Зависимый

      — Я ослышался, или вы?.. — Килл указательным пальцем показывал то на Эррора, то на закрытую дверь, медленно приподнимая уголок губ. Второй вспыхнул от такого гнусного подозрения в свою сторону.       — Ахуел? — Сегодняшний день и так начался не с радостной ноты, а Инк так и намеревался сделать его ещё хуже. — Свои гейские штучки оставьте между собой, а в мою жизнь не лезьте. — Эррор направил свой гневный взгляд на Киллера.              С Инком всё было сложно. Он занимал немалое количество его мыслей, но Эррор этого совершенно не хотел. Инк просто с ничего начинал к нему лезть. А мотивацию такого поведения он не мог выведать. Обычно подобное отношение Эррор получал только если от него было что-то нужно. Но сейчас-то Инку ничего не требовалось.              А предыдущие события не давали покоя. Тот увидел его чуть ли не «голым», с распахнутой душой наружу. Эррор всегда был несдержанным. Он мог повысить голос на кого угодно, будь то учитель или же приятель. Даже вины за это не чувствовал. Но с Инком он чувствовал себя беззащитным, ему было откровенно некомфортно.       «Зря ты ему доверяешь», — голоса шептали эхом, искажая мир перед Эррором, отчего он жмурился, стараясь прийти в норму.       — Меня это ранило до глубины души, — скривился Киллер в обиженной, явно ложной, гримасе, складывая руки на сердце. — Пойду поплачу дома как-нибудь потом. — Тот вышел из провонявшей наркотиком комнаты, захлопывая дверь слишком громко.              Оба студента остались наедине, всё ещё вдыхая прогнивший запах. Эррор слегка смутился от непривычной реакции Киллера, тот никогда не реагировал на безобидные шутки таким образом. Он всегда их подлавливал и отвечал в три раза жёстче, а сейчас его будто подменили.       — У него сегодня день «прощения», забыл? — напомнил Даст, отвлекая Эррора от разглядывания белой двери. — Лучше с ним вообще сегодня не разговаривать, он невыносимый, — измученно выдохнул он, накидывая на голову капюшон. Снова скрылся от всего мира под тканью. Эррор мог поклясться, что если бы знал его меньше, то предположил, что Даст заплакать готов.              «М-м, что же могло случиться между лучшими-друзьями-навек?», — чужой говор мешал слышать голос Даста, отвлекая на ненужные мысли.       — А, — Эррор запнулся, смутно вспоминая, что это за особенный день, — он до сих пор на эту могилу ходит? — Резкое желание сострить вспыхнуло в груди. — Колор же давно сдох, нет?       — Да, — Даст раздраженно выдохнул. Он приложил пальцы к губам, желая рефлекторно закурить, но сигареты не было, — всё ещё чувствует угрызение сраной совести за свои, как он это знает, грехи. Столько Колор геморроя после себя оставил, задолбал.       — Да уж, сочувствующим другом быть тяжело, да? — явно с сарказмом спросил Эррор, опираясь о раковину. Что ж, выпустить яд на Даста — не такая уж плохая идея. Инк своё дело сделал, выставив его в дурном свете перед ними. Он и с ним разберется. Чуть позже.       — А от тебя сочувствием так и прёт. — Тот оскалился, смотря исподлобья.              «Кажется, мы злим нашего серьёзного мальчика. Будет интересно»       — Я лишь говорю об иронии, успокойся. — Эррор пожал плечами, переводя взгляд на своё отражение. — Вы же вроде как семья, нет? Даже спиральные плаги нацепили. — Он повертел пальцем вокруг своего уха, демонстративно показывая, что его такой «чести» не удостоили. Эррор всегда ревностно относился к этим серьгам, словно те были непостигаемым трофеем, который он не смог заслужить. — И по логике вещей ты должен оплакивать потерю своего недобрата вместе с ним, я не прав?       Даст брезгливо оскалился, откидываясь корпусом немного назад и поворачивая голову в отрицательном жесте. Возможно, Эррор переборщил, переходя на личности, но он этого как упрямый баран не замечал и вряд ли когда-либо об этом задумается, пока его носом в это не тыкнут. С троицей он чувствовал себя довольно расслаблено, оттого и позволял себе переходить тонкие грани.       «Сколько бы ты хороших дел для них ни сделал, они всё равно тебя возненавидят», — хриплый шепот словно оставлял после себя на душе тёмную и вязкую слизь.       — Но ты только рад его смерти, — издевательски добавил Эррор, решив окончательно забить последний гвоздь в крышку гроба их «дружбы».       — Не говори о том, чего не знаешь, Эррор. — Даст указал на него в приказном жесте заткнуться. — Я не отрицаю, что рад смерти этого падонка, но я нихера не рад, что Киллер до сих пор по нему так убивается. Хватит мне нотации о наших отношениях читать! — Он подошел ближе, кривя лицо в гневе всё больше, пока Эррор старался сохранить своё невозмутимым. — Считаешь себя самым умным? Вот только то, что ты можешь взламывать сеть академии и исправить чужие оценки за копейки тебе нихрена не даст. Оттого ли ты начал красть деньги у своего недопапаши? — Даст скривился с издёвкой, проецируя фразы Эррора против него же.       — Не начинай, Даст. — Эррор сжал кулаки, огрызаясь. Хотел бы он сказать, что тот переходит на личности и это, мягко говоря, плохо, но сам первый начал это и теперь должен пожинать плоды своих трудов. — Вы сами поставили ультиматум нихера мне не говорить.       — О, да, конечно, именно я начинаю все наши срачи. — Даст продолжал держаться стойко, но напряжение во всем теле выдавало его уж слишком сильно. — Я тебе что-то должен? Я обязан тебе всю свою биографию расписать? — Эррор осёкся, хмурясь только сильнее. Больше всех из этой троицы его бесил именно Даст. Весь из себя такой загадочный и неприступный. Из него любую информацию невозможно вытрясти. — Ты так уверенно говоришь весь свой фарс о своей беззаботной жизни, что никому не принадлежишь, живёшь себе в достатке. — Даст перевёл дыхание, пока Эррор уже готовил кулаки и ждал, когда тот нажмёт на спусковой рычаг. — Ты был таким же уверенным, когда говорил, что Блу не уйдёт, а по итогу? — Тот расплылся в довольной улыбке, словно сытый кот. — С таким успехом ты будешь рассказывать, как мне вести себя с Киллом? С Блу сначала разберись.       Эррор резким ударом в челюсть прервал Даста, после вытирая руку о свой красный свитер. Тот словно ждал этого, но при этом решил принять удар, отшатываясь немного назад. Протерев линию челюсти, Даст хрипло посмеялся. Лишь на долю секунды он взглянул на Эррора совсем недобрым взглядом. Даст легким движением боднул его в живот, из-за чего он согнулся, хрипя. Пока Эррор находился в легкой дезориентации, тот до боли схватил его за запястье и, потянув его вниз, подставил подножку. Движения точные и резкие, совсем как на стадионе.       — Да что вы все не стой ноги встали, что ли? — Эррор приподнялся на локтях, легко дрожа от больного удара о твёрдый кафель. — Полегчало? — усмехнулся Даст, опуская свою ногу на сгорбившуюся спину второго.       Только сама вселенная знала, какой стыд и раздражение Эррор испытывал. Он истошно кашлял, даже опустил спину под небольшим давлением чужой ноги. Обернувшись, Эррор увидел над собой Даста, который довольно облизывал окровавленные губы. У него челюсть свело от злобы и досады. Эррор не мог мириться со своей позицией. Схватив его за ногу, стоявшую у его плеча, и так изрядно истерзанной рукой, он потянул её вперед, заставляя Даста потерять равновесие и упасть на спину с глухим стоном. Эррор, ещё не отошедший от давления жестких прикосновений, резко подмял под себя второго. Сильно сжал его плечи, да так, что даже Даст — само спокойствие и каменное лицо — скривил брови и болезненно зашипел.              — До сих пор поражает то, как ты быстро выходишь из себя из-за всякой хуйни. — От подступившей тошноты пальцы дрожали, а пот скатывался крупными каплями, что не ушло от его внимания. — Сдаюсь, — слишком радостно добавил Даст, вскидывая руки выше, насколько позволяло положение.              Эррор раздраженно выдохнул, отпуская чужие плечи и сразу подскакивая к раковине. Ему не нравилось применять силу чисто из-за факта, что без прикосновений в драке не обойтись. Хоть и в порыве гнева это само собой зачастую забывается, но после драки ощущения всегда отвратительные. Даже если он выходил победителем.              — Не думал взять перерыв? — Даст хрипло засмеялся, подложив локоть под голову. Словно лежал на диване, а не на холодной и влажной плитке. — Такими темпами ты снова на второй год останешься.              — Сам разберусь, — сквозь зубы прошипел Эррор. Он прокручивал ладони под сушилкой для рук, параллельно сжимая челюсть от колющей боли незаживших ранок. От Даста снова послышались смешки, перетекающие в хохот. — Чо ржешь? — Тот прикрыл рот ладонь, закидывая голову назад. Плечи от смеха подрагивали, а улыбка, граничащая с безумной, напрягала. Эррор часто не брал в расчёт то, что, как ни крути, но они схожи.              — Фантом назвал тебя неудачником, но потом сразу стал извиняться. — Даст слегка расслабился, но продолжал посмеиваться в кулак. — Такой неженка.              — А, твой брат, — устало произнёс Эррор, смотря на себя в зеркало. Наблюдая за дёрганными зрачками и мокрым лицом, он задумался. Как давно он перестал адекватно воспринимать свою внешность? В смысле, что эта оболочка была словно чужой. Будто не он на самого себя смотрит, а кто-то совершенно чужой. Это было сложно воспринять. И от этого досадные слёзы сами наворачивались, но Эррор мигом их стирал.              Вообще, странно было знать, что есть ещё люди, которые разговаривают со своими чертями в голове. Этому сложно было поверить, и он до сих пор думал, что над ним Даст таким образом просто издевался. Так вышло, что он был одним из немногих, кому Эррор рассказал о своих голосах. Ему показалось, что тот его поймёт, так как Даст даже не скрывал своего «друга». Но вышло немного не то, что он ожидал.              Ему никогда никто не верил на этот счёт. Даже Блу. Он только твердил, что ему просто кажется. И, чтобы не отвлекаться на эти шумы, стоило бы почаще выходить из дома и общаться с людьми. Эррор даже не помнил, когда он начал слышать голоса или посторонние звуки в комнате и изредка видеть галлюцинации. Это было давно. И отец не верил в это до конца, откровенно называя его сумасшедшим или, если помягче, выдумщиком. Только официальный диагноз от врачей дал толчок на хоть какое-то лечение.              — М-м, думаешь? — Эррора отвлек голос всё ещё лежащего на полу Даста. Тот словно дома очутился и расслабленно лежал, закинув ногу на ногу. — Ладно, альфа-самец, — Даст выпрямился, повернувшись к нему, — Фантом очень настаивает на нашем более гладком общении. Так что считай, что это награда за победу, — он выговорил последнее слово с точным сарказмом. — Если ты такой умный, — Эррор как мог прислушивался к словам, но подступающая тошнота отвлекала на себя всё внимание, — тогда ответь: почему Киллеру всё ещё дорог этот козёл? — более жалобно спросил тот, вставая на ноги и отряхиваясь от пыли. — Ведь только я видел Киллера и в худшем, и в лучшем свете. Только я оставался рядом с ним не зависимо ни от чего. Когда он только появился у нас, именно я и моя семья вы́ходили его, а не этот Колор. Я его поддерживал, а не этот лицемерный ублюдок. Они даже были знакомы всего ничего, Киллер уже кроме него никого не замечал. — Даст одёрнул себя, поняв, что явно сказал лишнего. Эррор лишь усмехнулся, наслаждаясь своей маленькой победой. Тот выдал нежелательную информацию, причём не свою, а совершенно чужую, что противоречило их же правилам. — Может, ты объяснишь, какого, сука, хера незнакомый человек за пару дней может стать дороже собственной семьи, а? — Тут пришла очередь Эррору дёрнуться, округлив глаза. В голове сразу пролетела параллель с Инком. — Растолкуй, Эйнштейн.       «Никчемный пацан, который принесёт нам ещё о-очень много проблем»       «Разве он нам дорог?»       Конечно нет. Инк не был ему дорог, и вряд ли будет. Этот бесчувственный мудак и бровью не поведет, чтобы помочь Эррору, если ему не будет требоваться наркотик. Он был уверен в этом на все сто процентов. Но то, что их связывало, по-настоящему его пугало, и только эта связь заставляла думать о нём и с каждым разом переживать всё больше о его языке без костей. И это было связано далеко не с наркотиком. Инк лицезрел Эррора в таком состоянии, в котором никто его не видел, если не считать его семьи. Но даже Фреш и отец не видели его слёз, паники, не слышали криков о помощи (если уж только за дверью его комнаты). Но Инк всё прекрасно слышал и видел. Уже только этот пункт позволял подпустить его чуть ближе обычного.       — Не знаю, — Эррор пожал плечами, стараясь не выдать своих искренних мыслей, —может, у него член больше?       — Да иди ты, — скривился Даст, поднявшись с пола. Развернулся и молча захлопнул дверь. Воздух словно стал свинцовым — практически невозможно вдохнуть.       «О, круто ты его вернул с небес на землю!»       «Будь у меня руки, я бы похлопал, ха-ха!» — этот смех отозвался особенно болезненно в ушах, оставляя после себя звон, но он никак не мог заглушить бубнёж Блица. — «Ох, Эррор, ты сегодня особенно хорош!»       Эррор зажмурился, потирая глаза. Даже мнимые похвалы от голосов его ни капли не радовали, а только заставляли брезгливо морщиться. Сейчас он выпустил пар, стало немного легче, но последствия, как всегда, только делали ситуацию хуже.              «Не думай так громко. Это больно!»       — Чёрт, — прошипел Эррор, заходя в первую попавшуюся кабинку. Опустившись на крышку унитаза, он глубоко вздохнул, массируя виски. Голоса выводили его на разговор с ними. С самого утра они стали вести себя настойчивее и начали предлагать всё более изощрённые вещи.       «Мы вчера выяснили, что смысла в твоей жизни нет. Тогда почему ты ещё жив? За что ты держишься?» — голоса отражались эхом от стен, словно эти двое кружили вокруг него. Эррор сгорбился к полу, жмуря глаза.       Сколько бы он ни предпринимал попыток суицида, ему постоянно мешали. Сначала это был отец, теперь — он сам. Он даже принимал прописанные лекарства первое время. Искренне желал избавиться от наваждений о сумасшествии. И Эррор действительно признал, что с ним далеко не всё в порядке. И это всегда являлось отговоркой его неадекватного поведения.              Но, повзрослев, он перестал даже пытаться вылечиться. Ему ничего не помогало. Эррор понял, что привык ко всему этому и не хочет избавляться. Это была зависимость как от стандартного наркотика. Как бы голоса его ни раздражали, сколько бы раз он после ни жалел о своих поступках — из этой игры нельзя было выйти. Эррору было нужно, чтобы кто-то всегда был с ним, даже если это были галлюцинации его больного мозга. Эррор научился получать удовольствие от апатии, тоски и простого копания в себе.       «Неужели спелся с недалёким художником?» — Он кожей чувствовал, как невидимые руки блуждали по его телу, намеренно доставляя дискомфорт.       «Ему нужна только твоя наркота, Глючи-и-и», — пропел Блиц словно у самого уха своим мерзко-звонким голосом.       — Он обещал, что больше меня не потревожит, — прохрипел Эррор. Слова ударяли под дых, находя самые чувствительные точки, — по этому поводу, — чуть позже добавил Эррор, осматривая свои побитые руки, которые он до сих пор плохо чувствовал. Сейчас каждая вещь выглядела для него враждебно, будто каждый хотел ему только плохого.       «Может, послушаемся отца и позвоним Блу? Ты же так скучаешь по нему. Бедненький»       — Он мне нахер не нужен, и никто не нужен! — Эррор сгорбился сильнее, закрывая уши руками, но, как бы он ни старался, это не помогало. Мир вокруг мигал, словно покрываясь большими трещинами, и был готов вот-вот развалиться. Дыхание сбивалось само по себе. Как же хотелось их заткнуть. — Он меня оставил! Очередной гнилой ублюдок, ничего более. — Он со всей силы сжал ещё не зажившие ладони в кулаки, открывая на них ещё свежие раны, от чего зашипел.              «Врёшь ты отвратно», — весело прошипел Блиц.       Шёпот голосов превратился в гул, заглушая всё, что было можно. И только резкая боль в ладонях помогала ему не тронуться головой окончательно. Эррор сжимал пальцы до острой и резкой боли, шипя и вздрагивая от каждой новой волны. Он надавил на раны настолько сильно, что из тех пошла кровь. И только увидев её, он выдохся. Засмеялся, прикладывая слегка окровавленные ладони к лицу, зажимая глаза. Как всё это тупо.       — Он мне не нужен. Он мне не нужен… — Эррор, словно мантру, повторял это себе под нос, пока губы не онемели, а во рту не пересохло. Он уже потерял нить разговора, стараясь отвлечь себя лишним шумом.       «Ему плевать на твои чувства», — голос, словно треск разбитого стекла, разносился в голове, вызывая вспышки в глазах.       — Чего вы, блядь, вообще так разбушевались? — Эррор сам себя еле слышал, отчего говорил громче.       «А то ты не понимаешь!» — Дарк, самый расчётливый в их «компании», вёл себя непривычно дерзко, не стесняясь слов. Хотя у них и нет чувств, чтобы стесняться.       «Я уже чувствовал, как ему было всё тяжелее дышать», — хихикнул Блиц, словно присаживаясь рядом с ним. Если бы те имели тела или хотя бы что-то в этом роде, то те точно преследовали бы Эррора бесконечными прикосновениями. Даже если касания были бы косвенными, только в его разуме, он бы этого не выдержал и побежал бы под первую машину. — «Такой мучительный и волнующий метод убийства. Но ты всё испортил!» — Эррор физически почувствовал удар под дых, откашливаясь.       С каждым резким криком, обвинением или тихим шепотом в голову словно стреляли, глаза не видели, всё перекрыли мутные пятна и вспышки. Когда он до боли жмурился, в глазах мерцало, словно перед ним были помехи телевизора. Блиц был особенно невыносим. Эррор мог бы его прикончить, если бы хоть раз увидел. Но нет, оба существовали в его голове, и кто знает, может, это действительно были больные фантазии Эррора. Нет никакого Блица и Дарка. Нет у них своего характера и знаний, которых даже сам Эррор не имел. Это просто воображение, которое у него немного поплыло. Он ведь неисправен.              «Эрри», — сучье ласковое прозвище отца ударило ножом в грудь, — «перестань надеяться, что чернильный сюсюкается с тобой не только ради выгоды. Такие громкие мысли делают нам больно». — Эррор застыл. Он мог поклясться, что не думал о нём. Ему попросту не давали такой возможности, но голосов это не останавливало. — «Блу не простил. А чернилка – это точно такая же шваль, которая ничего не стоит!»       «Как там его зовут? Я даже забыл, хах!»       Эррор запутался: в себе, в Инке и во всей его блядской жизни. Голоса в четыре руки тянули его на рельсы, когда не пойми какая невиданная сила держала его в этом гнилом мире. То ли это был отец, который удерживал его железной хваткой, то ли наркотики, дающие несколько часов расслабления. Больше причин оставаться в живых он не видел. Эррор даже не заметил, как ногтями вцепился в ладони до крови, которая стала стекать тонкими струйками вниз.       «Вот так, молодец. Так легче, правда? Нам тоже»       Он поднёс дрожащие руки к лицу, стараясь раскрыть их, но те одарили его невыносимой болью, словно кости трескались.       «Пока ты тут мучаешься, к тебе никто не придёт»       Эррор глухо выдохнул и встряхнул руки, мигом зажав челюсть из-за того, что случайно прикусил язык. Как же эти двое ему надоели. Он мечтал от них избавиться, но при этом этого и боялся. Эти ежедневные мольбы о суициде – крики настолько приелись, что Эррор попросту не видел жизни без них. Непонятная зависимость. Вроде и вредно, даже понимаешь, что сам себя убиваешь, но не видишь других выходов. И здесь он не видел себя без этих откровенно задолбавших его голосов.       «Ты начинаешь меня разочаровывать. Твои слёзы всех раздражают»       Эррор рефлекторно провёл рукой по щекам, вытирая мокрые дорожки и тем самым размазывая свежую кровь с рук. Тупая привычка с детства — реагировать на стресс плачем. Как бы он ни старался прикрываться агрессией, слёзы предательски лились ручьями. Она ощущалась как клеймо. Будто эта влага застыла на его скулах навсегда.       Запустив руки в карманы штанов, он начал судорожно искать «лекарство», которое могло заглушить их хоть на какое-то время, а ему – дать время отдохнуть. Прокусив рандомную таблетку, лежащую в его кармане, Эррор ощутил горький и откровенно мерзкий вкус. В первый раз его вырвало. Кислый привкус по рту и в носу вызывал только отвращение. А остатки из уже желудка расплывались лужицей перед его ногами. Голова кружилась, резкая усталость вызывала лёгкую судорогу в ногах. Но стало легче и свободней.              — Я обещал отцу наладить учёбу. — Эррор проглотил вязкую слюну, которая быстро собиралась во рту. Язык жгло, а горло онемело — держаться было сложно. Не выдержав, он вышел из кабинки и подошел к раковине. — Я её налажу, — он пил столь желанную воду жадными глотками, — и пусть что-то мне ещё скажет.

***

      — Ты меня выжидаешь что ли? — Эррор стоял перед мужчиной, который налегал на очередную бутылку крепкого алкоголя.              Подступал вечер. Темнело рано, отчего уличные фонари уже освещали довольно внушительную тушу Профа. Видимо, и у него день был такой себе. Хотя ему и не нужен был повод, чтобы взяться за бутылку. Было холодно, но свежо. Это помогало думать, если забыть тот факт, что голоса всё ещё шептались у ушей.              — Просто хорошо тебя знаю. — Проф усмехнулся, похлопывая возле себя по бетонным ступеням, которые были полностью покрыты трещинами. — Ну как, поговорил с Гастером? — После каждой произнесённой фразы он делал глоток, словно без алкоголя говорить не мог.              Хотелось бы пожаловаться, что отец ему выдал чуть меньше, чем нихрена из информации, но высказывать свои мысли Профу? Пф, увольте. Тот еле как мог слышать слова и выстраивать связную речь, не то что поддерживать.              «Он мне никогда не нравился…»              А с отцом он ещё готовил длительный и серьёзный диалог. Эррор не мог до конца определить мотив своих действий. Простой вопрос: зачем ему лезть в деловые (или не очень) отношения «родственников»? Тут далеко не любопытство играло, ему было всё равно на отношения, которые не касаются его, но здесь был особый случай.       — Поговорил, но это ничего не дало. — Угрюмо выдохнув, Эррор присел рядом с Профом. Протягивая руку к нему, он не получил бутылку в ответ. Пить Эррор совершенно не умел, что Проф знал и даже иногда пользовался этим, спивая его и вытаскивая из него под пьяным бредом различного рода обещания. — Да ладно, больно надо. — Выдохнул Эррор и сцепил руки в замок, опуская их на колени.              Он редко видел Профа и отца рядом даже на работе. Но те друг друга знали, будто всю жизнь вместе прожили. Никогда при Эрроре они не выясняли отношений, всегда приходили к решению, которое устраивало обоих. Наверное, так и должны делать взрослые люди? Даже если бы решение уволить Профа было обговорено с ним же, у него не должна была быть столь бурная реакция. Отец бы его к этому подготовил, буквально тыкая носом в его проколы, которых было довольно много. Может, Эррор себя накручивал, но взявшееся из пустоты обвинение в его сторону напрягало.              — Пока ты ещё говорить можешь, не расскажешь, что между вами произошло? — Проф закрыл глаза, хрипло выдыхая через нос. — Как говорил отец, дело далеко не в твоем пристрастии к пиву или же в дебильном характере. — Тот лишь дёргано кивнул, прокручивая бутылку в руке. — А, по твоим словам, виноват здесь только я. — Эррор краем глаза заметил, как Проф заметно вздрогнул, опрокидывая бутылку и делая глоток.              — Мм, не разговаривай со мной, когда я в говно. — Тот протер слипшиеся глаза. — Ты тут ни при чём. Я это сгоряча. О тебе спрашивала, — Проф замер, прикладывая руку ко рту, сдерживая рвотный позыв, — Сё-ёркит. Иди, обрадуй её.       — Что случилось? — по слогам переспросил Эррор, поворачивая голову к вспотевшему Профу.       — Присядь.       — Я сижу, старпёр. — Он нахмурился, всерьёз надеясь на ответы на свои вопросы.       — Да, да. — Проф откинул голову назад, осушая наполовину пустую бутылку, причмокивая после. — Правда в том, что, — тот выпрямился и перевёл взгляд покрасневших глаз на Эррора, — я твой отец. — Он словно оглох, не веря своим ушам, даже земля из-под ног ушла. Но переварить эту информацию Эррору не дали, грубо ударив по плечу. — Да ладно, малой, я угораю. Хотя кто знает, из кого ты вывалился.       — Блядь, ты невыносим! — Взвыл Эррор, сжимая пальцами свои волосы.       — Стараюсь, — пропел Проф, присасываясь к горлышку бутылки. — Эрр, я обещал, что не буду разговаривать с тобой об этом. На это есть Гастер. Это его прокол, — Эррор смутился, продолжая сверлить его требовательным взглядом. — Давай так, — Проф повернулся к нему, прокручивая в татуированных пальцах горлышко бутылки, — спрашивай, что тебе интересно. Я постараюсь отвечать, исходя из своего положения. — Эррор раздосадовано выдохнул, уже сомневаясь в своих действиях. Проф сейчас буквально подтвердил, что он здесь связан.       — Ладно. — Он взял закрытую бутылку. Рассматривал её, прикидывая, на сколько Профа вообще хватит. — Почему тебя уволили? — Тот выдохнул, явно ожидая этого вопроса.       — Давай что-нибудь полегче. — Проф пьяно улыбнулся, отбирая бутылку из его рук. — Не переживай насчёт моей работы, мне, честно, на неё похер. Я уже нашёл новую. Ну, пока не взяли, но скоро туда пойду. Хочешь знать, что за работа? — тот старался перевести тему, но Эррор упрямо стоял на своём, не делая ни единого лишнего движения. — Подсказка: женщин там будет тьма. — Он развёл рука в разные стороны, улыбаясь, пока из уголка рта текла слюна вперемешку с алкоголем. Эррор вообще не мог подловить его лёгкого настроения. Он был весь как на иголках. — Как с тобой скучно, — сразу погрустнел Проф. — Это гинекология. Но, если у тебя память хорошая, то ты помнишь, что у меня есть медицинское образование. Кстати, не иди туда, если не хочешь пропить там всю молодость. — Эррор следил за каждым неаккуратным движением Профа, пока сам сидел словно окаменевший. Он сам не знал, когда его терпение на пьяный бред лопнет. — А теперь я буду видеть пёзды каждый день, и не раз. Это же, блядь, рай, — тот заржал, прогибаясь вперед, а Эррор сморщился в отвращении от его слов. — Как думаешь, если я потрахаюсь с какой-нибудь красоткой в кабинете, меня сразу выпрут? Надеюсь, там главенствует сексапильная-       — Ты слышал мой вопрос? — надолго Эррора не хватило, да и слушать о подробностях личной жизни Профа как-то не хотелось. Вокруг постепенно темнело. Он проморгался, но навязчивые чёрные пятна не уходили.              Проф застыл в неудобной позе. После выдохнул и вернулся в исходную, переводя дыхание. Он потел, и зрачки его подрагивали. Возможно, Проф чересчур налёг на алкоголь после увольнения, но даже в таком случае Эррор решил идти до конца.              — Мне давненько грозили увольнением, так что всё норм... — тот икнул, сглатывая подступившую тошноту, — н-нормально. Почему вообще спрашиваешь? — Проф говорил весело, упиваясь алкоголем.              — О каком «проколе» отца ты говорил? — Ленивый шёпот голосов под ухом отвлекал, но Эррора эта ерунда вряд ли бы остановила. Он протёр глаза от раздражающих пятен, которые, словно чернила, заливались, отвлекая на себя.              — Да блядь, — Проф положил голову на свою ладонь, мыча, — тебе это незачем знать. Тебе это ничего не даст, — твердил тот, выпивая всё больше алкоголя. — Это ерунда. — Проф с каждой секундой погружался в пьяный бред, у него заплетался язык, хрипы звучали всё громче. Вонь перегара и спирта доносилась до Эррора всё ощутимее, вызывая рвотные позывы.              — О чём именно мне не стоит знать? — Терпение Эррора медленно кончалось. Вопросов становилось только больше, что не радовало от слова совсем. Какие-то тайны, загадки. А нужны ли они?       — Я ещё не настолько пьяный, — усмехнувшись, Проф только с бóльшим вожделением отпивал от бутылки. — Детдом, неконтролируемая агрессия, пошатанное доверие, шизофрения и гаптофобия, — тот загибал палец с каждым словом. — Тебе разве нужен ещё один многострадальный пункт сюда?       — Что ты имеешь в виду? — Эррор окончательно запутался, не понимая о чём вообще говорил Проф.              «Ты будешь верить этому алкашу?» — голос отдавался в оба уха эхом, что провоцировало головную боль. — «Я хочу его убить»       — Тебе не нужны все эти переживания, Эрр. Ты это пережил. У тебя есть отец, брат, друзья, я, в конце концов. — Тот облокотился о заднюю ступень предплечьем, всматриваясь в розовое небо. — Что тебе ещё для счастья надо?              — Ты, блядь, себя слышишь? Сколько бы я вопросов ни задал, ты, мразь, ни на одни не ответил! — Эррор повернулся всем телом к нему, резко жестикулируя. — Какого хера вообще? Почему я не могу знать то, что касается меня? — Он чисто из-за неаккуратно брошенных слов пьяного Профа допытывался того, чего сам не знал. Эррор и не думал, что действительно замешан в этом. — Что тут такого ужасного?       — Мм, — тот отвернулся от него, словно от назойливого ребёнка, — вот именно, что ничего. Поэтому и не скажу. — Проф снова отвлекся на выпивку, оставляя Эррора огорошенного. — Ты хотел узнать, почему меня уволили? По-моему, всё очевидно.       — Ты долбоёб, вот что очевидно. — Но оскорбления лишь смешили Профа. — Это связано с твоими с отцом тёрками? — Эррор дернул того за ворот плотного плаща на себя.              — Хах, есть такое, — он уложил свою тушу на ступени, — но разговаривай на этот счёт с Гастером. Не то чтобы моего участия тут ноль, его предостаточно, но, опять же, это не моё дело, — Проф глубоко вдохнул и выдохнул, переводя затуманенный взгляд на него. — И повторюсь: отец о тебе заботится. Ты заебал это отрицать. И я тебя, шизик, тоже люблю в что ни на есть гомосексуальном смысле. — Эррор осёкся, даже слегка отодвинулся назад. У Профа в голове могло быть всё, что угодно, это точно. — Да я опять придури... Ауч! — Тот получил ощутимый пинок в бок, из-за чего болезненно зашипел. — Какой ты злой, — обиженно промямлил Проф, отворачивая голову от Эррора.       — Ответь нормально хоть на один блядский вопрос!       — Гастер также многое пережил, наделал ошибок, и старается сейчас их исправить. Какие бы отношения ни были между вами, он старается делать всё лучшим для тебя, — на одном дыхание проговорил тот, прикрывая глаза и укладывая голову поудобней, насколько позволяли каменные ступени.       — Если он такой любящий отец, пусть не врёт мне. Пусть расскажет всё, что должен! Что он скрывает? — Эррор снова схватил Профа на ворот, встряхивая. — Что может быть хуже, чем каждый мой сучий день?! — Проф прыснул в кулак, улыбаясь до ушей, что постепенно переходило в пьяный смех.              — Эррор, хах, ты хуже ребёнка, честное слово, — тот залился хриплым смехом, прикрывая глаза ладонью. — Иногда правда не всегда приносит пользу. Ты следуешь этой тупой поговорке, мол, «горькая правда всегда лучше сладкой лжи»? — Проф постепенно срывался, хмуря брови. — Тогда чего до сих пор скрываешь от Гастера, что Фреш не безобидный тусовщик, а педофил и по мальчикам? В чём проблема? Расскажи ему как-нибудь об этом на день благодарения.       — Давай вернёмся к отцу, — Эррор слегка остыл, отступая. Он опустил расслабленное тело на уже прогретые ступени.       Здесь этот гад был прав. Он действительно скрывал эту тайну от отца. Причём Фреш даже не просил об этом. Эррор узнал это самым идиотским образом — один из друзей Фреша проговорился на вечеринке у них дома. Но он даже и не думал бежать, сверкая пятками, и докладывать это отцу. Эррор в тот момент только почувствовал отвращение с нотками сожаления. Каким мы морально больным он ни был, но Фреш был ещё хуже.              — Гастер прав. Не во всём, конечно, но во многом, — Проф тоже расслабился, чувствуя своё доминирование. Из-за подступившего раздражения и гнева он даже слегка протрезвел, что мигом постарался исправить, присосавшись вновь к горлу бутылки. — Как бы мне ни хотелось тебя упускать, — Проф провёл невесомым движением по концам челки на манер отца, отчего Эррор застыл, — но хуй с тобой. Я уже не выберусь из этого дерьма, а тебе туда и заходить не нужно.              — У тебя денег было бы до жопы, если бы всё не спускал на пиво, — он решил перевести стрелки уже на Профа. — Буквально одну-две зарплаты не пропей, и ты сможешь оплатить своё лечение от алкоголизма. Но ты решил, что твоя должность тебе с неба упала и никто у тебя её не отнимет. — Эррора всегда раздражало детское мышление Профа. Он всегда считал, что взрослее и умнее его раз так в сто. Эррора раздражало то, как тот может безответственно вести себя по отношению к родному ребенку. Возможно, старые детские обиды на отца играли свою роль.              — Давай не будем обо мне, — Проф выдохнул горячий пар, пропитанный спиртным, и подставил под голову руку, — это тяжело. Сам же не хуже меня знаешь о зависимостях, — тот посмотрел на Эррора как на клоуна, пока второй лишь морщился. — Ты всего лишь любознательный ребёнок, который лезет куда не нужно.              — В тебе нуждается твоя дочь, — он окончательно измотался спорить с пьяным Профом. — Мы даже с ней чем-то похожи, а? Только это нихера не комплимент.              — А ты чистейший ангел, — саркастично заметил тот, еле как дотягиваясь до щеки Эррора, чтобы её потрепать, но второй резко отдёрнул чужую руку. — Немного лицемерно говорить мне об алкоголизме, когда сам при любой удобной возможности закусываешь таблетки. — Проф прислонил бутылку ко лбу, стараясь сбавить нахлынувший от алкоголя жар. — Я не просто так бухаю. Когда пьёшь, мир меняется. Эти чёртовы крики Сёркит заглушаются, я не слышу её плача. Не чувствую ничего, кроме эйфории: ни боли, ни злости, ни грусти. Тело расслабляется, уходят все напряги и ёбаный стресс.              — После такого не хочется возвращаться в реальность, — продолжил за него Эррор, слыша в ответ хриплый смешок.              Эррор замолчал, переводя взгляд вперед. Смотрел буквально в никуда. Даже голоса оставили после себя только противный писк, не желая что-либо говорить. Когда так относительно тихо, Эррор путался в собственных мыслях. В первую очередь на ум приходило: «Что сказал бы Дарк или Блиц?».              — Помнишь своё детство? — резко раздался голос Профа, отвлекая от личных размышлений.              — Что за вопрос, старпёр? — Эррор повернул голову на него, но тот лишь лежал с закрытыми глазами будто труп. — Или решил удариться в ностальгию перед пьяным сном? — Проф лишь гортанно промычал, даже и не подумав продолжать диалог. — Блядь, ну, — Эррор замялся, стараясь вспомнить хоть что-то, — в детдоме был. — Он пожал плечами, затихая. Эррор постарался припомнить его первую встречу с отцом, но те воспоминания были мутными. И это раздражало. — Потом забрали. — С каждой фразой Эррор оборачивался на лежащего Профа, подсознательно ожидая одобрения. Но, получая в ответ лишь игнорирования, он не мог продолжать. Гастер всегда говорил, что он путал события.              — Всё? — Эррор вздрогнул от резкого хриплого голоса, оборачиваясь к Профу.              — Блядь, закончил школу и пошел в академию, потому что там отец работает. Что ещё нужно? — Тот лишь отвернулся он него, словно обиженный ребенок.              — Неужели Гастер тебя настолько запугал? — Проф перевернулся на спину и, прокрутив пустую бутылку над собой, перевёл мутный взгляд на Эррора. — Но это не плохо. Лучшие какие-то моменты не помнить и не знать. Я уже об этом говорил. — Он остановил взгляд на Профе, будто мог увидеть правду, однако нет.              — Я уже давно ничего не знаю, — Эррор глубоко выдохнул, опустив голову на руки. Он даже ни о чем не думал, просто сидел. В голове было пусто, что даже вызывало боль. — Голоса. — Проф перевёл на него вопросительный взгляд. — Ты знаешь, откуда они?       — Это то же самое, что спросить, откуда берутся дети. — Тот закрыл глаза, улыбаясь, но этим будто издевался. — У тебя шизофрения. Возможно, унаследовал от своих родителей, может, — Проф мямлил и постоянно сглатывал слюну, но, на удивление, отвечал, — травмы были, какая-то инфекционная болезнь, или ты неправильно развился, будучи ещё в своей мамке. Возможных причин дохренище. — Тот выдохнул, расслабляясь всем телом, и даже не старался дотянуться до ещё одной полной бутылки, которая стояла буквально у его головы.       — И всё же?              — Пф, откуда я могу знать такие потаённые вещи? Скорее всего, у тебя генетическая предрасполо-оженность? — Проф начал икать, постепенно погружаясь в блаженный сон. — Только не говори Гастеру о нашем разговоре, лады? — Тот выпустил из себя последний воздух и окончательно заснул.              — Чтоб тебя машина сбила, — на прощание пожелал Эррор, пинком сбрасывая его со ступеней на холодную землю. У того даже не сбилось дыхание, он лишь продолжил мирно похрапывать.              Эррор опустил голову, запуская руки в волосы. Голова болела от скопившихся мыслей, которые перекрикивали друг друга. Он запутался только сильнее, поговорив с Профом. Руки судорожно сжались, опускаясь по лицу и оставляя после себя багровые полосы. Общий секрет «родни» надавил, словно огромный груз, на плечи, не давал вздохнуть.              Это невыносимо бесило. Даже самые близкие люди что-то, да скрывали от него. И до сих пор скрывают. А заслужить доверия у отца у него не получилось за все годы. С чего Эррор решил, что сможет загладить все свои проступки несколькими пятёрками в дневнике? Он никогда не справлялся хорошо, если только это дело не несло разрушение. И тут он решил, что сможет сделать это. Сможет добиться доверия, любви, хотя бы чего-то, но нет. Он перестал верить в это.       Эррор выдохнул, сплёвывая накопившеюся слюну под ноги. Безответные попытки оставляли после себя горькую желчь в рту, хотелось блевать. А лучше – полностью вывернуться наизнанку. Может, в таком случае его заметят?       Встать получилось не сразу, ноги дрожали, а тёмные круги перед глазами не давали возможности вглядеться в окружение. Из пустоты и неожиданной тишины медленно проскальзывали звуки: звонкое пение птиц и глухие, еле слышимые раскаты грома. Сначала те звучали отдалённо, подобно тихому шепоту, но с каждой секундой звуки становились громче, возвращая Эррора в реальность. Он смог почувствовать тело, которое отходило от онемения.              Эррор медленно поплёлся в сторону своего дома, даже не думая о возможности сесть на автобус. Его дом находился буквально в противоположной части города, но это не останавливало его от идеи прогуляться. Может, мысли на место встанут. Жаль, что это были пустые надежды.              Если осматриваться вокруг, можно было подумать, что он сейчас находился далеко не в своём городе. Дома были то крупные, то мелкие, совершенно не стараясь сохранять какой-либо стиль района. Экстерьер домов постоянно варьировался и менялся, но буквально все сохраняли бледные цвета. Даже трава будто подстраивалась под настроение горожан и теряла свой яркий зеленый цвет, становясь жухлой и безжизненной. Цветов практически не было, а если посчастливилось увидеть несколько — те обязательно были затоптанными или высохшими.              Впрочем, жители этого района не уступали его внешнему виду. Многие были недовольны жизнью, ворчали и закрепляли свои душевные терзания алкоголем. Словно каждый пережил какую-либо боль и решил жить в более тихом месте, где находились точно такие же одичалые. В этот район чаще переезжаю престарелые или психбольные. Если Проф ещё вписывался в эту гнилую атмосферу, то Сёркит была здесь явно лишней. А у малышки и выбора-то не было.              Буквально пару минут назад небо было нежно-розовым, а облака плавно растекались по небу, словно вата. Сейчас небо помрачнело, будто подстроившись под настроение Эррора. Чёрные тучи закрывали солнце, погружая весь город во тьму. Они уже не казались безобидными и мягкими – те собирались в громадные тучи, предупреждая о будущей грозе. Таковые, на самом деле, не такая редкость в это время года.              Многие люди спрятались в своих домах, закрывая окна. А другая, менее адекватная половина людей, оставалась на улице, перекрикивая друг друга. Эррор даже задумался на секунду, не нужна ли Сёркит помощь по затаскиванию наглухо пьяного Профа в дом. Как жаль, что он уже ушёл на приличное расстояние.              Он сейчас чувствовал себя как брошенная собака, блуждал по серым улицам, пинал листья. Эррор был эксцентричным среди остальных. Даже если здесь находился его дом и родня, он не чувствовал этого. Эррор не был уверен, есть ли в этом мире место для него.              «Конечно нет. Не строй фантазии о том, что ты кому-то нужен»       Эррор зажмурился. Вот и блаженная тишина закончилась. Что ж, всё возвращается на круги своя. Ему нужно поговорить с отцом, но уже не сегодня. В его планах было только откинуться на мягкую подушку и заснуть. Желательно — навсегда.

***

      Эррор, как только зашёл в дом, почувствовал, что что-то не так, хотя видимых изменений не было. Отца не было видно, он, скорее всего, сидел в своём кабинете. С первого этажа было слышно, как Фреш врубил музыку, не заботясь о чужих ушах. Первый этаж оставался пустым, просторным и далеко не гостеприимным. Включив свет, он осмотрелся. Мебель, картины, растения и даже аквариум — всё было на своих местах. Вроде всё как обычно.       Эррор прошел к лестнице наверх и застопорился на месте, почуяв запах еды. Приятный и манящий, даже слюна резко скопилась по рту. Когда Эррор в последний раз ел? Он подошёл к плите, опускаясь на корточки перед духовкой. Он плохо мог разобрать, что там находилось, но по запаху это, кажется, была рыба.              — Что за чёрт? — Такие грандиозные блюда были у них только по праздникам, в обычные же дни каждый готовил для себя самостоятельно. — Сегодня кто-то придёт? — неожиданно сам себя спросил Эррор, отчего даже дёрнулся, но решил не развивать эту мысль. Если ему перепадёт кусочек, то уже будет неплохо.              Проведя рукой по запотевшему стеклу духовки, он направился в свою комнату, с измученным стоном падая на кровать прямо в верхней одежде. Тепло родной кровати полностью обволокло его тело, погружая в столь желанный сон.              Прогулка и правда помогла освежиться и сложить все мысли, хотя в его случае он их скорее подмёл под ковёр. Но даже думать не было желания, не то что размышлять о новой информации, которая ничего не даёт. Эррор мог бы закрепить факт того, что Профа уволили из-за алкоголизма и так далее, но тот сам проболтался, что здесь всё было не так просто. И теперь это не могло быть просто так оставлено. Эррор был просто обязан докопаться до правды, которую скрывала его семья.              Он ненавидел многое и многих. Но самые бесящие и отвратительное для Эррора всегда были ложь и пустые обвинения. И если многие факторы можно было просто убрать из своей жизни, то с ложью так не получилось бы. Он упорно не обращал внимания на блеф друзей, сокурсников и других личностей, но от отца этого честно не ожидал. Из-за этого было вдвойне больнее.              Он же столько времени старался загладить свои ошибки. Хоть и получалось через раз, но Эррор действительно пытался, часто шёл наперекор своим убеждениям, лишь бы добиться банальной похвалы от отца. Но, сколько Эррор себя помнил, он ни разу не слышал хвалебных слов в свою сторону. Любые попытки привлечь внимание Гастера заканчивались буквально ничем. Разве он многого просил? Разве мало сделал для этого?              — Эй, Эррор! — с первого этажа донёсся раздражающий вопль Фреша, но Эррор решил не отвечать. Пусть думают, что он умер. — А ну дуй сюда!              — Убейся! — не выдержав, крикнул в ответ он, хоть и вряд ли был услышан.              Даже если теперь Эррора больше не звали, через рычание и маты он поднялся, упрямо решив проверить, что же от него требовалось. На подкашивающихся ногах он вышел из комнаты, закрывая дверь, и задержал на ней взгляд. Надо бы повесить предупреждающий плакат, чтобы к нему никто не входил. Фреш – любитель вторгаться в чужое личное пространство.              — Эррор! — более гневно заорал Фреш, а сам Эррор уже разминал руки, чтобы врезать тому. Протирая сонные глаза, он спустился. Но, как решил взглянуть, так и остановился на месте, замерев, словно статуя. — Наш дорогой гость вернулся, — не менее раздражённо проговорил Фреш, отходя на пару шагов от Инка, который помахал ему в знак приветствия. — Он наш гость на сегодня. Развлеки его пока, — тот ушел на кухню, где также хозяйничал и отец. Но тот, похоже, был так увлечён прочтением газеты у плиты, что даже не повернул головы в их сторону.              «Какие люди»              Как только Фреш ушёл, Инк начал переминаться с ноги на ногу, почесывая закрытые водолазкой предплечья. Эррор впервые жизни был не рад, что оказался прав. По крайней мере таких гостей он точно не ожидал, да ещё и так скоро. Он скрестил руки на груди, не двигаясь с места, пока Инк не знал, что и делать — он то смотрел вокруг себя, то собирался двинуться вперед, хоть и сразу же одёргивал тебя.       — Тебя только не хватало. Чего вылупился? — приказным тоном окликнул его Эррор. — Я жду объяснений. — Он смотрел на него исподлобья. Вечер точно был испорчен. Так Инк ещё и выглядел, будто из плена сбежал: весь взъерошенный, края штанов пропитаны грязью, а про кроссовки лучше было молчать.              — Я же говорил, что встречался с Мистером Гастером сегодня, хах? Или не говорил? — Инк потёр руки, нервно улыбаясь. — В общем, он видел меня у тебя в комнате, — тот говорил медленно, произнося слова с прикрытыми веками, — и я ему сказал, что мы друзья, — будто между прочим добавил Инк, выдыхая. Эррор помнил, что тот брал сигареты у Киллера, но…               — Ты же курил сигареты Киллера, да? — Инк кивнул, а он усмехнулся, но сразу же одёрнул себя. — Ты совсем крышей поехал? — Эррор постепенно вскипал, постоянно оборачиваясь в сторону кухни и проклиная отвратительное решение архитекторов — не иметь практически ни одной стены, разделяющей комнаты. — Так, сейчас мы поднимаемся ко мне, и только попробуй какую-нибудь херню выкинуть. — Он указал большим пальцем на лестницу позади себя, отходя чуть в сторону, чтобы Инк прошёл первым. — Отец, — позвал того Эррор, следуя за еле ковыляющем гостем, — мы будем у меня.       — Хорошо, мы позовём вас к столу, — ответил тот, тоже не удосужившись повернуться к нему. Эррор лишь кивнул на его разрешение, следуя за Инком.       Инк решил молча идти по указанному пути, но делал он это с огромной неохотой. Постоянно отвлекался, осматривался и тормозил. Эррор подталкивал его идти вперёд, ударяя своей ногой по чужой. Не сильно, но ощутимо, чтобы тот без лишних слов продолжил короткий путь. Дойдя до заветной комнаты, Эррор самолично открыл ему дверь, проводив его брезгливым взглядом. Как только Инк ступил на порог комнаты, Эррор пинком ударил его в спину, отчего тот упал на колени.              — Ты хоть п-понимаешь, что ты сделал? — Инк опустил голову, его плечи слегка подрагивали, но вел он себя тихо. Эррор дышал тяжело, на него снова накатывала ярость, а голоса только удовлетворенно смеялись и подкидывали идеи для издевательств. — В последний раз спрашиваю, — он опустился перед ним на корточки, отчего Инк поднял на него красноватые глаза, — какого хера ты здесь делаешь?       — Меня пригласили на ужин? — Такой ответ был ошибкой, за которой последовала тяжелая пощёчина, а после сильно сжавшаяся ладонь на его челюсти. От боли Инк зашипел.       — Ты т-такие шутки со мной не шути. — Колкая боль проходила тысячью играми по всей ладони, переходя на спину.              — Я не подавал идей, ведущих к такому решению твоего отца. Я лишь согласился, — Инк говорил спокойно, даже слишком, учитывая его положение. А дерзкий ответ только разогрел пламя внутри. Тот явно был ещё под наркотой, раз позволял себе такое.              — Ты к-куда вообще лезешь, придурок? — Эррор только сильнее сжал чужую челюсть, с неприкрытым наслаждением чувствуя твёрдую, но при этом хрупкую кость. Инк морщился от тупой боли, рефлекторно приоткрывая рот, его покрасневшие глаза смотрели точно в чужие. — Кто т-тебе дал право вмешиваться в мою жизнь и мои отношен-ния с отцом? — Быстро сменяющиеся настроение и настрой Инка его бесили. Буквально минуту назад тот жался к двери, как запуганная овечка, а теперь на коленях смел дерзить.              — Это только на один вечер. — Руки стали дрожать от подступившего головокружения и тошноты. Эррор рывком убрал одну из конечностей, резкими и неровными движениями выискивая салфетки и тут же вытирая обе. — Мне сейчас плохо, давай потом? — Хотелось наорать, даже ударить, лишь бы тот заткнулся, но Эррор старался как мог не сорваться.       — Что, — Эррор сделал глубокий вдох-выдох, присаживаясь на кровать, — ему от тебя нужно? — Инк непонимающе заморгал глазами. Он осел на пол, раздвигая колени в разные стороны. Молчание и не понимание вопроса с первого раза только подливало масла в огонь. — Ладно, вопрос попроще. Что ты ему рассказал о нас?       — Подтвердил, что мы дружим. — Тот потёр шею, прочищая горло. — Сказал, что... — Инк машинально опустил руку на бедро, желая открыть сумку и перечитать дневник, но к Эррору он пошёл без неё. — Я не помню, но не думаю, что я наговорил лишнего. — Он угрюмо выдохнул, потирая внутренние уголки глаз. — Если тебе станет от этого легче, то можешь меня придушить, — Эррор резко распахнул глаза от столь внезапного заявления.       — Ты х-хоть понимаешь, что мне предлагаешь? — Но после закатил глаза, осознавая. — А, точно, ты ж под наркотой. Всё ещё хуже. — Инк понимающе кивнул, опускаясь всем телом на пол. — Скажи, почему ты здесь? — Эррор действительно устал. Он запутался в ощущениях и чувствах, уже который раз не понимая, как должен реагировать и действовать. — Только не говори, что из-за того, что тебя мой отец позвал. Ты мог легко отказать.              Инк замялся, а может, и вовсе заснул. Спина медленно поднималась при глубоких вдохах и опускалась при выдохах. Эррор даже хотел его толкнуть ногой, привести в чувства, но тот его опередил.              — Если скажу, что хочу подружиться с тобой, это будет странно?       — Нахрена? — Эррор взвыл, падая спиной на кровать. — У тебя и так есть своя компашка уродов. С какого перепугу ты меня решил туда добавить? — Он обернулся к Инку, который продолжал лежать на животе с подтянутыми к груди ногами. — У тебя даже для этого причин нет.              — Хорошее отношение тебе в новинку? — Тот повернулся лицом к нему, а после постарался лечь набок.       — Это скорее настораживает. — Эррора била мелкая судорога, он ощущал боль в голове. Предчувствие предстоящего ужина вызывало тревогу.       — Глючи, — позвал его Инк, отвлекая от гнетущих мыслей. Он и не заметил, как тот подобрался к нему ближе, опуская голову на застеленную кровать, — тебе разве плохо со мной?       Эррор замешкался. Сегодняшние раздумья об их отношениях привели его только в тупик. Он не чувствовал себя плохо рядом с ним, просто… это было иначе. И это его напрягало. Инк для него всё ещё оставался чужим, как бы ни ластился. Эррору сейчас было вообще не до него и не до их отношений. Он хотел сегодня серьёзно поговорить с отцом, а этот художник ему всё портил.              — Не могу я поверить, что я тебе нужен не только ради новой дозы. Остальные точно такие...              — У тебя красивые куклы, — перебил его Инк, на что Эррор раздраженно выдохнул и отвернул голову от него. — Ещё утром на них смотрел.       — Молись, чтобы я не начал шить куклу в виде тебя, — продолжать разговор с полуспящим Инком совершенно не хотелось. А приближающий ужин заставлял только сильнее волноваться. — Ради Бога, выпей воды и протрезвей немного. — Эррор указал на окно, на подоконнике которого стояла бутылка воды.       — Почему же? Они выглядят мило, — Инк с каждым разом говорил всё тише. Он еле как приполз к месту назначения. Тот присосался к бутылке, словно Проф к пиву. Эррору оставалось только надеяться, что тот хоть немного, но придёт в себя.       — Возможно, но в них посыл не самый безобидный. Я сшил куклы тех, кого терпеть не могу, и наполнил их пеплом, представляя, что это их прах. — Эррор перевёл взгляд на Инка, который явно удивился этому заявлению. — У нас есть камин, если ты не заметил, — он хотел сразу пресечь вопрос о том, где умудряется брать пепел.       — Вот как, — Инк хмыкнул и поставил пустую бутылку на место, — а я думал уже попросить сшить меня, — грустно просипел он, но тут же перевёл внимание на Эррора. — А Ред? Вы же дружите.       — Это сложно назвать дружбой. — Он почувствовал, как матрас слегка прогнулся под тяжестью тела Инка. Эррор открыл глаза, хотел было возмутиться, но тот убрал руки с кровати, опуская на неё вновь только голову. — Скорее деловые отношения: я ему наркоту, он мне в два раза больше денег. Но друзьями мы никогда не были. Хоть я первое время его туда и приписал. А зря.       — Он тебя предал?       — Нет, он… Он просто мудак, не бери в голову. — Эррор заметил зевок со стороны Инка, у которого уже глаза слезились от сонливости. — Так, пошли.              Он встал с кровати и направился на выход. Инк медленно, но поднялся на ноги и пошел за Эррором, не задавая вопросов. Такое доверие со стороны малознакомого человека напрягало ещё сильнее, а повышенное внимание настораживало. Нахмурившись, Эррор предпочел об этом не думать.              «О, может, мы его утопим?» — шепот повторялся в голове, заставляя остановиться на секунду. Выдохнув, он открыл дверь в ванную.              — Тебе нужно протрезветь, иначе дела не будет, — устало выдохнул Эррор, заходя в комнату первым и включая ледяную воду в раковине. — Выбирай: два пальца в рот или холодный душ.              Он обернулся на Инка. Тот скомканно смотрел на унитаз, потом на включенную раковину, и так по кругу, пока Инк таки не подошел к Эррору. Последний лишь отошел и присел на закрытую крышку унитаза. Инк обхватил края раковины, вглядываясь в сильный поток воды. Он подставил руку под смеситель и застыл в неуверенности, оглядываясь на Эррора.              — Уверен? Я же потеряю...              — Это будет только к лучшему. — Инк грустно опустил голову, набирая в ладони больше воды. — Будто обычная вода из тебя всё дерьмо выведет. Ничего ты не потеряешь. — Эррор махнул на него рукой, пока тот умывался и вздрагивал от резкой смены температуры.              Он смог расслабиться – хоть на одну проблему станет меньше. Его лишь волновало, что Инк не спешил продолжать процедуру, вытираясь рукавами своей водолазки. Это было смешно. Будто он даже один день не мог продержаться без своих сраных чувств, навеянных наркотой. Ведь у Инка было ещё достаточно сигарет, и такая комедия только раздражала.              — Не заставляй меня делать этого, — послышались тихие всхлипы, а после – резкие рыдания. Эррор осёкся. Он одновременно и злился на такое поведение, и совсем не понимал причины.              — Блядь, уёбок, да мир не упадет, если ты хотя бы перес-станешь хотеть спать, — раздражено порычал Эррор, подходя к Инку сбоку. Тот жмурил глаза, отворачивался от него и старался подавить приступы плача. — Так, ледяная вода и от рыданий помогает. Не заставляй меня тебя умывать. — Но Инк лишь отрицательно замотал головой. У Эррор мозг был готов расплавиться, а глаз не переставал дёргаться. Тот вел себя хуже Сёркит. — Хорошо, — он постарался выдавить из себя максимально спокойный голос, не напугать, и уж тем более не довести до насилия. Отец не поймет, — тебе так важно испортить мне этот вечер? — Под слишком громкий шепот голосов Эррор закрыл пробкой слив. В ответ он вновь получил отрицание. — Тогда ты хочешь выдать себя перед директором академии, в которой учишься? — И снова отрицание. Инк не хотел ни говорить, ни поворачиваться к нему лицом. — Тогда на кой хуй ты припёрся? — прошипел Эррор, выключая воду. Он резко схватил Инка за волосы и грубо опустил его в воду. — Ты меня скоро доконаешь.              «Не отпускай». — Эррор зажмурился и отвернулся              «Ну же, посмотри». — И он повиновался, особо не противясь. Инк дрожал и хватался за раковину, постепенно выпуская воздух из лёгких. — «Разве не прекрасно?» — Эррор сглотнул, переместив руку на заднюю часть шеи. Надавив на нее, он довольно выдохнул, но без улыбки. Просто было приятно держать чью-то жизнь в руках. Чувствовать под пальцами чужой пульс, видеть дёргающиеся плечи и слышать бульканье. И всё же прикасаться становилось с каждой секундой всё невыносимей.              Эррор смотрел на это больше с интересом, нежели с желанием убить. Голоса трубили, чтобы он не отпускал, продолжал давить и просто наслаждался моментом. Но только одна загвоздка не давала полностью сойти с ума — Инк не сопротивлялся. Тот быстро выпустил из себя весь воздух и застыл. Лишь легкое дёрганье рук указывало, что Инк ещё не задохнулся.              — Блядь, — Эррор проморгался и вытянул Инка из-под воды, — какой же ты больной,— устало проговорил он и отпустил его, оттолкнув от себя. — В чём твоя проблема? —прорычал Эррор раздраженно, готовый сам уже расплакаться от бессилия. Он даже ждать внятного ответа не мог, слишком уж за сегодня устал, чтобы разбираться с чужими психами. Инк же и с места не сдвинулся, подавляя новые всхлипы.       — Эррор, Инк, спускайтесь к столу! — с первого этажа до них донёсся голос Фреша. — Чтобы спустились через минуту! Я знаю, что ты меня слышишь, Эррор! — Названный лишь истошно прохрипел, закрывая глаза ладонями.              — Ладно, — Эррор выдохнул и пошёл к двери. Сейчас стояла другая цель – пережить ужин, — раз оно тебе так всралось, сейчас принесу что-нибудь. Но, — он обернулся к Инку, который с надеждой смотрел на него, — не надейся на подобную доброту и дальше. Сегодня мне выгодно, что бы ты сегодня не страдал хернёй.       Тот лишь кивнул, улыбаясь.       

***

             Оба молча сели за стол, за которым остальные члены семейства их ожидали. Эррор присел возле отца, как обычно. Инк же сел напротив его, что только раздражало. Тот был спокоен и не выражал особых эмоций, но это состояние могло оставаться только на тот период времени, пока наркотик не начал действовать. Эррор всерьёз начал думать, что ему стоит держать номер скорой помощи наготове, Инк слишком много принял за один день.              Однообразные приветствия и пожелания приятного аппетита они уже прошли. Дальше в тишине принялись за трапезу. Было довольно неловко есть в полном окружении семьи, так ещё и с гостем. Никто не решался начать разговор, но, возможно, оно и к лучшему. Эррор решил, что всё не так уж и плохо. По крайней мере не смертельно. Они поужинают, поговорят ни о чём, и Инк уйдёт восвояси, лишь бы он успел до закрытия кампуса.       Сегодняшний ужин был словно пир. Отец явно хотел угодить Инку. Грудка-гриль с овощами и яйцами, греческий салат и чай с имбирём. На барной стойке виднелась влажная бутылка с вином. Он молился всем богам, что отец не надумал разлить им выпить. Инка эта ядерная смесь точно накроет, как и его.       Потрескивание огня в камине, тиканье часов и звук прикосновения вилки к тарелке нервировали всех. Эррор не желал начинать хоть какой-то разговор, но было понятно, что ужин не обойдётся без инцидента. Просто было плохое предчувствие, которое застревало в горле и не давало насытиться едой.       — Итак, — начал Гастер, обращаясь к Инку, — как вы познакомились? — Эррор сглотнул слюну. Ну конечно. Больше не было причин для приглашения, кроме как узнать о них больше. Что отец, что Фреш – оба подробно изучали потенциальных претендентов в круг общения Эррора. Они не позволяли общаться ему с кем попало, не давая и вздохнуть спокойно. Благо Киллер и Даст имели хорошую репутацию в академии, иначе бы Эррор с ума сошел. Полностью.       — Мы, — Инк запнулся на секунду, переглядываясь с Эррором, ожидая одобрения. И тот не решился доверить ему рассказ их знакомства. По крайней мере не сейчас, когда у первого в голове была буквально каша.       — Нас познакомили Килл с Дастом, — продолжил Эррор, даже не поднимая головы. Интереса в этом диалоге у него вообще не было. Глупая причина этого ужина так вообще отзывалась грубой желчью во рту. Гастер же на это недовольно прохрипел себе под нос.       — А как продвигается подготовка к мероприятию? — Инк заметно вздрогнул и, видимо, понял, что тут уже Эррор за него не ответит.       — Всё идет хорошо, мы справляемся. — Эррор фыркнул, закидывая очередной кусок грудки к себе в рот, и нахмурился от её сухости. Всё же отец был плох в готовке. — Я позаботился о том, чтобы всё выглядело на отлично. — Гастер улыбнулся, отпивая напиток.       — Я, кстати, скоро к вам присоединюсь, — невпопад вмешался Фреш. — Ди-джей и всё такое. Я устрою там просто чумовое представление. — На самом деле тот любил нахваливать себя при любом удобном случае.       — Не перестарайся, — хмуро заметил Гастер, возвращая своё внимание обратно к Инку. — Куда думаешь пойти после учёбы? — Эррор подавился салатом, округлив глаза. — Запей чаем, — отец обернулся к нему, словно приказывая выполнить эту просьбу. Ему оставалось только повиноваться.       — Оу, довольно трудно загадывать наперёд, хах, — Инк нервно застучал вилкой о край тарелки, опуская глаза к ней. — Но думаю учавствовать в выставках картин. Это будет также отличный шанс посмотреть на другие работы. — Тот перевел взгляд на Гастера, но ненадолго, что было странно. Раньше он всегда смотрел всем в глаза, по крайней мере Эррору уж точно. Буквально заставлял смотреть в ответ. Сейчас же будто боялся этого. — Если повезет, то приобрести известность, чтобы моё слово в обществе хоть что-то да значило. Реализовать себя в творчестве, а после помогать другим. Может, даже буду проводить мастер-классы или типа того. Преподавателем я не горю желанием быть, но, конечно, кто знает, что будет в будущем. Я на это жизнь положил.       — Жизнь? — Гастер усмехнулся, вглядываясь в того исподлобья. Того эта фраза позабавила. — Не молод ли ты для этого?       — Просто я карьерист, — заметил Инк, добавляя себе всё больше салата. О да, отец таких любит — целеустремлённых пай-мальчиков, которые будут плясать под его дудку. — Не думаю, что добиться успеха в искусстве возможно только ради выгоды. Твои работы никто не заметит, если они будут написаны без любви к своему делу, без вложения смысла, а только ради денег. — Тот определенно уже был в любимчиках у Гастера, отчего можно было даже спокойно выдохнуть. Это значило, что от Эррора с вопросами про Инка отстанут.       — Какие правильные мысли, — кивнул Фреш, желая быть частью их разговора. Эррор даже слушать их перестал, просто наслаждаясь ужином. Вроде можно было расслабиться. Инк – типичный студент с синдромом отличника. Он отцу уже понравился. — Далеко пойдёшь.       — Как ты говорил, Инк, ты издалека, — голос Гастера почти всегда заставлял всех молчать, даже собственных детей. — Должно быть, устройство в академии и социализация для тебя прошли трудно?       — О, не беспокойтесь обо мне, мне неудобно, — Инк улыбнулся, допивая чай. — Сначала было сложно устроиться: новый город, окружение, лица, но мне повезло с друзьями, которые ускорили этот процесс, — Эррор лишь на секунду поднял глаза на Инка, который махал ему рукой, словно только сейчас заметил его и приветствует. Забавно.       — Могу представить, я ведь тоже был студентом. — Эррора одновременно и успокаивал факт того, что на него особо не обращают внимания, но с другой стороны это и настораживало. — Я рад, что Эррор принял в этом участие. — Названный прикусил губу, лишь бы не сказать лишнего. — Раз теперь вы с Эррором не чужие друг для друга люди, то знай, что я всегда буду рад тебя видеть у себя. Не стесняйся принимать приглашения.       Эррор от такого заявления распахнул глаза и уставился на тарелку, сжимая вилку в руке.       Ярость и в какой-то мере ревность жгли грудь. Какого чёрта от добивался доверия и уважения отца годами, а какой-то сопляк за один вечер уже стал чуть ли не членом их семьи? На секунду мир вокруг него перестал существовать, оставив только звон и тихие отголоски голосов.       «Ему всегда было наплевать на тебя»       «То, что он принял тебя в семью, ни о чем не говорит. Как видишь, ты не особенный. Он не увидел в тебе хоть что-то. Это просто была воля случая»       — Оу, спасибо, — более нервно ответил Инк, но Эррор уже особо внимания не обращал. Он пытался успокоиться и привести себя в чувства. Резко накатили тревожность и озноб, что заставляло пальцы мелко дрожать.       — Пф, может, мы тебе в будущем комнату построим, — хихикнув иронично заметил Фреш, отчего получил гневный взгляд от Гастера. Но он всего лишь пожал плеча на манер «а что не так?».       — В тебе действительно есть потенциал и, если твои слова о будущем не пустой звук, то ты обязательно добьёшься высот. — Незаслуженные похвалы заставляли кровь вскипать. В голове не укладывалось то, как Инк мог обычными словами добиться мгновенного расположения к себе и похвалы буквально за то, что он существует. А Эррор зубами рвал границы возможностей, лишь бы заслужить прощения за свои больные приступы в детстве. — Может, у тебя действительно есть талант вдохновлять людей, и ты сможешь помочь Эррору. — Он сжал кулаки и стиснул зубы, а Гастер этого будто не замечал.       «Он хочет тебя унизить! Показать, насколько ты плохой сын!»       «Он даже забыл, что ты здесь находишься»       — Чтобы достичь своей цели, нужно пройти через множество проб и ошибок. — Эррор старался пропускать все слова мимо ушей, но это было буквально невозможно. — Самое страшное — проснуться в сорок лет и понять, что ты прожил жизнь не так, как хотел, не исполнив ни одну из своих мечт. — Эррор зажал уши руками, утыкаясь в тарелку чуть ли не всем лицом, но всё равно отчетливо слышал каждое слово. — Я к тому, что искусство безжалостно, каждого встречного не принимает. Здесь нужно отдаваться полностью ему, ты сможешь? — Он был уверен, что после этого ужина Гастер и смотреть на него не захочет, убедившись в который раз, что хуже Эррора никого нет. Какой вообще смысл говорить с ним о своих чувствах и переживаниях?        — Я постараюсь, — прозвучало в голове у Эррора. Он опустил руки на стол, смотря куда-то в тарелку. Пальцы онемели, а взгляд не мог сфокусироваться на еде. — У Эррора так много разных хобби, меня это поражает. — Эррор неодобрительно зыркнул на Инка, но тот продолжал улыбаться. — Мне нравится его вкус в книгах, куклы просто обворожительные, а знания в компьютерах восхищает, надеюсь, услышать пару соло на гитаре. — Эррору хотелось блевать. Неуместные и лживые комплименты его раздражали. Он не понимал, с чего вдруг Инк решил переключить внимание на него, но ему это точно не понравилось.       — Рад, что у вас есть совместные интересы, — и даже сейчас Гастер не обратил внимание ни на одну из похвал.       «Уверен, он до сих пор жалеет, что приютил тебя»       — Я и не просил, — Эррор скривился, говорил как можно тише. Но абсолютно все это услышали и уставились на него с немым вопросом.       — Не услышал тебя, Эррор. — Гастер закатил глаза.       — Я не пр-росил меня усыновлять! Будто, блядь, од-должение сделал! — Эррор встал из-за стола, откидывая ногой стул. Гастер так же резко поднялся, протягивая руку в успокоительном жесте. Инка же остановил Фреш, который и ухом не повел.       — Эррор, успокойся, — тот говорил ровно и строго, как всегда отчитывая его.       — Я пытался держаться, от-тец, — на последнем слове голос вздрогнул, горло сжалось словно от яда, — но эту ебаную чушь я больше слушать не могу! Что здесь вообще происходит?       — Эррор, — уже грубо позвал его Гастер, хмурясь, — всё хорошо.       — Хорошо? Хорошо, говоришь? — Истерика постепенно подкрадывалась, вызывая судороги в горле и нелепую улыбку, которая в тот же миг сползла. — Да как вы, сука, не понимаете, что мне больно?! — Эррор ударил обеими кулаками по столу. Слезы предательски шли по щекам, оставляя за собой застывшие дорожки. Мысли путались. Речь, которую Эррор готовил для серьёзного разговора, перемешалась в бессмысленный бред. — Как-кого хрена ты его уже в семью прип-писал, когда он не сделал абсолютно нихера! А я до сих пор т-твой сын только по бумажкам! — Гастер сощурился, ожидая паузы его гнева, но Эррор решил, что доведет этот разговор до конца. — Или опять скажешь, сука, что я что-то п-путаю?! Всё у нас шикарн-но! Верно. Я в-виноват. — Он быстро выдохся, голова кружилась.       — Эррор, — уже больше разочарованно позвал его Гастер, — иди в комнату, успокойся и возвращайся к столу. — Инк привстал, звуком привлекая внимание Эррора, но только этим. Говорить Инк не пытался, наверное, понимал, что ничего не добьётся. Но всё же отвлечь попытался, пока рука отца не легла на его плечо.       — Не т-трогай меня! — Он резко дернул плечом, отходя к стене, подальше от отца. — Т-ты был мне не рад ещё с самого начала, так чего не в-вернул меня?! — В ушах стоял писк, заглушая чужие слова. — Почему ты не можешь пр-росто прямо сказать мне, ч-что я — твоя худшая в жизни ошибка? Просто наберись блядской смелости и скажи мне правду, не прикрываясь своей фальшивой от-тцовской любовью! — Эррор ударял по столу указательным пальцем с каждым словом, но в ответ получил лишь гневный взгляд. — Ты бы знал, как невыносимо слушать т-твои похвалы в сторону чужих людей, который ты ув-важаешь только за их слова. А как же я? — Эррор говорил взахлёб, не сдерживая рыданий. — Зачем ты усыновил меня?! — изнеможденно прокричал он, машинально нагибаясь всем телом к нему. — Я из своего детства не помню ничего! Абсолютно! Только с тв-воих слов я могу представить, как мне было хуёво! Так на кой тебе понадобился р-ребёнок с разбитой судьбой? — Гастер выдохнул, потирая глаза ладонью. — Да пошёл ты. Я сделаю за тебя всё грязную работу, просто исчезну, отец, — шипя, Эррор обошел Инка и вышел в задний двор.       «Отец никогда не признает тебя! Фреш никогда не перестанет контролировать тебя! Инк никогда не будет искренним! Давай закончим это!»       Эррор усмехнулся голосам. Прикрыв один глаз ладонью, он провел ей наверх, к волосам. Адреналин не уходил, мир вокруг плыл. Всё тело покалывало и болело, было трудно хоть шаг сделать. Безмолвный крик застрял в горле, словно кость. Эррор всхлипнул, согнувшись. Он пытался прекратить это, ведь это не нравилось ни голосам, никому-либо другому.              — Нахуй всё, — причитал он себе под нос, осматриваясь кругом. Солнце уже давно скрылось, оставив только темноту, которую освещал свет из дома. Тишина оказалась невыносимой, но радостные голоса её прерывали.       Было холодно до лёгкой дрожи по всему телу. Только свитер не давал полностью окоченеть. Эррор поднял голову наверх, к небу. Впрочем, самая обычная непримечательная ночь. Небо было серое, грозные черные тучи закрывали еле видную луну и звёзды собой. Ему обычно нравилась ночь, но сейчас это время суток вызывало лёгкую тревогу. Ветер разыгрался не на шутку, срывая жухлые и редкие листья с деревьев.       — А почему бы и нет? — дрожащим голосом ответил Эррор, на радость голосам.       Подойдя к задней стороне гаража, он открыл дверь. Он тут был за всю свою жизнь лишь пару раз. Сюда захаживал только Фреш, ухаживая за машиной отца. И тот разрешал ему ездить на машине только из-за этого. Выключатель находился недалеко от двери. Когда Эррор щелкнул по нему, его ослепил резкий тёплый свет. Часто моргая, он старался выискать хоть что-то. Что обрадовало бы голоса и его. Заметив небольшую металлическую канистру у машины, Эррор приостановил свои действия, но только на мгновение. После сразу подбежал к ней, хватая её и утягивая наружу.       «Покончим с ними! Они разрушили твою жизнь! Предали тебя!»       Как только Эррор вышел на улицу, он бросил канистру на землю. Делать какие-либо лишние телодвижения уже сил не было, как и желания. Сбившееся дыхание вызывало сухость в рту, а быстрое сердцебиение било прямо по ушам. Хотелось просто упасть на землю и закричать, но голоса буквально указывали, что ему делать.              «Столько криков, и тебя всё равно никто не услышал. Бедняга, мне даже жаль тебя»       «Но именно здесь ты и работаешь. Тобой пользуются и в итоге выбрасывают, как мусор»       Эррор действовал словно марионетка. В голове присутствовал только неразборчивый шепот. Он выдернул чеку канистры и убрал верхнюю защиту, а дальше застыл. Эррор понятия не имел, как открывать такие баллоны. Он начал выкручивать крышку, но результата было ноль. Мелкие капли собирались в уголках глаз, но Эррор сразу их стирал.              — Эррор? — Он вздрогнул, услышав своё имя за спиной.              «Прогони его. Он всё испортит!»              — Чернильный, свали, — Эррор хрипел, и голос его дрожал. Почему Инк постоянно вылавливал его в моменты его полной слабости?              — Твой отец тоже мне это сказал, — Инк хмыкнул и медленно подошел к Эррору. Но сейчас тот был слишком занят открыванием канистры. Крышка попросту не поддавалась, даже не двигалась с места, как бы он её ни крутил. — Давай поговорим?              — Съеби, — Эррор даже взгляда на него не перевёл, проводя пальцами по крышке. А после слегка надавил на неё, и та прогнулась.              — Вижу, ты занят, — Инк покачнулся на пятках, слегка наклоняясь к нему.              — Ты не представляешь, как. — Эррор надавил большими пальцами на крышку, и после она без проблем слезла. — Ну и напридумывают же хуйни. — Усмехнувшись, он встал. Ногой пнул канистру и короткое время наблюдал как переливающаяся всем цветами жидкость постепенно разливалась и текла всё ближе к стене дома. — Иди, пока не поздно.              — Для чего? — Инк стоял возле него со спрятанными за спину руками.              — Для поджога. — Эррор вытащил зажигалку из кармана, разжигая в ней огонь с первого раза. — Не мешай мне, мудак. — Он присел на корточки перед мокрой от бензина травой и начал медленно подносить пламя. Даже на близком расстоянии ничего не происходило. Значит, бензинового пара в воздухе ещё мало, стоило подождать.       — Глючи, — Инк подошел к нему, но не близко, всего на пару шагов, — позволь мне тебя выслушать, и я постараюсь тебе помочь. — Эррор замер, повернув голову к нему. Тот улыбался точно так же, как в этом проклятом трейлере. Он приостановился, задумавшись, насколько мог. Неужели Инк действительно хотел помочь?              «Ты ему просто удобен. Не позволяй вновь себя обдурить»              Эррор хмыкнул голосам, поднявшись к нему. Они смотрели друг другу в глаза, и он заметил, насколько зрачки Инка расширены. Тот явно был не в себе, и под утро точно будет жалеть о своём решении остаться с ним. Эррор был в этом уверен. Продолжая улыбаться, он приблизился к нему максимально близко, как мог, не доставляя себе особого дискомфорта.       — Помоги, — шепнул Эррор, наклонившись к уху Инка, который вздрогнул от его дыхания, — не мешая мне. — Не дожидаясь ответа, он кинул всё ещё зажжённую зажигалку в лужу. Та вспыхнула большим огненным столбом, а после огонь потянулся по луже. Эррор сначала перепугано прикрыл себя от внезапного порыва пламени – всё же поджигал бензин он первый раз. И сразу же засиял, словно ребенок, слыша хвалебные отзывы в голове. — Здорово, а? — Он засмеялся, искренне гордясь за себя. Инк отошел на шаг от него, оборачиваясь к двери. И Эррор это заметил. — Теперь ты соучастник поджога. Надеюсь, это то, чего ты хотел? — Прыснув в кулак, он с приступом смеха еле как попытался надеть перчатки, запутываясь в пальцах.              «Молодец. Делаешь успехи»              — Эррор, — треск начинавшегося пожара заглушал испуганные просьбы Инка.              «Он нам не нужен!»              — Ты всё ещё можешь вбежать в дом и сообщить о пожаре. Они тебя полюбили. — Эррор решил дать несколько секунд ему на размышление. Тот лишь моргнул, прижимая ладони к груди. Инк даже и не думал двинуться с места. — Вау, серьёзно? — Он схватил Инка за руку и подбежал к забору, до которого Эррор до сих по вырос и не мог дотянуться. — Помочь хотел? Так помогай, блядь. — Тот застопорился, но быстро пришел в себя.              Инк опустился перед ним на одно колено, подставляя ладони замком вверх. Эррор, не задумываясь о том, выдержат ли его, сразу ступил одной ногой на своеобразную подставку. Подтянувшись, он рывком схватился за края забора, вторую ногу поднял к поясу. Согнув пальцы и переднюю часть стопы, Эррор оттолкнулся от опоры ногами и поднялся выше верхней частью тела. Достаточно взобравшись, он перебросил ногу через забор и присел на него. Эррор на минуту стал верующим, ведь забор был достаточно широким, чтобы он себе ничего не отбил.              — Давай быстрее, — переведя дыхание, Эррор опустил руки к нему, морщась. Он сам еле как залез даже с помощью и не был уверен, что сможет поднять целое тело. Нужно было заканчивать с шоколадом на перекусах. Инк же отрицательно помахал руками и самостоятельно взобрался без особых проблем. Даже факт того, что он был ниже Эррора, не помешал ему. — Харе выебываться. — Нахмурившись, Эррор спрыгнул с забора.              — И куда мы пойдём? — Инк также соскочил, подходя ближе к нему.              — Я, — Эррор обернулся к дому, слыша гул пожара, но ни одного голоса, — не знаю. Но подальше отсюда.

***

      На недолгое время они решили остановиться на остановке. Мелкий дождь был по крыше навеса, на дороге образовались лужи. Они ушли подальше от дома Эррора, но всё же слышали сирены машин скорой помощи и пожарных. Адреналин уже давно спал, оставив после себя колкую боль в конечностях и пьянящую слабость. Чувство вины постепенно поднималось.       «Ты молодец, всё правильно сделал. Умница»       — Может, поедем ко мне? — Инк впервые за долгое время подал голос. Тот наклонился к Эррору, смотря на спрятанное за челкой лицо.       — Уж лучше сдохнуть. — он достал мокрый телефон, который разрывался от звонков Фреша и отца. Эррор, особо не думая, выключил его.       — Да ладно, мы уже ночевали вместе, ничего же не случилось. — Инк улыбался, говорил спокойно и довольно тихо, но не слишком.       — Просто отъебись от меня и езжай в свою общагу. — Он отвернулся от него, обняв себя руками. Сейчас ему как никогда хотелось исчезнуть. Или заплакать. Можно и то, и другое. Ветер стал только сильнее, загоняя капли будущего ливня к ним, в небольшое укрытие.       — Зачем мне идти туда, где нет тебя? — Эррор вздрогнул и округлил глаза.       «Только не наступай на те же грабли»       Он задумался, но повернул голову к Инку.              — Я же соучастник, да? Тогда нам нужно держаться вместе. — Эррор впервые видел человека, который был за него. Даже в таких ситуациях, где он понимал, что пошел на поводу своих эмоций и голосов. — У меня есть обогреватель, пледы, — тот сел по-турецки, закидывая ноги на скамью. С каждым пунктом Инк загибал пальцы, — на кухне можно заварить чай, даже есть возможность высушить одежду.              — Я поеду с тобой, — тут же было согласился Эррор, но, увидев его улыбку до ушей, сразу приостановил его пыл, — но переночую у Киллера. — Тот сразу остыл, состроив грустное лицо. — Пусть только попробует отказать, — пробубнил он себе под нос, вернувшись к стене. К Дасту после сегодняшнего он и не думал проситься переночевать. Тот даже если и примет Эррора, уйдет он оттуда по кусочкам.              Глубокую темноту разбавлял только свет от фонарей. Под их ногами от сильного ветра кружилась листва. Растения покачивались из одной стороны в другую, а ветер пробирал до костей. Редкие машины даже и не думали притормозить, проезжая мимо них, и одаривали их высоким всплеском воды.       Они промокли с головы до пят, и становилось все холодней. Пальцы на ногах и руках немели, носа Эррор так вообще не чувствовал.              Он был готов взвыть от бессилия. Нынешняя ситуация Эррора совсем не устраивала. Одежда мерзко прилипла к телу, не давая даже крохи тепла. Мелкие капли стекали вниз по щекам и чёлке.              Инк резко встал со скамьи, заставив его мельком, но взглянуть на него. Тот был точно таким же — промокшим и грязным, по синим губам Эррор понял, что он не один тут окоченел. Инк, даже не оборачиваясь к нему, прошел вперёд, прямо под ливень. Под мелкий дождь это могло бы выглядеть и эстетично, по под ливнем — глупо.              — Ты д-долбоёб? — Эррор стучал зубами. — Т-тебя сейчас просто смоет нахуй!              — Не такой я и лёг... — Инк спиной шел к дороге и, ожидаемо поскользнувшись, упал лицом вперёд. Эррор даже дёрнулся в его сторону, но после сразу же себя одёрнул. — Всё нормально! — Тот поднял палец вверх, поднимаясь с колен.              «Только не снова»              «Ты же знаешь, к чему это приведёт. Только к боли»              Эррор выдохнул и зажмурил глаза. Голоса были правы, их отношения добром вряд ли кончатся. Он надеялся на счастливый конец с Блу, но тот его бросил. Семья окончательно отвернулась от него. А Инк… наверное, просто хотел его пристроить рядом, чтобы наркотик был в шаговой доступности.              Тот расставил руки и ходил в разные стороны, иногда кружась вокруг себя. Эррор мог признать, что запах дождя успокаивал и приводил сбившиеся мысли в порядок. Но сейчас ему вообще думать не хотелось. Жаль, нельзя было просто взять и заснуть как в том трейлере.              — Знаешь, — тот подбежал к нему весь мокрый, — говорят, дождь освежает разум. Попробуешь? — Эррор сморщил нос на такое предложение. — А будут ли мои прикосновения тебе противны? Они ведь сразу смоются. — Инк прижал палец к подбородку, делая задумчивое лицо.              — Чернильный, когда ты угашенный, ты невыносимый. — Он поджал ноги к себе. — Даже если ты меня тронешь под водой, меня блевать потянет. И это не просто летний дождик, это ебучий ливень! Мы просто заболеем из-за этого дерьма. — Инк лишь засмеялся, жмурясь. Совсем тихо, что под гулом дождя почти и не слышно. — Что ржешь?              — Просто странно видеть, как ты волнуешься о своём и моём здоровье. В нашем-то положении. — Инк заплёл спутанные волосы в короткий хвост, поворачиваясь к нему спиной. — Сегодняшний день полон приключений. — Эррор нахмурился, обняв свои колени. — В смысле, сегодня я сбежал из академии. Снова. — Тот засмеялся и подошел к стене из воды. — После них такая эйфория, энергия и никаких проблем. — Инк пустил под ливень руки, прокручивая их. — Не думаешь?              — Ты серьёзно? — Эррор вопросительно поднял брови, машинально оглядываясь в сторону дома. — Ты это называешь приключением? — Его раздражала беззаботность Инка. Как будто ничего не произошло, и они просто прогуливались, случайно попав под дождь. Бесило, что Инк его поддерживал в этом плане. Такого Эррор ждал только от голосов, но не от него.              — Да, сегодня было непросто, но — тот запнулся, убирая руки из-под воды, — мы сейчас вместе. Ты сказал за ужином, что исчезнешь из их жизни. Не то чтобы у меня было место для двоих, но можно что-нибудь придумать. — Инк повернулся к нему, жестикулируя руками. — О, тот дом на колесах в лесу. Его можно почистить, и будет вполне уютно. Я всегда мечтал попробовать жить отшельником. Выделишь место? — Тот улыбался и почти что светился в непроглядной тьме ночи. Активно ходил туда-сюда, распинаясь перед ним. Но Эррора это никак не мотивировало, даже наоборот. Инк будто забыл, что несколько минут назад он поджег собственный дом. — По вечерам будем жарить на костре сосиски, играть на гитаре и отбиваться от волков. Здесь они водятся же, да? — Эррор зажмурился словно от сильной боли, закидывая голову назад. Пьяные бредни только дразнили его.              «Он просто издевается над тобой»              — Прекрати, — он еле как выдавил из себя слова, не желая слушать и дальше эту ерунду. — Хватит делать вид, что всё в порядке. Всё далеко не в порядке. — Эррор уткнулся лицом в угол стен, дыша через рот. — Мне очень хреново.              Он поморщился и закрыл глаза. Хотел бы он остаться совершенно один. Голова болела не только от бескрайнего галдежа Инка, но и от шума воды. От холода всё его тело дрожало словно осиновый лист. Эррор сжался только сильнее, стараясь хоть немного согреться. Он ужасно хотел принять горячий душ и лечь спать.              — Точно хочешь побыть один? — Инк продолжил улыбаться и присел рядом.              — Хватит делать вид, что тебе есть до меня дело, — Эррор хрипел и всхлипывал от подкатившего насморка. — Все так делают, если им что-то нужно от меня. — Инк затих, не произнося ни звука, и Эррор уже начал думать, что сказал правду о нём. Даже было немного обидно. — Вот и поговорили. — Но тут же Эррор вздрогнул от резкого звука кашля и хлюпанья. Обернувшись, он увидел, что Инка тошнило тёмной массой, тот хватался за живот. — Сука, ты угараешь? — Эррор рывком встал и схватил того за локоть. — Твоя блевота тут вообще не к месту. — Он притащил его к краю навеса, чтобы хотя бы поток воды смывал всё содержимое и не заставлял его это лицезреть.              Эррор будто стоял там вечность, слушая рвотные позывы и хриплый кашель. Он решил отвернуться от него, но не уходить. Меньше всего ему хотелось, чтобы тот отбросил коньки раньше времени. Инк сгорбленно сидел на коленях, дрожал и с каждым новым позывом блевал под себя. Во время передышки между приступами набирал в ладони воды, чтобы прополощить рот.              — Тебя каждый день рвёт? — Эррор втянул сопли, которые мешали даже говорить. Утром он уже точно не встанет после такого душа.              — Обычно нет. — Инк откашлялся, выплёвывая вязкие сгустки. — Наверное, просто перестарался сегодня. — Тот промыл рот и сплюнул, поднимаясь на подкашивающихся ногах. Инк держался за стенку остановки и подступил к ней. — Спасибо.              — Я тебя чисто к воде подтащил, ничего особенного, — фыркнул Эррор, обтряхивая руки. Сегодня было уж слишком много прикосновений, сделанных по его воле.              — Но ты помог как мог и, — Инк сглотнул, выдержав небольшую паузу, — не оставил меня. — Тот улыбнулся и обернулся на дорогу, услышав звуки приближающегося автобуса. — На самом деле нам очень повезло, что они продолжают работать при такой погоде. Пошли?       

***

      — И как мне зайти внутрь без документов, гений? — Оба стояли у входных дверей академии. Чтобы просто оказаться во дворе, они снова перелазили через стены, и теперь уже нельзя было возвращаться назад.              От ливня остался морозной дождь и огромные лужи под ногами. Конечности окончательно онемели от морозного холода. Насморк не проходил, а стук зубов уже сводил его с ума. Во дворе было довольно пустынно, всего пара деревьев и скамеек. Зато облагорожено, как и всегда.              — У тебя деньги есть? — Инк за это время прилично обмяк, даже не стараясь выдавить из себя и крохи позитива. Эррору даже стало некомфортно находиться рядом с ним в таком состоянии.              — Думаешь подкупить? Кто там вообще сейчас?              — Я не знаю её имени. — Тот вздохнул, потирая ноющую шею. — Какая-то женщина.              — Догаресса? — Эррор усмехнулся. Зная эту вспыльчивую особу, здесь даже деньги не помогут. — Здесь без вариантов. Если бы это был её муж, то достаточно было бы конфет ему дать и щенячьими глазками попросить переночевать, но она не такая.              Эррор был здесь не впервые. Пару раз он заходил за Редом и несколько раз оставался в комнате Киллера или Даста провести время. Но ему сразу там не понравилось. Видимо, там ремонта не было несколько десятков лет. А факт общего туалета и кухни не прибавлял привлекательности. Он бы в этом месте не выжил со своей брезгливостью.       — Тогда попробую её отвлечь? — Инк повернулся к нему, вздрагивая плечами.              «Мы серьёзно последуем за ним? Эррор, он уже, скорее всего, выкурил всю пачку, и не знает, как попросить добавки, не получив по лицу»       Эррор вздохнул, бегая глазами то по Инку, то по кампусу.              — Почему ты хочешь мне помочь? — Ему было откровенно не по себе идти за ним, не зная повода для такого поведения. Недосказанность и слепая доброта только заставляли напрячься, а не довериться.              — Считай, возвращаю долг. Ты же меня приютил на ночь вчера. — Инк все же улыбнулся, поднимаясь по ступеням к общежитию. Эррор задумался, но тут же одернул его.              — Погоди. Как ты её отвлечешь? — Инк приостановился ненадолго.              — Придумаю на ходу. — Тот ушел, оставив Эррора на улице.              Не самый лучший вариант в их случае, что заставляло его волноваться только больше. К лестнице невозможно было попасть без прохода через будку коменданта. Если у Инка не выйдет его «гениальный» план, то придётся перебираться через второй этаж. Эррор и так за сегодня по стенам налазился, на второй этаж его уже вряд ли хватит.              Он смотрел на беседующую пару через стеклянные двери, скрываясь за стеной. Инк довольно долго распинался, пока женщина даже и бровью не повела. Тот указывал позади себя, что-то бубнил и, похоже, умолял. Похоже, Инк был не лучшим стратегом, и Эррор мысленно смирился с тем, что ему придётся лезть на второй этаж по балконам. Но, подождав ещё немного, Догаресса все же вышла из своей будки и пошла за Инком. Явно недовольная и злая.              Эррор мигом скинул с себя домашние шлепки. Взяв их в руку, он бесшумно открыл дверь. Сразу начали слышаться ворчливый голос Догарессы, которая стучала ключами, и умоляющий плачь Инка.              — Я правда не знаю, как так вышло, простите, пожалуйста. — Эррор обернулся в сторону другого коридора. Те стояли у двери в комнату отдыха, а Инк, заметив его, быстро подогнал его идти дальше.              — Вошёл и вышел.              Эррор мигом пошёл в сторону лестницы, тихо хлюпая мокрыми ногами. Плитка обжигала ступни своим холодом. Он мог только надеяться, что Догаресса не заметит мокрых следов. Поднявшись на второй этаж, он осмотрелся. Никого не было, но несколько полуоткрытых дверей не давали выйти с лестничной клетки.              Обув шлепки, он прошёл в крыло, где проживали Киллер с Дастом. Те жили в соседних комнатах и зачастую приводили туда Эррора с Хоррором или ещё каких-либо людей, которых он не знал. Их комнаты были близко к лестнице. И обе были закрыты, что было странно. Обычно у них был тут чуть ли не проходной двор.              Эррор постучался в дверь Киллера. Та была заперта, значит, тот был там. Он прислушался, но ни единого звука не услышал. Нахмурившись, от постучал ещё несколько раз — ноль реакции.              «Он не поможет»              — Да блядь, — Эррор выругался себе под нос, включая телефон. Вообще, он должен был считать за счастье, что мобильник был ещё жив, учитывая, сколько влаги тот пережил.              — Кгх, Глючи, — Инк стоял у лестницы, говоря шепотом, — моя комната в другой стороне. — И тот указал на противоположное крыло.              — Я сказал, что не пойду к тебе, — огрызнулся Эррор и вернулся к телефону.              — Оу, точно. — Инк сжался, смотря в пол. — Если что, моя комната — это самая дальняя слева. — И ушёл, даже не дав ему и возмутиться.              «Будто он нам нужен. Верно, Эррор?»              Эррор лишь кивнул, набирая номер Киллера. Он предпочёл не обращать внимания на сотню пропущенных звонков и сообщений. Даже их содержание знать не хотел. Пошли громкие гудки, а из комнаты не доносилось ни звука. Трубку не брали. Эррор насупился, снова набирая треклятый номер. Пустые гудки и ни одного намека на ответ. Он стал дергать ручку двери, но та не поддавалась.              — Что такое, Эррор? — из трубки донесся сонный голос Киллера, затем последовал протяжный зевок.              — Килл, впусти переночевать на одну ночь. Сегодня не могу быть дома. — В ответ послышались лишь уставшие стоны и шорох одеяла.              — Мгх, — тот тянулся, отвечал с большими перерывами, — я сегодня безотказный, но сейчас я не в кампусе.              — А где ты, блядь? Дверь же закрыта с той стороны, дебил! — Эррор сжал телефон до треска в пальцах.              — Не кричи, голова трещит, — Киллер тяжело выдохнул в телефон. — Из-за ливня я не смог попасть в кампус. Меня какой-то мужик приютил. Если завтра не вернусь, то знай — меня изнасиловали и расчленили. А замок я с первого курса поменял. Спокойной ночи.              — Килл!.. — Эррор ничего и ответить не успел, как тот отключил звонок. — Гондон! — Он кинул телефон в стену, разбивая его.              «Ох, как неожиданно»              «А мы ему бескорыстно давали ответы на все контрольные. Без вопросов. И это — вся благодарность?»              Эррор ударил по стене кулаками, рыча и всхлипывая. С него вода буквально водопадом лилась, ткань неприятно прилипала к телу, насморк не проходил, так ещё и отказ Килла прибавлял тупой злобы. Эррор сжал челюсть, опускаясь на колени перед телефоном. Было холодно и противно. От безвыходности ситуации возникало желание выть.              К Дасту он ни за что не пошел бы после сегодняшнего. Ему было легче вернуться домой и сесть под замок, нежели это. Обессиленно промычав, Эррор уткнулся в локти, вдыхая пыль с пола. Первое, что пришло в голову — это остаться в коридоре. Здесь было не так уж и плохо, если постараться себя обмануть.              — Да ебись оно всё конём. — Он бы хотел знать, с какого боку он смог принять приглашение Инка, ведь знакомы они были от силы несколько дней. Но Эррор даже не переживал за то, что тот подумает отомстить за сегодняшнее утро. Почему-то он был в нём уверен.              Выжав влагу с краёв свитера, он взялся за сборку телефона. Обессиленный и измученный, он вставлял батарейку в корпус и проверял на наличие новых трещин. А их появилось предостаточно, даже возникла темная полоса на весь дисплей. Что ж, хуже уже быть не могло.              Встав с грязного пола, который он благополучно собой вымыл, Эррор направился по указанным Инком координатам. Лишь бы не перепутать комнаты. Ред говорил, что живёт прямо напротив него, а с ним не хотелось видеться так же сильно, как и с Дастом. Тот потребовал бы за ночь наркотик. Просто так он добрые дела не совершал. Друзья ещё, называется.              У последней комнаты дверь была приоткрыта, впуская свет в темный коридор. Эррор заглянул туда, тут же увидев, что там никого нет. И, судя по вывешенным художественным штукам, названия которых он не знал, это была комната Инка.       Раз его пригласили, то без стеснения можно и войти.              В комнате было тепло, только это еле как ощущалось из-за мокроты одежды. Эррор прошел в центр комнаты, оставляя за собой небольшие лужи воды. Инка не было, но в помещении горел свет и был включен обогреватель. К нему он и прилип, как к спасательному кругу. Тот ощущался еле теплым, но было уже лучше, чем ничего. Эррор даже не побрезговал осесть на пол, лишь бы плотнее прижаться к обогревателю и хоть чуть-чуть согреться.              — О, Глючи, ты всё-таки пришел. — За спиной возник Инк, но он даже не повернулся к нему и никак не отреагировал. Пусть будет благодарен, что Эррор вообще пришел. — Не срослось с Киллером? — Тот подошел к нему сбоку, присаживаясь на колени. Инк уже успел переодеться в домашнюю одежду, которая была в коричневых цветах. — Я только что из душа. Держи, тебе тоже стоит принять. — Тот протянул ему маленькую косметичку с ванными принадлежностями.              — И насколько там воняет мочой?              — Сейчас я дам тебе одежду. Мы не слишком уж разного телосложения. Думаю, оверсайз найдется. — Инк копошился в шкафу, вываливая из него вещи на пол.              — Ты на что намекаешь? — В лицо Эррора полетела черная футболка с какими-то надписями на ней, а после и штаны такого же цвета.              — Всё постирано и продезинфицировано. Почти. — Тот гордо выпрямился, пиная ногами ворох одежды. — Иди обмывайся, а я заварю чай. Какой любишь? — Ему буквально и слова не давали вставить и заставляли просто молча принимать помощь.              — А горячего шоколада нет? Я не любитель чая или кофе. — Эррор встал с пола, не пытаясь уже что-либо возразить. Всё-таки пока дают, лучше брать.              — О! Тебе нереально повезло, — Инк подбежал к прикроватной тумбочке, вытаскивая вещи точно так же, как и из шкафа. Только это были тетради, письменные принадлежности и всякая всячина для рисования. — Я купил шоколад, хотел прийти не с пустыми руками, но забыл здесь. — Тот вознес упаковку перед собой, улыбаясь до ушей. А шоколад был именно такой, какой любил Эррор.              — Оу, да, наверное, ты прав. — На самом деле было приятно, что Инк запомнил такую вещь. Учитывая, что тот многое забывал. — А ты хоть знаешь, как его делать? — И довольное лицо сразу стало смущенным.              — Ну, — тот постучал пальцами по плитке, отводя взгляд. Эррор даже реагировать на такие моменты устал, не то что злиться, — я поищу в интернете. — Он кивнул. Будь что будет. Шоколад все же испортить нереально.       

***

      — Пиздец, — Эррор сдержал рвотные позывы, откашливаясь в сторону. — Как можно перепутать соль с сахаром?!              — Прости! — Инк лежал на полу с поднятыми в молитвенном жесте руками. — Я забыл, что не умею готовить. Прости! — тот просил прощения не закрываясь.              — Блядь, ладно, только замолчи! — Эррор отставил кружку на тумбу, мысленно ударяя себе по голове за то, что не проконтролировал процесс. Инку доверять такие вещи не стоило. Но сам напиток выглядел аппетитно, тот даже сливки у кого-то украл, чтобы было вкуснее. Только жаль, что соль уже не перебьёшь. — Обойдусь. — Эррор укрылся пледом. Ему сейчас было слишком хорошо после теплого душа и чистой одежды. Даже факт того, что это одежда Инка, не мог испортить его благоприятное настроение.              Инк, смущенно улыбаясь, выпрямился. И тот все же дал ему место на своей кровати без вопросов. Эррору для этого даже ничего делать не пришлось. Когда он пришел после душа, всё уже было готово. Инк же постелил себе на полу, как и у него дома. Он даже задумался чисто ради приличия спросить, чем он заслужил кровать. Но этот вопрос сразу же отметался.              — Может, хотя бы чаю попьёшь? Тебе нужно выпить горячего. — Эррор отрицательно помотал головой и улегся на свежую постель, зарываясь в плед с головой. — Глючи, ты злишься? — Инк подполз к нему на коленях.              — На это я в последнюю очередь злюсь, — гортанно прохрипел Эррор и с большой неохотой повернулся к нему лицом. — А так да, конечно.              — На меня? — Инк наклонил голову набок, заглядывая ему в глаза. Сами же глаза, вроде как, вернулись в прежнее состояние. По крайне мере его серый зрачок стал меньше. Голосов было не слышно и не видно, что пугало. Без них Эррор чувствовал себя беспомощным.              — На тебя в том числе. Нехер было соглашаться на это ебаное приглашение. — Он приподнялся на локтях. — И не стоило так ему жопу вылизывать. — Инк грустно посмотрел на него, состроив брови домиком. Эррор закрыл глаза и опустил голову. Засыпать под очередную ссору совершенно не хотелось. И сил для этого никаких не было. Тот присел еще ближе, укладывая свою голову на матрас. — Слушай, если я могу переносить твоё общество, это не значит, что я могу переносить твоё близкое присутствие.       — Что думаешь дальше делать? — Инк сложил руки на кровати, смотря на него. — Пока тебя не было, тебе несколько раз звонили.              — О да, не обращай внимания. — Эррор мимолетно бросил взгляд на выключенный телефон. Будет только хуже, если он даст слабину и ответит хоть на один. — Они просто хотят отчитать меня и запереть в комнате. — Инк сочувственно посмотрел не него, по крайней мере, Эррору так показалось. Но эта жалость и не была ему нужна.              — Знаю, семья — это сложно. — Инк ухмыльнулся, прорисовывая круги на постельном белье. — Я не знал свою мать и никогда её не видел, — Эррор напрягся. По факту, тот о нем ничего не знал. А вот он имел об Инке какое-никакое понятие. Например, он держал в голове тот факт, что Инку по большому счёту было всё равно на окружающих людей. Так с какого перепугу тот так им увлекся? — Папа говорил о ней только плохое. Не рассказывал, за что полюбил. Не говорил, что уважал её, и не благодарил её за меня. Я знаю только то, что она подсела на шприц, не сумев справиться с послеродовой депрессией и, — Инк пожал плечами, стараясь сформировать мысль, — как-то чуть не убила меня тем, что забыла. Но даже несмотря на все эти факты, — тот повернулся к Эррору, который ответил тем же, — я бы хотел её увидеть.       — Ты мазохист что ли? — Инк лишь приподнял уголок губ. — Тогда понятно, почему ты за мной увязался. Нахрена она тебе? Если она такая проблядь, зачем даже думать о ней?       — Любопытство? — Инк слез с кровати, отпивая глоток чая и грея ладони о кружку. — Хочу посмотреть ей в глаза, понять, пообщаться и простить. Я никому это не говорил, странно себя чувствую. — Эррор лишь нахмурился. — А ты? — Тот посмотрел на него непонимающим взглядом. — Я не знал, что ты не родной им, правда. Ну, или забыл. Ты не хотел бы разыскать своих биологических родителей?       — Зачем? Сказать спасибо за такую ахуенную жизнь? — Эррор прыснул, спускаясь немного ниже по кровати.       — У тебя есть семья, Эррор. Не без изъянов, но любящая. Они готовы защитить тебя, поддержать, они хотят только лучшего для тебя. — Инк поставил свою кружку рядом с его, в котором остывал солёный шоколад. — Возможно, иногда перебарщивают, но родителем быть тяжело.       — Не знаю, чернильный. — Эррор расслабился, выдыхая вместе с воздухом и напряжение. — Я уже ничего не знаю. — Влага покатилась по щекам вновь без всяких усилий. Ему даже не хотелось всхлипывать или кричать, это были просто тихие слезы. — Эй, — слова его вышли приглушенными оттого, что он прильнул всем лицом к подушке, — скажи честно. Тебе нужен от меня наркотик?              Инк закашлялся, ударяя себя по груди. Такая резкая реакция даже его заставила вздрогнуть и приподняться на руках. Эррор на секунду понадеялся, что тот начнёт отрицать всё и оправдываться, покажет упаковку сигарет и расскажет, как ею дорожит. Но это были слишком громкие желания. Все же, ничего удивительно здесь не должно было быть.              У Эррора сердце защемило, он толком не понимал, отчего. Он хотел прогнать Инка, оскорбить и ударить, но также хотелось самому себе закрыть рот и просто слушать. Осознавать, что ты не один такой с разбитой жизнью и психикой. Но и придаваться пустым мечтаниям и надеждам он откровенно устал. Эррор вряд ли смог бы осилить ещё одно предательство близкого человека, потому всех стоило держать на дистанции.              — Эррор, только выслушай меня. — Он безразлично перевел на него взгляд, ожидая рассказа. Инк выставил руки вперед, словно был готов держать его на месте, если вдруг что. — Да, да, у меня отобрали наркотик, но!.. — Эррор резким движением отшвырнул одеяло и встал с кровати. — Подожди! — Инк схватил его за рукав футболки, держа его на месте.              — Мне не страшно её порвать.              — Прошу, выслушай меня! — Он заметил, как чужие руки дрожали, а мелкие капельки уже собирались в уголках глаз. — Я не сказал сразу, что наркотика у меня нет. Но, Эррор, я никому ничего не рассказал о тебе. Никто тебя не подозревает, клянусь! — Эррор дернул рукой, берясь за ручку двери. — Я не буду тебя больше ни о чем просить. Только останься здесь! — Эррор застыл, закрывая обратно дверь.              — Это была просьба? — саркастично заметил он. Инк повёл руками в стороны, он то открывал рот, то закрывал, выдавливая из себя непонятные звуки. Первый всхлип сопровождался тряской всего тела. Слёзы градом полились из глаз. А после он упал на колени, продолжая хныкать. — Да у тебя горячка, чернильный. — Эррор прокрутил защелку в двери, запирая её.       Быстрое развитие их отношений безусловно пугало Эррора. Он сильно раскрылся ему: где-то случайно, где-то — по своей инициативе. Инк же отвечал таким же раскрытием себя в ответ, рассказывая о себе и о своих переживаниях всё больше. Такое резкое сближение было очень трудно осознать. Разум твердил, что это был буквально незнакомый тебе человек, нельзя было давать слабину. Но блядский Инк, словно ведьма, привораживал его, расплетая тому язык. И не поймёшь, специально ли он это делал или нет.              — Попей, — Эррор сунул ему кружку с чаем, — давай, успокаивайся. — Поддерживать он совершенно не умел, но хотел хоть как-нибудь сгладить ситуацию. Но тот не мог успокоиться. Сколько бы Инк не пил этот напиток, он всё равно давился от собственных судорог и позывов, кашлял и всхлипывал. — Ничего особенного, у тебя просто отходняк. Это нужно просто пережить.              — Ты н-не уйдешь? — Инк склонил перед ним голову и сжимал кружку настолько сильно, что та была готова лопнуть.              — Эм, не уйду. Но почему тебе так принципиально? — Эррор сел перед ним на пол. Тот был далеко не в лучшем состоянии. Вместе со слезами с него лился и пот. Губы дрожали, как и вся челюсть.              — Не хочу оставаться о-один. — Эррор тяжело выдохнул. Инку сейчас было бы хорошо лечь на медицинский стол. Его коробило, а истерика не хотела отступать. — Поспишь со мной? — Эррор не удивился. В наркотическом бреду можно и не такое предложить. Это он ещё легко отделался. Причем тот ещё держался. Не набрасывался, не кричал и не требовал дозы. Только внимания.              — Посплю, хер с тобой. — Инк резко поднял на Эррора взгляд, а после кинулся к нему, обнимая. — Сука! — Не ожидавший такого напора, Эррор упал под тяжестью чужого тела. — Мудак, мне же больно!              — Ой, прости, — тот резко вскочил и бросился под кровать. Он же остался лежать на полу, переводя дыхание. Отпечатки касаний Инка на нем остались словно отдельным силуэтом. Эррор даже продолжал чувствовать, что на нем лежат, — прости, забываюсь. — Его стали обтирать влажными салфетками. Причём не самым приятным способом. Инк тёр довольно жестко и быстро, доставляя только больше дискомфорта.              — Так, харе, — Эррор протянул руку вперед, останавливая его. — В-всё нормальн-но. Просто н-нужно немного, — он вдохнул полной грудью, впуская свежий воздух. Навязчивая тошнота отходила слишком медленно, — усп-покоиться. — Эррор взял несколько салфеток, вытирая лицо и руки.              Они просидели некоторое время в полнейшей тишине. Каждый старался собраться с мыслями и в полной мере осознать, что произошло за сегодняшний день. По крайней мере Эррор пытался сделать это. Инку сейчас было сложно и собственное имя вспомнить.       Эррору же сейчас бы хотелось выслушать дельный совет, а лучше — получить инструкцию «как вести себя с отцом, когда ты поджог его дом».              Под ночь они уже оба лежали на полу. Эррор забрал два пледа, потому что мог. И потому что это была дополнительная защита от Инка, который мог в любую минуту снова поехать кукухой и начать лезть. Но, благо, тот лежал спокойно и довольно быстро уснул. Видимо, привык уже спать на полу. А вот Эррор — нет. На полу было прохладно и твердо. Его позвоночник привык лежать на перине и опираться на стул, пока он сидел компьютером круглыми сутки, а не находиться на прямой поверхности. Было максимально неудобно и грубо. Он уже из последних сил старался что-то себе смастерить из одеял. То подушку, что можно было бы обнимать, то дополнительную спинку, то скрутить рулет между ног. Но ожидаемого результата не последовало.              — Тебе помочь? — Эррор перепугался из-за внезапного голоса Инка, который, как ему казалось, спал рядом с ним как убитый. А, оказывается, Эррор даже смог его разбудить.              — Блядь, да как тут можно спать? — Эррор сел, протирая сонливые глаза.              — Смотри, — Инк придвинулся к нему и отобрал первый плед. — Это под колени. Оно как раз очень длинное, сможешь им и укрыться. — Тот сложил одеяло и приставил к его ногам. Эррор молча взял произвольную подушку, кладя её на указанное место. Отличий пока не было видно. — Это можно положить под копчик или, — Инк медленно выдохнул, еле держа себя в сознании, — или под лопатки.              — Я понял, — Эррор взял плед, который тот ещё не успел сложить. Он всё принял к сведенью и мог самостоятельно с этим справиться. Эррор сложил последнее одеяло в тонкий валик, прикладывая его на месте, где он ляжет как раз лопатками. — Всё нормально, можешь дальше спать.              — А волшебное слово? — Инк с закрытыми глазами и мелкой улыбкой качнулся на согнутый ногах чуть вперед.              — Могу только битой тебе врезать, чтобы заснул быстрее. — Тот расстроенно промычал в ответ и сгорбился, наклоняясь ближе к нему. — Спасибо, обгашенный мастер сна на полу. — Эррор, приложив к руке подушку, легко толкнул ею в лицо Инка, и тот без препятствий упал на своё место. Он усмехнулся. Укуренные люди действительно смешные.              Расправив нижний плед, Эррор поднял его к груди. Действительно, тот был длинным, и его хватало и на валик под коленями, и на одеяло. Правда, только по пояс, но хоть что-то. Собравшись предпринять очередную попытку заснуть, Эррор осел на подготовленное место. Стало и впрямь удобней, хоть и не настолько, чтобы сразу отрубиться. Хотя бы на суставы уже не было такого давления, но позвоночник всё ещё ныл. Расслабившись, Эррор прикрыл глаза и сложил руки вдоль тела. Под утро он все же смог заснуть, хоть и очень чутким сном.