение: «Моего брата пытались убить». Сходу такая новость слегка выбивала из колеи. Он задумался, осматривая друзей, которые терпеливо ждали. Знал Инк только о брате Кросса, участь которого ему не была известна, а о семье Блу он вообще ничего не слышал, но тот жил вне кампуса — это точно. Решив не задерживаться, он передал листок Кроссу, который от прочитанного вскинул брови, сразу понимая, чьё это.       Потом подошла очередь Кросса, после прочтения листка тот впал в ступор, закрывая лицо ладонью, говоря: «Да что за пиздец?». Поглядев на каждого и на листок, тот выдохнул и нехотя отдал лист Инку о побеге из дома. Да, Кросс попал в точку, хоть и не хотел этого.       Дальше стал угадывать Блу, сразу передавая листок Кроссу, прочитав его за пару секунд, но легкое удивление в лице читалось. Пройдя последний круг, у Инка на руках был один его факт, а другой чужой, про лютую боязнь коров.       — Мы, видимо, решили сыграть по-крупному, — отозвался Инк, вспоминая реакцию Кросса на первые два факта. — Кросс угадал. — Он вытащил лист с его надписью, показывая его Блу. — Не любитель говорить о семье, но большего вспомнить не мог, — наглая ложь, которая оставляла противное послевкусие. Инк мог рассказать о своих татуировках, порезах, отношениях с близнецами, но выбрал самое, на его взгляд, безобидное. — Тогда причин для незрелого ребенка было много, а Найт такой душка, постоянно тыкал, куда не стоило. Если вкратце, отец первое время винил меня в уходе матери, по крайней мере мне так казалось, но сейчас всё хорошо, правда. — Незаметно для него Кросс сжал кулаки, хмурясь. — Но я не боюсь коров, какого черта? — Инк засмеялся, передавая листок второму.       — Да ты их видел? Они меня сожрать могут, — Кросс отзеркалил его настрой не продолжать тему о семьях, но перед тем как разобрать свой вариант, слегка похлопал Инка по колену, стараясь тем самым его хоть немного, но поддержать. — Это было слишком просто, — Кросс улыбнулся, но в глазах читалась четкая печаль. — Никогда не говорил о своих родителях, не то что вы, — тот поднял лист: «Я - единственный из своей семьи, кто остался в живых». — Это довольно долгая история, я сейчас правда не хочу об этом говорить, но, — Кросс выдохнул, раскрывая пальцы и отпуская бумажку лететь по воздуху, провожая её взглядом, — там было моё счастье. — Эта игра непроизвольно вылилась в откровение, к которому каждый из них не был готов. Оба друга лишь придвинулась ближе к Кроссу, выдерживая паузу, как при скорби всех тех, кого он потерял. — Но от «Моего брата пытались убить» я вообще офигел. — Кросс передал лист Блу, в то время как тот сразу скривился, принимая его.       — Инк прав по поводу меня и Эррора. У нас есть своя история, и я бы хотел рассказать о ней, чтобы никому из вас и в голову не пришло давать Эррору шанс. — Блу опустил руки к коленям. — Я ведь не добрым словом его вспоминаю. — Тот выдохнул, снимая голубой спортивный рукав с правой руки. — Когда мы только начали общаться, он хоть и был агрессивным, но никому зла не причинял. — Блу повернул ладонь тыльной стороной к друзьям — на той красовался кривой шрам со швами. — А после он напал на моего брата, я полез его защищать, и Эррор проткнул мне ладонь насквозь, — перевернув ладонь, Блу показал, что и там присутствовал такой же шрам. — Поэтому он не заслуживает хоть одного доброго слова. — Когда Блу надевал обратно рукав, Инк то и дело ловил его взгляды на себе, тот явно намекал на его нездоровое увлечение Эррором. — Ну а вы уж слишком хорошего мнения обо мне, — усмехнувшись, он передал лист: «Я — амбидекстр» Инку, попутно показывая её Кроссу.       — А кошки тебе что сделали? — Все стали чувствовать себя неловко друг перед другом, словно в грязном белье копошились, но от этого же поступила невиданная легкость с болью в голове. Все выпустили то, что накапливалось долгими годами.       — У нас взаимная неприязнь, да и аллергия у меня на них. — Блу, смяв бумагу, сложил её в пенал, Инк в карман, а Кросс обе отпустил, решив загадить экологию. После такой психологической нагрузки все почти одновременно глубоко вздохнули, собираясь с мыслями. — Довольно непривычно, мы в первый раз говорим о чем-то подобном, — протянул он, убирая сумку за спину.       — Ты же сам это предложил. — Кросс хотел было прилечь, но упёрся спиной в цветочные горшки, тихо ругаясь себе под нос.       — Зато мы поняли, что понимаем друг друга хреново. — Хоть и у каждого был один факт впопад, второй — мимо. Инка это било по самолюбию, ведь он довольно долго изучал психологию и человеческую природу и считал, что неплохо в этом разбирался, но оказалось, что нет. Хотя должен был в этом убедиться ещё утром.       — И это хороший старт в продвижении отношений в нашей компании, не считаете? — Кросс был морально истощен, желая заснуть и отдохнуть, а Инк старался справиться с разочарованием в самом себе. — Но я хочу сказать спасибо за то, что вы согласились и доверились мне, даже восприняли эту детскую игру всерьёз и написали довольно сокровенные вещи, — Блу говорил себе под нос, опуская голову к ногам.       — Без проблем, — просипел Кросс, уже не зная, куда себя деть, а затёкшее тело уже капало на нервы. — Сколько нам ещё ехать?       — Совсем скоро приедем, — ответил Блу, смотря впереди машины. — Я уже вижу вокзал, очень вовремя закончили.

***

      Поблагодарив за помощь, друзья отправились вдоль железной дороги к месту их прямого назначения. Инк шел прямиком по рельсам, расставляя руки в стороны, как по канату, пока двое других сначала шли около, даже не думая подниматься к дороге, но после присоединились, шагая по шпалам, но всё так же настороженно оборачиваясь.       Местность становилась всё более болотистой, чаще стали встречаться лужи, а первое время были и редкие дома, но им определенно требовался ремонт. Земля будто чернела с каждым шагом, ветер становился холодней, донося до друзей влажный воздух. Скалистые горы шли параллельно дороге, в которых можно было разглядеть и мелкие пещеры.       Встречались и несколько тонких речек с менее мутной водой, чем в болотах. На смену золотистым цветам пошли голубые, которые отличались крупным размером и не росли друг рядом с другом, между ними всегда было расстояние. Множество грибов было белого, даже голубоватого оттенка, и Инк мог поклясться, что если бы они святились ночью, было бы очень красиво.       — Эхо-цветы, — завороженно проговорил Блу, подбегая к одному из них и садясь на корточки. — Ходит легенда, что эти цветы всё слышат и повторяют последнее сказанное вами, — остальные также спустились с рельс, выглядывая ещё несколько цветов, — говорят, когда видишь эхо-цветок, то можешь услышать те голоса, которые слышали они.       — Ты вроде не куришь, — пробубнил Кросс, но присел к цветку, желая что-либо услышать, но, очевидно, там не было ничего. — Красивые байки, — тот выдохнул, поднимаясь.       Блу же остался, словно действительно что-то слыша, но вскоре направился обратно к дороге вместе с друзьями. Вокруг поднялись камыши, а на земле встречались деревянные площадки на особо болотистом участке. До ушей троих доносилось урчание воды, а значит, водопад был рядом. Инк воодушевленно спустился к подмосткам, зарываясь по пояс в высокой траве. Одежда у всех была до икр грязной и мокрой, но жаловаться не стали.       Площадки пошатывались, намереваясь в любое время пойти на дно, отчего подростки старались как можно скорее пройтись по ним. Те ещё несколько раз пожалели, что взяли сумки с собой. Под ногами встречались небольшие кувшинки с розовыми цветами, которые привлекали внимание, а Инка так заставили попытаться их сорвать, но Кросс вовремя схватил его буквально за шкирку.       Они вышли на более твердую почву, а горы стали будто выше, в них можно даже было увидеть пару камней, похожих на драгоценные, а также множество граффити. Похоже, они не единственные, кто захотели прогуляться на край города. Деревьев практически не было, их заменяли высокая трава и рогоз, но даже здесь были слышны щебетание птиц, а звук воды был всё громче.       Заходя за небольшую возвышенность, они наконец нашли высокий водопад, который доходил чуть ли не до небес. Возле него журчали еще несколько мелких. Вокруг также было множество деревянных площадок, хоть и некоторые полностью потонули. Стараясь ступать в более плотные участки, они то и дело спотыкались о мусор вокруг них. Завороженные водопадом, они даже не заметили, что по мере приближения к нему, вокруг встречалось всё больше мусора: от картонных коробок до, мать его, сгоревшего автобуса.       — Испортили такое красиво место, — грустно заметил Блу, ступая на платформу. Но даже такой факт не портил вид водопада (ну, может слегка), вода в нём была кристально чистой, словно только налили, даже рыбы там виднелись, а на дне плавали густые водоросли.       — О, гляньте, — позвал Инк друзей, роясь в неглубокой луже. — Удостоверение Мистера Вошуа, — он показал его остальным, которые с недоверием рассматривая размокшую пластинку. — Я так и знал, что он моет даже мусор, — те усмехнулись. — Если бы не мусор, вид был бы в сто раз круче. — Инк выбросил «ненужную вещь», поворачиваясь к водопаду.       — Хоть возле него чисто, — хотел разгладить обстановку Блу, и достал телефон, желая запечатлеть данный пейзаж.       Вокруг водоёма у водопада были простелены камни, которые, к удивлению, были практически без грязи и мусора. Недолго думая, Инк направился к ним, приглашая вместе с ним и друзей. Через небольшие препятствия в виде высокого камыша и жесткого мусора под ногами, они взобрались на крупные гладкие камни, присаживаясь и осматриваясь вокруг. Был бы водоём побольше, можно было представить, что сейчас они сидят на скалистом берегу моря.       — По-моему это умиротворение — наивысшая награда наших трудов, — усмехнулся Инк, ложась на берег. Однако ему сразу прилетела листовка в лицо, отчего друзья засмеялись, помогая её отклеить. — Здесь всякая херня летает, — вставил он, осматривая лист, а тот оказался совсем не листовкой. — Пропал ребенок. Гено, 5-6 (возможно 7) лет, — Инк сжался от прочитанных слов, пока Блу был довольно спокоен. — Приметы: бледный мальчик с синими глазами, волосы светло-каштановые, один глаз плохо видит. В последний раз видели в-       — Эти объявления висели ещё лет восемь назад, если не раньше, — Блу схватил объявление, рассмотрев его. — Ещё в то время считалось, что это шутка, так как тут даже фото нет. — Тот разжал пальцы, давая листу вылететь из рук. — Никому даже имя не знакомо, а тот, кто это напечатал, даже возраста точного не знает. Шутка неудачная.       — Наверное, ты прав, — согласился Инк, подтягивая ноги под себя и увлекая своё внимание на воду, в которую он бы с удовольствием прыгнул, если бы не две причины, одна из которых мало волновало его. — У меня галлюцинации, или у водопада стоит статуя? — Те обернулись к воде, вглядываясь.       Практически под водопадом стояла каменная статуя с их рост, на которую постоянно попадали брызги воды. Сама она представляла собой человека, окутанного плащом, его лицо было закрыто капюшоном. На постаменте виднелась серебряная табличка, наполовину погруженная в воду, из-за чего казалось маловозможным прочитать хоть слово       — Может, тут ещё и клад можно найти? — засмеялся Инк, ложась на камни.       — Он совсем рядом, — ответил Блу, бесцеремонно доставая коробку сигарет, которые выглядывали из чужого кармана. — Что это? — Инк сразу напрягся всем телом, пока Кросс даже не подозревал о том, что это не просто табак.       — Сигареты, мистер очевидность, — цокнул Инк, стараясь забрать вещь, но Блу её не отдавал, то возносил её над головой, то прятал за спиной. — Что не так?       — Блу, блядь, не порть всё, — Кросс буквально зарычал, вытягивая руку вперед, прося вернуть сигареты.       — Кросс, ты не видишь, что это не просто сигареты? На них даже ничего не написано! — Блу еле сдерживал слезы, поджимал губы, смотрел с мольбой. — Глянь, — тот пододвинулся к Инку, схватив того за подбородок и поворачивая его к Кроссу, — даже сейчас у него зрачки расширены. Это наркотик!       Кросс было дернул рукой в сторону Блу, но, присмотревшись к Инку, застыл. Такой новости тот явно не ожидал, не думал, что он дойдёт до наркотика. Инк курил, много курил и постепенно переходил на всё больший объём и более «сильные» сигареты, но так далеко не заходил. Кросс надеялся, что инцидент с наркотиком пройдёт бесследно, но он так их и не оставил.       — Ты ведь не встречался с Эррором? — Блу переводил дыхание и запинался, пока Инк был пойман с поличными, но старался не подать ни одного признака их правоты.       — Нет, — Инк дернул подбородком вверх и отодвинулся к Кроссу, будто тот мог его защитить, — ни с кем я не встречался, — последствия резкого выброса энергии начали подкатывалась в виде тошноты, глаза сами по себе закрывались, а на плечи давила неподъёмная тяжесть.       — Тогда почему тебя не было в кампусе вчера? — Этот вопрос прошелся в голове эхом, вставляя в горле ком. Инк не мог соврать банальным «ночевал у друзей», кроме Кросса с Блу у него в городе никого не было. — Инк. — Твёрдая установка о том, что о его отношениях с Эррорром никто не должен знать, забила тревогу, вызывая судороги в животе. — Инк? — Он прижался спиной к груди Кросса, пряча лицо в руках, судорожно искал правдоподобный ответ на вопрос, пока руки второго аккуратно гладили его по волосам. — Инк!              «Не доставляй Эррору проблем!» — било в голове как сигнализация.       — Отцепись от него уже! — Кросс словно с цепи сорвался, не давая тому и на миллиметр приблизиться к ним обоим. — Он сейчас не ответит.       — Нет, он должен, — крикнув, Блу схватил его дрожащие плечи, встряхивая, отчего сразу получил по рукам от «защитника», прижимавшего Инка к себе за плечи. — Где ты был?!       — Прекрати, пожалуйста, — Инк чисто из-за усталости не хотел ссориться, а глаза блестели от слез. — Я-а… Мне было плохо, — голос подрагивал, хоть он и старался держать его ровным, но противоречивые ощущения и мысли его разрывали. Накатывало огромное желание закричать, накинуться в ответ, но Инк держался, на секунду мечтая лишиться всех эмоций, — а сейчас ещё хуже. — Он обернулся к Блу, теряясь в ощущения, машинально натягивая улыбку. — Я был у Сено, ладно? — Эти слова огорошили и Кросса, и Блу. Откровенно говоря, Инк не знал его, но знал о его не слишком хорошей репутации и о том, что тот тоже художник. — Мы познакомились ещё в сентябре, а в тот день он должен был заехать забрать масло, которое я у него одалживал и, — Инк выпрямился, вглядываясь в чужие глаза и молясь, что его бред воспримут всерьёз и поверят, — увидел меня в таком состоянии. Забрал меня к себе и «подлатал», как он выразился.       — Тебя прям тянет к нездоровым личностям? — Блу взъелся только сильнее, но отсутствие Эррора в рассказе его немного успокоило. — А наркотик?       — Ред подогнал, — пожав плечами просипел Инк. Горло жгло, затрудняя произнесение слов даже тихим голосом. Он видел только два варианта: подставить Эррора или подставить Реда. Выбор очевиден. — Я никогда не говорил об этом, но у меня что-то типа апатии, не знаю, но с эмоциями у меня полная дыра. — Это было невозможно держать в себе. Переизбыток чувств, ощущений — негатив и счастье одновременно волнение, раздражение. — Сам я не могу ни радоваться, ни ненавидеть — ничего! Этот наркотик меня спасает. Ты, блядь, не представляешь, каково это, когда каждый день — день сурка! — Сейчас Инка нервировало всё: спокойное пение птиц, шум стекающей воды и надоедливые руки Кросса на его плече и голове. — Каково это — не чувствовать ничего к своим родным родителям? Ничего не чувствовать, когда у другого горе? Просто пусто, ничего! Я, блядь, не могу чувствовать! — Инк получил звонкую пощечину. Щека горела, даже было ощущение, что челюсть съехала. Эта боль была ему необходима, чтобы вернуться в реальность.       — Успокоился? — Блу хотел продолжить, но его сразу одернули, буквально хватая за ворот майки.       — Ты, сука, совсем страх потерял?! — у Кросса глаза залились кровью, он рычал. Одной рукой он придерживал голову Инка, прижимая его к груди, второй он держал Блу за ткань одежды, принуждая того прогнуться ниже. — Скажи мне хоть одну причину не разбить тебе лицо прямо сейчас.       — Я не желаю ни ему, ни тебе зла, Кросс. — Блу поднял руки вверх, сдавшись ему. — Но Инку нужна помощь, и я могу её дать, а ты? — Кросс сжал челюсть, оскалившись и рывком назад отпустил того, отчего Блу еле как удержал равновесие, с мольбой смотря на двоих своих друзей. — Я и так уже потерял одного, не хочу, чтобы это повторилось вновь, — Инк держал своего «спасителя» за руку, сильно сжимая, чувствуя, как тот сходит с ума. Кроссу явно нужна была помощь не меньше, чем ему. Но он не мог смотреть никому в глаза, лишь себе под ноги, а после перед ним Блу стал раскачивать пачку сигарет из стороны в сторону. — Сам это сделаешь или мне?       Инк, опустив глаза к пачке, взял упаковку, смутно представляя, что от него требуют, но Блу доступно объяснил ему требовательным взглядом, который был направлен к водопаду. Он должен был выкинуть её, а вместе с ней единственный билет к эмоциям. Даже Кросс убрал руки, давая Инку встать и действительно выбросить наркотик.       — Ну, — Блу наклонил голову на бок, подгоняя его.       Медленно встав, Инк пошел к берегу, но остановился, не делая ни движения дальше. Пока друзья сидели сзади и ждали решения, он старался обдумать многое, по крайней мере насколько мог. Естественно, он даже под дулом пистолета не отказался бы, но здесь стоит на кону нечто иное, а именно — доверие друзей и расположение Эррора, которое и так уже расшатано. А отвратительное ощущения после резкого прерывания разогревшейся истерики оставляло гадкое чувство внутри. Переполненная чаша даже на миллиметр не вылилась.              "…от тебя будут проблемы" — отрывки фраз Эррора выплывали в сознании, щекоча и так напряженные нервы.       Он самолично ему клялся, что не будет просить больше, не потревожит, но сейчас выхода особого нет. Не подчинится — сразу вынюхают правду, а это правда и до ушей директора может дойти. Как бы Инк не хотел этого, но ему придётся просить ещё, скорее всего заплатив и получив множество гневных оскорблений в свою сторону.       — Инк... — снова Блу решил поторопить его, но голос резко оборвался Кроссом, который его пихнул в плечо.       Инк аж вздрогнул от резкого голоса, прижимая упаковку к себе. Боль как снежный ком начала накатывать, отзываясь в голове, а сердце било по ребрам до покалывания. Сжав зубы, Инк сам себе показал коробку, крутя её и осматривая. Как он сейчас сожалел, что послушал Эррора и не выкурил пол пачки ещё в первый день, а это было совсем не просто. Ему оставалось только надеяться на его нисхождение.       Инк выкинул сигареты нехотя, даже не замахнулся, они оставались плавать на берегу, издевательски медленно погружаясь на дно и скрываясь за водорослями. Самый отвратительный поступок в его жизни. Он себя так фигово не чувствовал даже после первой встречи с Эррором.       — Ты молодец, — решил подбодрить его Блу, слегка отодвинувшись и уступив ему место, — всё будет хорошо, веришь?       — Верю, — Инк не мог физически натянуть улыбку, как бы это прискорбно ни звучало, ему словно сердце вырезали. Ощущая мнимую поддержку на плечах, он взял сумку и сразу вспомнил о приглашении М. Гастера, даже не заглянув в дневник. — Давайте пойдём в кампус, я адски устал.