Больше, чем Предназначение

— Так-так, ты по моему немного... — Ламберт мелком взглянул на Цири и скривился, подбирая цензурное слово, — врёшь. — В смысле? — спросил Леви. Ламберт паршиво улыбнулся и скрестил руки на груди. — Ты правда думаешь, что я поверю в то, что вы просто спали вместе? В смысле реально спали. Видели сны, единорогов и прочую дребедень? Леви вскинул брови выражая крайнее недоумение и непонимание подобными заявлениями. Было слышно как тяжело и шумно вздохнул Геральт, явно закрывая лицо ладонью. Поединок ведьмачьих взглядов прервался. Цири весело проскандировала: — Ламберт, Ламберт, хрен моржовый. Ламберт, Ламберт вредный х... —она не успела договорить, Леви зажал ей рот ладонью и бросил испепеляющий взгляд на подозрительно потупившего взгляд Эскеля и странно кашлянувшего Геральта. — Я не понял, кто ребёнка этому научил? Эскель продолжал делать вид, что его очень заинтересовала пробежавшая вдоль стены крыса. Геральт поднял взгляд, но как-то неестественно неуверенно. Весемир засмеялся. — Никто, я сама это придумала, — гордо заявила Цири, высвободившись из его хватки. Леви наклонился, заглядывая в искренние лисьи глаза. Не верилось от слова совсем. — Ага, конечно. — Ой, у меня закончилось, — сказала Цири, опустив голову к своей кружке. Но не успела она дотянутся до Ламбертова питья, которое, кстати говоря, представляло собой Белую чайку, как Леви вручил ей свою кружку. «Нет, княжна, нам хватило твоих приходов», — подумал Леви и мысленно усмехнулся. Цири не возражала. — Ладно, давай дальше, — сказала она, смачно вытирая предплечьем мокрый от травяного отвара рот, повадки скорее неотёсанного мужика, чем юной девицы голубых кровей. Леви обречённо покачал головой, бросил мимолётный взгляд на «нянек» и шумно выдохнул. Ну, а что он хотел? Чему могли научить её 5 ведьмаков? Хорошо хоть Трисс приехала. Это обнадёживало. Леви обречённо улыбнулся ждущей Цири, мысленно согласился с поговоркой про Ламберта (что правда, то правда!), и продолжил рассказ. Утреннее солнце уже поднялось над верхушками восточного леса. Леви проснулся. Ему снились кошмары. Снова. Он поднялся и потёр глаза. Неожиданно воспоминания о вчерашнем чётко всплыли в уме и он повернулся. Место, где спала Микаса пустовало. Леви окинул взглядом поляну. Микижа щепала травку. Не было ни коня Микасы, ни её самой. Леви мрачно усмехнулся. Убежала. Как же он не почувствовал это? Стал слишком стар и инстинкты подвели? Вероятно. Он откинул плащ и свернутый листок пергаменты взмыл в воздух. Опять записка? «Проклятых девушек нужно искать в проклятом лесу на второй день после спасения». Ведьмак свернул пергамент и сунул за пояс. Микаса с ним играет. Интересно, какая цель у всего этого спектакля? Возможно ловушка. По словам королевы легенда об этом месте была правдой, а значит любой, кто окажется там, будет в её власти. Опасно. Это лишь повеселило его. Умереть от рук такой красавицы — честь. Даже яд из её рук — сладкое молодое вино. Тем более ему было действительно любопытно, чего она добивается. А может это было вовсе не любопытство... Но Леви не развевал эту тему. Он предпочитал думать о более реальных вещах. Княжна, кажется, могла за себя постоять (не будем учитывать злосчастного утопца), по крайней мере сцена у трактира говорила о многом. Не каждый мужчина может с таким размахом швырнуть Лютика, что уж говорить об изящной девушке. Вероятно из-за того, что маленькая княжна, воспоминания о которой могли остаться у людей, кто видел её, ни за что бы не состыковались с реальностью: взрослой, уверенной девушкой с лукавым лисьим прищуром и дерзкой улыбкой. Хочешь спрятаться — будь у всех на виду. Правило старо, как мир, но не теряет свою актуальность и по сей день. По всей видимости ей не очень-то нужна помощь ведьмака. Леви поднялся, сложил вещи, закинул на лошадь чепрак и седло, поправил подпругу. Микижа стояла спокойно, иногда косясь на хозяина блестящим чёрным глазом. Когда ведьмак слишком долго возился с вьюками она дёрнула головой, и каштановая грива взметнулась в воздух. — Сейчас, — ласково шепнул ей Леви и погладил по длинной морде. Лошадь довольно прикрыла глаза пушистыми угольными ресницами. Иногда ему казалось, что животных он понимает намного лучше, чем людей. С ними проще. Они прямолинейны и честны в своих чувствах, от них не ждёшь подвоха. И кажется, они тоже тебя понимают. Некоторые говорят, что у животных нет чувств, эмоций и души, что они не могут мыслить, что они не более чем объекты, которые поставлены на службу человеку какими-то божественными силами, особенно проповедники разных религий. Но Леви в это не верил. Не может быть у бездушного объекта такого осмысленного взгляда. Всё живое достойно уважения и должного почтения. Из-за пренебрежения и жестокости, попрания основ жизни, непочтения к тому, что появилось раньше них, людей, мир стоит на грани уничтожения. И не по этой ли причине само солнце хочет извести их? Микижа переминалась, повернула к нему голову и шумно дыхнула, мол, ты что уснул, хозяин? — Прости, задумался. Леви забрался на лошадь. Через пару лиг, когда вышел на большак, он понял, что все мысли, в каком бы направлении они не были направлены, возвращались к таинственной княжне, которая, хоть больше не была для него просто образом, но по-прежнему оставалась загадкой и явно не для его ума. Он скупо улыбнулся своим мыслям. Действительно странное место. Леви вспомнил слова Олеси «... а может и нечто большее». Не было ли этим «большим» — княжна? Нет. Наверное нет. Когда солнце практически достигло зенита он вышел к высокому бревенчатому дому с вывеской, что явно давала понять — незваным гостям здесь не рады, но за хорошую плату можно получить услугу. Ведьмак спешился, отвёл лошадь за уздцы к стойлу. Увидел там незнакомого светловолосого мальчишку, который кормил яблоком уже знакомую ему лошадку. Эрен был тут. Это хорошо. Сегодня понадобится его помощь. Он вошёл в дом. — Фалько, ты уже вернулся? — раздался голос из-за перегородки. — Кто такой Фалько? — спросил Леви. Петра вышла к нему. — Леви! Как продвигаются поиски? — улыбнулась она странно, словно уже что-то знала. — Продуктивно, — лаконично ответил Леви не желая пока вдаваться в подробности, он и сам не слишком понимал, что происходит. Петра лишь усмехнулась. — А как там расшифровка Стрегоборовских каракуль? Чародейка изменилась в лице. — Почти с ними закончила. Некоторые записи действительно были зашифрованы, знаешь как? Это настолько просто и банально, что я долго не могла додуматься! — И как же? — Зеркально. — По подробнее. — Приставляешь зеркало к тексту и читаешь, всё гениальное просто. — Это ты себя похвалила или обозвала его дураком? — И то и другое, — ухмыльнулась Петра. На её рабочем столе как всегда царил хаос. Леви в начале знакомства ужасался этой её склонности к беспорядку, но потом привык. Как ни странно, но в этой груде наваленный книг, пергаментов и фолиантов Петра довольно хорошо и быстро ориентировалась. — Стрегобор уже знает о пропаже? — Да. — Чёрт. — Не переживай на этот счёт, он думает, что его обокрал кое-какой недоброжелатель. Не знаю что у них там за счёты, но старик в открытую предложил мне избавить его от проблемы, за хорошую плату, разумеется. Ума не приложу, чем же так насолил ему этот парень. Петра, кажется, не слишком удивилась. — Нам, конечно, повезло, но парню, похоже, не очень. — Если бы ты его видела, то посочувствовала бы старику, с одного взгляда видно, что этого парня не так просто убить. Она задумчиво преложила палец к подбородку. — Так что там с записями? Петра встрепенулась, выходя из глубоких раздумий. — Точно, сейчас, — она достала пару листков исписанного рунами пергамента и ту саму записную книжку. — Сейчас я тебе расскажу и покажу самое ключевое. Во-первых, здесь есть запись с подробным описанием проведённой вивисекции, если он действительно записал всё, как было, то якобы проклятая девушка действительно была с аномалиями. Как это объяснить я не знаю, но очень сомневаюсь, что здесь имеется связь с какой-то мистикой. Мне пришло в голову, что это могла быть реакция на большой выброс радиации в момент солнечного затмения. Крестьянских девушек никто проверять не будет, а вполне возможно такие аномалии есть абсолютно у всех, кто попал под облучение в материнской утробе. Если разбирать с такой позиции, то доказательство проклятья это весьма условное. Я отвергла эти бредни Эльтибальда с самого начала и осуждала действия совета, но не сказать что очень подробно занималась сутью вопроса. Понятно, что само пророчество о предвестницах Лилиты чушь собачья, но аномалии то действительно имеют место быть. Суть в том, что это очень удобный предлог для изучения данного явления. Но я отвлеклась... Петра открыла записную книжку на странице с иллюстрациями. — Стрегобор пошёл дальше. Эти записи и зарисовки свежие. Он вскрывал эльфов, Леви, понимаешь? Живых. Здесь описаны все стадии работы и реакция подопытного на вивисекцию. А самая последняя запись вообще о вскрытии человека, молодого парня. Скорее всего это бандит или разбойник. На рисунках видны характерные татуировки, видишь? Думаю Стрегобору в голову пришла та же мысль, что и мне. Он захотел проверить на практике были ли мутации у обычных людей. Леви нахмурился. — И что, парень тоже был с аномалиями? — В том то и дело, что нет. Но тут могла быть ошибка, нет точных сведений о времени рождения этого юноши, Стрегобор, похоже, ориентировался на свой опыт, но он мог просчитаться, тот вполне мог родиться раньше срока, например. Теорию о радиации это не подтверждает, но даёт нам кое-что другое. Старик проводил несанкционированные и не согласованные с советом опыты над людьми и эльфами. За это его уж точно по головке не погладят. — Значит поэтому он так боится, что эта вещь попадёт не в те руки... — Именно. — Но почему парень? В смысле... В пророчестве же было о девушках. Логично было бы использовать для опытов девушку. — Возможно, не нашёл подходящую по времени, либо же ту, на пропажу которой никто не отреагирует. Но ты прав, радиация действительно могла подействовать на мужчин и женщин по-разному, если вообще дело в ней. Всё-таки это остаётся просто предположением. Но то, что подопытного он решил использовать мужчину действительно странно. — А эльфы ему зачем? Петра покачала головой. — Не знаю. Здесь записаны только наблюдения за жертвами. Каких-то размышлений или предположений нет. Остаётся только гадать, что у старика на уме. Все чародеи знают, что самый лучший тайник для ценных знаний — собственная голова. Леви хмуро уставился в пол. Не к добру все эти «эксперименты». — Что будем делать дальше? — Я постараюсь всё устроить, хоть и не знаю получиться ли... Стрегобор может сказать что я просто хочу его оклеветать. Нужно серьёзно подготовиться. Не так уж это и просто, даже с явными доказательствами на руках. У него слишком много союзников в совете. Но раз он и сам боится... Должно сработать. А ты продолжай следить за княжной и постарайся не... — Петра запнулась, странно ухмыльнулась и отвела взгляд, — нет, ничего. Делай всё, что захочешь. — Как это понимать? — вскинул брови Леви. — Как хочешь, — пожала плечами Петра и принялась складывать бумаги. Леви поднялся. Ступеньки скрипнули. Эрен удивлённо застыл на лестнице. — Привет. — Здравствуйте, господин. Он подошёл к Леви с самым беспокойным видом. — Можно я пойду с вами? Я уже устал сидеть без дела. Пожалуйста, можно вам помочь? — Неужели Петра не даёт тебе работу? — Даёт, — он потёр затылок, — но резать корни и цветочки не геройское занятие, совсем. Эрен сказал это уныло и обречённо. Леви пораздумывал. — Хорошо, — кивнул он. Зеленые глаза сразу начали блестеть озорством и воодушевлением. Какой же он всё-таки ребенок... — Правда? — не веря собственному счастью переспросил Эрен. Леви лишь улыбнулся краешком губ. У него созрела неплохая идея.

***

— Как я понял княжну вы всё ещё не нашли? Уже сколько дней, а зацепок никаких, — выдохнул Эрен. Леви странно посмотрел на него и обречённо покачал головой. — Ты тёмный, как подвал, Эрен. То, что он замыслил требовало ночи, а значит весь оставшийся день полностью в его распоряжении. — Не хочешь потренироваться? — спросил Леви как бы невзначай. Эрен застыл от изумления и только глупо моргал, смотря во все глаза на ведьмака. Леви великодушно продолжал ждать его ответа. — Да-да, конечно! Ещё бы! — затараторил Эрен и уши его вспыхнули от стыда. Они нашли уединённый уголок около высокой стены, не хотелось идти на тренировочный корт от слова совсем. От косых взглядов и надменных усмешек в спину иногда начинаешь уставать. Особенно вояки любят кичиться своими навыками, а когда видят ведьмаков в деле, то тут же начинается старая песня «не может нормальный человек так быстро атаковать! Это эльфийские фокусы!» или «как этих выродков земля только носит!». Вот так и рискуй жизнью ради пары монеток, а потом уходи под всеобщие улюлюканья. Эрен вынул меч из ножен. Он обхватывал его уверенно, но не слишком правильно. После первого же удара вылетит из рук. — Ты где-нибудь обучался? — спросил Леви, поправляя его ногу носком сапога, ставя в правильную стойку. Эрен замялся. — Нет, только сам тренировался. Меч был не новый — это явно, коррозия хорошо его поела, но блеск наводил на мысли, что он очень дорог мальчишке. — Где взял меч? — Это отца... Я никогда его не видел, но мама говорила, что он был солдатом. Этот меч всегда висел у нас над очагом. Единственное, что осталось от отца. Леви нахмурился. Этому оружию было самое место висеть на стене. При первой удобной возможности нужно будет подыскать для парнишки хороший меч. — Хорошо, покажи, что умеешь. Эрен сделал пару рваных, неустойчивых выпада, видимо пытался повторить движения, которые когда-то видел у стражников или солдат гарнизона. — Неплохо, — соврал Леви с самым серьёзным видом, Эрен был весьма эмоционален, если его воодушевить с самого начала, то будет прок, — но ты действуешь слишком импульсивно. Первое, что должно быть у воина — это терпение и сдержанность. Важна плавность в движениях. Эрен выпрямился, почувствовав себя увереннее, широко улыбнулся и сдвинул брови, словно котёнка, возомнившего себя тигром. — Парень ты крепкий, — это было правдой — напряжённые руки обрамляли жилистые мышцы. — Осталось поработать над движениями. Леви встал напротив него и вытащил стальной меч. Невозмутимость в лице всегда весёлого парнишки выдавало сёрьёзный настрой. Ведьмак действовал медленно, следя, как бы трухлявый меч «противника» не развалился от удара. Эрен защищался вполне достойно, с учётом того, что никогда и никто его не обучал, единственная его вопиющая ошибка — он не переставал пятиться назад, не видя всего поля боя. Что логично — споткнулся о корень и шмякнулся на задницу, но меч не выпустил. Леви протянул ему руку и Эрен поднялся, отряхнулся, попутно горячо краснея от такого позорного промаха. Теперь настало время настоящей тренировки. Мучильня — это конечно лучшее, что может произойти с ведьмаком и натренировать к выживанию, однако здесь ничего подобного не имелось. Разве что на королевском тренировочном корте были манекены и другая неэффективная чепуха. Солдаты, что обучатся здесь (как и везде) не знают, что такое настоящая тренировка, когда абсолютно всё тело становится синим от внутренних кровоподтёков, когда ты не можешь даже вздохнуть без боли, когда колыбельной тебе служат невыносимые спазмы в мышцах, когда... Впрочем, зачем уважаемым господам рыцарям и воинам истязать своё тело ради совершенствования умений? Для грязной работы всегда найдётся такой же «грязный» выродок из Каэр Морхена. Леви неожиданно вспомнил рассказ Геральта об их первой встрече со Стрегобором. Как он там ведьмаков назвал?.. А, точно, бездумные машины для убийств и трупоеды. Мило. Но по правде говоря его самые жёсткие тренировки начались задолго до Каэр Морхена. Кенни был куда более жестоким и требовательным учителем, чем Весемир. Он был в полном смысле слова мучителем, который ещё долго являлся ему в детских кошмарах. Особенно, память никак не могла изгладить момент первого убийства, когда Леви не было и девяти. Совершенно незнакомый ему мужчина, которого Кенни поставил на колени. Животный страх, будто осязаемо исходящий от него, давящий, сжимающий горло раскалёнными клещами. Сегодня ему снился тот безумно заискивающий взгляд, полный страха и лихорадочная мольба о пощаде. Бессмысленные слова в присутствие Кенни. А потом кровь. Много крови. Мысли завели его совершено не в те дебри и на лице отразилась кривая, вымученная усмешка. Однако, задача обучить мальчишку остаётся первостепенной. Почему? Да потому. Но, возможно, Леви и рад, что Эрен не оказался когда-то подкинутым в обитель ведьмаков. Не хотелось ему представлять, во что вылилось бы для него Испытание Травами или жёсткие тренировки. А потом обречённость на вечные скитания. Невозможность иметь семью... Хотя, если задуматься, то было и нечто хорошее, что Леви не мог вспоминать без лёгкой улыбки. Поучения и шутки Весемира, который стал для него отцом, взбалмошные и слегка придурковатые выходки Ламберта, Геральт, с которым можно просто помолчать и станет намного легче, Эскель и Койон, которые всегда открыты для откровенного разговора. Они были его семьёй. Любящий, хоть и подчас строгий отец и понимающие братья. О чём ещё мечтать? Леви был вполне счастлив. И он скучал по ним. Действительно, скучал... Живы ли они? А чёрт его знает. Он не мог представить, что когда-нибудь придёт зимовать домой и недосчитается кого-нибудь их них, это просто не укладывалось в голове. Это было невозможно. Леви был учителем мягким, но в то же время требовательным и не дающим поблажек. Когда небо подделось багряными красками заката, Эрен упал лицом в траву и замер, словно потерял сознание. Но как только Леви сделал к нему шаг, тот вскинул руку и сказал куда-то в траву. — Я уже встаю, господин, сейчас... я ещё долго могу тренироваться... — Отдохни, — сказал Леви и сел на землю, скрестив ноги. Эрен ничего не ответил, лишь обессилено перевернулся на спину. — Ты говорил, что твоя родина не здесь, как ты сюда попал? — внезапно для самого себя начал разговор ведьмак. Эрен привстал. — Я хотел стать солдатом, но меня не приняли на службу, слишком мал был, да и посчитали, что оборванец какой-то. Я тогда уже ушёл из своей деревни в город, пытался выжить хоть как-то. Кто-то добрый подкармливал, кто-то давал временную работу, в конечном итоге прибился к одному трактирщику, добрый дядька был, конюхом меня сделал. Потом пожар, жуткий! Весь город полыхал. Я в тот момент по поручению ездил, послание доставлял, а на обратном пути нашёл только огненное зарево. Потом говорили, что это чародей какой-то местный сошёл с ума и пожар устроил. Не знаю правда или нет, но пока всё до тла не сгорело потушить никто не смог. Потом отправился куда глаза глядят, всё равно возвращаться некуда. А там на дороге люди столпились, оказалось мантихор дорогу преграждает и ведьмак взялся его извести. Я не видел, как он сражался, но говорили, что неестественно проворно! Потом заметил только, как какой-то мужчина с белыми волосами отъезжал. Наверное и был ведьмак. Я хотел его поблагодарить, но он был уже далеко и не оборачивался. А потом прибыл сюда, узнал про Лешего и про вас. Простите мою любопытность, но скажу честно — мне очень хотелось посмотреть! Но вышло оно вон как... дальше вы знаете. Леви задумчиво хмыкнул, а Эрен продолжил: — Я же хочу воином стать, хорошим... Ну вы знаете. Идти мне некуда... Можно я побуду вашим оруженосцем хотя бы какое-то время? Вы такой умелый и опытный воин, да и вообще для меня большая честь будет служить вам! Я хорошо с лошадьми обращаюсь, да и вообще, если еду приготовить или убрать... Всё могу. Леви снисходительно улыбнулся. «Хороший ведь парнишка, не хочется, чтобы его кишки на ветке висели после неожиданной встречи с каким-нибудь грифоном, кикиморой или гулем». — Я подумаю над твоим предложением, Эрен, но может мы сможем найти тебе место по безопаснее. В любом случае для меня честь, что ты захотел стать моим оруженосцем. Солнце совсем скрылось за заснеженными хребтами Великих гор и на Северную Розу упали первые сумерки. Ветер трепал штандарты на массивных дубовых воротах, гнал пушистые облака, поддетые розовым, по темнеющему небосклону. Погода менялась. Скоро наступит осень. А потом зима. Всё умрёт, чтобы снова возродиться. Когда что-то заканчивается, всегда что-то должно начаться. Эрен сидел на кровати и растирал забившиеся мышцы ног. Леви мерил шагами комнату, напряженно думая о чём то своём. — Так что я должен делать, господин Леви? Вы говорили про какое-то задание... Леви подошёл к зазору между камином и стеной. Здесь вполне могла бы располагаться входная дверь, если включить воображение. — Всё просто. Я пойду... на разведку. А ты будешь караулить. Главное не засыпай — понял? Если кто-то появится здесь, то ты должен увидеть как. Ну и замаскируй кровать так, чтобы не было заметно моего отсутствия. Оживлённость и недоумение отразилась на его лице, но Эрен тут же собрался и важно кивнул. — Вас понял, сир. Далеко за полночь. Ночная птица шумно взлетает с мёртвого дерева неподалёку от витражного громоздкого окна. Он идёт медленно и бесшумно, аккуратно распределяя вес при каждом шаге. Темно. Только свет лунного серпа едва-едва белит каменные плиты пола. Зрачки расширены, глаза отражают скудный свет, сверкая во мраке, кажется, что они светятся. Ночной дворец являет собой совершенно другое зрелище. Мрачное и неприветливое место. Запах многочисленных людей и факельного чада стал призрачным, уступая место холодной свежести летней ночи. Ветерок с гулом гуляет по опустевшим коридором замка, создавая ощущение чужого присутствия. Что он ищет? Разгадку. Леви много раз полагался на интуицию и чутьё. Не зря. Оно никогда не подводило ведьмака. Вот и сегодня. Нужно было идти. Он знал это. Знал — истина где-то рядом. Протяни руку и коснёшься. Но возможно ли, что обострённые чувства подвели его в этот раз? Нет, какой-то шум. Мягкие, гибки шаги, едва уловимый шорох. Он поворачивает за угол. Шумный выдох и кривая усмешка. Кот. Тёмный кот притаился у мышиного лаза в стене. Он повернулся к нарушителю покоя. Его жёлтые глаза сверкнули во тьме словно два фонаря над входом в трактир, безлунной ночью. Кот смотрел на него пристально. Он видит, он знает кто оторвал его от важного дела своим бесцеремонным присутствием. Кошки — существа до конца не изученные даже чародеями. Они восприимчивы к энергии, к магии, в них кроется множество загадок. Но одно известно точно, провести кошку не удастся никому. Леви медленно подходил к коту. Тот не двинулся с места, замер, возможно, готовится к нападению. В пяти шагах от кота ведьмак опустился на корточки. Раздалось едва слышное «Кис-кис», так обычно люди зовут кошек. Кот напрягся, сузил глаза, вздёрнул усы и зашипел, обнажая клыки. Уши его прижались к голове, а хвост яростно забил по бокам. — Ты мне тоже не нравишься, — фыркнул Леви. Он поднялся и отступил. Кот следил за каждым его движением, внимательно, настороженно, не меняя позиции. Кот отвернулся прежде, чем Леви смог уловить звуки приближающихся шагов. Он навострил уши, притаился, а когда длинные тени от канделябра в руках упали в проём коридора, прыснул в сторону ведьмака и скрылся за поворотом. Леви спрятался за обьёмным арочным сводом, что вёл в большой зал. Кому понадобилось гулять ночью по замку? Чутьё всё же не подвело. Леви мрачно усмехнулся. Как же княжна смогла уйти не потревожив его сна? Трепетные тени становились всё темнее и отчётливее, наконец мелькнула тень, высокая и знакомая. Эрен не оборачивался, стремительным шагом рассекая коридор спящего дворца. «Кто бы сомневался...» Бесшумно, мягко, осторожно медленно ведьмак двинулся за ним. В нос ударил запах крови. Человеческой. Во рту сразу же появился омерзительный металлический привкус и захотелось сплюнуть. «Заметит или нет?» Леви держался на расстоянии от преследуемого, так, что он бы не смог услышать или увидеть его присутствия, но этот парень не так прост. Может ли он почувствовать его? Наверняка. Но сейчас он был слишком перевозбуждён: широкие шаги, нервно сжатые кулаки, до белых костяшек, вороватый взгляд и растрёпанные волосы. Он явно ещё не ложился в постель. За сапогами тянулись грязные, едва заметные отпечатки. Где он был и куда идёт? Если королева не видит опасности в своём воспитаннике, то не значит что её нет вовсе. Поворот, лестница вниз, длинный проход, опять поворот, остановился, обернулся, замер, словно в размышлениях. Свет потух. Леви остановился. Нужно переждать. В узком проходе негде было притаится. Выждав нужное время он оказался около потушенного канделябра. Шагов больше не слышно, яркий запах крови стал блеклым, растворяясь в воздухе. «Чёрт», — ругнулся ведьмак. Он остановился, выдохнул, закрыл глаза, восстановил в памяти ровное количество шагов, которые слышал, когда свет погас. Прошёл, стараясь повторить размашистые и грубые шаги. Открыл глаза. Стена. Что-то мигнуло светом вышедшей из-за тучи луны. Леви мазнул рукой по стене. Кровавая рваная полоска. «Напои стену кровью и скажи "Hen Ichaer"». Кровь уже была. — Hen Ichaer. Ничего. Леви нахмурился. Делать нечего, попробовать стоит. Он достал из сапога нож, который на всякий случай позаимствовал с обеденного подноса . Резкое движение и пальцы отозвались неприятной пульсацией. Леви прислонил средний и указательный пальцы правой руки к каменной кладке и провёл рядом с чужой кровавой дорожкой. Сказал: «Hen Ichaer». Снова ничего. Медальон едва заметно дрогнул. У Леви создалось стойкое ощущение, что он занимается каким-то бредом. Все эти загадки и тайны его несказанно раздражали, особенно сейчас, когда приходилось красться в тени словно вор. Он скрипнул зубами, мысленно ругнулся и ударил кулаком о стену. Точнее, хотел ударить, но рука прошла сквозь камень, ведьмак чуть не потерял равновесие. Он медленно вынул руку из каменной кладки. Она свободно проходила сквозь стену, словно стены там не было вовсе. Но только секунду назад он чувствовал её шершавую поверхность! Теперь было ясно что к чему. Ещё один тайный лаз, но теперь магический. Какие ещё сюрпризы ему приготовило это «чудесное» место? Леви предпочёл не думать об этом. Вниз, в темноту, вели ступени. Он спускался аккуратно, мягко, словно волк на упругих лапах по лесному покрывалу. Когда вход остался далеко позади послышались завывания, похожие на стенание восставших мертвецов, это звук любого бы пробрал до костей, но Леви по-прежнему продвигался вперёд. Там, где звук стал более сильным, ведьмак присел на корточки. Оглянув стены он утвердился в своём предположении: стеклянные бутылки были вделаны в стены — они и создавали эти леденящие кровь стоны, вкупе с мощным сквозняком. Довольно эффективный способ избавления от нежелательных посетителей. Леви усмехнулся и прошёл дальше. Каменный проход становился всё уже и уже, теперь нельзя было вытянуть руки в стороны и не упереться в стены. Вдалеке он увидел факел, что танцевал и бросал оранжевые блики на влажный камень. Леви остановился у огня, прислушался. Через вентиляционные отверстия вверху слышались голоса, но он не успел ничего разобрать — звуки смолкли. Он не знал сколько простоял без движения, прислушиваясь к собственному дыханию. Факел накренился и раздался щелчок. «Чёрт!» Леви скрипнул зубами и приготовился, делать было особо нечего, он бы не успел скрыться. Когда Эрен только появился в дверях, Леви стремительным рывком пригвоздил его к стене, уперев предплечье в шею. Тот, казалось, не успел понять, что произошло, его ядовитые, сверкающие пламенем адского огня глаза раскрылись от удивления и множество эмоций смешались на всегда невозмутимом лице. — Так вот почему ты хотел от меня избавиться, — сказал Леви смотря на него в упор, — ты сам похитил княжну. У меня только один вопрос — зачем? Смятение уступило место привычной холодности, и зелёные глаза блеснули надменностью. — Догадайся, ведьмак. Только сейчас Леви понял его. Он понял зачем. Но в тот момент, когда ведьмак собирался выпустить Эрена, затылок полыхнул и в глазах заплясали многочисленные звёзды, а после над ним сомкнулся мрак. Последнее, что мог различить Леви сквозь беспамятство это слова, доходившие до него будто через плотную воду: — Не убивай его, он Предназначение! — Но, сестра, он выдаст тебя, теперь он знает. — Если ты убьёшь его, то убьёшь меня. — Но как же... — Прошу тебя, доверься мне, Эрен.